Текст книги "(Не)Холостяк (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
Глава 69
Вглядываюсь в бланк и не верю.
Сходила, блин, на анализ гемоглобин проверить.
Беременность! Три-четыре недели!
– Поздравляю!– улыбается мне терапевт.
– Ага...
Смотрю на неё одуревшим взглядом. Сказать, что я в шоке – ничего не сказать. Я в ахуе!
Есть один нюансик. Сроки не совпадают. Должно быть не меньше шести недель.
– Скрининг показывает тот же примерный срок, что и анализ,– утверждает уже гинеколог.
– Я, по-вашему, от святого духа залетела?– иронизирую на грани истерики.
– Вам виднее, кто отец ребёнка,– смотрит на меня осуждающе.– Но у меня двадцать лет опыта в акушерстве. Я все эти цифры в ХГЧ и параметры на УЗИ наизусть знаю. Спросите, ночью разбудив, прочитаю, как Отче наш.
– И на старуху бывает проруха...
– Можете проверить у другого врача – разводит руками.– Если сомневаетесь в моей компетенции.
– Обязательно,– собираюсь и сбегаю из кабинета.
Где-то у меня был номер Нины Абрамовны, которая вела мою беременность Ильёй. Она знакома, знает мои проблемы с антителами.
Твою мать... Опускаю бессильно плечи. Антитела...
Какая группа крови была у Виталия? Кажется, вторая положительная.
– Не могли нас нормальными сделать?– смотрю с усмешкой в потолок, посылая свои слова космосу.
Где-то видела бредовую передачу, в которой говорили, что люди с отрицательным резусом созданы искусственно инопланетянами, чтобы в них никого нельзя было подселить.
Если призадуматься, то ведь действительно беременность наш организм рассматривает как угрозу и тщательно пытается от неё избавиться. Но связывать это с пришельцами... Маразм...
Нахожу в телефоне номер Нины Абрамовны. Звоню, напоминаю, что я та самая нерадивая, которая не ходила на приёмы и анализы с резус-конфликтом. И что я снова беременна.
Она обречённо вздыхает, ведь советовала мне не рисковать больше своей жизнью. А учитывая факт, что Грозный был бесплоден, можно было и не волновать.
Бесплоден...
Выходит, перед тем как уйти к праотцам ты мне подарочек оставил? Неожиданное чудо...
– Жду через два часа у себя,– произносит сухо гинеколог и отключается.
Вот Нина Абрамовна не даёт категоричное заключение по сроку. Увиливает от прямого ответа. Говорит про медленное развитие плода, намекает на патологии. Назначает кучу анализов, чтобы точно убедиться.
А ещё сокрушается, что Грозный ушёл из жизни. Все рекомендации, рецепты она отдавала сразу ему, в обход меня, он уже следил за их выполнением. Так что общались они плотно на протяжении пяти месяцев.
Несколько дней сбегаю с утра пораньше в больницу без завтраков. О чём недовольно ворчит на работе Ник, когда остаёмся одни.
– Что за тайны, Алис?– напирает с вопросами.
– Никаких тайн...
Это хорошо, что токсикоза у меня нет, так бы спалилась сразу.
– Завтра Илье день рождения,– напоминает.
– Я помню. Мне пора,– подхватываю сумку и дёргаюсь к двери, но Гас ловит за руку и притягивает к себе.
– Что ты скрываешь?– подозрительно пилит взглядом.
– Ничего,– стараюсь казаться невинной овечкой.
Ничего страшного... Просто чуть-чуть беременна...
– Я опаздываю,– бросаю взгляд на его руку, которой он сжимает моё запястье.
– Не верю. Иногда жалею, что у меня нет твоего дара...
– Это наказание. Пусти,– начинает меня подбешивать.
Отпускает и делает шаг назад.
Вот и хорошо. Так для тебя безопаснее, а то я в шаге от желания снова огреть тебя сумкой.
