Текст книги "Новая Жизнь 4 (СИ)"

Автор книги: Виталий Хонихоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 12

– Этот закон давно известен – неинтересен мир без песен, но если даже дождь идет с утра – надо чтоб люди точно знали, нет оснований для печали, завтра все будет лучше чем вчера – мурлыкал я по пути в умывальную, перекинув белое, вафельное полотенце через плечо, ненавязчивая простая мелодия звучала в голове. Хорошее настроение переполняло меня, заставляя подпрыгивать и пританцовывать по пути. В коридоре навстречу попалась Эйка-сан, в футболке со своим «Burn corpo shit!» и зубной щеткой, торчащей изо рта так, словно это была сигара Уинстона Черчилля или трубка Шерлока Холмса, увидев меня она сделала круглые глаза и шарахнулась в сторону.

Но во мне было слишком много счастья, чтобы просто пройти мимо, и я подхватил ее в объятья и закружил на месте в танце.

– Проснись и пой, проснись и пой, попробуй в жизни хоть раз… – пропел я ей на ухо: – Доброе утро, о Эйка-сама, Великая и Ужасная, Многомудрый Сенпай над нами всеми! Как прошла ночь?

– Отпусти! – Эйка вырывается из моих рук и недовольно пыхтит: – ладно моя ночь – у тебя я смотрю все прошло великолепно, а? А меня так никто и не позвал! И Дездемону тоже! Частная вечеринка, а? Рылом не вышли?

– Погоди. Эйка, я ж … это… ну… у нас там довольно интимно все было и …

– Да знаю я, чем вы там занимались! И в душевой, и у тебя в комнате! Могли бы и позвать!

– И ты бы пришла?! – поражаюсь я моральной неустойчивости отдельных членов нашего коллектива.

– Ээ… не факт, но позвать-то можно было! И Дездемону тоже – она в конце концов тоже девушка, хоть и лысая. – тут же переводит разговор в плоскость «Дискриминации на почве сексизма» Эйка и упирает руки в бока: – не гляди, что я маленькая! У меня знаешь опыта сколько! Э… ну конечно у Кимико побольше будет… и… эй! Что это за глупая улыбка?!

– Извини! – каюсь я. Замечание про Кимико тут же заставило всплыть в голове изображения самых счастливых моментов прошлой ночи и конечно же нелепая улыбка сама собой выплыла на поверхность. Как там в песне по тексту дальше – а между все так же мир хорош.

– О. Вы уже с утра друг на друга орете – меланхолично замечает Дездемона, выглядывая из двери умывальной: – полны энергии на новый рабочий день, а? Я вот всю ночь не спала… потому что кто-то в соседней комнате всю ночь непотребствами занимался… кто бы это был?

– Без понятия – тут же сдаю позицию я. Не был, не замечен, не виноват, не участвовал, не привлекался. Характер скверный, не женат.

– А девочки где? Живые хоть? – у Дездемоны в уголках рта появляется улыбка: – а то судя по звукам там всю ночь кто-то кого-то пытал. Так… с пристрастием.

– Меня там пытали – честно отвечаю я: – пока силы были. Потом в угол бросили и забыли… потом Сору пытали. Все вместе. И Юрико.

– Хм… – поднимает глаза к потолку Дездемона: – вот ты и превратил десятый сезон телевизионного шоу в бардак, Кента-кун. Тебе осталось только нас с Эйкой соблазнить и Нобуо-куна трахнуть.

– Ты чего?! – возмущается Эйка: – ты… прекращай!

– А что? – не понимает Дездемона: – а вдруг и он тоже девочка? А даже если и нет – разве можно отказывать в толике любви человеку только на том основании, что это мальчик? Кента-кун не такой. Кента-кун он если решит кого-то полюбить – так полюбит обязательно. Догонит и полюбит.

– А что? – в глаза у Эйки что-то загорается: – всегда хотела на яой поглядеть! А ты верхний или нижний, Кента-кун? Уке или наге?

– Я человек консервативный и вообще пуританин. Мне вся эта ваша суета вокруг секса непонятна – поясняю я свою утреннюю позицию Эйке: – я за духовный рост, а не все эти ваши «переплетения ногами» и «нефритовые жезлы». Подумываю в монастырь пойти и замаливать свои грехи на старости лет.

