Текст книги "ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)"

Автор книги: Виталий Вавикин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Она посмотрела на Тароса, словно он мог дать ответ.

– Не знаешь? – вздохнула она. – Вот и мы не знаем.

Мало кто был в курсе, но последний месяц собранные Прай – Ми маги пытались наслать проклятия на обитающих в Голиафских горах животных. В идеале планировалось привлечь к этому мистифов Аида, но контакт с ними так и не удалось установить – все гонцы, отправленные для переговоров, были убиты. Так что от чернокнижников пришлось отказаться, хотя благодаря им можно было попытаться подчинить обитавших в горах монстров, направив их против голиафцев, а так… Маги не могли подчинить мантикор, буньипов и тем более минхочао, зато им под силу было сделать их менее опасными, превратить в слабых. Например, в кабана, как это случилось на глазах Тароса с пойманным укротительницами буньипом.

Впрочем, в распоряжении Прай – Ми все равно был один мистиф, и не разыграть эту карту во время первого штурма стало бы великой глупостью. Беречь ресурсы не имело смысла. Атаке надлежало стать молниеносной, чтобы остальные телебы поверили в мощь армии Прай – Ми и решили присоединиться, когда проход в Аид будет открыт.

– Думаю, ты нам больше не нужен, – сказала Жаргал, обращаясь к Ламбро. – Там, куда мы отправимся, таким псам, как ты, нет места.

Голиафец опустил голову и поплелся прочь – еще одна прописанная в игровую точку сборки установка, согласно которой в иерархии горного народа выше женщин стояли только фидаины Старца горы.

– Смотрите под ноги, – предупредила Жаргал, сообщая, что кроме буньипов меняются и сквадеры. – Грызуны превращаются в сущих дьяволов. Ходят слухи, что теперь они охотятся на своих злейших врагов – тяньгоу… Хотя последние тоже мутируют… – укротительница помрачнела. – Надеюсь, удастся найти не изменившуюся мантикору…

Она провела новых знакомых в недавно созданный тоннель. Для строительства использовался минхочао третьего уровня – электрический червь олгой – хорхой. После подобной прокладки тоннеля на каменных стенах еще долго сохранялись заряды статического электричества.

– Постарайтесь ни к чему не прикасаться, – сказала Жаргал, объясняя, как выглядит нора мантикоры. – Маловероятно, конечно, что они еще не разбежались, но все же… – укротительница смолкла, прислушиваясь к далекому, едва уловимому скрежету.

Дюжина сквадеров появилась из‑за поворота. Они бежали, ловко перебирая передними заячьими лапами, а задняя их часть, доставшаяся им от глухарей, планировала за счет большого хвоста. Жаргал выругалась сквозь зубы и щелкнула кнутом из голиафской кобры, готовясь к схватке.

– Берегите шеи, – посоветовала она Таросу и его людям, но вступить в бой с грызунами не получилось, потому что они не атаковали чужаков, а бежали от тяньгоу.

Увидев людей, сквадеры остановились, взвешивая уровень угрозы. Замешательства хватило, чтобы их догнали мутировавшие тяньгоу. Прежде они принимали образы белой лисицы или черной собаки, сейчас же от былых образов мало что осталось. Головы тяньгоу разделились, образовав сдвоенные пасти, способные раскрываться на сто восемьдесят градусов, демонстрируя два десятка острых зубов. Еще одна небольшая пасть появилась на кончике хвоста. Когти увеличились. Когда новые тяньгоу бежали, то выбивали, соприкасаясь с камнями, снопы искр.

Сквадеры увидели злейших врагов, издали пронзительный писк и неожиданно решили атаковать не чужаков, а своих извечных врагов. Грызуны разбежались и прыгнули. Их лапы превратились в крылья, хвосты в пропеллеры, а заячьи морды вытянулись и заострились, становясь пиками благодаря чему, столкнувшись с тяньгоу они буквально пригвоздили последних к каменным стенам, где остаточные электрически разряды поджарили вечных врагов, превратив в обугленные тушки.

