Текст книги "Красно-белый. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Влад Порошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Сейчас поймаю машину и отправлю этих гавриков в Сокольники, – кивнул я на своих одноклубников. – А потом провожу и вас.

– Поезжай куда хочешь, – прошипела Машка.

– Ну, это правда не мои знакомые, – улыбнулся я, кивнув головой в сторону Заварова и двух малознакомых барышень, которые в этот момент игриво чмокнули нашего юного полузащитника в две его розовые щёчки.

– В первый раз вижу, как моя подружка переживает из-за молодого человека, – захихикала Олеська.

– Это не смешно, – обиделась Маша. – Нам с тобой, Володя, наверное, надо о многом поговорить.

– Возможно, – пожал я плечами.

И через секунду произошло то, чего я меньше всего хотел и меньше всего ожидал. Из небольшого парка, что был разбит напротив гостиницы «Юность», вышла пятёрка молодых и крепких парней. И не смотря на плохое уличное освещение, одного из них я моментально узнал – это был бывший дружок танцовщицы Маши. И направились они в нашу сторону явно не в поисках, как пройти в библиотеку, спросить время или попросить закурить. Маша и Олеська мгновенно напряглись и, сделав шаг назад, чисто интуитивно спрятались за мою спину.

– Здорово, боксёр, – усмехнулся этот патлатый и модно одетый парень – Или футболист? Как тебя теперь правильно называть?

«Эпическая сила, – подумал я. – Мои парни пьяненькие, еле держат боксёрскую стойку, а, следовательно, нам сейчас накостыляют, а потом скажут, что нас было четверо против пятерых. Вот зараза».

– Можно ваше величество, можно ваше благородие, – прорычал я, готовясь к драке. – Сразу предупреждаю, у меня серьезные связи и длинные руки. Поэтому советую сначала хорошо подумать, чем раскапывать топор войны.

– А то что? – уже не так уверенно произнёс патлатый.

– А то кто-нибудь случайно выпадет из окна, – соврал я. – Я же говорю, за мной стоят серьезные люди.

Парни тут же стали о чём-то перешёптываться и спорить, и я, уже мысленно выдохнув, помолился футбольным Богам, что вроде бы пронесло. Как вдруг за моей спиной зарычал Саша Калашников:

– Удавлю, падлы!

И с эти нечеловеческим воем он бросился на этих уличных хулиганов. К сожалению, после первого же удара, что он пропустил, мой друг героически рухнул лицом на асфальт. Поэтому дальше завертелась стремительная круговерть банальной уличной драки, в которую влезли и Заваров, и Гаврилов. Лично я два своих первых удара выбросил точно в цель и мой противник, схватившись за лицо, тут же выбыл из потасовки. Затем мне удалось одному пробить ногой в колено, а третьему ловко расквасить нос. Однако досталось и мне. Пока я автоматически махал кулаками, отбиваясь сразу от нескольких нападавших, из моей брови что-то теплое покапало на скулу и поползло дальше вниз по лицу.

«Бровь разбили, суки», – догадался я, наконец-то, влепив патлатому правым боковым точно в подбородок. После чего драка сама собой внезапно прекратилась. Двое хулиганов, которые ещё стояли на ногах отскочили на несколько метров. Из нашей компании на ногах держался только я. И тут Юра Гаврилов, лёжа на асфальте, вытащил из кармана свои длинные ключи от дома и заорал:

– Разбежались, суки, стреляю без предупреждения!

– Мир, мужики, не надо стрелять, – забормотал один из нападавших. – Расходимся.

– Лады, расходимся, – кивнул я, вытирая с лица кровь. – Зря вы полезли. Ещё раз встречу, покалечу.

– Извини, футболист, мы аванс отрабатывали, – забубнил, сильно шепелявя, второй хулиган, который тут же принялся поднимать своих парней и патлатого главаря тоже.

Кстати, патлатый когда встал на ноги, то ничего не понимая и шатаясь как сомнамбула, тупо поплёлся вместе со своими бойцами в темноту московской ночи.

