Текст книги "Тень луны"
Автор книги: Вирджиния Спайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– Хорошо бы. А то ведь мы даже не знаем, в какую заваруху попадем, – сказал Антонио.
– Ты готов?
– Ты пришел, чтобы задать дурацкий вопрос?
– Нет. Мне нужно другое, – ответил Франк.
– Что?
– Пришло время поговорить.
– И я так думаю. Мы ведь с тобой знаем, что мечты не всегда совпадают с реальностью, – произнес колумбиец.
– Мы говорим о мечтах или?.. – Франк пристально посмотрел на Антонио.
– О Сальме. Она мне очень дорога.
– Не сомневаюсь. Но она и для меня стала очень дорогой. Тебе придется понять, Антонио, что Сальма уже не ребенок. Она женщина, и я хочу, чтобы она стала моей женой. Можешь верить, а можешь не верить, но я не хочу ей зла. Так или иначе, но она останется со мной. А мы с тобой будем родственниками и друзьями. Думаю, что врагами нам быть ни к чему.
– Франк, а ты не боишься, что однажды поймешь, что Сальма здесь не ко двору? Что ты будешь потом делать? – спросил резко Антонио и, не дав Франку ответить, добавил. – Я скажу тебе. Сальма вернется к нам. Но она не будет прежней. Она будет бредить твоим миром, а ты не сможешь ей его дать.
– Вот именно в этом мы оба ошибаемся, или ошибались. Видишь ли, Антонио, я тоже когда-то думал так. Но теперь я знаю другое. Во всем мире не найти девушки, которая бы сравнилась с твоей сестрой. Я люблю ее, и если она захочет, мы поженимся. Боль ей можешь причинить ты. Она привязана к тебе. А если ей придется навсегда расстаться с семьей, она будет страдать. Ты этого хочешь, Антонио? Хочешь заставить ее страдать только потому, что отстаиваешь свои принципы?
Антонио задумался. Слова Хогена убедили его. Наверное, он действительно любит его сестру.
– Тебе надо поговорить с отцом, Франк.
– Мне важно знать, Антонио, могу ли я рассчитывать на твою поддержку.
– Можешь, – усмехнулся юноша. – Хотя тебе не помешает поволноваться.
– Я волнуюсь с тех пор, как Сальма появилась здесь. Я не глуп, чтобы снова отпустить ее.
– Надеюсь, что ради нее ты найдешь отца.
– Да, твоего отца и археологов, и узнаю, что на уме у этого проходимца.
– Франк, ты думаешь…
– Мне не хочется думать ни о чем плохом. С Луисом не так-то легко справиться. В случае чего, он сумеет сбежать.
– Тогда они придут сюда.
– Пройти через джунгли будет не просто для них. Я бы на их месте спрятался где-нибудь недалеко от лагеря. Но своими разговорами мы вряд ли им поможем. Уже светает. Пора отправляться, – сказал Франк.
Мужчины повернулись и только тогда заметили стоявшую в дверях Сальму. Она смотрела на брата извиняющимся взглядом. Но что-то в ее облике говорило, что она готова защищать себя, свою любовь.
Франк подошел к ней, взял ее руки и сказал:
– Нам пора идти и найти отца.
Сальма улыбнулась счастливой улыбкой, от которой стало тепло на душе. Обнявшись, они вошли в дом.
Через полчаса пятеро мужчин и девушка покинули дом и направились в сторону плотины.
Прибыв туда, они встретили очень расстроенного Энтони Ружа, рассматривавшего испорченное кем-то за ночь оборудование. Он сильно ругался, но, увидев Сальму, взял себя в руки и затих.
– Еще что-то случилось? – спросил Хоген.
– Да, случилось, – сердито бросил инженер.
– Пора положить этому конец. Энтони, мы пока не уверены, но есть кое-какие соображения по поводу происходящего.
Франк коротко рассказал о том, что знал от Ланнека, а также исчезновении археологов и Мен-драно.
– Сможешь ты пойти с нами, Энтони? Мы не знаем, что ждет нас в долине. Возьмем еще несколько наших рабочих.
– Нет, уж лучше людей из охраны.
– Как скажешь.
– Вот и хорошо. Я поговорю с людьми. А сам я готов, ей-богу! – воинственно заявил инженер.