– Кажется, нам сегодня везет, – сказала Жаргал, жестом требуя, чтобы группа Тароса следовала за ней.

За поворотом проложенный в скальных породах тоннель лихо нырнул вниз, закончившись просторной пещерой, в сводах которой искрились электрические разряды, время от времени превращаясь в молнии, бившие хаотично, перемалывая при попадании камни в пепел.

– Видите? – указала Жаргал на остающиеся от попаданий молний отверстия в каменных породах. – Обычно там можно найти норы мантикор. Некоторые находятся слишком глубоко, но иногда везет и монстры оказываются на поверхности.

– И как нам к ним подобраться? – спросил Тарос, с опаской поглядывая на свод пещеры, где искрились электрические разряды.

– О, не бойтесь молний, – улыбнулась голиафка. – Они бьют только в норы мантикор. Так что главное держаться подальше от больших камней, под которыми могут находиться твари – и все.

– Да – а, – протянул Тарос. – Легко сказать… – он обернулся к мистифу и велел держаться в конце группы.

– А лучше пусть вообще останется здесь, – сказала Агва, предлагая выманить мантикору из пещеры к Бриску.

– Важная персона? – обратилась к мистифу Жаргал, подслушав разговор.

Бриск не ответил, хотя и глаз не отвел, выдержав пристальный взгляд укротительницы. Под капюшоном черты его лица едва различались, но внешний вид мало интересовал голиафку – скорее, сила духа, способность смотреть противнику в глаза…

– Никогда прежде не встречалась с чернокнижниками, – призналась она. – Чем они отличаются от простых магов? Есть какие‑то специфические особенности, или это просто уловка разработчиков, чтобы привлечь новых игроков?

– Когда‑нибудь узнаешь, – произнес мистиф.

– Любишь казаться таинственным? – ощетинилась Жаргал, но Гедер тут же отвлек ее, умышленно позвенев золотыми монетами, обещанными укротительнице за поимку мантикоры.

Новая молния ударила в центр пещеры, испепелив еще один внушительный булыжник, под которым находилась нора монстра с львиной гривой и человеческим лицом. Раздался грозный рык, эхом прокатившийся по каменным тоннелям.

– А вам, похоже, сегодня везет, – оживилась Жаргал.

Разбуженная мантикора снова зарычала, но вылезать из норы не спешила.

– Нужно подойти и выманить ее, – сказала укротительница.

Тарос запрокинул голову, вглядываясь в наэлектризованные своды пещеры.

– Останься с мистифом, – сказал он Агве, а когда колдунья попыталась воспротивиться, напомнил, что она связана с чернокнижником и братом предводителя телебов. – Погибнешь сейчас от лап мантикоры или молнии, и Грифон придет за Бриском и Арк – Ми. Ты этого хочешь?

Агва насупилась, но спорить не стала, лишь предупредила, что на расстоянии они не смогут использовать заклинание неуязвимости, которая она могла бы сотворить перед схваткой с мантикорой.

– Если мистиф не облажается, то не будет никакой схватки, – сказал Тарос.

Группа, возглавляемая Жаргал, покинула тоннель, войдя в пещеру. Наэлектризованные своды заискрили, почувствовав чужаков. Почувствовала непрошеных гостей и мантикора, издав такой оглушительный рык, что содрогнулись, казалось, все Голиафские горы. Тарос обнажил верный клинок воинов Тидея, полученный в Аиде, но благородная сталь не придала решимости. Страх перед мантикорой был прописан у телебов на уровне протоколов точки сборки, так что руки дрожали, а сердце разве что не выпрыгивало из груди через горло.

– Старайтесь думать о реальной жизни в КвазаРазмерности, – посоветовала Жаргал. – Это помогает снизить обострение восприятия… По крайней мере, у голиафцев подобное работает.

Она приблизилась к норе мантикоры и замерла, жестом показывая людям Тароса встать полукругом напротив нее.

– Животное выберет путь наименьшего сопротивления, – прошептала она, разматывая кнут. – Если повезет, то это будет детеныш, а если нет… – укротительница не успела договорить.

