Текст книги "Рождественское предложение миллиардера (СИ)"

Автор книги: Виктория Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Она попятилась назад, ощущая, что вмешалась не в свое дело. Это выглядело личным, его забег. Она медленно закрыла дверь, надеясь, что он не заметит её. Дверь в его офис была открыта, и что с ней сегодня было не так? Она не была пронырливой, но существовала другая его сторона, словно у него была совсем другая жизнь.

Ей нужно продолжить идти в свою комнату. К сожалению, её ноги не получили послание, и она вошла в его офис. Как и остальная квартира, он был безупречным: тёмные полы и тёмная мужественная мебель. В этой комнате также был вид города во всю стену; камин с толстой полкой из красного дерева, по обе стороны от которой были великолепные встроенные книжные шкафы от пола до потолка из того же дерева. Стол Итана был аккуратным, его ноутбук лежал закрытым в центре.

Она подошла поближе, чтобы рассмотреть восхитительные шкафы. Её пальцы пробежались по корешкам книг, обводя названия. Она притормозила, её взгляд снова просканировал заголовки. Она сделала шаг назад от полок, наконец, осознав огромное число книг на одну тему. Её желудок упал быстрее, чем лифт в свободном падении, когда мысль уселась в голове. Одно слово, постоянно повторяющееся во всех названиях, заставило её покрыться мурашками, от которых она не могла отделаться. Рак.

Что это значило? Откуда у Итана больше двух десятков книг на эту тему? Это простиралось намного дальше простого человеческого интереса, если только у одного из его родителей не было этой болезни, и он не проводил исследование. Но потом перед её глазами встала картинка его и ненормальных смузи, из-за которых дразнила его Дэнни. Контроль, с которым он ел, решение позволить себе есть сахар не раньше декабря. И то, зачем она только что его застала.

Она скрестила руки на груди. Возможно, эти привычки никак не связаны друг с другом. Может быть, все они лишь проявление строгого распорядка жизни. Она посмотрела вверх, её сердце остановилось на секунду, когда взгляд наткнулся на фотографию маленьких мальчика и девочки. Её рука слегка тряслась, пока она поднимала фотографию. Девочка улыбалась, но её лицо было бледным, а вокруг головы был обмотан шарф с Микки Маусом, под которым череп казался лысым. Она была одета в больничную одежду. Мальчик рядом с ней был Итаном. Должен был им быть. Его глаза ни с чем нельзя было спутать. И то, как он смотрел в камеру… она знала этого мальчика. Он улыбался в камеру, обнимая девочку одной рукой за плечи, он был одет в такую же больничную одежду и с таким же шарфом на голове. Всё ее тело покрылось мурашками от ужаса.

–Чёрт, – пробормотала она, вытирая несколько слез, упавших на стекло. Она закусила нижнюю губу и несколько раз моргнула, пока не собралась. Она просто делала поспешные выводы. Она нарушала его личное пространство, но не могла отвернуться от этого маленького мальчика.

Она посмотрела на пустой стол, представляя его там. Привлекательный, очаровательный, собранный. Он воплощал собой здоровье и мужественность. Нет, это просто было случайное совпадение. Её взгляд перешел на календарь и обведенные красным первые дни декабря. Она посмотрела на дверь, проверяя, что никто не шел, потом на цыпочках подошла к столу, всё ещё прижимая фотографию к груди. Рядом с первым декабря были пометки и неразличимые слова. Но внутри круга вокруг пятого декабря были слова Д-день, написанные его почерком. Что это значило?

Рамка выскользнул из её пальцев, и упала на стол, опрокидывая маленькую коробку. Она вздрогнула, пытаясь быстрее закрыть коробку крышкой, попутно ругая себя за глупость. Маленькая рукописная заметка и потертый браслет из больничной бумаги внутри коробки остановили её. Теперь сердце забилось болезненно, превращая её в сплошной комок эмоций. Она не должна этого делать, она не роется в чужих вещах, но все это было таким доступным, словно Вселенная решила, что ей нужно узнать это о нём и… она была в ужасе от того, что это значило для Итана.

