Текст книги "Списанная со счетов (СИ)"

Автор книги: Виктория Вера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Глава 16. К демонам

Рэйнхарт Константин Орнуа

– Вот там… под фонарём… с лордом Эмильтоном.

С Эмильтоном…

Кровь разгоняется и бьёт по вискам бешеным пульсом. Звуки гаснут, мир сужается до единственной картинки – рыжей девчонки, льнущей к нависающему над ней Эмильену.

Сложно не понять, что именно там происходит.

Дёргаюсь в их сторону, но чувствую, как меня за одежду хватают матушка и Анриетта.

Они что-то говорят.

Я не слышу, не понимаю их.

Сбрасываю с себя женские руки.

Слишком грубо, и потом мне придётся извиниться, но всё это потом… позже.

Сбегаю по ступенькам, игнорируя боль в колене, и направляюсь туда, где видел рыжую нимфу.

Внутри разливается яд. Руки сжимаются в кулаки от желания всё-таки свернуть шею этому ублюдку.

Лоривьева, скажи, что я ошибся… скажи, что ошибся!

Под фонарём никого нет. Оглядываюсь, осматриваюсь и всматриваюсь. Делаю несколько шагов вглубь парка, давая глазам привыкнуть к темноте.

Снова осматриваюсь.

Демонские козни, куда они могли деться?

– Лоривьева!!

Прислушиваюсь. Тишина.

Горько ухмыляюсь.

Едва ли она сейчас жаждет меня видеть…

Может, я всё же слишком надавил на неё? Напугал её тогда в карете?

Бью кулаком в ствол старого дерева.

Саднящая боль в костяшках отрезвляет.

– Лоривьева!!!

Надо найти её. А потом мы во всём разберёмся.

Но сначала найти…

Мечусь по тёмным дорожкам сада, останавливаюсь, прислушиваюсь.

Всматриваюсь туда, куда не достаёт свет фонарей.

Снова прислушиваюсь.

– Вы видели здесь мужчину и рыжеволосую девушку? – останавливаю одного из охраняющих парк королевских стражников.

– Никак нет, милорд.

– Вы видели?

– Нет…

– Видели?

– Да-да, они отбыли в карете не более получаса назад…

Стражник говорит что-то ещё, но я уже не слышу. Подскакиваю на козлы первой попавшейся кареты и подстёгиваю лошадей.

Крик кучера размывается фоном, оставаясь где-то позади.

Сейчас мне плевать, что это чужая карета. Вся эта шелуха не имеет значения, когда обжигающий яд скользит по венам.

– Эмильен!!!

Спрыгиваю на землю возле городского особняка Эмильтонов и стучу кулаком в чёрные резные двери.

В ответ тишина.

– Открывай, ублюдок! Я знаю, что ты здесь и не собираюсь уходить!

Новый удар кулаком в дверь.

– Тише милорд, – дверь открывает старый слуга Эмильтонов, – При всём уважении, но вы нарушаете покой, да и соседи могут услышать…

Отодвигаю его в сторону и захожу внутрь. Эмильен в небрежно накинутом халате тут же образовывается на лестнице и бодро спускается вниз.

– Что за шум, мой милый друг? К чему это представление? – на его лице беспечная улыбка.

– Где она?

– Она? Наша маленькая экзотическая птичка?

– Не паясничай, Эмильен! Где Лоривьева?

– Отдыхает, – расплывается в довольной улыбке. – Я немного утомил её…

Мой кулак входит в его живот. Глубоко. Прощупываю его гнилые внутренности.

Как же давно я об этом мечтал.

Эмильен складывается пополам и что-то хрипит, выпучив глаза.

Не благородно? Да. Но он и не заслуживает моего благородства.

Следующий удар проходит по касательной, потому что кто-то с криками набрасывается на меня со спины… но я всё равно задеваю лицо Эмильена.

“Друг” с воем хватается за нос, из которого течёт багряная кровь.

Скалюсь.

Слуги оттаскивают меня, сильно сжимая локти. По два стража с каждой стороны.

– Дуэль, Эмильен! Я вызываю тебя на дуэль!