– И я тебя понимаю – сочувственно кивает Дездемона: – после вчерашнего мне бы тоже хотелось в монастырь… на парочку часов. Вот отдохнешь, позавтракаешь и вперед! Говорят, ты и Шику-сан в душевой зажал? И когда ты все успеваешь…

– Клевета – отрицаю я: – слухи, домыслы и наветы. Вот про тебя тоже много чего говорят, а ты человек высокоморальный и вообще хорошая девушка…

– Ой, не доверяла бы я твоему мнению, Кента-кун…, впрочем, у тебя есть возможность узнать меня получше – шоу только началось, у нас завтра голосование. Чует мое сердце, что ты останешься с нами надолго. Кстати – ты слышал? На голосование лидеры прошлогоднего шоу приедут! Понятно, что тебя интересует только Бьянка! Говорят, что она прервала съемки своего фильма «Лазурная Лагуна Три» и даже перенесла помолвку со своим китайским миллиардером. – Дездемона вытирает лицо и голову белым полотенцем. Когда ты лысый под бритву – у тебя появляется уникальная возможность помыть с утра и лицо и голову… и протереть все одним полотенцем.

– Лично я никогда не понимала всего этого ажиотажа вокруг Бьянки. На мой взгляд не такая уж она и красивая… и даже вульгарная немного. И вообще … легкомысленная девушка. Ой, то есть, я за Кимико ничего сказать не хочу, она зарабатывает на жизнь, но эта Бьянка… – качает головой Эйка.

– Здесь мы никого не осуждаем – мягко укоряю я Эйку словами своей мамы: – здесь у нас безопасная зона. Вот тебе, например, нравится яой – и никто тебя здесь не осудит.

– Надо Мико в мальчика снова переодеть! – загорается идеей Дездемона: – а где она, кстати? Я ее весь день не видела…

– Да, точно. – припоминаю, что не видел ее ни на первом поединке, ни на втором. Хм. Надеюсь с ней все хорошо. Она сейчас живет вместе с Кимико, а Кимико вместе с Сорой и Юрико – ночевали у меня в комнате. Ночью у меня состоялся серьезный разговор с Юрико.

– Ты не спишь? – спрашивает меня Юрико, приподнимаюсь на локте, одеяло спадает с округлого, гладкого плеча, обнажая ее выпуклые, скульптурные формы. Всегда думал, что девушка, которая носит ципао и владеет цзянем – прямым китайским мечом – просто обязана быть немного плоской. Сложно все эти выкрутасы выделывать с такими формами… но поди ты. Формы у Юрико впечатляющие. Полные, как спелые плоды, тяжело свисающие с ветки дерева… и это явно не персики, хотя еще и не дыни.

– Нет. – отвечаю я, повернув к ней голову. Оглядываюсь по сторонам. Сора спит в объятиях у Кимико, напереживалась она за день. Кимико тоже стресса выхватила, но свою позицию « don ’ t war – make love » – она утвердила. Убедительно так. Прямо-таки обряд инициации у нее вышел. То ли интуитивно она нашла такую форму, то ли продумала все, да только теперь они с Сорой не разлей воды подружки, причем первую скрипку в их отношениях отныне будет Кимико играть. Нет, снаружи все будет, как и прежде – Сора будет распоряжаться и командовать, выражать свое мнение и отстаивать свои принципы, но внутренняя динамика их отношений теперь очень сильно зависит от Кимико. Обе наши воительницы спят крепким сном, а Сора так даже посапывает во сне, закинув свою ногу на бедро Кимико. Зрелище, надо признать волнующее – с точки зрения эстетической. Наверняка еще и сексуальное – с точки зрения сексуальной, вот только прямо сейчас мне никакого секса уже не хочется. Но вот любоваться красотой момента мне никогда не надоест. Потому я тоже привстаю на кровати – мы сдвинули обе двуспальные койки и устроили внизу подобие двуспальной кровати с балдахином. Когда привстаешь на локте – лучше видно. Светит ночник и мягкие полутени-полусвет лежат на изгибах ноги Соры. Сильная нога, красивая нога, витые мышцы, гладкая кожа, спелые виноградины пальчиков на розовой ступне. Отсюда мне даже видны багровые рубцы на попе у Кимико, ее боевые отметины. Как хорошо, что все закончилось хорошо, думаю я, Миямото Мусаси и представить себе такого исхода не мог. Приятно думать, что хоть где-то мы превзошли старого мастера.

