Текст книги "Нас невозможно убить (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
И все же уходила я в этот вечер с чувством полного удовлетворения, довольная собой. Я получила то, за чем сюда шла. Моё внутренне Я ликовало от такой разрядки. И все же разум упорно твердил, чтобы я обратилась за этой помощью куда-нибудь в другое место. Фитнес-клубов что ли мало по городу? Наверное, я все же понимала, что могу навредить себе ещё больше, но не могла теперь отказаться от мазохистского самоуничтожения. Все, что так тщательно когда-то скрывалось и забывалось в один момент выплыло наружу. И этот ящик Пандоры мог выстрелить в любой момент. Я хоть и психолог, но ещё тот шизофреник.
Как я и предполагала, все части тела болели с непривычки. Я даже ноги еле с кровати спустила, но через несколько минут смогла расходиться. Что в таких случаях помогает? Много фруктов и белка для употребления в пищу, горячая ванная с эфирными маслами, сауна, массаж. Вечером я должна была надеть каблуки, поэтому весь день только и делала что кушала и валялась в воде. А перед походом в салон побыла десять минут в сауне. С молочной кислотой в мышцах дольше там быть просто запрещено.
В салоне у Нади, где я была записана на прическу и макияж, для меня нашли полчаса для массажа. И вот я такая вся обновленная и жутко довольная собой, напяливала вечернее платье и…туфли с каблучком в два сантиметра. А купленные к этому шикарному черному с золотым творению дизайнеров лодочки на шпильках так и остались одиноко стоять в шкафу для обуви. Обидно, конечно. Ладно, не получится у меня уверенной походки от бедра. Но вот завтра, я дала себе обещание, что утром обязательно побегу. Пробежка пусть пока не на длинные дистанции, но она не будет лишней, если я решила собрать себя в кучу.
– Прекрасно выглядишь, милая, – папа встретил меня непосредственно в на месте проведения мероприятия, которое проходило в огромном зале ресторана отеля «Paul», находящегося в областном центре.
– Кажется, мы с тобой очень гармонично смотримся, – улыбнулась я довольно, поправляя его золотую бабочку. Да, мы гармонировали и дополняли друг друга.
– А я, кажется, не угадал, – донёсся голос сзади. Сердце радостно подпрыгнуло.
– Олежка, – я порывисто обняла свою вторую половинку, нарушая все традиции этикета. Пусть идут все лесом. Я брата не видела целый месяц.
– Знаешь, ты на суп набор стала ещё больше похожа, – рассмеялся он.
– Подрезать бы тебе язык чем-нибудь, – возмутилась я. В этой пёстрой толпе я почему-то сразу выхватила фигурку Аринки. Не знаю почему, но глаз упал именно на неё. Поэтому потащила братца в сторону других родственников, оставив гармонирующего со мной папу встречать гостей.
Официальная часть вечера началась с обращения моего отца к прибывшим, с большой презентации о том, как все начиналось, со слов благодарности партнёрам, ну, и прочей такой ерунды, которая должна была присутствовать на подобных мероприятиях. Я ведь знала, как и многие присутствующие в зале, как Алексей Алексеевич начинал свой бизнес, если его фамилия до сих пор вызывала страх и трепет. Но нет, сейчас он законопослушный гражданин, платящий налоги, и не важно, что было до. Хотя этап «до» всегда важен.
– Скучно, – заявила Арина, сделав глубокий вдох.
– Ну, хоть шампанским угощают, – захихикала я.
– Между прочим, очень неплохое, – указала Аринка на свой бокал.
– Я бы лучше в зал сейчас сбежала.
– На фитнес ходишь?
– Что-то типа того. Все затекло уже от долгого сидения.
– Надо тоже, а то растолстею скоро и твой брат бросит меня. О, смотри какой! – кивнула Арина в сторону, где всего в трёх стульях от нас сидел молодой мужчина, внешность которого кричала о жуткой самоуверенности и о большом самомнении. На вид ему было не больше сорока, при чем, он иногда бросал взгляд в нашу сторону.
– Кажется, он на тебя смотрит, – хмыкнула я, поймав очередную его попытку остаться незамеченным в своей маленькой заинтересованности.