– Серьёзно, Рэйнхарт? Дуэль? Из-за какой-то юбки, которая с такой лёгкостью прыгнула в мою постель? Из-за ниорли? Лучше скажи спасибо, что я открыл тебе глаза!

Так легко прыгнула в мою постель…

Встряхиваю голову, избавляясь от ядовитых образов.

– Ты уже ничего не исправишь, мой друг. А дуэль лишит тебя права претендовать на должность тайного советника… не так ли? – он улыбается, и струйка крови стекает по губе, окрашивая безупречную улыбку в багровый цвет.

Приходится признать, что Эмильтон прав.

– Видишь, Рэйнхарт, я всё ещё забочусь о тебе! И это несмотря на всю твою ненависть к моей семье! – он прислоняется спиной к стене, словно ему нужна опора. – Я забочусь, чтобы ты не предал память своего отца!

– Не смей упоминать моего отца.

– Всё ещё считаешь меня виноватым? Никто не заставлял старшего Орнуа играть на земли. Он сам принимал решение.

– Ложь, – тяжело выдыхаю, снова закипая от злости. Отец Эмильена ткнул меня носом в бумаги о передачи ему части земель моего рода… прямо в день похорон отца.

– Может и ложь, – пожимает плечами, поправляя ворот халата. – Но ты этого всё равно никогда не докажешь.

Ублюдок. Он и его отец. Их обширные земли – результат махинаций, которые пока никому не удалось доказать. Я уверен, что мой отец не стал бы добровольно играть на наследие нашего рода. И я всё ещё надеюсь докопаться до правды.

– Что здесь происходит? – за спиной раздаётся шум чеканных шагов.

В особняк входит отряд патруля.

– Спасите! – неожиданно хрипло восклицает Эмильен, хватаясь за горло. – Этот мужчина ворвался в мой дом и пытался меня убить!

– Ложь, – рычу и всё же избавляюсь от стражников Эмильтонов, выдернув руки из их захвата. Повторно схватить меня они не решаются.

Намеренно иду к растерянному капитану патрульного отряда.

– Я заявляю, что слова этого человека – ложь, но во избежание дальнейшего конфликта, я готов покинуть этот дом…

– Милорд, – капитан явно не знает, как быть, ведь ему не по статусу ввязываться в отношения аристократов. – Милорд, мне нужно составить отчёт о том, что здесь произошло.

– Не сейчас. Подойдите в королевское управление, я передам вам отчёт завтра не позднее полудня.

– Как прикажете, милорд, – немного заискивающе. – К кому мне следует обратиться?

– Обер-прокурор Благословенного Правительствующего Собрания лорд Рэйнхарт Константин Орнуа.

– А… о… конечно, милорд! – капитан кланяется ниже положенного, но я уже не обращаю внимания. – Как вам будет удобно, милорд!! – доносится в спину.

Покидаю особняк Эмильтонов и чеканя шаг, направляюсь к чужой карете.

В воздухе ощущается промозглость дальних ледяных пустошей. Колено не перестаёт ныть. А мне обязательно прилетит от короля за подобные выходки.

Наверняка вызовет к себе ещё до завтрака, чтобы отчитать, как мальчишку… и будет прав. Его Величество не терпит скандалов и требует от высших чинов кристальной репутации.

Репутации…

Король не одобрит ниорли при дворе. Тем более теперь, когда рядом с ним молодая королева, воспитанная в строгих традициях.

Сжимаю кулаки. В крови продолжает бурлить холодная злость. Ядом растекается, опутывая мысли и тело.

К демонам!

Всё к демонам…

И девчонку… к демонам.

Глава 17. Те, кто рядом с нами

Рэйнхарт Константин Орнуа

– Дорогой, как прошла встреча с королём? – в глазах матери тревога, но вместо того, чтобы успокоить её, я отчего-то злюсь и не желаю отвечать на её вопрос.

Обхожу стол, устало опускаюсь в глубокое кресло и незаметно растираю ещё поднывающее колено.

– Она приходила? Ханс сказал, что Лоривьева была здесь этим утром, пока меня не было.

– Да-да, она потребовала свои вещи, забрала служанку и тут же уехала.

– И… всё?

Вот так просто? Трусливо сбежала, даже не попытавшись объясниться?

