Текст книги "Когда солнце встанет на западе (СИ)"

Автор книги: Виктория Серебрянская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11

Появление Миарона в моей жизни словно открыло некую шкатулку Пандоры. Неприятности посыпались на меня, моих близких и мой бизнес словно из рога изобилия. Парад проблем открыла таможенная служба Диссы, задерживая для досмотра космолет с продуктами для ресторана. Из-за дальности расстояния многие продукты до Диссы добирались ближе к граничным срокам годности. А тут еще и непредвиденная задержка. В общем, примерно треть продуктов пришлось просто выбросить, что в свою очередь привело к проблемам. На курортной планете не так-то просто утилизировать несколько десятков килограмм испорченных овощей. К нам тут же пристали служащие местного аналога санэпидемстанции и…. арестовали всю партию только что составленных яиц, под предлогом того, что нужно локализовать источник заразы. Ресторан на Диссе, и так практически не приносящий прибыли, оказался на грани закрытия. С трудом, но нам удалось закупить и вовремя доставить партию всего необходимого для стабильной работы ресторана. С ситуацией справились. Я вздохнула. Бухгалтерия подсчитала убытки.

Неожиданно, в мою жизнь вновь попытались вернуться мои родственники. Надо сказать, что после эпичного проигрыша в суде, при попытке отобрать у меня бизнес и детей, под предлогом того, что я не в состоянии управлять собственной жизнью, отец прожил недолго. Подозреваю, что мать только украдкой облегченно вздохнула. По законам общины главой семьи становился мой брат Сергей, а он был более лоялен и ко мне, и к матери. Сергей вообще не считал женщину существом без права и голоса, за что ему частенько попадало от отца, пока он был жив. Поэтому, с этой стороны неприятностей ждать не приходилось. К сожалению, у меня была еще сестра. Это она звонила на передачу и задала едкий вопрос. А теперь постоянно всеми способами пыталась заставить меня позаботиться о ее старшем сыне: дать ему образование, место в компании и выделить часть акций. Последнее меня особенно возмущало. Если предоставить племяннику работу я была готова, то делиться компанией и обделять своих собственных детей категорически не хотела. Более того, я не желала даже вникать в доводы Татьяны, почему именно я обязана подвинуть своих детей и саму себя и отдать часть компании. Почему тогда уже не всю компанию сразу?

Еще одной неприятностью, свалившейся на меня в последние дни был Роман. Парень никак не желала смириться с участью брошенного и подкарауливал меня где только мог. Его щенячий вид уже набил оскомину, честно говоря. Нола язвила, что Роман не желает расставаться с шикарной кормушки в моем лице и потому всячески пытается меня убедить в своей неземной любви.

А еще я подспудно ежечасно ждала нового визита Миарона. Морунец не появлялся, и никак не давал знать о себе почти неделю уже. И мои нервы натягивались все туже. Вместо морунца вечером пятого дня на пороге моего дома появилась Нола с информацией о расе морунцев.

Ева и Адам уехали на выходные к друзьям на коннозаводческую ферму. А потому мы с подругой устроились у меня в кабинете, прихватив распечатки от хакера и пирог с рыбой на ужин.

Информация не отличалась особым разнообразием и в основном содержала биологические факты из жизни жителей Моруны. Но кое-что интересное я все же почерпнула и теперь в шоке смотрела на подругу.

Вспомнился гостиничный номер, горничная, протягивающая мне раскрытый золотой браслет со словами “Вы потеряли”. В том состоянии полного раздрая, в котором я тогда пребывала, я не задумываясь взяла браслет и застегнула на руке. А вечером не смогла снять. И только тогда до меня дошло, что у меня нет драгоценностей, все они остались в доме родителей. А браслет ношу по сей день, потому что он не снимается. К счастью, я очень быстро обнаружила у украшения очень милое свойство – окружающие видели браслет только тогда, когда я тыкала им рукой в нос. Все остальное время кроме меня браслет никто не видел.

И вот теперь выяснилось, что милое украшеньице являлось брачным атрибутом. Этакое своеобразное обручальное кольцо.

