Текст книги "ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)"

Автор книги: Виталий Вавикин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Последний член группы – молодой игрок по имени Тим. Он тоже был экронцем и тоже носил на шее амулет блокировки враждебности. В отличие от большинства игроков, выбиравших себе персонажей не имевших ничего общего с их реальным образом, Тим, приобретая ключи игрока, провел не один день, желая настроить точку сборки телеба так, чтобы он, как можно больше походил на него. Разве что добавил мышц, роста да ежик жестких черных волос, отсутствовавших на голове Тима в реальности.

Он был коренным жителем Размерности из жилого комплекса Hexactinellida. О своей работе в аналитическом отделе гильдии торговцев Тим предпочитал помалкивать, хотя ничего выдающегося или криминального в этом не было. Он просто следил за деятельностью конкурентов и активностью служителей Всемирной иерархии, начавших наседать на торговцев после того, как появились слухи о вероятном отделении жилого комплекса Hexactinellida от КвазаРазмерности. Тим знал, что в аналитическом отделе есть закрытые группы, занимающиеся не совсем законными исследованиями и наблюдением, но чтобы попасть туда нужно было прослужить в отделе лет пять не меньше, а Тим мог похвастаться лишь восемнадцатью месяцами. Да и возраст у него был неподходящий – слишком молодой и неопытный. Хотя Тима и так устраивало то, что у него уже есть. Особенно радовал сменный график: две недели круглосуточной работы, используя наностимуляторы, чтобы не уснуть, и месяц отдыха, который Тим проводил в «Фивах».

Он неплохо зарабатывал и мог позволить себе приобретать игровые ключи хоть каждый месяц, что позволяло ему в первое время не особенно заботиться о том, выживет его персонаж или нет, сыскав славу сорвиголовы. Но потом он привязался к своему персонажу и начал чаще задумываться о безопасности, хотя прежний норов остался. То он, желая быть в гуще событий, попадал в засады, то в ловушки, как это случилось, когда его пленил мистиф по имени Бриск – еще до того, как Арк – Ми вынудил его заключить с ним союз. Позднее Тим ввязался в битву с гриллами, решив, что сможет неплохо прокачаться, если убьет покалеченного монстра. Тогда, не помоги ему чернокнижник – быть беде.

Сейчас, остановившись невдалеке от примитивного базара голиафских гор, Тим снова рвался в бой.

– У нас есть мантикора, – сказал он. – Давайте пустим ее первой. Начнется паника. Охрана будет занята монстром, а мы ударим их со спины.

– И раскроем себя раньше времени? – фыркнул Тарос. – Нет уж… – Он изучал карту, но единственный обход вел через зону пещер с водопадами, куда не решали соваться даже голиафцы, опасаясь нападения буньипов, которые обитали там целыми стаями. – Ты сможешь контролировать буньипов, как сделал это в случае с мантикорой? – обратился Тарос к мистифу.

Чернокнижник качнул головой и добавил:

– Боюсь, их слишком много там. Можно, конечно, попробовать подчинить нескольких и бросить на собратьев, но…

– Не забывай, что у нас тоже есть оружие, – сказал Тим, обнажив клинок воинов Тидея – лучшая сталь в Аиде. – Плюс, мы можем заставить сражаться мантикору. Агва будет читать заклинания, чтобы наши раны быстрее исцелялись… Помните, как мы попали в ловушку ашдотов, попытавшихся обокрасть наш караван, когда мы шли к Прай – Ми, чтобы заключить с ним союз? Ашдотов было больше, чем нас, в несколько раз, но стоило порубить первую дюжину, как вонючие псы разбежались кто куда…

– Успокойся, – Ковен положил тяжелую руку на плечо молодому телебу. – Я понимаю, что тебе не терпится найти на свою голову очередные неприятности, но не забывай, что у нас важная миссия. Нельзя провалить начало вторжения.

– А кто сказал, что мы провалим? Пробьемся!