– Мальчики, а что здесь сейчас произошло? – спросила одна из дам, которая весь вечер танцевала с Сашей Заваровым.

– Помогли милиции, скрутить особо опасного рецидивиста, – соврал я, поднимая с асфальта Калашникова, у которого на скуле красовался огромный синяк.

А вот Заваров встал и отряхнулся сам, причём, судя по его внешнему виду, отделался он всего-навсего одним синяком под левым глазом. У Гаврилова распухла и кровоточила губа, зато всё остальное вроде бы было цело и невредимо.

– Нормально погуляли, – усмехнулся он.

И тут как на зло подъехал музыкант Гена на своей старенькой «Волге» и предложил подвезти Машу и Олесю до дома. И перепуганные девчонки, не говоря ни слова, запрыгнули на заднее сиденье, так как впереди сидела солистка Кристина.

– Значит, съёмка в понедельник? – спросил музыкант.

– Да, – кивнул я, – приедете на базу в Тарасовку к 12 часам, инструменты расставите в столовой. Когда телевизионщики будут снимать наш футбольный быт, споёте песню «Музыка нас связала».

– А может что-то ещё?

– Там посмотрим, – пробурчал я, помахав девчонкам рукой.

* * *

– Хороши, нечего сказать, – пророкотал Николай Старостин, когда в понедельник 8-го октября перед первой утренней тренировкой вызвал нас к себе «на ковёр».

И хоть после матчей прошедшего 27-го тура лидерство «Спартака» ещё сильней укрепилось, так как «Черноморец» из Одессы обыграл киевское «Динамо» 2:0, а «Шахтёр» Донецк и «Динамо» Тбилиси разошлись миром 3:3, чувствовалось, что Старостин откровенно зол. Кстати, самодельная турнирная таблица теперь висела не только около столовой, но и на стене кабинета нашего 77-летнейго главного тренера:

_____________________________И____В___Н___П_____М______О

1. Спартак (Москва)____________27___22___3___2___75 – 22___47

2. Шахтёр (Донецк)____________27___15___8___4___44 – 22___37

3. Динамо (Киев)______________27___16___5___6___34 – 20___37

4. Динамо (Тбилиси)___________27___14___9___4___41 – 23___35

5. Динамо (Москва)____________27___13___6___8___29 – 23___32

6. Динамо (Минск)_____________26___11___6___9___30 – 24___28

7. ЦСКА (Москва)______________27___10___7___10___33 – 29___27

8. Зенит (Ленинград)___________27___10___8___9____36 – 36___27

9. Арарат (Ереван)_____________27___9___12___6____33 – 25___25

10. Пахтакор (Ташкент)_________26___10___5___11___30 – 37___25

11. Черноморец (Одесса)________27___8___8___11___25 – 28___23

12. Кайрат (Алма-Ата)___________27___7___6___14___24 – 38___20

13. Локомотив (Москва)_________27___5___11__11___34 – 46___17

14. Торпедо (Москва)___________27___5___8___14___23 – 35___17

15. Нефтчи (Баку)______________27___5___8___14___21 – 38___17

16. СКА (Ростов-на-Дону)________27___5__12___10___29 – 47___17

17. Заря (Ворошиловград)_______27___4___9___14___29 – 47___15

18. Крылья Советов (Куйбышев)__27___6___3___18___16 – 46___15

– Что молчим, как партизаны на допросе? – снова пророкотал Старостин.

– Мы не молчим. Просто девушек, Николай Петрович, защищали, – брякнул Гаврилов. – Зачем кричать о хороших делах? И вообще, пора дать достойный отпор уличной преступности.

– С достоинством отстояли спартаковскую честь, – поддакнул я, бросив короткий взгляд на своих друзей, из которых сильнее всех пострадал Саша Калашников, ибо у него на скуле расцветала огромная разноцветная блямба, мы же по большому счёту отделались мелкими синяками и царапинами.

