Текст книги "Ты будешь моей (СИ)"
Автор книги: Виктория Победа
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
– Кир отвалил ему целое состояние, поэтому да, я поверил ему на слово, – он рассмеялся и открыв дверь, уселся на заднее седение одного из своих внедорожников.
С Киром же мне еще только предстоял серьезный разговор. Нет, я не простил ему то, что он сделал, его поступок по отношению к Ларе мало что могло оправдать, но я был ему благодарен.
Глава 29
Два месяца спустя
Лара
– Лар, все на сегодня твой рабочий день окончен, – Макс выглянул из своего кабинета и бросил на меня виноватый взгляд. Часы показывали четверть третьего, и я недоуменно взглянула на своего начальника. Три дня назад я впервые за несколько месяцев появилась на своем рабочем месте. Вошла в приемную на своих ногах. Пусть пока мне приходилось прибегать к помощи костылей, но я ходила! Медленно, неуверенно, но ходила!
Матвей ходил вне себя от радости, улыбался, как умалишенный и постоянно крутился возле меня, как будто заняться больше было нечем. И это порядком раздражало, потому что его забота переросла в какую-то болезненную потребность все контролировать.
Не выдержав, я поставила условие: с понедельника выхожу на работу!
Скандал был жуткий, Матвей уперся рогом и все никак не хотел соглашаться с моими доводами. Ох, как мы тогда ругались, а потом мирились так, что до сих пор при воспоминании о том дней, щеки горят и низ живота приятно тянет.
– Он и до тебя добрался, да? – выгнула бровь, глядя на Макса. Тот даже врать не стал, закатил глаза и сев напротив меня, продолжил:
– Лар, если ты сейчас не поедешь домой, он тут все разнесет. Я тебя прошу, ради Бога, езжай, – обычно спокойный и невозмутимый Макс сейчас был не похож на себя. Взъерошенный, уставший, еще бы, у его беременной жены на седьмом месяце внезапно включились «хотелки», то арбуз ей среди ночи захочется, то креветок. И каждый раз ей хотелось того, чего в доме, естественно, не было. На Макса смотреть было страшно, а то ли еще будет, когда родится малыш. Теперь вот Матвей ему головной боли добавил.
– Тебе бы тоже не мешало отдохнуть, – улыбнулась, погладив его по волосам.
– Да, пожалуй, стоит, – он кивнул, а потом улыбнувшись добавил: – Я тебя подброшу.
– Не стоит, – покачала отрицательно головой, – ты ведь его знаешь, сейчас примчится, – сложно было сдерживать улыбку, когда счастлива так, что хочется делиться эти счастьем со всеми вокруг. Нет, эти два месяцы не были безоблачными, но я научилась справляться со своими страхами.
– Тогда я поехал, – Макс собрался, запер свой кабинет и попрощавшись со мной, уехал к жене. А я осталась сидеть в приемной, в ожидании своего ненормального, помешанного на моем самочувствии женихе, который уже наверняка мчался сюда на всех парах.
Я как раз заканчивала оставшиеся дела, когда в приемной раздался звонок. Глянула на отобразившийся номер – пост охраны.
– Слушаю.
– Лариана Николаевна, – раздался в трубке голос охранника, – здесь к вам посетительница, настаивает на встрече.
– Ко мне? – удивилась, потому что кроме Матвея я никого не ждала.
– Да, к вам, утверждает, что она ваша мать и вы ее ждете.
– Что…что вы сказали? – вопрос я задала на автомате, просто потому, что нужно было что-то сказать.
Мама? В ушах зашумело, я словно вернулась назад в прошлое – туда – где изо дня в день слышала упреки матери. Видела ее недовольный взгляд.
Она исчезла сразу после того, как отец с ее легкой руки попал под раздачу и ни разу не появилась. И вот спустя четыре года она объявилась и нашла меня даже в другом городе? Как?
– Лариана Николаевна, вы здесь?
– Д…да, пропустите ее, – сама не знала, зачем позволила ее впустить, наверное, в глаза хотела посмотреть. Увидеть в них хоть намек на раскаяние.