Вскоре небольшой вооруженный отряд собрался на берегу. Все сели в лодки и поплыли к дому Перье. Мужчины гребли все по очереди. Поэтому до места добрались быстрее обычного. От дома археолога до места раскопок был немалый путь, но никто не стал отдыхать. Воображение рисовало самые страшные картины. Тревога за близких гнала людей дальше.
Шли по джунглям, растянувшись в длинную цепочку.
Приблизившись к участку на небольшое расстояние, Хоген остановился. Люди замерли. Было ощущение военного положения. Никто не знал, что случится е следующую минуту, и это неприятно действовало на нервы.
– Что случилось, Франк? – спросил месье Лан-нек, заметив на лице плантатора беспокойство.
– Что-то не так. Раскопки опустели.
– Опустели? – переспросил Жозеф. – Уму непостижимо! Невозможно!
– Возможно или нет, – мрачно заключил Франк, – но здесь нет ни души. Ни одного рабочего. Никого.
– Не может быть! – воскликнул Антонио. – Рабочие были еще вчера, их было очень много.
– Нам надо спуститься вон туда, – указал Франк и повел группу к опустевшему лагерю. Вся его территория казалась удивительно чистой. Не было ни лопат, ни других инструментов.
– Франк, как ты думаешь, где они? – испуганно спросила Сальма.
– Не знаю, – ответил он. – Только бы с ними ничего не случилось. В противном случае, самозванцу не сдобровать.
– Франк, мы осмотрели все палатки. И палатку этого лжеархеолога. Никого и ничего нет, – сообщил Антонио.
– Значит, он ушел. Но куда? – растерянно и с тревогой проговорил Хоген.
– А где мой отец? Где Луис, Жоан? – беспокоилась Сальма.
– Не знаю. Луис мог уйти либо домой, либо ко мне, либо к плотине. Но нигде мы его не видели.
– Может быть, им пришлось спасаться бегством? – предположил Антонио.
– Спасаться! – вскрикнула Сальма.
– Ну, может, им пришлось скрываться от кого-то.
– Скрываться? Где?
– Возможно, в гробнице.
– Там бы они стали прятаться в последнюю очередь. Эта гробница как мышеловка. Ее легко закрыть снаружи, но невозможно открыть изнутри, – сказал Франк.
– Но это единственное место, куда мы не заглядывали. И я пойду и посмотрю, даже если эта идея глупа, – говорил Антонио.
– Если ты настаиваешь, идем, посмотрим гробницу, – сказал Жозеф.
Отряд двинулся в направлении темного холма. Франк первым шагнул в шахту. Замкнутое пространство пугало. Сколько бы Луис ни уговаривал его, Франк не мог спуститься вниз. Такие места делали его больным. Одна только мысль, что придется спуститься под землю, наводила ужас. На лбу выступил холодный пот.
Вся группа собралась в верхнем уровне. Комната была темна. Антонио заметил мешок с камнями и указал на него.
– Что? – быстро спросил Франк.
– Мешок с камнями держал Дверь закрытой. Теперь его сдвинули. Кто-то закрыл дверь, – произнес ошеломленный Антонио.
– О, нет, – воскликнула Сальма, побелев от ужаса. – Неужели ты полагаешь, что кто-то именно здесь запер наших друзей и отца, брат? Это бесчеловечно!
– Господи милосердный, – пробормотал Франк, пораженный тем, что нашелся изверг, способный оставить людей в подземелье.
Они с Антонио переложили мешок на квадратную плиту. Дверь, ведущая вниз, открылась.
Алекс проснулся на рассвете и был в плохом расположении духа. Всю ночь его мучили кошмары. Ему снилось, что он задыхается в темной комнате без воздуха. Совесть не давала ему покоя.
Когда он не спал, то гнал от себя мысль о том, что обрек троих людей на страшную смерть от удушья и ужаса. Во время сна бороться с этой мыслью Алекс не мог.
Выйдя из палатки, он увидел, что рабочие уже собрались и ждали Мендрано. Антонио среди них не было. Где же он? Ведь Мак-Комби приказал ему ночевать в лагере. Может быть, глупый юнец решил поспать с комфортом в своей постели?
Алекс решил проверить это и заспешил к дому Мендрано. Там его встретила тишина. Не было ни самого парня, ни его сестры. Дом оказался совершенно пуст.
