Текст книги "Блунквилль"

Автор книги: Виолетта Буренок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Нашёл время шутить! – вспыхнула девушка.

– Нашла время рассиживаться! – ответил брат ей в тон.

Оба надолго замолчали. Мэтт даже представить себе не мог, как сильно Виктория корила себя за то, что упросила его пойти сюда. А самой Виктории не пришло в голову, что за показным спокойствием и насмешливостью Мэтт на самом деле пытался скрыть отчаяние и беспокойство, прежде всего за сестру.

Так они и провели какое-то время, в полной тишине и темноте: Виктория – сидя на ступеньке и обхватив колени руками, Мэтт – облокотившись о перила и задумчиво прикрыв глаза. И кто знает, может быть, отчаявшись, они действительно просидели бы так всю ночь, пока голод не заставил бы их вновь заняться поисками выхода, если бы не раздавшийся совсем неподалёку звук. Этот звук, протяжный, трескучий, послышался так внезапно и так близко, что заставил брата и сестру буквально подскочить на месте. Они по-прежнему ничего не видели во тьме, но сомнений быть не могло: где-то рядом скрипнула дверь.

– Мэтт? – раздался нерешительный голос Виктории. Она снова схватилась за его рукав.

– Чего?

– Ты слышал?

– Ну конечно, слышал! Я же не глухой!

Виктория решила было обидеться на грубый ответ, но потом передумала. Всё-таки не подходящий момент для ссоры с братом – слишком страшно!

– Что будем делать?

– Пойдём! – решительно ответил Мэтт. – Это совсем рядом. Если кто-то скрипнул дверью, значит, там есть люди. И они помогут нам выбраться наружу.

Он шагнул вперёд, но Виктория задержала его, потянув за руку.

– Постой! А вдруг это не люди? – дрожащим голосом спросила девушка.

– Вот глупая! – рассердился Мэтт. – А кто же ещё? Приведения что ли? Честное слово, семнадцать лет – а ты всё ещё ребёнок, Тора!

И он бесстрашно направился вперёд, потащив за собой слегка упирающуюся сестру.

Лестница кончилась так внезапно, что Мэтт споткнулся на последней ступеньке. Восстановив равновесие, он помог подняться Виктории, и только тогда они оба огляделись. В первый момент ничего нового они не увидели. Вернее, не увидели ничего вообще, потому что вокруг них по-прежнему сгущался мрак. Однако, приглядевшись, они различили, что теперь тьма имеет какие-то очертания: где-то она была плотнее, где-то прозрачнее, где-то стояла ровной стеной, а где-то колебалась, словно крона деревьев на ветру.

– Очень странно… – тихо проговорил Мэтт.

– Ага… – кивнула Виктория.

Мэтт отпустил её руку и подался вперёд. В это мгновение Виктория вдруг с удивлением осознала, что, несмотря на темень, она различает его очертания. Это не значило, что её глаза привыкли к темноте. Скорее, темнота стала светлее. Теперь она не была непроглядной и чернильно-вязкой, она была жидкой и слегка подрагивающей, как речная гладь в ночи. И постепенно становилась всё бледнее, всё серее, будто вокруг них наступал рассвет и окрашивал черноту в привычные радужные цвета.

Виктория, поражённая творящимся вокруг превращением, даже не заметила, как стало почти светло. Этот момент наступил очень гладко, плавно – просто ночь по капельке перетекла в день.

– Ой, Мэтт… – наконец, смогла вымолвить Виктория. – Я тебя вижу… Мэтт, что случилось?

Юноша обернулся и поглядел на сестру. Кругом всё ещё царил бледный, нечёткий полумрак, слегка туманный, каким бывает пасмурное утро после того, как всю ночь лил дождь, однако Мэтт с лёгкостью различил стоящую в нескольких шагах девушку в джинсах и красной ветровке, с немного растрёпанными волосами, очень хорошенькую, но сильно взволнованную и усталую. Пожалуй, с тех пор, как он отпустил её руку и пошёл вперёд, едва ли прошло больше минуты, но ощущение у обоих было такое, словно минуло несколько часов.

– Я… я не знаю… – растерянно ответил Мэтт. – Светло стало… – и он вдруг просиял. – Теперь мы можем спуститься и дверь найти!