Но уже спустя несколько минут поняла, насколько наивны мои надежды. Мама появилась на пороге приемной. Выглядела она также, как и в нашу последнюю встречу. Холенная, ухоженная, в дорогом сером костюме. Хватило одного взгляда, чтобы понять: никаких угрызений совести эта женщина не испытывала.
– Здравствуй, Лара, – ее надменный тон не ускользнул от моего слуха, впрочем. Поджав губы, женщина стояла у двери, сжимая в руках небольшой черный клатч, а я не спешила приглашать ее внутрь.
– Что тебе нужно? – перешла сразу к делу.
Стоило ей появиться на пороге, как я тут же пожалела о том, что разрешила ее пропустить. Она не изменилась и никогда не измениться, а пришла, потому что ей что-то от меня требовалось. Не поленилась даже, нашла меня.
– Так ты мать встречаешь? – она любила надавить, вызвать во мне чувство вины, попрекнуть. Мать недовольно поджала губы, но пройти дальше не решилась.
– У меня никогда не было матери, а теперь говори, что тебе нужно или уходи.
–Не думала я, что ты станешь такой, Лара, – очередная попытка вызвать во мне чувство вины. А ведь когда-то это действовало. Давно, в прошлой жизни.
– А какой ты думала я стану, мама? После того, что ты сделала? После того, как предала нашу семью?
– Не драматизируй, твой отец изменил мне…
– Он тебе не изменял, а ты подписала ему приговор и мне за одно. Сколько тебе заплатили, мам? Сколько тебе заплатили за то, чтобы ты предала отца и покалечила мне жизнь? – я говорила спокойно, сама себе удивлялась. Сколько раз я представляла себе эту встречу, сколько раз мечтала посмотреть ей в глаза. И вот сейчас она стояла передо мной, совершенно чужая. – Ты хоть понимаешь, что из-за тебя я попала в руки отмороженного садиста, хоть представляешь, через что я прошла?
– Ты сама виновата, Лара, веди ты себя достойно, все было бы иначе.
Я слушала и ушам своим не верила. То есть она знала? Знала и сейчас во всем винила меня? Это я себя вела недостойно? Я?
– Повторяю, говори, что тебе нужно и уходи.
Хмыкнув, она все-таки прошла внутрь и без доли смущения, усела напротив.
– Мне нужны деньги, – произнесла будничным тоном, я даже поперхнулась от такой наглости. Так вот в чем дело, у нее просто закончились деньги. Я усмехнулась, тут, наверное, нечему было удивляться. Эта женщина всегда любила только себя.
–Ты правда думаешь, что я стану тебя обеспечивать? После все что было?
– Прекрати, – она закатила глаза, словно я сейчас сказала самую большую глупость, на какую только была способно. – Ты неплохо устроилась, и мужчина у тебя из обеспеченной семьи.
Надо же, она и это уже прознать успела. Только не знала, что к родительскому бизнесу Матвей никакого отношения не имеет.
– Я всю жизнь искала твоего одобрения, хотела, чтобы мама меня любила, чтобы как у других было, – я улыбнулась, глядя на совершенно чужую мне женщину. – Уходи, мам, я тебе ничего не дам, живи своей жизнью, а в моей больше не появляйся.
– Вот как ты заговорила. Уверенная стала, вкус денег почувствовала. Думаешь всегда так будет? Мужики не моногамные создания…
– Выведите ее отсюда, – поток желчи мой матери был прерван сквозящим яростью голосом Матвея. Я даже не заметила его появления в компании двух охранников центра.
Я не останавливала мужчина, когда те схватили возмущающуюся мать и потащили вон из приемной. Просто наблюдала за происходящим и ничего не чувствовала. Совсем. Опустошение какое-то. Только краем уха различала доносящийся из коридора голос Матвея.
– Если ты, тварь, еще раз появишься в ее жизни, я тебя, сука, отдам своим парням, пустят по кругу, а потом вывезут в лес и закопают, ты меня поняла?