Она проигнорировала трясущиеся руки и подняла больничный браслет. Пропечатанные буквы практически исчезли, но она смогла различить некоторые из них: Кара Бронс. Дата рождения: 07.08.1982 БОЛЬНИЦА ДЛЯ БОЛЬНЫХ ДЕТЕЙ. Она с трудом сглотнула, когда быстро перевернула браслет и подняла записку, закрыв глаза от знакомых слов молитвы смирения. Как много раз она повторяла эти слова? Как много раз она учила им детей в приюте? Сколько раз она умоляла свою мать по-настоящему жить в соответствии с этими словами? Кто дал это Итану? Кем была Кара Бронс?

– Ты что-то ищешь?

Элли подпрыгнула, бумага выпала из рук на стол, и посмотрела в направлении его голоса. Итан, стоящий в проеме, пот покрывал каждую идеальную мышцу. Она быстро вытерла слёзы с лица и взяла бумажку, возвращая ее в коробку, и захлопнула крышку. Она посмотрела на него, понимая, что он ещё не произнёс ни звука, но пристально наблюдал за ней.

Он держал полотенце, на нём были спортивные шорты, и он всё ещё глубоко дышал после тренировки. Когда провалилась попытка не смотреть на его тело, то наконец-то встретилась с его глазами и заметила, что в них не хватало обычной искорки. Или жара. Вместо этого, они были острыми, обвиняющими, в карих глубинах не было ни капли тепла, как и в нем самом, пока он пересек комнату, остановившись в паре дюймов от неё. Она попыталась сохранить зрительный контакт, но не смогла вынести злости в его глазах. Она сфокусировалась на небольшой родинке в верхней части его накаченного плеча.

– Что ты делаешь?

Она прочистила горло, пытаясь предотвратить приступ паники. Паника от того, что её поймали? Это была не нормальная паника. Это было…

– Я принял тебя и твою сестру, Элли, с единственным условием: не лезть в мой офис.

– Я знаю, я не знаю что… – её голос затих, потому что её единственный ответ прозвучал бы отвратительно. Она полезла не в свое дело, потом ей стало интересно, потом она забеспокоилась. Ничто из этого не было бы хорошим ответом. При нормальных обстоятельствах она бы смогла оправдаться, но не было ничего нормального в том, что она нашла.

Она посмотрела на его лицо, и её живот наполнился ужасом. Его губы были сжаты в тонкую линию, и он выглядел невероятно взбешенным. Итан никогда не злился. Он никогда не терял самообладание. За исключением настоящего момента. Её взгляд пришел на его густые волосы, лежащие в беспорядке. Потом она подумала о фотографии, о мальчике без волос, и ей захотелось заплакать. Он, должно быть, почувствовал её сострадание, потому что его челюсть сжалась ещё сильнее, что показывало его не ушедшую ярость.

– Это, эм, очень милый офис.

Его взгляд притянулся к фотографии на столе, и она выругала себя за то, что ходила с ней.

– Я, эм, просто заглянула, она вроде как сама упала мне в руки, – она пыталась отступить от него на шаг, но в итоге врезалась в стол и ненароком села на степлер. Она вскрикнула и подпрыгнула, столкнувшись с ним. Боже милосердный. Потом она допустил ещё одну ошибку, положив руки на его горячую, упругую кожу. Он был сильным. Он был здоровым. С Итаном все было в порядке.

– Думаю, тебе стоит сходить в душ, а я, эм, просто…

– Не будешь совать нос в чужие дела?

– Я понимаю, ты злишься на меня, – она нахмурилась, – но я не совала нос, я просто беспокоилась за тебя.

– Серьезно?

Она кивнула, не понимая, почему он всё ещё продолжал говорить с ней, когда было понятно, что был невероятно зол на неё. Она пыталась сконцентрироваться на его глазах вместо тела, которое было практически голым перед ней.

– Да, ты хороший друг.

– А, да, потому что у нас никогда не может быть ничего большего.

– Я этого не говорила.

– Действительно, потому что я думал, что ты так и сказала. По крайней мере, в трёх разных случаях.

– Почему мне кажется, что ты меня в чем-то сейчас обвиняешь?

– О чем ты?

– Ты не хочешь быть со мной. Если бы хотел, то не стоял бы сейчас здесь, ведя себя так пугающе, – сказала она, взмахнув рукой.

Он провёл рукой по лицу, отодвигая ее.

– Просто сделай мне одолжение и убирайся отсюда, хорошо?