– Давайте лучше мы с Агвой наложим на мантикору заклятье невидимости, – предложил чернокнижник. – Не знаю, как долго мы сможем поддерживать оптический обман, но если двигаться быстро, то, думаю, есть шанс успеть проскочить прежде, чем магия высосет из нас с Агвой силы и обман раскроется.

– Идея не плохая, – согласился Тарос. – Вот только… – он нахмурился. – Вы просто сделаете мантикору невидимой или заставите исчезнуть совсем? Потому что невидимость, думаю, нам мало поможет. Какими бы примитивными не были рынки горного народа, но народа там толкается тьма – тьмущая. Как ты собираешься провести сквозь толпу монстра, пусть и невидимого?

– Я могу попробовать создать оптический обман, превратив мантикору, скажем, в кромна! – оживилась Агва. – Бриск будет держать ее невидимой, а я создам иллюзию… Конечно, для подобного нужна практика, потому что очень сложно будет управлять образами синхронно, но…

– Спрятать мантикору под образом кромна? – рассмеялся светловолосый Мит. – Ты серьезно?

– А что не так? Кромн достаточно крупное животное, чтобы соответствовать размерам мантикоры…

– Мы не в Далеких землях, ведьма! Это Голиафские горы, где чужаков еще не так давно вообще не было. Горный народ известен своей ксенофобией. Говорят, это прописано у них у точку сборки так же, как жадность. Помнишь, как заблестели глаза укротительницы, когда мы показали ей золото? Считай, что так же заблестят их глаза, когда они увидят на рынке чужаков. Я знаю, что завербованные Прай – Ми фидаины говорили, будто на рынке есть торговцы из Далеких земель и Аида, так что мы сможем смешаться с толпой, но… – Мит демонстративно отошел в сторону, чтобы друзья могли его разглядеть. – Мы что, похожи на торговцев?

Повисла недолгая пауза, нарушил которую молодой Тим, снова предложив идти через зону водопадов, сражаясь с буньипами и прочей нечестью, что встретится там.

– И так нехорошо и этак, – протянул Тарос, понимая, что принятие важного решения ложится исключительно на его плечи.

– А что если замаскировать не мантикору, а нас? – предложила Агва. – После того, как Прай – Ми начал вербовать фидаинов, то нам стали доступны магические заклинания горного народа…

– Хочешь сказать, что освоила науку маскировки фидаинов? – не поверил Гедер.

– Это не так сложно, как многие думают, если иметь необходимые ингредиенты, то…

– Хочешь сказать, что сможешь превратить нас в голиафцев? – оживился Тарос.

– Не всех… – Агва насупилась, напоминая, что это будет не иллюзия, а полноценное обращение.

– Да какая разница! – всплеснул руками Ковен. – Пройти через рынок должны либо все, либо…

– Подожди паниковать, – велел Тарос. – Скольких из нас ты сможешь превратить в голиафцев? – спросил он Агву.

Она насупилась сильнее и показала указательный палец.

– Всего одного? – опешил Тарос. – Не густо… – он облизнул губы, лихорадочно соображая. – Но если учесть, что у нас много золота, то можно будет приобрести торговую повозку, усадить в нее мантикору и остальных членов группы, а затем… Да… Думаю, подобное предпочтительнее, чем воевать с полчищами буньипов. Сколько времени тебе потребуется, чтобы превратить меня в голиафца?

– Нисколько, – очень тихо произнесла ведьма.

– Не понял, – растерялся Тарос.

– Я не смогу превратить тебя в голиафца. Чтобы заклинание сработало, у тебя должны быть навыки мага, а у воинов Далеких земель, подобные способности отсутствуют.

– Выходит, в голиафца превратиться можешь ты и… – Тарос покосился на мистифа. – Бриск, как я понимаю, тоже отпадает, потому что ему нужно контролировать мантикору?

Агва кивнула.

– Думаешь, справишься в одиночку? – спросил Тарос.