Я вздрогнула от ледяного тона, предназначенного моей матери. Я знала, что Матвей вполне способен выполнить свои угрозы и совесть его мучать не будет. Мне до сих пор не было точно известно, что стало с моими насильниками. Матвей ничего не говорил, уходил только иногда по ночам, а с утра возвращался весь в крови и с горящими от гнева глазами. Я не спрашивала, знала, что все равно ничего не расскажет, и остановить его я тоже не пыталась. Он бы все равно слушать не стал. И сейчас я была уверенна, что он приведет в действие свои угрозы, если мать еще раз появится в нашей жизни. Что ответила мать, я не услышала, но уже через минуту, Матвей вернулся в приемную.
– Зачем ты позволила ей пройти?
– Не знаю, – опустила глаза под его давящим взглядом.
Шумно вздохнув, Матвей подошел ближе и наклонившись поднял меня на руки.
– Поехали домой.
– Матвей, костыли, – вспомнила, уже когда он вынес меня в коридор. Ничего не говоря, он кивнул улыбающемуся охраннику и тот поняв все без слов, прошел в приемную. Все также на руках Матвей вынес меня из здания. У него вообще какой-то пунктик был на этот счет. При каждой возможности он носил меня на руках, хоть в этом уже и не было особой надобности.
Мама успела испариться до того, как мы вышли из здания. Угроза Матвея наверняка подействовала должным образом и больше эта женщина в моей жизни не появится. Эта страница была перевернута раз и навсегда, но оставалась еще одна.
– Матвей, – уже сидя в машине, набралась смелости начать разговор.
– Что малыш? – он улыбнулся, погладил меня по щеке и завел выбившуюся прядь за ухо.
– Я хочу знать, что ты с ними сделал, – кого я имела в виду по «ними» объяснять не пришлось, Матвей сразу понял о ком речь. Тогда, два месяца назад, он приехал домой и сообщил, что больше нас никто не побеспокоит. Что теперь все в прошлом и мне не о чем волноваться. На этом наш разговор был окончен.
– Лар.
– Матвей.
– Правда хочешь знать? – он посмотрел на меня, улыбка сошла с красивого лица. Сейчас он был напряжен и ему явно не нравились мои вопросы. Я только молча кивнула в ответ.
Ничего не говоря, Матвей завел двигатель, и мы тронулись с места. Он продолжал молчать, а я, глядя на его напряженное лицо, не решалась задавать вопросы. Удивилась только, когда мы выехали за пределы города, а потом еще долго ехали по пустой трассе. Прошло не меньше полутора часов прежде, чем мы добрались в какое-то богом забытое место. Вокруг не было не души, только какой-то дом, стоявший на отшибе, из которого доносились мужские голоса. На этот раз Матвей не стал брать меня на руки, только помог выбраться из машины и опереться на костыли. А потом кивнул в сторону дома, пропуская меня вперед.
– Мы тебя не ждали сегодня, – нам на встречу вышел симпатичный блондин, лет двадцати.
– Планы изменились, – коротко ответил Матвей и подтолкнул застывшую меня.
Матвей провел меня по коридору, открыл передо мной тяжелую железную дверь, сразу за которой показались ступеньки, после чего помог мне преодолеть ведущую вниз лестницу и провел по подвалу в его дальний конец.
– Зрелище не для слабонервных, – предупредил блондин, а потом открыл передо мной дверь.
В нос ударил запах гари, гнили и пота. У меня даже глаза заслезились, настолько он был сильным. И только когда мне наконец удалось открыть глаза, я заметила у стены три льнущие друг к другу фигуры. Не сразу узнала в этих жалких созданиях тех, кто истязал меня четыре года назад. Они были похожи на забитых животных, жмущихся друг у другу, озирающихся по сторонам и прислушивающихся к каждому звуку в ожидании очередной пытки. Грязные, заросшие, с опухшими до неузнаваемости лицами. Одежда, разорванная в клочья, разодранные до крови конечности – это то, что бросалось в глаза.
– Что с ними произошло? – ни один из них даже не смотрел в мою сторону, просто жались друг к другу и глядели куда-то в пустоту, словно не узнавая никого и ничего вокруг. Я уже подумала, что не узнают и меня, пока взгляд моего бывшего жениха, пройдясь по каждому из присутствующих, не остановился на мне.
