Текст книги "(Не)Холостяк (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)
Глава 52
Месяц. Прошёл целый месяц как я живу новой жизнью. И каждый день, словно на вулкане и хрен знает, когда и где рванёт.
Дома всё натянуто, но мы с Витом стараемся не доводить всё до скандалов, решаем всё разговорами по душам. Мы всегда так делали, поэтому и сохранили здоровые взаимоотношения. Но он ревнует, хоть поводов уже нет.
Гас полностью поглощён сейчас сыном, до меня ему и дела нет. Но на работе мы как обычно ссоримся, чем доводим всю съёмочную группу до исступления. Пару раз даже Женя на нас наорал.
В восторге только Лада, которая считает, что искры, летящие от нас, сделают нам рейтинги.
Вы поняли, да? После пилота меня никто не выгнал. Наоборот, ещё накинули зарплату, чтобы я сама не ушла.
* * *
– Не уезжай,– умоляю мужа, заворачиваясь в простыню после бурного секса.
Висну на шее сзади, пока он надевает носки. У него через три часа самолёт.
– Алиса, не начинай! Каждую мою поездку одно и то же. Я знаю, что ты боишься летать, но я нет,– поворачивает голову и целует в щёчку.
– Пожалуйста... Дался тебе этот симпозиум! Не первый и не последний,– хныкаю у него на плече.
У меня каждый его отъезд сердце обрывается. А сегодня с тройной силой. Он меня в постель-то завалил, чтобы успокоить. Но что-то не помогает. Внутренности сжались в комок от нехороших предчувствий.
– Виталя,– тяну имя по буквам.
– Меня не будет всего три дня. Ты и не заметишь,– обнимает и целует.
– Замечу...
– Я тебя люблю,– смотрит на меня с искрами в глазах.
– И я тебя люблю...
Мой голос сдавлен от наступающих слёз.
– Ну, перестань,– ласково целует, стирая слёзы.
– Не уезжай...
Прижимаюсь к нему и не хочу отпускать. Я словно прощаюсь с ним навсегда.
– Всё будет хорошо. Мне пора.
– Я с тобой. Провожу.
– Нет. Ты знаешь – я не люблю прощаться...
– Доктор Грозный...
– Алиса!
Он уехал, а весь остаток дня я сидела на иголках в ожидании его звонка из Мюнхена.
– Чё такая дёрганая?– заметил моё состояние Ник.
– Грозный на медицинский симпозиум улетел в Германию,– гипнотизирую экран телефона.
– И что? Улетел – прилетит. Куда он денется,– пожимает плечами.
– Ненавижу, когда он улетает...
– Это потому что ты самолётов боишься. Ок всё будет,– приобнимает за плечи и немного тормошит.
Я натянуто улыбаюсь.
– Кстати, завтра мой день не отменяется?
– Нет...
– Хорошо, а то я Илюхе кое-что приготовил.
– Хватит подарков!– злюсь.– Велосипеда на прошлой неделе было достаточно.
– Вот! На нём теперь научиться ездить надо. Поедем куда-нибудь на природу в тихое местечко. Как тебе?
– Нормально...
Ругаться с ним сегодня у меня нет не сил, не желания.
Звонит мой телефон. На экране большими буквами " Любимый".
– Ну вот, объявился твой ненаглядный,– со скрытым раздражением произнёс Гас.
– Да...
– Я долетел. Всё нормально,– ровный голос мужа на том конце.
– Хорошо,– давлю слёзы радости.
– Ты плачешь что ли?
– Чуть-чуть... Ты долго не звонил...
– Прекращай… Пришлось немного покружить над городом, здесь дождь льёт, как из ведра. У меня батарейка садится, Алис. Я тебя люблю...
Он отключился, а я начала реветь в два ручья от упавшей тяжести ожидания.
– Ээ, ты чего?– сгрёб меня в объятья Ник.
– Всё нормально. Он долетел...
– Тогда чего ноешь? Смеяться надо,– проводит пальцем по слезинкам.
– Это нервное...
– Валерьянки попросить?– улыбается, пытаясь меня отвлечь.
– Нет. Я справлюсь.
Я всегда справляюсь. Сама...
В этот раз и правда что-то сильно расклеилась. Нервы не к чёрту из-за последнего месяца.
* * *
– Мы поедем на этом?– смотрит восторженным взглядом на огромный джип Илья.
– Да. Нравится?– присаживается рядом с ним Ник.
