Текст книги "Тихий космос (СИ)"

Автор книги: Влад Снегирев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– А вы не подумали о том, что это может быть защитная система? – спросил он. – Представьте: развитая цивилизация хочет спрятаться от агрессивных соседей. Что она делает? Создает приманку – красивую, безобидную планету. Все потенциальные враги прилетают туда, а не к настоящему миру. И там их… изучают.

– Изучают или уничтожают? – уточнил капитан.

– Зависит от результатов изучения, – предположил Сэм. – Если гости мирные – их отпускают. Если агрессивные…

– Тогда мы прошли проверку, – сказал Ли Вэй. – Мы же улетели.

– Или нас сочли слишком примитивными, чтобы представлять угрозу, – мрачно добавила Кэм.

Капитан долго смотрел на отчеты, которые показывал Дэн на большом экране. Биологические данные, показания сенсоров, записи переговоров – все указывало на одно и то же. Они побывали не на планете, а в ловушке. Очень изощренной и технологически совершенной ловушке.

– Дэн, твое мнение как ученого? – спросил он наконец.

– Мы столкнулись с технологией, которая на тысячелетия опережает нашу, – ответил Дэн. – Возможно, на десятки тысячелетий. Создать искусственную биосферу размером с планету – это за гранью наших возможностей. А создать ее так, чтобы она выглядела абсолютно естественно…

– Но мы же поняли, что это подделка, – возразил Итан.

– Потому что они позволили нам это понять, – объяснил Дэн. – Подумайте сами: цивилизация, способная построить планету-сенсор, не может сделать траву, которая выглядела бы естественно? Конечно, может. Но они намеренно оставили признаки искусственности.

– Зачем?

– Чтобы мы поняли: нас изучают. И чтобы мы сделали выбор – остаться или улететь.

– И мы улетели, – сказала Кэм.

– Что, возможно, и было правильным выбором, – согласился капитан. – Но теперь у нас есть еще один кусочек головоломки.

– Какой именно? – спросила Ребекка.

– Мы знаем, что во Вселенной есть цивилизации, которые предпочитают прятаться. И они готовы тратить колоссальные ресурсы на то, чтобы остаться незамеченными.

Сидни включилась в разговор. Ее голос, как всегда, звучал спокойно и аналитически, но теперь в нем слышались нотки чего-то похожего на беспокойство.

– Капитан, я проанализировала все данные сканирования. Та система изучила нас очень подробно. Она знает наши биологические параметры, технологический уровень, психологические профили. И она записала все это.

– Куда записала? – спросил Сэм.

– Неизвестно. Но логично предположить, что информация передается создателям этой системы. А это означает, что где-то во Вселенной есть цивилизация, которая теперь знает о человечестве все.

– Возможно, это не так плохо, – предположил Ли Вэй. – Если они хотели нас уничтожить, то могли сделать это сразу. А они позволили нам улететь.

– Или они считают нас слишком примитивными, чтобы беспокоиться, – повторила Кэм свою мрачную версию.

– Есть и третий вариант, – сказал Дэн. – Возможно, они действительно защищаются. От чего-то очень опасного.

– От чего? – спросил Итан.

– От других цивилизаций. Более агрессивных.

Капитан откинулся в кресле. За иллюминатором все еще виднелась та планета – теперь уже просто яркая точка среди звезд. Но он знал, что эта точка продолжает наблюдать за ними, записывать каждое их движение.

– Дэн, ты упоминал какую-то гипотезу, – сказал он. – Темный лес, кажется?

– Да. Это идея из китайской фантастики, но ее серьезно обсуждают и ученые. – Дэн встал и прошелся по каюте. – Представьте Вселенную как темный лес, полный охотников. Каждая цивилизация – охотник, который крадется между деревьями. Он знает, что в лесу есть другие охотники, но не знает, где именно и какие у них намерения.

– И что делает разумный охотник? – спросила Ребекка.

– Молчит. Прячется. И уничтожает любого, кто выдает свое местоположение, раньше чем тот уничтожит его.

– Веселенькая теория, – проворчал Сэм.

– Но логичная, – согласился капитан. – Если во Вселенной достаточно цивилизаций, и хотя бы некоторые из них агрессивны, то выживут только те, кто умеет прятаться.