Его глаза расширились, брови взметнулись вверх, а во взгляде мелькнул еще больший ужас, чем прежде. Он замычал что-то, задергался, отталкивая от себя своих дружков, которые, кажется, тоже пришли в сознание, попятился назад, но далеко уползти не смог. Пристегнутая к его щиколотке цепь надежно удерживала его на месте. Они узнали меня, точно узнали и сейчас с ужасом представляли, что с ним будет дальше. Азарин продолжал что-то мычать, но произнести ничего так и не сумел. Только мотал головой из стороны в сторону.
– Ничего, чего бы они не заслужили, – от ледяного тона Матвея повеяло холодом, и я непроизвольно вздрогнула. А потом он молча подошел к Азарину и схватив того за волосы, приволок к моим ногам. Цепь, удерживающая Рустама, натянулась до предела, оковы наверняка причиняли боль. – Помнишь, я обещал, что ты будешь валяться у нее в ногах и просить прощения? – Матвей надавил ногой на спину лежащего Рустама. – Проси.
Азарин, кривясь от боли, снова что-то замычал и только тогда я поняла: он не может говорить. Открывает рот, мычит, а говорить не может.
– Что с его голосом?
– Правда хочешь знать? – уточнил Матвей и я замотала головой. Не хотела.
– Мне достаточно знать, что они больше ни с кем не сделают того, что сделали со мной, – выплюнула и морщась от отвращения, сделала шаг назад, – и не сунут никуда свой поганый член.
– Сложно сунуть куда-то то, чего нет, – хмыкнул за спиной тот самый блондин.
– Паша, – рявкнул Матвей, а я непонимающе уставилась на жениха. – Не надо на меня так смотреть, Лара, они получили то, что заслужили.
Было ли мне хоть немного их жаль? Нет! Наверное, это ненормально и прошлое все-таки сказалось на моей психике, но я желала этим тварям все, что они испытали. Я хотела, чтобы они страдали, чтобы вокруг не было ничего, кроме боли и безысходности. Хотела, чтобы почувствовали то, что чувствовала я. И сейчас, глядя на тех, кто когда-то чуть не сломал мне жизнь, я упивалась их болью и страданиями.
– Что с ними будет дальше?
Матвей только посмотрел на меня сурово. Ответа не требовалось. Только я не желала им смерти. Нет, не потому что жалела, а потому что смерть слишком большая награда.
– Я хочу, чтобы они продолжали жить.
Матвей усмехнулся, а из груди Рустама вырвался обреченный стон. Надеялся на освобождение? Нет, Азарин, ты будешь гореть в Аду, но на земле, и твои дружки тоже.
Уже потом, сидя в машине я прокручивала в голове события последних лет, наконец осознав, что теперь все закончилось. И меня даже отпустило, так легко стало на душе. Теперь я готова была окончательно перевернуть эту страницу и жить дальше с человеком, вернувшим меня к жизни.
– Ты как? – Матвей появился спустя некоторое время и занял водительское место.
–Нормально, – пожала плечами. – Теперь уже нормально.
– Домой? – спросил и я кивнула.
Казалось, теперь уже точно все позади и этот день наконец закончится. Мы ехали в полной тишине, каждый в своих мыслях и я лишь украдкой бросала взгляд на Матвея, лицо которого украшала едва заметная улыбка. Правда, стоило нам подъехать к дому, как от улыбки не осталось и следа, а на смену ей пришли метающий молнии взгляд и нахмуренные брови.
Я не сразу поняла в чем дело, пока не заметила подъезжающий с противоположный стороны огромный черный джип.
– Я же просил их, бля, – Матвей выругался себе под нос, а потом повернувшись ко мне улыбнулся и произнес: – Ну что, будем знакомиться с родителями?
Глава 30
Лара
– С родителями? – ужас накатил новой, ошеломляющей волной, сердце заколотилось с такой скоростью, что казалось еще немного и выпрыгнет из груди.
До этого момента я как-то не задумывалась о встрече с семьей Матвея. Это казалось чем-то абстрактным, далеким. Да и чего уж душой кривить, я боялась, очень боялась этой встречи, ведь эти люди наверняка были в курсе, на что пошел их сын ради меня. Не говоря уже о том, что он разорвал отношения с братом. Поговорить с Кириллом Матвею так и не удалось.