– Значит, он все-таки заподозрил что-то неладное, – пробормотал актер. – Надо что– нибудь делать.
Он остановился. «Раз они ушли быстро и без подготовки, значит, вряд ли могли пройти через джунгли, – думал Алекс. – Но, даже если это не так, их рассказу никто не поверит. Антонио никогда не узнает, где его отец и археологи. Даже если их кто-то и найдет, то все равно будет поздно. К тому времени он сам и его сообщники исчезнут с изумрудами»
И все же драгоценности, лежащие в сундуках внизу, не давали Алексу покоя. Его жадность была сильнее здравого смысла, сильнее его самого.
Мысль о том, что он почти держал в руках счастье, что он мог стать самым богатым человеком на планете, сводила его с ума. Все было так просто, так хорошо складывалось. И вдруг что-то пошло не так, весь стройный план рушился у него на глазах. Алексу уже казалось, что сокровища гробницы так и останутся недоступными для него. Но тогда это убийство теряло всякий смысл. А в том, что люди в подземелье мертвы, он не сомневался.
Актер решил, что если ему придется уехать, то ненадолго. А затем он обязательно вернется и заберет все, что хранит подземелье. Итак, Алексу предстоит еще сыграть свою лучшую роль – убедить Плюга как можно скорее уехать.
Алекс вернулся на раскопки. Собрав рабочих, он дал каждому денег и приказал возвращаться домой. Когда они будут нужны, их снова позовут.
– Но, сеньор, – запротестовал один из рабочих. – Что скажет сеньор Перье? Он подумает, что мы по своему произволу оставили его.
– Не беспокойтесь, это его распоряжение. Дело в том, что несколько недель сеньор будет занят другим делом. Когда он вернется на этот участок, то снова пошлет за вами.
– А это произойдет скоро?
– Не уверен, что скоро. Но, когда придет время, вы снова будете здесь работать. Я вам это обещаю.
– Спасибо, сеньор. Мы с удовольствием работаем здесь.
– Хорошо. Вас позовут, когда придет время. А сейчас берите деньги, собирайтесь и уходите.
Мак-Комби наблюдал за удаляющимися людьми. К тому времени, как он сюда вернется, те трое в гробнице превратятся в скелеты, и кто сможет их опознать?
Вернувшись в палатку, актер собрал свои вещи. От спешки и напряжения его бросало в жар, на лбу появились капли пота, а ладони стали липкими и влажными. Он ненавидел джунгли и смертельно боялся их. Но ему придется пойти туда, если он хочет, чтобы его план удался.
Алекс направился по знакомой ему тропинке, и через два часа был на том месте, где его сообщники рыли землю в поисках изумрудов.
– Алекс, что вы здесь делаете? – спросил обеспокоенный его внезапным появлением Плюга. – Что произошло?
– Мое истинное имя уже не секрет.
– Не говорите загадками, – фыркнул Плюга.
Он терпеть не мог актерства Алекса и испытывал желание покончить с ним. Только обещания сказочного богатства удерживали его от этого шага.
– Я не говорю загадками. Девица, бывшая моей так называемой дочерью, догадалась о том кто я. А так как они с Луисом близки и меня к тому же подозревал влезавший во все управляющий, мне пришлось позаботиться об этой троице.
Мак-Комби начал рассказывать о том, что случилось с того момента, как он вошел в палатку и нашел там Жоан, читавшую его альбом.
– Вы похоронили их в гробнице? Вы глупый, тщеславный попугай! А вы не подумали, что их будут искать?! – закричал взбешенный Плюга.
– Я расплатился со всеми рабочими и отослал их по домам.
– Но родные этого управляющего Мендрано. Как быть с ними?
– Вы думаете, что девчонка и парень доберутся до плантации и останутся в живых, да? Поиски археологов начнутся только через несколько недель. К тому времени, я думаю, у нас будет все, и мы окажемся далеко.
– Вы дурак, черт бы вас побрал! – зарычал Плюга. – Я нанимал вас не думать, а сыграть роль. А что если эти останутся в живых? А что если кто-нибудь вернется и успеет освободить тех, кого вы заперли в гробнице?
– Это невозможно, – отвечал Алекс. – Почему? Почему вы так решили, идиот?!