– А почему ты не думаешь, что пялится он на тебя?
– Из нас двоих я бы заинтересовалась именно тобой, – я просто спихивала на неё потенциального ухажёра, а получилось, что сделала комплимент.
– Забьемся?
– Издеваешься?
– Мне скучно.
– Ладно! На что?
– Свидание. Если ему приглянулась ты, то ты идёшь с ним на ужин, а я его оплачиваю. И наоборот, – веселилась Аринка.
– Ладно, я в игре!
Авантюризмом я не страдала, но мне ведь надо же было как-то развлекаться, пока я отдыхаю. Да и мысли о Разумовском нужно было чем-то разбавить. Перед взором до сих пор стояло его суровое серьезное лицо с глубоко посаженными глазами, широким носом, красивой линией губ, точечными скулами с порослью недельной щетины. Во сне его сильные руки прикасались ко мне, они сдирали одежду и ласкали мою тонкую кожу, оставляя на ней отметины. Я почти чувствовала вкус его губ, пыталась стянуть с него футболку…и на этом моменте сон обычно прерывался. Я садилась на кровать в перевозбужденном состоянии, боясь сделать лишнее движение. Пальцы ныли от того, что я не могла ощутить это наяву. Когда детская любовь смогла перерасти в наваждение?
– Добрый вечер, дамы! – мы с Аринкой болтали о моих племянниках под шампанское. Во мне уже был третий бокал, кажется. С ним было на это все смотреть немного веселее. А тут повод для нашего спора взялся из ниоткуда, будто вырос из-под земли. А вместе с ним был мой дорогой папочка. Ну, теперь сразу стало ясно, что я являюсь проигравшей стороной в этой битве красоты. Хотя кто его знает, может, он на Аринку позарился? Оптимизма я решила не терять, как и надежды.
– Позволь представить, это моя сноха Арина, жена Романа. А это Божена, моя единственная дочь, – мурлыкал папа не хуже Чеширского кота, чтобы завлечь своего знакомого. Разве, что в рот не заглядывал.
– А Вы, я так понимаю, тот, с кем меня так хотел познакомить Алексей Алексеевич? – не смогла смолчать я.
– Возможно! Вячеслав Самойленко, – представился мужчина. Поцеловал изящную руку Аринки, потом принялся лобзать мою. Не припомню я таких откровенных знакомств. Переигрывал, кажется, этот Самойленко, но выглядел он очень даже ничего. Да блин, он него веяло какой-то животной опасностью, что не могло не притягивать к нему взгляда. А в сочетании с такой внешностью, смесь получалась атомная.
Аринка, довольная всем происходящим, снисходительно похлопала мне по плечу и нашла повод сбежать. Папа, кстати, тоже переключил свое внимание на гостей, оставляя нас одних, видимо, для конструктивного знакомства, строить которое, я не имела ни малейшего желания, несмотря на интерес к мужчине. Хотелось мне сбежать отсюда. А куда? Ну, ясень пень, что место, где я чувствовала себя спокойно и одновременно волнительно было в городе только одно.
– Так, Вячеслав, – выдохнула я, понимая, что отцу я обещала вести себя хорошо, – давайте с Вами договоримся вот о чем. Я сейчас улыбаюсь, – натягиваю улыбку на лицо, – восхищённо смотрю на Вас и делаю вид, что мне все происходящее нравится. Вы, конечно, очень интересный мужчина, но я только что развелась и поэтому не планирую окунаться снова в этот водоворот страстей. Я пообещала Алексею Алексеевичу, что произведу на вас хорошее впечатление, но я очень устала и у меня всё болит от тренировок, поэтому, пожалуйста, давайте сделаем вид, что мы друг другу понравились.
– Какой Вы интересный собеседник, – ухмыльнулся он.
– Я понимаю, что поставила Вас в неловкую ситуацию. Но я девочка взрослая и сама выбираю с кем мне дружить. Если Вам будет угодно, могу поужинать с Вами на днях, – как ни крути, а я спор есть спор.