В клинике Нина Абрамовна даёт заключение. Никаких патологий у плода нет. У меня тоже пока всё в норме и если и дальше я буду ответственной, то так и продолжится.
Нет. В этот раз я свою ошибку не повторю. Это ребёнок Грозного... Я обязана его сохранить. Его отца я уже потеряла.
– А вот со сроком пока действительно не понятно...
– То есть?
– По анализам он меньше.
– Не было у меня никого после мужа. В чём смысл мне вам врать?
– Охотно верю,– соглашается.– Посмотрим дальше...
Посмотрим... А какие у нас варианты?
После больницы встречаемся с Маринкой в кафешке.
Она ковыряет вилкой какой-то салат. Худеет... Благоверный заявил, что она расширилась.
А я трескаю рассольник с чесночными гренками.
Ммм... Вкуснятина...
– А Ник не может быть отцом?– спрашивает робко.
– Марин, ты совсем? У меня была одна ночь провала в памяти. Но проснулась я одна. А Гас, поверь мне, не сбежал бы утром. Дождался бы и издевался ещё. Не стал бы он молчать... Это ему не на руку.
– Предложение-то уже сделал...
– Какое предложение?– цокаю.– Ему надо было отвлечь меня от разговора о собаке. И ведь уже купил. Завтра подарит.
– Уй, мусипусик хвостатенький у тебя ещё будет,– поиграла пальцами, как ребёнок.
– Лающий, гадящий и всё грызущий. Так себе соседство,– морщусь.
Просто с детства отношусь с опаской к собакам. Любой породы. Видела однажды, как свора диких собак чуть не порвали женщину. С тех пор собаки для меня – опасность.
– Кстати, что там с твоим делом,– интересуется Лепницкая.
– Дело закрыли. Урод этот получил свои деньги. Все довольны. И даже в прессе ничего не проскользнуло. Что странно...
Очень странно... Если бы это вылезло, то мою адекватность бы поставили под вопрос. А там бы и лицензию врача отобрали.
Но пронесло...
– Ник на тебя денег не жалеет,– поиграла бровками Маринка.
– Не будь его, и сумма была бы скромнее. А так...
Мы ещё около часа просидели и проговорили в кафе. Потом разъехались по домам.
Пока добралась до дома, то было уже темно.
Илюшка тихонько спит со счастливым лицом. Знает – завтра у него праздник. Будут гости и подарки.
Спускаюсь на кухню, чтобы набрать воды запить таблетки. Проходя мимо гостиной, замечаю Ника, сидящего на диване напротив телевизора, который вещает какую-то ерунду. Его голова закинута на спинку, глаза закрыты.
Подкрадываюсь с огромным желанием шлёпнуть ладошкой по лбу. Но неожиданно зависаю, глядя на него.
Красивый, сука... А когда вот такой расслабленный даже ещё больше.
Хочу прикоснуться. Без перчатки.
Борюсь с сомнением. Не хочу увидеть что-нибудь нехорошее.
Да пошло всё! Стягиваю перчатку и запускаю пальцы в его волосы. Издаёт слабый стон во сне.
А у меня... Ничего!
Нет... Нет. Нет!
Стягиваю вторую перчатку и прикасаюсь ко лбу.
Ничего не чувствую! Ни боли, ни видений.
– Да, бля!– произношу громко, перебирая его волосы.
Ник просыпается и, прищурившись, смотрит на меня.
– Кайфово, конечно, но орать-то зачем?– ухмыляется.
– Нет... Так не должно быть...
– Ты чего, Алис?– садится прямо и смотрит сначала на меня, потом на мои руки. – Что ты хотела во мне увидеть? Сплю ли я с Дариной? Я сам отвечу. Нет.
– Да пошла твоя Дарина в место рождения! Я тебя больше не вижу!
– Вот так нежданчик...
Глава 70
Детское кафе в парке.
Воздушные шары и игрушки. Аниматоры. Фокусы и шоу мыльных пузырей.