После того случая с Беркутом Кирилл исчез в неизвестном направлении и вот уже два месяца мы о нем ничего не слышали. Он только сообщение родителям прислал, что с ним все хорошо и ему нужно сменить обстановку. Я знала, чуствовала, что несмотря на конфликт, Матвею не хватало брата, пусть он и утверждал, что это не так.
От Матвея, конечно, мое состояние не ускользнуло. Тревога в моем взгляде отчетливо кричала, как сильно я боялась встречи с его родителями. Боялась, потому что знала, если они меня не примут, Матвей и с ними оборвет связи, а мне этого совсем не хотелось. Из его рассказов несложно было понять, что у него замечательная семья, и я просто не имела права нарушать эту идиллию, случая с Кириллом было более, чем достаточно.
Я до сих пор винила себя за то, что случилось между двумя братьями, а вот Кирилла я совсем не винила, и дело даже не в том, что он решил возникшие проблемы, пожертвовав всем, что у него было. Нет. Я бы в любом случае его не винила, потому что все его поступки были продиктованы заботой о брате и, в отличие от Матвея, я это прекрасно понимала и принимала. К тому же, пусть Матвей это и отрицал, но Кирилл был прав. Каждое его обвинение, каждое сказанное слово были оправданы.
– Ты чего испугалась? – Матвей улыбнулся, коснулся пальцами моего лица, провел костяшками по скуле, а потом наклонился и поцеловал.
Боковым зрением я заметила, что автомобиль напротив остановился и из него показались люди. Стало до невозможности стыдно, и я уперлась ладонями в плечи Матвея, но он даже и не думал отстраняться, а отодвинуть эту скалу, если он сам того не захочет, было просто невозможно.
– Пойдем, – он улыбнулся и открыв дверь, вышел из машины. А я продолжала сидеть не шевелясь, с трудом дыша и прокручивая в голове предстоящее знакомство. Матвей тем временем обошел машину, открыл дверь и подал мне костыли, которые я закинула на заднее сидение. Слава богу хоть ему не пришло в голову брать меня на руки, и так вся эта ситуация напрягала.
У меня все тело дрожало, пока я выходила из машины. Всегда оставался вариант, что я меня не примут, и сейчас я боялась увидеть презрение и ненависть на лицах самых близких Матвею людей, но стоило только услышать голос его отца и сказанную им фразу – мои страхи тут же рассеялись, а на смену им пришло облегчение, словно с плеч сняли тяжелый груз.
– Ну наконец-то мы познакомимся с твоей невестой, – я подняла глаза и наткнулась на самую доброжелательную улыбку, какую только могла представить. Высокий, статный мужчина стоял напротив меня в компании двух миниатюрных женщин, отличительной чертой которых были ярко выделяющиеся огненно-рыжие волосы и небесного цвета глаза.
– Здравствуйте, – я улыбнулась в ответ, опустив глаза. Получилось едва слышно, что, конечно, повеселило родственников Матвея, а я себя почувствовала какой-то идиоткой. И чего, спрашивается, стою тут и мычу. Вот что они обо мне подумают?
– Здравствуйте, Лара. Наконец-то мы с вами познакомимся, я тетя Катя, а это дядя Саша, – мягкий, приятный голос матери Матвея было последним, что я услышала прежде, чем на меня налетел рыжеволосый вихрь в лице его сестры. Я с трудом удержала равновесие и чуть не задохнулась от крепких объятий, казалось бы, на вид такой хрупкой девушки.
– А я Лиза. Ну ты и красотка, теперь мне понятно, чего он на всех рычит и кидается, – девушка рассмеялась и посмотрела на старшего брата.
– Язык оторву, – пригрозил Матвей, а потом обратился к родителям: – Я же вас просил подождать.
– Просил он, – недовольно пробурчал отец, – мы бы еще долго невестку не увидели. Ты же хуже цербера.
– Пап.
– Все, Матвей, пошли в дом. Мать там столько наготовила, сейчас остынет, помогай давай, – мужчина кивнул на машину и развернувшись направился к багажнику.