Она вздрогнула от контролируемой ярости в его глубоком голосе и кивнула несколько раз, выходя из комнаты. Она остановилась в дверном проеме и повернулась, чтобы взглянуть на него. Его голова была опущена и направлена на календарь на столе. Его широкие плечи выглядели зажатыми, мышцы на его руках напряженными. Она могла что-нибудь сказать, чтобы улучшить его настроение. Или извиниться.

– Мне жаль, – сказала она. И потом ждала. Но ужасно неловкие секунды проходили, и он ничего не говорил, поэтому она вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

Она все испортила, полностью вторглась в его личное пространство. Вероятно, им вообще не стоило оставаться с ним. Им пришло время уйти. Это был второй удар за этот день, отвергший её Итан, очевидно показал, что они были лишь друзьями. Она его даже не могла винить, но могла уйти.

Он был самым ужасным идиотом. Тем самым, который делает бессмысленные вещи. Он хотел Элли – хотел её годами – а потом обращался с ней как с дерьмом. Но он не мог справиться с этим. Он не мог смириться с идеей поделиться своим прошлым. Он слышал, что люди в серьезных отношениях так поступают. Элли ожидала бы подобного. Взгляд её глаз крутился в его голове весь вечер. Она была мягкой и сострадательной, и, может, в один момент своей жизни он был бы рад этому, но не сейчас. Но с чем же это тогда оставляло их? Скоро все станет хуже, потому что он знал, что собирается отменить с ней планы на вечер.

Прямо сейчас он утопит свои проблемы в скотче с друзьями. Они сидели в кабинке в одном и городских ресторанов. Он раньше там никогда не бывал, но они выбрали это место, потому что оно находилось рядом с отелем, где остановился Хэйден. Тёмные, кожаные кабинки выстроились по периметру. Освещение было тусклым, музыка ненавязчивой, но люди были громкими. Белые рождественские огни были развешаны на передних окнах, а большие, квадратные, тёмно-зелёные венки висели по всему ресторану. Элли бы здесь понравилось.

– Значит, тебе нужен проект по кондо примерно вчера?

Итан попытался улыбнуться старому другу, Хэйдену Бруксу, но в данный момент он скорее действовал на автопилоте. Он был рад встретиться со своим старым другом из университета, но не мог выполнить свой проект, не разрушив Элли. Да, он хотел победить своего брата, но перед ним стояла проблема Элли и её приюта. Он был чёртовым лжецом. Пообещал ей, что поможет спасти приют, а теперь за её спиной выставлял цену на собственность.

– Мы ещё им не владеем. Мне нужен концептуальный проект, чтобы представить моему отцу. Я соревнуюсь со своим братом, – Хэйден улыбнулся и подал сигнал официантке, чтобы она налила ещё скотча.

– Нет ничего лучше сильной семейной связи.

– Ага, она больше похожа на цепи.

– Хорошо, ну что ж, я уже получил детали, которые ты мне отправил. Я попрошу команду немедленно этим заняться. У тебя есть представление?

– Нет, – сказал он категорично. Единственное представление, которое у него было – это Элли, говорящая ему, какой он урод.

– Я ненавижу задавать личные вопросы, когда предпочёл поговорить о бизнесе, но, похоже, ты не очень рад возможному приобретению.

Он откинулся в кресле, отстраненно наблюдая, как официантка принесла его другу ещё один напиток.

– Я и не рад. Обстоятельства изменились, и теперь последнее что я хочу – это купить эту землю и построить чертово кондо.

– Почему? – Хэйден наклонился вперёд, понизив голос в шумном ресторане.

– Сейчас там находится приют для подростков, – он провёл рукой по лицу. – Владелец хочет продать его, зная, что получит намного больше на продаже строителям, чем на получении ренты. Я чувствую себя…

– Как засранец, потому что выкидываешь детей из приюта?

Итан нахмурился, он не помнил, чтобы Хэйден был таким раздражающим.

– Да, что-то в этом роде. Когда ты возвращаешься в Ванкувер?

Его друг рассмеялся, только это звучало наиграно. Тогда он заметил, что у него были тёмные круги под глазами, и он не выглядел таким энергичным, как обычно. Он выглядел… напряженным.

– Я не знаю, честно говоря, сейчас у меня накопились проблемы.