Держась в стороне, Бриск и Агва видели, как мантикора выпрыгнула из норы, зависла не несколько секунд над головой окруживших ее игроков и, выпустив когти, обрушилась на укротительницу. Жаргал увернулась и наградила монстра ударом хлыста, вспоровшего спину хищника. Яд попал в кровь мантикоры, но не убил и даже не парализовал.

– Нужно выиграть время! – крикнула укротительница, избегая удара лапой с острыми когтями. – Это старая мантикора. Ее так просто не возьмешь… – она нырнула вниз, перевернулась через голову и снова ударила мантикору кнутом, но монстр увернулся, сделав новую попытку достать противника – на этот раз хвостом, увенчанным жалом скорпиона.

Наблюдая за схваткой со стороны, мистиф улыбался. Монстр был сильным и это, как нельзя лучше, подходило, чтобы реализовать задуманное. Конечно, к чертогам Старца горы пробиться не удастся без поддержки, но Прай – Ми говорил, что среди голиафцев есть завербованные агенты, которые начнут восстание. Сигналом будет первый штурм. Главное – не допустить ошибок.

– Думаешь, получится подчинить мантикору? – спросила Агва, с содроганием сердца наблюдая за боем, вздрагивая каждый раз, когда монстр начинал атаковать Тароса и его людей, которые заманивали его к краю пещеры, где находился мистиф. Они защищались, стараясь не наносить мантикоре серьезных ран. Впрочем, раны монстра все равно затягивались практически мгновенно, так что… – Кажется, она мутирует, – сказала Агва, заметив, что на месте ран, оставленных кнутом укротительницы, появляется хитиновый панцирь.

– Надеюсь, маги Прай – Ми не перестарались, и проклятия не смогут повлиять на мою способность взаимодействовать с имитациями, – сказал мистиф, наблюдая, как мантикора приближается к ним, теснимая воинами Тароса.

– Что вы делаете? – не поняла Жаргал замысел новых знакомых. – Хотите, чтобы монстр разорвал ваших друзей?

Она отбила стилетом хвост с жалом скорпиона, которым мантикора в очередной раз попыталась прикончить ее, и подумала, что с друзьями ей явно не везет в последнее время. Вообще, начиная с того дня, как она помогала закончить обучение голиафке по имени Ра, проведя строительного червя первого уровня через горные породы, кишащие мантикорами, с ней ничего хорошего не происходит. Словно злой рок. То заговоры, то прозрачные намеки принять участие в несуществующем восстании.

Жаргал не знала, но несколько раз Ра подбрасывала ей улики, указывающие на то, что укротительница принадлежит к тайной группе, решившей свергнуть Старца горы. Зевс, бессменный напарник Ра за долгие годы карьеры охотников за наживой, сообщил о заключенном с Прай – Ми союзе и новом плане, согласно которому нужно было расшатать защитный монолит Голиафских гор. Верные Старцу фидаины открыли охоту на предателей, но Зевс и Ра смогли остаться вне подозрений, ловко заметая след, сдавая второстепенных участников заговора, а порой фальсифицируя улики так, что неоспоримые обвинения падали на преданных Старцу голиафцев.

Что касается Жаргал, то Ра до последнего надеялась привлечь укротительницу на свою сторону. Во – первых, подкупал ее впечатляющий опыт, во – вторых, голиафка нравилась Ра, как человек. Симпатия возникла, начиная с первой встречи. Вот только… Если бы кто‑то предложил Ра предать Зевса, пусть даже предложение исходило бы от лучшего друга, то она, несомненно, отказалась бы. Нечто подобное было и в случае с Жаргал. Только верна она была не одному человеку или персонажу, а все игровой локации, на которой провела не один год.

То, что Жаргал встретилась с группой Тароса, было отчасти случайностью, хотя Ра, признав, что завербовать укротительницу не удастся, начала рассматривать возможность нейтрализовать ее, избавившись от опасного свидетеля. Зевс предлагал подослать к укротительнице фидаина, из числа верных ему людей, но Ра откладывала крайнюю меру, хотя больше и не надеялась, что удастся завербовать Жаргал.