– Или те, кто первым нападает, – добавила Кэм.

– Именно. – Дэн остановился у иллюминатора. – И если эта теория верна, то мы только что совершили огромную ошибку.

– Какую? – спросил Итан.

– Мы показались. Передали в эфир радиосигналы, активно сканировали планету, оставили следы своего присутствия. Если там, внизу, действительно сидят «охотники», то теперь они знают, где нас искать.

В каюте повисла тишина. Все думали об одном и том же: где-то в глубинах космоса неизвестная цивилизация анализирует данные о человечестве. Решает, представляют ли люди угрозу. И выбирает, что с ними делать.

– А с другой стороны, – нарушил тишину Ли Вэй, – мы же не агрессоры. Мы исследователи. Если эти… существа действительно разумны, они должны это понимать.

– Должны? – переспросила Кэм. – На основании чего? Наших человеческих представлений о морали?

– На основании наших действий. Мы прилетели без оружия, изучали мирно, не причинили никого вреда. При первых признаках опасности – улетели. Это поведение исследователей, а не завоевателей.

– Или поведение разведчиков, – мрачно добавила Кэм. – Которые прилетают изучить местность перед основным вторжением.

– Кэм права, – сказал Дэн. – С точки зрения параноидальной цивилизации наше поведение может выглядеть подозрительно. Мы появились из ниоткуда, быстро просканировали их защитную систему и исчезли. Классическая разведка.

– Тогда что нам делать? – спросила Ребекка.

– Продолжать миссию, – твердо сказал капитан. – У нас есть цель: найти другие цивилизации и попытаться установить контакт. Мы не можем остановиться из-за страха.

– Даже если этот страх обоснован? – спросила Кэм.

– Особенно если он обоснован. – Капитан встал и подошел к большому экрану, на котором была изображена карта ближайших звездных систем. – Мы не знаем, что там, впереди. Может быть, мертвые миры. Может быть, дружественные цивилизации. А может быть, действительно опасные хищники. Но мы не узнаем, пока не проверим.

– И если мы наткнемся на агрессивную цивилизацию? – спросил Итан.

– Тогда хотя бы человечество будет предупреждено, – ответил капитан. – Наши отчеты передаются на Землю в режиме реального времени. Если с нами что-то случится, люди будут знать, откуда ждать угрозы.

– Утешительная мысль, – пробормотал Сэм.

– Кроме того, – продолжил капитан, – у нас есть еще одна зацепка. Сидни, покажи анализ сигналов с той планеты.

На экране появились графики и диаграммы. Сложные волновые формы, частотные спектры, временные последовательности.

– Система передавала наши данные дальше, – объяснила Сидни. – Направление передачи – созвездие Лебедя. Система HD 164595, примерно в девяноста четырех световых годах от нас.

– Туда летят наши данные? – спросил Дэн.

– Не только наши. За время нашего присутствия система передала несколько пакетов информации. Возможно, данные о других посетителях.

– Значит, мы не первые, кто попался в эту ловушку, – констатировала Кэм.

– И не последние, судя по всему.

Капитан изучал звездную карту. Система HD 164595 была далеко – слишком далеко для их текущей миссии. Но теперь они знали, где искать создателей планеты-сенсора.

– Итак, у нас есть выбор, – сказал он. – Мы можем продолжить исследование ближайших систем, как планировалось. Или можем попытаться найти источник этих сигналов.

– Источник может оказаться слишком опасным, – предупредила Кэм.

– А может оказаться ключом к пониманию всей ситуации, – возразил Дэн. – Если мы хотим понять, как устроены отношения между цивилизациями в этой части галактики, нам нужно больше информации.

– Информации у нас уже достаточно, чтобы сделать один вывод, – сказал Ли Вэй. – Вселенная полна цивилизаций, которые боятся друг друга.

– Или полна цивилизаций, у которых есть основания друг друга бояться, – поправила Ребекка.

– В чем разница?

– В том, что страх может быть иррациональным. А вот опасность – всегда реальна.

Капитан принял решение.

– Мы продолжаем по плану. Следующая система – LHS 1140. Там есть планета в обитаемой зоне, и никаких аномальных сигналов мы оттуда не фиксировали.