– Точно! – улыбнулась Виктория.

Они уже собрались направиться к лестнице, когда что-то заставило девушку обернуться. Она прищурилась и внимательно посмотрела туда, куда чуть раньше собирался пойти Мэтт. Юноша положил руку ей на плечо.

– Что такое?

– Ничего! – пожала плечами Виктория, продолжая смотреть вперёд.

Мэтт развернулся и проследил направление её взгляда. Чуть впереди, там, где обрывалась лестница и начинался коридор, казавшийся бесконечным, висела тяжёлая бархатная портьера. Ярко-алая, она слегка колыхалась, хотя ветра совсем не было, и оттого походила на огромное танцующее пламя. Портьера явно скрывала за собой проход или, по крайней мере, дверь. Причём, это была одна из тех дверей, за которые очень страшно заглядывать, но заглянуть непременно хочется.

– Ты хочешь узнать, что за этой шторой? – догадался Мэтт.

Виктория с трудом оторвала взгляд от огненной занавеси и с беспокойством посмотрела на брата.

– Ты что? Ни в коем случае! – категорично заявила она. – Мне совершенно всё равно, что там. Тем более, там явно не найдёшь ничего хорошего. Давай поскорее спускаться вниз, пока опять не стало темно.

– М-м-м…

– Мэтт?

Юноша не отозвался. Он заворожено наблюдал, как вздымается и опускается плотная красная ткань. Её колыхания делались всё сильнее, всё неистовее, и всякий раз, как занавесь поднималась вверх, Мэтт с замиранием сердца ожидал увидеть, что таиться за ней, но вопреки его надеждам она снова возвращалась на место, не приоткрыв даже частички тайны.

– Мэтт!

Он на мгновение скосил глаза на сестру и снова уставился на портьеру.

– Мэтт, ты что сдурел?! Пошли отсюда!

Виктория дёрнула его за рукав. Он не обратил внимание. Тогда она повисла у него на шее, делая попытки заставить его повернуться к лестнице. Но юноша просто расцепил её руки и опустил её на пол.

– Мэтт, что ты делаешь?

А Мэтт уже шагнул навстречу алой портьере. Виктория испугалась не на шутку: она никогда не видела брата таким. Словно зачарованный, шёл он вперёд, ни на что не обращая внимания. На глаза девушки накатились слёзы.

– Мэтт, сейчас же вернись, слышишь? А не то я… я… – Виктория топнула ногой от отчаяния, так и не придумав, что она сделает, если Мэтт не вернётся. – Пойдём отсюда, Мэтти, пожалуйста! Ну что с тобой такое, а?

Виктория сорвалась с места и кинулась к брату. Обхватив его руками за плечи, она начала тянуть его назад, но юноша оттолкнул её, почти не глядя на неё и будто не осознавая, что он делает. Виктория упала на пол, ударившись о перила лестницы. Слёзы, стоящие в её глаза, сразу же покатились по щекам, и это было вовсе не от боли, а от обиды: до сих пор Мэтт никогда не поступал так с ней.

Виктория едва успела вскочить на ноги, когда её брат был уже возле портьеры.

– Мэтт! Не делай этого!!

Юноша не слушал её. А возможно, даже и не слышал. Он медленно поднял руку и отодвинул колыхающуюся ткань в сторону. И весь коридор вдруг залил свет, не солнечный, не электрический – такой яркий, что ничто на свете не могло сравниться с ним. Виктория инстинктивно зажмурилась и прикрыла глаза рукой, но и это не помогло: даже её сомкнутые веки пронзало это янтарное искрящееся золотом сияние.

Когда оно потухло, Виктория раскрыла глаза. Мэтта рядом не было. Она не медля кинулась к занавеси, решительно откинула в сторону тяжёлую ткань – и едва не задохнулась от удивления и отчаяния. За портьерой была гладкая серая стена и ничего больше. Никакого прохода, окна или двери.

– Мэтт…

У Виктории подогнулись колени и она медленно осела на пол. Сейчас ей стало по-настоящему страшно. Она не понимала, что происходит, она волновалась, что Мэтту может угрожать опасность, но самое главное – она очень ясно, очень чётко осознавала, что теперь осталась тут совершенно одна. Одна в огромном неизвестном пугающем доме, из которого не было выхода и который в любой момент могла вновь накрыть непроницаемая тьма.

