Текст книги "Волшебство с ароматом кофе (СИ)"

Автор книги: Виктория Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

В этот миг налетел особенно сильный порыв ветра. Засвистел чем-то над головой, дернул меня за юбку так, что я удержалась на ногах лишь благодаря руке капитана, вовремя поймавшей меня. Не успела я перевести дух от испуга и поблагодарить за помощь, как раздался короткий пронзительный свист, а потом еще один. Для меня это были просто свистки. Но для капитана, скорее всего, они что-то значили. Так как его лицо моментально напряглось. И он рявкнул:

– Немедленно вниз! Пока я вас сам не закинул в трюм!

На этот раз я сочла за благо подчиниться. Но протискиваясь со своими юбками в корабельную дверь, успела услышать за спиной злое бурчание:

– Демонова баба!.. И чего на нее магия перестала действовать?.. Будет теперь доставать до конца рейса со своими капризами!.. Лучше бы герцог очнулся, а его супружница спала бы себе и дальше!..

В этот миг следом за мной в коридор прошмыгнула моя горничная, а потом с грохотом захлопнулась дверь, отрезая от меня ворчание капитана.

В каюту вошли молча. В помещении за короткое время, пока мы пробирались по коридору, стало сумрачно и неприветливо. Кажется, надвигался шторм. Я застыла посреди небольшой комнаты, чувствуя, как кренится под ногами пол.

– Надо убрать все, что может разбиться, – отрывисто скомандовала, шаря глазами по каюте. – И то, что может нас поранить тоже!

– Хорошо, миледи, – кротко отозвалась камеристка. Черт, да как же ее зовут?!

Будто иллюстрируя мои слова, по накренившемуся полу со скрежетом поехал тяжелый стул, на котором я сидела, когда завтракала. За окном усилился шум волн.

Почти сразу в дверь постучали. Пока я ловила своенравный стул, камеристка бросилась открывать дверь, чуть не растянувшись по дороге. На пороге обнаружился босоногий юнга в не по росту коротких штанах:

– Кэп велел мне помочь вам закрепить мебель, – ломающимся, юношеским баском сообщил он служанке. – И предложить леди перебраться на время шторма к ее супругу в каюту. Герцог занимает помещение без окон, там будет безопаснее и не так страшно, – добавил паренек.

Камеристка неуверенно оглянулась на меня.

Я, может быть, и приняла бы иное решение. Но бросив случайный взгляд в сторону окна, икнула: в воздухе висел жуткий, седой от пены гребень волны! Будто змея, собирающаяся нас сожрать. В следующий миг он исчез, а наш несчастный корабль швырнуло так, что моя камеристка не удержалась на ногах, свалилась плашмя на пол и с жалобным криком покатилась по полу…

Юнга, явно привычный к подобным явлениям, устоял, потому что вовремя схватился за дверной косяк. Я на одних инстинктах вцепилась в спинку кровати, привинченной к полу. Рядом, с грохотом, осыпав меня дождем осколков, свалившись с комода, разбился таз, в котором я умывалась. И это помогло мне принять решение: представив, что будет, если разобьется окно, я коротко скомандовала:

– Быстро убираем все лишнее и переселяемся в безопасное место.

Возможно, мне показалось, что после моих слов юнга облегченно перевел дух.

После десяти минут суеты, во время которой мы с камеристкой убрали все мелкие предметы в сундук, а я успела тоже поваляться на полу, юнга повел нас в каюту к моему неведомому супругу. Пробираясь следом за парнем по коридору, цепляясь за натянутый вдоль стены канат, явно предназначенный для подобного случая, я нервно поинтересовалась:

– Есть предположения, сколько будет длиться буря?

Юнга в ответ задорно фыркнул и ответил, не иначе как подражая то ли капитану, то ли кому-то из старших чинов:

– Да разве ж это буря, леди? Так, небольшое волнение! Мы ее проскочим за несколько часов! К вечеру все успокоится!

Я недоверчиво хмыкнула в ответ. Впрочем, у паренька вряд ли хватит ума мне лгать даже ради успокоения. Слишком он юн. Зато я сейчас увижу своего предполагаемого супруга. И, возможно, у меня получится разжиться хотя бы какой-нибудь информацией.