– Пока не фиксировали, – поправила Сидни.

– Пока не фиксировали, – согласился капитан. – Но это не причина останавливаться.

Экипаж начал расходиться. Впереди была долгая подготовка к следующему прыжку, проверка систем, анализ данных. Но все понимали: то, что они обнаружили возле этой идеальной планеты, изменило их миссию. Теперь они не просто искали внеземную жизнь. Теперь они еще пытались понять, почему Вселенная молчит.

Кэм задержалась в рубке, глядя на удаляющуюся планету.

– Знаете, о чем я думаю? – сказала она капитану. – А что если молчание – это норма? Что если все разумные цивилизации рано или поздно приходят к выводу, что лучше прятаться?

– Тогда мы делаем ошибку, разлетаясь по галактике с громкими сигналами, – ответил капитан.

– Или мы единственные достаточно наивные, чтобы верить в мирный контакт.

– Может быть. – Капитан посмотрел на звезды за иллюминатором. – А может быть, кто-то должен быть первым, кто попробует другой путь.

«Шепот» медленно развернулся, покидая систему TRAPPIST-1. За ними осталась планета-загадка, планета-ловушка. И где-то в глубинах космоса неизвестные существа изучали данные о человечестве, решая его судьбу.

Но корабль летел дальше, к новым звездам и новым тайнам. Потому что поиск истины важнее страха. Даже если эта истина окажется страшнее самых мрачных предположений.

А в журнал экспедиции была внесена вторая запись о контакте: не с обитателями, а с их тенью. И эта тень следила за ними внимательнее, чем живые глаза.

Запись 2. Система TRAPPIST-1

Расстояние от Kepler-442: ~1 000 св. лет

Время прибытия: варп + 5 недель локального перелета

Объект: планета TRAPPIST-1e с биосферой, но без признаков техногенной активности.

Вывод предварительный: гипотеза «Зоопарка» подтверждается. Разум может быть скрыт намеренно.

Комментарий пилота Кэмерон Брукс:

«Смотрят ли они до сих пор на нас? Или просто поставили табличку "Не входить" на уровне звездных масштабов?»

Глава 6. В тени Великого Фильтра

Тишина «Шепота» была не просто отсутствием звука – она стала живой субстанцией, которая заполнила каждый отсек корабля после их поспешного бегства из системы TRAPPIST-1. Даже привычное гудение систем жизнеобеспечения казалось приглушенным, словно сам корабль боялся нарушить хрупкое равновесие, в котором теперь пребывал его экипаж.

Сэм стоял в машинном отсеке уже третий час подряд, методично проверяя каждое соединение, каждый датчик. Его руки двигались автоматически – затягивал болт, считывал показания, делал пометки в планшете. Рутина. Единственное, что еще связывало его с реальностью, где вещи имели смысл и подчинялись законам физики.

– Сэм, – голос Ребекки прозвучал мягко за его спиной. – Ты здесь уже полдня.

Он не обернулся, продолжая калибровать датчик давления в топливной системе.

– Все нормально. Просто хочу убедиться, что мы доберемся до LHS 1140 без сюрпризов.

– Системы в порядке. Ты проверил их вчера. И позавчера.

Наконец Сэм выпрямился и посмотрел на нее. Ребекка увидела в его глазах то же самое, что наблюдала у всего экипажа последние дни – попытку ухватиться за что-то знакомое, понятное, контролируемое.

– Знаешь, что самое страшное? – он отложил инструменты и прислонился к переборке. – Не то, что нас сканировали. Не то, что вся планета оказалась ловушкой. А то, что мы ничего не поняли. Абсолютно ничего.

Ребекка кивнула. Она проводила такие разговоры с каждым членом экипажа. У всех была своя версия этого страха.

– Идем. Ли Вэй готовит ужин. Говорит, что сделает что-то «земное и простое».

– Земное, – Сэм усмехнулся, но без юмора. – Интересно, а что бы приготовили те, кто создал TRAPPIST-1e? И готовят ли они вообще? Или они давно перешли на что-то, что мы не можем даже представить?