Дети в восторге, родители в стрессе и шоке, так как на празднике могут вживую пообщаться с большой звездой.
Ник у мамашек пользуется большим успехом. Но не только он. Поздравить племянника пришёл его брат Мурат, подарил футбольную форму. И Стасик тут, без него уже никуда.
Три парня, три красавчика, привлекающие всеобщее внимание.
– Рассказала уже ему?– наблюдает за разговаривающей троицей Лилька.
– Нет,– отворачиваюсь.
Ник время от времени бросает взгляды в мою сторону.
Я вчера сильно вспылила, обнаружив, что "отключилась" от него. Накричала в гневе.
– Чего тянешь?– подключается к разговору Марина.– Ждешь, когда живот уже будет не спрятать?
– Это моё дело. И ребёнок мой. Он к нему никакого отношения не имеет,– нервно раскрутила содержимое стакана трубочкой.
– Дура ты, Алиска,– вздыхает Лепницкая.
– Согласна,– поддерживает её Лиля.– Гас тебе должен. Точнее Грозному. Он его ребёнка воспитывал, теперь очередь Ника.
– Не говорите ерунды! Никому и ничем он не обязан,– повышаю голос, но вовремя спохватываюсь. Тут кругом уши.
– А мне кажется, что Никита обрадуется,– щенячьими глазами смотрит Маринка.
– Да, он Алиску с целым выводком готов взять,– язвит Антипова.– У мужика крышу от тебя сносит ураганом,– качает головой, уставившись на меня.
– Нашли место, где это обсуждать,– одёргиваю их.– У меня и так уже сто раз спросили, не родственники ли мы.
– Ну, так люди не слепые,– бросила Лилька, при этом шумно потянув сок из стакана.– Оглянись, все эти фоточки максимум через час сольются в интернет. И скрыть того, что у завидного холостяка имеется наследник, не получится.
Я посмотрела по сторонам.
Да... Снимают... И много...
Убейте меня кто-нибудь, чтобы я этого не видела.
Но уже поздно...
– Жаль он не тёмненький, как младший брат. Тогда бы было не придраться. А так...– посетовала Марина, с тоской в глазах посмотрев на Мурата.
– Маринка, ты бросай! У тебя муж.
– Что даже помечтать нельзя?– раздраженно фыркнула Лепницкая.
– Можно. Но осторожно,– посмеялись над ней.
– Похоже, тут не только у Маринки душевные страдания,– замечаю косые взгляды Стаса в сторону тёти.– Лиль?
– Что?– удивленно округляет глаза, прикидываясь невиновной.– Нет между нами ничего.
– И напрасно. Мировой парень.
– Алиса, он младше меня на пятнадцать лет!
– На четырнадцать...
– Ой, как-то легче не стало! Он мальчишка совсем,– возмущается и отворачивается от нас, чтобы мы не видели блеск в её глазах.
– Кто-то недавно хотел молодого, красивого и горячего,– вспоминаю её слова.– Вот и бери, пока тёпленький!
– Я его не потяну,– трясущимися от нервного возбуждения руками не может развернуть обёртку конфеты.– У меня скоро гипертония и радикулит будет. А он юный и наверняка с потенцией всё в норме.
– Не при детях,– цыкаю на неё, осматриваясь.– Отличный парень. Сильный и заботливый. Смотри, детишек любит,– киваю в сторону Стаса, на котором повисли трое мальчишек.
У Воронина после того случая в баре проснулся неимоверный интерес к Лиле. Даже номер у меня её выпросил. А она упорно доказывает, что у неё никакого взаимного чувства к нему нет. Но со стороны то виднее, как заглядывается на него украдкой, думая, что никто не видит.
– Наверное, уже пора подарок подарить,– подходит сзади Ник и кладет мне руку на поясницу.
– Ты дурак? Я чуть не родила!– вскрикиваю от неожиданности.
Лилька и Маринка хитренько хихикают в сторонку.
