Текст книги "Тень луны"

Автор книги: Вирджиния Спайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Сын Мендрано вернулся домой немногом раньше, вымылся и ждал отца к ужину. Это был красивый парень двадцати лет. В работе он не уступал даже более старшим по возрасту и крепким мужчинам. Мендрано гордился сыном.

Придя домой, он умылся и сел на свое место во главе стола. Сальма собирала ужин. Мендрано улыбнулся ей. Дочь была живым портретом его любимой жены Марии, единственной женщины, которая жила в его сердце. Всякий раз, когда он смотрел на Сальму, всегда вспоминал жену. В свои семнадцать лет девушка была несказанно хороша.

– У тебя был трудный день, папа? – спросила она мягким и бархатистым голосом, ласкающим слух.

– Не трудней, чем обычно, – ответил отец.

– Сеньор Перье нашел что-то новое?

– Нет, Сальма, но я уверен, что найдет.

– Вчера, – прибавил Антонио, – один из рабочих откопал кувшин с нарисованным лицом. Луис так разволновался, что чуть не уронил его.

– Да, здорово, когда находятся такие штуки, – подтвердил Мендрано.

– Папа, я хочу пойти в дом сеньора Перье. Там для Марии столько дел! Я хочу помочь ей, – сказала Сальма. – Жаль, что молодой археолог так редко бывает в доме.

– Он хочет быть ближе к месту раскопок. На всякий случай, если вдруг найдут что-то ценное, – прокомментировал Антонио.

– Мужчине для счастья мало одной работы, – заметила Сальма.

– Он сам выбрал это для себя, – нахмурился Мендрано. – С каких пор ты стала заботиться о его счастье?

– Папа, пожалуйста, – вспыхнула девушка. – Просто прежде он не работал столько, как сейчас, и у него иногда бывали гости.

– По-моему, наша Сальма печется не о сеньоре Перье, – произнес Антонио, и глаза его блеснули.

– Да? – Мендрано перевел взгляд с сына на дочь. Лицо Сальмы пылало, а глаза горели яростью. – О чем говорит твой брат, Сальма?

– Кое-кто завладел сердцем красавицы, – рассмеялся Антонио. Он шутливо поддразнивал сестру, но она резко его осадила.

– А тебе не стоило бы болтать пустое и распускать сплетни!

Юноша смутился и опустил глаза. Мендрано взглянул на дочь и все понял.

– Хватит, Антонио. Ешь свой ужин и помалкивай. Я не позволю тебе издеваться над сестрой.

Антонио уже был не рад своей шутке. Он молча уткнулся в тарелку.

– Пойду погуляю, папа, – сказала Сальма после ужина.

Антонио отправился за сестрой, чувствуя неловкость оттого, что невольно обидел ее.

– Сальма! – позвал он. Девушка обернулась. – Можно составить тебе компанию?

– Да, – ответила она сухо.

– Прости, Сальма. Я не думал, что мои слова так сильно заденут тебя. Я просто пошутил.

– Я знаю, Антонио. И не сержусь на тебя.

Юноша подошел к сестре, заглянул в ее лицо, озаренное лунным светом. Он знал, что Сальма очень красива, и многие мужчины мечтают покорить ее сердце. Но его сестра смотрела только на одного мужчину, который попросту не замечал ее.

– Послушай, Сальма, – тихо произнес он. – Порой мечты бывают несбыточными, недостижимыми, как звезды.

– Мой брат говорит это, конечно, заботясь обо мне, – с горечью сказала девушка.

– Да, я забочусь о тебе.

– Я знаю. Но сердце спрашивает: почему? Разве я безобразна? Разве не могу сделать его счастливым?

– Дело не в этом. Ты, конечно, удивительно красива. Я слышу, как вздыхают мужчины, когда ты проходишь мимо. Но тебе следовало бы выбрать кого-то другого, кого-то из своего круга.

– Как же можно это сделать, Антонио?

–Что?

– Заставить себя полюбить другого? – в голосе Сальмы слышалось страдание.

– Тебе придется понять разницу между мечтой и реальностью. Вы живете в разных мирах, и они никак не соприкасаются. У него свои представления о женщине. Может быть, там, откуда он пришел, его ждут.

– Тогда она не любит его.

– Почему ты так думаешь?

