Текст книги "Тихий космос (СИ)"

Автор книги: Влад Снегирев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– В таком случае потребовались бы технологии планетарного масштаба. Изменение состава атмосферы, регулирование климата, возможно, создание искусственной гидросферы. Уровень развития цивилизации должен значительно превышать современный человеческий.

– Терраформирование, – прошептал Дэн.

Эта мысль заставила его содрогнуться. Терраформирование – изменение планеты для создания условий, пригодных для жизни – оставалось для человечества далекой мечтой. Проекты превращения Марса в обитаемый мир растягивались на тысячелетия и требовали ресурсов целых планет. А здесь, возможно, кто-то уже осуществил подобное.

– Но зачем? – задался он вопросом вслух. – Зачем создавать идеальный мир, а потом прятаться в молчании?

Ответа у него не было.

Тем временем в каюте капитана Хейл изучал отчеты предыдущих экспедиций. На его персональном дисплее сменялись документы: отчеты с Tau Ceti, где нашли только безжизненные камни; записи с Wolf 359, где обнаружили примитивные бактерии; трагический финальный отчет экспедиции к Ross 128, откуда не вернулся ни один корабль.

Каждая экспедиция искала одно и то же – доказательства того, что человечество не одиноко во Вселенной. И каждый раз находили либо пустоту, либо смерть, либо ничто. Kepler-442b стал первым настоящим открытием – мертвой, но когда-то разумной цивилизацией. А теперь они, возможно, стояли на пороге встречи с живой.

Хейл чувствовал груз ответственности. Каждое его решение могло определить не только судьбу экипажа, но и будущее отношений между человечеством и другими формами разума. Что если они ошибутся? Что если их вмешательство причинит вред мирной цивилизации? Или, наоборот, – если их миролюбие будет воспринято как слабость?

Капитан вспомнил слова своего наставника, старого космического волка Роберта Бриггса: "В космосе нет правильных решений, есть только решения, с последствиями которых ты сможешь потом жить". Тогда, двадцать лет назад, эти слова казались излишне мрачными. Теперь Хейл понимал их истинный смысл.

Интерком прервал его размышления:

– Капитан, это Кэм. Можете пройти в рубку? Мы обнаружили кое-что интересное.

Хейл поднялся из-за стола и направился в рубку. Там он застал собравшуюся почти всю команду. Только Сэм все еще возился с "Кондором", а Ли Вэй заканчивал приготовления к ужину.

– Что случилось? – спросил капитан.

– Покажи ему, – кивнула Кэм Дэну.

Астрофизик вывел на центральный дисплей спектральную диаграмму:

– Я проводил дополнительный анализ атмосферы TRAPPIST-1e. Обнаружил минимальные концентрации ксенона-124.

– И что в этом особенного? – поинтересовалась Ребекка.

– Ксенон-124 – радиоактивный изотоп с периодом полураспада около миллиона лет. В природе он почти не встречается. Но он образуется как побочный продукт некоторых промышленных процессов.

– Промышленных? – переспросил Хейл.

– Точнее, технологических. Производство определенных видов энергии, переработка радиоактивных материалов, некоторые виды терраформирования.

Повисла тишина. Каждый член экипажа понимал значение этого открытия.

– То есть там действительно кто-то есть, – медленно произнес Итан.

– Или был, – поправил его Дэн. – Период полураспада миллион лет. Это значит, что технологическая деятельность могла прекратиться относительно недавно по космическим меркам.

– Или продолжается, но в гораздо меньших масштабах, – добавила Кэм.

Хейл подошел к иллюминатору. В космической черноте слабо мерцала красноватая звезда TRAPPIST-1, а вокруг нее, невидимые глазу, кружили семь миров. Один из них, возможно, был домом для разумной жизни.

– Сидни, какова вероятность того, что следы ксенона-124 имеют естественное происхождение?

– Менее одного процента, капитан.

– Значит, мы действительно нашли их, – тихо сказала Ребекка.

– Или то, что от них осталось, – мрачно добавила Кэм.