Итан сделал жест официантке повторить заказ.

– Что случилось?

– Ты не поверишь в это, но одной ночью я как-то переспал со случайной девушкой, – Хэйден застонал и потер заднюю часть шеи. – Это было глупо, и обычно я такого не делал…

– Тебе не нужно оправдываться.

– Я не верю, каким идиотом был. Тем не менее, несколько месяцев назад она появилась у меня на пороге, из ниоткуда. Я её даже не узнал, с глаз долой из сердца вон, ну, знаешь, это было много лет назад. В любом случае, она говорит, что забеременела от меня.

Итан сделал всё возможное, чтобы не подавится скотчем. Он ничего не сказал, пока его друг сидел напротив и выглядел так, словно весь мир рушится вокруг него. Он полагал, что так и было. Возможно, через несколько недель он будет выглядеть также отстойно, как и Хэйден, если он не найдёт выхода из сложившейся ситуации, и Элли узнает, что он задумал.

– И что произошло дальше?

Хэйден потёр глаза тыльной стороной ладони. Боже, парень был в плохой форме.

– Она сказала, что отдала ребёнка на усыновление.

– Чёрт.

– Ага, а потом она попробовала шантажировать меня.

– Какого хрена?

– Мысль, что у меня где-то есть ребёнок, который думает, что у него нет родителей или, по крайней мере, родителей, которые хотели его… Дерьмо… – Хэйден на секунду остановился, затем выпил остатки своего скотча. Черт. Он не знал что сказать, поэтому заказал ещё по одному бокалу для них.

– Что ты собираешься делать?

– Поэтому я и приехал в Торонто. Я работал с частным детективом, который отследил её до какого-то небольшого городка под званием Стил Харбор.

– Я даже не знаю что сказать, приятель. Мне жаль.

– Да. Малыш… Ну, теперь уже ребёнок, это маленькая девочка. У меня может где-то быть дочь.

– Когда ты едешь туда?

– Завтра, – Хэйден обхватил руками пустой стакан, уставившись на лёд.

– Что ж… Удачи.

Хэйден пожал плечами, поставил стакан с излишней силой и потом поднял на него глаза, его черты казались более привычными.

– Спасибо, но не думай об этом, мы сделаем этот проект для тебя. Моя команда занимается этим, – он посмотрел на свои часы. – Джексон уже не должен быть здесь?

– Помяни дьявола, – сказал Итан, как только к ним присоединился Джексон. Он присел в кабинку рядом с Хэйденом. Обменявшись положенными приветствиями и хлопками по спине, они посмотрели в меню.

– Черт, Джексон, почему ты выглядишь таким счастливым?

– Потому что я счастлив, – Джексон одарил их одной из тех раздражающих ухмылок, в которых, казалось, практиковался все время с тех пор, как женился.

– Это большой путь от того придурка, которого я помню по университету.

Итан закинул голову и рассмеялся.

– Это смешно, очень смешно. Так почему ты так фигово выглядишь? – сказал Джексон, очевидно, подмечая плохой вид их друга.

– Я не могу рассказывать это снова, – Хэйден скривился.

– Какая-то девушка родила от него ребёнка, отправила его на усыновление, а теперь шантажирует его. – Итан просветил его.

– Адски, – Джексон слегка присвистнул.

– Спасибо, я сейчас в нём живу.

– А что с тобой? Я уезжаю из города на две недели, и ты внезапно выглядишь как смерть?

Итан недовольно посмотрел на своего друга.

– Почему ты вообще в городе?

– Мы снова уезжаем утром. Эмма подцепила ушную инфекцию, и я не доверился в этом вопросе пригородным докторам, поэтому мы решили привезти её в город.

– Ей уже лучше?

Джексон кивнул.

– Элли и её сестра сводят тебя с ума?

Да. Определённо. Вот только ему нравилось безумство. Ему нравилось, что Элли была в его доме… и Дани… и даже Крюк. Но больше всего ему нравилось то, насколько близок он теперь был к Элли. Скорее, именно был. До того как отверг её.

– Или это Капитан Крюк, он не дает тебе покоя? Чарли не нравится Крюк.

– Черт, чувак, – Хэйден уставился на Джексона. – Вы серьезно сейчас обсуждаете двух собак?