– МЭТТ!!! – в отчаянии заорала Виктория, не в силах сдерживать разрывающий сердце ужас. – Мэтт, ответь!! Мэтт, ты где…

Ей последние слова потонули в отчаянных рыданиях. Девушка уронила голову на колени и заплакала. Ужас происходящего и отчаяние поглотили её всю без остатка, отбирая последние остатки сил, смелости и надежды. Она просто сидела, прислонившись к стене, уткнув голову и обхватив ноги руками и плакала, плакала, плакала, и никак не могла остановиться. Казалось, она могла просидеть так целую вечность…

– Вечность так не просидишь… Иногда тут становиться очень холодно. Да и есть, наверняка, захочешь!

Приятный хрипловатый голос, раздавшийся над самым ухом Виктории, прозвучал так неожиданно, что мигом заставил остановиться поток её слёз.

– Что?

Девушка подняла голову и вздрогнула от неожиданности. Её глаза встретились с зелёными глазами склонившегося к ней парня. Лет на пять или семь старше Мэтта, он был ниже ростом и худее его, с загорелым лицом и светлыми, выжженными на солнце волосами, приобрётшими отчасти какой-то медно-рыжий оттенок. В его чертах было что-то женственное, даже девчачье, а ещё – в них каким-то удивительным образом сочетались своенравие и уравновешенность, и оттого он сразу располагал к доверию.

– Вот так вот. Хорошо. Ты, по крайней мере, больше не плачешь. Только жалко, что ты всё ещё напугана и взволнована. Не стоит. Лучше улыбнись. Я думаю, у тебя очень красивая улыбка.

Виктория улыбаться не стала. Она только всхлипнула и вытерла рукавом слёзы с лица.

– Ты кто?

– Меня зовут Керин. А ты – Виктория.

Девушка рассеянно кивнула.

– А откуда ты знаешь? – спросила она.

– Я всё про всех знаю, – ответил Керин. – Особенно про тех, кто попал в Блунквилль.

– А что такое Блунквилль?

Керин улыбнулся и широко развёл руки в стороны.

– Вот это всё. Всё что ты видишь вокруг себя, а также то, что внизу, вверху, слева, справа и вообще где только возможно – всё это Блунквилльский замок.

– Таких больших замков не бывает… – не уверенно возразила Виктория. – К тому же, мы видели его снаружи: это просто маленькая церквушка.

– Внешность иногда обманчива, – посерьёзнел Керин. – И некоторые вещи могут быть совсем иными, если смотреть на них с другой точки зрения, отличной от той, к которой мы привыкли.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь! – покачала головой девушка. – Я имею в виду, что весь этот замок никак не смог бы уместиться внутри…

– Так и я об этом! – перебил её юноша. – Надо шире смотреть, Виктория. Неправильный взгляд на жизнь может привести к очень плохим последствиям.

При упоминании плохих последствий Виктория почему-то вспомнила про Мэтта. Но теперь она не позволила себе поддаться отчаянию, напротив, в неё зажглась решимость. Если этот парень понимает всё, что тут происходит, он непременно должен помочь ей найти брата.

– Послушай, мне всё равно! – проговорила она, поднимаясь на ноги. – Пусть это будет замок, Блунквилль или как там… Мне всё равно… Просто скажи мне, куда делся Мэтт. Я найду его и мы уйдём отсюда – и всё!

Керин сделался ещё более серьёзным, чем раньше, и отвёл взгляд. Это привело Викторию в замешательство.

– Что такое? – с отчаянно бьющимся сердцем переспросила она. – Где Мэтт? Что произошло с моим братом?

Когда Керин снова посмотрел на неё, на его лице уже снова обозначилась улыбка. Впрочем, глаза его оставались серьёзными и спокойными. "Словно это глаза совершенно другого человека", почему-то подумалось Виктории.

– Тебе надо отдохнуть. Слишком много всего случилось.

– Но я не хочу отдыхать! – вскричала Виктория. – Я хочу к своему брату! Я хочу найти Мэтта и выбраться отсюда!