Почитав бумаги до конца, я судорожно выдохнула:

– Теперь я понимаю, почему твой хакер отдал всю добытую информацию по старинке, распечатанной на бумаге.

Нола растерянно хмыкнула:

– И почему же?

– В древние времена гонца, принесшего плохие новости, казнили. Так вот, вот эти бумажки – я потрясла распечатками в воздухе – играют роль гонца с плохими новостями. И я испытываю дикое желание их казнить, то есть, порвать.

Подруга рассмеялась.

– Так казни, что тебе мешает?

– Только то, что в таком случае мне придется самой рассказывать детям о новостях. А так я могу отдать им злосчастные бумажки, пусть сами ознакамливаются.

– Да-а? Планируешь рассказать?

– Я не могу промолчать, сама понимаешь. К тому же, я даже не представляю теперь, что меня ожидает в будущем, учитывая мое неожиданное супружество.

Я сказала, и вдруг у меня екнуло в груди. Оказывается, я почти девятнадцать лет замужем, но узнала об этом только сейчас. Но, как говорится, незнание закона не избавляет от ответственности. Не знаю, как по законам Моруны, а по Земным законам на все, чем я владею, может претендовать мой супруг, ведь фактически, брак заключался, когда у меня не было ничего совсем и все мое имущество на сегодняшний день считается совместно нажитым. Я с ужасом посмотрела на подругу:

– Нола, у меня нет брачного контракта!

Подруга соображала быстро.

– И твой новый старый муж может претендовать на половину твоего имущества. Интересно, на Моруне есть разводы?

Меня переклинило:

– Не важно, есть разводы на Моруне или нет, мое имущество он получит только тогда, когда солнце взойдет на западе! Я не позволю обворовать моих детей!

– Не кипятись. Я думаю, морунцу тоже есть что терять. Вряд ли он беднее тебя.

– Плевать! Мне ничего от него не нужно! Пусть только оставит нас в покое!

Нола подняла руки вверх:

– Сдаюсь! Только не убивай!

Мне понадобилось пару минут, чтобы взять себя в руки. Одно только упоминание о том, что кто-то что-то отберет у моих детей приводило меня в неконтролируемую ярость. Я сделала нам с Нолой чаю, убрала остатки ужина. Постепенно ясность мысли возвращались. А вот ясности в сложившейся ситуации не прибавилось. Первой заговорила Нола:

– Успокоилась?

– Пожалуй.

– Что будешь делать?

– Пока не знаю. Я вообще не думаю, что стоит хоть как-то показывать, что я владею информацией. Миарон тогда, в кабинете, сказал, что все объяснит, но позже, на корабле.

– В смысле, на корабле?

– В самом начале он сказал, что прилетел, чтобы забрать меня. Потом что-то случилось. И Миарон объявил, что передумал, и заберет только сына. Сама понимаешь, после такого меня понесло, я наговорила ему гадостей. Ну а расстались мы почти врагами.

– Мдя, история.

Мы снова помолчали, в тишине попивая чай. Но долго молчать подруга не собиралась:

– Таша, ты только не рычи, но я думаю, вам стоит встретиться и поговорить. Спокойно, как цивилизованные люди.

– Ты думаешь, это возможно?

– Таша, у тебя матерые политики с руки ели, а ты сомневается в своих способностях?

Я невольно рассмеялась:

– Это ты намекаешь на президента Соланы, или как там его должность называется?

– Патронус, он патронус Елиаузаэль.

– Чёрт бы побрал соланские имена! Да, на него родимого.

Мы рассмеялась. Население Соланы было чем-то похоже на наше африканские население: очень темная кожа, приплюснутые носы, жесткие, как проволока, курчавые волосы. И очень низкий рост. Самый высокий представитель этой расы не дотягивал до полутора метров. Конечно, рядом со мной, с моим ростом метр шестьдесят пять, соланцы не испытывали особых неудобств. Возможно, именно здесь крылась причина обожания меня патронусом.