– Должна, – ведьма невесело улыбнулась. – На время обращения я стану настоящей голиафкой, правда лишусь большинства прежних способностей, но…

– Не забывай, что твоя жизнь связана с Арк – Ми и мистифом, – напомнил Тарос. – Если с тобой, например, что‑то случится, то Грифон тут же заберет жизнь брата Прай – Ми и Бриска… – он бросил короткий взгляд на обливающуюся слюной мантикору. – Помни, что мистиф контролирует монстра. Без него тварь тут же набросится на нас, так что…

– Поход на рынок менее опасен, чем проход по территории, где на каждом шагу нас будут поджидать буньипы и голиафские кобры, – сказала Агва.

– Тут не поспоришь, – согласился Тарос. – Сколько времени тебе потребуется, чтобы превратиться в голиафку?

– Не больше четверти часа.

– Тогда действуй, – принял решение предводитель группы. – У тебя есть все необходимые для заклинания ингредиенты?

– Почти, – Агва устремила пристальный взгляд на кнут укротительницы, который забрал Гедер, после того, как мантикора убила Жаргал. – Для превращения мне нужна вещь, которая некогда принадлежала тому, в кого я буду превращаться, так что… – ведьма протянула руку.

Гедер засомневался. Он планировал, что сможет использовать кнут голиафки позднее, но…

– Ладно, если эта штука нужна для заклинания… – Гедер пожал плечами и нехотя протянул ведьме кнут, сделанный укротительницей из голиафской кобры. Капельки яда пали на камни под ногами.

– Это все, что тебе нужно? – спросил Тарос.

Агва кивнула. Она не сказала, но в предстоящем превращении была еще одна незначительная, но все‑таки немаловажная деталь – кроме внешнего образа замещались и восприятия игрового персонажа, а это было, мягко говоря, не совсем комфортно. Агва пробовала превращаться лишь однажды, да и то выбирала для этого персонаж фемита – гигантского орла из Аида. Она просто хотела немного полетать, изучив Далекие земли с высоты птичьего полета, но подняться в воздух оказалось не так просто, как она рассчитывала. К тому же приходилось постоянно напоминать себе, кем она является на самом деле, потому что мысли путались так сильно, что Агва в какой‑то момент подумала – уж не напутала ли она необходимые для превращения ингредиенты или слова произносимого заклинания.

«С голиафкой все будет проще», – попыталась ведьма успокоить себя.

Отделившись от группы, она укрылась в небольшой расселине, предварительно прочитав заклинание, прогоняющее змей и сквадеров.

Для предстоящего превращения требовалось шесть разновидностей трав, произраставших в долинах Цестус и Ксифос, а так же редкая ледяная трава, отыскать которую можно было только на заснеженных пиках Голиафских гор. Агва смогла достать ее, когда они, выполнив для фемитов сложный квест, получили возможность вызывать их, когда потребуется переправить через горы, разделившие Аид и Далекие земли.

Молодой фемит из боевого отряда «Небесные гнезда» не возражал, когда ведьма попросила его задержаться, чтобы она набрала немного ледяной травы, требующейся для некоторых сложных заклинаний. Фемита звали Марре. Он был имитацией, но вел себя так, что его было практически не отличить от настоящего игрока. В последнее время в «Фивах» ходил слух, что разработчики запустили в эксплуатацию новое поколение адаптивных алгоритмов, украв наработки у молодого игрового проекта «Мекка», обещавшего вывести индустрию интерактивных развлечений на новый уровень.

– Долго ты там? – крикнул нетерпеливый Тим, подгоняя Агву.

Ведьма не ответила. Перемолов необходимые травы в ступке, она рассыпала получившуюся пыль вокруг себя, застывшую в воздухе слоями. Теперь оставалось разложить с четырех сторон кости ийса – крошечного грызуна из Аида. Сделать глоток из пробирке, содержащей воду Мертвого озера. Агва надеялась, что торговец, продавший этот ингредиент, не соврал – горький опыт, когда она только появилась на игровой площадке, научил ее внимательно следить за соблюдением всех условий заклинания. Разработчики, очевидно, считали это крайне забавным – превращать незадачливых колдунов в причудливых животных. Причем обратить заклинание мог только более могущественный маг, чем тот, кто имел глупость допустить ошибку.