Глава 2

В решении переселиться на время в каюту к супругу были свои плюсы и свои минусы. К минусам относилось то, что герцогский слуга страдал от морской болезни. Он открыл нам дверь бледный почти до зелени. И не успел юнга объяснить, в чем дело, как слуга бросился куда-то за дверь. А вскорости мы услышали звуки рвоты.

Камеристка испуганно покосилась на меня. Юнга философски пожал плечами. Мол, ну что поделать, это жизнь. Я сама с проявлениями морской болезни никогда не сталкивалась. На морях-океанах побывать не успела. А на суше меня не укачивало. Но однажды в интернете мне попалась любопытная статейка про кинетоз. Там была перечислена масса различных медикаментозных препаратов, помогающих от укачивания. Я все сейчас и не вспомню. Тем более что это бесполезно, уверена, их в этом мире нет. Но там было еще и описание одного эксперимента на добровольцах, подтвердившего, что имбирь снимает признаки кинетоза получше таблеток. Вот только есть ли имбирь в этом мире? Не спрошу – не узнаю.

– Имбирь есть? Или мята? – спросила, стараясь сохранять невозмутимый, авторитетный тон.

– Что это? – недоуменно поинтересовался юнга. А я с трудом успела проглотить вздох: похоже, этих полезных растений здесь нет. Но…

– Имбирные пастилки подойдут? – деловито поинтересовалась служанка.

Я понятия не имела, подойдут или нет. И опять-таки: не проверю – не узнаю.

Спустя несколько минут, когда даже след юнги простыл, а Нора помогла камердинеру герцога привести себя в порядок, стало известно, что имбирные пастилки, применяемые здесь для освежения дыхания, вполне подходят для снятия симптомов морской болезни. А имя своей служанки я подслушала из ее разговора с камердинером, которого, кстати, звали Клайд.

Каюта, в которой обретался мой супруг, оказалась значительно меньше, чем та, в которой поселили меня. Не имела окон. А помещались здесь лишь две узкие кровати и небольшой стол, на котором сейчас ничего не было. Зато у супруга каюта была не одна: в углу находилась узкая как щель дверь в соседнее помещение. Там располагались сундуки с вещами. И там же Клайд обустроил что-то вроде туалетного уголка.

Благодарный за спасение от неприятной болезни, камердинер уступил мне свою кровать и даже натаскал на нее каких-то книг для меня. А они с Норой устроились на плотной подстилке на полу у двери. Мне от этого было неловко и неудобно. Но что-то подсказывало, что, если я попробую усадить Нору и Клайда на койку рядом с собой, меня не поймут. И все равно останутся сидеть на полу.

Пол под ногами дыбился и кренился, норовил поменяться местами со стенками. Но я все равно, прежде чем занять любезно предоставленную кровать, цепляясь за все устойчивые предметы, подошла к лежащему на соседней койке герцогу и с любопытством уставилась на него. Мне было интересно, кого считают моим супругом. Но Клайд все понял по-своему:

– Не беспокойтесь, миледи, я хорошо смотрю за их светлостью, – спокойно и уверенно выдохнул он за моей спиной. Да и магия не дает герцогу почувствовать малейшее неудобство.

Я скользнула взглядом по лежащему на койке темноволосому мужчине: плясавшая под потолком непонятная лампа давала слишком мало света, чтобы различить оттенок длинных, наверное, до плеч, если не длиннее волос, разметавших по подушке. Но гладкий лоб, красивого рисунка брови, пушистые ресницы, которым я отчаянно позавидовала, тонкий, наверное, слишком изящный для мужчины нос и впалые щеки, покрытые легкой щетиной, рассмотреть вполне можно было. Герцог лежал неподвижно, несмотря на страшную качку, укрытый по пояс простыней, в расстегнутой у горла белой рубахе. Я не могла вспомнить, с этим ли мужчиной стояла у алтаря. А его глаза сейчас были закрыты. И можно было только догадываться, они ли у алтаря так поразили меня густой синевой.