В груди расползается гадостное чувство очередного разочарования.

– И всё. Ханс может подтвердить, она даже отказалась заходить внутрь! – печально вздыхает. – Неблагодарная! Ветреная особа! Никакой праведности! Никаких манер! Никаких…

– Хватит, мама, – обрываю её. Собственный голос звучит слишком холодно, и матушка замолкает, обиженно складывая на груди руки.

Значит, просто ушла…

Побоялась смотреть мне в глаза или просто не захотела тратить время на объяснения?

Лоривьева мне ничего не обещала… ничего… но она унизила меня, связавшись с Эмильеном у меня за спиной! Не попыталась прежде снять с себя статус моей невесты. Выставила меня полным идиотом.

Подло, трусливо и низко…

– Мама, как так вышло, что она осталась наедине с младшим Эмильтоном?

– Помилуй, дорогой! – округляет глаза. – Я ей не нянька! И не мне бегать за какой-то провинциальной, малообразованной оборванкой!!

– Она не оборванка, – сквозь зубы.

– Ты вообще видел, в чём она прибыла в наш дом? Видел её повозку? Она же проходимка! Нищенка! Поверь, я знаю такой тип девиц! Им только дай прыгнуть в постель к богатому лорду! Поверь моему материнскому опыту!

– Опыту? Серьёзно? Ты так уверенно заявляешь, что между мной и леди Милс что-то было?

– Ну… это же очевидно, иначе бы ты не… – немного смущается. – Кхм… Я лишь сказала, что она относится к тому типу девиц, которые ради денежного обеспечения готовы…

– Прекрати! – бью ладонью о стол, и матушка вздрагивает, а я продолжаю тише, стараясь себя сдерживать: – Леди Милс не нужно никакое денежное обеспечение. Она даже не собиралась за меня замуж и хотела лишь предложить мне сделку по покупке части своих земель.

– З-земель? У неё были земли? – её лицо вытягивается, приобретая довольно глупое выражение. – Это она тебе так сказала? И ты поверил этой оборванке?

– Прекрати называть её оборванкой, – призываю всё своё терпение, потому что не хочу нагрубить. – Я запросил в королевской канцелярии копии документов и даже успел заехать в имение Милс, когда возвращался в столицу. Лоривьева единственная оставшаяся наследница состояния своего рода.

– Но почему ты сразу мне не сказал?

– Потому что, мама, ваша привычка обсуждать с другими леди всё, что касается моих дел, несколько не вписывалась в мои планы.

– О чём ты говоришь? Я всегда умела хранить тайны! – снова скрещивает руки на груди и обиженно задирает подбородок.

– Всегда? Может, припомните хоть одну тайну, которую вы до сих пор не обсудили с леди Маноли? – вздёргиваю бровь. – Я лишь хотел, чтобы никто раньше времени не узнал о наследстве Лоривьевы. Надеюсь, мне не нужно напоминать, что при дворе у меня достаточно недругов, которые с радостью воспользовались бы этой новостью?

– Но… почему ты сразу не согласился на сделку? Она запросила за земли слишком много?

– Нет… я даже не обсуждал с ней вопрос стоимости. Просто хотел, чтобы Лоривьева задержалась в нашем доме. Вы верно заметили… у неё, очевидно, не хватало денег, чтобы разместиться в хорошей гостинице. Мне это было на руку.

– Но зачем?

– Это уже моё дело, – опускаю лицо на ладони и немного растираю его. Этой ночью я так и не смог уснуть, и теперь у меня ко всему прочему раскалывается голова. – К тому же теперь это уже не имеет значения.

– Послушай, мой дорогой… – её голос звучит заискивающе. – Я слышала… точнее… это леди Маноли сказала мне по секрету, что король не будет брать в расчёт количество земель, выбирая между претендентами на место тайного советника.

Всё это она говорит, понизив голос, будто доверяет мне очередную тайну.

– Я в курсе, мама. Король оповестил нас об этом ещё вчера.

– О! Тогда не вижу повода печалиться! – слишком радостно. – Я уверена, что ты с лёгкостью обойдёшь остальных претендентов и приблизишься к королю! И хорошо, что эта леди Милс исчезла именно сейчас! Она всё равно тебе не подходила! Ни манер, ни связей! Лучше присмотрись к Анриетте! Возможно, за ней и не дают земель, но у неё богатое приданое! Я уже не раз предлагала тебе обратить на неё внимание!

