Текст книги "Рождественское предложение миллиардера (СИ)"
Автор книги: Виктория Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Именно Энни была рядом с ним, когда он плакал по Каре. Именно Энни радовалась громче всех, когда его выписывали. Именно к Энни он бежал с самыми теплыми объятьями. И он больше не держался так ни за одного человека. Энни научила его любить, но где-то по пути он забыл. Он забыл это особенное чувство.
Он сморгнул влагу с глаз и сфокусировался на маленьком золотом ангеле на дереве. Он все еще думал об Энни, ускользающие мысли, и он быстро похоронит их. Но это время года всегда поднимало на поверхность воспоминания. Он так и не решился вернуться туда, так и не навестил Энни, хотя и обещал. Он делал пожертвования, самые большие из всех, и отправлял туда подарки для детей каждый год, но никогда не возвращался. Однажды у него не будет иного выбора, кроме как переосмыслить эту часть его прошлого, о которой никто не знал. Это был его персональный ад, который поднимался раз в год и пытался его поглотить.
– Я готова идти, – сладкий голос Элли вернул его обратно в реальность, и он повернулся к ней. Мгновение он не двигался, испытывая трудности с выходом из состояния рефлексии и необходимостью иметь дело с настоящим, которое не позволяло ему быть искренним и открытым. Элли держалась бы за такого человека. Она держалась бы, передавая свою волю и доброту другому.
– Итан? Все хорошо?
Он кивнул, находя свой голос, напоминая себе, почему было лучше не думать обо всем этом. Чувства были невероятно переоценены.
– Прекрасно, – он пересек комнату, чтобы взять пальто и надел его.
– Ты в порядке? Ты выглядишь так, словно уже не так готов покорять мир.
Он улыбнулся, осматривая ее шапку и шарф. В конце продолжительного дня, она была великолепна, готова к зиме. Она была самой красивой женщиной из всех, что он видел, внутри и снаружи. И будучи настоящим эгоистичным подонком он хотел часть этого себе.
Он взял ее за руку, и она последовала за ним. Ему нужно было выйти наружу, чтобы она была только для него, пока он не вспомнил все причины, почему она не могла быть его, пока он не вспомнил, что собирался разбить ее сердце и сердца всех, кто был в этом месте. Дуновение холодного воздуха и хлопья падающего снега встретили их, когда они покинули тепло приюта.
– Не убивай меня за эти слова, но я так рада, что идет снег, – Элли рассмеялась, и, как и каждый раз, когда она смеялась, он чувствовал, как заражается этим счастьем. Он смотрел на нее и стоял неподвижно полсекунды, перед тем как нарушил ее личное пространство и зарылся пальцами ей в волосы. Ее рот раскрылся, и он прочитал удивление в ее шикарных голубых глазах.
Желание и восторг, радость его прикосновению, все, что ему было нужно, чтобы склонить свои губы к ее. Элли была на вкус как леденцы и сладость. Она обняла его и поцеловала в ответ, и он забыл о том, какими были их отношения. Он мог думать лишь о том, как чувствовал настоящее, этот момент, эту женщину.
Глава 9
Итан придержал для нее дверь в кондо, и Элли проскользнула мимо него. Она все еще приходила в себя после их дня, его поцелуев, от него самого. Поцелуй на ферме, как и было обещано, перевернул ее мир. Она уже знала, что между ними была химия, и игнорировала ее. На что она не рассчитывала, так это на то, что почувствует нечто кроме химии во время поцелуя. Или что он почувствует большее. Не то чтобы она могла говорить о его чувствах, но все это казалось настоящим.
Потом было все случившееся в Хейвен Хаус. Украшение елки, его природное очарование, которое склонило на его сторону даже самых неприветливых подростков, даже Макс выглядел заинтригованным Итаном. Он провел с ними время, общаясь со всеми и помогая, словно не мог подумать о лучшем занятии вечером субботы. После этого он поцеловал ее снаружи, со страстью или нуждой, которая была ощутимой.