Керин покачал головой.

– Невозможно.

– Как это невозможно? Почему? Что это за место?

– Я же сказал тебе: Блунквилльский замок, – спокойно отозвался он.

– Где мой брат? – не успокаивалась девушка. – Ты ведь это знаешь! Ты скажешь мне?

– Нет.

– Я не могу с ним увидеться?

– Нет.

– Хотя бы объясни мне, почему.

– Не сейчас.

– А когда? – воскликнула девушка. – Когда же?

– Когда ты отдохнёшь.

И Керин сделал ей навстречу маленький шажок, приблизил своё лицо к её и легонько коснулся губами губ Виктории. Она не успела ничего сказать, даже почти ничего не почувствовала, только ощутила, как все её страхи, проблемы, волнения и сомнения покидают её сердце, освобождая место для спокойствия, радости и лёгкости. Глаза её прикрылись помимо её воли, и она почти мгновенно погрузилась в крепкий и безмятежный сон.

Керин подхватил её на руки, не позволив ей упасть, и это было последнее, что она запомнила.

ГЛАВА 3
У КАЖДОГО СВОЯ ИСТОРИЯ

Виктория открыла глаза и потянулась. Ей было очень легко и хорошо, и она чувствовала себя свежей и отдохнувшей. Первая её мысль была о том, как хорошо, что они с Мэттом всё-таки устроились вчера и сегодня она имеет счастливую возможность проснуться в собственной кровати в их с братом квартире. Но стоило только её сознанию проясниться – и её разум полоснули воспоминания о вчерашней ночи. Пропущенная станция, тёмный лес, таинственная церковь на поляне, жуткая чернота, красная портьера… Мэтт… Блунквилльский замок…Керин…

– Керин! – с этим словом Виктория резко села на постели.

Сердце её билось так, словно готово было выпрыгнуть из груди. Последним, что она помнила, был его поцелуй, а после – провал. Она не понимала, как смогла так спокойно и крепко – без всяких сновидений – заснуть после всего, что с ней произошло.

Девушка откинула одеяло и огляделась. Она лежала на огромной кровати с синими шёлковыми простынями. Сверху свисал плотный кусок балдахина из синего переливающегося бархата. Комната была не большой, без окон и с одной дверью. Помимо кровати в ней находились два величественных кресла с медными подлокотниками и стол из тёмного дуба. На столе стоял завтрак.

Виктория встала с кровати и прошлась по комнате, изучая обстановку. Если бы не какая-то неописуемая мрачно-гнетущая атмосфера, нависшая над помещением, здесь могло бы быть очень мило. Совершенно не уютно, но жить можно. Девушка села в одно из кресел и подвинула к себе позолоченный поднос с едой. Яичница с беконом, бутерброд с сыром и зеленью, пирожное и абрикосовый сок. Странно, но Виктория подумала, что именно о таком завтраке сегодня она бы мечтала – если бы ей, конечно, вообще пришло в голову заботиться о таких пустяках, как завтрак. Выглядело всё очень даже аппетитно и соблазнительно, и Виктория, к тому же, была чрезвычайно голодна, но есть она не стала.

В задумчивости изучив еду и едва не задохнувшись от чудесного запаха, девушка поднялась с кресла, пересекла комнату и отворила дверь. Коридор, в котором она оказалась, был совершенно не похож на тот, где исчез Мэтт. Он был светлым, но этот свет был не туманный, а какой-то золотистый и ясный. Девушка не смогла понять, отчего может исходить такой свет, потому что свечей в коридоре не было. Дверей не было тоже, кроме той, из которой она только что вышла. Вправо и влево убегали гладкие голубоватые стены. Потолок был низким и округлым, так что стены переходили в него, избегая прямых углов.

Виктория долго стояла возле своей двери и думала, куда ей отправиться: в левое крыло или в правое. В конце концов, решив, что они выглядят совершенно одинаково, она наугад выбрала правое направление и пошла по нему. Коридор оказался не таким уж длинным, как ей показалось вначале. Не прошло и пяти минут, как девушка вышла в просторную залу с задрапированными серой тканью стенами и целыми сетями паутины под потолком. Из залы имелось несколько выходов, и Виктория, почти не раздумывая, шагнула наугад в первый попавшийся, потому что она терпеть не могла пауков.