У меня глаза на лоб полезли, когда на столе начали появляться все привезенные гостинцы. Складывалось ощущение, что они целое меню какого-то первоклассного ресторана скупили. И мне стало совсем не по себе, потому что я ничего не умела. Готовка никогда не была моей сильной стороной, а Матвей тем временем кружил вокруг приготовленных матерью блюд, и с каким-то особым восторгом вдыхал аромат каждого из них. Пусть у нас была Аня, которая готовила так, что пальцы свои собственные съесть хотелось, а в ее отсутствие Матвей заказывал доставку, но вот именно сейчас я почувствовала укол совести.
– Эй, ты чего? – Матвей в одно мгновение оказался возле меня, а я даже не поняла, что плачу. Слишком много для одного дня. Мама, потом тот дом и те, кого я ненавидела больше всего на свете. Теперь вот родители Матвея – его идеальная семья, которая, казалось, уже без вопросов меня приняла, а я тут о готовке думаю и реву, как дура. Да и почему как? Дура и есть.
– Лара, мы вас чем-то обидели? – мама Матвея глянула на меня обеспокоенно. – Вы извините нас, за то, что мы так ворвались и хозяйничаем тут, – взгляды всех присутствующих теперь были обращены на меня.
– Что…– я опешила, они еще и извиняются? Это я должна у них прощения просить…за все. – Нет-нет, что вы, и со мной можно на «ты». Простите меня, что-то я сегодня не в себе. Давайте я лучше помогу, – подорвалась с места, но тут же удостоилась таких недовольных взглядов, что сразу же вернулась на место. Теперь я понимала, откуда этот взгляд у Матвея – семейная черта.
Меня приняли, просто вот так поставили перед фактом, что теперь я тоже член этой большой и дружной семьи. Никогда прежде я не чувствовала себя так хорошо. Казалось, что с этими людьми я знакома с рождения и так хорошо было, так тепло на душе. Сестра Матвея рассказывала что-то без умолку: о Матвее, его прошлом, о его детстве, то и дело ловя на себе недовольный, предупреждающий взгляд брата, который, надо сказать, девушку совсем не трогал. А я смотрела на нее и удивлялась, как сильно она внешне похожа на мать. Слушала ее и улыбалась каждой новой истории из жизни любимого.
Уже потом, после ужина, когда Матвей с сестрой и отцом заперлись в кабинете, я осталась наедине с его матерью. И снова стало не по себе. Я не знала, что говорить, что делать.
– Ты чего взгрустнула? – все такой же доброжелательный тон. Мать Матвея явно была не из тех, кто только при сыновьях делает вид, что хорошо относится к выбранной ими женщине. И я в очередной раз почувствовала, как по венам разливается облегчение. – Думаешь, буду осуждать?
– Есть за что…– опустила взгляд на собственные руки, в которых теребила уже ставшую прозрачной салфетку.
– И за что же? – она посмотрела на меня так, словно действительно была удивлена сказанным.
– Вы ведь наверняка все знаете…не такую партию обычно хотят видеть рядом с сыном нормальные, уважаемые люди…
Мать Матвея вздохнула шумно, а потом подвинула стул максимально близко ко мне и села рядом.
– Мой отец был алкоголиком, который продал дочь в счет карточного долга, мой родной брат – один из самых опасных криминальных авторитетов страны, во всяком случае был таковым, сейчас на пенсию вышел, – она усмехнулась, – а мой муж и вовсе меня купил в свое время. Все еще считаешь нас нормальной семейкой? Так что брось это, девочка, – она вдруг приблизилась и обняла меня неожиданно, ну я что? Я снова разревелась. Нет. Ну точно дура. Так и ревела, пока она обнимала меня и поглаживая по голове называла дочерью. Вот так, нужно было прожить двадцать два года, чтобы обрести мать.
– Эмм…мам, вот ты нормальная, а? На десять минут вас оставил, а ты мне невесту до слез довела, – откуда не возьмись появившийся Матвей, сейчас стоял улыбаясь, облокотившись на дверной косяк, а я наконец почувствовала, что пустота в моей душе окончательно заполнилась, а кровоточащие раны наконец затянулись, оставив на своем месте лишь небольшие рубцы, как напоминание, что все в жизни меняется.