– Я хотела задать тебе вопрос – говорит Юрико и ее голос звучит глухо и непривычно серьезно. Я уже привык что она редко говорит серьезно, что она шутит, преувеличивает, смеется, источает сарказм – все что угодно, но вот так, серьезно … я уж и не помню, когда она ко мне обращалась так.

– Задавай – разрешаю я. В голове звенящая пустота и сопротивляться всей этой психотерапии со стороны очаровательной и обнаженной девушки в своей постели – абсолютно нету сил. О чем она хочет спросить? Люблю ли я ее? Конечно люблю. Люблю ли я остальных девушек? Тоже люблю. Как я это все совмещаю? Или – а будут ли у нас оргии? Или – кто будет любимой женой?

– Чего ты хочешь, Кента-кун? – задает свой вопрос Юрико. Ага, неожиданный вопрос. Но что она хочет услышать? Не знаю.

– Я хочу жить и помогать людям вокруг меня. Осознавать себя, освобождаться от давления и страха. Жить полной жизнью. Наверное, так. Вообще, если мыслить более конкретно, то я бы хотел домик у озера. Море слишком… большое и все эти цунами… нет, пусть будет озеро. Большой дом, где я бы жил в покое и благоденствии со своей женой… или женами. Пил чай и любовался водяной гладью. А вечерами ко мне приходили бы мои ученики и я бы выслушивал их, оглаживая свою седую бороду, и дом наполнялся бы смехом и хорошим настроением. И чтобы кто-то очень мудрый сказал про меня «Он не заслужил Свет, он заслужил покой». – говорю я и у меня перед глазами встает деревянная веранда с отполированными досками пола, небольшой столик и чайный набор на нем. Склонившаяся Сора, которая наливает мне чай и гости из далеких краев – вот и Томоко со своим мужем и детьми, Наоми со своей докторской степенью и близкой подругой, Шизука в темном и с сертификатом «лучшего ассасина школы Горного Старца», Натсуми с Мико и почему-то их дети… легкая улыбка, которая трогает мои губы, и я почему-то очень стар, а они – все еще молоды…

– Я не об этом – раздается глухой голос Юрико, возвращая меня в реальность: – я про… смотри, ты фактически создаешь культ. Сперва – слухи, потом – легенды. Они развиваются сами по себе, уже не надо их распространять или создавать. Если все продолжиться в таком же ключе – скоро у тебя не будет отбоя от девушек и рекламных контрактов. Но чего хочешь именно ты?

– Не понял вопроса – говорю я: – я же сказал и …

– Нет – мотает головой Юрико: – нет, я не об этом. Я уже была в такой ситуации, Кента-кун. С самого начала он хотел хорошего. Он считал, что государство просто-напросто присвоило себе монополию на производство денег и хотел дать людям альтернативу в виде «Божественных Денег», он хотел дать людям свободу, дать им возможность самим выбирать между валютами, самим создавать ценности… но потом это превратилось в… – она вздыхает: – в то, что получилось в итоге.

– Ты про… – я не заканчиваю фразу. Ну да, я идиот. Конечно она про своего отца и его финансовую пирамиду. Японцы – везде японцы и там, где у обычных людей просто финансовая пирамида с обещаниями гигантских прибылей и поощрения привлечения в пирамиду своих знакомых – там у японцев – культ. Самый настоящий религиозный культ, да. С идеологией, строгими правилами, наказаниями для оступившихся, иерархией и прочими прелестями. Будете смеяться, но таких вот культов в Стране Восходящего Солнца – великое множество. У многих есть потребность заполнить пустоту в душе… вот и вырастаю такие культы как грибы после дождя. Просто работать до кароши, всей этой смерти на рабочем месте – недостаточно для души. Деньги и карьера – этого маловато для человека, а идеологии здесь маловато. Японцы всегда были материалистами, и к религиям относились с долей скепсиса, без фанатизма. Религию им заменяло бусидо… а когда бусидо стало неактуальным – вот и возникла сосущая пустота на это месте.