Смех – это хорошо. Это прибавляет жизнь. Но, отсмеявшись, я все же уточнила:

– Нола, я вообще-то имела ввиду, возможна ли наша встреча. А то я как-то не уверена, что Миарон согласится со мною встретиться.

Нола озадаченно хмыкнула:

– Думаешь, откажется встретиться с тобою?

– Думаю. Его Адам практически выгнал из кабинета.

– И только-то? Нее… это не причина для отказа в свидании.

Я аж воздухом поперхнулась:

– Ккакое свидание?!

Подруга усмехнулась:

– Ну и чего ты переполошилась? Можно подумать, я тебе предлагаю сразу его в койку тащить. Поужинайте где-нибудь, пофлиртуй с ним. Глядишь, размякнет и легче воспримет известие, что давно и счастливо женат.

– Ну, не знаю. – Я в сомнении покачала головой – Как-то очень уж гладко звучит. Значит, есть подвох. И вообще, почему ты думаешь, что он не в курсе супружества? Неужели он более, чем за восемнадцать лет, не заметил потери браслета?

– А ты думаешь, что морунец просто решил избавиться от неугодной супруги?

Я вздохнула:

– Нет конечно же, я так не думаю. Просто мне кажется, что мы что-то упускаем.

– И что же?

– Честно? Даже не догадываюсь.

Я поднялась со своего места и прошлась к окну. Что-то меня беспокоило, но объяснить что именно словами я не могла. Я повернулась к подруге:

– Я сейчас попробую порассуждать. А ты послушай, может, что-то царапнет.

– Давай.

– Вот смотри. Я сталкиваюсь в коридоре с мужчиной и нечаянно обливаю его кофе. Как порядочная, предлагаю ликвидировать последствия за свой счет. Мужчина же, оказавшийся инопланетником, вместо этого требует компенсации морального ущерба в виде ночи секса. Я соглашаюсь, так как нахожусь тут инкогнито и боюсь огласки. Совместная ночь имеет последствия. Первое – на утро мужчина исчезает в неизвестном направлении, а я, сама того не подозревая, надеваю его брачный браслет, тем самым заключая брак. Второе последствие родилось через девять месяцев. Вот. В чем нестыковка?

– Я тебе скажу в чем, – Нола тоже встала со своего места – в недостатке информации. Мы чего-то не знаем. Поэтому картинка не складывается, хоть на первый взгляд и все гладко.

Подруга подошла ко мне и, нерешительно прикусив губу, некоторое время заглядывала мне в глаза. Потом, видимо прийдя к какому-то выводу, положила мне на плечо руку:

– Таша, тебе нужно с ним встретиться и хотя бы попытаться поговорить. Узнаем его намерения, будем знать, как действовать.

Я вздохнула:

– И сама это понимаю. Но как же мне не хочется с ним встречаться!

– Понимаю, подруга. Таша, но ведь страусиная политика никогда не была хороша. Ну спрячешь ты голову в песок, и что? Морунец сам собой не рассосется.

Представив, как морунец медленно растворяется в пространстве, я хихикнула:

– А что, было бы неплохо! Вот только вряд ли он окажет мне подобную услугу.

– Вот! Поэтому будь хорошей девочкой, – Нола слегка подтолкнула меня в нужном направлении – бери интерком и назначай встречу. Желательно, чтобы это был вечер. Идеально – вечер пятницы или субботы.

– Пятница сегодня!

– А чего тянуть кота за хвост?

Мне было и смешно, и страшно. Но подруга была права в одном: откладывать встречу с Миароном чревато непредвиденным последствиями. Поэтому, переборов себя, я взяла в руки интерком. И замерла:

– Нола, маленькая неувязочка. Я понятия не имею, где морунец остановился!

– Гмм… Проблема. – Нола тут же просияла улыбкой – Но не большая

Я только вопросительно на неё посмотрела.

– Таша, не старайся казаться глупее, чем ты есть! Вот смотри: сколько одновременно морунцев может оказаться на Земле, учитывая, что их планета закрытая?

– Думаю, не много.

– Вот! А сколько из них носят имя Миарон?

