Текст книги "Мой лучший босс (СИ)"
Автор книги: Виктория Вестич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Глава 28. Игорь
Все, о чем я мечтал, после того, как Комаров убил моего отца, – отомстить. Я помнил все, каждую деталь “детства”: убитую горем маму, перепуганных братьев, нищету, страх. Но еще больше то, как ухмылялся Виктор Комаров, когда встречал кого-то из нас, Збигневых. Каждый день я просыпался с мыслью только о том, как рано или поздно отомщу ему. Или его семье. Дети не отвечают за грехи отцов? Только не в этом случае!
Может, Марк был прав и я слишком перегнул. Но он с детства любил эту девчонку, так что вряд ли трезво смотрел на ситуацию. А раз к Маше подобраться было нельзя, то почему бы не вспомнить о ее младшей сестре? Она ведь тоже Комарова. Нет, я не собирался трогать ее или пугать. Так, только перекинуться парой слов. Ее адрес я знал еще с момента, как собирал данные на Машу, фото девчонки тоже видел. Оставалось только приехать в гости.
Меньше всего я ожидал застать ее поздним вечером на скамейке у дома. Даже прошел сначала мимо, не обратив внимания на ревущую девчонку, но потом замедлил шаг и развернулся. Сомнений не было – передо мной младшая Комарова. Сейчас она мне показалась совсем ребенком. Может потому что так горько плакала, подтянув к себе колени и сжавшись в комок?
– Что случилось? – голос прозвучал слишком громогласно.
Мелкая тут же всполошилась и отняла руки от лица. Внутри закипела злость. Вот только не к ней, а к тому, кто посмел ее избить.
Схватил девчонку за подбородок и осмотрел на свету каждый синяк. Она испуганно дернулась и мне пришлось крепко перехватить тоненькое запястье, чтобы силой удержать ее рядом и рассмотреть следы от ударов. На скуле, шее, руках.
– Не надо… – испуганно прошептало это хрупкое создание и затряслось как осиновый листочек на ветру.
В недоумении вскидываю бровь – чего она так испугалась? Тут же встречаюсь с ней взглядом и меня будто ледяной водой окатывает: глаза девчонки снова наполняются слезами. Она смотрит с таким ужасом, словно… подумала, что я хочу ее ударить?
Внутренности противно сводит от отвращения к себе. И вот эту малышку я хотел запугать? Наверняка Маша была так же напугана, просто не показывала виду и храбрилась, как только могла. А еще… ужасно хотелось начистить морду уроду, поднявшему руку на того, кто слабее. Даже я изначально ставил задачу припугнуть, но не трогать и пальцем. И то главная цель не Маша, а ее отец. Надеялся, что она сообщит ему про угрозы и тот прилетит в город.
– Не реви, – обрываю грубо и оглядываю ее хмурым взглядом. Черт, как успокаивают плачущих девушек?
Тая – ее вроде так зовут – шмыгает громко носом и торопливо кивает. Только голову опускает ниже, чтобы я не заметил, как она беззвучно продолжает плакать, чтобы не раздражать меня. С досадой слежу за тем, как она обнимает себя за тонкие плечики и дрожит. Неужели я ее так напугал?
– Тебе есть, куда пойти?
Она отрицательно мотает головой.
– А сестра?
– Не надо к Маше. У нее и так проблем хватает.
– Ну и где в таком случае ты собралась ночевать?
– Я… тут посижу немного. Толя скоро отойдет и я вернусь в квартиру. Вы не подумайте, он хороший, только вспыльчивый немного.
Наивное создание.
– Поднимайся, – я раздумывал всего секунду, – поедешь ко мне.
– Что? Нет, я не могу! Толик очень ревнивый. Вы не беспокойтесь, все будет в порядке, правда! Он обычно через пару часов уже назад пускает, – лепечет мелкая.
То есть девчонку этот урод уже не первый раз выгоняет? Отлично, просто отлично.
– Мне плевать, что и как там будет с придурком, что тебя избил. Я тебя ночевать на улице не оставлю. Идем, покажешь, где живешь, – приказываю я и направляюсь к подъезду.
– Зачем? Не надо! – девчонка тут же забыла про слезы и бросилась следом.