Этот вход привёл её в новый коридор, очень мрачный, с деревянными стенами и низким потолком. Виктория подумала вернуться и пойти куда-нибудь ещё, но отвращение к паукам пересилило, и девушка продолжила путь. В этом коридоре она впервые услышала какие-то звуки: шаги наверху, прямо над рассохшимся древесным потолком, и скрип двери, совсем как вчера. А потом снова воцарилась тишина. Правда, сегодня тишина была вовсе не такой немой и совершенно непроницаемой, как во вчерашней темноте. Сегодня тишина была живой. Она постоянно колебалась, менялась и творила в пространстве что-то невидимое и неощутимое. Даже когда никто не говорил, не ходил, не скрипел дверями и вообще не издавал никаких звуков, тишина Блунквилльского замка не была тишиной. Она сама по себе была каким-то неведомым звуков.

Виктория ускорила шаг. Скрипнувшая дверь отчего-то вызвала у неё дрожь. Хотя – и это невероятно удивляло девушку – страха как такого она вовсе не чувствовала. Место, в котором она находилась, и события, в которые она оказалась вовлечена, вызывали у неё удивление, любопытство, тоску, может быть, даже в некоторой степени ярость и отчаяние, но никак не страх. Несмотря на то, что Виктории было довольно неприятно бродить одной по столь мрачному месту, каким-то внутренним чувством она абсолютно точно осознавала, что бояться ей тут нечего и что здесь нет никого, кто мог бы причинить ей вред.

Между тем деревянный коридор закончился и вывел девушку на маленькую лестничную площадку. Это была совсем не такая лестница, по которой они с Мэттом поднимались вчера с первого этажа. Вероятно, эта лестница была чердачной – если, конечно, в замке вообще был чердак. Тонкие деревянные ступени, местами выжженные огнём, местами проеденные грызунами, диагональю тянулись вверх, теряясь в темноте.

Пока Виктория стояла, опёршись о покосившиеся перила и размышляя, стоит ли идти наверх, снова послышался дверной скрип. Несколькими этажами выше щёлкнул замок, затем послышались лёгкие и неторопливые шаги. Виктория кинулась по лестнице в надежде застать обитателя замка.

Первый пролёт вывел её в светлый и просторный коридор, совсем не похожий на чердачный. В коридоре никого не было, поэтому Виктория не стала останавливаться и побежала выше. Вторая лестничная площадка была ещё чище и больше. Её рассекала арка с резными колонами, открывающая вход в великолепный зал. Он был погружён в темноту, только отсветы зеркальных поверхностей таинственно искрились в полумраке, отражая друг друга и делая зал необъятным.

– Здесь есть кто-нибудь? – прокричала во тьму Виктория, сомневаясь, сюда или не сюда направился её таинственный преследуемый.

Ей ответило только слабое эхо. Впрочем, она тут же услышала шаги этажом выше, развернулась и снова бросилась вверх по лестнице. Начиная с этого этажа, ступени перестали быть деревянными и неустойчивыми, и девушка смогла теперь наступить на них без риска застрять или провалиться в нижнюю комнату.

Достигнув очередного пролёта, Виктория попала в длинную, но не очень широкую комнату. Это было совершенно простое помещение, без зеркал и пауков, с приглушённым светом и множеством дверей по обеим сторонам стены. Комната заканчивалась аркой, за которой шла ещё одна такая же комната.

Но на вторую комнату девушка не обратила внимания. Поднявшись по лестнице, она замерла на последней ступеньке и уставилась на того, кто стоял перед одной из дверей. Это была девочка лет семи, миниатюрная и очень хорошенькая, с большими карими глазами и пышным бантом в тёмных волосах. Коричневое платьице, похожее на школьную форму, ей невероятно шло.

Девочка сразу же заметила Викторию – она повернулась на звук её шагов – но появление незнакомки ничуть не удивило её. Она просто равнодушно, задумчиво и очень серьёзно оглядела девушку, затем отвернулась и стала внимательно изучать двери с таким видом, словно решала, в какую из них ей просто необходимо войти сейчас, а в какие можно и позже.

