Текст книги "Найди меня, милая (СИ)"

Автор книги: Виктория Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 6

Меня разбудил шум мотора за окном. Я взглянула на часы. Девять тридцать. Вспомнила, что мне на работу сегодня не нужно и счастливо потянулась. А потом сунула ноги в тапки и пошлепала в ванную.

– Доброе утро, Кира Юрьевна.

Я застыла посреди гостиной. И недоумевающе повернулась. На меня весело поглядывал Кирилл Сергеевич. Он был в джинсах и накинутом сверху пледе, едва прикрывавшем его голую грудь в шрамах.

– Доброе, – пискнула я и бросилась в ванную со всех ног.

Я совсем забыла про капитана, что провел ночь на Риткином диване. Уставилась в зеркало на свою заспанную физиономию, а потом перевела взгляд на штаны и майку с Микки Маусом. Теперь понятно, почему Соболев надо мной посмеивался. Представляю, что он обо мне подумал.

Я наспех умылась, почистила зубы, причесалась. Никакой одежды в ванне не обнаружила. Что ж, придется ходить как есть. В конце концов, он здесь гость, а не я. Сам вон в одеяле по квартире шляется.

Я вышла из ванной. И заметила, что Соболев даже не обернулся.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я, подходя ближе.

– Спасибо, гораздо лучше, – он как-то рассеянно мне отвечал.

Недоумевая, я подошла ближе. Капитан стоял возле комода с фотографиями. Их было много, с разных приемов, курортов, в обнимку с другими людьми и одиночные. Она была повсюду, моя прекрасная подружка.

– Это Рита, – зачем-то сказала я то, что и так было понятно. И перевела взгляд на капитана.

Он пристально вглядывался в фотографии моей подруги, словно пытался запечатлеть в памяти ее образ на всю оставшуюся жизнь.

– Шикарная женщина, – пробормотал он, даже не взглянув в мою сторону

Я почему-то испытала неприятное чувство. Конечно, Ритка была красотка, и я это прекрасно знала, но никогда и не думала ей завидовать. А вот на этот раз позавидовала. Моя подруга из тех женщин, которые даже в рваных тряпках будут выглядеть классно и сексуально. Я сама ей всегда об этом говорю, и всегда твержу, что она красавица даже без тонны косметики на лице. Но позавидовала я не этому. Меня задело то, как Соболев смотрел на ее фото. И каким тоном сказал, что она красива. Этот мужчина был мне абсолютно безразличен, но тем не менее…

– Вы завтракать будете? – я демонстративно прошла на кухню.

Загрохотала сковородкой, включила кофеварку, врубила телик погромче. Насыпала корма в миску, гадая, где спрятался мой бедный кот. Вчера его и след простыл. Наверное, испугался незнакомца и забился в угол. Размышляя таким образом, я стала жарить омлет с помидорами. Минут через пять в кухню вошел Соболев все еще в одеяле и уселся за стол.

– Очень крутая квартира.

– Я в курсе.

– И вам совсем не подходит.

Я промолчала, потому что в руках у меня была доска для хлеба, и я подавила в себе желание запустить ею в Соболева.

– Это не ваше дело.

Он немного помолчал. Наверное, пытался понять причину моего столь не дружелюбного отношения. Тут на кухне возник мой британец и стал тереться о мои ноги.

– Мяу.

– Ты где был, дорогой? – я взяла его на руки, совсем забыв, что некоторые люди терпеть не могут котов, а особенно их сюсюкающих хозяев.

Кот обнял меня лапами за шею и счастливо заурчал. Соскучился. Я прижалась щекой к его мягкой шерстке и на мгновение закрыла глаза. Коты всегда отдают много положительной энергии. По крайней мере, мой кот был именно таким. Я гладила его по спине, потом открыла глаза, вспомнив про омлет, и наткнулась на взгляд Кирилла Сергеевича. Его сегодня серые глаза светились странным огнем. Он улыбнулся. Я покраснела до самых ушей.