В его глазах было что-то, поняла она, пока прокручивала в голове ночь, когда она нашла его, стоящим у рождественского дерева. Итан выглядел уязвимым, и он никогда не выглядел уязвимым. Ребячливым, да, но не по-настоящему уязвимым. Это читалось в том, как он стоял там, с руками в карманах, наклонив свой решительный подбородок, с блеском в глазах. Что бы он ни держал внутри, часть ее была обеспокоена. Это заставило ее подумать о фотографии в его офисе, книгах, Д-дне в календаре.
– Ты однозначно выиграл конкурс по обрезке ели. Если бы у меня были ленточки, медали или золотые звезды, я бы однозначно вручила тебе одну, потому что у меня бы ни за что не вышло сделать все это самой.
Его усмешка была заразительной, частично, потому что в ней было что-то ребяческое, о чем она недавно думала, и частично, потому что он подходил ближе к ней. Словно их поцелуй снес все барьеры, которые они поднимали до этого. Он кинул куртку на кресло и остался только в поношенных джинсах и кофте с длинным рукавом. Она ожидала, что он всегда выглядел как на обложке журнала, возможно, потому что она знала, что его семья была богата, и он обычно одевался в дизайнерские костюмы на работу, но дома он выглядел повседневно. Не вычурно. Он носил одежду так же, как ив се остальное, с уверенностью и непринужденным изяществом, которыми она восхищалась. Ей нравился «Выходной Итан», который не брился и ходил в потрепанной бейсболке. Она восхищалась им во многих смыслах, когда не была занята тем, что пускала по нему слюни, как, например, сейчас, потому что он стоял прямо перед ней; все ребячество исчезло, когда он посмотрел ей в глаза.
– Мне не нужна медаль.
Она постучала пальцем по подбородку.
– Значит золотая звезда.
На его губах растянулась ухмылка, широкая, великолепная и чертовски сексуальная, пока он склонялся к ней. Его рот был в нескольких дюймах от ее, и потребовался весь ее самоконтроль, чтобы не поцеловать его.
– Проведи со мной ночь, Элли.
Ее сердце на секунду остановилось, кровь быстрее побежала по венам. Она заставила свое лицо принять спокойное выражение.
– Думаю, это награда немного не соответствует задаче.
Он рассмеялся, низко и глубоко, запустив очередную лавину чувств внутри ее тела.
– Я подразумевал выпить со мной бокал вина и поговорить.
– Оу, конечно, ты говорил об этом. Разумеется, я не откажусь от бокала вина, – она прочистила горло, отказываясь выглядеть смущенной, если это вообще было возможно.
– Ты голодна? – он снова ухмыльнулся и взял ее за руку, они вместе прошли на кухню.
Она была настолько голодная, что могла съесть все что угодно. Затем она вспомнила фиаско с печеньем на ферме.
– Немного.
Итан открыл холодильник, только чтобы захлопнуть его секундой позже.
– Как насчет доставки?
Учитывая, что он ел исключительно здоровую еду, она согласилась не сразу.
– Что ты обычно заказываешь? – ей правда нужна была успокаивающая еда, не салат и протеин.
– Обычно я вообще не заказываю, скорее хожу куда-то или готовлю сам, – он непосредственно облокотился на гранитную столешницу. Он был достаточно привлекательным, чтобы съесть его. Она намеренно сделала шаг назад. Ей не стоило позволять тому поцелую случиться, да и второму тоже. Раньше было намного проще держаться на расстоянии. Теперь ей приходилось бороться с диким желанием наброситься на него.
– Тебе нравится тайская еда?
– Конечно, – он кивнул, – почему бы мне не сделать заказ, а ты устроишь все в другой комнате?
– Прекрасно, я принесу вино.
– Выбирай, что хочешь. Возможно, будет хорошей идеей избегать рома. Я выпью бокал красного, – сказал он, пролистывая что-то в телефоне.
– Грубо с твой стороны упоминать инцидент с ромом.
– Теперь мы это так называем?
– Это последний раз, когда мы вообще об этом вспоминаем.
Некоторое время спустя она услышала, как он делал заказ. Он пересекала комнату и включила одну из ламп на столе, от которой полилось теплое сияние, осветившее темное пространство. С остальным освещением отлично справлялись огни города.