– Что же мне с вами делать? – пробубнил себе под нос Старостин. – Вот вы у меня где сидите, в печёнках, – прошипел он, постучав себя по печени. – В общем так, скоро приедет телевидение, работам как ни в чём не бывало. Ты, Калашников, сиди в номере и не высовывайся. Нечего таким лицом от экрана распугивать зрителей.

– Уже и упасть нельзя, – смущённо буркнул мой друг.

– Поговори мне ещё, – погрозил кулаком «дед». – А с тобой, Гаврилов, и с тобой, Никонов, поступим так: в воспитательных целях вы оба от матча с ЦСКА отстраняетесь. Посидите немного на лавке, глядишь и поумнеете.

– А шо со мной? – спросил Саша Заваров.

– Тоже играть не хочешь? – усмехнулся Старостин.

– Никак нет, хочу, – по-военному ответил наш юный полузащитник.

– Тогда иди и тренируйся, – отмахнулся Николай Старостин. – И вы тоже марш на разминку.

– Вот и погуляли, – пробурчал Гаврилов, когда мы вышли в коридор и пошагали на тренировочное поле.

– За дело получили, – улыбнулся я, – по справедливости.

Глава 12

Телевизионная съёмочная бригада приехала в Тарасовку около 12 часов дня. Возглавлял эту группу сотрудников «Останкино» Николай Николаевич Озеров, которому всё на нашей базе было давным-давно известно. Поэтому писать интервью с руководителями команды, с братьями Старостиными, он решил на берегу реки Клязьмы. Уж не знаю, о чём они там говорили, но когда телевизионщики спустя час вернулись на тренировочное поле, то вся наша красно-белая дружина уже была мокрая от пота и из-за осенней распутицы грязная с ног до головы. Приехавший с Озеровым режиссер, как только увидел наши чумазые лица, тут же замахал руками и заголосил, что снимать такое нельзя, ибо народ у телеэкранов такие художества не поймёт.

– Всем в душ, переодеваться и снова на поле, – пророкотал Николай Старостин.

«Вот и замечательно, вот и превосходно», – подумал я и, подойдя к Николаю Озерову и товарищу режиссёру, предложил:

– У меня есть замечательная идея. Пока у вас незапланированная пауза в съёмочном процессе, запечатлейте музыкальную группу «Мираж». Они уже в нашей столовой поставили инструменты и готовы для вас спеть.

– Что спеть? – скривил лицо режиссёр. – Футбольный марш?

– Аха, закаляйся, если хочешь быть здоров, – буркнул я.

– Никон, не дерзи, – прошипел на меня Старостин.

– Дело в том, что наш московский «Спартак» с этой музыкальной группой давно сотрудничает, – протараторил я. – Лично я, прямо здесь в Тарасовке написал несколько песен для этих талантливых ребят, и теперь они с большим успехом выступаю на разных московских площадках.

– Володя, это шутка? – улыбнулся Озеров.

– Николай Николаевич, когда есть на руках сертификаты из агентства по защите авторских прав, то уже не шутки, – совершенно серьёзно ответил я.

– А что? – вдруг заулыбался вечно хмурый режиссёр. – Это интересно. Футбол, футбол и вдруг музыка. Мужики, сматывай провода, идём в столовую.

– Доведёшь ты меня, Никон, до инфаркта, – пробормотал мне в спину «дед».

– Вы нас всех, Николай Петрович, ещё переживёте, – хохотнул я и побежал следом за телевизионщиками.

Надо сказать, что номер художественной самодеятельности от Гены музыканта, его двух коллег и трио хорошеньких девушек, режиссёру очень даже понравился. Правда, сначала на губах этого странного товарища гуляла пренебрежительная и снисходительная улыбка, но когда девчонки спели «Музыка нас связала», а затем «Солнечно лето», то у телевизионного режиссёра глаза полезли на лоб. И пока я не показал ему документы, что эти песни написаны именно мной, он разрешения на съёмку не давал.