Вот чего я точно не ожидал, так это того, что эта щуплая малышка на голову ниже меня ростом вцепится в руку, как разъяренная фурия! Я так опешил, что даже позволил себя оттолкнуть. А Тая тут же загородила проем собой и уставилась на меня своими огромными глазищами.
– Послушай, мелкая, – устало вздыхаю я, – либо ты спокойно поднимаешься и забираешь свои вещи, либо тебе придется жить у меня без смены одежды.
Тая хмурится, кусает губы и наконец уточняет:
– Вы точно не будете бить его?
– Посмотрю по ситуации, – ухмыляюсь нахально в ответ и отодвигаю девчонку в сторону, – давай говори этаж и квартиру
Ключа у Таи не оказалось, так что пришлось звонить в дверь. Краем глаза замечаю, как мелкая нервно грызет ноготь и испуганно прислушивается к происходящему в квартире. После грохота и приглушенного мата дверь все же распахивается.
– О, уже хахаля своего притащила сюда, ш***а! – долговязый парень с типичной внешностью гопника встречает перегаром и истошным криком.
– Толя, ты не так все понял! Он просто помогает мне, – робко оправдывается Тая.
Отодвигаю этого урода и киваю девчонке:
– Иди, собирай вещи.
Тая медлит, опасливо смотрит на Толика, но потом ловит мой твердый взгляд и послушно заходит в квартиру. Да, девочка, спорить со мной точно не надо.
– Чего? Это че, помощник у тебя такой? Я не понял! Ты куда пошла! – это тело дергается следом, но я хватаю парня за шею и удерживаю на месте.
– Заткнись.
Угрожающие нотки в моем голосе Толик точно не улавливает, потому что начинает угрожать в ответ.
– Ты кто такой ваще? Я тебя урою сейчас! Ща разберусь со своей цацей и до тебя дело дойдет! – обещает он, выворачиваясь из моей хватки.
Я брезгливо морщусь и заламываю его руку за спину. Этот вой боли – просто музыка для моих ушей!
– Не думал, что девушке так же было больно, когда бил ее, урод? – вкрадчиво интересуюсь у Толика, но тут же в коридор вылетает Тая и приходится сменить звериный оскал на подобие улыбки. Получается, кажется, плохо, потому что девчонка смотрит на меня своими испуганными глазами олененка Бэмби. И вот прямо сейчас у меня такое ощущение, что я тут самый главный маньяк и это я ее избил.
– Таечка! Любимая, скажи этому… скажи, чтобы отпустил! – воет Толик.
– Вы ведь не будете его бить? – с надеждой спрашивает она.
Впервые в жизни я чувствую укол совести за то, что собираюсь бессовестно солгать.
– Конечно нет, малышка. Мы просто поговорим.
Она топчется на месте, но после все же подхватывает ручку чемодана и проходит мимо нас. Толик жалостно ноет что-то вслед девчонке и она нерешительно останавливается напротив. Окидывает своего (надеюсь, бывшего) парня взглядом и поднимает сверкающие темные глазищи на меня.
– Подождать вас внизу?
От послушного тона голоса и этого взгляда снизу вверх кровь резко приливает совсем не в голову. Это настолько ошеломляет, что с трудом заставляю себя перестать пялиться на ее чуть приоткрытые губы. Сурово хмурюсь и киваю вместо ответа.
Как только за мелким наваждением захлопывается дверь, пинком отправляю Толика вглубь загаженной мусором квартиры. Он едва ли не на ультразвуке верещит ругательства и угрозы, а я с предвкушением разминаю шею. Придется сегодня немного замарать руки и преподать хороший урок парню о том, что нельзя бить хороших девочек.
Особенно тех, что нравятся мне.
Как же кстати я переоделся в свитер! Потому что когда взгляд выхватывает из сумерек тоненькую фигурку, понимаю, что Тая продрогла. «Похожа на крохотного взъерошенного воробушка» – почему – то отмечаю я и едва подавляю улыбку. Тем более что девчонка смотрит на меня серьезным проницательным взглядом. Особенно внимательно оглядывает стесанные до крови костяшки пальцев. Да, Толику досталось, и я даже не собираюсь это скрывать.
– Ты замерзла, – стягиваю с себя свитер и протягиваю девушке. Не хватало еще, чтобы простыла. Хоть весна и в разгаре, но ночами до сих пор прохладно.