Понятно, о чем она. Возвращаясь к товарищу Летучая Мышъ – большая сила – это большая ответственность. Вот только на самом деле это не так. Тут речь идет скорее о сознательности, о разумности и адекватности, а не о силе. Сильный – не всегда значит ответственный. И наоборот.

И конечно же Юрико уже была свидетелем «бронзовения» одного лидера религиозного культа – ее отца. Чего только термин «Божественные Деньги» стоят.

– Я понял, о чем ты – уверяю ее я. Интересно, думаю я, сжимает ли она сейчас под одеялом острый клинок, как героиня французских романов, чтобы при неверном ответе – покончить со мной, предотвратив все это в зародыше? Способна ли Юрико на такое? Учитывая, через что она прошла – вполне может оказаться способной и не на такое. Особенно, если примет на себя ответственность за всю эту шуточку с «Даром Любви». Как там батько говаривал – «я тебе породил, я тебя и убью». Сейчас надо осторожно, потому что вопрос серьезный и ответ должен быть таким же. И я рискую сейчас потерять не только партнера и союзника, но и друга.

– Я не хочу быть религиозным лидером – говорю я: – если уж про это зашла речь, то скорее – духовным.

– А какая разница? – моргает Юрико. Я не вижу ее правую руку, она скрыта под одеялом. Но не может же она как Шизука – с собой везде лезвие таскать? В отличие от Шизуки – Юрико обучена пользоваться клинком и это она меня поучить может.

– Какая разница… – у меня в памяти встает жаркий летний день и прохладная тень в доме у Басира. Мы сидим полукругом, я и Санька Иванов, паренек из третьей роты, не помню его имени и переводчик, Насиб-паша. Сидим и наслаждаемся чаем, неспешно ведем беседу, пережидая палящее солнце за беседой о теологии и разнице между религией и духовностью. В какой-то момент Басим качает головой и говорит что мы, шурави – не поймем. И что он нам покажет. И он зовет Шарифа, этого угрюмого здоровяка со своим неразлучным автоматом югославской сборки, зовет и говорит – не приказывает, не давит голосом, а просто говорит – достань гранату.

Шариф – молча достает гранату и сжимает ее в кулаке. Мы – спокойно смотрим на это. Ну, граната и граната. Обычная Ф-1, с рубчатым корпусом, зеленая, такие вот зовут «лимонками», непонятно почему. На английском их кличут pineapple – ананас, что ближе к истине, все-таки рубчатый корпус лимон не напоминает никак.

– Вынь кольцо – говорит Басим и вот тут Санька напрягается. Напрягается и паренек из третьей роты. Напрягается даже переводчик. Я – не напрягаюсь. В конце концов Басим не производит впечатления отморозка или человека, который вдруг решил с собой покончить. У нас тут теологический диспут и граната – всего лишь аргумент. Хотя весомый аргумент, должен признать.

Шариф – вынимает кольцо, все еще прижимая чеку своими коричневыми, заскорузлыми пальцами. Сейчас – достаточно разжать эти пальцы и через три секунды – грохнет взрыв. В ограниченном пространстве глинобитного дома это означает верную смерть или тяжелые увечья. Взрыв вообще штуковина непонятная – видел я и парней, которых осколком достало едва ли на двадцати-тридцати метрах, а иные и вплотную выживали, и продолжали бой. Но в любом случае, взрыв Ф-1 в тесном помещении не сулит ничего приятного. Теперь – напрягаюсь и я. До сих пор угроза была умозрительной, но теперь… Любой напряжется в такой ситуации, ведь достаточно случайности, достаточно ему разжать пальцы…