Чтобы не нервировать слуг, мало ли, решат еще, что я ищу следы небрежного выполнения их обязанностей, я отправилась на выделенное мне место. И, устроившись поудобнее, насколько это вообще было возможно в условиях шторма, взяла в руки первую принесенную Клайдом книгу. Книги должны были пролить свет на то, где я оказалась. И отвлечь от бушующей непогоды.

Только открывая первую обложку, скрепленную в уголках потемневшим металлом, я сообразила, что могу попросту не знать местной письменности. То, что я сразу же, едва открыв глаза, поняла язык и смогла на нем разговаривать, ничего не значит.

К счастью, мои страхи оказались беспочвенными. Едва взглянув на вязь букв, похожих на помесь старославянского и то ли турецкого, то ли арабского алфавита, я осознала, что понимаю смысл напечатанного. И это радовало. Проглотив облегченный вздох, я погрузилась в книгу.

Первая открытая мной книга оказалась учебником по стихийной магии. И для меня звучала как фэнтезийная сказка. Немного полистав томик, я отложила его в сторону. Любопытно, но малоинформативно и совершенно неполезно для меня. Проявлений магии я за собой не замечала. Да и две трети текста звучали для меня как абракадабра.

Со следующей книжкой, новеньким, с поскрипывающей на обложке кожей фолиантом мне повезло больше: это было что-то вроде географического атласа. И я с восторгом погрузилась в чтение, наконец перестав замечать жестокую качку и шепот сидящих на полу Норы и Клайда.

Томик оказался очень подробным и очень интересным. С минимумом картинок и массой полезной для меня информации. Так, я нашла здесь название мира, в который угодила – Бальдейро. Узнала, что населяют его только люди – маги и неодаренные. Что в нем имеется только один континент, без затей названный Байд. Могу ошибиться, но, кажется, на каком-то странном наречии это означало «Большая Земля». Кроме Байда, на просторах омывавшего его океана можно было отыскать сотни, если не больше, больших и малых островов. Составитель книжки даже сетовал, что не все они изучены и нанесены на карту.

Вот с населением Байда было непонятно. Люди и люди. А есть ли расы, составитель книги не потрудился указать. Зато подробно описал климат. Если я все верно поняла, он здесь был гораздо теплее, чем привычный мне в моем мире. Ну и ладно. Лишь бы разных болячек было поменьше. Много внимания было уделено растениям и животным. Последних я изучала с особой тщательностью, опасаясь каких-нибудь опасных для жизни тварей.

В целом, куда я попала, теперь было понятно. Оставалось выяснить, куда мы плывем и с какой целью. Я не могла даже допустить, что мы плывем куда-то в качестве послов. Во-первых, я в книге не нашла никакого упоминания на другие страны. Во-вторых, послов магией не пеленают. И капитаны не сетуют на то, что «на демонову бабу магия действовать перестала». Тут уж скорее можно предположить, что мы с герцогом пленники. Но по какой причине? И куда нас везут?

Чуть посомневавшись, я сделала вид, что разговариваю сама с собой, и пробурчала вроде как себе под нос, но так, чтобы меня точно услышали слуги:

– Интересно, почему я не помню, куда и с какой целью мы плывем?..

Корявая уловка на удивление сработала:

– Так, о том, что мы должны немедленно погрузиться на корабль и отплыть, стало известно уже после того, как вас погрузил в стазис архимаг, – немного виновато сообщила со своего места Нора.

Клайд добавил:

– Пришлось собираться в жуткой спешке. Я до сих пор не могу отделаться от ощущения, что что-то забыл.

– И я, миледи, – тихо и виновато добавила Нора. – Служанки Ее Величества хоть и помогали паковать вещи, у меня не было возможности проверить, все ли я взяла. Остается надеяться, что там, куда мы держим путь, будет возможность докупить недостающее.

Услышанное мне не понравилось. Почему, по какой причине нас с герцогом так спешно погрузили на корабль и отправили в путь? Да еще и в каком-то там «стазисе»?