Как ни странно, она даже не спорит. Молча надевает его поверх тонкого платьица и тут же тонет в нем – свитер на несколько размеров больше. В нем Тая кажется еще более хрупкой и крохотной. До зуда в ладонях хочется обнять ее, как можно крепче, и пообещать, что больше ни одна неприятность ее не коснется.
Усилием воли заставляю себя не пялиться на девчонку и снимаю блок с дверей машины.
– Садись, – приказываю коротко, а сам забираю у нее чемодан, чтобы загрузить его в багажник.
Без споров она забирается на переднее пассажирское сиденье, сразу же пристегивается ремнем. Честно сказать, это напряжение между нами начинает угнетать. Но лучше, наверное, пока не пугать девчонку и не приставать с расспросами, так что я сажусь за руль и сразу же завожу мотор.
Тая молчит большую часть пути. Сначала снова смотрит на мои стесанные в кровь костяшки пальцев, потом на синяк на скуле, оставшийся после драки с Марком. Отворачивается к окну, когда мы едем по уже ночному городу, молча разглядывает проплывающие здания. Ну и к лучшему.
– Вы ведь его ударили.
Не спрашивает – утверждает. Перевожу взгляд на ее хрупкую фигурку. Она как будто тонет в густой тьме, только блики фонарей отражаются на коже. Даже создается ощущение, что девчонка светится изнутри. В груди что-то неприятно и, главное, непривычно екает. Поспешно перевожу хмурый взгляд на дорогу.
Отлично, Игорь, теперь тебе нравятся малолетки, которые на полжизни младше тебя!
– Ударил, – глупо отрицать очевидное.
– А ведь обещали не бить, – с укором говорит Тая и наконец переводит осуждающий взгляд на меня.
А лучше бы вообще продолжала пялиться в окно, потому что под этим взглядом я ощущаю себя бесконечно виноватым! Да этот козел заслужил хорошую взбучку, и я считаю, что полностью прав, что пару раз врезал ему. В следующий раз будет думать, на кого руку поднимает!
Но чувство вины все равно давит. Проклинаю чертов светофор, которому приспичило загореться красным, потому что теперь неизбежно придется не меньше минуты пялиться в эти наивные глаза.
– Хочешь его пожалеть и простить? – мрачно уточняю, барабаня пальцами по рулю.
Невольно перехватываю собственный взгляд в зеркало дальнего вида и усмехаюсь. Я еще удивлялся, почему девчонка меня испугалась при встрече – разбитый нос, заклеенный лейкопластырем, кровоподтек на губе и синяк под глазом. Да любой бандит наверняка выглядел лучше, чем я. Драка с Марком не прошла даром.
– Не знаю, – отвечает она после долгих раздумий, когда мы уже едем по полупустому проспекту. Натягивает рукава моего свитера ниже, пряча кулачки, и продолжает обычным тоном, – мама всегда прощала папу. Когда он поднимал руку на нее или на нас.
От неожиданности ударяю по тормозам резче, чем было нужно, и чуть не впечатываюсь в руль лицом. Позади яростно сигналят, но мне плевать. От закипевшей в крови ненависти мгновенно мутнеет в глазах. Голос сел и удается только вкрадчиво поинтересоваться:
– Тебя бьет отец?
Тая испуганно вжимается в кресло и лепечет:
– Нет. Уже нет. Лет до пятнадцати бил. Это же часть воспитания.
Тая смотрит на меня своим чистым невинным взглядом, и я понимаю – она действительно так считает. Папаша постарался вбить в головы собственных детей, что такое абсолютно нормально.
– Побои могут быть частью воспитания только у идиотов. И моральных уродов вроде твоего отца.
Тая вскидывается, чтобы возразить, но натыкается на мой жесткий взгляд. Тушуется, но все-таки упрямо мотает головой:
– Не надо так говорить, – тихо просит она, – он все-таки мой папа. Каким бы строгим ни был.
– Ты к нему слишком добра, если продолжаешь хорошо думать о нем, – ухмыляюсь зло.
– Я знаю… – после недолгого молчания шепчет Тая и отворачивается к окну.