Они шли по коридору молча. Их шаги отдавались глухим эхо в металлических стенах корабля – маленького пузыря человеческой цивилизации, несущегося через пустоту к следующей загадке.

В кают-компании собрался весь экипаж. Ли Вэй колдовал у плиты, и запах чеснока и имбиря немного оживил тяжелую атмосферу. Хейл сидел за столом, изучая звездные карты на планшете. Кэм механически разминала кисти рук – отголосок утренней тренировки, продолжавшейся почти два часа. Дэн что-то быстро записывал в своем блокноте, время от времени хмурясь и зачеркивая написанное. Итан смотрел в иллюминатор на звезды, которые больше не казались дружелюбными точками света.

– Надеюсь, никто не против риса с овощами, – объявил Ли Вэй, подавая первую порцию. – Пытался воспроизвести рецепт моей бабушки, но без соевого соуса получается не то.

– А что, если у них, – Итан не отрывал взгляд от иллюминатора, – у тех, кто создал TRAPPIST-1e, тоже есть что-то вроде семейных рецептов? Традиции, передающиеся из поколения в поколение?

Повисла пауза. Ли Вэй застыл с половником в руках.

– Кто знает, – тихо сказала Ребекка. – Может быть, мы это никогда не узнаем.

– А может, это и не важно, – добавил Дэн, не поднимая головы от записей. – Возможно, на определенном уровне развития такие… человеческие мелочи просто отмирают.

Кэм резко подняла голову.

– Что значит «отмирают»? Ты говоришь так, словно эмоции – это какая-то болезнь детства цивилизации.

– Не болезнь. Но, возможно, лишний груз. Подумай логически: если цивилизация достигает такого уровня технологий, что может терраформировать целые планеты и создавать идеальные биосферы, нужны ли ей еще семейные обеды? Воспоминания о бабушкиных рецептах?

– Это ужасно, – прошептал Итан.

– Это эффективно, – возразил Дэн. – И, возможно, неизбежно.

Хейл наконец поднял глаза от планшета.

– А что, если мы подходим к этому неправильно? Что, если существует какой-то… фильтр? Нечто, что определяет, какие цивилизации выживают, а какие исчезают?

– Великий Фильтр, – Дэн отложил ручку и посмотрел на капитана с заинтересованностью. – Ты читал Хэнсона?

– Напомни, – попросила Кэм, принимая тарелку от Ли Вэя.

Дэн откашлялся и принял свою любимую позу лектора.

– Робин Хэнсон предположил, что где-то на пути от неживой материи до межзвездной цивилизации существует чрезвычайно труднопреодолимый барьер. Великий Фильтр. Что-то настолько сложное или опасное, что подавляющее большинство потенциальных цивилизаций на нем погибает.

– И где этот фильтр? – спросил Сэм, садясь за стол.

– Вот в чем вопрос. Он может быть позади нас – и тогда мы невероятно удачливое исключение. Или впереди – и тогда нас ждет то же самое, что постигло цивилизацию Kepler-442b.

Ли Вэй поставил на стол последнюю тарелку и сел рядом с Итаном.

– А что, если их несколько? Фильтров, я имею в виду.

– Объясни, – попросила Ребекка.

– Ну, смотрите. Kepler-442b – это один тип катастрофы. Самоуничтожение через войну. TRAPPIST-1 – совсем другое. Там цивилизация не погибла. Она… эволюционировала. Во что-то настолько продвинутое, что мы не можем это понять.

– Или во что-то настолько параноидальное, что прячется от всех остальных, – добавила Кэм мрачно.

Сидни подключилась к разговору, ее голос прозвучал из динамиков мягко, но с характерной ей ноткой иронии:

– Позвольте предложить альтернативную интерпретацию. Что, если фильтр – это не препятствие, а выбор?

– Какой выбор? – спросил Хейл.

– Выбор между контактом и безопасностью. Между открытостью и выживанием. Возможно, каждая цивилизация рано или поздно сталкивается с дилеммой: оставаться видимой и рисковать встречей с чем-то враждебным, или уйти в тень и сохранить себя.

– Теория Темного леса, – кивнул Дэн. – Лю Цысинь писал об этом. Вселенная как темный лес, где каждая цивилизация – охотник, который должен молчать, чтобы не стать жертвой.