Как и говорил юнга, шторм закончился вечером, ближе к ночи. Мы с Норой получили возможность вернуться в отведенную мне каюту. Ушли сами, не дожидаясь, пока кто-то придет и сообщит, что проблемы уже позади. Чтобы не стеснять Клайда. Впрочем, про пассажиров все равно будто забыли. Нам даже ужин не принесли. Не говоря уже про обед. Правда, ни меня, ни Нору, ни тем более Клайда голод не мучил. Мы с камеристкой от тошноты не страдали. Но и аппетита не было. А Клайд вообще только пастилками от дурноты и спасался. Так что спать укладывались без еды.

На следующее утро, как будто в компенсацию предыдущего дня, погода была просто шикарной: тепло, светило солнце и почти не было слышно шума волн. Толстяк в поварском колпаке вовремя принес завтрак. Я к этому времени уже умылась и оделась с помощью Норы. Нора же меня и причесала. Так что ничто не мешало мне прогуляться после завтрака. О чем я Норе и заявила. Камеристка явно довольна этим не была. Но подчинилась молча.

Опасаясь того, что капитан реально может запереть меня в каюте, если буду путаться под ногами команды, я прошлась вдоль борта, где никого не было, чтобы хоть немного размять ноги. Легкий, свежий ветерок трепал юбку и норовил содрать с головы шляпку, ее приходилось придерживать свободной рукой. Солнечные лучи плясали на водной поверхности, пронизывали ее насквозь, окрашивая толщу воды в неповторимые зеленоватые оттенки. Я откровенно наслаждалась прогулкой и дышала вкусным соленым воздухом так глубоко, как только позволял корсет.

Океанический воздух солью лег на губы, пьянил и кружил голову. Я смотрела на водные просторы и не могла насмотреться. А грудь, стиснутую безжалостным корсетом, просто распирало от беспричинного счастья и восторга. Хотелось петь и танцевать. Никогда раньше я не была даже на море, не говоря уж про океан. И в эти минуты я влюбилась в бескрайние просторы раз и навсегда.

– Миледи!.. – вдруг горячо и взволнованно позвала меня камеристка.

Я удивленно оглянулась на Нору. Некрасивое, замкнутое лицо служанки казалось встревоженным или даже напуганным. Невольно поддавшись ее настроению, я шепотом отозвалась:

– Да?.. – Нора мяла в руках край своего передника, нервно оглядывалась через плечо. И я подбодрила ее: – Говори, не бойся! Сейчас мы одни, никого рядом нет!

Камеристка вскинула на меня беспокойный взгляд карих глаз:

– Миледи, я нечаянно подслушала разговор капитана с еще одним моряком! – нервно и быстро пробормотала она. – Капитан хмурился и требовал как можно скорее определить, куда занесло наш корабль! Миледи, мы заблудились? – несчастным голосом спросила Нора напоследок.

Заблудились?! Посреди океана?..

Солнечный день для меня моментально померк и стал пасмурным, будто дождливый. Но я постаралась подавить зародившуюся в груди панику, ответив, как можно уверенней:

– Не говори ерунды, Нора! – одернула служанку. – Наш капитан уже немолод и имеет хороший опыт! Знает множество способов определения местоположения корабля. Если не прямо сейчас, то ночью точно вычислит, где мы находимся, и вернет корабль на прежний курс! Волноваться не о чем!

Несколько секунд Нора смотрела на меня, почти не дыша. А потом облегченно выдохнула и прошептала с благодарностью:

– Спасибо, миледи! Вы успокоили меня! И вы – самая лучшая хозяйка! Я так рада, что та дура Мэй отказалась плыть с вами… Ой!.. – оборвал сама себя и густо, почти до слез покраснела. – Простите, ваша светлость, я забылась!..

Возможно, Нора ожидала наказания или хотя бы окрика. Но я просто отмахнулась от нее. Голова была занята не вопросами дисциплины или этикета, а тем, что я только что узнала. Мы сбились с курса. Вопрос: чем это нам грозит? Сможет ли в реальности капитан определить наше местоположение, как я сказала служанке?