– А я уже много раз говорил, что леди Бертан мне не подходит.

– Но, дорогой! Анриетта такая утончённая! У неё чудесное воспитание! А как она играет на клавесине! – матушка заламывает руки, а меня этот разговор начинает раздражать. – К тому же Анриетте симпатизирует леди Маноли! А она, как старшая камер-фрейлина королевы, обязательно поможет ей выделиться среди других девушек двора! Анриетта – это твой путь к сердцу королевы и к лояльности короля!

Ничего не отвечаю. Прикрываю глаза, ощущая всё нарастающую головную боль.

– Рэйнхарт, дорогой, – не унимается. – Ты же знаешь, что я всегда забочусь о тебе и желаю для тебя лучшего! Прошу, пообещай, что хотя бы подумаешь об этом!..

Ева

– О, боги Варрлаты! Что с вами случилось? – Ания с недоумением и ужасом осматривает наш чудный вид.

– Мы можем немного побыть у тебя? – всё ещё шмыгает носом Сэлли. – Моей госпоже нужно хотя бы сменить одежду и согреться… а у нас почти не осталось денег.

– Ох, конечно-конечно, – всплескивает руками Ания. – Заходите скорей! Только, как понимаете, у меня не так уж много удобств, – немного смущённо оглядывается на своё жилище и отступает, давая нам возможность пройти внутрь.

– Спасибо, Ания, – я тоже шмыгаю носом, но не от слёз, а из-за въевшегося под кожу холода.

В центре маленькой комнатушки стоит грубо сбитый стол и пара низких лавок. На одной из лавок сидят двое малышей. Они вытягивают свои любопытные мордашки и с интересом рассматривают неожиданных гостий.

В комнате царит полумрак. Единственные источники света здесь – это мутное маленькое окошко, да огонь в растопленном очаге.

Делаю ещё шаг и прикрываю глаза, позволяя себе прочувствовать, как тепло окутывает продрогшее тело.

– Да как же вы так? Как же это в мокром да по холодной погоде?… – Ания причитает и суетливо ставит на огонь большой котёл. – Сэлли, помоги-ка воды набрать в лохань!

– А где набрать? – шмыгает, но уже тянется за деревянным ведром.

– У нас на заднем дворе общий колодец! – указывает пальцем на неприметную дверцу с противоположной стороны от входа. – Да не реви ты, Сэл! Отогреем мы твою госпожу!

“Госпожу”… даже звучит смешно.

– Ания, – окликаю молодую хозяйку. – Я Лоривьева. Пожалуйста, зови меня по имени и на ты. Ладно?

– Как будет угодно, – немного смущённо улыбается и пожимает плечами. – Вы… то есть ты, главное, присаживайся поближе к печи, а то стоишь, как привидение, того и гляди на пол рухнешь.

– Спасибо, – делаю пару шагов к лавке, придерживаясь за стену. – Спасибо за это всё, Ания…

***

Меня уносит в какую-то муть. Тону. Выныриваю. Пытаюсь вспомнить, где я… снова тону…

– Давайте, госпожа, вам нужно выпить вот это, прошу вас. Очень нужно! – отчётливо слышу знакомый всхлип.

Приоткрываю тяжёлые веки и наблюдаю, как Сэлли вытирает нос длинным рукавом простенького платья.

Хочу задать ей вопросы, но тело ощущается таким слабым, что мне едва хватает сил приоткрыть рот и просипеть что-то нечленораздельное.

– Сейчас-сейчас погодите! Сейчас будет легче.

Сэлли подносит к моим губам пиалу с парующей жидкостью, и я пью её маленькими глотками.

Горло, которое ощущалось так, словно туда насыпали дроблёного стекла, начинает понемногу смягчаться.

– А теперь отдыхайте…

Слышу всхлип и чувствую, как девичья рука касается моих волос.

– Вы только выживите, пожалуйста, госпожа… обязательно выживите. Как мне без вас?…

Глава 18. Новый дом

Ева

Взгляд упирается в низкий скошенный потолок из неаккуратно сбитых разношёрстных досок. Потолок немного кружится.