– Сомкните ряды! – закричала укротительница, но Тарос проигнорировал распоряжение.

Мантикора выбралась из окружения и устремилась к мистифу и колдунье.

«Кранты парочке», – успела подумать Жаргал, но вместо того, чтобы разорвать чужаков, мантикора неожиданно остановилась, выбив когтями сноп искр при торможении.

– Что теперь? – тихо спросила Агва.

Мистиф пожал плечами. Монстр смотрел на него желтыми кошачьими глазами. Гнев искажал его человеческие черты лица, шерсть львиной гривы стояла дыбом, а с клыков капала слюна.

– Думаешь, он полностью подчиняется тебе? – Агва недоверчиво сделала шаг вперед, собираясь прикоснуться к монстру, но Бриск остановил ее.

– Ни одна имитация, подчиненная мной, не становится другом, – напомнил он. – Это машины. Запомни. Стоит потерять бдительность, и расплата последует незамедлительно.

– Но ты ведь не потеряешь бдительность?

– Меня может что‑нибудь отвлечь…

– Какого черта здесь происходит? – спросила Жаргал, чувствуя подвох.

Мистиф бросил на нее недобрый взгляд.

– Думаю, можно проверить уровень контроля, натравив мантикору на укротительницу, – сказал он.

Агва нахмурилась, затем подумала, что мирно с голиафкой все равно не договориться, и решила не возражать.

– Эй! – закричала Жаргал, когда мантикора обернулась и начала приближаться, выбрав себе новую цель. – Вы что задумали, псы? – она обернулась, гневно уставившись на Тароса. – Это что за номер?

Предводитель телебов молчал. Он и сам не особенно понимал, что происходит, так и не успев привыкнуть к магическим штучкам, от которых деваться было некуда после того, как они приняли в команду мистифа. Конечно, обычно волшебство чернокнижника было полезным, а иногда просто незаменимым, помогая выпутываться из безвыходных ситуаций, но порой… Порой магия не решала проблемы, а только усугубляла их. Сейчас, например, Тарос смотрел на мантикору, приближавшуюся к Жаргал, пригнув голову к земле, и не знал, сможет или нет мистиф совладать с волей монстра. Что если следом за укротительницей, мантикора атакует остальных разбудивших ее игроков?

Тарос бросил взгляд на кнут Жаргал. Будет ли у них одна возможность справиться с монстром без укротительницы, если мистиф не сможет сдержать гнев мантикоры? «Наверное, нет», – подумал предводитель телебов, крепче сжимая в руках благородный клинок армии Тидея, приобретенный благодаря связям с торговцами Аида.

Его персонаж был высоким и крепким, особенно среди племен Далеких земель. Мало кто знал, что в реальности Тарос был калекой. Конечно, для коренных жителей второго уровня реальности подобное не было приговором – в последнее время ученый акеми Пай – Мик взломал базовый код точки сборки, научившись подменять протоколы находившихся в Подпространстве образов, но, во – первых, это было незаконно, а бывший хранитель всегда находился под пристальным наблюдением служб правопорядка, а во – вторых, Тарос являлся коренным жителем Размерности, и за всю жизнь появлялся в Квазаре лишь несколько раз, да и то по долгу службы.

Самым обидным было то, что пострадал Тарос именно в Квазаре, в его неиндексированных территориях, если быть точным. Молодой хранитель едва успел закончить обучение. Они с опытным напарником преследовали нарушителя, пытавшегося скрыться в Подпространстве. Погоня увлекла. Нарушитель не представлял опасности. Клирики решили, что это будет хорошей практикой для молодого хранителя. Все расчеты показывали, что арест произойдет до конца дня Квазара.

Куб переносов, которым воспользовался беглец, был старым, но об этом хозяин, конечно же, умолчал, решив, что удастся неплохо заработать на очередном туристе из Размерности. Хранители обратились в независимое агентство, неофициально сотрудничавшее с Институтом всемирной иерархии. Там кубы были новыми и быстрыми, а сведения о точках энергетической сцепки, необходимых для путешествий в мире энергии, брались из основной базы центра переносов.