Вскоре Итан вошел в комнату.
– Еда уже в пути.
– Серьезно? Единственный вечер, когда Итан заказывает доставку, и меня здесь не будет? – Дани стояла в дверях, с рюкзаком на плече и хмурым выражением лица.
– И где же ты будешь? – она скрестила руки и посмотрела на свою сестру.
– У Сандры, – Дани театрально вздохнула и уронила сумку на пол.
Итан разлил вино по двум бокалам, ничего не говоря.
– Будь дома к...
– Я останусь с ночевкой.
Элли приняла бокал из рук Итана. Момент подходил идеально. Она знала, что Сандра была одной из лучших подруг Дани. Ей просто надо было убедиться, что Дани говорила правду.
– Тебе следовало сказать мне, скорее даже спросить. К тому же, мне надо поговорить с ее мамой, – Элли сделала глоток, когда Дани выпустила крик, вероятно, ужаса.
– Ты не позвонишь! – она топнула ногой.
Итан протянул ей телефон.
– Спасибо, Итан. Номер телефона, Дани, – она строго посмотрела на сестру, ожидая ответа.
– Боже мой, я сейчас буквально умираю.
Итан повернулся к ней, очевидно сдерживая усмешку.
– Позвони 911, потом набери маму ее подруги.
– Ух, чем я вообще могла заслужить такое недоверие? – Дани плюхнулась на диван.
Итан закашлялся.
– Хм, я помню один случай, не так давно, на самом деле...
Элли отвлеклась от беседы, чтобы поговорить с мамой Сандры.
– Ладно, все хорошо, – сказала она мгновение спустя, кладя телефон Итана на стол. – Ее мама все подтвердила, также она сказала, что вы обе будете сегодня дома, верно?
Дани закатила глаза и кивнула.
– Как ты туда доберешься? – спросил Итан.
Лицо Дани засветилось, как рождественская елка.
– Ты что, предлагаешь мне одну из твоих машин?
– Я предлагаю тебе деньги на такси, – он достал кошелек.
– Убери свой кошелек, – сказала Элли, пытаясь выдернуть его из рук Итана. Вместо этого, она почти разлила на последнего вино.
Дани изобразила очередной наигранный вздох.
– Элли, тебе не обязательно постоянно быть такой занудой.
Итан дал ее сестре немного денег, и пару минут спустя той уже не было.
– Знаешь, тебе не обязательно это делать, – все же Элли надо было признать, что это было приятно, когда в комнате был еще один взрослый. Ее сестра была силой, с которой нужно было считаться, и она всегда была одна. Он помог ей. Снова.
Итан наблюдал за Элли с другой стороны комнаты, отпивая вино. Он думал о том, что Дани сказала об их маме. Они закончили ужинать, убрали тарелки и теперь вернулись в гостиную. Он никогда не осознавал, насколько одиноко ему было, какой пустой была эта квартира без Элли.
– Спасибо еще раз за то, что миришься с выходками Дани.
Он пожал плечами и сел рядом с ней на диван. Ему нужно было рассказать ей о той ночи, когда она заснула на его кровати.
– Я должен тебе кое-что рассказать.
Его тронуло то, как она наклонилась вперед, с волнением в глубине глаз. Он знал, она ждала, что он откроется ей. Он провел рукой по волосам.
– Той ночью, когда... ты пришла ко мне, когда была в моей кровати?
– Я не помню никаких таких ночей, – сказала она, переводя взгляд на бокал.
– Дани позвонила тебе, я взял трубку. Она застряла на непонятной вечеринке с каким-то лузером, который оставил ее одну.
Она поставила бокал в сторону, накрыв рот ладонью.
– Так что я поехал забрать ее, она была в порядке. Ничего плохо не произошло. Я прочитал ей лекцию по пути домой. Она умоляла не рассказывать тебе, – его голос затих, когда ее глаза наполнились слезами. – Я думал, ты взбесишься, что я не рассказал тебе.
– Ты поехал забрать мою сестру. Ты заставил ее заворачивать подарки. Она даже сказала, что любит меня.
Он тяжело сглотнул и кивнул.