– Она отпустила его одного. Он один строит для нее прекрасный дом. Если любит, почему не приехала вместе с ним?

– Ты рассуждаешь, как женщина. А вдруг она хотела поехать, но он не позволил?

– Нет. Она не любит его.

– Ты упряма, – Антонио обнял сестру за плечи. – Ладно, пойдем-ка домой. Опасно гулять здесь.

Мендрано посмотрел на вернувшуюся дочь из-под темных бровей. В последнее время красота ее расцвела на глазах. Она превратилась в настоящую женщину, миниатюрную, с большими, глубокими, внимательными глазами янтарного оттенка. Кожа ее была гладкой и по цвету напоминала мед и слоновую кость. Сальма была украшением и опорой его жизни. Она росла без матери. Это было только его дитя. О, как он желал счастья для нее!

– Сегодня мы получили записку от сеньора Хогена, – сказал отец.

– Да? – Только и произнесла Сальма, с безразличным видом поправляя волосы.

– Сеньор Перье будет готовить свой дом для гостей.

– Я-то думала, что он сам решил туда перебраться. Кто эти люди?

– Какие-то незнакомцы.

– Как они доберутся до наших мест? – спросила отца дочь.

– Их приведет сеньор Хоген.

Услышав эти слова, Сальма поспешно отвернулась, но от взгляда Мендрано не ускользнул радостный блеск ее глаз. «Значит, сказанное Антонио – правда», – понял он.

– Они приедут завтра? – еле слышно спросила девушка.

– Да, после полудня.

Мендрано поднялся и подошел к дочери.

– Ты должна вернуться из дома археолога прежде, чем туда приедут гости. Тебе нет необходимости там оставаться.

– Но…

– Нет, послушай меня. Я хочу, чтобы к их прибытию тебя там не было, – ласково произнес отец.

– Но это моя работа, – запротестовала Сальма.

– Нет, это работа Марии!

– Я уже не ребенок, папа, – сказала Сальма запальчиво.

– У тебя тело не ребенка, но у тебя еще детские мечты. Тебе надо думать, как женщине. Ты должна понять – этот мужчина хороший, но он не для тебя, Сальма. Я не хочу, чтобы ты страдала.

– О каком мужчине ты говоришь, папа?

Мендрано выдержал ее требовательный взгляд. Дочь его так же хитра, как и все женщины.

Луис привык просыпаться рано, в те часы, когда розовели вершины Анд. Ланнек еще спал. Перье решил не будить его и выскользнул из палатки.

Сегодня рабочие начнут раскопки, с которыми связаны большие надежды. Единственное, что омрачало его настроение – мысль о нежданных гостях. Луис все же надеялся, что цель их приезда – не изумруды. Однако с какой бы целью они ни прибыли – они должны уйти очень скоро. Так размышлял Луис.

В это время Ланнек отодвинул полог палатки, вдохнул чистый воздух и сказал:

– Доброе утро, Луис! Извините, что я так долго спал.

– Доброе утро!

– Я готов.

Луис подал знак рукой, и группа, возглавляемая Мендрано, двинулась в путь, а археологи шли за ними следом. Около часа потратили на разметку местности. Этим занимались Ланнек и Перье, помощник делал отметки на карте. К девяти часам все было готово, и Луис отдал команду копать.

Во время еды разговор шел исключительно о раскопках.

– По-моему, этот участок даст то, что вы ищете. Мне не хотелось бы видеть вас разочарованным, – выразил надежду Ланнек и спросил: – У кого вы учились?

– Мне повезло. Я учился у доктора Шлимана, когда он возглавлял раскопки Трои, а позже – у Фландса Петли. Он был главным на раскопках в Египте и нашел царское захоронение на западном берегу Нила. Вы же знаете об этих раскопках.

– Да, разумеется. Они не остались незамеченными, – ответил Ланнек.

– Это было волнующее событие. Когда мы вошли в гробницу, то обнаружили тридцать шесть мумий. В отдельном зале стоял саркофаг фараона. Его окружало множество священных сосудов, статуй, ваз и уникальных предметов из стекла и бронзы. Это было потрясающе. Но мои заслуги – ничто в сравнении с вашими, – добавил Луис. – Я все не решаюсь сказать. Я чрезвычайно благодарен, что вы приехали сюда, Виктор!