– Разожми пальцы – говорит Басим и Шариф не колеблясь ни секунды – разжимает пальцы. В воздух металлической рыбкой – отлетает чека и едва слышный хлопок детонатора извещает нас о том, что жить нам всем осталось три секунды. Время течет очень-очень медленно, а у меня в голове мелькают мысли. Первая – что надо вскочить, выхватить у этого придурка из рук гранату и выбросить в окно, благо тут стекол нет, а внизу под домом – овраг. Вторая – что я не успею, что за час посиделок в такой позе ноги у меня затекли и я сейчас пока на ноги поднимусь – три секунды пройдет, а ему достаточно руку в сторону отвести. Еще мысль – о том, что может быть надо сбить его с ног и закрыть телом гранату, но я понимаю что уже не успеваю. И жалость – к себе. О том, что так глупо умер. Умер от того, что Басиму захотелось поставить точку в диалоге, а его телохранитель, тупой как баран Шариф – послушался его и убил нас всех. Жалко, что так мало девчонок увидел в своей жизни, что еще так молод и что …

– Брось за окно – говорит Басим и Шариф, размахнувшись – кидает гранату в окно, туда, где овраг. Буквально спустя секунду – гремит взрыв.

– Ступай – машет рукой Басим и его верный телохранитель топает к выходу. Мы – я, Санька Иванов, паренек из третьей роты и переводчик – сидим как оглушенные, переживая. Наконец – Санька Иванов откашливается.

– И… что это было? – спрашивает он: – зачем?

– Вот смотри – говорит Басим: – я религиозный гуру общины и он не задает вопросов. Если бы я сказал бросить гранату под ноги – он бы так и сделал. Потому что он – повинуется. Не задает вопросов, не думает. Он делает то, что ему сказали. Но я хотел бы быть – духовным гуру. А духовный гуру – это научить его жить так, чтобы никто на свете никогда не смог бы сказать ему «разожми пальцы». Чтобы он научился жить своей головой.

И мы – я, Санька Иванов, переводчик Насиб-паша и тот паренек из третьей роты, который где-то через неделю после этого случая подорвался на мине – молчим и смотрим в окно, за которым поднимается вверх клуб пыли. Тогда я – не понял. Понимание пришло ко мне намного позже.

– Чем отличается религиозный культ от духовного проводника? Давай я попробую объяснить – говорю я, и Юрико ослабляет хватку … что бы она там под одеялом не держала. Остаток ночи мы так и проговорили, а потом она заснула.

– Знаете, что – а пойду-ка я проведаю Мико – говорю я, но Эйка загораживает мне дорогу, встав на моему пути и растопырив руки в разные стороны. Она мелкая и в ее исполнении это выглядит комично. Такой вот Гендальф на пути Балрога – ты не пройдешь!

– Не, вот чего я тебе не дам – так это с утра в девичью спальню вламываться – говорит она: – ты и так… вон какой довольный! Я сама ее проведаю сейчас.

– Точно! – поддакивает Дездемона, оказываясь возле нас и протирая свою макушку полотенцем: – пойдем глянем как она там, а то этому если доверить… или его с собой позовём?

– Ты мне мораль в коллективе не подрывай, ее и так у нас немного осталось! – грозит пальчиком Эйка: – все, мы пошли! А ты вон, иди умывайся, как раз Нобуо туда зашел, займись полезным делом, воспитай его как следует.

– Ага, понятно – киваю я. На самом деле ничего против того, чтобы девочки проведали Мико я не имею, наоборот хорошо. Немного обидно, что теперь меня тут за ту самую помесь овчарки с кроликом держат, которая не только догоняет нарушителя, но и … наказывает его. Но тут уж как говорится – сперва ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя. Уж что заслужил, то заслужил. Кента-кролик.

Глава 13

Продолжая мурлыкать старую советскую песню про то, что надо проснуться и спеть – я перешагиваю порог умывальни. Надо сказать, что многие помещения в студии сделаны кое-как. В смысле, можно было бы и лучше, можно было современней, можно было ого-го как, но… и так сойдет. Потому умывальня не впечатляет своим интерьером – помещение выложено кафелем, стоки в полу, ряд раковин с кранами и зеркалами. Перед одним из зеркал стоит наш старый добрый знакомый Нобуо и мрачно смотрит на свою физиономию. Киваю ему – в знак вежливости и прохожу к соседней раковине. Моя физиономия в отличие от таковой у Нобуо – прямо-таки светится изнутри. Контраст, дамы и господа.