– Хорошо! Может, тогда у Вас будет более располагающее настроение, и Вы не будете настолько уставшей.
– Возможно.
– Но хотя бы станцуйте со мной, – попросил он.
– Но ведь никто не танцует, – оглядела я разношерстную публику, которая упивалась вином и объедались закусками.
– А Вы делаете только то, что остальные? – вот теперь он меня заинтересовал. Он смог завладеть моим вниманием. Совершенно очевидно, что это и делалось исключительно с одной целью, но мне вдруг понравилось.
– Идемте танцевать.
Я вложила свою тонкую руку в его большую ладонь, другую положила на плечо, тогда как он коснулся нежно моей талии. Если мужчина знал себе цену, то, наверняка, был в курсе, что и напрягаться ему не нужно для того, чтобы произвести впечатление, даже на такую капризную особу, как я. Он медленно повел, тогда, как я выхватила из толпы довольное лицо триумфатора Алексея Алексеевича Барышников. Интересно, по чьим правилам я сейчас играла?
– Можно на «Ты»? – поинтересовался Вячеслав.
– Если будет угодно, – я легко пожала плечами, чтобы уловить мог только он один.
– Ты не планируешь возвращаться в Москву?
– Пока нет. Думаю развеять немного мысли здесь, а потом съездить куда-нибудь позагорать, – поделилась я своими планами.
– Жаль. А я здесь всего на несколько дней.
– Уверена, Вам у нас понравится.
Мы ещё пару минут поболтали совершенно на отвлеченные темы не касающиеся наших личностей и разошлись. Он отдыхать дальше, а я извинилась перед папой и ретировалась тихо и безболезненно.
Вечер был потрясающим. Время близилось к одиннадцати, поэтому становилось немного зябко от июньской прохлады. Он ведь не успел стать полноценным летом ещё. Я поежилась, обняв себя руками, и поплелась, минуя стоянку, где дежурил Сергей. Хотелось побыть одной и проветрить мысли. И почему-то я не боялась идти в одиночку по малознакомому ночному городу. Не знаю, откуда взялось это бесстрашие, но оно меня даже вдохновляло.
Я двигалась наугад, проходя темные переулки, освещенные широкие улицы, на которых кипела жизнь. Куда вела меня эта дорога я знала, но не знала, как остановиться. Мне нужно будет потратить больше часа, чтобы оказаться там. А мышцы даже после восстановительных работ все равно ныли. И моё бегство продолжалось до тех пор, пока я не остановила себя на созерцании прекрасной ночной панорамы города с горбатого моста. Зрелище было завораживающее даже для такого небольшого городка. А внизу шла река. Темная, пугающая, которая манила своим искусственным блеском и таила в себе множество опасностей. Каких? Ну, например, если я захочу вдруг окунуться, то я не смогу выбраться потому что очень плохо плаваю.
На мосту почти тихо. Иногда проезжают запоздалые водители. Видимо, не такая эта дорога уж важная. Оно и хорошо! Можно просто насладиться своим одиночеством и никто не помешает. Когда ещё удастся? Нет, суицидальными наклонностями я не страдала. Жизнь я любила, как впрочем и жить. Ну, а если я как-то не так любуюсь водой, или встала на перила моста, при чем не на самую верхушку, а на узор, что шел посредине, то это просто для того, чтобы испытать острые ощущения и перестать думать о Разумовском.
– Девушка, слезайте с перил, – пронесся в голове галлюцинацией голос того, о ком я думала в последний момент. Кажется, я совсем сошла с ума! Или нет?
Я, конечно, перестала принимать пилюли, но стоящий в трёх шагах от меня мужчина был реальный.
– Ты? – удивился он.
– Оу, – опомнилась я, понимая, как двусмысленно сейчас выгляжу, – это не то, что ты подумал.
Ну, вот! Теперь и в его глазах я буду психически неуравновешенной. Хуже не придумаешь.
– Петрович сказал, что у тебя какие-то проблемы, но я и не думал, что все настолько запущенно.
– Господи, – я вернулась на твердую землю, а в моем случае на заасфальтированную поверхность моста, и рассмеялась, – я не на столько сумасшедшая, как тебе показалось. А ты как здесь?