– Я тебя поняла. Поручу Светлане добыть контакты.

– Светлане?

Я не переминула передразнить Нолу:

– Подруга, не старайся казаться глупее, чем ты есть! Не могу же я светиться по отелям, служащие которых, возможно, сталкивались со мной и знают мой голос. Вот мне нужна такая реклама: основательница пищевой империи потеряла какого-то морунца!

Нола поморщилась:

– Точно!

– А так мало ли какие дела могут нас связывать.

***

Не смотря на неурочное время, Светлана не удивилась заданию. И чтобы выполнить его, девушке понадобилось до обидного мало времени. Через пол часа контакт был у меня в руках. И вот тут я струсила. Нола выжидательно смотрела, а у меня мелко подрагивал палец над кнопкой “вызов”. Я и сама не могла объяснить свою реакцию. Казалось бы, ну что морунец может мне сделать? Правильно, ничего. А вот поди ж ты, колени подгибаются от ужаса, да и дыхание срывается.

В конце-концов я решилась, и нажала злосчастную кнопку. Соединение произошло мгновенно. Я услышала совершенно не знакомый гортанный мужской голос:

– Говорите.

К счастью или нет, но я отключила видеозвонок, и теперь говорящий на том конце не мог меня увидеть. От этой мелочи я сразу почувствовала себя уверенней:

– Добрый вечер, уважаемый! Мое имя Наталия и мне необходимо переговорить с господином Миароном.

– Наталия?

Я поняла, что морунцы пользуются теми же уловками, что и земляне, и что Миарон рядом, а не знакомый мне морунец таким не хитрым способом спрашивает у него, будет ли тот говорить. Стало и смешно, и обидно. Смешно, что оказывается, мы не такие уж и разные в плане психологии. Обидно, что меня, как какую-то назойливую посетительницу, вынуждают ждать. Да и не факт теперь, что удастся поговорить с Миароном. Но муженёк не стал отказываться от общения и, после секундной заминки, я услышала его голос:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Говори.

Я поперхнулась воздухом: что за невежливая манера общения? Пока я переваривала завуалированное хамство, у Миарона истощилось терпение:

– Ты позвонила, чтобы подышать мне в ухо? Я тронут. Но времени мало, извини.

Тон морунца был сух и раздражен и, как ни странно, именно это позволило мне собраться с мыслями и заговорить:

– И тебе вечер добрый. У меня все в порядке, спасибо, что поинтересовался.

Я ожидала взрыва после своей выходки, но не могла отказать себе в удовольствии хотя бы чуть-чуть поставить мужчину на место, но он неожиданно рассмеялся:

– Да уж, ты действительно сильно изменилась. В нашу первую встречу ты смотрела на меня словно зур на хищника.

Я на автомате поинтересовалась:

– Что за зур?

– Это такой маленький пушистый зверек. Несмотря на довольно крупные и устрашающие зубы, зур беззащитен перед хищниками и при виде опасности просто цепенеет.

– Он живет на твоей планете? Как же этот вид еще не вымер?

Интерком снова донес до меня мужской смешок:

– Зуры очень быстро бегают. К тому же чрезвычайно плодовиты. За одну беременность самка зура вынашивает до пятнадцати малышей. Но ты ведь позвонила не для того, чтобы обсудить обитателей Моруны?

Я снова, по необъяснимой причине смутилась и с трудом выговорила:

– Нет, что ты! Просто не смогла удержать любопытство.

– Зачем же позвонила?

– Я…

Я судорожно втянула носом воздух. Выговорить оказалось куда сложнее, чем думать. Пришлось делать над собою усилие:

– Миарон, я хочу извиниться за свое поведение. Я была не права. Понимаю, что это не оправдание, но я в тот день была издерганна. Совершенно не поняла цели твоего визита. То, что я себе придумала, в приличном обществе не произносят вслух. В общем, в результате я сорвалась. Прости. Была не права.

Миарон чуть помолчал, затем поинтересовался:

– И что же ты придумала?