Обычно нарушители бежали в соседние жилые комплексы, оставляя тела в неофициальных терминалах переходов, где до биологических оболочек не было никому дело, по крайней мере, пока они могли исправно вырабатывать энергию и не требовали дополнительных медицинских услуг. Вот только нарушитель, которого преследовал Тарос, не собирался бежать в соседний жилой комплекс. Он решил свернуть с относительно безопасных официальных маршрутов и отсидеться в неиндексированных территориях Квазара, пока не уляжется шумиха.

– Думаю, мы успеем перехватить его прежде, чем он сможет уйти далеко вглубь, – сказал опытный напарник Тароса.

Решение было принято. Анализ показывал варианты маршрута беглеца, основываясь на зафиксированных поблизости активациях точек энергетической сцепки. Никто не мог предвидеть, что преследователи попадут в зоны временных искажений Квазара, в результате чего куб переносов окажется поврежденным, вызвав в момент остановки такие перегрузки, что произойдет существенное смещение точки сборки, вызвав частичный распад ядер личности – недуг которым страдают многие хозяева кубов переносов со стажем. Только обычно для подобного нужно совершить не одну сотню стартов и остановок, а тут…

В общем, вернувшись в Размерность, Тарос обнаружил, что половина тела не подчиняется ему. Беда была не в биологической оболочке, а именно в ядрах сознания, пострадавших во время переноса. Он мог ходить, но руки отказывались подчиняться ему.

Клирики устроили молодому хранителю почетные проводы, гарантируя пожизненное содержание. Знакомые советовали перебраться в Квазар, где связь с телом не имела значения, но Тарос отказывался до тех пор, пока не понял, что в Размерности ему нет места. Впрочем, не видел он себя и в Квазаре, так что оставалось выбрать какой‑нибудь интерактивный проект и стать игроманом. Площадки Размерности, такие как «Голод», отпадали, потому что там использовали тела клонов, которыми, как и своим, Тарос не смог бы управлять. Оставались игрушки, базирующиеся в Подпространстве. Бывший хранитель выбрал самую успешную – «Фивы».

Тарос старался не вспоминать свою жизнь в КвазаРазмерности. Теперь единственной реальностью для него была игровая площадка.

Сейчас, наблюдая за тем, как Жаргал сражается с мантикорой, ему было жаль девушку. Нет, он еще не окончательно свихнулся и понимал, что девушка, вылетев из игры, очнется в терминале, вернувшись в свое тело, но… Но мир КвазаРазмерности начинал казаться далеким и недостижимым, совсем не то что «Фивы», не говоря уже о локации Далекие земли, ставшей Торосу вторым домом.

Он услышал дикий крик голиафки и невольно поморщился. Мантикора перехитрили укротительницу: встала на задние лапы, открывая для удара брюхо, но за мгновение до того, как кнут коснулся тела, прыгнула вперед, подминая Жаргал под себя. Девушка отбросила бесполезный в ближней схватке кнут и, обнажив два коротких стилета, воткнула их в брюхо противника. Кровь брызнула в лицо укротительницы, но раны затянулись, уничтожив погруженные в тело монстра лезвия.

Тарос отвернулся, понимая, что у голиафки нет шансов. Клацнули зубы монстра. Послышался хрип укротительницы, затем непонятная возня, и наконец громкое чавканье и звук льющей на камни крови. Остальные звуки, если не считать потрескиваний статического электричества в высоких сводах пещеры, стихли.

– Жуткая тварь, – сказал Гедер, неверно истолковав, почему Тарос не пожелал следить за кровавой расправой.

– Ты уверен, что эта резня была необходимой? – обратилась Агва к мистифу.

– Я только направляю мантикору. Как вести бой она выбирает сама, – признался Бриск.

– Так ты не полностью контролируешь монстра?

– Нет.

– А я думала…

– Мои навыки распространяются на имитации Аида. То, что способности не пропадают на других локациях – уже хорошо. Со временем, думаю, контроль усилится, но сейчас он находится на базовом уровне.