Полгода спустя
– Ты с ума сошел, мы же не одни, – ударила Матвея по руке, которая так и норовила залезть под подол моего платья.
– Никто не видит, – прошептал на ушко, посылая моему телу электрические разряды. – Блядь, Лар, не могу больше, это платье меня с ума сводит, хочу тебя, – этот ненормальный все-таки задрал подол платья и провел рукой по влажным от желания трусикам. Вокруг царило веселье, никто и впрямь не заметил, что творилось под столом, за которым мы сидели. Свадьба Макса и Кати была в разгаре и присутствующим было не до нас с Матвеем.
Ребятам наконец удалось сыграть свадьбу, первая попытка закончилась родами Кати, начавшимися еще до банкета. А потом как-то не до того было, новорожденный малыш давал им жару. Я была рада за лучшего друга, таким счастливым он выглядел.
Кате эта пышная свадьба была нужна, как собаке пятая нога, они уже давно были женаты, но Макс словно с цепи сорвался: свадьба будет и все тут.
– Матвей, – я практически заскулила, прикусила губу, чтобы не застонать в голос, перекрикивая музыку, когда этот нахал, отодвинув трусики, проник в меня пальцем, а вторым надавил на пульсирующий и жаждущий разрядки клитор. Матвей всегда на меня так действовал, один лишь хриплый голос заводил с полуоборота. И этот демон прекрасно знал об этом и пользовался не стесняясь.
– Что, ты же хочешь, мышонок, расслабься, хочу посмотреть, как ты кончаешь, – эти слова стали для меня последней каплей. Бросив на стол салфетку, я резко поднялась с места, схватила этого довольного котяру за руку и потащила к выходу из банкетного зала. Свадьбу играли в отеле, чтобы было удобно располагать приглашенных на торжество гостей, а потому у каждого был свой номер, куда я и потащила совершенно не сопротивляющегося жениха. Как мы ввалились в номер я помнила плохо. Поцелуи и горячие прикосновения сводили с ума, отключали разум. Нет. Это ненормально так хотеть одного человека. Утопать в нем каждый раз, когда он смотрит на тебя с нескрываемым восторгом.
– Блядь, детка, сними его или я порву его к хренам, – нетерпеливые движения Матвея заставили меня рассмеяться, но платье я все же с себя стянула, оставшись перед ним в одном белье, а потом не дожидаясь, пока мужчина придет в себя и отомрет, опустилась перед ним на колени и схватилась за пряжку ремня. – Лара, бля…ну что ж ты делаешь, Лар, не на…– он сделал попытку меня остановить, правда пытался, пришлось заткнуть его весьма действенным способом.
Я никогда этого не делала, по собственному желанию не делала, а Матвей не просил, но ведь наверняка хотел. В подтверждение моим мыслям, из уст Матвея вырвался протяжной, гортанный стон, стоило мне только коснуться головки кончиком языка. И этот стон предрешил мои дальнейшие действия. И плевать, что опыта у меня не было, стон и несдержанные ругательства подстегивали каждое мое движение. Ему нравилось! Зарывшись пятерней в мои волосы, он слегка надавил на затылок, давая понять, что ждет продолжения и почти зарычал, когда обхватив губами головку, я заскользила по его члену одновременно лаская его языком, Не было ни капли отвращения, только кайф от каждого стона моего мужчины, от его несдержанного рычания, от шумного дыхания. Мне нравилось, нравилось делать ему приятно, нравилось чувствовать его вкус, нравилось, как он вздрагивал каждый раз, когда я брала его глубже, вбирая в себя практически полностью.
– Все, хватит, не могу… – Матвей резко подхватил меня под плечи и прежде, чем я успела что-то понять, бросил на широкую кровать. – Охрененная, какая же ты охрененная, прости, мышонок, но сейчас будет грубо, я потом компенсирую.
Резкий толчок и мой громкий крик. Матвей словно с ума сошел, сорвался. Двигался в бешенном темпе, наращивая скорость. Целовал все, до чего доставал, продолжая вколачиваться в меня с такой оглушающей силой, что, не выдержав, я затряслась и закричала уже через минуту этого бешенного секса.