Поспешно опустила кота на пол и отвернулась помешать омлет. Какой позор. Представляю, что думает капитан. Девчонка в спортивных штанах и майке с Микки, живущая в роскошной квартире своей не менее роскошной подружки, обнимающая кота и называющая его «дорогой». Думаю, капитан уже точно знает, что я чокнутая. До кучи я вспомнила, как вчера он смеялся надо мной, потому что я ношу в сумке книги. Меня прямо трясло уже от злости. И жалости к самой себе. И я ужасно горевала, что совсем не похожа на Ритку. Та всегда на высоте. Я же…

– Он у вас такой смешной. Но очень ласковый.

Я обернулась. Соболев держал на руках моего кота, причем тот был совершенно спокоен.

– Ночью мы успели подружиться, – пояснил мне капитан.

Я заскрежетала зубами. Отлично, британец спал с чужим человеком. Меня проигнорировал напрочь. Ну вот, даже мой кот меня предал. Я готова была разрыдаться с досады.

– Кира Юрьевна, у вас омлет горит.

Я поспешно выключила конфорку.

Когда, наконец, мы уселись завтракать, наступило молчание. Весьма неловкое. Я пыталась как можно тише жевать и резать ножом, но все равно любой звук казался оглушительно громким. Кирилл Сергеевич ел быстро, шумно втягивал горячий кофе, и кажется, совсем не испытывал неловкости.

– Очень вкусно, спасибо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Пожалуйста.

Опять молчание.

– Я нашел это на подоконнике, – Соболев достал из кармана и положил передо мной на салфетку пулю, что я вчера весь вечер разглядывала. – Откуда она у вас?

– Нашла вчера возле подъезда, когда в аптеку ходила. Думаю, это его. Ну, того, кто в нас стрелял.

– Скорее всего вы правы. Пуля уже кое-что. Главное, что у нас есть другая улика. Отнесу баллистикам, пусть пробьют, что за оружие.

– Но ведь он сбежал.

– Найдем, Кира Юрьевна, обязательно найдем, – он взял со стола салфетку и, завернув в нее пулю, положил себе в карман.

Мы еще немного помолчали.

– Мне пора на службу, – он поднялся. – Вы могли бы приехать сегодня, нужно составить протокол вчерашнего происшествия? А я попробую фоторобот оформить. Хотя, видел его только в профиль.

– Хорошо. Я приеду. Позже, – я сидела, болтала ложкой кофе, и даже не смотрела в сторону капитана. – Ваши вещи высохли. Только куртка слегка влажная, и на ней дырка.

– Зашью, не страшно.

Он прошел в ванну и через какое-то время вновь возник на Риткиной кухне, уже одетый. Даже в куртке. Я как раз мыла посуду.

– До свидания, Кира Юрьевна.

– До свидания, Кирилл Сергеевич, – ответила я.

Мы пошли к дверям. И уже, когда он стоял на лестничной клетке, я посмотрела ему в глаза.

– Спасибо вам.

– За что? Это я должен благодарить, вы и рану обработали, и спать уложили, и завтраком накормили, – он усмехнулся.

– Вы мне жизнь спасли. Я знаю, – ответила я и скрылась в квартире.

Глава 7

Днем мне удалось, наконец, поговорить с Маргаритой.

– Я тебе вчера четыре раза звонила, – буркнула я, пялясь в потолок.

Риткин звонок застал меня лежащей на диване в гостиной. Я просто валялась, размышляя о смысле жизни и прочем высоком. Кот в знак примирения обретался рядом, сладко посапывая. Я все еще была на него слегка обижена, но не прогоняла. Тут-то и запиликал мобильный.

– Я видела. Но не могла подойти. – Ритка весело фыркнула. – Кирюха, какое у меня вчера было свидание, закачаешься.

– Поздравляю. – вяло отозвалась я.

Подруга на мгновение умолкла.

– Ты чего какая-то кислая?

– Загрустишь тут, – протянула я и, наконец, смогла рассказать Рите о вчерашнем вечере.

Она слушала с большим недоверием, пару раз чертыхнулась, а ближе к концу уже начала веселиться.

– Слушай, ну этот Соболев молодец. Герой.

– Ага. Кстати, ты ему приглянулась, – как бы невзначай сказала я.

Умение добивать себя своими собственными мрачными мыслями было моим главным преимуществом.