Итан вдруг резко бросил вилку на стол.

– Стоп. А что, если мы уже прошли через фильтр?

Все посмотрели на него.

– Подумайте. Мы здесь, в космосе, ищем других. Но на Земле остались миллиарды людей, которые живут своей жизнью. Они влюбляются, готовят еду, смотрят фильмы. Они не знают о Kepler-442b. Не знают о TRAPPIST-1. Для них Вселенная все еще полна возможностей и надежды.

– И что с того? – не понял Сэм.

– А то, что мы – те, кто решил узнать правду. Мы прошли через фильтр неведения. И теперь несем этот груз знания. Может быть, это и есть настоящий фильтр – готовность узнать, что ты не один, но и не желанен во Вселенной.

Повисло тяжелое молчание. Даже Ли Вэй не нашел, что сказать.

Наконец Ребекка осторожно заговорила:

– А что, если фильтр – это одиночество? Осознание того, что ты единственный во всей бесконечности, настолько травмирует цивилизацию, что она либо сходит с ума, либо замыкается в себе?

– Как TRAPPIST-1, – прошептала Кэм. – Они создали идеальную копию чужого мира, потому что больше не могли выносить собственную уникальность.

Хейл медленно отодвинул тарелку. Рис остался нетронутым.

– У каждого из нас есть своя версия фильтра. Интересно, какая из них правильная.

– А что, если все? – предложил Дэн. – Что, если фильтр – это не одно препятствие, а серия испытаний? И мы только начинаем их проходить.

Ли Вэй попытался разрядить обстановку:

– Знаете, а что если фильтр – это неумение готовить хорошую еду? Все цивилизации, которые не освоили кулинарию, вымирают от депрессии?

Но его шутка повисла в воздухе. Никто не засмеялся.

– Извините, – он виновато пожал плечами. – Просто… все это слишком тяжело.

– Нет, ты прав, – сказал Хейл неожиданно. – Мы зацикливаемся на страхе. На том, что нас может ждать. Но мы забываем главное.

– Что именно? – спросила Ребекка.

– То, что мы до сих пор здесь. Живы. Любознательны. Способны на сочувствие. Kepler-442b не сломал нас. TRAPPIST-1 не заставил отвернуться и лететь домой. Мы все еще ищем. Все еще надеемся.

Кэм покачала головой.

– Ну не знаю, не знаю… После TRAPPIST-1 я чувствую себя мышью в лабиринте. Нас изучают. Анализируют. И мы даже не знаем, для чего.

– Может быть, – сказал Итан тихо, – они просто хотят понять, что мы за существа. Как мы думаем. О чем мечтаем.

– А что, если им не нравится то, что они видят? – спросил Сэм практично.

– Тогда мы узнаем об этом, когда доберемся до финала, – ответил Хейл. – Но сейчас наша цель – LHS 1140. Еще одна система. Еще одна возможность понять, что происходит во Вселенной.

Дэн снова взялся за ручку.

– LHS 1140 b находится в обитаемой зоне красного карлика. Планета чуть больше Земли, вероятно, с плотной атмосферой. Если там есть жизнь…

– То она может оказаться совсем не похожей на то, что мы видели раньше, – закончила Ребекка.

– Или очень похожей, – добавила Кэм мрачно. – TRAPPIST-1e была подозрительно знакомой.

Сидни снова включилась в разговор:

– Анализируя данные наших предыдущих контактов, я вижу закономерность. Каждая система преподносила нам урок о природе цивилизации. Kepler-442b – о хрупкости и самоуничтожении. TRAPPIST-1 – о паранойе и скрытности. Возможно, LHS 1140 покажет нам что-то еще.

– Что именно? – спросил Итан.

– Этого я не знаю. Но я подозреваю, что каждая встреча – это часть большего урока. Урока о том, что значит быть разумным в этой Вселенной.

После ужина экипаж разошелся по своим каютам, но сон не приходил ни к кому. Хейл и Сэм оказались в рекреационной зоне за шахматной доской. Доска была самодельной – Сэм вырезал фигуры из лишних деталей обшивки, а клетки нанес обычным маркером на кусок пластика. Фигуры получились неровными, пешки едва отличались от ладей, но это не мешало игре.