В этот миг за спиной раздалось хриплое, громкое и нарочитое покашливание. Я оглянулась: в полуметре от меня стоял капитан. Хмурый, уставший до черноты под глазами, тем не менее, он отвесил мне поклон:

– Приветствую, ваша светлость! – сухо поздоровался он. – Уделите мне пару минут для приватной беседы?

Сердце екнуло. Накрыло уверенностью, что ничего хорошего я сейчас не услышу. Но как бы то ни было, я кивнула и покосилась на Нору. Камеристка понятливо отошла от меня на несколько шагов. А капитан, наоборот, шагнул ближе, почти вторгаясь в личное пространство, почти касаясь сапогами подола моего платья.

– Леди, – без предисловий начал капитан, – я знаю, что ваша служанка подслушала не предназначавшийся для ее ушей разговор. И уверен, уже донесла вам. Поэтому предпочитаю объяснить все сам до того, как вы закатите мне истерику.

Начало беседы мне категорически не понравилось. Несмотря на это, я наклонила голову к плечу и сдержанно сообщила, глядя в лицо капитану:

– Слушаю.

– Как вы уже знаете, мы сбились с курса. И пока у нас не получается определить местоположение корабля. – В этом месте сердце у меня пропустило удар. Что же случилось? Почему ясным днем нельзя определить положение корабля в пространстве? Я молча ждала продолжения. – Пока я ничего изменить не могу. Отдал приказ следить за небом и ветром. Но в целом нужно ждать ночи. Тогда будем знать точно.

Вот здесь я промолчать не смогла:

– Что именно будем знать, капитан? Говорите! Обещаю не истерить!

Под прикрытием пышного платья и собственной спины я изо всех сил вцепилась в поручень, проходящий вдоль борта. Душу стиснула такая тревога, что было сложно дышать. Однако внешне, я на это надеюсь, я оставалась спокойной и собранной. Даже капитана удалось провести. Окинув меня взглядом, он вздохнул:

– Вы, герцогиня, на редкость здравомыслящая особа, – сообщил он мне. – Я боялся, что у вас припадок начнется от моих известий. Ладно, слушайте: все магические устройства на борту словно сошли с ума. У меня есть собственный небольшой компас. Его мне когда-то подарил король, тогда еще наследный принц. Я не расстаюсь с подарком, хоть сейчас на каждом корабле имеется свой магический компас. Так вот, эти два устройства, вообще-то, должны показывать одинаковые данные. Но стрелки в них смотрят в совершенно разные стороны. Более того. Оглянитесь, герцогиня, какая сейчас погода?

Совершенно ошеломленная услышанным, я послушно повертела головой и промямлила:

– Хорошая, солнечная…

– А вот и нет! – с какой-то непонятной мне мрачной торжественностью отозвался капитан. – То есть, погода-то ясная! Вот только солнца нет! Следовательно, я не могу определить координаты с помощью секстанта!

В смысле, нет солнца?!.. Я недоуменно запрокинула голову, поискала дневное светило глазами и…

– Да быть такого не может! – выдохнула потрясенно и зажмурилась от лившегося с неба золотистого света. Казалось, все небо неожиданно превратилось в солнце. Золотистое привычное сияние исходила отовсюду. Теперь затруднения капитана были понятны даже мне.

– Не может, – угрюмо согласился со мной капитан. – Однако есть. И я подозреваю, что буря была непростой. Вроде и не сильная, а мы ухитрились основательно сбиться с курса. И… – Капитан замялся, опустил взгляд. Немного подумал, снова посмотрел мне в лицо и твердо закончил: – Леди, я подозреваю, что мы угодили в Садок Морского Дьявола. Нужно дождаться ночи. Если звезд не окажется на положенных местах, то помоги нам демиурги! – И капитан, не прощаясь, подозрительно быстро отошел от меня.

Я понятия не имела, о каком садке шла речь. Но тон капитана, которым он про этот садок говорил, мне совершенно не понравился. Только Бермудов магического разлива мне и не хватало для полноты ощущений!