– Не говорите об этом. Я сделал это с радостью. Не хотелось, чтобы вы были потеряны для науки только потому, что сегодня ваше имя еще недостаточно авторитетно. Это временно, уверяю вас, – Ланнек улыбнулся.

– Когда я найду подтверждение моей теории, предлагаю вам стать соавтором моего открытия, – сказал Луис.

– Это необязательно. Кроме того, обнаружив город, вы будете работать здесь еще несколько лет.

– Несколько радостных лет, – улыбнулся Луис.

– Вы еще молоды, неужели вам не хочется быть ближе к людям, к цивилизации? – спросил Ланнек.

– Я счастлив здесь, потому что занимаюсь тем, о чем всегда мечтал.

– Хорошо быть молодым. А я, представьте, слышу тиканье часов. Может быть, по этой причине я люблю свое дело.

– Поясните, – попросил Луис.

– Когда забираешься в прошлое, прикасаешься к нему, появляется ощущение, что время остановилось. Я именно так замедляю ход своих внутренних часов, – ответил ученый.

Археологи вновь отправились на участок. Солнце уже миновало зенит, и жара стала еще невыносимее. Спины рабочих казались посеребренными от выступившего пота.

Один из рабочих позвал Перье. Тот опрометью кинулся на голос и, спрыгнув в траншею, взволнованно спросил:

– Что здесь?

В следующее мгновение его лицо озарила радостная улыбка, и он воскликнул:

– Мой Бог! Ты услышал мои молитвы!

В этот момент спустился Ланнек.

– Гробница! Гробница! – послышался возбужденный крик копальщика, работающего на одном из выступов, опоясывающих участок. Его лопата наткнулась на сверток, прорвала сгнившую материю, и оттуда вывалились кости человеческого скелета.

Перье бросился к тому месту. Ланнек не отставал. Добежав до места и увидев то, что удалось раскопать, Луис остолбенел. Сердце его бешено колотилось. Несколько минут он, потрясенный, просто стоял и смотрел на мумию.

– Первый знак, – спокойно сказал Ланнек. – Возможно, нашли кладбище, а может, безвестный склеп. Надо проверить, но это уже кое-что.

– Это уже кое-что! – взволнованно сказал Луис. Он ликовал от счастья. Голос гонца вывел его из этого состояния.

– Сеньор Луис!

– Что такое?

– В лагере гости. Они ждут вас.

Археологи переглянулись. Луис страшно разозлился на непрошеных гостей, прибывших к тому же так не вовремя.

– Находка никуда не денется, – успокоил Ланнек молодого человека, заметив его злость и раздражение.

– Пойду, – мрачно сказал Луис. – Но если хихикающие студентки думают, что смогут выискать здесь что-то, им придется разочароваться. Лучше сразу дать от ворот поворот.

– Луис, не горячитесь, – улыбнулся Ланнек.

– Я придумаю, как избавиться от них.

Перье повернулся и решительно зашагал в сторону лагеря.

Глава 6

А тем временем непрошеные гости спешились и рассматривали раскинувшуюся перед ними долину. Жоан была так взволнована, что не могла вымолвить ни слова. Красота ландшафта, мысль о скорой встрече с отцом, человеком необыкновенным и известным, лишили ее дара речи.

– Как прекрасно здесь, верно? – услышала она голос Франка рядом собой.

– Да. Это похоже на мечту.

– Жоан, вы не сказали, зачем приехали сюда.

– Разве? Я изучала археологию и, когда узнала об этих раскопках и о том, что сюда едет месье Ланнек, светило в своей области знаете, просто не могла не приехать. Мне известно, что раскопки финансирует музей, а значит, здесь могут работать студенты.

«Не знаю, насколько это понравится Луису. Хочется верить девушке, тем более что ее объяснение кажется вполне правдоподобным. Посмотрим», – так думал Франк, а сам все не мог отвести взгляд от ее лица.

– Здесь нет ни одного студента, только местные, которых Луис нанял и научил работать.

Жоан поняла, что Франк хочет дать ей понять, что ей откажут в работе. Но она была не из тех, кто легко отступает. Существуют правила ведения раскопок, и она ими воспользуется. Жоан Тимар надеялась, что на Перье произведут впечатление имена ее учителей.