– Доброе утро, Нобуо-кун – киваю я: – как ночка прошла?

– Да пошел ты! – вдруг взрывается он: – пошел ты! И шлюхи твои пошли!

– Погоди… чего это ты? – я не обижаюсь ни на посыл в лес, ни на «твоих шлюх», потому что в голосе у него звучит отчаяние. Человек на грани и судя по всему – одной ногой уже эту грань перешагнул. До чего все-таки современное поколение любит быть неврастениками и особо чувствительными личностями, даже не поздороваться с утра.

– А то ты не знаешь?! Специально все меня травите! В школе так было, в университете, а сейчас и здесь! – выкрикивает Нобуо и его глаза подозрительно краснеют: – вы всегда так! Жизни мне не даете!

– Ну… мы ж с тобой только тут познакомились – обращаюсь я к фактам: – да и остальные тебя не то, чтобы хорошо знают. И вот чего за собой не замечал никогда, так это склонности к буллингу. То есть могу дать подзатыльник, если выпросишь, но не более. Так что твои обвинения беспочвенны… и я бы хотел уточнить в чем именно ты меня обвиняешь.

– Да ты посмотри на себя! – взрывается Нобуо: – что в тебе такого?! Почему они все за тобой косяками ходят и в рот заглядывают?! Ты младше меня! Ты ни петь, ни танцевать не умеешь! Что ты тут вообще делаешь?!

– А вот сейчас было обидно – говорю я. На самом деле конечно не обидно, петь я действительно не умею, завидую попаданцам с отличным слухом и голосом, которые могут перепеть Высоцкого и «Биттлз», Тину Тернер и при этом попутно – присвоить музыкальные хиты всего мира за последние пятьдесят лет. Красота же. Выдаешь все за свое, типа такой ты музыкальный гений… хотя возникает неминуемый вопрос – в мире, где нет «Биттлз», нет Фредди Меркьюри, нет Высоцкого и вообще полностью отсутствует вся музыка и литература – а придумано что-то свое… какая именно там музыка и литература? Вот это интересно. Отличие этого мира от своего я уже зацепил… и это интересные мелочи, вроде разных слоганов у известных компаний и в биографии известных людей. Так, например, я специально в сети поискал Высоцкого и не нашел. Потому что Мария Высоцкая, известная певица-бард времен СССР, альпинистка и лауреат премии Чайковского – была застрелена во время «Пражской Весны», каким-то ошалевшим солдатиком. Мир не является константой, да. Константой во всех мирах выступает только мое неумение петь. Как говорят в таких случаях мои соседи – прекратите мучать кошку.

– Посмотри на себя! – продолжает свой монолог Нобуо: – ты же просто хулиган! Все, что ты умеешь делать – это делать людям больно! Избивать их! Так всегда было, всегда кто-то избивал меня после школы! Всегда! Только потому что вы умеете делать больно! А я не умею так делать! И не хочу! Потому я так много работал над собой, я записал два альбома, я тренировал голос, учился ходить на сцене, я даже записался на это шоу – чтобы никогда больше такие как ты не ломали мою жизнь! И вот, что же делают эти, сволочи из администрации? Они специально приглашают тебя – потому что им интересно как ты сломаешь мою жизнь! Можешь радоваться, вам это удалось!