Разговор с капитаном и полученные от него новости полностью испортили настроение и удовольствие, получаемое от прогулки. Я приблизилась к борту, вцепилась обеими руками в перила и уставилась на золотисто-бирюзовую воду, лениво перекатывающую низкие волны. Глядя на солнечных зайчиков, играющих в прятки на морской глади, и не заподозришь о проблемах, свалившихся на корабль.

– Нора! – Я обернулась и поискала глазами камеристку. А когда женщина торопливо приблизилась, вздохнула: – Идем в каюту. Хватит с меня прогулок.

Нора понятливо кивнула и снова присела передо мной.

Вернувшись в каюту, я устроилась за столом у окна и зарылась с головой в книги, которые забрала из каюты супруга. Герцогу все равно они сейчас не нужны, он – в магическом стазисе. А у меня под сердцем клубочком свилась тревога и не желала отпускать. Мне нужно было чем-то занять голову, чтобы хоть немного отвлечься.

Я опять читала все подряд. Но на этот раз с определенной целью: я не просто знакомилась с новым, неизвестным для меня миром, я искала любые упоминания об упомянутом капитаном Садке. Но на этот раз мне не повезло. По всей видимости, в обычных книгах данная информация не встречалась. Или же это выпадало из сферы интересов супруга.

Супруг… Муж… Я все время старательно отмахивалась от этой мысли, задвигала ее в самые темные закоулки сознания. В той, прошлой жизни у меня не то что мужа, даже постоянного приятеля не было. И сейчас для меня оказалось трудно, практически невозможно представить себя и почувствовать замужней дамой. А ведь я, скорее всего, угодила в патриархальный мир. Где женщинам отводилась роль в лучшем случае второстепенная. В худшем – бесправной собственности супруга. А я привыкла сама за себя решать, как поступить, что купить, где жить. Во что для меня выльется это непонятное замужество?

Я бессознательно потерла запястье левой руки, на котором почти сразу после того, как пришла в себя, обнаружила рисунок-татуировку в виде браслета. Браслет выглядел для меня странно: существо, больше всего похожее на крылатого змея, как ни дико это звучит, обхватывало запястье, поддерживая кончиком хвоста зажатую в зубах корону. Рисунок был блеклый, малозаметный. И я гадала: это из-за того, что предполагаемый супруг находится между жизнью и смертью, либо же из-за того, что брак не консумирован. При мысли о сексе с незнакомцем, даже таким привлекательным, как находящийся в стазисе герцог, меня передергивало…

День прошел в тревожном беспокойстве. Я без аппетита что-то поела в обед. Дочитала книгу о природе Бальдейро, так, впрочем, и не найдя нужной мне информации. Отправляла Нору к Клайду, справиться о здоровье герцога и самого Клайда, с удовольствием отметив, какой признательностью загорелись глаза камеристки. То ли Норе было приятно, что я проявляю заботу о камердинере своего супруга, то ли у нее был свой интерес к Клайду. Я не стала вникать. Выслушала доклад, сводившийся к двум словам: «все хорошо» и кивнула.

Ближе к вечеру нервозность усилилась. А когда стали собираться лиловые сумерки, колдовской дымкой проникая сквозь окна в каюту, напряжение достигло апогея. И я почти решилась выйти на палубу еще раз, даже с риском нарваться на гнев капитана… Но в этот миг раздался стук в дверь и на пороге появился нервный юнга:

– Ваша светлость, – запинаясь, протараторил парнишка, – капитан просит вас выйти на палубу!

Я выдохнула с облегчением. Мои планы совпадали с устремлениями капитана, следовательно, я никому не помешаю, зато смогу хоть немного развеяться. Но в следующий миг накрыло тревогой: если капитан сам, первый меня позвал, значит, наши дела плохи. В противном случае он бы прислал новости с тем же юнгой…

– Ваша светлость! – поклоном приветствовал меня капитан, едва мы с Норой показались на палубе. На этот раз он был не один.

Рядом с капитаном стояли другие моряки. И я могла лишь предполагать, какие роли они играют на корабле. Простые, белые в сумерках рубахи и черные штаны не давали никаких намеков на их ранги. Кажется, именно так обозначаются должности моряков. Остальные поклонились мне вместе с капитаном, но молча.