– Я постараюсь не создавать проблем, – сказала Жоан и посмотрела вдаль. Она разглядывала людей, направлявшихся к ним, и подумала, что один из них – Луис Перье.

«Как он встретит ее? Не исключено, что пойдет в наступление, а значит, надо быть готовой к обороне», – раздумывала девушка.

Приезжие решили, что поставят палатку в лагере, но Франк сообщил, что для гостей приготовлен дом археолога.

– Далеко ли это отсюда? – спросили француженки в один голос.

– Недалеко, – Хоген пожал плечами. – Час, если идти пешком, и меньше того, если ехать на лошади.

– Мне неловко занимать его дом. Может, нам будет удобнее в палатке? – предложила Жоан.

– Вообще-то, Луис редко бывает дома, – заметил Хоген. – Он предпочитает жить в лагере. Дом был построен еще до начала раскопок. Сейчас там живет экономка. Он говорил, что будет жить здесь постоянно, пока раскопки не закончатся. Я на это надеюсь. Мне бы не хотелось потерять такого соседа.

У Жоан было немало вопросов, но она не стала их задавать. Еще будет время на это, если ей позволят остаться.

Флора и Никола решили вернуться в дом Франка, согласившись с Жозефом в том, что там по-настоящему комфортно. Пока они были заняты разговорами, Жоан направилась к ближайшему участку, на котором велись раскопки.

Она подошла к траншее, где прежде работали Луис и Ланнек, легко спрыгнула вниз и начала осматривать место. Девушка настолько увлеклась, что не заметила, как хозяин вернулся в лагерь.

Франк протянул руку изнуренному и злому Луису и сказал:

– Я привел тебе целую компанию. Позволь представить тебе гостей. Это – Никола Ломон и его очаровательная жена мадам Флора. А это, если помнишь, Жозеф Фармер, мой давний друг. А это – Хоген вдруг осекся и стал недоуменно оглядываться вокруг. – Извини, понять не могу, куда она исчезла.

Перье нетерпеливо дернул плечами.

– Итак, – обратился он к Никола. – Вы – студент-археолог?

– Я? – рассмеялся Ломон. – У меня достаточно проблем в настоящем. Я ни за что не стану рыть землю, чтобы отыскивать их в прошлом. Мы с Флорой – просто друзья и компаньоны Жоан. Это она бредит древней культурой.

– Жоан?

– Жоан Тимар.

– И где же эта Жоан Тимар? – спросил Луис, не скрывая своего раздражения.

– Признаться и сам не знаю, – отвечал Никола. – Она была здесь всего минуту назад. Ее нужно найти.

– Я сам разыщу ее. – Луис повернулся и направился в сторону ближайшего участка. Гости, а больше всех – Франк, недоуменно смотрели ему вслед.

Жоан была слишком занята осмотром стен траншеи и не заметила приближения Луиса. Только когда он, стоя на краю, заслонил собой солнце, она взглянула вверх.

Луис показался ей слишком высоким, слишком большим. Потом девушка сообразила, что это из-за того, что она находится ниже него. Она приветливо улыбнулась и протянула руку.

–Если вы согласитесь вытащить меня отсюда, я смогу извиниться за вторжение и представиться.

Луис стиснул ее кисть и рванул к себе. Жоан взлетела вверх и оказалась слишком близко от молодого мужчины. У него были серые, побелевшие от сдерживаемого гнева глаза.

– Значит, вы и есть мадемуазель Тимар? – холодно констатировал Луис.

– Да, это я.

– Вот что, мадемуазель, – он фыркнул и сложил на груди руки. – Если вы воспитаны в приличной семье, то, наверняка, знаете, что требуется по крайней мере спросить разрешения, прежде чем взять чужое.

– Извините, но я ничего у вас не взяла, – начала, запинаясь, Жоан. Она была в замешательстве, поскольку не ожидала подобного обхождения.

– Да, вы так думаете? Здесь ведутся работы, и участок этот – мой.

– А вы, значит, месье Перье? – удивленно спросила она.

– Да, так.

– Хорошо. Месье Перье, прошу прощения за то, что вступила на вашу бесценную территорию, но для этого я хорошо подготовлена. Надеюсь, грубые манеры вы приберегли не специально для женщин-археологов?