Хейл обернулся к команде:

– Завтра утром начинаем подготовку к высадке. Но хочу, чтобы все понимали: мы можем столкнуться с чем угодно. С живой цивилизацией, ее руинами, автоматическими системами защиты, оставленными давно исчезнувшими создателями. Каждый из вас может отказаться от участия в миссии.

– Кто-то собирается отказываться? – спросила Кэм, оглядывая собравшихся.

Молчание было ответом само по себе.

– Тогда решено, – кивнул Хейл. – Дэн, хочу полный анализ поверхности планеты к утру. Все, что можешь выжать из наших сенсоров. Ребекка, составь протокол биологической безопасности. Кэм, проработай варианты маршрутов высадки – на случай, если нам придется быстро ретироваться.

– А как быть с первым контактом? – спросил Итан. – Если они живы и наблюдают за нами, они уже знают о нашем присутствии. Может, стоит попытаться выйти на связь?

Этот вопрос заставил всех задуматься. Протоколы первого контакта существовали только в теории. Реальность оказалась гораздо сложнее любых теоретических построений.

– Сначала разведка, – решил Хейл. – Узнаем, что именно происходит на планете. А потом будем думать о контакте.

Команда начала расходиться, но капитан задержал Дэна:

– Еще один вопрос. Если эти следы ксенона действительно указывают на технологическую цивилизацию, почему они не используют радиосвязь?

Астрофизик покачал головой:

– Несколько вариантов. Они переросли потребность в электромагнитных коммуникациях. Или используют технологии, которые мы не можем обнаружить. Или…

– Или?

– Или они прячутся. И очень успешно.

Эти слова преследовали Хейла всю оставшуюся часть дня. За ужином, который Ли Вэй превратил в почти праздничное событие, разговоры вращались вокруг предстоящей миссии. Повар подавал блюда с такой торжественностью, словно это была последняя трапеза перед решающей битвой.

– Помните, – сказал он, наливая всем настоящий китайский чай, – что бы мы ни нашли завтра, мы останемся людьми. А люди должны есть, спать и заботиться друг о друге.

– Философия выживания от повара космического корабля, – усмехнулась Кэм, но в ее голосе не было насмешки.

– Лучшая философия, которую я знаю, – согласилась Ребекка.

После ужина экипаж разошелся по каютам, но мало кто смог заснуть. Каждый по-своему готовился к тому, что могло стать величайшим открытием в истории человечества или самой опасной ошибкой.

Хейл лежал в темноте своей каюты и слушал звуки корабля – мерное гудение двигателей, шипение вентиляторов, далекие шаги дежурного по коридорам. Эти звуки составляли симфонию человеческой технологии, человеческого присутствия в бесконечном космосе.

Завтра они могли услышать совсем другие звуки – голоса иного разума, эхо чужих технологий, тишину вымершего мира. Капитан закрыл глаза и попытался представить, что их ждет. Но его воображение упиралось в стену неизвестности.

Где-то в глубине корабля Сидни продолжала непрерывные вычисления, анализируя каждый байт полученной информации, строя модели и прогнозы. ИИ не спала – ей это было не нужно. Но даже ее мощный разум не мог проникнуть за завесу молчания, окутывавшего систему TRAPPIST-1.

В конце концов, все заснули – кроме тех, кому сон не требовался, и тех, кто был слишком взволнован, чтобы найти покой. Корабль продолжал свой путь через темное пространство между мирами, неся семь человек навстречу неизвестности.

А на планете, которую они собирались исследовать, возможно, кто-то тоже не спал этой ночью, наблюдая за приближением чужого корабля и размышляя о том, что принесет завтрашний день.

Глава 5. Безмолвный мир

В кают-компании «Шепота» собрался весь экипаж. Капитан Хейл стоял перед большим экраном, на котором медленно вращалась трехмерная модель системы TRAPPIST-1. Семь планет, словно жемчужины на невидимой нити, располагались вокруг тусклой красной звезды.

– Итак, господа, мы прибыли в систему, которую астрономы называли одной из самых перспективных для поиска жизни, – начал капитан. – Планета TRAPPIST-1e находится в центре обитаемой зоны. Предварительное сканирование показывает наличие атмосферы, воды и стабильного климата.