Сучки! Не сдайте меня раньше времени. Он ещё не готов к такой новости. Надо сначала почву прощупать.
Хотя... Чего я боюсь? Ребенок от моего бывшего мужа. Замуж за Гаса я не собираюсь. Сама воспитаю.
Но что-то сыкотно...
– Да, наверное...
Ник исчезает куда-то, а я ловлю на себе весь спектр взглядов, от осуждающих до завистливых.
– Упустила шанс признаться,– шепчет Лилька.
– Ага. Как ты себе это представляешь? Ник, я чуть не родила. А знаешь почему? Я беременна,– гримасничаю.– Пошла я снимать вручение подарка. Счастья сейчас будет...
Беру за ручку Илью, включаю камеру на телефоне и веду сына к приклонившему в нескольких шагах колени Нику.
– Сто там?– зачарованно смотрит на красную коробку с белым бантом.
– Открой и увидишь.
Внутри раздался звук когтей о картонную стенку и скуление.
Глаза Ильи увеличились в два раза, и он радостно затопал ногами.
– Сенок! Это сенок!– снял крышку коробки и захлопал в ладоши.
Внутри на мягкой подстилке сидел крохотный щенок чихуахуа.
Вокруг раздались возгласы умиления.
Боже! Главное не принять ЭТО в огромном доме за крысу и не прихлопнуть тапком.
Илюшка бережно достал собачку из коробки и прижал к щеке.
– Спасибо, мам! Спасибо, пап!– повернулся по очереди к нам.
Вот тут моё сердце упало.
С опаской взглянула в глаза Гасу и увидела то же самое выражение.
Ну, почему не предупредили его, чтобы пока не звал Ника папой на людях?
Да что взять с ребёнка?.. У него это вылетает на автомате, как только узнал, что у него есть ещё один отец.
Смущённо прячу глаза от камер, которые всё это снимают.
Я не знаю, как выйти из этой ситуации. Сбежать или признаться публично? А оно надо? Все и так сложили три плюс два, взглянув на отца и сына.
Ситуацию помог вырулить Мурат, громогласно произнеся:
– Ребята, а давайте все есть торт! Вперёд, вперёд, вперёд!– похлопал подгоняюще.
Дети дружно побежали в другой конец зала, за ним двинулись и их родители.
– Нехорошо получилось,– подошёл ко мне Ник.
– Да. Не то слово...
– Забей на них! Через пару дней они это забудут. А большинство вообще завидует...
– Чему?– ненавижу его в этот момент.
– Не важно. Идём. Илья ждёт задувать свечи. Теперь моя очередь быть оператором.
Сын, не выпуская из рук щенка, дует на четыре свечки в большом торте. Тухнут. Детки одобряюще аплодируют.
Едим торт, поднимаем эндорфины. И к концу праздника уже нет ощущения скованности, что завтра утром с вероятностью девяносто девять процентов все СМИ будут обсуждать отцовство Гаса, а не то, что свой день рождения он провёл на празднике сына своей коллеги.
Прощаемся с гостями. Помощники Ника решают вопросы с дополнительным счётом и подарками.
На выходе из кафе подбегают какие-то люди с фотоаппаратами и начинают снимать.
Ник на автомате прижимает Илью, который у него на руках, лицом к себе. Слышны вопросы, которые смешиваются с громкими голосами охраны.
Господи... Это папарацци...
Стас подгоняет машину к порогу и охранники быстро, и профессионально запихивают нас в неё. На переднем сиденье, рядом с Ворониным сидит Мурат.
– Всё нормально?– оглядывает нас.
– Да,– выдыхаю, а внутри всю колотит.
Машина тонированная, внутри ничего не видно.
– Нет. Халка плидавили,– показывает щенка Илья.
Тот смотрит грустными глазами и трясётся.
Ник почёсывает ему за ухом, и он начинает вилять хвостиком.