Несколько мгновений Луис пораженно молчал, не зная, что ответить. Грубить и выглядеть в глазах девушки болваном не хотелось. Подобные манеры отнюдь не в стиле французов. Поэтому он примирительно сказал:

– Извините, мадемуазель Тимар. Я вел себя невежливо.

– Я прощаю вас, – торопливо сказала Жоан, радуясь перемене тона молодого ученого. – Зовите меня Жоан.

– Если вы так хотите, – отвечал Луис, но лицо его все еще сохраняло выражение неудовольствия. И именно это почему-то рассмешило Жоан. Она широко улыбнулась, и улыбка эта поразила Луиса.

– Чему вы радуетесь? – воскликнул он. – Да, я раздражен. Вы прибыли не вовремя. Я только что наткнулся на неплохую находку, но пришлось все бросить и тащиться сюда. А путь от того участка до лагеря неблизкий.

– Понимаю вас. Однажды я запустила камнем в приятеля, помешавшего мне как раз в тот момент, когда я очищала керамический осколок.

– Вы попали в него?

– Конечно. – Жоан засмеялась. – Никому не удавалось увернуться от этой штуки.

Луис улыбнулся, отметив про себя, что девушка обладает чувством юмора и очень мила. Однако ему не хотелось, чтобы под ногами путался любитель. Просто теперь нужно было придумать более мягкий и вежливый способ избавиться от нее.

– Если вы составите мне компанию по пути в лагерь, мы придумаем, как сделать ваше короткое пребывание здесь полезным, – произнес Луис.

Жоан заметила ударение, сделанное на слове «короткое», но решила промолчать. Все покажет время. Сейчас ей больше всего хотелось увидеть своего отца.

– Спасибо. Мне сказали, что у вас еще один гость. Очень знаменитый, – и все же голос ее дрогнул от волнения.

– Месье Виктор Ланнек, если вы говорите об этом человеке. Но он не просто гость. Он здесь, чтобы оценить качество моих находок, – сказал Перье.

Сердце девушки учащенно билось. «Скоро она встретит человека, давшего ей жизнь, человека, от которого унаследовала любовь к своей профессии. Как сказать ему? Как он воспримет ее признание? Надо дождаться, когда они будут одни, а значит, она должна сделать все, чтобы остаться здесь, – думала взволнованная Жоан. – Луис должен понять, что она действительно разбирается в древней культуре и истории; а не просто любитель-самоучка».

– Вижу, ты нашел красавицу; – произнес Франк. – Вы познакомились или вас представить друг другу?

– Познакомились, – буркнул Луис и повернулся к Жоан. – Но вы еще не знакомы с нашим почетным гостем. Месье Виктор Ланнек. Мадемуазель Жоан Тимар.

Жоан улыбнулась.

– Месье Ланнек, для меня честь быть представленной вам. Всегда мечтала встретиться с вами.

– Я польщен, мадемуазель. Такая милая девушка интересуется археологией. Это редкость.

– Интересуюсь?! Я люблю ее, и в этом виноваты вы и ваши книги.

Он охнул и, дурачась, схватился за сердце. «Первый шаг сделан», – сказала себе Жоан.

Луис был огорчен: ясно, что гостей придется оставить хотя бы на ночь. Никто не рискнул бы отправиться ночью через джунгли.

– Месье и мадам, устраивайтесь удобнее, – сказал он. – Мой помощник сеньор Мендрано разместит вас в палатках. Если захотите прогуляться, не уходите далеко от лагеря. Нам с месье Лан-неком необходимо вернуться на участок. Мы будем к ужину.

– Вы нашли что-то интересное? – спросила Жоан.

– Довольно-таки, – ответил Ланнек. – Одно из двух: кладбище или гробница, предстоит выяснить, и это займет немало времени.

– Пожалуйста, позвольте пойти с вами. Я не буду мешать. Только посмотрю.

– Не вижу причин для отказа, – улыбнулся Ланнек. – Энтузиазм требует поощрения. Но вопросы здесь решаю не я.

Оба молча посмотрели на Луиса, который только пожал плечами.

– Идемте, – проговорил он сквозь зубы, отвернулся и направился к месту раскопок. Ланнек и Жоан последовали за ним.

Наутро Франк, Флора, Никола и Жозеф, успевшие уже стать добрыми приятелями, уехали на плантацию. Им предстояло пробыть в пути целый день, а это нелегко. Франк знал, что Жозеф выдержит переезд, но не был уверен в этом относительно четы Ломон.