Хвала небесам, Хэйден не был женат и понимал, каким ненормальным стал его лучший друг. Он собирался согласиться, когда заметил в углу пугающую фигуру, идущую в их направлении.

– Дерьмо, – пробормотал он, – мой брат здесь, – многомиллионный город и им обязательно нужно было столкнуться с ним?

Карсон подошел к их столу как какой-то прилипчивый продавец.

– Здравствуйте, джентельмены.

Его друзья попробовали цивилизованно поздороваться с его братом.

– Карсон.

– Итан, не ожидал тебя увидеть сегодня в городе.

Итан рвано выдохнул. Сегодня у него не было на это времени. Он взял полный бокал Джексона и сделал большой глоток. Его друзья не сказали ни слова.

– Почему ты так удивлен?

– Ну, просто мама недавно говорила, что...

– Не думаю, что Хэйден и Джексон заинтересованы в наших семейных делах.

– Говоря о семейных делах, как там твой проект? Папа спрашивал о нем.

– Не могу дождаться презентации, – вмешался Хэйден, одарив Карсона своей печально известной, жуткой улыбкой, которая заставила бы любого покрыться мурашками. – Как тебе отель?

Итан притормозил, застыв со стаканом в воздухе и наблюдая, как скривился Карсон.

– О чем ты говоришь?

– Могу поклясться, что видел, как ты регистрировался, когда я уходил.

Боже, он любил своих друзей.

Уголки губ его брата поползли вниз.

– Верно. Что ж, было приятно поговорить.

– Думаю, твоя жена уходит с другим парнем, – сказал Джексон, наклонив голову в сторону двери.

Его брат испарился, и они рассмеялись. Его телефон запищал, и он посмотрел на сообщение: «Опаздываю. Подождите меня». Итан выругался и посмотрел на своих друзей.

– Похоже, Ник опаздывает, устраивайтесь поудобнее.

Они позвали бармена, и Итан понял, что ему надо позвонить Элли, если она вообще возьмет трубку. Ему придется отменить встречу.

Глава 6

Итан вошел в квартиру, не совсем понимая, чего ему ожидать. Крюк подбежал прямо к нему; по крайне мере, он все еще нравился собаке. Однако переживал он совсем не о псе.

Он повесил пальто и ослабил галстук, нахмурившись от того, насколько вокруг было тихо. Элли уже закончила все упаковывать? И обычно Дани разводит шум. Он прошел через прихожую и остановился. Он планировал пройти в гостиную, но след из оберточной бумаги вел по его коридору.

Он последовал по нему и оказался у дверей собственной спальни. Внутри была картина, которую он никак не ожидал: Элли лежала на его кровати в позе морской звезды, повсюду вокруг нее валялись бумага и ленточки. Ну, разве он был не придурком? Он должен был помочь ей завернуть подарки для детей, а вместо этого строил планы по разрушению ее любимого приюта и получения компании отца.

Она тихо простонала и перевернулась на спину, шурша оберткой с Гринчем. Удивительно, но чувство вины не мешало ему любоваться жениной на его кровати, единственной женщиной, которую он хотел видеть в этой кровати в течение долгого, долгого времени. Ее волосы были раскиданы по его подушкам, несколько же прядей лежали на ее лице. Мешковатые штаны с оленями скрывали, по его познаниям, великолепную пару ног, зато топ открывал полную грудь и плоский живот. Он пробежал рукой по волосам. Ему стоит уйти из комнаты, его комнаты, что заставило его задуматься о том, почему она вообще была здесь, не то чтобы он возражал.

Его взгляд переместился на прикроватную тумбочку, там стояли бутылка рома и картонная упаковка органического гоголь-моголя. Он улыбнулся и потом снова почувствовал себя виноватым. Он должен был быть с ней. Она не обязана была упаковывать подарки и пить гоголь-моголь в одиночку.

Он присел на кровати рядом с ней. Скорее всего, ему стоило попробовать разбудить ее и извиниться, но вместо этого он наслаждался возможностью смотреть на нее. Он всегда знал, каким человеком была Элли, и его всегда влекло к ней. Но после того как они начали жить вместе, и он по-настоящему узнал ее, то начал желать ее еще больше и хотел знать о ней все даже самые незначительные детали.