Гора и камешек. Только так я их могу описать. Огромный Гас и маленький Илюшка.
– Осень! Подсади,– хватается руками за край сиденья.
Ник подхватывает его и усаживает в детское кресло.
Запомнил. В прошлый раз без него приехал.
– Куда мы?– смотрю в окно.
Мы выехали за город.
– В одно закрытое местечко, где нам точно никто не помешает,– бросает на меня быстрый взгляд.– Алис, ты всё ещё из-за Грозного переживаешь?
– Не знаю. Внутри всё как-то неспокойно.
Я действительно так и не смогла прийти в равновесие после звонка Витали. Остались какие-то неприятные вибрации в душе.
– Не парься, послезавтра вернётся,– берёт меня заботливо за руку. Она обжигает кожу запястья.
Смотрю на него. И надо бы сбросить, но не хочу. Мне нужна сейчас чья-то поддержка. Пусть и его.
Через полчаса мы остановились у красивых ворот огороженной территории.
– Что здесь?– смотрю на подходящего к нам охранника.
– Лучше спроси, чего здесь нет,– улыбается Ник.– Что-то типа закрытой базы отдыха для богатых и знаменитых. Полная конфиденциальность. Элита здесь расслабляется после тяжёлых будней. А сегодня здесь будем гулять мы. Да, Илюха,– смотрит назад на сына.
– Да!– радостно.
Он ребёнок, ему всё в новинку. Я вообще-то в таких местах тоже не была.
Ник тормозит возле какого-то небольшого здания с открытой террасой.
– Подождите пару минут,– выходит.
– Мам, сто это?– смотрит в след уходящему Гасу сын.
– Не знаю, на кафе похоже.
Возможно, так и есть. Ник оттуда возвращается с корзиной для пикника.
Мы проезжаем ещё немного по дорожке и останавливаемся у красивого пруда, засаженного ирисами и лилиями.
– Вау! Как красиво!– выхожу из машины.
Ник помогает выбраться Илье.
– Фотографировать я так понимаю нельзя?– смотрю на Гаса.
– Себя и природу – сколько угодно. Других гостей без их согласия нет. Пойдём за велосипедом,– опускает сына на землю и оба идут к багажнику.
Пока они разбираются и учатся ездить на чуждой для Ильи технике, я прогуливаюсь.
Очень красиво. Тот, кто сделал это место, сильно постарался. Иногда удивляюсь, что подобные места простым смертным недоступны. А с другой стороны – может и хорошо? Так мы научимся ценить прекрасное, пусть и рукотворное.
Со стороны шумной парочки доносится смех. Илюшка едет сам на велосипеде, без поддержки.
Губы непроизвольно растягиваются в улыбке, а на глазах снова слёзы. Учить ездить на велике его должен был Грозный. Это его право... Но ты, милый, его упустил...
Опускаюсь на стриженую траву и смотрю на воду. Она медленно покачивается от легкого ветерка. Хочется снять одежду и нырнуть туда, но не думаю, что здесь купаются.
– Мам, я кусать хочу,– набрасывается на мою шею Илья.
Поворачиваюсь в поисках Ника, но он уже идёт к нам с пледом и корзиной.
– Ты видела, как я лассекал на велосипеде?– садится мне на колени сын.
– Видела. Молодец!– поправила ему чёлку.
– А Ник сказал, сто я молоток,– довольно улыбается, ныряя в корзину с едой и вытаскивая оттуда бутерброд.
– Меня в его возрасте покормить было сложно,– наблюдает за жующим сыном Гас.
– С аппетитом у него проблем нет. Ест всё, что не приколочено.
Ник сдавленно усмехается.
– Это у него в тебя,– замечает.
– Наверное… Ну, хоть что-то от меня досталось... Не подходи к воде!– одергиваю, направляющегося к пруду Илью.
Он отлично знает слово " нельзя" и никогда не повторяет того, что запретили.
– Всё время забываю спросить. Когда у него день рождения?– не отрывает от ребёнка глаза Ник.
– Не поверишь,– посмеиваюсь.
– Почему?
– Двадцать восьмого августа...
– Да ладно... Мы родились в один день?! То есть... Ты ещё в Тайланде?
– Нет. Он родился восьмимесячным. Маленьким и слабеньким. У него порок сердца, Ник...
– Это опасно?– тревога в голосе.