В течение следующих двух недель Луис пытался сосредоточиться на работе. Его раздражало присутствие Жоан. Она чувствовала это раздражение и старалась держаться на расстоянии. Это мешало, потому что хотелось быть рядом с раскопками, рядом с отцом. Правда, Ланнек уделял ей внимание.

Перье не позволял ему работать в полуденную жару. В эти часы в долине было настоящее пекло. И, возвращаясь в лагерь, ученый мог общаться с девушкой. Они прекрасно ладили друг с другом. Постепенно сложились теплые отношения, и это радовало Жоан, вселяло уверенность.

Во время одного из разговоров она спросила:

– Почему Луис все время раздражен? Он злится на меня? Но ведь мы люди одной профессии, и я готова работать ради общего блага.

– Я думаю, он сердится не на вас.

– Тогда как понимать его дурной тон? – спросила Жоан.

– Не знаю. Это, скорее, защита.

– Защита?

– Да, – ответил ученый. – Он защищает свою долину, свои раскопки. Возможно, свою мечту. Он давно желал найти свой город. И теперь, когда это близко, он боится, что ему могут помешать.

– Он не просто археолог. Он поэт-археолог. Это слишком хрупко и может навредить Луису, – заметила Жоан, глядя из-под ладони на холм, где в полуденном мареве маячили черные движущиеся точки.

– Возможно, – проговорил Ланнек задумчиво.

– Я хочу работать на раскопках. Для меня это не впервые. Пожалуйста, поверьте Я была одной из лучших на своем курсе в университете и каждое лето работала в экспедициях. Я не хочу вмешиваться, но хочу помочь, – с горячностью произнесла Жоан.

– Дайте ему время. Если вы останетесь еще на какой-то срок, Луис оценит вас. Он умный человек.

Жоан пристально посмотрела на Ланнека. Именно сейчас можно признаться ему, не ставя себя под удар. И Жоан решилась.

– Месье Ланнек?

– Да.

–Я… я хотела бы сказать вам что-то чрезвычайно важное. Месье Ланнек, я внимательно наблюдала за вашей карьерой и искренне восхищалась вами. Мне нравятся ваши труды. Я ценю вас как ученого. Но гораздо позже оказалось, что не только это причина моего внимания.

– Вот как? – глаза Ланнека потемнели, он сжал губы.

Жоан выставила вперед ладони.

– Подождите! Я проследила вашу личную жизнь… Это и является самым важным. В тысяча восемьсот восемьдесят пятом году вы женились на девушке по имени Констанция Готье. А через несколько лет разошлись и больше никогда не встречались.

– Я не могу понять вашего интереса к моей личной жизни, – резко прервал Ланнек. – Да, я был женат, потом мы расстались. С тех пор моей жизнью была работа. Давайте прекратим этот нелепый разговор, мадемуазель.

– Подождите! Вы добились огромных успехов! – волнуясь, говорила девушка.

– И этим объясняется ваш интерес ко мне?

Жоан замолчала. Останавливаться на полпути было бессмысленно. Она и так уже наполовину потеряла его доверие. И Жоан собралась с духом и сказала:

– Нет, не только этим. – Она повернулась и посмотрела на Ланнека. – Констанция Готье, в замужестве Ланнек, не оставила вашу фамилию. Она стала Констанцией Тимар. А я – Жоан Тимар. Констанция была моей матерью. Я родилась в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году. Вы – мой отец, и я преодолела тысячи миль только ради встречи с вами. И более того, я хотела рассказать вам, как мама сожалела о том, что покинула вас. Она рассказала мне об этом перед смертью.

Ланнек смотрел на Жоан. Он был так ошеломлен, что не мог говорить.

– Я знаю, вам трудно поверить в это. Пожалуйста, не думайте, что я лгу или что приехала к вам, потому что вы – известный человек. Я привезла письма мамы к вам, мое свидетельство о рождении и ваше свидетельство о браке. Единственное, чего я хотела – встретиться с вами и рассказать о себе.

– Я даже не знал, – еле слышно проговорил Ланнек, все еще не придя в себя.

– Мама хотела рассказать вам о моем рождении, но гордость удержала ее. Я… я ничего не хочу от вас. Вы понимаете? Я просто хотела знать вас.