– И попрошу не оскорблять. Боюсь, что возможно. – Плюга словно не услышал последних слов Алекса. – Теперь нам придется защищаться.
Плюга окликнул одного из своих людей.
– Отправляйся наверх и смотри за лагерем. Если кто-то появится, дай мне знать.
Человек быстро исчез, а Алекс притих, напуганный яростью Плюга. В мыслях он вновь вернулся к сундукам с драгоценностями, стоявшими в темных комнатах гробницы. Ему страстно хотелось завладеть ими. «Тогда уже не придется подчиняться этому чертову сыщику. Нечистоплотный, беспринципный тип!», – вне себя от негодования думал он.
Алекс устроился в удобном месте, расслабился и наблюдал за людьми, копавшими землю. Пусть Плюга пробует добыть изумруды. У него же, Алекса Мак-Комби, будет состояние, которое никому не снилось.
До конца дня он мечтал о том, как распорядится своим богатством. Главное сейчас – проявить терпение и не попадаться на глаза этому разъяренному гному.
Наспех поужинав, Алекс отправился спать. Мечты, владевшие им весь день, улетучились, на их место вернулись сны, от которых Алекс проснулся в холодном поту. Он не пытался больше уснуть, боясь повторения кошмара. Остаток ночи прошел без сна.
Утром, во время завтрака, Алекс старался не замечать презрительного взгляда Плюга. Однако чувство страха не отпускало его.
– Люди сегодня сильно заняты. Они обнаружили несколько камней. Вам, наверное, приятно? – сказал актер.
– А, да, да, – отозвался Плюга. – А разве вам не приятно? Вы ведь, в конце концов, тоже получите долю.
– Я удовлетворен, – самодовольно произнес Алекс.
– И не сомневаюсь, – ухмыльнулся сыщик. – Ни минуты не сомневаюсь.
Алекса вдруг встревожило что-то в голосе Плюга. Но, посмотрев ему в глаза, он ничего не смог понять. «Наверное, показалось», – подумал он, но как раз в этот момент подошел один из рабочих. От дурного предчувствия екнуло сердце.
– Сеньор, – обратился подошедший к Плюга. – В лагерь пришли люди. Целый отряд. Думаю, это друг главного на раскопках. И еще юноша, сын Мендрано. Сейчас они в лагере.
Плюга хмуро и многозначительно посмотрел на Алекса.
– Видите, что я вам говорил? Он обернулся к рабочему.
– Собери людей. У нас есть одно незаконченное дело.
Плюга встал и посмотрел на Алекса сверху вниз.
– После того как мы его уладим посмотрим, что там в гробнице.
Алекс сидел и смотрел в спину уходящего Плюга, и чувствовал, как его душит ненависть. Значит, сыщик уже не доверяет ему и похоже, ему придется действовать по собственному плану, чтобы получить желаемое.
Франк дышал с трудом. Ему казалось, что стены гробницы сжимаются вокруг него. Он сделал вниз по лестнице всего несколько шагов, а впереди было огромное подземелье. Лампы горели так слабо, что их свет был едва виден в мрачной темноте.
Франку было неловко перед остальными за свое состояние. Он знал, что должен идти, потому что внизу, возможно, погибают его друзья. Единственной надеждой была мысль о том, что они вовремя придут на помощь.
Он представил себе темную пустоту, лишенную воздуха комнату, и приступ клаустрофобии усилился. Но он не сдавался. Франк шел первым, за ним – Сальма. Отряд двигался следом. Хоген был рад тому, что он идет впереди, и никто не видит его страха.
Никто, кроме Сальмы. Она единственная догадывалась о том, что испытывает Франк, когда он остановился у верхнего пролета. Девушка придвинулась к нему и легонько сжала его руку. Франк был благодарен ей за поддержку и тоже ответил легким пожатием.
Все двинулись в следующую комнату. Шли молча, преодолевая страх и думая, что ждет их внизу. Франк стиснул зубы и с мрачной решимостью двигался вперед. Он был абсолютно уверен, что, если хоть на минуту остановится, его парализует страх.
Наконец добрались до ступеней, ведущих на последний уровень.
– Луис! – крикнул Франк. Ответом ему было гулкое эхо. Франк крикнул еще раз, громче. – Луис! Мендрано! Жоан!