– Пока нет. Но он может проявить себя в подростковом возрасте, когда его организм начнёт интенсивно расти. А судя по твоей комплекции... – скользнула глазами по нему. Растянулся тут красиво на травке!– Он может вырасти большим...
– Алис... Уходи от Грозного,– неожиданно берет за руку.
Началось!
– Нет!– твердо.
– У нас сын...
– Только отцом он не тебя считает...
– Я буду тебя на руках носить. Ты же знаешь...
– А через годик скажешь, что у тебя межпозвоночная грыжа. И всё... Ходи дальше на своих двоих?
Он откидывается на спину и смеётся.
Подбегает Илья и прыгает на него сверху, как боец реслинга. Начинается возня и слышен звонкий смех сына.
Им весело. А у меня тяжелое и давящее чувство где-то в области желудка. Словно что-то должно случиться. Оно не отпускает...
Глава 53
Сижу на гриме, когда входит понурый Женя.
– Не продолжайте дальше. Съёмок сегодня не будет. И возможно всю неделю тоже. А может и больше...
– В смысле?– прокручиваюсь к нему в кресле.
– Что случилось, Евгений Петрович?– замирает гримёрша.
– Новости не читаете?– смотрит на нас, как на идиотов.
Оба отрицательно машем головой. Я вообще новостями не интересуюсь. Если что-то случается катастрофическое, то говорит Аврора, чтобы соболезнования в соцсетях на странице написать.
– На подлёте к городу самолёт упал... Из Германии летел...
Девушка взвизгнула.
– У Алисы муж сегодня должен прилететь,– закрывает рукой рот.
Сплюнь, дура!
– Да. Она в аэропорт понеслась выяснять всё.
Блядь!
Срываю накидку и закидываю в угол. Бегом на стоянку. Падаю на заднее сиденье в машине.
– В Шереметьево!– водителю.
Пока едем, я ищу новости в интернете.
Пипец! Самолёт от взрыва развалился в воздухе. Пожар... Ещё тушат... Видео одно ужаснее другого.
В глазах темнеет и щемит сердце. Вдыхаю глубоко...
Ей сейчас хуже... Ей страшно...
Дорога кажется бесконечной.
– Быстрее можешь?– срываюсь.
– Я и так нарушаю, Никита Сергеевич,– теряется Стас.
– Просто быстрее...
В аэропорту не обращаю внимания на людей, которые смотрят на меня во все глаза, ищу Алису.
– Где родные пострадавших?– подбегаю к стойке информации, отодвигая очередь.
– Там,– сдавленным голосом с сочувствуем, сказала девушка, кивнув в сторону зала за дверью.
В зале уже несколько десятков людей сидят в нервном ожидании хоть каких-нибудь новостей.
Зарёванная Алиса стоит у окна и смотрит немигающим взглядом куда-то вдаль.
Сердце готово разорваться на части от её боли. Но я и малой части не чувствую того, что она сейчас.
– Алиса...
Она поворачивается ко мне и кидается в объятья. Рыданья прорываются.
Глажу по голове, но прекрасно знаю, что этим не успокоишь.
Из шёпота людей понимаю, что им ничего так вразумительного и не сказали про катастрофу.
Суки, манежат людей.
Только я сомневаюсь, что там были шансы выжить у кого-нибудь. Но я не могу её этим добивать.
– Всё будет хорошо. Может, его не было в этом самолёте...
– Был...– Всхлипывает.– Мы разговаривали перед посадкой... Ник, его больше нет... Нет...
Мои глаза тоже начинает щипать от слёз. Не скажу, что мы с Грозным были друзья, скорее наоборот. Но его смерти я не желал.
– Хочешь, я всё узнаю?
Алиса кивает головой, не отрывая головы от моей груди.
– Не уходи никуда,– отпускаю её.
Я знаю, где находится руководство, поэтому прямиком иду туда. Мне преграждает путь в кабинет какая-то девушка, хватая за руку.
– Руки убрала!– рычу на неё.
– Там нет никого... Главный выехал на место...– с испугом отпускает меня.
Со мной сейчас лучше не шутить.
– Вместо него кто?
– Зам...
– Где он?– закипаю.
– Подождите...
Исчезает.
Через пару минут появляется она и какой-то мужик в костюме.
– Здравствуйте!– старается быть вежливым.– Господин Гас...
– Выжившие есть?– смотрю на него, готовый порвать взглядом. Не до манер как-то сейчас.
– Трудно говорить...
– Это ты родственникам вселяй надежду. Мне не надо! Мне правда нужна.