– Капитан, – наклонила я голову, досадуя на то, что и его имя мне не известно. – Рискну предположить, что если вы меня позвали, то дела наши плохи, – вопросительно заглянула я в сухощавое лицо капитана.

– Вы правы, ваша светлость, – сдержанно отозвался моряк. И предложил: – Посмотрите вокруг!

Я огляделась: корабль окутывали сиреневые сумерки, окрашивая светлое дерево в лавандовый цвет, придавая парусам теплый аметистовый оттенок. Казалось, палубу медленно затягивает лиловым и ирисовым дымом… И в этом было что-то пугающее.

Содрогнувшись, я вдруг вспомнила, как днем искала на небе солнце. Инстинктивно вскинула голову вверх под одобрительный хмык капитана. И забыла, как нужно дышать. Вечер был ясным, пурпурно-лиловое небо – чистым. Вот только ни одной звездочки на небе не было!

– Может быть, еще слишком рано? – неуверенно предположила.

Капитан вздохнул в ответ:

– Может быть, герцогиня. Я установил на корабле посменные дежурства в дополнение к вахтенному, следящему за курсом. С наказом немедленно меня будить, если хоть что-то изменится. Но… Боюсь, мы попали в такой переплет, из которого не возвращаются…

В абсолютный штиль, когда даже легчайший веерок не касался моих волос и юбки, когда водная гладь за бортом была ровнее, чем столешница, палуба вдруг взбрыкнула под моими ногами.

Возможно, я пошатнулась. Но момент моей слабости вряд ли кто-то заметил. Потому что точно в тот миг ко мне бросилась Нора и вцепилась в меня обеими руками, тоненько подскуливая. Я рассеянно погладила женщину по спине. Этот короткий миг позволил мне скрыть собственную слабость, взять эмоции под контроль. Взгляд на капитана я поднимала почти спокойная:

– Как вы думаете, капитан, что нас теперь ждет? И… Как вас зовут? В таких условиях предпочитаю немного сократить дистанцию.

Я сама не поняла, зачем брякнула про дистанцию, как подобные слова могли вообще сорваться с языка, если в голове ничего подобного не было. Но капитан неожиданно одобрительно отнесся к моей речи:

– Григар Леннарт, к вашим услугам, миледи! – почти торжественно отрекомендовался он. – А это мои помощники: Вильс Смиж, старший помощник, и Эндрю Дойл – второй помощник капитана. С Пеком, боцманом, вы уже сталкивались. – Смиж и Дойл тоже поклонились, когда назвали их имена. Зато невысокий и немного кривоногий боцман, на которого я наткнулась на палубе перед бурей, лишь наградил меня подозрительным взглядом. Но сейчас было не до него и мотивов его неприязни. Капитан продолжил: – Что же касается того, что нас ждет… Я не знаю, герцогиня. Никто из тех, кто попадал в Садок Морского Дьявола, назад не возвращался, чтобы рассказать о своих впечатлениях. Поэтому… Нам нужно экономить провизию и воду, ваша светлость. Простите, но я отдам приказ урезать пайки. Да и стол станет намного скромнее. Пока корм для животных и вода есть, будет небольшое разнообразие. Потом, когда придется их вырезать… – Капитан запнулся, но все же закончил мысль: – Лучше бы вам, герцогиня, конечно, лежать в стазисе, как и ваш супруг. Тогда все это, – капитан подбородком очертил пространство, – вас бы не коснулось. Но ваш амулет почему-то перестал действовать. А сильных магов, разбирающихся в артефакторике, в команде нет. Так что… Постарайтесь держать себя в руках.

Я сердито фыркнула, но молча проглотила шпильку. Не до скандалов сейчас. Тут выжить бы.