– Привет! – нерешительно проговорила Виктория, приближаясь к девочке.

Девочка ничего не ответила.

– Меня зовут Виктория. А ты…

– Лола.

Виктория с облегчением вздохнула. Ну что ж, ребёнок заговорил – это уже хорошо. За свои семнадцать лет Виктории довелось пообщаться с кучей детей, когда она жила в приюте. Они все были совершенно разными, но одно девушка знала о детях наверняка – они могли молчать и стесняться при взрослых, но всегда были невероятно болтливыми при общении с подростками. Если эта малышка с ней заговорила, значит, она вполне нормальная.

– Ты здесь живёшь? – поинтересовалась Виктория, подходя к девочке совсем близко.

Лола задумалась, будто бы решая отвечать новой знакомой или нет. Должно быть, она решила, что лучше не стоит, и поэтому продолжила хранить молчание, пока Виктория не повторила свой вопрос.

– Это просто место, где существуют такие, как я, – всё-таки произнесла Лола в ответ.

Виктория не совсем поняла её.

– То есть тут живёт твоя семья?

Девочка отрицательно помотала головой.

– Они не знают об этом. Они просто думают, что всё как обычно. Но я уже давно всё поняла.

Её слова ещё больше смутили и запутали Викторию. Она растерялась – получался не совсем тот разговор, которого она ожидала.

– Про кого ты говоришь?

– Про всех… – задумчиво сказала девочка. Вдруг она подняла голову и внимательно осмотрела Викторию – так словно только что заметила, что она рядом. – Кроме тебя. Ты другая. Таких, как ты, здесь никогда не было.

– Я случайно сюда попала, – объяснила Виктория. – Просто мы с братом шли на станцию и увидели посреди леса… А ты случайно не видела моего брата? Его зовут Мэтт, он очень высокий, красивый, у него тёмные глаза и вот такой длины волосы?

Лола отрицательно покачала головой.

– Жалко… Тогда может быть ты знаешь Керина?

– Я знаю Керина, – эхом ответила девочка.

– А ты не скажешь, где я могу найти его? – обрадовалась Виктория.

– Его не надо искать. Он сам тебя найдёт, когда захочет.

И не говоря больше ни слова, даже не прощаясь, Лола развернулась, шагнула к одной из дверей, отворила её и скрылась во мраке. Виктория кинулась за ней, дёрнула ручку двери, но та не поддалась.

– Заперла изнутри… – пробормотала девушка.

Она подошла к соседней двери и попыталась открыть эту. Результат получился ровно тот же, что и с предыдущей. Несколько следующих дверей по эту сторону комнаты тоже оказались закрытыми. Тогда Виктория перешла на противоположную сторону и схватилась за ручку первой попавшейся двери.

Её пальцы накрыла чья-то рука.

– Не стоит. Что, если откроется?

Виктория подняла голову, но, даже не видя стоящего рядом с ней человека, она узнала его голос. Это был Керин. Почему-то взглянув на его, она вспомнила, что вчера он её поцеловал, и очень смутилась.

– Может быть, я и хочу, чтобы она открылась? – ответила ему Виктория.

– Не все открытия предназначены для тебя. И не всякую дверь стоит открывать тогда, когда ты пожелаешь, – проговорил Керин и убрал её ладонь с ручки.

– Почему ты так странно говоришь? – удивилась Виктория.

– Извини, – он вдруг слегка улыбнулся, но, как и вчера глаза его при этом остались такими же серьёзными. – Наверное, для тебя это непривычно и непонятно. Я постараюсь использовать более простые выражения.

– Да уж постарайся! – кивнула Виктория. Она захотела спросить о том, почему она уснула и как оказалась в комнате на кровати, но почему-то передумала. Вместо этого она решила сразу задать вопрос, который волновал её больше всего. – А теперь скажи мне, что случилось с Мэттом?

– Это долго объяснять… – задумчиво ответил Керин.

– А разве я куда-то спешу? – вскинулась Виктория. – Я имею право знать, куда он делся! Какого чёрта здесь вообще происходит? Что это за странное место и как отсюда выбраться?

Керин долго и внимательно смотрел ей прямо в глаза, пока девушка не покраснела и не отвела взгляд. Тогда он взял её за руку и повёл за собой.