И снова в ответ только убегающее в темные глубины подземелья эхо. Все старались не смотреть друг на друга. Не хотелось видеть ужас в глазах находящихся рядом людей.
В конце концов они спустились на последний уровень и не поверили своим глазам. Комната была пуста, совершенно пуста.
Глава 19
Луис видел, с каким трудом Жоан удавалось сдерживаться. Ему и Мендрано, опытным, крепким мужчинам, было трудно. Страшно представить, что испытывала хрупкая девушка. Но она крепилась, собирая все свое мужество.
– Кто-нибудь ведь станет нас искать, – успокаивал Луис своих друзей. – Утром соберутся рабочие. Наше исчезновение будет обнаружено.
– Нет, сеньор, – твердо заявил Мендрано, не желая, чтобы Жоан и Луис надеялись напрасно. – Люди боятся этого места. Они пошли бы сюда только вместе с нами.
– К тому же этот Мак-Комби изворотлив. Не надо забывать, что он актер. Даже посредственные актеры умеют влиять на людей, – зло проговорила Жоан. – Сомневаюсь, что рабочие заподозрят неладное. Они поверят тому, что он скажет. Мендрано, а что Антонио и Сальма?
– Моего сына этому самозванцу не обвести вокруг пальца. Я уверен, что через какое-то время он начнет нас искать.
– Лучше нам не обольщаться, – сделал вывод Луис. – Этот человек, как сказала Жоан, профессиональный актер. Он сможет убедить кого угодно, что мы ушли куда-то, например, к Франку. Для него главное сейчас – выиграть время.
– Понятно, чего он добивается. При закрытой двери мы здесь долго не протянем. – В голосе Жоан слышались слезы и боль обреченного на наказание.
– Не надо паниковать, – сказал Луис. – Давайте лучше подумаем, что можно сделать в этой ситуации.
– Я тебя не понимаю. Отсюда только один выход, а он закрыт! Воздух кончится раньше, чем мы разгадаем секрет этой гробницы, – произнесла Жоан.
– Я не стал бы так утверждать. Вполне может статься, что здесь не один выход.
– У нас нет времени искать другой. Да, к тому же где гарантии, что он есть. Не понимаю, как ты все еще веришь в это.
Луис обнял Жоан и крепко прижал к себе. Он почувствовал, что она дрожит всем телом.
– Милая, я люблю тебя и не уступлю так просто ни мужчине, ни дьяволу, ни смерти. Если мы будем верить и будем сражаться, то найдем выход. Я не могу позволить, чтобы что-то случилось с моим самым ценным подарком в жизни.
В голосе Перье было столько любви и нежности, что Жоан почувствовала, как силы возвращаются к ней.
– Луис, – прошептала она.
Он улыбнулся, поняв, что теперь они вместе будут отвоевывать каждую минуту своей жизни. В этот момент он любил ее так, как никогда.
– Мы не можем терять ни минуты, Мендрано. Ты начнешь осмотр с дальнего угла, а мы с Жоан отсюда. Проверим каждый камень, каждую трещину, все, что может выглядеть я не знаю: подозрительным, интересным или даже нелепым.
Мендрано повернулся и направился в дальний угол зала, а молодые археологи двинулись в обратном направлении. Усердно и внимательно они обследовали стены, пол, ощупали пальцами каждый угол, каждую плиту, попробовали весом давить на разные участки пола.
Они двигались навстречу друг другу, и через три часа встретились посередине. Все трое тяжело дышали. К мокрой от пота коже прилипала пыль, а воздух становился все более тяжелым.
Луис только теперь почувствовал первые признаки страха. Он бы спокойнее перенес смерть, если бы они были вдвоем с Мендрано. Но как он может смириться с тем, что гибнет его любимая девушка?
Про себя Луис проклинал Алекса Мак-Комби и мечтал остаться с ним один на один хоть на минуту. Но ненависть – плохой помощник и советчик. К тому же самозванец, возможно, был уже далеко. Время текло медленно, незаметно приближаясь к той минуте, когда воздух кончится.
Луис сел на нижнюю ступеньку алтаря и попытался сосредоточиться. Он должен найти выход! Здесь была похоронена королевская чета, хотя останков и не видно. Если они умерли здесь несколько веков назад, то должно же остаться хоть что-то от них. Но этого нет. А значит, должен быть выход из этого каменного гроба. Но где? Как его найти?