– Делайте то, что сочтете нужным, капитан Линнар, – выдохнула я. – Сейчас – вы главный, у вас больше всего опыта и знаний. Что касается воды и провизии… Я читала, что можно собирать воду с любых горизонтальных поверхностей. Хотя бы на бытовые нужды. Если, конечно, будут росы или дождь… – Моряки удивленно уставились на меня. А я добавила: – Продукты можно сэкономить, если здесь ловится рыба…

– Хмм… Интересное предложение, – осторожно отозвался капитан и оглянулся на боцмана: – Пек, позаботься о том, чтобы над палубой была растянута чистая парусина. Попробуем способ госпожи герцогини. От нас не убудет.

Кривоногий коротышка, уходя, одарил меня таким взглядом, будто я и была тем самым воплощением дьявола, в садок которого мы угодили.

* * *

Для меня потянулись однообразные, унылые дни. Я сходила с ума от безделья. Мне, привыкшей постоянно находится в движении и чем-то заниматься, было просто невыносимо праздно сидеть у окна и таращиться на водную гладь. А больше заняться было нечем. Как знатной даме, мне не положено было стирать и убирать. Мне нельзя было даже самой ухаживать за собой. Книги, которые взяла у «супруга», прочла еще в первые три дня. Даже малопонятную книгу по магии. Попробовала вышивать, но на это не хватило терпения. Да и все пальцы себе исколола. Забросила. И все больше и больше начинала завидовать матросам, которых заставляли драить палубу, зачерпывая воду из океана, которые чинили снасти и занимались другим полезным трудом. Тяжелым и совершенно недоступным мне.

Дни было походили друг на друга как близнецы: рассвет, разгоняющий лиловую тьму ночи, перетекал в «солнечный» день, когда свет солнца лился отовсюду, но при этом самого светила видно не было. Потом в положенное время начинала собираться сиреневая дымка, будто выползая из темных уголков корабля, постепенно лавандовые сумерки превращались в фиалковый вечер, а затем – в пепельно-лиловую ночь, когда все краски словно выгорали от жары.

Да, погода стояла жаркая и безветренная. Но на рассвете исправно выпадали росы, и Нора, подслушавшая разговор двух матросов, с гордостью доложила мне, что благодаря «совету герцогини» было уже собрано пару бочек воды. И что «барынька не совсем бесполезная, какими обычно бывают аристократки». Меня эти своеобразные отзывы только насмешили.

Как и обещал капитан, меню изменилось. И не только оно. Теперь каждое утро ко мне в каюту приходил юнга с двумя кружками на подносе. В каждой кружке на донышке плескалось молоко. Я давно уже выяснила, что на борту держат парочку коз. Но раньше их молоко пить не приходилось. По всей видимости, заставляя пассажиров его употреблять, капитан стремился свести к минимуму недостаток витаминов или микроэлементов.

Помимо молока, в нашем ежедневном рационе появилась какая-то странная бурда: то ли трава, то ли ботва, то ли капуста, сквашенная до буро-псивого состояния. Запах от нее был соответствующий. Такой, что мы с Норой дружно сморщили носы, когда повар в первый раз принес нам обед с этой отравой. Но возмутиться никто из нас не успел: повар пояснил, что, во-первых, это приказ капитана, а во-вторых, кто не станет есть добровольно, того запрут в карцере и будут кормить одной только капустой. Пришлось смириться и глотать кислую как уксус массу, зажав пальцами носы. Благо, что к каждой порции ее полагалось не больше столовой ложки.

Еще одним, вернее, двумя нововведениями было то, что в меню увеличилось количество рыбы. Теперь ее приносили на завтрак, обед и ужин. А блюда стали сильно недосоленными. Как пояснил повар на мой вопрос, это был приказ капитана. Нам следовало экономить соль.

Гуляла я ежедневно. Ко мне привыкли, почти не обращали внимания. Хотя всегда вежливо приветствовали, если мне случалось наткнуться на палубе на кого-то из моряков. Иногда компанию нам, а вернее, Норе, составлял Клайд, которому совершенно нечем было заняться, пока его хозяин спит в стазисе.

Я подолгу выстаивала у борта корабля, иногда до рези в глазах вглядываясь вдаль, в надежде увидеть если не землю, то хоть что-то. Но картинка вокруг не менялась. Будто корабль не плыл в неведомые дали, а стоял на месте словно приклеенный.