Зато потом в прямом смысле слова закипела работа. И по задумке режиссёра Николай Озеров должен был у меня спросить: «Володя, а чем вы занимаетесь в свободное от игр и тренировок время?», а я должен было ответить, что у меня есть интересное хобби, и что я пишу музыку для своих хороших друзей. Далее камера переезжала на музыкантов и те пели только припев песни «Музыка нас связала». Но тут вдруг захандрила техника, затем у оператора кончилась плёнка, потом случилось что-то с осветительными приборами. В общем, коротенький эпизод с «Миражом» снимался ещё один час. Кстати, затем режиссёр попросил оператора отдельно снять ещё две песни: «Солнечное лето» и «Звёзды нас ждут». Чему я был откровенно рад.

Однако когда телевизионщики во второй раз вернулись на тренировочное поле, то вся красно-белая дружина вновь была грязная с головы до ног. Николай Петрович Старостин схватился за голову и приказал снова всем идти в душ и снова переодеваться. После чего «дед» пригласил всех сотрудников телевидения отобедать, чем Бог послал.

– Как оцениваешь выступление? – спросил меня Гена музыкант, складывая электроорган в багажник совей «Волги».

– Молодцы, – откровенно признался я. – Девчонки тоже высший класс. Я сунул двадцатку телеоператору, и он обещал показать это видео в редакции музыкальных программ. Вроде какая-то новая рубрика появилась «Молодёжь на эстраде». Так что всё пока идёт по плану. Что с кассетами? Напоминаю, что мне нужно ровно сто штук.

– Музыкального материала маловато, – хитро прищурившись, пробубнил музыкант.

– Восьми песен на первых порах будет достаточно, – отчеканил я каждое слово. – Остальную часть кассеты добьёте каверами ритмов иностранной эстрады. Учти, Геннадий, к декабрю, когда у меня закончится футбольный сезон о «Мираже» должны знать и слышать в каждом уголке Советского союза. Так как в декабре мы начнём большой гастрольный тур. Поэтому кассеты, хотя бы среднего качества, нужны уже в этом месяце.

– Придумаю что-нибудь, старичок, придумаю, – усмехнулся он.

И я, закончив дела с руководителем музыкальной группы, подошёл к Маше, с которой мы в эту субботу не очень хорошо расстались. Тем не менее бывшая танцовщица из варьете выглядела бодрой и весёлой.

– Ты как? – спросил я.

– Отлично, видишь – пою, – улыбнулась она.

– Этот твой бывший «покровитель» не достаёт?

– Ты же его так здорово отделал, что теперь он не скоро появится, – хмыкнула девушка. – Вон иди, кажется, тебя зовут.

Я оглянулся в сторону нашего жилого корпуса, откуда потянулись на поле мои партнёры по команде и отобедавшая, чем Бог послал, телевизионная бригада.

– Ладно, созвонимся, – буркнул я. – У нас в среду матч, придёшь?

– Нет, не люблю футбол, – выдавила из себя улыбку Маша.

«Всё правильно, – подумал я, посеменив на тренировочное поле, – в шоу-бизнесе нет ничего лучше чётких и деловых отношений. И нет ничего хуже, когда смешивается работа и личная жизнь. От этого возникает путаница, чехарда и из-за излишних эмоций страдает конкретное дело».

* * *

В среду 10-го октября в Москве заметно потеплело. Температура столбика поднялась до плюс 8-и градусов Цельсия, и возможно, по этой причине на Центральном стадионе имени Ленина случился самый настоящий аншлаг. Однако, не смотря на то, что ЦСКА считался номинальным хозяином поля, наших спартаковских болельщиков было подавляющее большинство. Из-за чего скандирование «Спартак – чемпион» в разы перекрывало клич «Красно-синий – самый сильный».

Кстати, армейцы вышли на поле именно в красных футболках, синих трусах и красных гетрах. А нам, как номинальным гостям, пришлось довольствоваться полностью белой формой с большой красной полосой на груди. Впрочем, я и Юрий Гаврилов, как пообещал «дед», начали матч, сидя на скамейке запасных, и наша сегодняшняя бело-красная форма была скрыта под курткой и спортивным трико.