– … – я молчу, разглядывая трясущегося Нобуо-куна. Он краснеет, бледнеет и сжимает кулаки. Тяжелый случай невротизма и паранойи, думаю я, он искренне полагает, что вокруг него – сплошной заговор. Вот прямо-таки всем его жизнь настолько интересна, что даже устроители шоу все сделали, чтобы ее испортить. Кстати, вот тут он вполне может быть прав, устроители шоу у нас затейники, дай им волю, они тут же добавят в нашу жизнь перчика и вообще, как там звучит слоган у местной сети бензоколонок? «Плесни масла в огонь»! Или «Добавь огонька!» И идти у них на поводу – это последнее, что ты можешь сделать, потому что именно тогда ты и становишься подопытной свинкой в этом аквариуме. И здесь надо разъяснить господину Нобуо, что жизнь, она на нем не зацикливается, просто его точка зрения установлена у него же между ушей, а для того, чтобы видеть объемную картинку просто необходимо иногда думать о том, как же эта самая картинка выглядит с точки зрения окружающих тебя людей. Не обижать их, сотрудничать и тогда – может быть они будут сотрудничать с тобой. У Нобуо-куна тяжелые отношения с социальной интеграцией и, хотя я и сам не являюсь образчиком таковой (Юрико – вот кто является образчиком, она сумеет в любой коллектив влиться!), все же основы мне известны. Начиная с азов – никогда не считай, что окружающие тебя люди тебя ненавидят, до тех пор, пока они это тебе не скажут. Никогда не предполагай, что кучка девчонок взрывается смехом исключительно по твоему поводу – иногда так и бывает, но в девяноста процентов случаев они тебя даже не замечают. Девочки, девушки и даже парни – имеют такое свойство – просто смеяться, когда они собираются вместе. Никогда не заноси людей в список своих врагов, если не уточнил его намерения. Никогда не суди человека со стороны – любой ярлык будет неверным. Можно принимать решения быстро, можно отражать нападение и посягательства и даже самому нападать и посягать – но если ты повесишь на человека ярлык «враг» – тебе будет сложно увидеть в нем человека.

Вот и сейчас – на Нобуо висит ярлык «врага общества». Ярлык, отчасти им самим и заслуженный, не надо было ему так языком болтать, может он и не хотел ничего плохого, понятно, что этот словесный понос про то, что все вокруг него шлюхи и хулиганы, а он Д’Артаньян и виконт Де Бражелон – это у него от страха. И прихвастнуть охота и других опустить и себя обезопасить. Трудно удержаться от того, чтобы не посплетничать с доверительно слушающим тебя человеком. Самому пришлось достаточно много усилий приложить, чтобы говорить только то, что думаю, а не то, что может понравиться собеседнику. Это, я вам скажу – та еще школа. Каждый из нас на интуитивном уровне чувствует, чего от нас хотят собеседники и так легко пойти на поводу, это объединяет нас, верно? Вот стоишь ты такой в курилке и рассуждаешь о том, какой Василий Петрович скотина, а Маринка из бухгалтерии – шлюха и это так приятно. Но если ты не готов заявить Василию Петровичу и Маринке из бухгалтерии это прямо в лицо – нечего за спиной языком болтать. Потому мне пришлось самому воспитывать в себе скифа и самым главным качеством по старику Геродоту была способность ненавидеть любую ложь.

И без нее жить тоже нельзя, есть такие люди, которые искренне выдают свою грубость, беспардонность и хамство – за желание говорить правду. Ты – урод, говорят они, и это правда. Может быть человек и урод, но уж он-то об этом как правило знает. Тут уже вступает в дело второй закон, который гласит что ничего не стоит так дешево и не ценится так дорого как вежливость.

– Нобуо-кун – говорю я: – послушай. Нам надо поговорить. Во-первых, я сразу хочу сказать, что не имел, не имею и судя по всему – не буду иметь намерений как-то испортить тебе жизнь. Это уже от твоего отношения зависит. Во-вторых – я с тобой согласен

– Что? – моргает глазами Нобуо, уже было набравший воздуха в грудь: – согласен?

– Да. Согласен. И петь я не умею… и танцевать, хотя в средней школе ходил на танцы и даже участвовал в самодеятельности. У нас был такой… ансамбль песни и пляски, школьный. На праздники по улицам города ходили. Но это конечно, не профессиональный уровень. Так что, да, ты прав – я хулиган и лучше всего умею людям больно делать. Хотя вот тут хочу заметить, что это не так уж и просто и некоторые люди это тоже искусством называют…

– Какое это искусство! Вы просто делаете людям больно! – возмущается Нобуо: – такие как ты! Это из-за вас все войны и насилие в обществе!

– Ну не скажи. – отвечаю я: – сломать человеку ногу иногда довольно сложно, все эти связки и кости очень прочные, особенно если человек не хочет, чтобы ему ногу ломали и сам тебе сломать хочет. Это как партия в шахматы или там … эээ… впрочем, мы от темы отклонились. О чем это я? Ах, да – я с тобой согласен, Нобуо – мне здесь не место. В принципе. И задерживаться тут я не собираюсь. Таким как ты – да, таким как ты тут самое место. Ты – талантлив, хорошо поешь, хорошо двигаешься, у тебя есть несколько записанных альбомов.