– Конечно. Извините меня. Не каждый день узнаешь, что у тебя такая дочь.

– Я знаю, вам трудно поверить, но у меня есть письма мамы к вам. Она хотела послать их, но так и не решилась.

– Значит, вы следили за моей карьерой?

– Очень внимательно. С той самой минуты, как я заинтересовалась археологией, вы были моим кумиром. Я тогда ни о чем не подозревала. Но несколько месяцев назад я тоже, как и вы сейчас, была поражена, узнав, кто мой отец.

– Думаю, нужно обо всем сказать Луису, – заявил Ланнек. – Когда он узнает, кто вы, то изменит отношение к вам.

– Нет, нет, не говорите ему, прошу вас! – перебила Жоан.

– Почему?

– Если вы расскажете, ему не останется ничего другого, как позволить мне находиться здесь. Его уважение к вам, не говоря о том, что вы нужны ему, не позволит поступить иначе. Я навсегда останусь для него дочерью месье Ланнека.

– Но, Жоан…

– Я хочу доказать, что и сама по себе чего-то стою. Все что нужно – дать мне шанс сделать это. Скажите Луису только что хотите, чтобы я осталась.

– Считайте, что это уже сделано, – сказал Ланнек. – Он не узнает, кто вы на самом деле. Но ваши спутники? Франк знает? Они с Луисом близкие друзья.

–Мои спутники ни слова не скажут. Если к тому времени, как вы соберетесь уезжать, я не утвержусь, то уеду тоже.

– Хорошо. Договорились.

– Спасибо, – произнесла Жоан. Слезы счастья и благодарности застилали ей глаза.

– Я к вашим услугам. Надеюсь, мы сумеем лучше узнать друг друга, – проникновенно произнес ученый.

Жоан хотела что-то ответить, но заметила приближающегося Перье. Не обращая на нее никакого внимания, он присел перед Ланнеком на корточки и протянул на ладони какой-то грязный предмет.

Ученый внимательно осмотрел его. То же самое сделала и Жоан. Это была маленькая, искусно выполненная маска.

– Золото, – выдохнула Жоан. – И это не сикхи. Это перуанская культура.

– Я тоже так подумал, – усмехнулся Луис. – Но слишком разволновался и не мог положиться только на свое мнение.

– Это фрагмент алтарной маски бога солнца в храме инков. Храм обычно называли «золотым местом», – прокомментировала Жоан и слегка коснулась пальцами предмета.

Луис вновь пристально взглянул на нее. Он подумал то же самое и удивился, что девушке известны подобные вещи. Молодые люди не обратили внимания на мимолетные изменения в лице Ланнека. Легкая тень прошла по нему, однако, когда Луис повернулся, ученый уже улыбался.

– Она права. Вот это находка! Если хотите, я отнесу ее в лагерь, прослежу, чтобы тщательно очистили, а потом обследую. Уверен, вы хотите продолжить раскопки. Начало обещает многое, – проговорил ученый.

– Вы думаете, это только начало? – взволнованно произнес Луис, будто боясь, что это неправда.

– Думаю, да. Хотя это маленькая вещица. Ее можно было потерять, украсть или продать. Нам надо найти что-то, что не могло оказаться в этом месте по чистой случайности.

Жоан видела блестевшие от возбуждения глаза Луиса и понимала его, испытывая ту же радость. Ланнек встал, и Луис отдал ему находку, несмотря на то, что явно не хотел с ней расставаться.

– Возможно, к тому времени, как вы вернетесь в лагерь, у меня уже будет ответ, – сказал ученый и повернулся к девушке. – Вы не хотите присоединиться ко мне?

– Если вы не возражаете, я бы осталась. Надеюсь, что смогу быть полезной здесь. – Она взглянула на Луиса, который тут же нахмурился.

– Это не подходящее место для любителя, – проворчал он.

– Я не любитель, – парировала Жоаи. – Вы были слишком – она собиралась сказать что-то резкое, но вовремя остановилась, поняв, что это не поможет, – слишком заняты, чтобы заглянуть в мои рекомендательные бумаги.

– Я вам снова повторяю, что сейчас неподходящий момент. Кроме того, вы должны были прибыть сюда через официальные каналы, – произнес Луис.