Черт. Зря я все это затеял с местью через девчонок. Все же личные счеты у меня с Комаровым, а не с ними. Усмехаюсь невольно – вот уж теперь с тем, что сам виноват, я согласен. Понял, принял, исправлю. И нужно будет поговорить с Марком, когда тот остынет.
Остаток дороги проходит в молчании. Тая успела немного задремать и, как не жалко было ее будить, но пришлось это сделать.
– О, ты в центре живешь почти, – она выбирается из внедорожника и осматривает улицу.
– Да, мне так проще на работу добираться, – пожимаю плечами и тоже выхожу из машины. На эту квартиру я заработал честно, по крайней мере.
Лифт отвозит нас к нужному этажу, несколько секунд я вожусь с ключом и замком, а после распахиваю дверь и пропускаю Таю внутрь.
– Так. Ну вот, моя берлога. Извини за небольшой беспорядок, – дежурно извиняюсь и, разувшись, сразу подхватываю чемодан Таи и отношу в гостевую спальню, – Твоя комната пока будет здесь. Вроде бы все необходимое в шкафу есть, но если что – поищи в ванной или кладовой.
Девчонка семенит следом и, когда я оборачиваюсь, то замечаю, как она кусает пухлые губы и неловко переминается с ноги на ногу.
– Мне очень неудобно… Извините, что я так навязалась, вряд ли вам со мной вообще хочется возиться. Я… я не хочу идти к Маше – у нее только все наладилось, она так счастлива. И домой вернуться не могу. Отец… он меня просто убьет.
В голосе Таи столько глухого отчаяния – она абсолютно верит в свои слова. Не приукрашивает реальность, а просто констатирует факт. Кулаки поневоле сжимаются и мне удается сдержаться только чудом, настолько злость затопляет разум. Пожалуй, когда я доберусь до Виктора, то спрошу с него не только за своего отца, но и еще и за одну потерянную девочку.
– Ты можешь жить здесь столько, сколько понадобится. Меня почти не бывает дома. Не бывало… Сейчас буду чаще, – поправляю сам себя, вспоминая, что Марк меня уволил.
Тая вскидывается и поспешно тараторит:
– Вы не подумайте, я не обуза. Я умею готовить. Немного… И чистоту поддерживать буду. Мешать не стану, буду сидеть как мышка в комнате, вы меня не увидите даже. Только на работу и обратно!
– Вот этого точно не нужно. Ты не в плену здесь, можешь делать то, что тебе захочется. И еще. Я против, чтобы ты работала.
Тая несколько раз хлопает глазами, переваривая сказанное, и отрицательно мотает головой:
– Ну уж нет! Я не нахлебница!
– Боже, ты серьезно думаешь, что твое житье здесь так сильно ударит по моему кошельку? – фыркаю весело, окидывая эту крохотную девчонку взглядом, – Судя по комплекции, ты питаешься парой крошек дважды в неделю.
– Дело не в этом, – Тая даже не улыбается шутке и смотрит на меня слишком серьезно, – отец всегда все запрещал мне. Я хочу жить обычной жизнью, как все.
Отправляю руки в карманы и осматриваю девчонку уже внимательно. Медленно скольжу взглядом по ее фигуре, от худых ног с острыми коленками до самой макушки, на которой задорно торчит непослушная прядка. Только сейчас понимаю, что это не просто молодая привлекательная девушка, но и что в ней есть стержень, характер. Именно поэтому она стойко терпела жизнь с этим придурком-Толиком, лишь бы не вернуться назад в золотую клетку. Поэтому храбро сбежала от всесильного отца и не гнушалась обычной работы.
– Хорошо, – киваю наконец в ответ, – тогда если тебе понадобится помощь или что – либо из вещей – просто скажи.
Тая под моим взглядом почему-то краснеет и отводит глаза.
– Вообще… мне бы в магазин. Или в аптеку, – снова смущается и кусает губы. Какая милая привычка.
– Не проблема. Говори, что нужно, я привезу.
– Мне бы самой, – настойчиво мотает головой девчонка.
– Зачем?
– Ну… мне надо… для женской гигиены. Ну, вы понимаете…
Черт возьми, я впервые почувствовал, что смущен. Неловко кашляю и киваю в ответ:
– Конечно. Пойдем, я тебя отвезу в аптеку.