Сейчас, вспоминая добрым словом ведьмака, расколдовавшего ее, когда она только начинала играть, Агва убеждала себя, что все пройдет удачно. В конце концов она ведь уже превращалась в фемита. С тех пор у нее сохранились все необходимые ингредиенты за исключением воды из Мертвого озера.

– Все будет хорошо, – тихо прошептала Агва, убеждая себя, что торговец, продавшей ей новую пробирку с водой Мертвого озера, не мог оказаться жуликом, так как с ним они часто имели дело, и ни разу он не подвел и не попытался надуть ни ее, ни Гамбино.

Ведьма закрыла глаза и начала читать заклинание, способное активировать возможность превращения. Кнут голиафки, свернувшийся у ног, вздрогнул и начал оживать, словно вспомнив, что некогда был змеей. Агва постаралась не обращать на происходящее внимания. Побочные явления случались во время подобных заклинаний. В прошлый раз, например, превращаясь в фемита, ведьма заставила летать дюжину камней, рухнувших потом на землю, разбив головы трем телебам, роптавшим, требуя компенсаций, пока в спор не вмешался Тарос. Сейчас, если оживет кнут, став голиафской коброй…

Агва тряхнула головой, избавляясь от дурных мыслей, и закрыла глаза, не желая отвлекаться. Она не знала, сможет ли уцелеть после укуса голиафской кобры, но если напутать слова заклинания, то превращение в диковинного зверька ей обеспечено. И некому будет расколдовать ее здесь. Задание будет провалено. Таросу придется вести своих людей мимо водопадов, где обитают стаи буньипов. План вторжения даст трещину и…

«Все будет хорошо», – сказала себе Агва.

Заклинание было завершено. Частицы пыли от перетертых в ступке трав, окружившие слоями ведьму, начали искриться. Красные, фиолетовые и синие всполохи света озарили темный тоннель, подсвеченный мягкой люминесценцией камней.

– Агва? – тревожно позвал Тарос, но ведьма не услышала его.

Восприятия менялись. Точка сборки сбоила. Казалось, что тело выворачивается наизнанку, ломаются кости. Боль вспыхивала перед глазами россыпью звезд. Агва упала на колени и закричала. Сквозь туман безумия она увидела подошедшего Тароса.

– Держись подальше от меня! – прохрипела ведьма, предусмотрительно выставив перед собой изменившуюся руку: мускулистую, покрытую густыми короткими волосами. – Я… Я сейчас… Сейчас все нормализуется… – с трудом смогла произнести ведьма.

Боль отступала, но кости, казалось, продолжают ломаться под новой оболочкой, перестраиваясь, ища оптимальную конфигурацию.

– Не знал, что это настолько болезненно, – сказал Тарос.

– В фемита превращаться было проще, – призналась Агва, жадно хватая ртом воздух.

Восприятия перестроились, и теперь все выглядела сжавшимся, съежившимся.

Ведьма поднялась с колен и уставилась на Тароса сверху вниз. Среди телебов он считался гигантом, но сейчас едва достигал груди Агвы. Она стала голиафкой. Будучи ведьмой, Агва в первую очередь проверила бы сумку с магическими травами и зельем, но сейчас, первым, на что она обратила внимание, был кнут, созданный из голиафской кобры. Рука сама протянулась к оружию. Тарос предусмотрительно попятился.

– Не бойся, я контролирую себя, – сказала Агва.

Желание испытать кнут было настолько сильным, что она не смогла удержаться. Тарос вздрогнул, услышав, как кнут разрезал со свистом воздух, а его кончик, попав в камень, превратил его в пыль.

– Вот это я понимаю! – громогласно произнесла ведьма, ставшая голиафкой.

Навыки владения кнутом были автоматом добавлены в точку сборки. «Интересно, что еще я могу?» – подумала Агва, обернулась, смерив растерянного Тароса тяжелым взглядом, и заметив его настороженность, раскатисто рассмеялась.

– Тише ты! – цыкнул на нее Мит, напоминая, что они не должны выдавать себя.