– Тогда прикажи мантикоре отойти от голиафке. Укротительница мертва. Нам не обязательно смотреть, как монстр пожирает ее тело.

Мистиф не ответил, но мантикора, недовольно заурчав, оставила окровавленные останки своей жертвы.

– Спасибо, – буркнула Агва.

Бриск кивнул. Пока все шло по плану, но до начала штурма Голиафских гор основными силами телебов было еще далеко. Для начала требовалось выбраться из строительных тоннелей, прокрасться к чертогам Старца горы и атаковать гарнизон охраны, надеясь, что завербованные голиафцы не подведут и начнут восстание, принося смуту и отвлекая внимание от основных сил телебов, которые, под предводительством Прай – Ми и его брата, хлынут в тайные тоннели Голиафских гор, начиная войну.

Глава 2

Мантикора гортанно зарычала, обозначив недовольство, что мистиф не позволил ей закончить трапезу.

– Жуткая тварь, – прошептала Агва, стараясь не смотреть на кровавое месиво, оставшееся от голиафки.

– Это же всего лишь игра! – фыркнул телеб по имени Ковен. – Совсем заигралась? – он подмигнул колдунье, напомнив, что игровые схемы обычно обостряют восприятия персонажа, когда он становится свидетелем чего‑то подобного. – Помню, на моих глазах один царек Далеких земель привязывал пленных воинов враждебного племени к земле и устраивал гонки кромнов, пока поверженные противники не превращались в мокрое место… – Ковен помрачнел. – Я был одним из пленных, и когда увидел кромнов, особенно их огромные копыта, испугался так сильно, как никогда еще не боялся… Потом чокнутый царек объявил о начале гонок. Я лежал, уткнувшись лицом в землю, и говорил себе, что это игра, но… – Ковен неожиданно впился взглядом в колдунью. – В общем, после того случая меня уже не цепляют такие мелочи, как эта, – он кивком головы указал на кровавую груду, оставшуюся от Жаргал. – Главное – говорить себе почаще, что это просто игра, которая создана, чтобы ты отдыхал и развлекался, а не сходил с ума от страха, и все будет в порядке.

– Легко сказать, – поежилась Агва, представляя каково это – оказаться привязанным к земле, пока вокруг тебя скачут кромны. Воображение разыгралось, требуя узнать, как Ковену удалось спастись.

– Купец, благодаря которому мы познакомились с проводниками голиафцев, выкупил меня, потому что ему не хватало солдат для личной охраны, – пояснил Ковен, услышав терзавший колдунью вопрос.

– Ты говоришь о Гамбино? – опешила Агва.

– Это было еще до того, как ты присоединилась к нам, – отмахнулся телеб. – К тому же… – он покосился на Тароса. – Без него, думаю, Гамбино ни за что бы не раскошелился, чтобы выкупить меня. Помнишь, как он жалел сена для тяговых кромнов, когда мы подобрали раненного Арк – Ми?

Агва кивнула, но воспаленное воображение продолжало будоражить сознание, заставляя спросить, что стало с остальными пленными телебами.

– А не было остальных, – ухмыльнулся Ковен. – Когда кромны готовились пойти на второй заход, в живых оставались только двое: я и парень с краю трасы, но его покалечило так сильно, что проще было добить, чтобы не мучился…

Он подошел к тоннелю, ведущему, согласно составленной завербованными фидаинами карте, к чертогам Старца горы, но протиснуться мимо мантикоры, из пасти которой капала кровь Жаргал, а в зубах виднелись куски застрявшего мяса, не решился.

– Может, уберешь этого монстра? – спросил Ковен мистифа.

– Это же не карманный зверек: захотел достал, захотел спрятал! – вступилась Агва, понимая, что чернокнижнику стоит немалых усилий контролировать мантикору.

– Тогда пусть прикажет твари бежать впереди нас, – резко сказал Ковен.

– Впереди нельзя, – вмешался Тарос. – Мантикора хороша в борьбе с живым противником, но ловушки она замечать не умеет, а нас их ждет немало.