Кажется, эта девчонка внесет в обыденную жизнь серьезные перемены. За каких-то пару часов после знакомства ей уже удалось невозможное – заставить меня отказаться от мести Комарову через нее и Машу. Интересно, какие еще сюрпризы жизнь преподнесет?
Глава 29. Все проходит
Почему-то мне было неспокойно. А еще хуже, что это состояние усугубляло напряжение между мной и Марком. За эти пару дней мы практически не пересекались на работе из-за большой занятости, а дома… Все было вроде бы так же, но иногда я ловила на себе взгляд Марка. Он смотрел украдкой, выжидающе, задумчиво. Словно чувствовал что-то. А у меня никак не хватало духа собраться и рассказать своему мужчине все. Трусиха? Может быть. Но как же хотелось, чтобы наша сказка не кончалась…
Хмурюсь и кусаю губы. Эдуард до сих пор никак не проявил себя. Даже трубку не брал, и это было странно. Я и без того дергаюсь от каждого звука, все время жду плохого. Но если бы он сказал отцу, меня бы давно здесь не было. Значит, чего-то ждет. Но чего?
Хорошо хоть у Таи все было в порядке. Правда, с ней и поговорить нормально не удавалось даже по телефону – постоянно она ссылалась на то, что занята. Хотя одну важную вещь сестра прояснила – ничего Маргарите она не говорила, да и вообще не знает, кто это. Откуда же тогда бывшая девушка Марка узнала обо всем? Неужели Игорь рассказал? Он вполне мог найти и номер телефона Эдуарда. Да и усложнить мне жизнь ему только за радость. Узнать бы еще, почему.
Хлопнула входная дверь и сердце сразу же пустилось вскачь. Боже, от этого напряжения скоро невроз начнется.
– Марк, нам с тобой надо поговорить, – говорю я, выходя в коридор. Может быть Краев расскажет, почему Игорь так сильно настроен против меня.
– Не сейчас, – он проходит мимо, на ходу ослабляя галстук, – у тебя есть платье? Мы едем в ресторан.
– А по какому поводу?
– Тут внезапно обнаружилось, что у Горского юбилей. А раз уж мы делаем его проект, то придется хотя бы ненадолго появиться на празднике. А после поговорим, – серьезно сказал Марк. Бросил на меня многозначительный взгляд и тут же снова сменил тон на беззаботный, – так у тебя есть платье?
– Вечернего нет, но что-нибудь подходящее найду. Дай мне полчаса.
Что ж, разговор придется отложить. От этой новости у меня будто камень с души упал. Никто не любит тяжелые выяснения отношений, и я не исключение. Может за время, пока мы будем на празднике, получится собраться с мыслями и подобрать нужные слова, чтобы рассказать все Марку о женихе.
Собираюсь я быстро. Выбирать из нарядов не приходится – не ожидала я, что придется идти на какой-либо праздник в Курске, так что надеваю единственное более-менее нарядное платье. Макияж и прическу только чуть обновляю и можно отправляться на бал. Уложилась в обещанные полчаса, ну прямо цены мне нет!
Краев уже ждет в коридоре и с моим появлением отвлекается от смартфона.
– Не такое уж нарядное, но вроде бы элегантное. Подойдет? – я прокручиваюсь вокруг своей оси, демонстрируя наряд и ловлю его улыбку.
– Ты в чем угодно смотришься идеально, – довольно кивает Краев, ловит мою ладонь пальцами и притягивает к себе.
– Дежурный комплимент, никакой конкретики! – фыркаю весело.
– Жаль, лишнего времени нет. Иначе я бы показал, насколько мне нравишься ты в этом платье. А особенно без него, – ухмыляется он. Тут же сжимает в крепких объятиях и дарит совсем не детский поцелуй.
– Ладно-ладно, я верю! – спустя несколько секунд приходится отстраниться, иначе на праздник мы вообще не попадем.
В ресторане, снятом и украшенном специально для праздника, шумно и душно от огромного количества народа, несмотря на открытые окна. Музыка гудит из колонок, всюду стоит людской гул и смех, а голос ведущего гремит, как раскаты грома. Уже через час голова просто раскалывается. И хотя я даже бокала шампанского не выпила, все равно становится нехорошо. Может потому что расслабиться не получается?