– Еду домой, – объяснил он. – Вот что. Я, конечно, не Робин Гуд, и не спасаю сумасшедших девиц, но давай, я лучше тебя увезу от греха подальше, – он указал на байк, стоящий в метрах пяти от нас. Я подавила нервный смешок. Как я сразу не догадалась, что транспорт принадлежит ему?
3
Руку на сердце кладу – не бьется.
Так легко без счастья, без страданья!
– Так прошло – что у людей зовется —
На миру – любовное свиданье.
М.Цветаева
Я не знала, с какой стороны подойти к этому агрегату, куда так легко умещался Разумовский. Ладно, раз выпал такой шанс, то на попятную я не пойду. Я взяла протянутый им шлем, только потом заметила, как он озадаченно посмотрел на подол моего вечернего платья, который закрывал колени. При всем при этом я ещё не позаботилась о том, чтобы хоть что-то одеть на себя, чтобы не замёрзнуть в этом лёгком одеянии.
Следующим моим действием был вызов самой себе. Я подобрала платье максимально высоко, дальше только белье и перекинула ногу через «железного коня» ощутив ягодицами холодную кожу сидения. По рукам и спине побежали мурашки, которые быстро распространились по всем остальным частям тела. Разумовский нахально разглядывал девушку, которая так нагло поселилась на его байке, натянул на свои красивые губы кривую ухмылку, а затем стянул с себя куртку и бросил мне на плечи.
– Одевай, иначе буду потом тебя замёрзшую от себя отдирать.
Отдирать? Это мне его нужно обнимать? Сердце подпрыгнуло волнительно в груди, от чего я сделала вывод, что для меня это будет «слишком».
– Я не собираюсь к тебе прижиматься, – заявила я с вызовом, на что он снова криво улыбнулся. Криво и безумно красиво. У меня аж пальцы задрожали от этой его самоуверенной ухмылки.
Куртка оказалась на размера три-четыре великовата, но блин, от нее так хорошо пахло, что пытаясь запомнить этот запах, я не заметила, как Разумовский пристроился спереди и завел байк. Я лихорадочно натянула на себя шлем, только потом он снял его с подножки инстинктивно мои пальцы впились в его футболку с длинным рукавом, в которой он остался, отдав мне свою косуху. От скорости захватило дух. Или этот того, что руки сами по себе обвили его талию, устроившись на животе, где прощупывались твердые мышцы. Господин у него даже пресс идеальный. Чёрт!
Сердце взволнованно клокотало, силясь выпрыгнуть, чтобы ощутить этот ветер, дующий в лицо и запах мужчины, который вез меня куда-то, не спросив даже, куда мне нужно. Или он чувствовал, что с ним я готова на край земли, в любую хижину? Я, наверное, впервые за столько лет жизни испытывала такие эмоции, от которых просто захватывало дух. Страшны были первые несколько секунд, а затем, по мере того, как Андрей увеличивал скорость, мне хотелось кричать от восторга, который переполнял меня.
– Тебя куда отвезти? – послышался его приглушённый голос, на фоне урчания байка, когда мы остановились на светофоре. Вот, вся мания и разрушилась. Хотелось, чтобы он отвёз меня куда-нибудь, подальше от всех, чтобы никто и никогда меня не нашел.
– Отель «Paul», – произнесла я, надрывая голосовые связки. Он махнул головой и дал по газам, поворачивая направо. Нет, ощущение свободы никуда не испарилось, только длилось оно каких-то десять минут, которые пролетели со скоростью света.
Вечеринка всё ещё продолжалась, хотя машин на стоянке стало значительно меньше. Но идти во внутрь я уже не хотела.
– Спасибо, – я протянула шлем, который, по всей видимости, оставил на голове что-то кошмарное.
– Видимо, Петрович был прав, говоря, что у тебя какие-то проблемы, – признался Разумовский на мою благодарность.
– Вы обо мне говорили?
– Я только возмутился на предмет твоего присутствия в зале.
– Я тебе мешаю?
– У нас девушки не занимаются, только подростки, но я удивился, почему для тебя он сделал исключение.