– Спасибо, – прошептала она в бокал вина. – Ты не представляешь, сколько это для меня значит. Я так долго справлялась со всем одна, ни на кого не полагаясь. Ты так мне помог, Итан. Ты принял нас после пожара, не задавая вопросов. Ты дал нам еду и одежду, однозначно помог с приютом... и Дани… – она перестала говорить и перевела взгляд на потолок. – У меня раньше не было человека, на которого я могла бы положиться, и ты столько сделал для меня, – она снова посмотрела на него, делясь своим взглядом теми чувствами и эмоциями, которых не хватало в его жизни. Ему нужно было, чтобы она перестала так про него думать, потому что он уничтожит все ее доверие, когда она узнает. Ему следовало придумать отговорку и уйти от нее. Он хотел ее с того момента, как увидел, и теперь она была здесь, в его доме, и смотрела на него самым великолепным взглядом сочетания желания и доверия. Если бы он был лучшим мужчиной, он бы отвернулся.
У него были собственные демоны, собственные проблемы, которыми он не хотел ее тревожить. Д-день был на следующей неделе, и, если что-то пойдет не так, он никогда не скажет ей. Он просто уйдет. Может, это был его последний шанс быть с ней, пока вся его жизнь не обернется адом, и даже если не был, он найдет способ сделать для нее все.
– В машине, Дани упомянула, что вашей маме нужны деньги?
– Что еще она сказала? – ее рот открылся, и она отвернулась.
– Не много. Ей было жаль, что она накричала на тебя, и, думаю, она считает, что твоя мама пользуется тобой.
Она пожала плечами, избегая зрительного контакта, и начала играться с джинсами.
– Элли...
– Ты ни за что не поймешь.
– А ты попробуй.
Она подняла бровь.
– Это не необычная история. Семья с одним родителем. О своем отце я ничего не знаю. У нас с Дани разные отцы, но ее тоже испарился. Моя мама делала все возможное, но она алкоголик. Меня почти забрали у нее, но она бросила пить, чтобы оставить меня. Тогда я впервые выучила молитву о смирении.
Его мышцы напряглись, он хотел признать молитву, то, что она пыталась сделать, показывая ему их связь, но он не мог этого позволить. Он не хотел признавать эту часть. Он хотел задать тысячи вопросов, но понимал, что надо было действовать осторожно; он не хотел бы, чтобы она закрылась.
– Так что случилось с Дани? Почему ты забрала ее?
Она сделала внушительный глоток вина.
– Потому что она снова начала пить. Иногда я чувствую вину, потому что не заметила этого сразу же.
– Довольно потрясающе, что ты заботишься о ней.
– Семья. Она моя младшая сестра, и я ни за что не оставила бы ее там.
– И как твоя мама сейчас?
Она провела рукой по волосам.
– Не очень хорошо. Она уже несколько лет встречается с одним парнем, думаю, это отлично. Вот только они оба пьют, и у них проблемы с оплатой ренты.
– Поэтому ей нужны были от тебя деньги?
Она кивнула, и он положил руку ей на бедро.
– Я, эм, чувствую, что должна ей за нечто, что случилось очень давно, – сказала она тихо, разрывая взгляд.
Он заставил себя успокоиться, хотя, благодаря Дани, уже знал к чему все шло.
– Что случилось, милая?
Она моргнула несколько раз, смотря в огонь.
– Один из ее парней начал приходить в мою комнату, когда мне было двенадцать, – она остановилась, и он перестал дышать. Он всей душой надеялся, что история не зайдет туда, что ей пришлось пережить то, о чем он думал. Он не представлял, как справиться с этим, как держать себя в руках. Даже мысль, что кто-то намеренно причинил боль Элли, особенно ребенком, была чересчур.
– Сначала были незначительные вещи. Объятия. Потом объятия становились длиннее. Я рассказывала маме, потому что была напугана. Мне было ужасно противно. Я все еще помню его запах. Он пах пивом и потом.
Итан хотел кого-то убить. Его. Этого извращенного мудака. Он хотел выследить и убить его.
– Что произошло? – удалось ему спросить, не узнавая собственный голос.