Дэн поднялся со своего места. Как астрофизик, он уже несколько дней изучал данные дальнего сканирования, и его энтузиазм был очевиден.

– Капитан, показатели действительно впечатляющие. Спектральный анализ атмосферы указывает на активный фотосинтез. Мы видим четкие биомаркеры: кислород, водяной пар, следы органических соединений. Все указывает на развитую биосферу.

– Есть признаки разумной деятельности? – спросила Ребекка.

– Пока неясно. Никаких радиосигналов мы не фиксируем. Инфракрасная съемка не показывает крупных городов или промышленных зон. Но это может означать что угодно – от отсутствия разумной жизни до технологий, которые мы просто не умеем распознавать.

Капитан кивнул и повернулся к остальным.

– Состав исследовательской группы я определил заранее. На поверхность отправятся Кэм как пилот и специалист по безопасности, Дэн как научный сотрудник и Ребекка как биолог и медик.

Ребекка выпрямилась в кресле. Для нее это была первая высадка на потенциально обитаемую планету – возможность, о которой она мечтала с детства. Дэн одобрительно кивнул, а Кэм привычно проверила свой планшет с данными о системах «Кондора».

– Временные рамки миссии – шесть часов, – продолжил капитан. – Приоритеты: безопасность экипажа, сбор образцов для анализа, поиск признаков разумной деятельности. При малейших признаках опасности – немедленное возвращение на корабль.

Ли Вэй и Итан переглянулись. Оба понимали логику выбора, но все равно было досадно оставаться на корабле, когда команда делала историческое открытие.

Капитан уже собирался закончить брифинг, когда вдруг остановился. Он стоял, глядя на экран с изображением планеты, и что-то в его позе изменилось. Плечи напряглись, взгляд стал более сосредоточенным.

– Сидни, – сказал он, обращаясь к искусственному интеллекту корабля. – Покажи еще раз детальные снимки поверхности. Особенно растительность.

На экране появились увеличенные изображения континентов планеты. Леса, луга, реки – все выглядело поразительно земным и в то же время странно упорядоченным.

– Что вас беспокоит, капитан? – спросил Дэн.

– Возможно, ничего. – Хейл прищурился, изучая снимки. – Но чем дольше я смотрю на эти пейзажи, тем больше они напоминают мне что-то знакомое. Слишком знакомое.

– В каком смысле? – поинтересовалась Ребекка.

– Посмотрите на эти леса. На границы между различными биомами. На то, как расположены реки. Это не похоже на естественную эволюцию экосистемы. Это больше похоже на… планирование.

Кэм подняла голову от своего планшета.

– Планирование? Вы имеете в виду искусственное происхождение?

– Я имею в виду, что кто-то очень постарался создать идеальную копию земной природы. И это меняет дело.

Капитан повернулся к экипажу. В его глазах читалась внутренняя борьба – он менял решение прямо сейчас, в последний момент.

– Новый состав группы. Кэм остается пилотом. Дэн – научный сотрудник. Но вместо Ребекки я отправляю Ли Вэя и Итана.

– Сэр? – удивилась Ребекка. – Почему?

– Потому что если там действительно искусственная среда, созданная разумными существами, нам нужны люди с определенным складом мышления. Ли Вэй – философ и аналитик. Он умеет видеть скрытые паттерны, подвергать сомнению очевидное. Итан – тонко чувствующий наблюдатель. Его взгляд не замутнен опытом, и потому он способен заметить то, мимо чего пройдут остальные. Если мы столкнемся с попыткой психологического воздействия или манипуляции, он это заметит.

Ли Вэй выглядел одновременно польщенным и обеспокоенным.

– Капитан, вы предполагаете, что нас могут попытаться обмануть?

– Я предполагаю, что цивилизация, способная создать точную копию земной биосферы на другой планете, имеет причины это сделать. И эти причины могут быть не самыми дружественными.

Итан наклонился вперед в кресле.

– Вы думаете, это ловушка?