– Какие-то нехорошие у меня предчувствия, – шепнул Гаврилов. – Кстати, сегодня во сне на меня напала чёрная и злая собака. Не к добру это, Володя, ох не к добру.

– Дикие суеверия народов крайнего севера, – отмахнулся я. – Дасаев как всегда в рамке. В защите самое, что ни на есть привычное сочетание: Романцев, Пригода и Мирзоян. Полузащита так же почти не пострадала: Хидиятуллин, Шавло, Сидоров, Черенков и Заваров. Ну, а в атаке Родионов с Калашниковым что-нибудь да придумают. Справятся парни сегодня и без нас, – пробурчал я, покосившись на трибуну, которая находилась за нашей спиной, и где на первых рядах сидело всё футбольное и спортивное начальство страны.

Как никак матч с ЦСКА предварял подготовку сборной к товарищеской игре против Румынии и к главному отборочному поединку против сборной Финляндии. Поэтому на лужниковский стадион пожаловали: председатель федерации футбола Борис Федосов, члены тренерского совета Виктор Понедельник и Никита Симонян, второй главный тренер сборной Константин Бесков, начальник управления футбола Вячеслав Колосков, глава Спорткомитета Сергей Павлов и его заместитель Валентин Сыч. А ещё на это старейшее футбольное дерби пришли посмотреть ветераны спорта: Всеволод Бобров, Эдуард Стрельцов, Лев Яшин, Александр Севидов, который сейчас писал для еженедельника «Футбол-Хоккей», и которого в начале сезона турнули из московского «Динамо» после планового турне команды по США.

Тем временем, пока я разглядывал трибуну, наши парни уже разыграли мяч с центра поля. И я себя тут же поймал на мысли, что отвык смотреть футбол со скамейки запасных. Сидя на лавке, вся игра видится по-другому, всё какое-то плоское и далёкое. Единственное что сохраняется, это эмоции и переживания. И когда твои партнёры по команде бегут в атаку или отсиживаются в обороне, ты тоже мысленно играешь вместе с ними.

«Черенков пас на Сидорова, Сидоров на Хидиятуллина, Хидя пас налево Сергею Шавло, – забубнил я про себя. – Шавло вернул мяч Сидорову, Сидоров в зону атаки на Калашникова, потеря. Куда попёрли с открытым забралом? За мяч надо цепляться и минуты три его держать! Хидиятуллин перехват, хорошо. И тут же неточный пас на правый фланг Заварову. Опять потеря, ё-моё».

– Вы почему на лавке? – спросил, подойдя к нам, Никита Симонян. – Юра, Володя, что случилось?

– В субботу попили газировочки не той маркировки, – с серьёзным видом ответил Гаврилов. – Теперь врачи рекомендуют избегать высоких физических нагрузок. Вот мы и отдыхаем, набираемся сил.

– Накапливаем спортивную злость, – поддакнул я.

– Коля, что за дела? – Симонян моментально накинулся на нашего 77-летнего главного тренера. – Что у вас там, в Тарасовке, с газировкой происходит?

– Подожди, Никита Палыч, подожди, – привстал с лавки Николай Старостин, так как на поле в этот момент наши парни совершили очередную потерю и мяч подхватил нападающий ЦСКА Юрий Чесноков.

Этот реактивный и коренастый футболист армейского клуба на данный момент являлся лучшим бомбардиром и лидером атак красно-синих. И многие защитники других команд именно из-за него получали нагоняй от своих наставников. Вот и сейчас Чесноков в центре поля ускользнул от подката, что исполнил Вагиз Хидиятуллин, и очень резво пошёл с мячом в первую свою контратаку. На него моментально выдвинулся Саша Мирзоян, который грамотно не стал выбрасываться, а, попятившись спиной, стал выжидать удачного момента, чтобы выбить мяч из-под ноги этого нападающего ЦСКА.