Он лег рядом с ней, убирая пряди с ее лица.

– Элли, это Итан.

Она нахмурилась, но глаз не открыла. Скорее всего, она все еще была зла на него.

– Мне жаль, Элли, – один ее глаз открылся, а потом снова закрылся, что заставило его улыбнуться. – Элли, насчет того, что случилось раньше...

Она вскинула руку, но в итоге ударила его по лицу. Это привлекло ее внимание, и она поднялась на локтях, ее футболка растянулась на груди, которая, казалось, в любой момент вывалится из лифчика. Боже, это было наказание за план построить кондо.

– Прости, – прошептала она, ее голос был хриплым, а речь невнятной. Прекрасно, не совсем то сочетание, о котором он мечтал.

– Это я должен извиняться, я не привык делиться.

– Все в порядке, тебе больше не придется… – сказала она в каком-то сексуально-нетрезвом тоне.

– О чем ты?

– Думаю, мы останемся на неделю у Джексона с Ханной, и к тому времени я уже смогу найти нам новую квартиру.

Его внутренности перевернулись, и он посмотрел на единственную женщину, которую поистине хотел, чувствуя себя при этом подонком. Он выживал ее из этого дома.

– Элли...

Она снова взмахнула рукой, и в это раз он увернулся.

– Нет, нет, я однозначно навязывалась. Не переживай, в моих правилах всегда иметь план Б. Серьезно, о чем я думала? Я, подросток и собака-инвалид.

– Мне нравится проводить с вами время, – она покачала головой, и на секунду ему показалась, что он заметил слезы. Черт, нет, он заставлял ее плакать? – Элли, милая, поверь мне, ты не хочешь оставаться с Джексоном и Ханной. У них есть дети. Ты знаешь, какими бывают люди с детьми. Они рано ложатся спать, их дети просыпаются посреди ночи с насморком и ушными инфекциями, и они приглашают людей на бранч вместо ужина.

На это он получил очаровательную полуулыбку.

– Ты такой милый. Я говорила тебе об этом? – спросила она своим хриплым голосом. Ее рука слегка дернулась вверх, словно она собиралась прикоснуться к его лицу.

Он замер.

– Сколько именно ты выпила?

– Я использовала мерный стакан. Обычно я не пью, поэтому много не потребовалось. Но я абсолютная трезвая. Учитывая это, я чувствую ужасную потребность дотронуться до твоего лица, Итан, – прошептала она. Он сидел неподвижно, пока ее слегка трясущаяся рука не дотянулась до его лица. Ее ладонь прижалась к его щеке, и он удержал ее там, потому что не был уверен, что она сможет держать ее самостоятельно. При этом определенно не хотел, чтобы она отпускала. Но прежде чем он сделает то, что хотел с х первой встречи, ему нудно было узнать, насколько пьяной она была. – Также, мне надо сказать, что я считаю, что ты чертовски сексуальный в этом прикиде.

– Моем костюме?

Она повозила головой вверх и вниз по подушке.

– Но, думаю, мне больше всего нравится Выходной Итан.

– Кто?

– Выходной Итан, когда ты весь неряшливый, – она провела ладонью по его лицу. – И такой восхитительный, что я могла бы тебя облизать.

Он застонал; она не могла быть настолько пьяной. Он наклонился вперед, поставив руки по обе стороны от ее головы. Ее зрачки расширились, а рука осталась на его лице. Его взгляд переместился от ее глаз к ее рту, и он не мог поверить, что ждал так долго, чтобы поцеловать Элли. Он сократил расстояние между их губами, но она снова заговорила.

– А сегодня ты был таким гнусным со мной...

Он поцеловал ее в висок, пытаясь следить за беседой, но изнывая от необходимости контакта с ней.

– Гнусным? – пробормотал он, оставляя поцелуй у нее под ухом и улыбаюсь ее вздоху.

– Ага, гнусным как снежный человек в Рудольфе. В оригинальном Рудольфе от Рэнкин/Басс.

Он проложил дорожку поцелуев к ее губам.

– Я не признаю никакого другого Рудольфа, и я не похож на снежного человека. Мои глаза не на выкате, и я не настолько волосатый.

Она рассмеялась и положила руки ему на затылок. Он передвинулся на кровати и устроился между ее ног.