Подошла Жоан и села рядом. Она едва держалась на ногах.
– Жоан, тебе надо отдохнуть. Ты не спала почти сутки, – сказал Луис.
Она молча покачала головой. Он поцеловал любимую в висок и положил ее голову себе на грудь, устало облокотился о вторую ступеньку алтаря и вздохнул. Жоан было приятно слышать ровное биение сердца возлюбленного, но уснуть она не могла. Ей не хотелось проспать, быть может, последние часы жизни, когда рядом находился Луис. Рядом сел Мендрано. Он молчал, думая о своем.
– Мы что-то пропустили, Мендрано, – тихо сказал Луис.
– Я знаю. Чувствую. Но что? – ответил колумбиец.
– А вдруг мы в дюйме от свободы? Интуиция еще не подводила меня, дружище. – Луис вздохнул и крепче обнял Жоан. Его голос стал тише. – Выход должен быть здесь. Должен.
– По-моему, мы проверили все, – сказала Жоан.– Кажется, ни один из этих камней с места не сдвинуть.
– Тогда давайте подумаем, где мы не искали, – предложил археолог. – Должно быть хоть что-то.
Все трое замолчали. Наступила такая тишина, что в ней, казалось, слышен бег времени. С каждой минутой воздух становился все хуже.
Луис думал, лихорадочно искал решение. Мендрано тоже был погружен в свои мысли. Совершенно обессилевшая, Жоан лежала в полудреме. Огонь в лампах еле горел, и Луис испугался, что скоро они окажутся в полной темноте. Он взглянул на Жоан. Она не спала, а просто ушла в себя. Она боялась, очень боялась. Открыв глаза, девушка встретила обеспокоенный взгляд Луиса.
– Я люблю тебя, Луис Перье, – прошептала она, пытаясь улыбнуться.
– Милая, посмотри, куда эта любовь тебя прицела. Господи, спаси и помилуй! Пальцы Жоан коснулись его губ.
– Не надо, Луис. Не стоит отравлять последние часы упреками. Мне не в чем упрекнуть тебя. Ты лучший из мужчин. Все это случилось по вине негодяя, для которого, как он сам сказал, во главе угла стоят личные интересы. Мелкая, ничтожная душа!
– Моя прекрасная Жоан, ты удивительно смелая.
– Нет. Я очень боюсь. Единственная поддержка – это то, что ты рядом, и что он – не мой отец. Сейчас только это имеет значение.
В глазах Жоан заблестели слезы. Луис не мог найти слов, чтобы описать свои чувства. Он скла-нился и крепко поцеловал ее.
– Луис? – позвал Мендрано.
– Да?
– Мы обследовали каждый камень, и ни один не сдвинулся с места. Но мы не тронули самый большой камень в этом зале.
– Самый большой.
Луис оглянулся. Мендрано похлопывал каменную ступень, на которой сидел.
– Господи милосердный, – сказал Луис. – Я даже не подумал. Здесь все может быть не так, как в реальности, к которой мы привыкли.
Он помог Жоан подняться и встать на ноги. Он и она повернулись к огромному алтарю.
– Неужели возможно повернуть всю эту штуку? – усомнился Луис. – Если так, то те люди были не просто умны, они были гениальны. Вопрос только в том, с помощью чего она приходит в движение?
Втроем они начали тщательно исследовать алтарь. Они осторожно, дрожащими пальцами ощупывали каждый уступ, каждую линию, каждую точку. Но камни не сдвигались ни на дюйм.
Усталость и нехватка воздуха, наконец, заставили их остановиться. Разочарование тяжелым бременем навалилось на них. Похоже, выхода не было.
Луис зачарованно рассматривал громадный алтарь. Его злила собственная беспомощность. Он страшился глядеть в глаза Жоан, потому что в них видел отражение своего ужаса. Она сидела на нижней ступеньке алтаря, уткнувшись в колени. Луис проглотил застрявший в горле ком. Подойдя ближе, он встал на колени, нежно приподнял голову девушки.
Она не плакала, она была охвачена тяжелыми думами. Жалкая улыбка исказила ее лицо. Губы дрожали. Луис привлек ее к себе. В этот момент огонь в одной из ламп вздрогнул и погас. Жоан залилась слезами. Он ничем не мог утешить и ободрить ее.