– Я выйду подышу, – чтобы в веселом гвалте Марк меня услышал, приходится наклониться ниже.
– Все в порядке? – он сжимает мои пальцы и внимательно вглядывается в лицо, – С тобой выйти? Или, может, поедем домой?
Мысленно я прокручиваю предстоящий разговор – представляю, какая у меня сейчас страдальческая мина. Наверное поэтому Краев так обеспокоенно хмурится.
– Нет-нет. Тут просто немного жарко. Я сейчас вернусь, – успокаивающе глажу его по руке и выбираюсь из-за стола.
На крыльце никого нет и я облегченно выдыхаю. Черт, как же хочется закурить, чтобы хоть немного успокоиться! Скоро этот вечер и веселье закончатся, настанет время серьезного разговора. Нужно хоть немного собраться с мыслями, но не получается. В голову лезет только чушь о том, что нужно обязательно не забыть погладить Марку рубашку утром, что нужно купить кофе, потому что он кончился и подобная ерунда. Вроде бы мелочи, но слишком важные для меня меня.
Раздраженно массирую висок. Кажется, что голова сейчас лопнет от мыслей, даже свежий воздух не помогает прийти в себя.
– Отлично устроилась.
Вздрагиваю от неожиданности и закрываю глаза. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, кто это.
– Эдуард… – выдыхаю обреченно.
– Еще не забыла мое имя, ну надо же! – с притворным удивлением восклицает мужчина и шагает ближе, так, что меня обдает волной резкого парфюма вперемешку с алкоголем.
– Как ты меня нашел? – инстинктивно отшатываюсь от него.
– Ты думаешь, это проблема? – расхохотался Полянский, – да я слежу за тобой и твоим дружком уже несколько дней. Как вы миленько живете вместе, как уезжаете вместе на работу и возвращаетесь с нее. Хорошо устроилась.
– Давай не будем устраивать скандал прямо здесь, прошу. Давай поговорим после? А сейчас тебе лучше уехать, – прошу я, с надеждой заглядывая бывшему жениху в глаза. Хочется расстаться по-человечески.
Но Эдуард только наступал, вынуждая меня пятиться, чтобы не оказаться слишком близко.
– Мы еще не поженились, а ты уже наставляешь мне рога! Я-то думал, как мне повезло! Такая скромная, милая девочка, домашняя, не стерва. А оказалось, что ты такая же, как и все!
– Боже мой, прекрати этот дешевый балаган! – не выдерживаю я, – Ты не любил меня никогда и я тебя не любила. За нас все родители решили, даже не спросили нас.
– Отличное оправдание, Машенька. Поэтому ты и решила изменить мне до свадьбы?
– Давай начнем с того, что ты и сам мне изменял налево и направо, – морщусь я и выставляю руку вперед, чтобы остановить его. Дальше отступать было некуда.
– Так ты просто решила отомстить?
– Нет. Просто я влюбилась. По-настоящему.
Во взгляде Эдуарда мелькает бешеная ненависть, по лицу проходит странная судорога и он оскаливается вместо улыбки. Резко подступает вплотную и больно перехватывает запястье.
– Хочешь сказать, что я недостаточно хорош для дешевки вроде тебя? – с угрозой вкрадчиво интересуется он.
Стараюсь никак не показать мужчине, насколько я испугана, но когда он резко встряхивает меня и с силой сжимает руку, удержать болезненный вскрик не получается.
– Отвечай!
– Прекрати, прошу. Мне больно, – шепчу я, пытаясь разжать его пальцы. Они побелели, с такой силой Полянский вцепился в запястье, до синяков.
Взгляд Эдуарда затуманен, ноздри раздуваются, на лбу выступила испарина. Решаю не перечить ему сейчас, поэтому осторожно говорю:
– Зачем я тебе? Мы не любили друг друга и не полюбим. У тебя будет отличная жена, а я… я просто хочу остаться здесь.
– Не люблю. Больше скажу – я тебя ненавижу. Но мой отец сказал, что я должен жениться на тебе. И мы поженимся, хочешь ты того или нет.
– Прекрати! – взрываюсь я, прикладывая все силы, чтобы выдернуть руку из стальной хватки, – Это уже не смешно! Зачем тебе этот брак, если ты терпеть меня не можешь?!