– А вы как думаете? Самолёт взорвался и загорелся в воздухе. При ударе о землю развалился на части... Там до сих пор работают пожарные и служба спасения.
– Ваш косяк?
– Самолёт прошёл перед вылетом все проверки. Остальные детали мы вам рассказать не можем. Точная информация будет после расшифровки черного ящика. Извините...
Развернулся и ушёл. А я пытаюсь успокоить разбушевавшегося внутри зверя, готового всё ломать и крушить.
Чтобы реально ничего здесь не разнести к херам выхожу из кабинета.
– Соболезную…– слышу тихий голос в спину.
Поворачиваюсь к девушке.
Понимающе киваю.
Я не смогу это Алисе сказать. Просто не могу... Я даже не представляю, как ей рассказать, что никто не выжил...
Поэтому когда она смотрит на меня молча, с искоркой надежды в глаз, я кручу головой.
Вскрикивает и начинает оседать на пол.
Грозную подхватывает под руки стоящий рядом мужчина.
– Врача вызовите!– кто-то кричит в толпе.
Людей стало больше.
Подхватываю её и выношу из душного помещения. Там уже кондиционер не спасает от духоты и спёртости воздуха.
– Давайте в медпункт,– ведёт меня за собой какой-то рабочий аэропорта по коридорам.
Врываюсь в кабинет без стука, открыв дверь плечом.
– Нашатырь дайте,– укладываю Алиску на кушетку.
Лицо бледное, без капли крови. Губы посинели. Её словно саму в этот момент убили.
А я не верил, что она его любит...
– Отойдите,– просит меня врач.– Окно откройте.
Я выполняю просьбу. Возвращаюсь...
Мужчина водит ваткой с нашатырным спиртом у носа Алисы. Ноль реакции.
– Глубоко ушла...
– То есть?– не отдупляю его слова.
– Не волнуйтесь. Пусть немного полежит, кровообращение головы восстановится, и мы её выведем из обморока. Кто-то из родных там был?
– Да... Муж...
– Соболезную... Сегодня она первая, а сколько ещё таких будет...
– Готовьте, доктор, ведро нашатыря...
* * *
Забрал её из этого ада, где все воют от потери и строят версии одна страшнее другой. Силой усадил в машину.
– Как всё будет известно, нам позвонят,– пытаюсь унять её попытки сбежать.
Смотрит и ничего не говорит. Но в глазах столько боли...
Бледная совсем...
Прижимаю к себе. Она снова плачет. Сжимает мою рубашку в кулак.
– Прости... Я не знаю, что в таких ситуациях говорить, чтобы утешить,– глажу её по спине.
Мне самому сейчас херово. Где-то в душе теплится чувство вины. Ведь я хотел избавиться от Грозного, забрать Алису и сына. А вот как вышло... И это жмёт неприятно.
– Ничего не надо... Всё равно не поможет...
Это произносит Стас.
Бросаю в его сторону взгляд. Видимо у него была своя трагедия. Но не хочу спрашивать. Не время...
Алиса сползает и ложится головой мне на колени. Мои брюки становятся мокрыми от слёз.
Просто вожу машинально рукой по её волосам.
Удивительно, но в такие моменты пропадает желание. Остаётся только чувство нежности и тяга защитить, облегчить тот пиздец, что творится у неё в душе. Закрыть собой от всех проблем.
– Куда едем, Никита Сергеевич?– поворачивается ко мне Стас.
Я смотрю в окно. Мы всё ещё на стоянке у аэропорта. Мимо снуют люди с чемоданами. Машины... А в нашей словно мир остановился.
– К Лиле меня отвезите,– подаёт хриплый голос Алиса.– Я не хочу домой...
Глава 54
Стою под дверью в ожидании. Она дома, просто ей нужно время собраться и открыть.
Замок наконец-то щёлкает и Алиса выходит.
– Меня Лиля прислала,– приподнимаю пакеты с продуктами и готовой едой из своего ресторана.
Ничего не говорит, разворачивается и возвращается в комнату, падает на диван, прижимает к себе подушку.
Похудела, осунулась. Бледная, как поганка, с кругами под глазами. Да и сами глаза красные и опухшие от слёз. На голове спутанные немытые волосы.
Жалкое зрелище...
Но я бы на её месте выглядел так же.
Неделю в ожидании результатов экспертизы ДНК. Хоронить почти нечего – какие-то фрагменты тел. Все сгорели.