Наконец, девушка вытерла слезы и посмотрела в глаза Луису.
– Мы мы могли бы облегчить это, милый, – прошептала она и указала глазами в сторону.
Он обернулся и увидел ружье.
– Нет, – прошипел он сквозь стиснутые зубы. Наложить на себя руки. Это было ему под силу.
Но убить человека, которого любишь больше всего на свете! Бред! Бред!
– Нет! – еще раз твердо повторил Луис. – Мы не должны сдаваться, Жоан, не должны опускать руки.
В глазах девушки стоял ужас. Голос прерывался рыданиями.
– Но у нас еще есть время, – он взял ее лицо в свои руки. – Посмотри на меня, моя любимая. Молодой король и его жена ушли отсюда. Если они смогли найти выход, то и мы сможем. Надо верить и искать.
– Мы уже все перепробовали.
– Тогда попробуем еще. Не надо отчаиваться и сидеть сложа руки. Ты же сильная, Жоан. Мы будем продолжать поиски, верно? Верно? – говорил Луис и осыпал поцелуями мокрое от слез лицо девушки.
– Да, да, – плакала она.
Мендрано тем временем влез наверх алтаря и ощупывал черный камень. Все его мысли были о детях. Как переживут они его смерть? Мысль эта пугала его и заставляла действовать. Он, как и Луис, полагал, что выход из этой страшной, душной комнаты есть. Поглаживая огромный камень, Мендрано раздумывал над загадкой столетий. К тому же он не хотел мешать влюбленным, понимая, как тяжело им обоим. Но в таких случаях жалость не самый лучший помощник.
Оставив на время Жоан, Луис поднялся к Мендрано и спросил:
– Ну что, как дела?
– Пока ничего. У меня такое чувство, что ключ к разгадке рядом, но мы не видим его.
Луис понизил голос.
– Мендрано, время уходит. Наверху уже утро. Мы сидим здесь уже восемь часов. Если мои подсчеты верны, через два часа у нас не будет света. И, я боюсь, воздуха тоже не хватит надолго.
– А что если слить масло из всех ламп в одну? Она будет гореть дольше.
– Хорошая мысль, – ответил Луис. – Я попрошу Жоан заняться этим. Ее надо отвлечь. А мы с тобой продолжим поиски.
– Надо торопиться. Воздух становится очень плохим, – сказал колумбиец.
– Я скажу сейчас Жоан.
Радуясь, что нашлось дело, Жоан стала собирать лампы. Возможность побыть при свете еще несколько часов и надежда на то, что они не умрут в кромешной тьме, окрылила ее. Она собрала лампы у подножия алтаря. Весь зал погрузился во мрак.
Девушка переливала масло в одну из ламп. Теперь маленькое пятно света было только у подножия алтаря. Наверху стало совсем темно, и Луис с Мендрано не могли уже ничего различить.
– Жоан, – позвал Луис. – Принеси сюда лампу. Нам нужен свет.
– Иду.
Она преодолела ступеньки и встала рядом с мужчинами.
– Поднимите лампу, Жоан, и держите над этой штукой, – сказал Мендрано. – А лучше поставьте ее в середину круга, где нарисовано солнце. Так мы сможем что-нибудь разглядеть.
Она кивнула, подняла ярко горевшую лампу и поставила ее на нарисованный диск солнца. Внезапно раздался какой-то шум. Он был смутен, доносился издалека, изнутри гробницы.
– Луис! – обеспокоенно воскликнула девушка.
– Не двигайся, – приказал он. – Это не снаружи. Похоже, звук идет снизу.
Шум нарастал. Теперь это напоминало глухой скрежет камня по камню. Вдруг верхняя плита сдвинулась, за ним показались стена и ступени, исчезавшие во мраке еще одной комнаты. Люди были поражены происходящим. С минуту, ошеломленные, они стояли и смотрели на образовавшийся проем.
– Как ты думаешь, Луис, – начала Жоан, но замолчала на полуслове.
– Не буди надежду, милая. Это всего лишь часть гробницы, еще одна комната. Я не удивлюсь, если мы найдем место погребения.
– Это было бы великое открытие! – воскликнула Жоан.
– Это и так открытие.
– Да, но мы не свободны.
– Погребальная комната. Да, это именно она, – произнес Луис.
– Откуда ты знаешь?