Я сконфуженно пробормотала:

– Пожалуйста, не заставляй меня говорить это вслух. Мне и так стыдно.

– Ну хорошо. Это все, что ты от меня хотела?

Тон мужчины неуловимо похолодел. И я отчетливо поняла, что меня сейчас вежливо отошьют.

– Не все. – я глубоко вздохнула, словно перед прыжком в ледяную воду – Миарон, наша встреча изначально пошла наперекосяк. Поэтому я предлагаю встретится еще раз, чтобы исправить прошлое впечатление. Ты объяснишь мне цель визита. Я буду прилично себя вести. И, возможно, я буду чем-нибудь тебе полезна?

Миарон хмыкнул:

– Может, и будешь. – и тут же, без перехода – Ты приглашает меня к себе домой?

Я в ужасе повторила:

– Домой?!

Мой взгляд заметался по комнате: не до конца убранный стол, с любопытством глядящая на меня подруга, и я сама в домашней одежде. Мне же его даже угостить нечем! Я яростно замотала головой. Но, прежде чем сообразила, что морунец меня попросту не видит и произнесла отказ вслух, зашипела Нола:

– Да! Соглашайся!

Как во сне, я услышала свой слегка заторможенный голос:

– Но я не планировала сегодня никаких визитов. В доме толком еды нету.

Это я так жалко блею?! Ужас какой!

К морунцу наоборот вернулось хорошее настроение:

– И это все, что тебя беспокоит?

Я окончательно сконфузилась:

– Ну да. Прошлый раз не любезно приняла. В этот раз голодом буду морить…

Мужчина открыто расхохотался:

– Прям-таки, голодом! Я, между прочим, уже поужинал. Так что, как ни старайся, а у тебя не выйдет заморить меня голодом. Ну так что?

Уф, ну и разговорчик! Я все время чувствую себя так, как будто иду по минному полю древности – один неверный шаг, и костей не соберу.

По всему выходило, что у меня больше нет причин откладывать встречу. А потому, с трудом сдержав горестный вздох, я продиктовала свой домашний адрес. Миарон любезно предоставил мне час времени, чтобы подготовиться к его визиту.

***

Миарон был пунктуален. Ровно через час после того, как мы договорились о встрече, раздался сигнал, оповещающий о прибытии гостя. Нервно одергивая легкий джемпер, в который я нарядилась вопреки советам подруги, я открыла двери. На мгновение мне показалось, что я каким-то неведомым способом попала в прошлое. Мощные плечи морунца обтягивал военный китель, такой же, как и в моих воспоминаниях. Снежно-белые волосы лежали волосок к волоску. Мне не было видно, но наверняка заплетены в такую же косу. И только выражение глаз изменилось, стало холоднее, равнодушнее.

Осознав, что неприлично долго разглядываю мужчину, я покраснела и смущенно выдохнула:

– Привет! Проходи, пожалуйста.

Морунец молча шагнул в дом. Ни слова не проронив, проследовал за мной до гостинной. Я начала нервничать. Хотя нет, вру. Нервничала я когда вместе с Нолой, в четыре руки пекли простенький пирог к чаю, торопливо накрывали на стол и приводили меня в порядок. Нола настаивала на соблазнительном платье и вечернем макияже. Я же предпочла брюки и джемпер цвета морской волны, хорошо оттеняющий мои пепельные кудряшки. И слава Богу! Потому, что от молчания морунца на меня стала накатывать волнами паника и я без конца дергала край многострадальной одежки. Да что со мной такое? Я не нервничала так даже открывая свое первое кафе. А сейчас, на простой встрече, меня трясло так, словно я одолжила у морунца пару миллиардов. А теперь, когда он хочет получить долг, отдавать нечем.

В гостинной, с трудом оторвав руки от джемпера и сглотнув горькую слюну, я сделала приглашающий жест в сторону накрытого стола:

– Присаживайся, пожалуйста.

Морунец не шевельнулся, обозревая комнату. Задернутые шторы, приглушенный свет от настенных бра, уютная мебель цвета кофе с молоком. Обстановка могла бы выглядеть интимной, если бы горели свечи, и на столе, накрытом к чаепитию, стояли цветы. А так все это выглядело просто семейным вечером. Проглотила испуганный смешок. Кажется, я начинаю понимать ступор мужчины.