– Трус! – скривилась Агва. – Настоящий голиафец не стал бы отсиживаться, как крыса… – она заставила себя замолчать, зажав рукой рот.

– Ты – все еще ты? – осторожно спросил Тарос.

Ведьма кивнула, хотя стопроцентной уверенности не было. Восприятия не сбоили, но… Остатки волшебства продолжали искриться в воздухе, заставляя Агву спешно выйти из проклятого круга.

– Мерзость, – скривилась она, отмахиваясь от прицепившихся к ней разноцветных всполохов.

– Вот это да, – уставился на могучую голиафку Мит.

– Рот закрой, пес, – рявкнула Агва, хотя совершенно не хотела произносить этого.

Рука с кнутом напряглась помимо воли.

– Что‑то не так? – осторожно спросил Тарос.

– Никогда бы не подумала, что голиафцы так сильно презирают чужаков, – произнесла ведьма.

Голос укротительницы заставлял содрогаться пойманное в ловушку естество Агвы. «Думать о задании», – велела она себе, направляясь к выходу из скрытого полумраком тоннеля.

– Вернусь, как только найду повозку, – бросила она, не оборачиваясь.

Торос и его люди переглянулись, но окрикнуть новоиспеченную голиафку не решились.

– Думаешь, она справится, – шепотом спросил Гедер предводителя.

– Посмотрим, – уклончиво ответил Тарос.

Он говорил тихо, но Агва смогла услышать его. Захотелось развернуться и вступить в схватку с чужаками… «С какими чужаками? – одернула себя ведьма. – Они мои друзья. Я одна из них. Я…»

Она услышала шум примитивного голиафского базара и сердце екнуло.

– Дом, – протянула Агва, растягивая губы в улыбке. И тут же одернула себя: – Я принадлежу Далеким землям…

Упоминание о телебах вызвало неприязнь, которые последнее время стали все чаще проникать в Голиафские горы.

– Чтобы им пусто было! – вспылила Агва, затем вспомнила о гильдии торговцев Аида, которые относятся к жителям горного народа, словно это примитивные варвары, и заскрипела зубами.

Ругаясь на чем свет стоит, она подошла к границам поселения. Схема восприятия начинала передавать чувства частями. Сначала Агва услышала далекий, но постоянно усиливающийся звук оживленных голосов. Затем зрение различило детали: по периметру поселения, по крайней мере, с той стороны, откуда приближалась Агва, была выставлена охрана. Став после прочтения заклинания обращения настоящей голиафкой, ведьма понимала, что стражники не боятся нападений чужаков, но опасные хищники Голиафских гор беспокоят рынки достаточно часто. Их приманивают запахи еды и шум голосов. Но когда Агва наблюдала за поселением издалека, до того, как произнести заклинание обращения, она не видела стражников. Их скрывала призрачная дымка.

Стоило Агве пересечь первую линию границы поселения, как встроенные в игровую точку сборки информационные протоколы сообщили примерную численность поселения, площадь рынков, перечень продаваемых здесь товаров, имена крупных купцов, а также их принадлежность к горному народу, Аиду или Далеким землям. Ведьма замерла, пытаясь отыскать в новых воспоминаниях информацию о том, где ей раздобыть на рынке необходимую для выполнения миссии повозку.

– Вот ведь… – проворчала Агва, понимая, что придется забираться вглубь поселения.

Страха не было – голиафцы, пожалуй, вообще не знали что такое страх. Но вот сознание игрока… Ведьма чувствовала, что нервничает, хотя восприятия игровой точки сборки и пытались обмануть ее, внушив безразличие. Будь Агва настоящей голиафкой, то поддельные восприятия, вероятно, взяли бы верх, а так только вызывали головную боль. «Может быть, нужно подождать, и все пройдет?» – попыталась успокоить себя ведьма, сжимая руками раскалывающую голову.

Она шаталась и едва переставляла ноги. Предметы начали двоиться.

– Эй, ты в порядке, укротительница? – обратился к ней один из стражников, когда она приблизилась к главной границе поселения.

Агва остановилась, уставившись на голиафца налитыми кровью глазами.