– Ну, не из-за фамилии точно, – хмыкнула я.
– Она у тебя какая-то особая? – на его вопрос у меня даже брови подпрыгнули. Он серьезно? Он не знает кто я?
Стянула с себя косуху, в отсутствии которой по коже пробежали неприятные мурашки.
– Барышникова. Божена Барышникова, – представилась я, понимая, что моя детская влюбленность была безответной и от этого наивной, несмотря на то, что до сих пор в душе шевелились какие-то заржавевшие шестерёнки.
– Да, точно, – снова криво улыбнулся он. – Доброй ночи, Божена Барышникова.
Он натянул куртку, завел мотоцикл и быстро, пытаясь обогнать поднимающийся ветер, скрылся в сумраке, который сожрал его, не оставив мне даже точки, чтобы я могла проводить ее взглядом. Я тяжело вздохнула и поплелась к машине, которая должна была увезти меня домой.
А там…одинокая постель, которая приняла меня в свои объятья, которая знала все мои сны и тайны, которая помнила мои горькие слезы и могла обнимать так, как не обнимал никто. Эта встреча на мосту с Разумовским мне казалась до жути абсурдной. Как он мог там оказаться в такой час? Я девочка взрослая, поэтому не верила в сказки, да и совпадением это нельзя было назвать. А может, это была всего лишь галлюцинация, и я на самом деле простояла на стоянке все это время?
Взяла телефон и нашла в Гугле карту города, где попробовала проследить свой маршрут. Господи, а ушла я-то достаточно далеко, если верить интернету. Вот мост, а неподалеку, всего в двух кварталах спортивная школа. А мост – это одна из двух дорог, которая вела от здания. Но ведь он мог поехать другим маршрутом. Но… ведь не поехал.
С этими противоречивыми мыслями я засыпала, не слыша, как Олег и папа вернулись домой. Мне снилось что-то из моего далекого прошлого, где я милая девочка с косичками пыталась перебороть свои страхи и комплексы, которых у меня было вагон и маленькая тележка и выдать из себя все, что только можно, чтобы меня заметил парень, который мне нравился. И чем ближе я подходила к нему, тем он становился прозрачнее. А когда хотела коснуться рукой, он растворился воздухе, словно был какой-то дымкой. Я физически ощутила эту боль, которую испытала в тот момент. А чья-то незнакомая мужская рука схватила меня за запястье и потащила назад. Я пыталась вырваться, сопротивляться, но мне становилось только больнее. А Андрей вдруг оказался всего в двух шагах от меня. Он наблюдал, как незнакомец меня тащит, но ничего не предпринял. Лицо его было непроницаемым, словно ему вообще все равно. Наверное, на тот момент, это было самое страшное, что со мной могло произойти – безразличие.
Весь день я прокручивал в голове этот дурацкий сон который все никак не хотел покидать меня, лапая своими липкими противными пальцами, не давая о себе забыть. А когда я в очередной раз засыпала после утомительной тренировки, я боялась, что он повториться. Ведь сны мне снились всегда яркие, и до такой степени реальные, что в последний год я даже боялась потеряться в их реалистичности. Это было страшно.
Три дня я не видела Андрея. Я все время смотрела на дверь, в ожидании, что он вот-вот зайдет. Чтобы не думать о нем, днём я занимала себя тем, что проводила время с племянниками. А их, слава Богу, у меня здесь было аж трое. Это раньше я боялась к ним подходить, понимая, что дети – это не мое. А теперь я отдыхала душой.
– Смотрю, ты неплохо справляешься, – улыбнулась Аринка, войдя в дом. Первым делом она стянула с себя туфли на шпильке и блаженно вздохнула, дав себе две секунды форы, пока этим маленькие бандиты не налетели на неё.
– Знаешь, а я подумала и решила, что я готова к детям, – вдруг заявила я.
– Ух, ты! Созрела все же, – едва вставляла она свои реплики между щебетанием Барышат, каждый из которых пытался перетянуть материнское внимание на себя, рассказывая о проведенном послеобеденном времени.