– Я думаю, это слишком идеально, чтобы быть правдой. – Капитан еще раз посмотрел на снимки планеты. – А в моем опыте все, что кажется слишком хорошим, обычно таковым не является.

Ребекка не могла скрыть разочарования, но кивнула с пониманием.

– Значит, биологический анализ будет проводить Дэн?

– Дэн справится с базовыми процедурами. А если понадобится более глубокий анализ – мы всегда можем организовать вторую экспедицию, когда лучше поймем, с чем имеем дело.

Сэм, который до этого молчал, вдруг подал голос.

– А не проще ли было бы отправить автоматические зонды? Если есть подозрения на ловушку…

– Зонды не могут принимать интуитивные решения, – ответил капитан. – Не могут почувствовать подвох или распознать психологическую манипуляцию. Для этого нужны люди. Но люди с правильной подготовкой и правильным складом ума.

Кэм закрыла свой планшет.

– Когда вылетаем?

– Через два часа. Это даст вам время подготовиться морально и проверить оборудование.

Экипаж начал расходиться. Ребекка задержалась, явно желая что-то сказать капитану, но в итоге только кивнула и направилась к выходу.

Ли Вэй подошел к Хейлу.

– Капитан, если можно откровенно – что именно вас так встревожило в этих снимках?

Хейл долго смотрел на экран, где все еще висело изображение идиллической планеты.

– Знаете, Ли, у меня был дед – старый фермер из Айовы. Он всю жизнь выращивал кукурузу. И он всегда говорил мне одну вещь: природа не бывает идеальной. В любой настоящей экосистеме есть хаос, случайность, несовершенство. А то, что мы видим там, внизу… – он показал на планету, – выглядит как рекламный проспект рая.

– И это плохо?

– Это подозрительно. Очень подозрительно.

Ли Вэй кивнул и направился готовиться к миссии, размышляя о словах капитана. В китайской философии было понятие «у вэй» – естественности, спонтанности, отсутствия принуждения. А то, что они видели на экране, казалось полной противоположностью этому принципу.

Возможно, капитан был прав. Возможно, совершенство действительно было поводом для беспокойства.

Планета росла в иллюминаторе «Кондора», словно медленно раскрывающийся цветок. Кэм сидела за штурвалом, ее пальцы легко скользили по сенсорным панелям, но в движениях чувствовалась напряженность. Рядом на втором кресле пилота устроился Дэн, уставившийся в экраны анализаторов, а за ними – Ли Вэй и Итан, прижавшиеся к боковым иллюминаторам.

– Красота неописуемая, – тихо проговорил Итан. – Как на картинке из детского букваря.

И правда, планета выглядела слишком идеально. Океаны сияли чистейшей лазурью, континенты покрывала изумрудная зелень, а белоснежные облака рассыпались по небосводу с математической точностью. Ни единого урагана, ни пятна пустыни, ни дымки смога. Словно кто-то нарисовал идеальный мир и повесил его в космосе для украшения.

– Атмосферная плотность в норме, – доложил Дэн, не отрывая глаз от приборов. – Кислород двадцать один процент, азот семьдесят восемь. Температура поверхности плюс восемнадцать по Цельсию. Гравитация девять целых семь метров в секунду в квадрате.

– Это же почти как дома, – удивился Итан.

– Слишком как дома, – поправила Кэм. – Я летала по всей системе Солнца. Таких совпадений не бывает.

Ли Вэй прижался лбом к стеклу иллюминатора. Где-то там внизу виднелись очертания лесов, рек, лугов. Пейзаж напоминал ему о летних каникулах в провинции Юньнань, когда он еще был ребенком – те же плавные холмы, покрытые изумрудной зеленью, те же серпантины рек. Только здесь все выглядело еще более совершенно.

– Знаете, о чем я думаю? – сказал он. – В китайской мифологии есть легенда о Персиковом саду бессмертных. Место, где время остановилось, где все цветет вечно, где нет ни боли, ни старости.

– И что с теми, кто туда попадал? – спросила Кэм, не поворачивая головы.

– Возвращались через несколько дней, а оказывалось, что прошли годы. Или наоборот.