– Выглядишь неважно, – подметил он. – Что‑то случилось?

– Случилось? – Агва задумалась на мгновение. – Мантикора, – буркнула она первое, что пришло на ум. – Я… – ведьма вспоминала, как Жаргал сражалась с монстром. – Я прикончила ее, вот только… – она попыталась разглядеть лицо стражника за пеленой тумана, витавшего перед глазами. – Кажется, мантикора успела зацепить меня жалом скорпиона.

– Ого! – присвистнул стражник. – Может, тогда тебе обратиться к лекарю? – заботливо предложил он.

– Все нормально. Мне не впервой, – соврала Агва.

– Лекарь находится здесь неподалеку… – начал было стражник, но ведьма оборвала его на полуслове, начав сыпать проклятиями.

Голиафец попытался возразить, словно желал завести знакомство, но как только увидел, что укротительница взялась за кнут, тут же примирительно поднял руки и отступил.

– Вот так уже лучше, – кивнула Агва.

Собиралась пройти мимо, сделала несколько шагов, обернулась и спросила, как ей быстрее попасть в участок рынка, где можно будет раздобыть повозку.

– Повозку? – насторожился стражник. – Зачем укротительнице повозка? Ты ведь не торговец.

– Верно… Укротительница не имеет никакого отношения к торговцам… – Агва смотрела на стражника туманным взором. – Но… Я… поймала мантикору… – не смогла она придумать ничего лучше, чем сказать частично правду, потому что у голиафцев, казалось, отсутствовало не только чувство страха, но и умение врать. – Мне нужно попасть на другую сторону поселения. Хочешь, чтобы я пересекала рынок с мантикорой на привязи? – спросила ведьма, произнося слова по слогам. – Это ведь не тяньгоу. Ты понимаешь?

Стражник кивнул, поманил укротительницу к себе и, выбрав наиболее запыленное место у них под ногами, начал чертить схему рынка.

– На кой черт ты показываешь мне это? – насторожилась Агва, решив, что стражник заподозрил подвох. – Каждому голиафцу добавляются в точку сборки информационные протоколы с картами. Или что, ты думаешь, я турист? Думаешь, пришла из Аида или из Далеких земель?

Ведьма хотела рассмеяться, но вместо этого получилось издать нечленораздельный гортанный хрип, истолкованный стражником как угроза.

– И в мыслях не было, – спешно сказал он, объясняя, что территории рынка постоянно меняются. – От официальных карт здесь мало прока.

– Я укротительница. Мне нет дела до таких мелочей, – отмахнулась Агва, однако подошла к стражнику и попыталась разобрать, что он чертит на земле.

– Вот сюда не суйся, – сказал он, ставя крестик в центре чертежа. – Здесь, здесь и здесь, – стражник поставил еще три крестика, – находятся представители торговцев из Аида и Далеких земель. Я бы на твоем месте тоже обошел эти сектора стороной. Между ними есть небольшая свободная зона… – начертив серию изогнутых линий, обозначавших улицы, голиафец начал объяснять укротительнице на что нужно ориентироваться, когда она окажется на шумных улочках рынка.

– Ничего не понимаю, – призналась Агва.

– Да, это не так просто, – согласился стражник и намекнул, что за определенную плату сможет покинуть пост и провести укротительницу к месту, где она сможет арендовать закрытую повозку для транспортировки пойманной мантикоры.

Агва запустила руку в карман, нащупала пару золотых, но вместе с новым образом появились новые восприятия – знаменитая голиафская жадность.

– Покажи‑ка мне еще раз схему, – сказала ведьма, надеясь, что сможет сэкономить, разобравшись в небрежных чертежах.

– Всего один сребреник – и я стану твоим гидом, – предложил стражник. – А за два золотых… – он замялся, смущаясь своей наглости, но алчность взяла верх. – За два золотых я сам добуду повозку и доставлю, куда ты скажешь.

– Так я тебе и поверила! – рассмеялась Агва. – Могу поспорить, что как только я дам тебе два золотых, то ты сразу сбежишь, забыв о своем обещании.