– Э… ну… – подвисает Нобуо в пространстве. Самая страшная сила в моем арсенале – это комплимент. Люди умеют противостоять угрозам и насмешкам, прямым приказам и манипуляциям… но бессильны перед комплиментами. О, искусство сказать комплимент вовремя и как надо – это отдельный вид искусства. И конечно же, нельзя опускаться до грубой лести. Любой комплимент должен быть приправлен негативом… как солью или перцем. А некоторые комплименты хорошо проходят только если замаскированы под оскорбление. И самая главная часть – комплименты всегда должны быть искренни. Если на самом деле тебе не нравится чья-то прическа, то хвалить ее – это уже насмешка, сарказм. Но, если тебе не нравится чья-то прическа – всегда можно похвалить смелость человека, который решился на такую прическу.

– Однако у тебя есть черта, которая сводит все эти преимущества на нет – добавляю я: – ты параноидальный и невротичный сукин сын, который постоянно обвиняет всех окружающих в своих бедах. Ты не в состоянии взять ответственность за свои собственные действия и ведешь себя как инфантильный и капризный ребенок, который все бросает при первом же намеке на трудности! Ты не понимаешь, что своими словами наносишь вред и боль окружающим и трепешь своим помелом налево и направо.

– Что?!

– Тебе надо повзрослеть, Нобуо-кун. И перестать считать себя пупом Вселенной – предлагаю я ему, внимательно следя за реакцией.

– Что?! Да как ты! – и Нобуо замахивается на меня. Убираю голову с траектории атаки и аккуратно, почти нежно – втыкаю апперкот в солнечное сплетение. Ой, виноват – в печень. Нобуо падает на пол и заходится в крике. Интересно, что если бы я попал в солнечное сплетение – то он не смог бы кричать, а вот печень… печень иногда способствует крику, да. Нехорошо вышло. Опять.

Я сажусь рядом с ним, глядя как он корчится на кафельном полу и вздыхаю. Наконец он затихает. Ворочается на полу. Садится и угрюмо смотрит на меня, стискивая зубы. Умеет терпеть боль и это хорошо.

– Вот смотри – говорю ему я: – ты же знаешь, что я умею делать людям больно, верно? Ты смотрел ролик о поединке с Сомчаем… и тот, предыдущий… ведь ты прекрасно понимаешь, что у нас с тобой совершенно разные уровни в искусстве ломать людям ноги, так?

– И что ты… что ты хочешь этим сказать? – выплевывает из себя Нобуо, держась за пострадавший бок: – что я – идиот, да? Что я дебил, который сам лезет на рожон?!

– Ну… и это тоже. Но это не главное. Знаешь, что в этом самое главное? – я лениво поворачиваю голову к нему. Он сидит, насупившись и держа руки на животе. Молчит. Я тоже молчу. Секрет успеха в выстраивании отношений между мужиками – подеритесь. Потом вам легче будет. Хм, возможно мне стоит выпустить учебник по личностному росту и выстраиванию отношений – так и назову «Трахнуть или подраться – как выстраивать отношения с женщинами и мужчинами». И фильм снять. Будет эротический боевик с рейтингом «далеко за восемнадцать плюс».

– Ну… и что же тут главное? – наконец спрашивает Нобуо, не выдержав молчания.

– А главное тут то, что даже зная об этой разнице в нашей подготовке и умениях, даже зная, что я в состоянии тебя узлом тут завязать и переломать пополам – ты все-таки решился на меня напасть. – говорю я: – ты – смелый, Нобуо-кун. И это гораздо важней того, что ты умеешь петь или танцевать. Это то качество, которое я уважаю больше всего.

– Ээ… спасибо… – говорит Нобуо. Молчит. Думает. Держится за печенку. Больно, наверное. Бил не сильно, но печенка это не хухры-мухры, моя вот до сих пор левый хук от Нобу-сенпая помнит и привет передает.