– Утешительная история, – проворчал Дэн. – Особенно сейчас.

«Кондор» начал снижение. Планета заполняла весь обзор, и теперь были видны детали: идеально ровные береговые линии, леса, словно подстриженные гигантскими ножницами, луга с травой одинаковой высоты. Реки текли строго по прямым или плавно изогнутым линиям. Даже облака двигались слишком равномерно.

– Координаты посадки? – спросила Кэм.

– Ровное место в двух километрах от того, что выглядит как лес, – ответил Дэн. – Рядом есть что-то похожее на поляну. И… – он замолчал, вглядываясь в экран.

– Что «и»?

– Показания странные. Спектральный анализ растительности показывает фотосинтез, но хлорофилл какой-то неправильный. Слишком единообразный.

– Может, эволюция здесь пошла другим путем? – предположил Итан.

– Или кто-то выбрал самый эффективный вариант и размножил его, – пробормотал Ли Вэй.

Шаттл качнуло легким толчком – включились посадочные двигатели. В динамиках зашипели помехи, но никаких других звуков не было слышно. Обычно при посадке микрофоны улавливали хотя бы свист ветра, шум работающих двигателей, отраженный от поверхности. Здесь – ничего.

– Кэм, проверь аудиосистемы, – попросил Дэн.

– Уже проверила. Все работает. – Она постучала пальцем по микрофону. Звук четко передался в наушники. – Просто там внизу тихо.

– Как тихо?

– Абсолютно.

«Кондор» коснулся поверхности с мягким толчком. Стойки шасси слегка просели под тяжестью, потом выпрямились. За иллюминаторами открылся вид на луг, покрытый травой идеального изумрудного оттенка. Каждая травинка была одинаковой высоты, одинаковой формы, одинакового цвета.

– Жутко выглядит, – прошептал Итан.

– Что именно? – спросил Ли Вэй.

– Все. Эта трава. Эти деревья вдали. Они как… как напечатанные на трехмерном принтере.

Дэн склонился над панелью анализаторов. Данные медленно заполняли экран: состав атмосферы, уровень радиации, магнитное поле. Все показатели были в пределах нормы. Более чем в пределах – они были идеальными.

– Давление воздуха ровно одна атмосфера, – сообщил он. – Влажность шестьдесят процентов. Ветер ноль метров в секунду. Температура восемнадцать градусов. Идеальная погода.

– И это тебя не пугает? – поинтересовалась Кэм.

– Статистически это невозможно, – признал Дэн. – Но, может быть, мы попали в удачный день.

– Или в слишком удачный, – пробормотал Ли Вэй.

Кэм отстегнула ремни и встала. Ее движения были резкими, нервными – она явно чувствовала себя неуютно.

– Ладно. Надеваем скафандры и идем смотреть на это чудо природы.

– Атмосфера пригодна для дыхания, – возразил Итан.

– Еще неизвестно, что там летает в воздухе. Микробы, споры, вирусы. Не хочу быть подопытным кроликом для местной биосферы.

Они потратили двадцать минут на подготовку. Скафандры «Кондора» были легкими, больше похожими на спортивную одежду с прозрачным шлемом, чем на громоздкие космические доспехи. Системы жизнеобеспечения умещались в небольшом ранце на спине. Кэм проверила оружие – стандартный набор: электрошокер, газовый распылитель, сигнальные ракеты. На всякий случай.

– Связь с «Шепотом»? – спросила она, включая радио.

– «Кондор», это «Шепот», – отозвался голос капитана. – Слышимость отличная. Как дела внизу?

– Тихо, капитан. Очень тихо.

– Понял. Действуйте осторожно. При малейших сомнениях – возвращаетесь.

– Есть, сэр.

Кэм первой вышла из шлюза. Ее ботинки мягко коснулись травы, и она застыла, прислушиваясь. В наушниках слышалось только ее собственное дыхание и тихий шум системы вентиляции скафандра. Больше ничего.