– Твоя очередь, – сказал Сэм, подвинув кривую пешку.

Хейл взял в руки самодельного коня – металлическая деталь, отдаленно напоминающая лошадиную голову. Холодная, шершавая на ощупь. Он крутил ее в пальцах, не глядя на доску.

– Знаешь, что меня больше всего пугает?

– Что ты проиграешь? – Сэм попытался пошутить, но голос дрогнул.

– То, что мы можем оказаться правы насчет Фильтра.

Сэм переставил своего коня – у него вместо головы была согнутая трубка.

– Может, не стоит об этом думать? Хочешь кофе? У меня в каюте есть настоящий, не синтетический.

Хейл покачал головой и наконец сделал ход.

– Нет, спасибо. Кофеин сейчас только хуже сделает.

В это время Кэм колотила по боксерской груше в спортивном отсеке. Груша была самодельной – набитый обрезками изоляции мешок, подвешенный на цепи к потолочной балке. Металлические звенья звякали при каждом ударе. Кэм била в старых рабочих перчатках Сэма – слишком больших для ее рук, но других не было.

Пот капал ей на глаза, соленый и едкий. Футболка прилипла к спине, но она продолжала бить. Левой, правой, апперкот. Ритм помогал не думать.

– Легче, – сказала Ребекка, появившись в дверях с полотенцем в руках. – Ты же не хочешь сломать руки? И потом этими же руками пилотировать шаттл.

Кэм остановилась, тяжело дыша. Взяла полотенце, промокнула лоб.

– Спасибо. – Голос был хриплый от усталости.

– Кэм, ты здесь уже два часа.

– Считала?

– Слышала звуки ударов из медблока. – Ребекка протянула ей бутылку воды. – Пей.

Кэм сделала несколько жадных глотков. Вода была теплой, с привкусом пластика – как вся вода на корабле после третьей недели полета.

– Знаешь, что самое худшее в военной службе? – она села на скамью, еще тяжело дыша.

– Что?

– Ожидание. Когда ты знаешь, что враг где-то там, но не знаешь, где именно и когда он нападет.

– И сейчас то же самое?

Кэм стянула перчатки. Руки покраснели, на костяшках выступили кровоподтеки.

– Хуже. Там хотя бы враг был человеком. Понятным. А здесь… – она посмотрела на свои руки. – Здесь я даже не знаю, враг это или нет.

Ребекка достала из кармана антисептический спрей.

– Дай руки.

– Не надо, все нормально.

– Дай руки, Кэм.

Кэм покорно протянула ладони. Ребекка обработала ссадины, холодная жидкость защипала.

– Больно?

– Терпимо. – Кэм вздохнула. – Ребекка, а что, если мы ошибаемся? Что, если никого нет? Что, если мы одни?

– Мы видели Kepler-442b. Мы видели TRAPPIST-1e. Мы определенно не одни.

– Я имею в виду… что, если все остальные прошли через свой фильтр и стали чем-то настолько другим, что контакт невозможен?

Ребекка закрыла крышку спрея, села рядом на скамейку. Металл был холодным даже через ткань.

– Тогда наша задача – остаться людьми как можно дольше.

В своей каюте Итан лежал на узкой койке, уставившись в потолок. Над головой гудел вентилятор – старый, с подшипником, который нужно было менять еще месяц назад. Монотонный звук действовал на нервы, но просить Сэма о ремонте казалось мелочностью.

На столике рядом с кроватью лежал планшет с записями предыдущих миссий. Батарея села, экран погас, но Итан все еще видел перед глазами кадры разрушенных городов Kepler-442b, идеальные пейзажи TRAPPIST-1e, данные сканирования.

Где-то в этой информации должна была быть подсказка. Ключ к пониманию.

– Итан, – голос Сидни в его каюте звучал мягче, чем в общих помещениях. Динамик находился прямо над кроватью, и казалось, будто ИИ шепчет ему на ухо. – Ты не спишь уже тридцать шесть часов.

– Не могу. – Он потер глаза кулаками, как ребенок. – Мне кажется, я что-то упускаю.

– Что именно?