– Потому что все договоры на слияние фирм уже готовы. Как думаешь, мой отец позволит разрушить бизнес из-за дешевки вроде тебя? Или твой папаша проникнется слезной историей о том, как ты хочешь кувыркаться в постели с другим мужиком? Да он тебя продал давным-давно, так что ты – моя собственность! _Читай на Книгоед.нет_ Скажи спасибо, что не рассказал твоему папочке, какая у него дочка. А стоило – давно бы в ногах ползала и упрашивала взять тебя обратно под себя.
Я чувствую, как от стыда горят щеки и шея. Слова Полянского обжигают хуже хлыста, но хуже всего, что когда-то я считала этого человека хорошим. Только сейчас поняла, как ошибалась.
– Пошли. Соберешь свои шмотки и поедем домой, – он с силой тянет меня за собой.
– Я не поеду, Эдуард, – пытаюсь выдернуть руку, сопротивляться, но все мои попытки вырваться он как будто не ощущает.
– Поедешь. И будешь слушаться меня, иначе…
– Что? Расторгнешь помолвку? А что если я сама хотела это сделать?
Полянский останавливается и хохочет, запрокинув голову. Смех обрывается так же внезапно, и он резко дергает меня к себе. Обжигает полным черной злобы взглядом и шипит в лицо:
– Ты слишком боишься своего отца. Я это отлично знаю. Так что сейчас ты, ш***а, поедешь со мной и будешь во всем меня беспрекословно слушаться. Выполнять все мои прихоти, ублажать, как мне захочется, лишь бы твой папочка не узнал и не спустил с тебя три шкуры. А заодно и с твоего дружка. Для начала развлечемся в машине – посмотрим, как ты поднатаскалась под чужим мужиком. А дальше я уже решу, для чего ты годишься и как тобой пользоваться.
– Что ты такое говоришь… – еле выдавливаю я. От зарождающейся истерики меня начинает трясти.
– Знай свое место! Тебя давно надо было проучить, я все свадьбы дождаться не мог. Но после того, что ты сделала, руки у меня развязаны, – ухмыляется Эдуард довольно, а в глазах горит нехороший огонек.
– Ты… никогда не говорил мне даже слова плохого. А оказывается просто ждал момента, чтобы издеваться? – лихорадочно пытаюсь расцепить его пальцы, даже вцепляюсь ногтями в руку Полянского, но он как будто не чувствует этого.
– Ваша семейка у меня поперек горла стоит. Надо же будет на ком-то отыграться, – качает он головой с нехорошей улыбкой, жестко сжимая мой подбородок пальцами, – Так что меня ждет множество приятных часов, а тебе… будет плохо. Но придется терпеть, куколка. Как примерная жена.
Рыдания подступают к горлу и только чудом я сдерживаю слезы. Просто понимаю, что если разревусь сейчас, то уже не смогу противостоять Полянскому.
– Мне больно! Отпусти, я никуда не поеду с тобой! – снова отчаянно пытаюсь вырваться.
Безуспешно. Эдуард гораздо сильнее и мои трепыхания его только злят.
– Руки убрал от нее, – слышится холодный приказ Марка из-за спины.
Внутри разом расслабляется струна, но тут же обрывается и по спине пробегает озноб. Ведь Краев до сих пор не знает, кто это. Ох, не так я планировала ему рассказать о женихе. И уж точно не хотела, чтобы они встречались. Но если бы не он сейчас…
– Марк… – лепечу, оборачиваясь к нему.
Наталкиваюсь на жесткий взгляд, который словно говорит – не сейчас. С тобой разберусь потом.
Краев долго смотрит на мое запястье, которое все еще удерживает Эдуард. В тот момент, когда он замечает несколько легких синяков от крепкой хватки, в глазах мелькает что-то звериное, темное. Медленно Марк поднимает взгляд на моего бывшего жениха, он не сулит ничего хорошего. По скулам мужчины ходят желваки. Кожей ощущаю мощную волну агрессии и опасности, исходящую от Краева. Настолько сильную, что хочется спрятаться где-нибудь и не попадаться на глаза, пока ярость не утихнет. Я вообще впервые вижу его таким.
Мамочки, что сейчас будет?