– Куда мы идём? – спросила Виктория.

– Я просто хочу показать тебе Блунквилль, – ответил Керин. – Тебе здесь нравится?

Они прошли через арку во вторую комнату, потом в третью, а после пересекли ещё целую вереницу подобных помещений. Большая часть дверей казалась запертой, но некоторые были полуоткрыты. Несколько раз Виктории удалось заметить странные тени в тех комнатах, но что именно там находилось, понять она не смогла.

– На самом деле мне здесь не очень нравиться, – честно ответила девушка. – Здесь, конечно, красиво и иногда очень роскошно, но знаешь как-то… Мрачно что ли… Уныло…

– Да, радость в этом месте не живёт… – согласился с ней Керин.

– Так тебе здесь тоже не нравится? – повернулась к нему Виктория. – Тогда почему же ты тут остаёшься? Ты можешь уйти отсюда. Если ты поможешь выбраться мне и Мэтту, мы возьмём тебя с собой в Лили Пэрл. Мэтт хочет…хотел…хочет устроиться там на работу. Ты когда-нибудь был в Лили Пэрл?

Керин снова улыбнулся и покачал головой.

– Нет, я никогда не был в Лили Пэрл. И, к сожалению, уже не побываю.

– Почему нет? – удивилась Виктория. – Почему ты не можешь уйти отсюда?

– Никто не может уйти от себя.

– От себя? – повторила девушка. – Я… Прости, но я не понимаю…

Керин не стал объяснять. Они как раз миновали коридор с дверями и вышли на просторную лестницу с сотканным из разноцветных квадратов ковром и тонкими металлическими периллами. Юноша потянул свою спутницу вверх. Они в молчании поднялись на несколько пролётов, прошли через стеклянные двери и оказались в огромных размеров зале с зеркальным полом и высокими окнами. За окнами стояла такая тьма, словно они были занавешены плотными чёрными шторами.

– Странно! – удивилась девушка, кивая на окна. – А я думала, что сейчас утро.

Керин тоже посмотрел в их сторону.

– Где-то сейчас утро, где-то ночь. Здесь может быть любое время суток и любое время года.

– Так не бывает! – быстро возразила Виктория.

– Здесь – бывает! – ответил ей Керин.

– Но почему? Разве время не везде течёт одинаково?

– Нет, только там, откуда ты пришла, – Керин указал рукой в неопределённую сторону. – Здесь времени нет вообще, поэтому оно может быть каким угодно.

– А от чего это зависит? – поинтересовалась девушка.

– От разных вещей, – объяснял юноша, ведя её в противоположный конец залы, где были ещё одни стеклянные двери, меньше и изящней первых, ведущие, очевидно, на балкон. – Чаще всего от самого Блунквилля. Иногда от графа. Иногда от меня. Временами даже от тех, кто тут обитает. – Керин повернул к Виктории лицо, и уголки его губ обозначились улыбкой. – Так что теперь, может быть, это будет зависеть и от тебя тоже.

Он распахнул дверцы и пропустил Викторию вперёд. Девушка помедлила: маленький балкончик с каменными перилами, переплетёнными лозами дикого винограда, утопал в темноте. Керин легонько подтолкнул её и шагнул следом. Тут было так мало места, что они еле умещались вдвоём.

– И что здесь интересного? – спросила Виктория, бессмысленно пялясь в окутывавший их мрак. – Ничего не видно.

– Ты просто не умеешь смотреть! – отозвался Керин.

Он поднял руку и простёр её вперёд, во тьму. И тут произошло чудо. Где-то внизу вспыхнул свет; он был тихий, неяркий, чуть мерцающий, как свет затухающей свечки. Поднимаясь всё выше и выше, этот свет разгорелся и постепенно заполнил собой всё пространство вокруг. Виктория ахнула от изумления, когда её взору предстала необыкновенная панорама, открывающаяся с балкона.