Дэн вышел следом, держа в руках портативный анализатор. Прибор тихо попискивал, снимая показания. За ним появился Ли Вэй, оглядываясь по сторонам с выражением удивления и тревоги. Последним выбрался Итан, который сразу же начал крутить головой во все стороны.

– Это невозможно, – сказал он. – Где птицы? Где насекомые?

– Может, они спят? – предположил Ли Вэй. – Или у них тут другой суточный ритм.

– Дэн, что показывают приборы? – спросила Кэм.

– Фотосинтез идет активно. Растения здоровые, растут нормально. Но…

– Но?

– ДНК-анализ странный. – Он присел на корточки и сорвал несколько травинок. – Смотрите сами.

Он поднес образцы к портативному микроскопу, встроенному в анализатор. На маленьком экране появились увеличенные изображения клеток. Они выглядели нормально, но…

– Они абсолютно одинаковые, – прошептал Итан.

– До последней хромосомы, – подтвердил Дэн. – Это не генетическое разнообразие. Это массовое клонирование.

Ли Вэй подошел к ближайшему дереву. Оно было высоким, стройным, с идеально симметричной кроной. Листья – все до единого – имели одинаковую форму, размер и оттенок зеленого. Даже жилки на них располагались в одном и том же порядке.

– Это не лес, – сказал он. – Это… ферма. Или декорация.

– Для кого? – спросила Кэм.

– Хороший вопрос.

Они двинулись дальше от шаттла, углубляясь в этот странный мир. Трава под ногами была мягкой, упругой, и каждый их шаг звучал приглушенно. Воздух был чистым, без единого запаха – ни аромата цветов, ни запаха земли, ни даже того особого запаха зелени, который всегда бывает в лесах.

– Вы заметили, что здесь нет ни одного увядшего листа? – спросил Дэн. – Ни единой сухой ветки?

– Как будто все только что выросло, – добавил Итан.

– Или как будто кто-то постоянно убирает мусор, – пробормотала Кэм.

Они дошли до опушки леса. Деревья стояли ровными рядами, как солдаты на параде. Между ними не было кустарников, упавших веток, луж, камней – ничего, что обычно загромождает настоящий лес. Только идеально ровная зеленая поверхность, словно кто-то пропылесосил всю лесную подстилку.

– А вы не заметили, что мы не видели ни одного цветка? – сказал Ли Вэй. – Даже на лугу. Только трава и деревья.

– Может, не сезон, – предположил Итан.

– При такой-то температуре? Что-то да должно цвести.

Дэн остановился и развернул более серьезное оборудование. Портативный биосканер начал методично анализировать окружающую среду: химический состав почвы, споры в воздухе, следы микроорганизмов.

– Есть бактерии, – доложил он через несколько минут. – Но очень мало видов. И все они… – он посмотрел на экран и поморщился. – Все они тоже клоны.

– То есть?

– Представьте, что вы создаете идеальную экосистему с нуля. Выбираете самые эффективные виды растений, самые полезные бактерии, и размножаете их в нужном количестве. Получается работающая, но… мертвая система.

– Мертвая? – переспросил Итан. – Но ведь все растет, фотосинтез идет…

– Жизнь – это не только рост, – объяснил Дэн. – Это еще и изменчивость, мутации, конкуренция, естественный отбор. А здесь все как будто законсервировано в одном состоянии.

Кэм бродила чуть поодаль, изучая стволы деревьев. Кора на всех была одинаковой – без трещин, без повреждений, без следов насекомых или болезней. Даже высота деревьев была почти одинаковой, с разбросом всего в несколько сантиметров.

– Эй, – окликнула она остальных. – Идите сюда.

Они подошли. Кэм стояла рядом с деревом, которое ничем не отличалось от остальных.

– Смотрите на землю.

Под деревом, прямо у корней, в мягкой почве виднелись небольшие круглые отверстия. Они были расположены по кругу, с математически точными интервалами между ними.

– Что это? – спросил Итан.

– Датчики, – сказала Кэм. – Или что-то в этом роде. Смотрите – под каждым деревом одно и то же.

Они проверили еще несколько деревьев. Под каждым было одинаковое количество отверстий, расположенных в том же порядке.