– Хочешь, чтобы мантикора замыкала строй? – похолодел Ковен. – Ты спятил, если думаешь, что я повернусь к этой твари спиной. Мне еще дорога жизнь.

– Не жизнь, а игровой персонаж, – напомнил Тарос, криво улыбаясь.

Он не знал историю жизни Ковена вне игровой площадки, но давно замечал, что друг начинает порой слишком серьезно воспринимать то, что происходит вокруг, словно его ничто не ждет в реальности или… Торос прищурился, только сейчас подумав о том, что Ковен, вероятно, мог воспользоваться незаконным терминалом, заложив в качестве оплаты игрового ключа свое тело, как это было в случае с Прай – Ми и его братом, когда они обрушили «Голод».

Будучи хранителем Тарос слышал о незаконных терминалах, но клирики никогда не уделяли подобным проектам внимания. Тратить силы и средства, устраняя такие нарушения, было бессмысленно, если только эти проекты не мешали планам Института всемирной иерархии.

«Да нет… – тряхнул головой Тарос, бросая короткие взгляды в сторону Ковена. – Не мог он заложить тело в незаконном терминале». Бывший хранитель вспомнил, как беспечно вел себя друг, не особенно заботясь, удастся ему уцелеть или нет. «Человек, жизнь которого зависит от жизни его игрового персонажа, так себя не ведет», – подумал Тарос.

– Ладно, хватит трепаться, – решил он положить конец спорам. – Первый этап вторжения в Голиафские горы завершен. Остался еще десяток пунктов, а времени, учитывая, что мантикора убила укротительницу и скоро об исчезновение голиафки станет известно, остается все меньше и меньше.

– Но… – начал было Ковен, но Тарос прервал его, раздраженно взмахнув рукой.

– Мантикора и мистиф замыкают строй. Это не обсуждается!

Желая подать пример, Тарос заставил себя пройти мимо монстра, чтобы возглавить процессию. Доверял ли он мистифу, контролирующему мантикору? Нет, хотя и выполнил с ним ряд сложный квестов. Верил ли в его силы? Да, потому что уже успел убедиться в том, что с чернокнижником шутки плохи. К тому же Бриск ни разу не дал повода усомниться в себе. Поэтому, Тарос поддержал идею Прай – Ми, включить мистифа в состав группы, которой надлежало развязать войну, посеяв смуту в Голиафских горах. Многие были против этого. Даже брат лидера телебов выступал за то, чтобы оставить чернокнижника, а заодно и Агву, в тылу, но без мантикоры атака чертогов Старца горы представлялась самоубийством чистой воды, особенно если учитывать, сколько придется преодолеть ярусов на пути к вершине, где восседал на своем аскетичном троне Старец горы.

Что касается Арк – Ми, то ему надлежало отправиться в Аид с торговцем по имени Гамбино и попытаться найти союзников там, чтобы разделить голиафскую армию, атакую с двух сторон гор. Под союзниками подразумевались любые наемники, способные за хорошую плату рискнуть жизнью или, если быть точным, своим игровым персонажем.

– Смотрите под ноги, на наших картах указаны не все ловушки, – сказал Тарос, когда сам едва не провалился в горную реку, подмывшую камни старого тоннели, по которому они шли, покинув пещеру, где осталось растерзанное мантикорой тело укротительницы.

Им нужно было обогнуть небольшое поселение голиафцев, занимавшихся контрабандой, приобретенной у торговцев Аида и Далеких земель, сплавляя товары на внутренних рынках горного народа – явление новое для данной локации, появившиеся после того, как стали формироваться торговые пути между Далекими землями и Аидом. Старец горы, проповедовавший аскетичную жизнь, еще не решил, как поступить с примитивными рынками, не шедшими ни в какое сравнение с великими рынками Махайры, посетить которые мечтали все, кто занимался торговлей в «Фивах». Впрочем, прославленный аскетизм Старца горы был, если верить завербованным фидаинам, фикцией. Правда знали об этом только те, кто смог достичь высших степеней посвящения и познания Учения, что позволяло занимать венчавшие трон Старца Голиафских гор ступени власти.