– Теперь осталось дело за малым, – хмыкнула я, нет, даже горько ухмыльнулась, – найти моим детям отца.
– А что тот Вячеслав? – уточнила Арина.
– Молчал три дня, вот сегодня утром объявился. И знаешь что сделал? Подписался на меня в Инстаграме, а в обед решился отправить сообщение, – вспомнила я о сегодняшнем «большом событии».
– А как же наш спор?
– Я не против отвечать за свои слова, только вот он что-то не особо горит. Я предложила, не могу же я тащить его под венец насильно.
– Начинается! – рассмеялась она. – И что же написал?
– Что, к великому сожалению, не решается попросить мой номер у отца, а все эти дни был занят, – рассказала я в двух словах длинную извинительную речь. – А ещё он завтра уезжает.
– Так это повод дать ему номерок.
– У меня тренировка, – парировала я.
– А она важнее данного тобой слова?
– Нет, но…
– Вот и все аргументы исчерпаны. Пусть взглянет на тебя с другой стороны. Мужикам нравится, когда девушка следит за собой.
– Ага, только если она не выползает из зала, где тренируются только мужики, – подхихикнула я.
Ну, раз обещала, значит нужно выполнять, пусть и с не особым желанием. Набираю номер, который он мне оставил в следующем сообщении уже по дороге в зал.
– Слушаю, – раздается голос на том конце, пока я пытаюсь вспомнить его полное имя.
– Добрый вечер, Вячеслав! А я думала, Вы обо мне забыли.
– Божена? Очень рад тебя слышать. Я тут вспомнил, что ты мне обещала ужин.
– Я тоже об этом помню, только ничего, если он будет поздним, потому что у меня планы на вечер, в которые я Вас не включала? – продолжила я упорно ему «Выкать». Мне казалось, что таким образом я отгораживаю себя от него. Создаю барьер, так сказать.
– Виноват, понимаю. Приму любые условия.
О них мы договорились буквально за пару секунд, пока Сергей вез меня до областного центра. А там…там снова нет Разумовского, будь он неладен. И почему у меня возникало ощущение, что если он крутится где-то неподалеку, заниматься мне намного легче. Нет, не так. Просто когда он в зале, мне нужно стараться, чтобы показать, что я не зря занимаю здесь чье-то место. Тем более Петрович так и не взял у меня денег, как бы я ему их не предлагала. А ещё хотелось объяснить, что я не сумасшедшая. Да, не от мира сего, всё ещё не понявшая реальность в которой оказалась. Да, блин, самая моя большая проблема между смертью мамы, которую я уже смутно помню и разводом была лишь двойка по литературе за то, что я не успела дочитать «Тихий Дон». И при чем была это не моя вина, а Олега, который спрятал книгу. Не знаю почему, но для меня это было важно, хотя давно научилась плевать на мнения окружающих. И закаляла себя не я сама, а люди. В городке, где каждый на слуху, не удивительно, что тебе перемоют косточки с такой-то фамилией, а ещё покачают головой в знак неодобрения и поцокают языком, мол, ай-яй-яй, так делать нельзя, бессовестная. А я и не делала, зато популярность у меня была здесь не хуже, чем у любой звёзды эстрады и кино. Именно поэтому у меня просто выработался иммунитет. А вот теперь я до изнеможения хотела объясниться с совершенно чужим мне человеком.
Через два часа усиленной физической терапии, я приняла душ и там же, в раздевалке начала готовиться к свиданию, воспользовавшись феном Петровича, которым, как мне признался старый хрыч, он сушил носки. Благо волосы от природы вились и мне не понадобились плойки или куча навороченных щеток и насадок. Труднее было трясущимися после нагрузки руками сделать себе стрелки. Но после двух неудачных попыток, я осталась все же довольна третьим вариантом. Лёгкий блеск для губ, чёрное платье, которое облегчало мою щупленькую фигуру, и имея прямой покрой, как у футболки, идеально сочеталось с белыми кроссовками. Да, я все ещё отказывала себе в удовольствии носить каблуки. Мышцы уже привыкали, но всё же им приходилось не легко от такого стресса.