Однако Юрий Чесноков не растерялся, он показал пару обманных финтов, и резко ушёл в правую сторону. И Мирзоян, стараясь сыграть чисто, Чеснокова откровенно упустил. Сектор армейских болельщиков мигом закричал и засвистел, подбадривая своего нападающего, который продвинулся ещё дальше к границам нашей штрафной площади. И как только на Чеснокова выдвинулся Сергей Пригода, тот ловко прокинул мяч ещё дальше направо своему одноклубнику, полузащитнику Анатолию Коробочке.

Армейский футболист со смешной фамилией мгновенно ускорился, и примерно с 18-и метров без сопротивления пробил по воротам Рината Дасаева. Мяч, выпущенный, словно из пушки, просвистел по воздуху и, зацепив перекладину ворот, опустился в сетку. Дасаев немного запоздало прыгнул, покричал на защитников, Мирзояна и Пригоду, и, вытащив мяч из сетки, пнул его в направлении центра поля. А армейские болельщики всё это время с большим удовольствием кричали обидное для нас слово: «гол».

– Мяч в ворота команды «Спартак» забил Анатолий Коробочка, номер шесть, – меланхолично произнёс диктор по стадиону. – Счёт 1:0 в пользу команды ЦСКА.

– Я же тебе говорил, что чёрная собака – это не к добру, – прошипел мне на ухо Юрий Гаврилов.

– Ещё вагон времени, – хмыкнул я, а сам подумал, что игры у команды нет и рано пока Фёдору Черенкову в одиночку дирижировать всей красно-белой дружиной, его звёздное время ещё не пришло.

– Коля, что за дела? – повторил свой вопрос Никита Симонян. – Почему Гаврилов и Никонов не играют?

– Газировки давеча перепили с высокой концентрацией углекислых газов, – хмыкнул Николай Петрович Старостин. – Пусть немного отдохнут и остынут. Им полезно.

– Аморалка что ли? – догадался Симонян. – Тогда пусть отдыхают, правильно.

«Может быть это и правильно, но зачем сразу нас двоих держать на лавке? – подумал я, покосившись на „деда“. – Посадил бы „на банку“ меня одного. А то парни на поле не знаю, что с мячом делать».

И в подтверждении моих невесёлых мыслей, как только возобновился матч, инициативой снова завладели футболисты ЦСКА. Парни в красно-синей форме за счёт большего желания и большей активности успевали перекрывать все игровые ходы моих партнёров по команде. Только-только сделают несколько хороших передач Заваров, Черенков, Сидоров и Шавло и снова потеря мяча. Потому что в командных взаимодействиях пропала «изюминка», нет на поле Гаврилова и некому развернуть атаку в неожиданном непредсказуемом русле. Нет меня и некому пробежать через все зоны и создать на определённом участке поля численное преимущество. А много и продуктивно перемещаться, распихивать локтями и бороться за мяч армейцы умеют лучше «Спартака».

– Худо дело, Никон, худо, – проворчал Юрий Гаврилов, видя как к 30-ой минуте, ЦСКА полностью прижал нашу красно-белую дружину к воротам.

Фланговые игроки соперника, Коробочка и Петросян, теперь почти без сопротивления то и дело навешивали мяч в штрафную Рината Дасаева. И пока команду спасало то, что форварды армейцев, Чесноков и Аханов, не выделялись богатырским ростом, и раз за разом то Сергей Пригода, то Вагиз Хидиятуллин, выигрывая борьбу на втором этаже, головой выносили мяч куда подальше.

– Как же так? – прорычал я, когда на 40-ой минуте мяч в кои-то веки дошёл до моего друга, нападающего Саши Калашникова, но он не смог сыграть в стеночку с Серёжей Родионовым и убежать один на один.

Тем временем спартаковские болельщики на стадионе, которые заплатили за билет свои кровные деньги, начали недовольно свистеть. А кое-где послышались гневные выкрики с требованием выпустить Гаврилова и Никонова на поле. Зато болельщики ЦСКА, сидящие на вираже, задорно скандировали: «Красно-синий – самый сильный! Вперёд, ЦСКА Москва!».