Элли допила свое вино и поставила бокал на кофейный столик. Он посмотрел на пустой бокал, вспоминая, что Дани сказала об Элли и алкоголе.
– Все зашло немного дальше... но в ту ночь, когда он попытался... и захотел, чтобы я сделала с ним некоторые вещи, мама поймала его на этом и выгнала. Она поверила мне.
Итан уставился на нее, думая о том, как Элли оказалась в итоге такой хорошей. Как, после всего случившегося с ней, она не ходила со шрамами. Как она ожидала столь малого от своей матери, что этот поступок был чем-то из ряда вон выходящим.
– Твоя мама выбрала тебя, свою дочь, как и должно было быть. То, что она поверила тебе, должно было быть самим собой разумеющимся, – прошептал он.
– Для нее, это не было. Для многих – это не так, – она посмотрела на него умоляющими глазами, ее великолепные губы тряслись. – Я не хочу обсуждать это. Я хочу заниматься чем угодно, только не говорить об этом.
Он наклонился вперед, кладя руку ей на затылок, его взгляд перешел от ее глаз к губам.
– Спасибо, что рассказала мне.
– Я доверяю тебе, Итан, – сказала она. Он понимал, что не рассказывал ей о своем прошлом. Но сегодняшняя ночь была не о нем. Она была о ней. О том, что Элли доверяет ему, чувствует себя в безопасности рядом с ним. Он наклонился еще ниже, желая ее больше, чем кого-либо, когда-либо. Она встретила его на полпути. Она оперлась на него, и он поймал ее губы своими. Элли мило застонала, когда он сдвинулся, чтобы накрыть ее тело, кладя ее на диван. Он целовал ее, пока не забыл свои имя, пока они оба больше не могли думать ни о чем, кроме как быть друг с другом. Она целовала его в ответ каждой толикой желания, эмоции. Он скользнул рукой под ее свитер, накрывая мягкую, идеальную грудь, пока вторая ладонь прошлась по ее бедру, чтобы взять ее за попу. Ее мягкое, соблазнительное тело прижималось к его, и он оторвался от ее губ, перейдя к мочке уха. Ее руки запутались в его волосах.
– Боже, я хочу тебя, Элли. С самой первой ночи. Я знал, что мы будем прекрасны вместе, – шептал он между поцелуями, которыми прокладывал дорожку на ее шее.
Неожиданный стук в дверь прервал их. Он проигнорировал его и снова поцеловал ее. Пока стук не повторился. Он тихо выругался. Они оба рвано дышали, и он прислонился своим лбом к ее.
– Я убью того, кто стоит по ту сторону двери.
– И кто это? – прошептала она.
– Кто бы это ни был, он мне не друг, – сказал он. Стук продолжился, и, судя по звуку, это был кто-то из его друзей. Он оторвался от лучшего, что было в его жизни, и встал. Он быстро провел рукой по волосам и посмотрел на Элли. Она пыталась пригладить волосы и выглядела абсолютно неотразимо. Он наклонился и поцеловал ее в последний раз, прежде чем отстранился и подошел к двери.
Он открыл ее и уставился на угрюмое лицо Николаса Райта.
– Какого черта? Тебе нечем больше заняться вечером субботы?
Его друг осмотрел его с ног до головы.
– Мне нет, но тебе, по всей видимости, есть чем.
Элли появилась в коридоре, и Итан решил, что пришло время разложить все по полочкам с Ником. Его друг мог быть там по одной причине, и он совсем не хотел, чтобы Элли о ней узнала.
– Эм, Элли, это мой друг, Николас Райт.
Николас посмотрел на него извиняющимся взглядом.
– Приятно познакомиться, Элли, – сказал он, пожимая ее руку.
– Ник, подожди меня в офисе, – сказал Итан.
Николас коротко отсалютовал ему и пошел дальше по коридору.
Итан подошел к Элли, чьи руки были сложены на груди.
– Так, из-за чего все это?