Сергея я отпустила сразу, предупредив, что поеду на ужин с Самойленко, чем вызвала недовольство водителя. Да, его мнение меня интересовало, но я все же решила сложить свое, подведя итоги сегодняшнего вечера.
– Отлично выглядишь! – Вячеслав вылез из машины, едва я показалась на выходе. Оглядел меня достаточно скептически, но дежурный комплимент все же отвесил.
– Спасибо! – я натянуто улыбнулась, понимая, что мое внимание переключается с мужчины на дорогу, откуда выруливал знакомый байк, а на нем восседал, как король мира, Разумовский в своей косухе, которая совсем недавно была на мне. Сердце радостно подпрыгнуло в груди, и уже было не важно, что говорил Вячеслав, открывая передо мной дверцу автомобиля. Мой взгляд был прикован именно к тому месту, где Андрей оставил своего железного коня, снял шлем, оставшись в солнцезащитных очках, хотя на город уже опускались лёгкие сумерки.
– Слава, Вы дадите мне минуточку? – хотя больше это прозвучало как утверждение, а не просьба. И разрешения я не дождалась, направившись к Андрею. Я не знала с чего начну, но ноги меня несли сами, следуя моей воле, видимо.
– Эээ, Андрей…
– Привет, госпожа Барышникова! – он обернулся на звук моего голоса, тогда как до этого запихивал шлем в багажник, напоминающий ящик, которого в прошлый раз вроде не было. Из чего я сделала вывод, что был Разумовский в поездке и что этот самый багажник можно убирать, если захочется.
– Почему госпожа? – удивилась я.
– Мне так хочется. А ты что хотела?
– Не знаю, просто сказать, что я не сумасшедшая, – выдала я, а точнее моё волнение.
– Новость, конечно, хорошая, только я не пойму по какому случаю.
– Я про мост. Понимаю, что выглядело это двусмысленно, – с трудом подбирала я слова.
– Забей. Я и думать забыл. А тебя, кажется, ждут, – он лёгким кивком указал в сторону Славы, который заинтересованно разглядывал нас.
– Да! Мне пора, – замялась я, понимая, что словарный запас в его присутствии у меня уменьшается раз в пять. Гребанные гормоны не дающие нормально функционировать мозгу. Я вообще удивляюсь, как способна при нем говорить.
– Сначала думал, почему ты ездишь в такую даль в это захолустье, а теперь, кажется, все встаёт на свои места, – заявил Самойленко, едва мы расположились на заднем сидении.
– Давайте, начнем с того, что я и не говорила, что свободна или о том, что не влюблена. Это, во-первых. Во-вторых, даже если это было бы так, а это на самом деле не так, то вряд ли бы я с Вами поехала ужинать и, тем более, делилась такой информацией. Мне нужно было поговорить с сотрудником школы, который отсутствовал на работе четыре дня. Накопилось, так сказать, несколько вопросов.
– А почему именно здесь? Когда шофер привез меня по адресу, я подумал сначала, что ты пошутила.
– А чем Вам не нравится это место?
– Скажем так, оно не по твоему статусу, – заявил мужчина. И как-то ясно пришло осознание того, что из себя представляет этот человек. Всего одной фразой. Как-то я даже неуютно себя почувствовала в своем наряде. Если руководствоваться его словами, то по статусу мне было положено красивое коктейльное платье, макияж, хорошая укладка и обувь, которая не была бы спортивной. Но было то, что было. И на ужин я ехала с человеком, принципы которого были мне чужды.
Но, наверное, это все мои загоны, ибо любая другая на моем месте визжала от восторга и писала кипятком от ТАКОГО мужчины. Мне просто стало скучно. А чем гордиться мне? Статусом? Так извините, он не мой, он отцовский, как и деньги, которыми обладала наша семья. Да, я была избалована папиным вниманием, да, мне всегда покупалось то, что я хотела, но при этом меня воспитывали в осознании того, что все держится на папиных плечах, и что не нужно кичиться тем, что у тебя денег больше, чем у твоей соседки по парте, и одета ты лучше. Это не твое, и заработала это не ты. Ещё в детстве мне вбили это в мой маленький формирующийся мозг, который усваивал эти уроки вместе с манной кашей, которую на завтрак нам готовила наша домработница. А как объяснить это человеку, который видит у тебе только денежный мешок? А в этом я была уверенна.