Тру лицо ладонями, глубоко вдыхаю запахи прелой соломы и пота.

Морщусь. Переворачиваюсь набок.

– Как ты себя чувствуешь, деточка? – надо мной склоняется широкое лицо со смуглой кожей необычного красноватого оттенка.

– Хорошо, – с удивлением понимаю, что кроме спёртого воздуха и некоторой слабости, меня ничего не беспокоит. – А… где я?

– Госпожа? Вы пришли в себя? – из дырки в полу показывается голова Сэлли. – О, боги Варрлаты! Как вы себя чувствуете?

– Хорошо… – повторяюсь. – Сэлли, что происходит? Где мы?

– Так на чердаке в доме Ании. Больше-то здесь и прилечь некуда. Не на лавке же внизу пристраиваться. Это муж Ании вечером вернулся да помог перенести вас под крышу. А я уже переодела и ухаживала.

Женщина с красноватым лицом всё это время молча сидит рядом. Наблюдает за нами. Её губы не улыбаются, но отчего-то мне кажется, что она очень довольна.

– Спасибо, Сэлли. Я твоя должница…

– Это фиру Ом Хелию надо благодарить. Её заслуга! – кивает на женщину. – Мы с Ани уж и не знали, что делать.

Снова замираю на женщине взглядом.

Какая необычная у неё внешность для здешних мест. Помимо кожи, фиру выделяет кошачий разрез глаз, немного приплюснутый нос и тяжёлая копна блестящих смоляных кудрей, подвязанная цветастым платком. Пальцы фиры покрыты маленькими татуировками в виде чёрных точек и линий.

– Благодарю вас, фира Ом Хелия. Скажите, сколько я должна за помощь?

Женщина неожиданно широко улыбается, и я слышу мягкий смех.

– Не за монетами я пришла, деточка. Коли захочешь отблагодарить, противиться не стану, но лучше о себе сейчас думай. Тебе-то явно нужнее.

Сэлли рассказала ей нашу историю? Или это я так выгляжу, что с меня даже плату спросить зазорно?

– Отблагодарю. Обязательно отблагодарю! Не люблю оставаться должницей, – пытаюсь улыбнуться.

– Вот и ладненько. Рада была познакомиться, деточка, но пора мне уже к себе вернуться. Дел-то всегда невпроворот, – женщина с необычными чертами лица по-кошачьи грациозно поднимается и шагает к дырке в полу. – Ты береги себя, а как окончательно поправишься, заходи ко мне на чай. Я всегда гостям рада.

– Зайду… – сиплю уже вдогонку, когда она исчезает в дыре. – Спасибо!

– Ох как вы нас напугали! Такой жар был, такой жар! – всплёскивает руками Сэлли.

– Зато сейчас чувствую себя лучше прежнего, – улыбаюсь, старательно игнорируя противную слабость.

Это ж надо было так разболеться в мире, где непонятно какая медицина.

– Сэлли, а что именно делала фира Ом Хелия?

– Настои да отвары для вас делала, и кашицу какую-то вам мазала на грудь. – задумчиво перечисляет. – На спину тоже мазала.

– А как Ания отнеслась к тому, что мы здесь? Мне очень перед ней неудобно. Столько лишней мороки.

– Она говорит, чтобы мы оставались, сколько сами желаем. Вот только места в доме мало, поэтому спать придётся на чердаке. Ой, вам бы поесть, Ания как раз суп приготовила! – неожиданно спохватывается. – Я мигом!

Не дожидаясь ответа, сбегает в дырку в полу.

Медленно сажусь на постели и слегка пригибаю голову, потому что если выпрямлюсь, то упрусь макушкой в скос крыши.

Осматриваюсь.

Рядом со мной проходит каменная печная труба, от которой исходит приятное тепло.

В торце чердака есть маленькое, частично заколоченное окно, которое и является здесь единственным источником света.

Из всей мебели только кучка какого-то хлама в углу, низкая облупившаяся табуретка, выполняющая роль прикроватной тумбочки, да два старых соломенных тюфяка вместо кроватей.