– Прости, милая. У нас осталась пара незаконченных дел с контрактами, но я не представлял, что он придет сегодня, – ему однозначно был конец, и сейчас он был большим уродом, чем когда-либо. Он не хотел оставлять ее одну, особенно после того, что она ему рассказала. Он хотел, чтобы она была в его руках, в его кровати, он хотел заняться с ней любовью, чтобы она почувствовала себя в безопасности и любимой. Но вместо этого он собирался обсудить планы по тому, как закроет ее приют.
Она кивнула.
– Значит, ему в твой офис можно?
Дерьмо.
– Он другое дело, он парень. Он никуда не смотрит, а садится и начинает говорить о делах.
Она ткнула его в живот, и он взял ее за руку, притягивая к себе для долгого поцелуя. Дверь распахнулась, и они оба подпрыгнули. Дани стояла там с выражение гнева на лице.
– У меня больше нет лучшей подруги. Сандра мертва для меня.
Вот вам и ночь наедине.
Глава 10
Элли посильнее укуталась в пальто, перескакивая с ноги на ногу. Было почти пять часов вечера понедельника, и она стояла перед большим офисным зданием. Настал час пик, дороги и тротуар были забиты людьми.
Она спряталась в нише, чтобы не мешаться ни у кого на пути. Она целую вечность прождала внутри, но Итана нигде не было видно. Она знала, какой сегодня был день, поэтому находилось в наполовину паническом состоянии. При других обстоятельствах, она бы наслаждалась великолепным видом на рождественский город. В ближайших магазинах мигали гирлянды и висели зеленые венки, воздух пах выхлопами... и корицей... ха. Она приметила кондитерскую на углу улицы и пообещала себе, что, если он не выйдет из здания через полчаса, то она купит себе самую огромную булочку с корицей, которую только возможно.
После того, как в субботу прервали... неважно что, Итан изменился. Его настроение полностью сместилось, он стал отстраненным и озабоченным. В воскресенье он отправился на свою обычную прогулку, но, когда вернулся домой, сказал, что у него много работы и провел остаток дня в офисе.
Сначала Элли решила, что это как-то связано с визитом его адвоката, но потом вспомнила, что сегодня был загадочный Д-День из его календаря. Она проснулась особенно рано, чтобы попробовать провести немного времени с ним, но его уже не было. Она позвонила в его рабочий офис с десяток раз, но услышала лишь, что он не доступен. Тогда она решила, что ей придется вытянуть информацию из его секретаря, Энн. Энн была знаменита своей закрытостью, но после быстрого звонка Ханне, Элли узнала одну новость: по всей видимости, Итан был на каком-то медицинском приеме. Как только Элли закончила в приюте, то запрыгнула в такси, назвав этот адрес, и с тех пор ждала.
Она бросила взгляд на часы и застонала. Она промерзла до костей, а его не было видно. Она отправила ему пять сообщений, и обычно он отвечал в течение нескольких минут. Сегодня? Абсолютно ничего. Еще пять минут спустя, она решила зайти в кондитерскую, взять коричную булочку и вернуться на крыльцо. Тогда, когда она увидит Итана, убедится, что он в порядке, и сможет накричать на него за то, что не отвечал на ее сообщения.
Итан посмотрел на часы и раздраженно заметил, что его руки тряслись. Он поправил галстук и заерзал в кресле, пока ждал прибытия доктора. Он опаздывал. Ну, он провел здесь больше двух чертовых часов. Первые полчаса были его ошибкой, потому что он приехал рано. Но последние полтора часа были пыткой. Возможно, это был самый мучительный год в его жизни, и он знал причину – определенная брюнетка, которая похитила его сердце.
Несвоевременный визит Николаса в субботу был своего рода благословением, как бы ему не было ненавистно это признавать. Ему не стоило целовать Элли, потому что в итоге он разобьет ей сердце. Появление Николаса напомнило ему о том, почему именно он не должен связываться с Элли. Это будет попросту отвратительно с его стороны. Не было никакого способа скрыть его чувства к Элли и то, что он хотел победить своего брата. Его списали со счетов очень давно, но он был сильным, и та команда, которую он нанял для работы над этим проектом, покажет себя намного превосходящей команду Карсона.