– Цел твой Халк. А ты знаешь толк в стёбе. Такое имя придумать,– пересаживает Илью в детское кресло.
– Откуда они взялись?– оборачиваюсь назад и смотрю, как охрана разгоняет журналистов.– Неужели кто-то из гостей слил место праздника?
– Нет. Они уже вторую неделю за нами следят,– признаётся Ник.
– Зачем?– туплю.
– Алис, им явно кто-то доложил, что у Ника есть сын. И теперь нужны его фотографии и так, чтобы лицо хорошо видно,– доносит до меня очевидное Мурат.
– И я догадываюсь кто,– со скрежетом в голосе добавляет Ник. – Охрана выяснит точно, кто слил информацию,– сжимает мою руку.
– Да мы сами её час назад слили. Гостей куча была. Каждый своё чадо с тобой сфоткал. И в целом праздник. Доказательств с лицом и без лица вагон и маленькая тележка. Этим желтушникам делать ничего не надо будет. Достаточно пройтись по твоим хэштегам в соцсетях.
Отворачиваюсь к окну и молчу на протяжении всего пути.
Дома от усталости готова свалиться. Мужчины отпускают меня отдохнуть. Но только опускаю голову на подушку – проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь ближе к вечеру.
Дома тихо. Илья так нахватался впечатлений за день, что уснул раньше времени в обнимку с щенком.
Ник одиноко сидит на террасе и смотрит куда-то в небо, покручивая в руках бокал с шампанским.
– С днём рождения! Извини, я так и не успела тебя поздравить за день,– сажусь на соседний стул и закутываюсь в плед. Вечер прохладный.
– Ничего страшного... Это всё равно была самая лучшая днюха в моей жизни. И ты права... Уже все всё выложили в интернет. Я даже телефон отключил. Всем дружно приспичило меня поздравить с этим событием. Или обосрать... Фанаты обрушили мой сайт.
– Сочувствую...
– А я нет. Рад, что не придётся больше прятаться. Надеюсь, ты тоже.
– Да мне уже плевать,– откинула голову назад.– Знала куда лезу.
– Ладно. Если нам публичной огласки уже не избежать, так давай хотя бы выпьем в честь моего дня рождения,– наливает шампанское во второй бокал и протягивает мне.
Не беру.
– Мне нельзя...
Вот он шанс признаться.
– Решила закодироваться после случая в баре?– смеётся.– Обещаю не приставать.
– Нет. Мне по другой причине нельзя...
– Какой?– пристальный взгляд в глаза, пробирающий до мурашек.
– Я беременна,– зажмуриваюсь.
Он роняет оба бокала.
Глава 71
– Что значит – ты не приедешь?– сжимаю в бешенстве телефон.
– То и значит. Праздник для Ильи – исключение. Твоё мероприятие я посещать не собираюсь,– нагло произносит на том конце Алиса.
Два дня назад мы с ней поругались, а утром она забрала сына и уехала к Лильке.
– Как я буду выглядеть в глазах гостей?
– Да мне фиолетово, как ты будешь выглядеть. Как олень!
– Ты не охренела?– хлопаю по столу рукой.
– Это цитата. Тебя в интернете так называют,– смеётся.
– Получишь по заднице!
– Только попробуй тронуть!
Господи, да это же всего лишь слова. Не собираюсь я.
– Желаю хорошо повеселиться!– бросает трубку.
Ааа! Что ж ты за человек-то такой!
Даже не успел сказать, что моя мать с сестрой и племянниками сегодня приезжают. Бабушка хочет познакомиться с внуком. Неожиданно решили прилететь.
Её слова о беременность меня выбили из колеи. Но я обрадовался. Очень.
Ещё один ребёнок. Только не мой... Да и похрен! Точно мой будет, даже если и не по крови.
Сажусь в машину раздражённый, Стас замечает это.
– Неприятности?– смотрит через зеркало заднего вида.
– У меня одна неприятность и зовут её Алиса.