– Система мониторинга, – предположил Дэн. – Кто-то следит за состоянием каждого дерева.

– Следит? – Ли Вэй почувствовал, как по спине побежал холодок. – Значит, кто-то знает, что мы здесь?

– Возможно.

Они двинулись дальше в лес. Тишина становилась все более гнетущей. Обычно в лесу можно услышать шелест листвы, треск веток под ногами, жужжание насекомых, пение птиц. Здесь не было даже шума ветра – воздух стоял абсолютно неподвижно.

– Это неестественно, – сказал Итан. – Даже в самый тихий день должен быть хоть какой-то звук.

– Конвекция, микроклимат, – согласился Дэн. – Воздух не может стоять так неподвижно на открытом пространстве.

– Если это открытое пространство, – добавила Кэм.

– Что ты имеешь в виду?

– А если мы внутри чего-то? Купола, например? Или виртуальной реальности?

Ли Вэй остановился так резко, что Итан едва не врезался в него.

– Виртуальная реальность… – медленно повторил он. – А знаете что? В китайской философии есть притча о Чжуан-цзы, который увидел сон, что он бабочка. А проснувшись, не мог понять – он ли это видел сон о бабочке, или бабочка сейчас видит сон о том, что она Чжуан-цзы.

– К чему ты клонишь? – спросила Кэм.

– А к тому, что если мы сейчас находимся в симуляции, то как мы это поймем? Наши приборы будут показывать то, что им заложено показывать. Наши органы чувств будут воспринимать то, что им позволено воспринимать.

– Пугающая мысль, – признал Дэн.

– Особенно учитывая, что кто-то явно потратил огромные усилия, чтобы создать идеальную копию земной природы, – добавил Итан.

– Но зачем? – Кэм оглядела окружающий лес. – Чтобы нас обмануть? Заманить в ловушку?

– Или чтобы нас изучить, – предположил Дэн. – Посмотреть, как мы реагируем на знакомую среду.

– Тогда мы уже провалили тест, – мрачно заметил Ли Вэй. – Потому что чувствуем себя как мыши в лабиринте.

Они прошли еще немного вглубь леса. Деревья стояли все теми же ровными рядами, земля под ногами оставалась идеально чистой. Дэн остановился возле особенно большого дерева и достал более чувствительные приборы.

– Хочу проверить одну идею, – сказал он. – Если это действительно мониторинговая система, то она должна как-то реагировать на наше присутствие.

Он включил активное сканирование – прибор начал посылать звуковые и радиоимпульсы, анализируя отражения. Почти сразу же в наушниках послышался странный звук – словно эхо, но не совсем. Сигнал возвращался не искаженным, а… обработанным. Как будто кто-то его принял, проанализировал и отправил обратно.

– Что это было? – спросила Кэм.

– Кто-то отражает наши сигналы, – ответил Дэн, не отрывая глаз от приборов. – Но не просто отражает – обрабатывает. Смотрите – временная задержка слишком большая для простого отражения, но слишком точная для случайности.

– Значит, нас действительно изучают?

– Похоже на то.

Внезапно земля под их ногами мягко завибрировала. Не толчок, не землетрясение – именно вибрация, словно где-то далеко внизу заработал гигантский механизм.

– Что за черт… – начала Кэм, но осеклась.

Трава вокруг них начала светиться. Сначала еле заметно, потом все ярче. Не вся подряд, а отдельными участками – геометрическими фигурами, линиями, узорами. Словно кто-то включил подсветку в полу огромного зала.

– Это определенно не природа, – прошептал Итан.

Светящиеся узоры расползались от места, где они стояли, образуя все более сложные геометрические фигуры. Кольца, спирали, переплетающиеся линии – все это двигалось, пульсировало, словно реагируя на их присутствие.

– Мы в центре какой-то системы, – сказал Дэн, лихорадочно анализируя показания приборов. – Она нас сканирует. Очень детально.

– Сканирует что именно?

– Все. Биологические параметры, психологическое состояние, технологический уровень наших приборов. – Он поднял голову и посмотрел на остальных. – Мы как открытая книга.