И в одной из последних атак первого тайма под эти подбадривающие кричалки болельщиков красно-синие завоевали право на подачу углового удара. «Вот это уже очень серьёзно, – подумал я и встал с лавки. – Сейчас прибегут из защиты два армейских гренадёра Василий Швецов и Юрий Аджем, и у наших ворот станет очень жарко».

– Чё устал сидеть? – усмехнулся Гаврилов.

– Аха, попу до мозолей натёр, – пробурчал я.

И через несколько секунд произошло всё то, чего я больше всего опасался. Аджем и Швецов, словно две башни, расположились в районе 11-метровой отметки, где их прихватили Хидиятуллин и Пригода. А потом пошёл навес от нашего левого углового флажка. И самые высокие футболисты обеих команд, ожесточённо расталкивая друг друга локтями, пошли на мяч. Пошёл на мяч и Ринат Дасаев. И когда на левом углу нашей вратарской площади скопилось множество футболистов в красно-синей и бело-красной форме, Дасаев, в кого-то воткнувшись, до мяча просто-напросто не дотянулся. А этот капризный мяч каким-то неумолимым образом скользнул ещё дальше и приземлился точно на голову невысокого Анатолия Коробочки. Армейцу даже бить не пришлось, мяч сам срикошетил в сетку наших ворот.

– Гоооол! – радостно запрыгали на трибунах болельщики ЦСКА, и диктор по стадиону объявил, что армейская команда повела со счётом 2:0.

Но на этом пропущенном мяче неприятности не закончились. Сразу после свистка на перерыв за правый бок схватился Олег Романцев. Я покосился на Николая Петровича Старостина, и мне его откровенно стало жаль.

* * *

В раздевалке во время 15-минутного перерыва стояла гнетущая тишина. Над Романцевым, который лёг на массажную кушетку, колдовал спортивный врач Виктор Челноков. А шутник и балагур Юра Гаврилов старался не ляпнуть лишнего, дабы не навлечь на себя гнев партнёров по команде. Братья Старостины, Николай, Андрей и Александр, отошли в самый дальний угол и тихо о чём-то совещались.

– Никонов, иди сюда, – наконец-то пророкотал Андрей Петрович.

«Сейчас спросят что делать? – пробурчал я про себя. – А я так прямо и скажу, что надо сушить сухари и запасаться тёплыми вещами. Тебя „посодют“, а ты не воруй. Вечер в хату, граждане футболисты».

– Что думаешь делать? – тихо спросил Николай Петрович, сунув мне в руки карандаш и листок бумаги.

– Вечер в хату, что же делать? – проворчал я и, посмотрев на то, как Челноков что-то массирует нашему капитану, сказал, – вместо Жени Сидорова выпускаем Юрия Гаврилова, тем самым восстановим линю полузащиты в первозданном виде. А я выйду вместо Олега Романцева.

– В защиту что ли? – опешил Андрей Петрович.

– Нет, – замотал я головой и принялся рисовать на бумаге кружочки с фамилиями футболистов. – В центр защиты передвинем Хидиятуллина, в опорную зону опустится Калашников. Он на этой позиции уже играл во время тренировок, и у него неплохо получалось. Я же составлю пару в нападении Сергею Родионову. Сыграю как всегда блуждающего форварда. А Хидя каждые три минуты из защиты будет прибегать в атаку, где мы такого шороха наведём, что мало не покажется. Пока ЦСКА разберётся, что да как, мы эти два мяча отыграем. А дальше время и футбольные Боги подскажут путь к Олимпу.

– Калашников – опорник? – почесал затылок «дед». – Может быть, может быть. Вы-то что думаете, Саша, Андрюша? – спросил он братьев.

– Я считаю, что у нас другого выбора просто нет, – проворчал Андрей Старостин. – Романцев на сегодня своё отыграл. А жаль.