– Не знаю. – Итан перевернулся на бок, подтянул колени к груди. Поза была неудобной на узкой койке, но так чувствовал себя защищеннее. – Связь между системами. Kepler-442b и TRAPPIST-1 – они слишком разные, чтобы быть просто случайным совпадением.

Он сунул руку под подушку, достал мятую фотографию – старомодную, бумажную. Его младшая сестра на выпускном. Улыбается, обнимает родителей. Он носил эту карточку с первого дня полета, но показывал ее только Ли Вэю.

– Интересная мысль. Продолжай.

– Что, если это не случайные встречи? – Он снова посмотрел на фотографию. – Что, если кто-то… направляет нас? Показывает уроки истории цивилизаций?

– С какой целью?

Итан сунул фотографию обратно под подушку.

– Может быть, чтобы подготовить к чему-то. Или чтобы мы сделали выбор. Понимая все возможные исходы.

Каюта Дэна была завалена распечатками – он один из всего экипажа предпочитал бумагу планшетам. Листы с расчетами, графики, схемы лежали стопками на столе, на полу, даже на кровати. Сам Дэн сидел на полу, спиной к переборке, и что-то быстро писал в блокноте карандашом – тоже архаичная привычка.

Ли Вэй заглянул в каюту с дымящейся кружкой в руках.

– Думал, понадобится кофеин.

– Спасибо. – Дэн принял кружку, не отрываясь от расчетов. Кофе был крепким, горьким, с привкусом жженых зерен. – Знаешь, математика – удивительная вещь. Она не лжет. Не скрывает.

– В отличие от инопланетян?

– В отличие от всего остального. – Дэн наконец поднял голову, очки съехали на кончик носа. – Но даже математика не может объяснить то, что мы видели.

Ли Вэй осторожно перешагнул через стопку бумаг и сел на край кровати.

– Вероятность случайно наткнуться на две настолько разные цивилизации подряд…

– Ничтожно мала?

– Практически нулевая. – Дэн снял очки, протер их краем рубашки. – Словно кто-то выбрал эти системы специально. Чтобы мы их увидели.

В кружке плавала тонкая пленка – остатки сливок, которые Ли Вэй добавлял во все горячие напитки. Привычка, оставшаяся с Земли.

– А что, если так и есть? – Ли Вэй поежился от холода – в каютах всегда было прохладнее, чем в общих помещениях. – Что, если вся наша миссия – это не поиск, а… экскурсия?

Дэн надел очки обратно.

– Тогда возникает вопрос: кто наш гид? И к чему он нас готовит?

Ли Вэй встал, потянулся – спина затекла от сидения на мягком матрасе после жесткой скамьи в кают-компании.

– Может, мы завтра узнаем. В LHS 1140.

На следующее утро экипаж собрался в кают-компании на завтрак. Атмосфера была тяжелой, но не безнадежной. Каждый провел ночь, борясь со своими демонами, и теперь они были готовы поделиться выводами.

– Я думал всю ночь о том, что сказал Итан, – начал Хейл, размешивая кофе. – О том, что мы проходим через фильтр знания. И, возможно, он прав.

– В каком смысле? – спросила Ребекка.

– Мы узнали, что Вселенная не пуста. Но мы также узнали, что она не дружелюбна. Не в том смысле, что кто-то хочет нас уничтожить. А в том, что простые ответы невозможны. Что каждая цивилизация сталкивается с выборами, которые кардинально меняют ее природу.

– И что нам с этим делать? – спросил Сэм.

– Продолжать искать. Продолжать задавать вопросы. Даже если ответы нам не нравятся.

Кэм скептически покачала головой.

– А что, если следующая система окажется еще хуже? Что, если мы найдем что-то настолько ужасное, что пожалеем о том, что вообще покинули Землю?

– Тогда мы будем знать правду, – ответил Итан неожиданно твердо. – И сможем предупредить человечество.

– Предупредить о чем? – спросила Ребекка. – О том, что во Вселенной нет места для наивности? О том, что взросление цивилизации болезненно и опасно?

– О том, что у нас есть выбор, – сказал Хейл. – Выбор того, кем мы хотим стать. И что этот выбор нужно сделать осознанно, понимая все последствия.

Дэн отложил планшет.