Кэм уже достала сигнальный пистолет. Ее военные инстинкты вопили об опасности.

– Все! – крикнула она. – Сматываемся. Немедленно!

– Кэм, подожди, – попытался возразить Дэн. – Это же уникальная возможность…

– Уникальная возможность попасться в ловушку! Видите, как быстро эта штука нас просканировала? Значит, технологии у них на несколько порядков выше наших. А мы даже не знаем, что они собираются с нами делать.

Светящиеся узоры становились все ярче и сложнее. Теперь они покрывали не только землю, но и стволы деревьев. Лес превращался в гигантскую светящуюся схему, в центре которой стояли четверо людей в скафандрах.

– Дэн, твое мнение? – спросил Ли Вэй, стараясь сохранить спокойствие.

– С научной точки зрения это потрясающе. С точки зрения безопасности… – он посмотрел на пляшущие вокруг них огни, – Кэм права. Мы не контролируем ситуацию.

– Тогда бежим.

Они развернулись и быстрым шагом направились к выходу из леса. Светящиеся узоры следовали за ними, словно отслеживая каждый шаг. Когда они достигли опушки, вся поляна перед ними засветилась сложным орнаментом.

– Красиво, – признал Итан. – Но жутко.

– Бежим быстрее, – приказала Кэм.

Они почти бежали к шаттлу. «Кондор» стоял на той же поляне, но теперь вся земля вокруг него была покрыта пульсирующими световыми кольцами. Даже под днищем шаттла светилась сложная мандала из переплетающихся линий.

– «Шепот», это «Кондор», – крикнула Кэм в радио. – Экстренный взлет!

– Что происходит? – отозвался голос капитана.

– Нас сканируют! Очень активно и очень подробно. Взлетаем немедленно!

– Принято. Приготовьтесь к взлету.

Они забрались в шлюз, не тратя времени на обычную процедуру дезактивации. Кэм бросилась к пилотскому креслу, ее пальцы заплясали по панели управления. Двигатели взревели, шаттл дрогнул и начал подниматься.

Через иллюминатор они видели, как вся поляна превратилась в сплошное световое шоу. Узоры становились все сложнее, все ярче, словно планета прощалась с ними – или записывала последние данные.

– Дэн, какие показания? – спросила Кэм, не отрывая рук от управления.

– Нас все еще сканируют. Очень мощными полями. И… – он замолчал, уставившись на экран.

– И что?

– Сигнал идет не только с поверхности. Со всей планеты. Она вся – один большой сенсор.

«Кондор» набирал высоту. Планета уменьшалась под ними, но световые узоры были видны даже с орбиты. Целые континенты покрылись сложными геометрическими фигурами, словно гигантская схема активировалась по всей поверхности.

– Это не планета, – прошептал Ли Вэй. – Это… машина. Огромная, размером с планету машина.

– Машина для чего? – спросил Итан.

– Для наблюдения, – ответил Дэн. – Для изучения всех, кто сюда прилетает.

– А потом что? Что происходит с теми, кто прилетает?

На этот вопрос никто не ответил.

«Кондор» состыковался с «Шепотом» через два часа. Все это время планета продолжала светиться внизу, словно гигантский маяк. Или гигантский глаз.

В кают-компании собрался весь экипаж. Кэм, все еще взволнованная, рассказывала о том, что они видели. Остальные слушали, изредка вставляя дополнения.

– Значит, вся биосфера искусственная? – уточнил капитан.

– Не просто искусственная, – ответил Дэн. – Она создана специально как приманка. Идеальная копия земной природы, которая должна привлечь любую углеродную форму жизни.

– А потом эта штука изучает гостей, – добавила Кэм. – Очень подробно. Сканирует все – от ДНК до содержимого компьютеров.

– И что дальше? – спросила Ребекка. – Что происходит после сканирования?

– Неизвестно, – ответил Дэн. – Возможно, информация передается создателям. Возможно, гости отпускаются. А возможно…

– Возможно, их никто никогда больше не увидит, – закончила Кэм.

Сэм, который до этого молчал, вдруг поднял голову.