Между балками крыши натянута верёвка, на которой сушится посеревшая от времени простынь и домашнее платье Сэлли.

Ну здравствуй, мой новый дом.

Хмыкаю и отчего-то улыбаюсь. Всегда считала, что дом – это не стены, а те, кто находятся внутри рядом с тобой. А комфорт… комфорт – дело наживное. Главное, чтобы в душе был уют.

– А вот и суп, госпожа! – довольная Сэлли ставит на облупившуюся табуретку миску и протягивает мне кусок хлеба.

– Сэлли, я не особо голодна, прибереги хлеб для других.

– Вам кушать нужно обязательно! Так фира Ом Хелия сказала. И за хлеб не волнуйтесь. Я Ании с детками помогаю, а она теперь работает понемногу, – как обычно, бегло и забавно тараторит. – А то ведь с малыми и из дома не отойти было. А муж её все дни работает.

– Вот значит как? А сама Ания чем занимается? Как работает?

– Так кружевница она… Госпожа, а чего это вы не кушаете? Вам обязательно нужно поесть! – резко меняет тему и упирает руки в боки. Сейчас хрупкая Сэлли похожа на строгую нянюшку.

Мне становится смешно.

– Хорошо-хорошо. Видишь, я уже ем, – демонстративно засовываю в рот большую деревянную ложку.

– Вот и славно! Я пока вниз пойду, лохань для купания подготовлю.

– Ооо!! – едва не стону от предвкушения.

Положа руку на сердце, сейчас я бы не отказалась от горячего душа с таким напором, какой был в моей квартире в прошлой жизни. Но лохань тоже прекрасно. Очень хочется смыть с тела запах пота и болезни.

– Сэлли, ты моя спасительница.

– Ой, да будет вам, госпожа! – смеётся и смущённо отмахивается. – Вы как покушаете, зовите меня, помогу платье надеть, – указывает на аккуратную стопку вещей в углу.

– Сэлли, а давай ты тоже будешь обращаться ко мне по имени и на ты? – предлагаю ей уже не в первый раз.

– Боги с вами, госпожа! Не смогу я так! Неправильно это! – окончательно смущается и сбегает.

Внутри приятным теплом растекается благодарность к этой девочке. Не представляю, как бы справилась без неё. Выходит, все эти дни я лежала на старом тюфяке, а Сэлли меняла мне простыни.

Как неудобно перед ней.

Доедаю и переодеваюсь сама. Ещё не хватало отвлекать Сэлли по таким пустякам. Забираю посуду и осторожно спускаюсь с чердака. Вместо обуви на моих ногах толстые носки, поэтому ступаю бесшумно.

– А ты уверена, что вины Лоривьевы в том действительно нет? – из боковой комнаты доносится голос Ании.

– Да что ты такое говоришь! Моя госпожа не какая-то там ветреная особа! Она пять раз всё обдумает, а только потом делает!

– Не сердись, не сердись, Сэл. Я просто спросила. Значит, надобно ей с тем лордом объясниться, иначе ума не приложу, как леди будет среди простолюдинов да без денег выживать.

– Ох, лорд той ночью злой такой был, что я бы к нему и подойти побоялась! Как с таким объясняться?

Злой, значит… вот как…

А не сам ли он приказал вышвырнуть нас как бродяг?

– Неужто вот так сразу в клевету и поверил?

Не хочу подслушивать и показываюсь в дверном проёме. Девушки замечают меня и смущаются.

– Прости, Лоривьева. Не обижайся на наши обсуждения, я просто переживаю, – Ания перекладывает рукоделие со своих колен в корзинку и поднимается. – Рада видеть тебя в добром здравии. Мы как раз воду вскипятили, давай-ка я чаю горячего нам налью?

– Спасибо, Ания. От чаю не откажусь, и я не в обиде, – следую за ней, со своей грязной миской. – Милорд меня замуж звал, да я сама не соглашалась. Видно, задела его отказом, – грустно хмыкаю.

– И это повод подозревать тебя в неправедности? Да как это вообще возможно, объявлять кого-то ниорли без доказательств?!