Зато я целых два часа слушала его историю успеха, поскуливая от скуки и украдкой поглядывая на часы. Нет, опять же, в любом другом случае эта история могла бы вызвать во мне интерес: третий сын, наследник компании, который отбивал ее от родственников после смерти главы семьи, потому что те ее почти развалили. Ну, да, родных, как говориться, мы не выбираем, и родня бывает разная. Но я уже скептически была настроена на этот вечер и воспринимать все иначе, как раздражаясь, я просто не могла. Я пыталась в каждом его слове уловить скрытый смысл того, что он не очень хороший человек, прямо скажем даже не редиска, а какашечка, которая прилипла к ботинку и теперь воняет, а никто и не понимает причины.
Диалога с ним я так и не смогла построить. А зачем себя мучить, если тебе не интересно? К тому же искала спасительную соломинку, чтобы быстрее выбраться, и время перестало бы так медленно капать. Блин, даже его парфюм, показавшийся мне в вечер приема приятным, теперь жутко раздражал.
Словно внемля моим молитвам, раздался телефонный звонок. Поспешно извинившись, я ретировалась в сторону туалета, чтобы ответить незнакомому номеру, а это я делала крайне редко.
– Барышникова, – послышался в трубке пьяный знакомый женский голос, который с трудом выговаривал мою фамилию, – мне плохо.
– Надин, ты что ли? – удивилась я. Вроде мы в последние несколько лет перестали быть на столько близки, что могли себе позволить пьяными звонить в двенадцатом часу ночи друг другу. Ну, ладно. И вообще, откуда у неё мой номер?
– Да, это я, – пьяно хихикнула она. А затем вдруг завыла белугой, оглушая своим голосом. – Забери меня, Жека. Забери меня отсюда.
– Ты где? – тяжело вздохнула я, понимая, что сейчас, чтобы сбежать, мне нужно поехать за ней. Конечно, я могла бы соврать Вячеславу, но решила, что с меня не убудет, если я ещё и дело доброе сделаю.
– В «Пирамиде». Жека, приедь за мной.
– Скоро буду. Больше не пей, – приказала я, понимая, что бесполезное это занятие.
Поспешила к выходу, попутно оправдываясь перед своим спутником. Вкратце приукрасила, что близкая подруга ушла от мужа, и теперь только мне под силу спасти ее. Он даже вызвался помочь, но я только поблагодарила, заявив, что это женское дело.
Едва я назвала место, сев в такси, тут же дяденька повез меня именно туда без лишних вопросов. Да и вообще по дороге не докучал вопросами, за что бы я дала пять балов сервису.
– «Пирамида». Это далеко? – поинтересовалась я у администратора на выходе из ресторана.
– Лучше на такси, – ответила женщина.
– А таксист меня поймет?
– Да! Самое знаменитое место в городе, – заявила женщина.
И вот я уже через минут двадцать стояла у входа в это самое знаменитое место, которое внешне ну вообще никак не впечатлило, хотя пафоса нагнали страшного. Встретил меня недобрым взглядом детина параметрами с добротный платяной шкаф.
– Чего? – и голос был вполне подходящим.
– У меня там подруга, – начала я, теряясь перед лицом здоровяка.
– Не у тебя одной, – грубо перебил он меня.
– Послушай, она пьяная, ей нужна помощь, – объяснила я. Амбал взглянул куда-то мне за спину, где располагалась достаточно большая очередь.
– Сочувствую, – отозвался он, начиная меня раздражать. Блин, для меня никогда не было проблемой попасть в самые лучшие московские клубы, а здесь в этом скудном городишке этот козел решил меня помариновать. Ладно! Залезла в кошелек, откуда извлекла все имеющиеся наличные, которыми набралось пару тысяч, и сунула ему. Но он смял огромной рукой бумажки, взял мою и в ладонь насыпал мне как семечек мои же деньги. Вот тут-то и понесло Остапа.