– Здесь нет свежего воздуха, иначе мы бы почувствовали его, – пояснил Мендрано.
– Но нам все равно нужно посмотреть, что там.
Колумбиец поднял лампу, но тут снова раздался грохот.
– Поставь лампу на место, – распорядился Луис.
Шум прекратился.
– Я понял. Дело в весе или свете, а может, и в том и в другом, – сделал вывод Луис. – Следовало раньше догадаться. Здесь так много обращений к солнцу. Солнце может служить ключом.
– Но не можем же мы оставить лампу. Как мы разглядим, что там? – сказала девушка.
– Просто отольем немного масла. Надеюсь, останется достаточно света, чтобы механизм работал.
С едва дышащей лампой они спустились по ступеням и оказались в самом нижнем уровне. Как только свет достиг дна, Жоан ошеломленно вскрикнула. Мужчины остановились в полном изумлении.
–Что ж, – сказал Луис. – Мы, наконец, нашли их!
Он повернулся и посмотрел на Жоан. В ее глазах стояли слезы.
Комната была маленькой, узкой, как футляр. В кромешном мраке слышался плеск воды. То, что было найдено здесь, потрясало. Два человеческих скелета лежали так близко друг от друга, что было ясно: они сжимали друг друга в объятиях в последние часы жизни посреди несметных сокровищ.
Статуи с рубиновыми и изумрудными глазами, фигурки богов и богинь стояли вдоль всей комнаты. Их лица были обращены к тому месту, где лежали останки. Низкие подставки были завалены золотыми украшениями. Фрески на стенах изображали богинь, оплакивающих умерших.
Жоан почувствовала, что плачет и сама. Мужчины угрюмо молчали. Они раскрыли секрет гробницы, они нашли сокровища, которым нет равных, но не нашли выход на свободу.
Жоан стояла рядом с Луисом, и он, не говоря ни слова, обнял ее и привлек к себе. Что ждет их? Если эти двое несчастных, останки которых лежали перед ними, не нашли выход.
В первый раз Луис осознал свое поражение. Конец неизбежен. Сначала кончится свет, потом их начнет терзать голод, и они разделят судьбу, которая была уготована королю и королеве. Луис злился на себя за то, что не в силах заглушить мысль о смерти здесь и что Жоан умрет тоже.
– Если бы они хотели покончить с собой, то могли бы это сделать там, – сказал колумбиец и указал на мрачные воды, протекавшие через комнату. Похоже, подземная река текла откуда-то издалека, заходила в гробницу и уходила в другое место.
Луис не отводил от воды взгляда, раздумывая, какая же смерть будет легче. И вдруг его осенило.
– А может, когда их заточили, воды здесь не было? – проговорил он. – Мендрано, куда уходит вода? Если река втекает под стены гробницы, то обязательно где-то выходит на поверхность. Правда, не факт, что место это близко. Река может течь под землей десятки километров.
Колумбиец смотрел на Луиса, ничего не понимая, но вскоре логика размышлений археолога дошла до него. Река, которая ведет на волю.
– Значит, придется нырять и искать выход на свет божий, – решительно сказал Луис. – Пойду я.
– Нет! Ты утонешь, если эта река течет только под землей. Ты не выберешься. Я не хочу оставаться одна, – заплакала Жоан. – Я не пущу тебя, Луис. Не пущу!
– Но не можем же мы просто сидеть и ждать смерти. Если есть шанс, мы должны его использовать.
Он улыбнулся и нежно поцеловал девушку.
– Я не могу допустить, чтобы смерть поборола нас, нашу волю, нашу любовь, Жоан. Я хочу попробовать. Судьба дает нам шанс. Мы не умрем, как эти двое. У нас впереди целая жизнь, и я хочу прожить ее с тобой.
Поцеловав ее на прощание, он пожал руку Мендрано. Пожатие было крепкое. Мужчины без слов поняли друг друга. Луис подошел к краю поды, сел, снял ремень, ботинки, отложил в сторону оружие. Нужно было освободиться от всех лишних вещей.
Лицо Жоан стал белым, когда она увидела, как Луис снимает рубашку. Он вошел в воду, цепляясь за каменные выступы.
– Я был прав, – крикнул он. – Стена гладкая, значит, это часть гробницы. Клянусь, на дне гораздо больше сокровищ.