Теперь ему нужно был лишь подтверждение его абсолютного здоровья, что было второй причиной, почему он радовался, что не зашел дальше с Элли. Все его щиты были опущены той ночью. Да, он хотел ее, эта часть его не удивляла. Его сбивал с толку уровень эмоций. Их разговор, как она открылась ему, все это напугало его. Но он оставил ее после этого ради встречи с адвокатом.
С тех пор как они въехали, он постоянно подводил ее. Сначала был Хэйвен Хаус. Если бы она знала, насколько он был вовлечен в этот кошмар, то, скорее всего, убила бы его голыми руками или попросила бы свою сестру сделать это. Потом он повел себя как козел, поймав ее в своем офисе. Наконец, бросил ее ночью, когда она спланировала с ним нечто непонятное, и он был слишком глуп, чтобы осознать это. Но он не хотел делиться всем этим с ней. Ему даже не нравилось вспоминать об этом. Он ни разу не говорил об этом, ни со своей семьей, ни с друзьями, и определенно не с Элли.
Впрочем, если бы он и мог кому-то об этом рассказать, это была бы она. Он знал, почему она так хорошо справлялась со своей работой, почему дети тянулись к ней. Она обладала мудростью более взрослого человека и состраданием святого. Но жалость была последним, чего он хотел от нее.
Он напрягся от звука приближающихся шагов. В следующее мгновение он уже смотрел на доктора, с которым встречался лишь раз в год, ища признаки плохих новостей. До того, как он смог остановиться на этой мысли, доктор улыбнулся и присел со вздохом.
– Прости, что заставил тебя ждать, Итан. Знаю, ты переживаешь из-за этих тестов. Я рад сообщить, что все в порядке, как и обычно. У тебя прекрасное здоровье.
Огромный вес цепей, которые он носил в себе последний месяц, начал отпускать его, его тело стало легче. Он посмотрел в знакомые голубые глаза своего доктора, видя в них правду.
– Значит, полагаю, до следующего года?
Доктор Питерсон медленно поднялся.
– Счастливого тебе Рождества, Итан.
Итан улыбнулся, пожал ему руку и вышел из комнаты. Это ощущение, оно случалось с ним каждый год, к счастью. Он всегда приходил один, хотя вся семья прекрасно знала, чем он занимался каждый год. Никто ни разу не предложил пойти с ним, и это было к лучшему. Ему не нравилось разговаривать или делиться чувствами. Хорошо, что его родителям и брату это также не нравилось.
Он нажал на кнопку лифта несколько раз. Ожидая лифта, он вытащил телефон и заметил пропущенные сообщения от Элли, каждое становилось все более обеспокоенным, последнее было полностью большими буквами, требующее, чтобы он ответил ей. Он зашел в лифт с улыбкой.
Он нахмурился, когда, выходя из лобби, заметил знакомый профиль брюнетки, стоящей снаружи и жующей булочку с корицей. Она обернулась и встретилась с ним взглядом, как только он шагнул на тротуар. Она стояла там, с губами в глазури, красным носом, розовыми щеками и глазами, полными... слез.
– Элли, что ты здесь делаешь? – он не хотел, чтобы она знала, не хотел делиться этой слабостью; ему не нравилось чувствовать себя уязвимым.
Она посмотрела на него сквозь пелену слез и помахала перед лицом, показывая на свой рот, который в данный момент активно жевал. Секунду спустя, она начала говорить.
– Я вспомнила, что в твоем календаре был отмечен этот день, что было довольно зловеще, знаешь ли. Я звонила в твой офис, но Энн отказалась мне что-либо говорить, пока, наконец, Ханна не указала мне в правильном направлении. Поэтому я пришла сюда, не сказать, что я знаю, где именно это «сюда», но я отморозила свою задницу, пытаясь проявить поддержку и...
Он поцеловал ее, прямо посередине улицы, пока мимо них проходила куча людей. Он поцеловал ее, потому что она была прекрасна, она была настоящая, и она на самом деле, искренне заботилась о нем. Он поцеловал ее и почувствовал корицу, сахар и женщину. Тот факт, что она последовала за ним сюда, станет его погибелью. Он хотел раствориться в ней, поглотить сладость, которую она олицетворяла. Он хотел ощутить ее ноги вокруг своей талии и никогда не отпускать; он хотел, чтобы она оставила его здесь, навсегда, в этой жизни вместе с ней. Он хотел позволить себе быть человеком, который нуждался в других. Элли была величайшей мечтой, величайшей слабостью.