Голиафец промолчал, бросив короткий взгляд на кнут укротительницы. Она не обратила на него внимания, пристально изучая сделанный стражником чертеж, пытаясь сравнить его с тем, что имелся в официальных информационных блоках. «Нет, сама я буду блуждать по этому рынку не один час и, возможно, так и не найду то, что нужно», – решила она, заставляя себя выудить из кармана два сребреника гильдии торговцев Аида. Один она протянула стражнику, другой пообещала отдать, когда он выведет ее с территории рынка обратно.

– Плюс, если успеем добыть повозку до окончания игрового дня, получишь третий сребреник, – пообещала Агва.

Стражник взял монету, долго изучал ее, затем согласно кивнул, правда ворчливо пожаловался, что предпочел бы вести расчеты деньгами горного народа.

– Я и сама бы предпочла это, – сказала ведьма. – Вот только те, на кого я сейчас работаю, расплачиваются монетами гильдии торговцев Аида, так что…

Она дождалась, когда стражник спрячет серебряную монету в карман, и жестом предложила ему идти впереди. Он не возражал.

Они пересекли третью линии границы поселения. К звукам голосов добавились запахи приготовляемой еды, пота, испражнений животных и… Агва растерянно завертела головой, почувствовав сладкий цветочный аромат. Восприятия воспалились, сводя с ума. Запах притягивал, словно магнит.

– Что это? – спросила ведьма голиафца.

– Парфюмерный участок рынка, – сказал он, недовольно поморщившись. – Говорят товар доставляют прямиком из дворца Сфинкс. Благовониями пользуются обольстительные хариты, но здесь…

– Запах так и манит, – призналась Агва.

– Это происходит с женщинами горного народа. С мужчинами… Нас это делает агрессивными. Я видел, как пара стражников искалечили друг друга, сражаясь за голиафку, воспользовавшуюся харитскими благовониями… Впрочем, стоимость их так велика, что товар придется по вкусу разве что в чертогах Старца… – голиафец понизил голос и тихо выругался, проклиная власть голиафских гор.

Критика была такой резкой, что Агва от растерянности забыла о манящем аромате благовоний.

– Ты… Ты что, недоволен правлением Старца? – шепотом спросила она, чувствуя, как обостряются восприятия, предупреждая об опасности – признавать власть Старца было прописано на уровне протоколов игровой точки сборки. Конечно, разработчики сохраняли возможность бунтов, но… – Первый раз слышу, чтобы низшие слои голиафцев говорили, что мечтают о свержении старца. Одно дело жаловаться, а другое…

– Я ведь не подготавливаю восстание, – пожал плечами стражник.

– Но говоришь так, словно готов присоединиться к тем, кому хватит сил и смелости, чтобы подняться против фидаинов Старца.

– Не все фидаины – зло, – отмахнулся стражник. – Ходят слухи, что среди них тоже есть недовольные.

– Вот как? – насторожилась Агва. – Ты знаешь что‑то конкретное или просто передаешь сплетни?

– Тебе то что? – так же насторожился стражник.

Агва решила, что лучше всего будет промолчать.

Они оставили за спиной участок рынка с благовониями. Шли молча какое‑то время, глазея на прилавки с оружием. Самый большой спрос был на кольчуги и латы. Впрочем, доспехи воинов армии Тидея были малы могучим голиафцам, поэтому торги велись в основном с представителями телебов из Далеких земель. Редко, но все‑таки встречались торговые шатры, где представляли товар сами торговцы. Обычно это были те, кто либо не доверял алчным голиафцам, готовым торговать чужим товаром, либо только осваивал рыночные отношения, не имея средств, чтобы использовать наемных продавцов.

Агва прислушивалась к разговорам вокруг. Странно, но недовольство правлением Старца звучало довольно часто.

– Никогда прежде не была на рынках? – спросил ведьму стражник, согласившийся стать ее гидом.

– Никогда, – призналась она.

– Да, укротительницы и строительные координаторы здесь редкость, – согласился стражник после непродолжительной паузы.

Агва решила, что лучше всего будет промолчать.