Рита рассмеялась.

– Кир, мент, конечно, судя по твоим рассказам, мужик что надо. Но не моего поля ягода. Сама знаешь.

– А вдруг бы он тебе понравился?

– Глупости, – тут она задумалась. – Но, если он надумает упечь тебя за решетку, я уж не премину воспользоваться тем, что я ему приглянулась.

Я уже представила себе эту картину. И стало как-то не по себе. Не слишком мне нравилась идея, что Рита станет соблазнять Соболева ради того, чтобы он не сажал меня в тюрьму. Пусть и благородная цель, но мне этот вариант категорически не импонировал.

– Ладно, расскажи лучше, у тебя есть соображения, кто мог желать тебе смерти?

– Да я уже голову сломала, Рита. У меня такая тихая жизнь, я почти ни с кем не общаюсь, редко где-то бываю…. Зачем в меня стрелять, ума не приложу.

– Даа, задачка, – протянула подруга и мы помолчали.

Наконец, я вспомнила о важном открытии, совершенном мною вчера и заговорила:

– Слушай, а почему ты не сказала, что твой бывший участвовал в раскопках, при которых нашли мумию Принца?

– Который из бывших?

– Борис Иванович. Я нашла снимок в газете за девяносто третий год. Там группа археологов снята на фоне пирамид как раз в день открытия.

– А ведь ты права. Борис Иваныч действительно ездил с ними, как ведущий антрополог от института. Он и еще двое как раз идентифицировали находку. Как это я забыла об этом.

– Интересно, да?

– Еще бы. – Рита вдруг как-то смешалась. – Кир, ты же не думаешь, что мой бывший стащил мумию из института? А потом стукнул тебя по голове, а потом…

– Пытался убить, – закончила я за нее. – Конечно, я так не думаю. Хоть поначалу, когда нашла фото, очень сомневалась. Кто еще знает о том, какова стоимость этой находки?

– У нас не Америка, археологов и антропологов по пальцам сосчитать можно. Я знакома со многими лично. Но представить их, ворующими мумию из зала – это нелепость какая-то. Да ведь ты представь только, ее же нужно вместе с саркофагом переместить из музея в безопасный тайник. Нужны помощники. Один этот вор просто не мог быть. Физически бы он не справился.

– Думаю, ты права. Логично предположить, что их было двое. Саркофаг тяжелый?

– Сама как думаешь?

– Ладно, не злись. И все же, зачем красть останки?

Мы помолчали, потом Ритка заговорила первой:

– Фараонов никогда не хоронили одних.

– То есть?

– Самое ценное, что было, клали вместе с ними. Завершали процесс мумификации, и тогда уже закрывали саркофаг и оставляли его в гробнице.

– К чему ты ведешь? – недоумевала я.

– Да к тому, что может вора интересовали совсем не кости. Может быть, в этом саркофаге есть что-то очень ценное, хотя я об этом раньше не слышала.

– Думаешь, такое возможно? Но разве позволили бы вывезти из Египта такую находку со всеми ценностями? Ведь они принадлежат их стране. Или я чего-то не понимаю?

– Понятия не имею. Думаю, нам стоит получше изучить этот вопрос. Тут на конференции есть очень даже умные мужчины, надо присмотреться, вдруг, кто из них может оказаться нам полезен.

Я усмехнулась.

– Ты присматривайся, но особо с этим не тяни. Соболев тебя уже дважды искал и настоятельно рекомендовал явиться по-хорошему. Иначе он пришлет тебе официальный вызов.

Ритка ойкнула.

– Ты серьезно?

– Вполне.

– Ладно, не парься, я приеду на следующей неделе.

– Точно? – засомневалась я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Точно, уже билет забронировала.

– Отлично, – тут я немного помедлила, представляя реакцию на свою следующую просьбу. – Рита, а может ты поговоришь с Борис Иванычем насчет мумии, а? Ну если он там был, кому как не ему знать все об этом деле.

Мне показалось, что я услышала, как моя подруга заскрежетала зубами.

– Кир, ты меня без ножа режешь. Знаешь ведь, в каких мы чудесных отношениях.

– А может он поговорит со мной?