– Потерпите ещё почти восемь месяцев – усмехается.
– В смысле восемь? Разве не семь?– пытаюсь въехать.
– Да там врачи сами определить не могут. Не совпадает у них что-то.
Просчитываю в голове.
Пиздец! Вот я попал.
Всё сходится на той ночи, когда Алиса напилась в подвале.
Было у нас. Она сама хотела.
Я ж не думал, что она утром ничего не вспомнит. Ночью страстной была, чуть не порвала меня.
Вернее подумала, что это был сон и даже не со мной. Дебилом себя почувствовал, потому что поверил, что она все ласковые слова мне шепчет. Имени-то не называла. Поэтому скрыл. А вот оно как вышло... Как теперь оправдываться?
Поздравляю, ты снова станешь папой!
Это же ещё круче.
– Стоп! Ты знал и не сказал мне?– рыкаю на него.
– Извините. Знал. Я же её по больницам возил. Но Алиса попросила ничего вам не говорить. Сама хотела. Я спорить не стал,– виновато.
– Кто ещё знал?
– Лиля. Подруга Марина. И повариха догадывается. Алиса с холодильника огурцы маринованные таскает и по ночам опустошает его.
– В общем, все. Один я, как лох, в последнюю очередь...
– Судьба у нас такая – всё крайними узнавать.
Да уж...
– Не гони сильно. Самолёт только через полтора часа приземлится.
– Хорошо,– сбавляет скорость.
В аэропорту время ожидания пролетает очень быстро – толпа желающих сфотографироваться и задать несколько вопросов сразу окружает. Какая-то девушка всовывает мне в руки плюшевого мишку с просьбой передать подарок Илье. Обещаю сделать это обязательно.
Поздравляют. Большинство фанатов адекватно восприняли новость о моём сыне. Глава официального фан-клуба вчера привезла в офис полную машину подарков для Ильи: игрушки, настольные игры, книжки, сладости.
Замечаю своих родственников, идущих к нам по залу. Охрана сразу метнулась и забрала у них чемоданы.
– Ты один?– хмурится мать, заметив, что я их встречаю в полном одиночестве.
– Мурата с тренировки не отпустили, он позже подъедет,– объясняю.
– Я не о твоём бестолковом брате. У него вместо мозгов всегда футбольный мяч был.
– Да, один...
Мать поджимает губы и качает обвиняюще головой. Но потом вдруг её взгляд теплеет.
Расходимся по двум машинам. Дианка с детьми к охране, а мама в мою.
– Почему молчал-то столько времени?– ворчит на меня.
– Мам, я сам три месяца назад узнал.
– Три месяца! А мы две недели,– смотрит так, словно втоптать меня в кресло хочет.
– Вы тоже не торопились прилететь...
Слабое оправдание.
– Ты меня ещё мордой тыкать будешь?! Сам в эту Францию сплавил. "Поживи по-человечески"... Видел, что там творится? В общем, я решила – больше я в эту Европу не ногой! Тут помирать буду.
– Мам, ну, куда ты торопишься?
– Правильно. У меня и здесь теперь внук есть. Буду его воспитывать.
– Ммм...
– Что ещё?– щурится подозрительно.
– Скоро у тебя ещё один внук будет. Или внучка...
– Ты точно меня решил в могилу свести?!– хватается за сердце.– Мать-то хоть одна? Или гарем завёл?
– Одна,– смеюсь.– Другой такой я не вынесу.
Слышу, как спереди раздается смех Стаса.
Только дома я понял, почему мама сменила гнев на милость. Она думала, что Алиса и Илья решили не ехать в аэропорт, чтобы не мелькать на людях. Но и тут облом.
– Где моя будущая невестка? Почему не встречает?– осматривается.
Но нас встречают только Геля и Клара Валентиновна, которую я попросил вечером приглядеть за племянниками, пока мы будем отмечать мой день рождения.
– Нет её здесь. Она к тёте уехала,– вздыхаю.