– Я всю ночь анализировал данные. И пришел к выводу, что наши встречи не случайны. Слишком много совпадений. Слишком четкие уроки.

– Ты думаешь, кто-то управляет нашим маршрутом? – спросила Кэм.

– Не обязательно управляет. Но, возможно, направляет. Показывает нам варианты развития. Позволяет сделать осознанный выбор.

Ли Вэй, который до этого молчал, наконец заговорил:

– А что, если мы смотрим на это неправильно? Что, если Великий Фильтр – это не препятствие, которое нужно преодолеть, а экзамен, который нужно пройти?

– Какой экзамен? – спросила Ребекка.

– На зрелость. На готовность стать частью… чего-то большего. Галактического сообщества, может быть. Или просто следующего этапа эволюции.

– И что, если мы провалимся? – спросил Сэм.

– Тогда повторим судьбу Kepler-442b, – ответил Ли Вэй просто.

Повисла пауза. Наконец Хейл встал из-за стола.

– Через три дня мы входим в систему LHS 1140. Что бы нас там ни ждало – еще одна разрушенная цивилизация, еще одна загадка или что-то совершенно новое – мы должны быть готовы. Готовы увидеть правду и принять ее.

– Даже если она нам не понравится? – спросила Кэм.

– Особенно если она нам не понравится. – Хейл посмотрел на каждого члена экипажа. – Мы не можем изменить то, что увидели. Но мы можем изменить то, как мы на это реагируем. И то, что мы делаем с полученным знанием.

Итан поднял голову.

– Капитан, а что, если мы правы? Что, если нас действительно готовят к чему-то? Что, если LHS 1140 – это финальный экзамен?

– Тогда, – сказал Хейл медленно, – нам лучше быть готовыми показать лучшее, что есть в человечестве. Потому что от этого может зависеть не только наша судьба, но и судьба всех тех, кто остался дома.

Сидни подключилась к разговору, ее голос прозвучал задумчиво:

– Если позволите философское наблюдение… Каждая цивилизация, с которой мы сталкивались, показывала нам один аспект Великого Фильтра. Kepler-442b – цену агрессии. TRAPPIST-1 – цену паранойи. Возможно, LHS 1140 покажет нам цену чего-то еще.

– Чего? – спросила Ребекка.

– Надежды, может быть. Или доверия. Или просто… человечности.

После завтрака экипаж разошелся по своим обязанностям, но атмосфера изменилась. Тяжесть никуда не делась, но к ней примешалось что-то еще – решимость. Понимание того, что они находятся на пороге чего-то важного. Возможно, самого важного в истории человечества.

Сэм вернулся к своим системам, но теперь его проверки имели другой смысл. Он готовил корабль не просто к очередному перелету, а к встрече, которая могла определить будущее их цивилизации.

Кэм проводила тренировки с новой интенсивностью. Если им предстояло представлять человечество, она хотела быть готовой ко всему.

Дэн продолжал свои расчеты, но теперь искал не объяснения прошлого, а подготовку к будущему. Какие вопросы задать? Как не пропустить важные детали? Как остаться объективным, когда на кону стоит все?

Ребекка наблюдала за экипажем и видела, как он меняется. Страх никуда не делся, но к нему прибавилось чувство цели. Понимание того, что их миссия больше не просто научная экспедиция. Это испытание на зрелость для всего человечества.

Вечером, когда корабль нес их через пустоту к системе LHS 1140, Хейл стоял в своей каюте у иллюминатора, глядя на звезды. Они больше не казались далекими точками света. Теперь каждая могла скрывать цивилизацию, прошедшую через свой Великий Фильтр. Выжившую. Или погибшую.

– Капитан, – голос Сидни прозвучал тихо, почти интимно. – Можно задать личный вопрос?

– Конечно.

– Вы боитесь того, что мы можем найти в LHS 1140?

Хейл долго молчал.

– Да. Но не того, что ты думаешь.

– Тогда почему вы боитесь? – повторила Сидни тихо, когда молчание затянулось.

Хейл прислонился лбом к холодному стеклу иллюминатора. Звезды отражались в его глазах маленькими искорками света.

– Потому что боюсь не того, что мы найдем. Боюсь того, что мы можем не найти.