– Можешь попробовать, но я совсем не уверена в успехе. Бывший он, знаешь ли, меня терпеть не может. А, учитывая обстоятельства, при которых ты оказалась в музее, я вообще сомневаюсь, что он захочет с тобой пообщаться.

– Позвони ему и попроси об одолжении. – сказала я, представив, как Ритку сейчас перекосило.

– Да ты с дуба рухнула что ли!

– Рита, меня уже били по голове, в меня стреляли, я подозреваемая в краже бесценного саркофага, и все это потому, что я согласилась тебе помочь. Ты крутишь там романы, а я верчусь как уж на сковородке, – моя злость хлынула на подругу потоком. – Так что давай наберись уже наглости или смелости, не знаю, чего там надо больше, и позвони своему бывшему. Я обязана разобраться в этом деле, потому что никому кроме меня это на фиг не надо. А в тюрьму я не хочу!

Долго молчала моя подруга. После чего услышала вздох и поняла, что победила.

– Характер у тебя прорезался, Кирюха. Неожиданно, – заметила Рита.

– Прости, что наорала. Просто ты не представляешь, в каком я нахожусь состоянии, – сразу начала я оправдываться, почувствовав себя виноватой.

– Ладно, ты права. Я позвоню Борис Иванычу. Ничего не обещаю, но постараюсь.

– Спасибо! И приезжай поскорее. Я тут одна не справлюсь.

– Держись поближе к капитану Соболеву, мне так будет спокойнее. Все же он мент, как-никак.

Это идея не нашла во мне отклика. Я простилась с Ритой и стала собираться. Уже было обеденное время, нужно было ехать в отделение, писать заявление о нападении. Желания встречаться с Кириллом Сергеевичем у меня не было абсолютно никакого. Но другого выхода я не видела.

Не спеша одевшись, я вышла на улицу. Поймала себя на том, что с опаской оглядываюсь по сторонам. Разозлилась на собственную трусость. А потому пошла в магазин и купила себе газовый баллончик. Уже спокойнее будет, решила я и бодро зашагала в отделение, где служил Соболев.

Постучав в дверь, заглянула в кабинет.

– Вы к кому? – мне улыбнулся молодой парень в форме, поднявшись из-за стола.

– Мне нужен капитан Соболев. – сказала я, оглядываясь.

– Он скоро будет. На огнестрел вызвали. Можете подождать его здесь. – молодой человек указал мне на стул возле стола капитана. В прошлый раз я тоже сидела там.

Я кивнула и прошла внутрь. В прошлый раз я так нервничала, что даже ничего здесь не замечала. Зато теперь смогла, наконец, осмотреться. В просторном кабинете кроме стола Соболева, стояло еще два – за одним сидел любезный парень, другой был длиннее и стоял посреди кабинета. Мне почему-то показалось, что это место для допросов. Возле стола висела доска с какими-то фотографиями. На миг приблизившись, я разглядела на одной девушку в странной позе с вывернутыми руками. Возле ее лица было большое красное пятно.

– Самоубийство. – раздался сзади веселый голос молодого служителя закона. – Странно, что люди не летают.

Кажется, ему видеть разбитые лица было не впервой, вот и веселиться. В отличии от меня. Я ощутила легкую дурноту, когда поняла, почему у девушки такая поза и что это за красное пятно.

Я поспешно села на стул, стоявший возле стола, где работал Соболев. Минут пятнадцать пялилась в окно, иногда наблюдая, как привозят какого-нибудь задержанного со связанными руками и заводят в отделение. Но все чаще виднелись лица разных мужчин в форме, стоявших с сигаретой в руке. Наверное, там была курилка. Я машинально отметила, что женщин не попадается вообще.

Когда прошло полчаса моего сидения, я заскучала. А молодой паренек за соседним столом куда-то исчез. Воспользовавшись этим, я стала изучать стол куда пристальнее, чем делала до этого. Ничего необычного. Компьютер, телефон, сзади допотопный сейф. Интересно, зачем. Какие-то бумаги ворохом лежали поверх трех серых папок с надписью «личное дело».