Я пытался ускорить процедуру, но ответили, что и так работают круглосуточно.
Оставляю покупки на кухне и подхожу к ней. Смотрит, редко мигая в одну точку на стене.
– Когда ты ела в последний раз?– сажусь рядом.
– Не помню...
– Чего ты добиваешься? Голодной смерти?
В ответ молчание.
– Алиса, жизнь не закончилась. Тебе есть ради кого жить. Когда ты сына в последний раз видела?– начинаю заводиться.
– Не хочу, чтобы он видел меня такой...
– Так может, стоит встать, принять душ и поесть немного? Илья скучает и не понимает, почему к ангелочкам ушёл папа, и мама его тоже бросила. Плачет и просится к тебе.
– Ты сам не лучше. Пропал на три дня,– упрекает меня.
– Дела разгребал, по вечерам к сыну ездил.
– Как тебя только Лиля пустила,– кидает пренебрежительный взгляд и отворачивается к стенке.
– Пришлось зарыть топор войны на время.
Лилька просто смирилась. Помочь больше некому, она одна с ребёнком не вывозит. Мальчишка постоянно хныкает и рвётся к матери. Как бы ни заболел.
– Так всё! Хватит!– надоедает мне смотреть на её самобичевание.
Подхватываю за талию, приподнимая в воздух.
– Ты что творишь, придурок?!– брыкается и царапается.
– Если придётся запихать тебя в ванную силой, то я готов,– тащу её в нужном направлении.
Я уже почти затолкал упирающуюся в стенку ногами Алису в душ, когда раздался звонок в дверь.
– Кого ещё там принесло?
– Отпусти!– кричит специально Алиса.
В дверь начинают настойчиво бить кулаком.
Включаю кран с водой, не обращая внимания на происходящее.
Алиса быстро становится мокрой и мне достаётся. Рубашку можно выжимать.
– Холодная!– верещит Грозная.
– Вот и взбодришься,– удерживаю рукой за лоб под струёй воды.
Стук не прекращается. Там уже пинают дверь и грозят ментами.
– Дальше сама,– отпускаю её и направляюсь в прихожую.
Как только открываю дверь, меня начинает лупить сумкой какая-то девушка.
– Ты чё мудак творишь?! Думаешь, если муж умер, то её и защитить некому?– продолжает отоваривать меня.
– Что ж вы ей вечно, как палицей размахиваете?– отбираю сумку и смотрю на ненормальную.
Придушить хочется психованную. Я её раньше где-то видел.
– Что кот из дома – мыши в пляс?– краснеет от злости пышечка.
– Какие кот и мыши? Ты кто вообще?– кидаю её сумку на тумбочку.
– Подруга семьи. Тебя-то я хорошо, гад, знаю. Обрадовался, что путь теперь свободен?!
– Марина?– вспоминаю имя.
– Да! Алиса где?– осматривает меня.
Я весь мокрый.
– В душе. Пришлось силой запихать. Ты её видела? Она на человека уже не похожа.
Марина обречённо опустила руки.
– Пакеты занеси,– прошипела на меня.
За дверью нашёл пару пакетов с контейнерами для еды.
– Я уже привёз продукты.
– С ресторана притащил?– вырвала сумки из рук.– А тут всё домашнее.
– В моих ресторанах готовят, как дома. Лично шеф-повар старался,– возмутился.
– А Алиска мой борщ любит,– направилась на кухню.
Там она ориентируется, как хозяйка. Знает где что стоит и лежит. Часто здесь бывает.
– Она же готовить вообще не умеет. Виталий всегда у плиты стоял,– делится со мной, выгружая из пакетов еду.– Всегда удивлялась, за что он её любит,– усмехнулась.
– А уметь готовить – самое важное в отношениях?– припал к косяку.
– Путь к сердцу мужчины лежит через желудок,– приподняла на меня глаза.
– Избитая и устаревшая "истина",– сделал кавычки пальцами.– Сейчас можно всё заказать или поесть в ресторане.
– Зато рабочая. У обычных людей на рестораны каждый день денег нет. Это вы, богатые, не знаете даже, где у вас на кухне кастрюли находятся.
– Я знаю,– осаживаю её.– Мало того, я их сам покупал. В Италии.
– Ещё бы я кастрюли из-за границы не тащила,– бухтит, открывая холодильник.
Выложила оттуда всю просрочку и отправила в помойку.
– Мусор вынеси,– протянула мне пакет.