– Пойдем со мной домой, – прошептал он напротив ее губ.
– Я вроде как живу с тобой.
– Где твоя сестра?
– Сандра вернулась из мертвых, они снова лучшие друзья, поэтому она гостит в ее доме.
– Идем.
– Я в настроении для праздника, – сказал Итан, как только они вошли в квартиру.
Элли наблюдала за ним, открывающим бутылку шампанского.
– Значит все прошло... хорошо?
– Даже лучше, чем хорошо. Великолепно, – он вручил ей бокал шампанского.
– Я бы хотела сказать тост, но не представляю в честь чего мы пьем, потому что, по всей видимости, ты считаешь меня идиоткой, которая преследует тебя и не заслуживает, чтобы ей открывали... трудности, с которыми ты столкнулся.
Он сделал внушительный глоток. Она ждала.
– Разумеется, я не считаю тебя идиоткой. Ты самая идеальная женщина, что я только встречал, – сказал он, шагая ближе к ней. Она отступила и выставила перед собой руку.
– Сейчас притормози. Даже не пытайся очаровать меня. Я хочу знать правду. Всю правду.
Мышцы на его подбородке напряглись несколько раз, когда он встретился с ней взглядом, и она подумала о том, оценивает ли он ее или уже принял решение.
– Я знаю, что могу доверять тебя, – сказал он хриплым голосом. – Есть определенные вещи, которые я ни с кем не могу обсуждать.
– И я просто никто?
Она задержала дыхания, осознавая, насколько много для нее будет значить его ответ.
– Ты значишь для меня намного больше, чем ты можешь себе представить, Элли, – голос Итана был низким, и она почувствовала тепло во всем теле.
– Что значит Д-день?
Он провел рукой по уже растрепанным волосам и тихо выругался, подходя к окнам. Свет луны и огни города подсвечивали его стоящую фигуру. Он выглядел внушительно, весь из твердых линий и мышц.
Итан стоял к ней спиной. Даже вид больших, пушистых снежинок за окном не отвлекал ее. Она не могла смотреть мимо него или думать о чем– то, кроме него и того, что он собирался ей рассказать, если он в действительности ей что-то расскажет. Она села на диван и обняла прижатые к груди колени, желая снова почувствовать тепло.
Итан прочистил горло и допил шампанское, прежде чем поставить бокал на столик. Она не думала, что он повернутся к ней лицом, но он сделал это. Его руки были в карманах. Он выглядел невероятно красивым и абсолютно неприступным. Все твердые линии, которыми она восхищалась, теперь были напряжены из-за того, что он держал внутри.
– Когда мне было восемь, мне диагностировали лейкемию.
Волна мурашек и тошнота прошли по ее телу. Возможно, на определенном уровне она знала это, но не хотела оказаться правой. Она хотела вернуться к тому, какими они были в кровати. Хотела увидеть его лицо, полное страсти или смеющееся. Она не хотела слышать этот другой голос. Он был полон жесткости, которую она не ассоциировала с Итаном.
Слезы моментально заполнили ее глаза, но она заставила себя сдержать их. Она крепко обняла себя, пытаясь предотвратить дрожь. Секунда она размышляла, стоит ли ей подойти к нему, но он выглядел слишком изолированным, слишком замкнутым для этого. Теперь он смотрел ей прямо в глаза, и она не позволила бы ему увидеть в них слезы, поэтому она моргнула и собралась. Кислота крутилась в ее животе. Она искала правильные слова, но шок держал ее губы закрытыми. Книги в его офисе. Все это обретало смысл. Наконец, она произнесла единственные слова, которые приходили ей в голову:
– Мне жаль.
Он едва заметно пожал плечами, но его карие глаза настойчиво смотрели в ее, оценивая. У нее сложилось неприятное впечатление, что он оценивал ее реакцию.