Старец был обыкновенным игроком, и в отличие от других игровых локаций, где узды правления, как правило, находились в руках имитаций, здесь занять место Старика мог любой желающий, выдержав ряд испытаний и пройдя долгий путь фидаина и посвященного в Учение мудреца. Рассматривая перспективы примитивных рынков Голиафских гор, Старец исходил из соображений собственной выгоды. Пока все складывалось для торговцев благополучно… По крайней мере, для тех, кто честно отдавал Старцу половину прибыли. Но некоторые уже начинали роптать и пытаться жульничать, занижая доход, поэтому занимавшие верхние ступени власти фидаины начинали поговаривать о том, чтобы создать дополнительное подразделение, которое, как они скажут голиафцам, будет защищать их от козней торговцев Аида и Далеких земель, а в действительности просто возьмет под контроль прибыли.

– Неужели нельзя обойти поселение стороной? – спросил Тароса верный друг по имени Мит, тщетно пытаясь заглянуть в карту через плечо лидера.

Мит был болтуном, и все это знали. Хотя, если закрывать глаза на все те байки, что он рассказывал о своей жизни в КвазаРазмерности, парнем он был неплохим. Его персонаж был высоким, почти как у Тароса, вот только основной упор делался не на мощь, а на гибкость и на ловкость. Изящность и грация отражались не только в структуре тела, но и в утонченных чертах лица – некий белокурый аристократ Далеких земель. Еще Мит любил носить украшения, как магические, так и просто блестящие безделушки из Аида, приобретенные за бешеные деньги у перекупщиков.

Все группа Тароса насчитывала семь человек, включая предводителя. Темной лошадкой был мистиф, причем во всех смыслах. Его лицо почти всегда скрывал капюшон, так что мало кто мог его разглядеть, а те, кто видели, не могли запомнить. В итоге телебы решили, что это какая‑то магия. Персонаж чернокнижника был среднего роста. Носил он черную рясу и, казалось, совершенно не отбрасывал тень. В общем, все относились к нему, как к чужаку, и это его устраивало.

Агва? С ней все было намного проще, хотя она и считала себя колдуньей, если не равной мистифу, то стремящейся достичь его высот, копируя многие повадки чернокнижника. Невысокая, с черными длинными волосами и бледным лицом. До встречи с мистифом она держалась в группе обособленно, неустанно тренируя магические навыки, произнося заклинания. Мало кто знал, но она была рабыней торговца по имени Гамбино, променяв сезон службы ему на обещанный земельный участок, где планировала построить свой храм, значительно увеличив магическую силу.

Ковен и Гедер были среднестатистическими телебами: невысокие, жилистые и очень ловкие. Выбирая себе игровой персонаж они не особенно заботились о том, как он будет выглядеть – главное, чтобы он принадлежал к племенам Далеких земель, где, как заявляли аналитики КвазаРазмерности, был самый низкий контроль игрового процесса со стороны разработчиков, если сравнивать с любой ныне существующей площадкой или крупной игровой локацией. Обычно волосы телебов были темными. Глаза серые. Брови густые, сросшиеся у переносицы. Нос узкий с небольшой горбинкой. Ни один представитель Далеких земель не был склонен к полноте.

Никто не знал, кем были Ковен и Гедер до того, как приобрели ключи игроков, хотя это, собственно, мало кого интересовало. Люди приходили в игровые проекты, чтобы отвлечься, а не обсуждать житейские проблемы. Так что всем хватало того, что Ковен и Гедер принадлежали к племени экрон, но давно отказались от внутриплеменных распрей. Помог им в этом торговец по имени Гамбино, познакомивший их с магом, способным блокировать основные установки враждебности, заложенные в игровые точки сборки. Поэтому сейчас они спокойно относились к тому, что командует ими Тарос – представитель племени лигурийцев. Скажи об этом до того, как маг передал им амулеты блокировки враждебности, и они, пожалуй, рассмеялись бы глупцу в лицо, а после взялись за оружие и прикончили его.