Но я ошиблась. Взглянув в лицо морунцу, я поразилась, сколько там было тоски и неизбывной боли. Казалось, мужчина увидел призрака. Вдруг захотелось обнять его и утешить. Желание было столь сильно, что я не удержалась и качнулась в его сторону, одновременно поднимая руки. Этот жест разрушил злые чары момента. Миарон словно очнулся ото сна, сделал шаг, пряча лицо и демонстрируя мне спину и глухо сказал:

– Очень мило у тебя. Я польщен и удивлен. Чем заслужил?

Странное поведение гостя несколько выбило меня из колеи. Отвесив себе мысленную оплеуху, я заставила себя встряхнуться:

– Мне подумалось, что за чашкой горячего чая разговор станет более приятным.

– И специально спекла для этого пирог. – и добавил, заметив мой обалдевший взгляд – Пищевые автоматы не выдают выпечку целиком. Только порционные куски.

Я облегченно вздохнула:

– А вот и нет. Все зависит от настроек и мощности аппарата. Можно получить и целый пирог, если знаешь, как попросить.

Теперь пришел черед морунца удивляться. Но он только головой покачал. Я спохватилась:

– Что же вы стоите? Присаживайтесь, пожалуйста!

Мужчина шагнул в сторону и приглашающе отодвинул для меня стул жестом плавным, текучим, и в тоже время таким естественным, что становилось сразу понятно – этикет впитан с молоком матери. Многие мои деловые знакомые и партнеры по бизнесу оказывали мне подобные знаки внимания. Их жесты были выверены и непринужденны, но естественности морунца у них не было.

Присаживаясь, я против воли порозовела. Было приятно, но в то же время как-то неловко. Миарон устроился напротив. Я взялась за чайничек и, пользуясь своим правом и долгом хозяйки, обозначила начало застольной беседы:

– Предлагаю вначале попить чаю. Уверена, что таких чайных смесей, как у меня, вам еще не доводилось пробовать.

Мужчина согласно кивнул. К несчастью, мы с Нолой перемудрили с созданием уюта, и глаза морунца находились в тени. У меня не было никакой возможности рассмотреть их выражение и оценить реакцию Миарона. От этого было неуютно. Я поспешила разрезать еще не остывшие толком пирог.

– Попробуйте кусочек. Уверена, вам понравится.

– Вы вообще, как посмотрю, крайне уверенная в себе особа!

Я непонимающе моргнула, что называется, сбитая в полете. И как это понимать?

Но не успела я хоть что-то понять и отреагировать, как мужчина уже тихо извинился:

– Простите меня, пожалуйста! Ваши земные са… женщины меня уже просто замучили в отеле. Я крайне низкого мнения о их воспитанности. К сожалению, мое раздражение настолько велико, что я автоматически присвоил вам те же качества характера, что и у них. Я сожалею о своих словах. Если бы мог, вернул бы их обратно.

Мужчина говорил тихо, спокойно. Но, когда до меня дошел весь смысл, мои пальцы примерзли к чашке. Инопланетники, да еще и такой выдающейся внешности, как у морунца, до сих пор были на Земле экзотикой. Просто по тому, что все бизнес-центры, которые могли их заинтересовать, давно находятся на других планета солнечной системы. Землю же решено превратить в зеленую планету жизни. Все производство в основном, находилось на Юпитере. Марс – это сельскохозяйственные угодья. А вот бизнес структуры раскиданы от Луны до Урана, в зависимости от сферы деятельности. На Земле осталось совсем мало офисов, и только те, которые неразрывно связаны с жизнедеятельностью человека. Например, салоны красоты. Или мой офис, обеспечивающий пищей ручного приготовления все больше заведений.