Оглушительное удовольствие пронеслось по всему телу, меня просто разнесло, размазало от наслаждения. А Матвей продолжал вбиваться в меня, ругаясь тихо, сжимая ладони на моих бедрах, и я просто отключилась, потому что это все было настолько невозможно хорошо, что оставаться в сознании было просто невыносимо.
Я даже не знаю, сколько раз кончила во время этого бешенного секса, пока мой ненасытный любовник истязал мое бедное тело, то и дело меня позы, управляя им словно умелый кукловод своей марионеткой.
Очнулась я уже под утро, когда первые лучи солнца проникли сквозь панорамные окна в номер и первое, что увидела – улыбающееся лицо Матвея.
– Привет, – прошептала осипшим голосом.
– Привет, – повторил он. – Ты как?
– Хорошо, – улыбнулась и потянулась, чтобы поцеловать мужчину.
– Лар.
– Мммм...
– У меня тут для тебя кое-что есть, – он протянул мне какую-то папку. Слегка приподнявшшись и опираясь на спинку кровати, я взяла папку в руки и открыла, рассматривая ее содержание. Не сразу поняла, что это за документы, а когда поняла, у меня глаза на лоб полезли. Все, что когда-то принадлежало Азариным, теперь было моим.
– Может поженимся уже наконец? – голос Матвея привел меня в чувства.
– Это что? – спросила проигнорировав его вопрос.
– Это твое приданное, – он рассмеялся и притянул меня к себе. – Ты у меня теперь завидная невеста. Ну так что? Поженимся?
– С одним условием.
– С каким?
– Вот это, – потрясла в руке папку, – мы перепишем какому-нибудь благотворительному фонду.
Этот бизнес мне был не нужен, не потому что я знала, как он был построен. Нет. Просто хотела, чтобы любое напоминание о прошлом осталось в прошлом.
– Или бедная невеста тебе не нужна?
– Ты мне любая нужна, Лар.
Лара
Еще два месяца спустя
– Охренеть, – выдала Лизка, глядя на меня в свадебном платье. – Матвея кондрашка хватит, – она рассмеялась, потягивая шампанское из бокала.
Вот уж у кого язык без костей. Жаль мне ее будущего мужа, ой как жаль, пусть его пока и в помине не существует, но поседеет мужик явно раньше времени. С сестрой Матвея мы стали, пожалуй, самыми близкими подругами, даже не так – она стала мне сестрой, о которой я в детстве так сильно мечтала.
– Сейчас опять ее засмущаешь, – а это Катя, которая, сплавив сына бабушке и дедушке, наконец сбежала из дома со словами: «Вот вам внук, нянькайте»
– А чего смущаться-то, такая красота.
Я улыбаясь рассматривала себя в зеркале и поверить не могла, что еще год назад мне казалось, что жизнь кончена и ничего кроме беспросветной тьмы меня впереди не ждет. А теперь смотрела на стоящую перед собой брюнетку, в длинном белоснежном платье, и улыбалась, как умалишенная. Организацию свадьбы взяли на себя мама и сестра Матвея, тайфун в лице Лизы довел до ручки все, кто имел хоть какое-то отношение к предстоящему торжеству. Свадьбу мы собирались играть в той же усадьбе, где двадцать с лишним лет назад свои отношения скрепили узами брака родители Матвея.
– Хмм…– послышалось со стороны. Обернувшись, наткнулась на Матвея, которого тут быть и вовсе не должно было.
– Эй, видеть невесту перед…– начала Катя и тут же запнулась, потому что стало понятно: перед нами сейчас стоял не Матвей, а Кирилл собственной персоной.
– Мы можем поговорить? – не замечая никого вокруг, он обратился ко мне. – Наедине.
Я только кивнуть смогла, на большее меня не хватило. Сказать, что мне было страшно? Нет! Я была в ужасе. Воздух вокруг похолодел, стало неуютно и зябко. Но я не могла отказать, считала, что просто обязана его выслушать, что бы там ни было. Девчонки, поняв все без слов, испарились сию же секунду, оставляя нас наедине.