Там, внизу, далеко-далеко, раскинулась долина, простирающаяся на сколько только хватало глаз. Блунквилльский замок, окружённый шпилями и башнями, взмывал высоко в поднебесье, а нижние этажи его цеплялись за уступы скал, теряясь в ущелье. Прямо перед замком искрилось озеро с такой голубой и сияющей водой, что на неё было больно смотреть. Над водной гладью медленно плыл серебристый туман. Дальше, за озером, начинался пологий спуск с высокой сочной травой, поблёскивающей росинками, но он то и дело пересекался зарослями кустарника или пролесками. В одном месте деревья расступались, образуя опушку, а на ней стояла косая хижинка, окружённая изгородью из прутьев, и вокруг петлял ручей.

Почти на самом горизонте высилась каменная крепость с чернеющими в стенах окошками бойниц, а дальше частоколом вставали остроконечные скалы с заснеженными вершинами, подножия которых лизали морские волны, оставляя белую пену на серых камнях. Край моря терялся во мраке.

Виктория подняла голову и посмотрела наверх. Неба над замком не было: высоко-высоко над ними нависал непроницаемо чёрный купол туч, в котором клубились золотистые облака и иногда вспыхивали стрелы серебряных молний. От восторга у неё перехватило дыхание.

– Боже, какая красота! – промолвила девушка.

– Да… – с неопределённой интонацией сказал Керин.

– Как же мы оказались здесь? – Виктория повернула к Керина удивлённое лицо. – Я имею в виду, когда мы вошли в замок, мы были в лесу… И там не было ни гор, ни моря кругом… Как же всё?..

– Виктория, неужели ты всё ещё не поняла? – вздохнул Керин. – Всё это не находится вокруг замка. Всё это – в замке. Всё это и есть Блунквилль.

Девушка снова обернулась и посмотрела на долину. Вид был настолько прекрасным, что не хотелось отводить взгляд.

– Я не понимаю… – проговорила она, не глядя на Керина. – Что это значит? Куда я попала? Керин, пожалуйста, объясни мне, что такое Блунквилль?

Виктория резко развернулась и посмотрела в глаза юноше. Он тоже долго изучал её, а потом взял за руку и вывел с балкона. Они прошли вдоль одной из стен и сели на скамью. Виктория могла бы поклясться, что раньше этой скамьи тут не было, но в конце концов она остановилась на мысли, что, возможно, она её просто не заметила.

– Я не могу рассказать тебе всего, но раз уже ты попала сюда весьма странным образом, ты должна кое-что знать, – начал Керин. – Блунквилль – это не просто замок. Блунквилль – это целый мир.

– Мир? – растерянно повторила Виктория. – Ты хочешь сказать, параллельный мир? Или это часть нашего мира?

– Не то и не другое, – ответил юноша. – Это просто мир, почти никак не соприкасающийся с твоим. Связь только в том, что обитатели Блунквилля некогда жили там, в обычном мире.

Виктория вдруг резко побледнела от обжёгшей её сознание догадки.

– Ой! То есть… Керин, то есть ты хочешь сказать, что это иной мир? – она с трудом удержалась от вскрика, думая об этом. – В смысле, мир куда люди попадают после…после смерти? И тогда значит, что я…я…

Керин поднял руку и ласково коснулся щеки девушки. В этом жесте было что-то успокаивающее, отчего Виктории сразу стало легче.

– Я этого не говорил, Виктория! – сказал Керин, нежно гладя её по лицу. Девушка прикрыла глаза. – Не бойся, ты не мертва. Здесь нет мёртвых. Здесь все живые, по крайней мере, кажутся живыми. И в этом их наказание.

– Наказание? – переспросила Виктория, распахнув глаза.

– Да! Наказание для тех, кто не смог найти правильное место в величайшей системе существования всего, что существует, – в системе жизни и смерти. Наказание для тех, кто не ценил жизнь, и для тех, кто восстал против смерти. Наказание для тех, кто жаждал вечности и для тех, кто боялся мгновения.

Виктория смотрела на него с испугом и недоумением. Керин долго молчал, не зная, что ещё ей сказать.

– Кто же попадает сюда? – наконец, спросила девушка.

– Люди, которые этого заслужили! – ответил Керин. – Ровно за одну минуту до того, как расстаться с жизнью, они оказываются здесь, чтобы никогда уже отсюда не уйти. Блунквилль – это место, где они не живут и не умирают. Это место, где вечность превращается в мгновение, а секунды текут, как года.