И вот из-за этой экзотичности морунцы были по всей видимости атакованы дамочками, жаждущими новизны в личных отношениях. Да уж. Неприятная ситуация. Мне не оставалось ничего другого, как принять его извинения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Я вас поняла, Миарон. Мне искренне жаль, что мои соотечественницы проявили верх невоспитанности, преследуя вас. Если бы я могла хоть что-то изменить в данной ситуации, то обязательно бы это сделала. К сожалению, это не в моей власти.

– Я понимаю. И еще раз прошу прощения за то, что сорвался. Кстати, пирог действительно очень вкусный. Он напомнил мне все те вкусности, которыми баловала меня моя матушка. Я словно снова вернулся в детство.

– Я заметила, как вы смотрели на комнату, когда только вошли. Сильно похоже?

– Очень. До сих пор не могу отделаться от ощущения, что сейчас войдет матушка с блюдом моих любимых пирожных и сделает замечание за неподобающий внешний вид.

– Ну, думаю, что ваша матушка давно уже не делает вам таких замечаний. Судя по вашему теперешнему внешнему виду, сложно даже предположить, что когда-то с этим были проблемы. Думаю, что сейчас ваша матушка скорее делает вам замечания за пропуск семейных трапез.

С лица морунца на глазах ушли последние краски. Он словно окаменел. А я поняла, что ляпнула что– то совершенно недопустимое.

Миарон быстро овладел своими чувствами и сухо сказал:

– Моя матушка уже почти двадцать лет, как ушла к далеким предкам. Как и вся моя семья. Мне некому делать замечания.

Я охнула:

– Простите, пожалуйста! Я не знала! Совершенно не желала причинить вам боль!

Миарон кивнул и одним молотком допил свой чай.

– Наталия, давайте уже отодвинем в сторону этикет, тем более, что все приличия соблюдены, и просто поговорим. Вы ведь за этим меня позвали?

Я глубоко вздохнула, как перед прыжков в воду:

– Да.

– И о чем ты хотела поговорить?

– Миарон, вы…

– Хватит!

Я ошарашенно схватила ртом воздух. Почему, спрашивается, именно морунцу постоянно удается выбивать меня из колеи? Осторожно поинтересовалась:

– Что хватит?

– Обращаться ко мне, словно я чужой!

И что, спрашивается, это означает? Пришлось признаваться:

– Я не понимаю.

Морунец вздохнул и каким-то очень земным жестом потер лоб:

– Наталия, хочешь ты того, или нет, но ты моя супруга. На Моруне супруги никогда не обращаются друг к другу на “вы”

Я захлопала ресницами, не зная, как реагировать на такое заявление. А Миарон вдруг протянул руку и взял меня за запястье. То самое, с браслетом. Под его пальцами предательский металл вспыхнул разноцветными искрами, словно где-то внутри включились невидимая лампочка.

– Знаешь, что это? И почему он не снимается? – мужчина сделал небольшую паузу и, скорее утверждающе, заявил– Ты ведь в курсе, что он не снимается.

– Да.

Мой голос звучал хрипло и растерянно.

– Что “Да”?

– Я знаю, что это, и знаю, что не снимается.

Миарон прищурился:

– И как давно ты знаешь, что это за браслет?

– Сегодня узнала. – мне пришлось откашляться, до того хрипло звучал голос – Но понятия не имею, почему его нельзя снять.

Миарон помолчал, поглаживая большим пальцем браслет, словно что-то обдумывая или на что-то решаясь. Эта нехитрая ласка показалась настолько интимной, что мне стало неудобно. Я осторожно попыталась отнять у мужчины кисть. Он со вздохом отпустил и, вдруг, заговорил:

– В древности на Моруне семьи создавали только истинные пары. На обряде в храме мужчина надевал своей избраннице браслет. И, если пара являлась истинной, браслет застегивался навсегда. Его уже нельзя было снять. Даже после смерти владельца. И у каждого морунца всегда был только один браслет. Один брак. Одна семья. На всю жизнь. Время шло. С течением времени все чаще стали заключаться так называемые договорные браки. И брачный браслет превратился в простой атрибут, который можно снять с руки в любой момент. А истинные пары почти перестали встречаться. И я тоже должен был заключить договорной брак.