– О, тут-то как раз всё просто. Я попала в красиво расставленную сеть. По неопытности. Хотя бог знает что нужно было сделать, чтобы этого избежать. Боюсь, такой финал был лишь вопросом времени. Я ещё легко отделалась, потому что смогла сбежать. Выпрыгнула из кареты на ходу, и, как видишь, осталась цела.

– Цела? Да фира Ом Хелия тебя с того света вернула! Если бы не она, кто знает, чем бы всё закончилось! – Ания пыхтит от возмущения и при этом разливает чай в большие глиняные чашки.

Похоже, возвращение с того света входит у меня в привычку.

– И всё же я цела, почти невредима и стою на своих ногах! – пытаюсь улыбаться. – Знаешь, Ания, это уже очень немало.

Подхватываю увесистую чашку, от которой исходит приятный запах трав. Пальцы приятно согреваются.

– И как же ты теперь будешь? Докажешь, что тебя оболгали?

– Боюсь, это бесполезно. Весь этот план сработал лишь потому, что в благородном курятнике леди у меня не нашлось сторонников. Уверена, некоторые догадываются, что меня подставили, но кому какое дело? – пожимаю плечами. – Я просто обеспечила лордам и леди очередное развлечение.

– Вот уж действтельно курятник! – злится и с глухим стуком ставит на пол деревянное ведёрко, из которого только что подлила воды в греющийся котёл. – А как же сам милорд?

Милорд…

Перед глазами появляется резковатый профиль и нос с небольшой горбинкой… он, как обычно, слегка сдвигает к переносице тёмные чёткие брови…

Дыхание учащается. Я почти ощущаю под пальцами мягкость бархата его камзола.

Интересно, мог ли он хотеть в жены именно меня? Не из-за земель или каких-то одному ему известных выгод, а меня саму?

Пытаюсь взглянуть на ситуацию глазами Рэйнхарта. Прокручиваю в голове всю цепочку событий.

Мой отказ от замужества. Оскорбительное для лорда предложение оплатить его подарок. Нелепые, якобы случайные ситуации с Эмильеном Эмильтоном, когда он то присаживался слишком близко на диванчик, то на глазах у всех ловил меня за талию, то возвращал мою, якобы потерянную, ленточку. Даже то, что ехидна пригласила Эмильена в дом Орнуа, пока самого Рэйнхарта не было в городе… сейчас всё это складывается в единую картинку. Картинку, которая работает против меня.

Как там сказала Анриетта?

“… леди Милс объявлена ниорли и теперь её не положено принимать в приличных домах… стоило думать, прежде чем скакать от одного мужчины к другому, позволяя всем себя… тискать… “

Рэйнхарт видел нас с Эмильеном под фонарём, тут к гадалке не ходи. Анриетта с ехидной это подстроили и сами же разнесли сплетню среди других леди, да ещё и бог как приукрасили.

Ох, лорд той ночью злой такой был…

Да уж… неприятненько. Гаденько. Обидненько…

– Знаешь, Ания, ты права. Я поговорю с милордом, но боюсь, что он скорее поверит тем, кто рядом с ним много лет, чем малознакомой девице. Да и главная проблема не в правде, а в том, что моя репутация уже испорчена.

Наверное, можно было бы пойти к повитухе или лекарю, попросить проверить меня на невинность. Но, во-первых, это унизительно, а во-вторых… а собственно, что мне это даст? Рэйнхарт будет на каждом углу рассказывать, что меня оболгали, и женится на мне, чтобы восстановить справедливость?

Да аристократам плевать на оправдания! Они так и будут шушукаться, за глаза называя меня ниорли. Распутной провинциалкой, не вписавшейся в их утончённое столичное общество…

– Лоривьева, – вырывает из мыслей Ания. – Леди не может жить без опекуна, без защиты и без содержания. Ты же понимаешь?

– Я не нищая. У меня есть немного земель, и я начну с того, что попробую их продать, – делаю большой глоток из чашки и улыбаюсь.

Возможно, даже снова предложу их Орнуа.

Всё же мне отчаянно хочется, чтобы он узнал правду. Какая-то детская наивная жажда справедливости. Пусть остальные думают, что хотят, лишь бы Рэйнхарт поверил, что я его не предавала.

*Фир или фира – так в королевстве уважительно обращаются к людям простого сословья.