В углу я заметила засохший кактус. А возле него фото в рамке. Любопытно. Оглянувшись на дверь и убедившись, что никто не идет по коридору, я встала и потянулась взглянуть на фотографию. На ней был запечатлен Кирилл Сергеевич в обнимку с мужчиной и женщиной. Мужчина был мне не знаком, хотя лицо очень даже добродушное, совсем не похож на мента. Впрочем, может это и не мент. Меня больше привлекла женщина. Видимо, кадр был сделан случайно, потому что она получилась как бы в три четверти, ее лицо было направлено в сторону капитана Соболева. Он же, стоявший посередине и обнимавший мужчину за шею, а женщину за талию, улыбался в камеру. Надо сказать, что женщина была симпатичная. Русые волосы до плеч, серые глаза, а во взгляде, направленном на Соболева, неподдельный интерес. Тут к гадалке ходить не нужно, чтобы понять, что она не просто подруга. Еще раз оглянувшись на дверь, я быстренько достала фото из рамки и перевернула его. На оборотной стороне было написано «Самому лучшему мужчине. С юбилеем». Я криво усмехнулась. А вы, оказывается, ловелас, господин капитан.

И тут я услышала шаги. И голоса. Поспешно пытаясь засунуть фото в рамку, я все время поглядывала на дверь. Буквально за секунду до того, как она распахнулась, мне удалось поставить рамку на место, плюхнуться на стул, и с невозмутимым видом уставиться в окошко.

– Кира Юрьевна? – удивленный голос капитана заставил меня обернуться на вошедших. – Давно ждете?

Я покачала головой.

– Не очень. Здравствуйте, – это приветствие относилось скорее к тем двоим, что зашли в кабинет вслед за капитаном. Я моментально узнала мужчину и женщину с фотографии.

Они смеялись, когда заметили меня и сразу умолкли, недоумевая.

Соболев повернулся к ним вполоборота, кивнув в мою сторону.

– Брусникина Кира Юрьевна.

– А, мумия, – усмехнулся мужчина. Он действительно был более чем добродушный малый. Не считая пистолета на ремне брюк. Это было явно не для привлечения внимания.

Я кивнула и улыбнулась ему.

– А это команда, которая занимается вашим делом, – Соболев указал мне на мужчину. – Старший лейтенант Александр Николаевич Ковалев. А это старший лейтенант Макеева, Анастасия Григорьевна, – кивок в сторону женщины.

– Здравствуйте, – еще раз зачем-то поприветствовала я их.

Соболев предложил мне сесть, и я снова опустилась на уже порядком надоевший стул.

– Как ваша рука?

Капитан ответил, но глаз не поднял.

– Спасибо, все хорошо.

У меня сложилось впечатление, что Анастасия внимательно слушает наш разговор. Неприятное ощущение. Я повертела головой по сторонам. Увидела, что Ковалев уселся за свой стол, копаясь в ноутбуке. А женщина, подойдя к Соболеву, сказала ему что-то на ухо, он улыбнулся. После чего она вышла из кабинета. Мы остались втроем.

– Напишите заявление, расскажите про вчерашнее нападение и можете быть свободны, – рядом со мной возник Ковалев и протянул мне лист бумаги и ручку.

Я вновь повернулась к Соболеву и взглянула на него.

– А разве вы не рассказали, как все было?

– Нужна ваша версия происшедшего. Вы пишите, пишите, Кира Юрьевна, все как было. – ответил мне капитан, перекладывая папки на своем столе. Взгляд его задержался на рамке, потом он быстро взглянул на меня и тут же отвел глаза. Я почувствовала, что невольно краснею. Неужели догадался, что я трогала фото? Но как?

Я стала писать, пытаясь не упустить никакой мелкой детали. Соболев перебирал бумаги на столе, что-то печатал на компьютере. Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем я снова услышала, как открылась дверь. Стук каблуков возвестил, что в кабинет вошла женщина, и я совсем не удивилась, подняв голову и снова увидев лейтенанта Макееву. В руках у нее была какая-то папка.

– Баллистика? – спросил Кирилл Сергеевич.

Она кивнула.

– Результаты по оружию, что ты оформлял.

– Докладывай, Настя. – велел Соболев.

Она села позади меня на стол для допросов. И стала рассказывать.