– Что?– смотрю на неё во все глаза.
– Вынесешь, не переломишься. Мусоропровод на этаже,– всучает мне в руки.
Подхватываю в прихожей ключи от квартиры. У этой ненормальной хватит ума запереть дверь.
Так и вышло. Закрыла. Но хрен тебе, пухлая!
– Ты как?..– вылупила на меня глаза, когда я появился в квартире.
Позвенел ключами у неё перед носом.
– Я продуманный. Так просто меня не выгонишь.
– Смотрю, ты из тех, кого выставляют за дверь, а он лезет в окна,– скрещивает руки на груди.
– Наглость – второе счастье. Думаешь, как я всего добился?! Стоп!– выставил вперёд руку, заставляя её закрыть рот.– Тебе не кажется, что в ванной слишком тихо?
Марина забегала глазами и рванула к двери.
– Алиса?– начала стучаться.– Алиса, открой! Алиска, не вздумай!
С той стороны всё так же тихо.
– Ломай!– приказывает мне.– Хоть на что-то твоя груда мышц пригодится. Что стоишь?– орёт на меня.– Ломай, давай!
Уперся ногой в косяк и резким рывком вырвал замок.
Алиска сидела на полу, рядом валялся пузырёк с таблетками.
– Знает, сучка, какие пить,– подобрала его Марина.
– Я скорою вызываю,– потянулся за телефоном в кармане.
– С ума сошёл! Я сама скорая. Прошло минут десять, не больше, всосаться, ещё не успели. Тащи теплую воду с кухни и воронку. Она должна быть в ящике у холодильника.
– Ты что делать собираешь?
– Желудок промывать, что ещё?! Нельзя ей в больницу. Как ты себе представляешь врача психотерапевта и суицидника? Её ж с работы выпрут и лицензию отберут. Там и так без Грозного полный пиздец творится. Что сидишь? Метнулся кабанчиком!
– Воды сколько надо?– смотрю, как Лепницкая лупит Алису по лицу, пытаясь привести в чувства.
– Побольше. Шевели ногами! А то не откачаем.
Пока набирался графин с водой, нашёл в шкафу воронку. Ещё чайник и лечу в ванную.
– Держи за челюсть,– Марина запихнула узким концом воронку Алисе в рот.
Та стала подавать признаки жизни и замычала.
Воду вливали в неё, пока не вышли все таблетки. Не самое приятное зрелище, что я видел. Не завидую медработникам.
– Ты в этом профи,– наблюдаю, как умело Марина управляется.
– Пять лет на экстренных отпахала, пока не перевели к психологам и психотерапевтам. Всяких повидала. И промытых на моём счету не меньше сотни. Так, родная, подай голос,– похлопала Алису по щекам.
– Лепницкая, отвалили,– еле слышно.
– Ну, отлично. Людей узнаёшь. Неси из шкафа сухие вещи,– бросила мне.
– Копаться в чужом шкафу?– не понравится это Грозной.
– Трусов что ли никогда не видел? Пижаму принеси тогда,– потянула вверх с Алисы футболку.
В спальне нашёл в шкафу какую-то пижаму, отдал Марине.
– Вали теперь!– прикрыла собой полураздетую Алиску.– Сейчас список лекарств напишу, сгоняешь в ближайшую аптеку и купишь. Ей надо капельницу поставить.
– У меня водитель внизу.
Через полчаса Стас привёз всё необходимое и захватил из машины мою спортивную форму. Я промок до трусов.
Переоделся и вернулся в комнату, где Марина уже колдовала возле Грозной.
Алиска лежала на диване и не двигалась.
Внутри всё перевернулось от мысли, что она могла наглотаться таблеток в одиночестве.
– Держи,– подала бутылку с каким-то раствором Лепницкая.– Вместо подставки побудешь, пока замену найду, у тебя как раз рост подходящий.
– Почему не выпила таблетки, когда никого не было?
– Потому что это способ припугнуть, а не попытка покончить с собой. Отстаньте, оставьте в покое... Хочу побыть одна.
– Мрак...
Марина исчезла где-то в прихожей, а через минуту приволокла оттуда вешалку. Пристроила бутылку с капельницей между рожек.
– Теперь только следить. Кофе будешь, а то ночка длинная предстоит?
– А мы уже друзья?– усмехнулся такой быстрой перемене.
– Не обольщайся! Позволишь себе лишнее – опять сумкой отхерачу.
– Не удивлён, что вы подруги.