– А внук?
– И его с собой забрала...
– Признавайся, падлюка, что сделал? По твоей виноватой роже вижу, что ты что-то ей сказал,– взвинтилась мать.
– Ну, мам...– попытка Дианки успокоить нашу взрывную мать.
– А ты не лезь! Не с тобой разговариваю. А с этим оболтусом – переростком. Лучше бы мозги себе накачал, чем это всё. Больше бы толку было,– показала на руки и грудь.– Обидел девочку – я тебя урою!
– Её обидишь, ага...– пробубнил.
Клара Валентиновна и Геля прыснули от смеха.
– Мам, у неё сейчас гормоны скачут. Разгон от обиды до "пошёл нахрен"– секунда. Из-за мелочи любой может загнаться. Наорали друг на друга. Она уехала.
– Убью, гадёныша!– посмотрела вокруг мать, ища, чем меня стукнуть.
Схватила с дивана подушку и прилепила мне ей хорошенько по плечу.
– Мам!– увернулся от следующего удара.
– Позволишь ещё себе орать на беременную – не знаю, что с тобой сделаю. А если выкидыш? Головой своей тупой них... вообще не думаешь,– хотела матюгнуться, но не при детях.– Смерти моей хотите...
Осела на диван, раскинула руки и закрыла глаза.
– Никто твоей смерти не хочет, мам,– села рядом с ней сестра и успокаивающе погладила по плечу.– Он же с первым ребёнком не возился, не знает, каково это быть беременной, а потом не спать ночами, кормить по часам и памперсы менять. А если болеет... Пришёл на готовенькое,– бросила в меня упрёк.– А сейчас узнает... И на себе почувствует.
– Я от своих отцовских обязательств не увиливаю...
– Да только попробуй!– прорычала на меня мать.
Она всегда была вспыльчивой, но и быстроотходчивой. В этом они с Алиской похожи.
– Я устала. Чай в этом доме есть?– посмотрела на горничную.
Та понимающе качнула головой и скрылась на кухне.
Пока накрывали стол для чаепития, я показал гостям их комнаты. Маме отдал свою, а сам на эту ночь перебрался в Алисину. Она всё равно не приедет. Диана и племянники, Мари и Эмиль, заняли свободные.
– Почему здесь так мало твоих вещей?– заглянула мать в гардеробную.
– Я здесь не живу постоянно...
– То есть?– свела брови в гневе.
– У меня работа...
Этот ответ её не удовлетворил. Знает, что я вру.
– Ты оставляешь свою женщину и сына здесь одних, а сам в городе развлекаешься?
Да, блядь! Нет, конечно!
– Кхе,– прокашлялся.– Алиса – не совсем моя женщина... Мы не вместе...
– Не поняла? Спать с ней, ребёнка заделать – ты мужик. А как отношения предложить и жениться – не моя женщина? Сынок, ты не охуел?
– Не соглашается она!– срываюсь я в ответ.
– Это как так?
– Вот так! И что ребёнок от меня она тоже не знает.
– Вы тут с ума все посходили что ли? Что вы курите? Я тоже хочу, чтобы так же от мира отключаться и не знать от кого дети.
– Длинная история... Она думает, что ребёнок от мужа...
Блин, вот как всё это донести до матери.
– У неё и муж есть? Я-то думала, что только ТАМ этот беспредел.
– Он погиб, мам. Почти два месяца назад...
– И она к тебе скоренько в кровать прыгнула?
Вижу разочарование в глазах матери.
– Нет. Она напилась... И я... В общем, моя вина. Она не причём.
– Не знала, что у меня сын – козлина...
– Мам!
– Не мамкай! Воспользовался горем девушки... Падаешь ты в моих глазах, Никита. Стремительно... Не женишься на ней – я сама тебя кастрирую. Чтоб не повторилось...
– Мама!– возмущаюсь.
– Пошёл вон! Я переоденусь,– показала на дверь.