– Удивлен, что у вас вообще есть деньги, – продолжил стражник. – Говорят, что Старец держит вас в неведении, ограждая от таких пагубных мест, как это.

– Занимайся тем, за что тебе платят, – попыталась заставить его замолчать Агва, но стражник настырно продолжил задавать вопросы. – Хочешь, чтобы я отхлестала тебя своим кнутом? – спросила ведьма, жалея, что не может использовать в теле голиафки заклинание, способное заклеить болтуну рот.

– Ты срубишь сук, на котором сидишь? – улыбнулся стражник.

– Что это значит?

– Твоя мантикора… Думаешь, я не понимаю, что ты хочешь продать ее на черном рынке со стороны Аида? Говорят, там любят подобные штучки…

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – отчеканила Агва, борясь с желанием взяться за кнут и прикончить стражника, но вокруг было слишком людно. Забери она жизнь стражника и достать повозку точно не удастся.

Информационные протоколы показали тюрьмы Голиафских гор. «Только этого мне не хватает», – подумала ведьма, снова сокрушаясь, что не может использовать заклинания, способные заставить стражника молчать. «Может быть, тогда сбежать?» – мелькнула в голове трусливая мысль. Затеряться в толпах торговцев и покупателей казалось делом не сложным, но как тогда выполнить поручение Тароса?

Дорога вывела их в ту часть рынка, где торговцы предлагали диковинных зверей, собранных со всей игровой площадки «Фивы». Большего всего любопытных собралось возле клеток азолей. Крохотные, способные уместиться на большой ладони голиафца, мохнатые существа обладали огромными глазами и действовали на схемы восприятия игровых точек сборки лучше, чем благовония харит. Агва услышала, как голиафцы полушепотом болтали о том, что в чертогах Старца появился азоль после того, как главные фидаины узнали, что такой же зверек живет во дворце Сфинкс. А еще люди болтали, что фидаины, несмотря на возросшее в последнее время влияние в Далеких землях и ближайших от Голиафских гор районов Аида, не могут проникнуть во дворец Сфинкс.

Некоторые игроки обсуждали путешествия по миру «Фив», ставшие возможными для голиафцев благодаря амулетам ин – незов. Конечно, артефактов было не так много, как хотелось бы, но горный народ всегда отличался чрезмерной жадностью, не в силах удержаться от возможности заработать, так что амулеты обычно сдавались в аренду. Плата была немалой, но после начала торговли с Аидом и Далекими землями, среди представителей горного народа многие смогли позволить себе взять в аренду амулет ин – незов…

Мир, долгое время остававшийся закрытым, проповедуя аскетизм, начинал трещать по швам. Сплетен было так много, что Агва вскоре перестала вникать в их смысл. Последними, что она более – менее различила, были слова о том, что скоро либо Старец горы прикроет рынки и вернет миру прежний порядок, либо его свергнут и начнут строить новый мир, отказываясь от навязанных разработчиками правил. В пример приводились Далекие земли, где телебы сами решали, каким будет игровой мир.

– Ну а ты, что думаешь? – спросила Агва, обращаясь к своему гиду.

Стражник обернулся, не сразу поняв суть вопроса.

– Я спрашиваю тебя о… – ведьма дождалась, когда раздадутся новые голоса, сплетничавшие о восстании, благо подобные сплетни буквально‑таки роились в воздухе потревоженными мухами.

– И что ты хочешь услышать от меня? – спросил стражник.

– Твое мнение.

– Мнение? – голиафец нахмурился на несколько секунд, затем недобро ухмыльнулся, услышав чей‑то разговор о том, что скоро фидаины построят тоннель, который превратится в шелковый путь, соединяющий Аид и Далекие земли. – Слышала? – спросил голиафец.

Агва кивнула.

– Так ты думаешь, что все идет к этому? – спросила она, поняв, что стражник не собирается продолжать.

– Наоборот, – ухмыльнулся он. – Думаю, скоро Старец либо возьмет базары под контроль, почуяв, что здесь можно получить неплохую прибыль, либо просто прикроет этот балаган.