– Боюсь, – прервал его Ланнек, – что это было невозможно. Вы ведь тоже отплыли раньше официального объявления. Жоан представила свои бумаги. Они производят хорошее впечатление.

Перье мог бы сразиться с Жоан, но не с человеком, державшим в руках его будущее, человеком такого ранга, как Ланнек.

– Хорошо, – обратился Луис к девушке. – Сейчас вы можете остаться в качестве наблюдателя. Ваше участие в дальнейших раскопках мы обсудим позже.

Жоан вспыхнула. Луис не мог не заметить неистовости ее взгляда. Так хотелось сказать ему, что он грубый, самовлюбленный эгоист, но девушка взяла себя в руки и, повернувшись к Ланнеку, сказала:

– Спасибо, месье.

– Всегда пожалуйста. А теперь позвольте удалиться. Я займусь этим, – он указал на находку. – Хочется увидеть истинное лицо. Встретимся в лагере.

Луис и Жоан стояли и молча смотрели вслед удалявшемуся ученому.

– Сожалею, что поставила вас в невыгодное положение. Но нужно принимать помощь, когда ее предлагают, – произнесла Жоан.

– Это неподходящее место для женщины, – прибегнул Луис к старому аргументу мужчин, поскольку никаких других у него не осталось. – Это трудная работа.

– Я не боюсь работы. Конечно, я не могу поднимать такие тяжести, как вы, но держу пари, что смогу копать и чистить находки гораздо осторожнее вас.

– Большинство дам, которых я знал, терпеть не могли пачкать ручки, – Луис криво улыбнулся.

Жоан почувствовала прилив раздражения:

– Вы знали не тех дам, месье Перье.

– Ладно, мадемуазель Тимар, это не игра. – Луис картинно сдвинул на затылок шляпу и сунул руки в карманы. – Найдите другое развлечение от скуки.

– Развлечение?! – Терпение Жоан достигло предела. – Я не знаю, откуда у вас это презрительное высокомерное отношение. Вы ведь не намного обошли меня в образовании. Но видно придется сообщить вам, что я в течение четырех лет училась у самых лучших специалистов в этой области, таких, как Масперо и Амелия Эдвардо. В университете я была в числе лучших, и могу поспорить, что умею делать все, что и вы, знаю историю и культуру не хуже вас. Разве вы не заметили, что я первая идентифицировала маску?

Луис тоже начал кипятиться:

– Это все же мой участок!

– А вы – трус, – зло выпалила Жоан.

– Трус?

– Конечно. Вы боитесь, что я смогу оказаться той, за кого себя выдаю, и, может быть, найду...

– А теперь минутку, – пытался остановить ее Луис.

– Что, боитесь?

– Мне нечего бояться.

– Тогда почему вы не предоставите мне шанс? Однако мысль о том, что Жоан прибыла сюда за изумрудами, а не за историческими находками, не оставляла Луиса. Лучше присматривать за ней. Если она и ее друзья ищут изумруды, то как они узнали о них? А что если у этих людей есть свой человек в лагере?

– Хорошо, – сказал Луис.

– Хорошо? Что значит »хорошо»? – спросила Жоан, немного успокоившись.

– Это значит, мы посмотрим, что на самом деле вы из себя представляете.

– Вы дадите мне работу?

– Именно это я и хотел сделать, – ответил Луис уже спокойно. – Но при одном условии.

Жоан молчала, глядя на Луиса. С дискриминацией она сталкивалась в каждой экспедиции, в каждой аудитории, а потому привыкла относиться к условиям разного рода с подозрением.

– Что у вас на уме? – спросила она решительно.

– Я – главный. Без каких-либо исключений.

– И?

– И как только вы откажетесь работать, то сразу покинете раскопки. Никаких оправданий.

Луис намеренно поставил это условие, задумав поручить девушке самую тяжелую работу и надеясь, что она не выдержит.

– А вы думаете, я захочу отказаться?

– Думаю. На раскопках часто приходится туго.

– Я это знаю, – она с вызовом посмотрела на археолога. – По-моему, условия договора легкие. Я предлагаю сделать их жестче.

– В смысле?

– Я работаю там, где вы скажете. Ни жалоб, ни поблажек.

– А ваши условия? – спросил Луис.

– Если я обнаружу что-то действительно ценное, мне это будет зачтено в заслугу.