– Кое-что удалось узнать. Стреляли из ТТ, это ты и сам знаешь. Только оказалось, что-ствол-то наш зарегистрирован. Петрович пытается номер пробить, найти концы, но пока глухо. Все же, надеюсь, что скоро будет результат.

Я лишь недоуменно покосилась на капитана Соболева, но, кажется, ему эта белиберда казалась вполне разумной.

– По поводу пули. Кровь на ней твоя, капитан, – продолжила тем временем Анастасия. – И отпечатки одни, но по базе не удалось пробить, чьи именно. Ранее эти пальчики нигде не засветились.

Тут мне стало не по себе. Я вспомнила, что трогала пулю руками, вертела ее ночью, сидя на кухне.

– Это могут быть мои, – виновато сказала я, подняв на Соболева глаза.

Он лишь покачал головой.

– Значит, придется отправить вас на экспертизу, Кира Юрьевна. А впредь, запомните, что улики руками не трогают.

Я хотела заявить, что впредь вообще не планирую иметь дела ни с полицией, ни с уликами, да кто ж станет меня здесь слушать. Поэтому, я лишь в очередной раз кивнула.

Какое-то время продолжала писать, пока не обратила внимание, что лейтенант Макеева держит в руках знакомую мне вещь. Это была куртка Соболева. И Анастасия Григорьевна зашивала на ней дырку от пули. Периодически они переглядывались с капитаном, она улыбалась ему, он отвечал кивком. Мне даже стало смешно. Я вспомнила, как злилась утром, думая, что капитану приглянулась моя подруга. А у него, оказывается, есть дама сердца. Очень странно при таком раскладе то, что он совершенно спокойно остался на ночь в одной со мной квартире. А может, это у него в порядке вещей. Мужчины полигамны, им всегда мало одной единственной женщины. Наверное, и Соболев точно такой же. Впрочем, об этом пускай голова болит у лейтенанта Макеевой.

Я закончила писать, и тогда капитан сказал Ковалеву, чтобы он проводил меня для снятия отпечатков пальцев. Я послушно вышла вслед за Ковалевым. Процедура отняла минут двадцать со всеми записями и прочим. Меня наградили черными пальчиками, и благополучно отпустили. Ковалев проводил меня обратно в кабинет.

– Не волнуйтесь, до завтра отмоется, – улыбнулся он мне, когда мы оказались в коридоре.

Я снова лишь кивнула, и кисло растянула губы наподобие улыбки. Меня уже тошнило от этого заведения и его сотрудников. Безумно хотелось оказаться на улице, чтобы вдохнуть свежего зимнего воздуха.

– Отпечатки сняли, товарищ капитан, – доложил Ковалев, пропуская меня в кабинет первой.

Я увидела, что Кирилл Сергеевич по-прежнему сидит за своим столом, а рядом с ним стоит Анастасия с двумя чашками в руке. Судя по запаху, там был кофе. Одну она поставила перед Соболевым, со второй в руках села за стол Ковалева. На меня поглядывала вроде бы без особого интереса, но я все равно ощутила, что это напускное безразличие.

– Результат будет завтра, но не думаю, что в базе найдется что-то интересное на Киру Юрьевну, – усмехнулся капитан и подмигнул мне.

Я как раз снова уселась на стул возле его стола, и едва рот не открыла от изумления, а лейтенант Макеева сдвинула брови к переносице.

– Я могу идти? – тихо спросила я, поднимаясь.

Соболев кивнул.

– Если смените место жительства, не забудьте меня известить.

Я улыбнулась.

– Непременно. До свидания.

– До свидания, – отозвался Соболев, уже уставившись в свой компьютер.

Я наклонилась, чтобы забрать сумку со стула и случайно взгляд мой вновь вернулся к фотографии на столе капитана. Я лишь мельком взглянула на нее, густо покраснев. Тут и поймала взгляд Кирилла Сергеевича и поспешила ретироваться из кабинета, едва не задевая столы и стулья. Только на улице смогла нормально вздохнуть полной грудью. Мне стало понятно, почему Соболев так странно мне улыбался. Фотография в рамку была вставлена верх ногами.