Миарон умолк. А меня словно пресловутый чёрт из архаичной поговорки за язык дернул:

– Но не заключили из-за меня?

Под тяжелым взглядом мужчины поспешила исправиться:

– Не заключил. Прости, привычка.

Взгляд Миарона стал чуть спокойнее:

– Сейчас уже не важно, почему не заключил. Важно другое.

– И что же?

– Ты моя истинная. Моя ния.

Я просто онемела, глядя на мужчину широко раскрытыми глазами. Что можно и нужно говорить в такой ситуации, понятия не имею. В голове теснились тысячи мыслей одновременно:

– Но как? С чего ты взял?

– Браслет сам собой просто так расстегнуться не мог. Да и чувствую я.

– Эми… Вот так, просто? Чувствуешь?

Я была неимоверно растерянна. И,кажется, Миарон это понял:

– Мне сложно это описать словами. Наверное, это сродни тому чувству, когда ты с закрытыми глазами чувствуешь жар, и понимаешь, что можешь обжечься. Или чувствуешь холод, и понимаешь, что нужно одеться, чтобы не замерзнуть.

– Это сложно понять..

Миарон снова потер лоб и вздохнул:

– А я, признаться, не знаю, как объяснить. – и морунец окинул меня взглядом – Вот скажи, после нашей с тобою встречи, с тобою ничего не происходило необычного, не характерного для жителей Земли?

Я пожала плечами. Да вся моя жизнь не характерна для современников. Начиная от бизнеса и заканчивая странной длительностью молодости. А, может, это оно и есть? Я поспешила озвучить:

– Единственная страстность – это моя внешность, затянувшаяся молодость.

Миарон не понимающе на меня смотрел.

– Ну, ты же видел мою подругу Нолу? – дождалась утвердительного кивка – Мы с нею одногодки, учились вместе. Долгое время жили рядом, ели одну пищу, пользовались одинаковой косметикой. Только она выглядит на свои годы, а я словно застряла в прошлом, словно время для меня остановилось!

Миарон озадачился:

– Как-то не задумывался, что вы одногодки.

– Тем не менее, это так. Как-то меня обследовали врачи. Но не нашли абсолютно ничего. Просто вдруг у меня в запасе оказалось гораздо больше возможных ста лет.

– Я думаю, это наша связь. Морунцы живут в среднем пятьсот-семьсот лет. А земляне, что же, только сто?

– В среднем девяносто-сто десять лет.

Морунца перекосило:

– Всего лишь? А как же мой сын? Сколько он проживет?

Я раздраженно вздохнула. Мы опять вернулись туда, откуда начали. Вот только если опять поругаемся, то ничего хорошего не выйдет. Упрямый баран!

Видя, что я молчу и не желаю отвечать, Миарон неожиданно прикрикнул на меня:

– Отвечай! Не может быть, чтобы ты не показала мальчика врачам!

И я разозлилась окончательно:

– А с чего ты взял, что являешься отцом моего сына?

Морунец от возмущения даже в струнку вытянулся, но, против ожидания, не заорал:

– Да потому, что твой сын морунец. Но, поскольку ты моя истинная, то и родить могла только от меня! К тебе же теперь ни один морунец и пальцем не прикоснется!

Я поперхнулась воздухом. Вот так новость! Я даже предположить не могла такой поворот. И что теперь делать? Я просто не могу позволить чертову инопланетнику отобрать моего ребенка! Мысли вновь, в который раз за сегодняшний вечер понеслись вскачь. Только решение не находилось. Я смотрела на морунца, и мне дико, до потери пульса захотелось чем-то его ударить. Посильнее. Так, чтобы стереть выражение превосходства с его холеного лица. Чтобы причинить боль. А еще лучше убить. От собственных кровожадных мыслей стало страшно самой. И я разъяренной кошкой зашипела на мужчину:

– Ты сможешь отобрать у меня ребенка тогда, когда солнце встанет на западе! Так и знай!

Морунец скривился:

– За какие грехи меня наказывают Забытые?