– Я сожалею о том, что было сегодня, Элли, – прошептал он, снова заглядывая ей в глаза, ища правду о том, что она видела в нем. Он не хотел увидеть жалость или сострадание. Он не смог бы вынести их от Элли. Сегодня он хотел видеть исключительно страсть.

– У тебя доброе сердце, я чувствую это, – она переместила одну руку на правую сторону его груди. – Ты хороший человек, и мне жаль, что не доверяла тебе и не увидела этого раньше. Ты принял нас и пытаешься помочь мне спасти приют.

Он бы рассмеялся, пока передвигал ее руку на левую сторону, но вместо этого он почувствовал чувство вины. Она смотрела на него так, как он всегда представлял, вот только видела она кого-то другого. Она видела обман.

– И пришла я сюда сегодня, потому что, когда я закончила жалеть себя, кстати с этим помог ром, то подумала, что соблазню тебя.

На секунду он перестал дышать. Именно этого он всегда и хотел. Элли. В его жизни. В его постели. Мгновение он сражался со своей совестью. Она доверяла ему. Приют. Он мог подняться и выйти из этой комнаты. Но в то же время, он был почти уверен, что это женщина сделала своей целью пытать его, она снова заговорила.

– Итан, я хотела тебя с той ночи на свадьбе Джексона и Ханны. Я хотела тебя и слишком боялась даже попытаться с кем-то вроде тебя.

Черт. Он катился в ад, но он разберется с этим позже. Он ни за что не смог бы отвернуться от этого, от нее. Он собирался поцеловать ее, вот только она в очередной раз подала голос.

– И еще, тебе нужно знать, что я не расстроена из-за того, что случилось в твоем офисе.

– Тебе стоит передумать, я вел себя как придурок, – сказал он, склоняя голову ниже и целуя ее в шею. Он не мог держать руки при себе.

– Нет, я все понимаю. У тебя есть секреты. У меня тоже есть секреты, – прошептала она. Тон ее голоса заставил его поднять голову. В ее глазах блестело нечто, что он не мог понять. Он заключил ее лицо в свои ладони, пораженный желанием узнать все. Он хотел бы быть другим. Он хотел бы открыться ей и быть мужчиной, которого она заслуживает.

– Ты же знаешь, что можешь рассказать мне что угодно.

Она слегка качнула головой.

– Это касается и тебя.

Он кивнул, не совсем удовлетворенный этим решением, но понимая, что большего у них сейчас не было.

– Но это не значит, что у нас не может быть этого, – сказала она и притянула его к себе. Он наклонился и поцеловал Элли так, как мечтал поцеловать с первой встречи.

Ее руки зарылись в его волосах, и ее сладкий стон прозвучал музыкой для его ушей. Он чувствовал ее грудь, ее соблазнительное тело под своим, и она была лучше, горячее, чем он воображал. Он пробовал ее, исследуя ее рот, пока оба не смогли дышать.

– Мне нужно знать, насколько ты пьяна, Элли, – сказал он прямо у ее губ. Это ни за что не зайдет дальше, если она не вспомнит ничего утром. Она слегка отстранилась, но не отпустила его.

– Определенно не пьяна.

– Какой сегодня день недели? – он снова поцеловал ее, молясь, чтобы она правильно ответила на вопрос.

– Рождество? – она нахмурилась.

Он застонал.

–Элли, пожалуйста, скажи, что ты шутишь, – он прислонился своим лбом к ее на секунду. Он почувствовал, как ее руки соскользнули вниз, и поднял голову. Она отключилась.

Телефон Элли завибрировал на тумбочке.

Медленно отделившись от самой сексуальной женщины на его памяти и пытаясь не заплакать, он заметил лицо Дани на экране телефона. Он поднял его и нахмурился. Была почти полночь, почему она звонила? Разве она была не дома?

Он ответил на звонок максимально тихо и встал с кровати.

– Боже, Итан, хвала небесам, это ты, – сказала она. Он нахмурился из-за паники и намека на слезы в ее голосе и, быстро накрыв Элли одеялом, вышел из комнаты.

– Где ты? – он закрыл дверь спальни и пошел к главному входу.

– Элли убьет меня, пообещай, что не скажешь ей.

– Скажи мне, где ты, и я заберу тебя.

За глубоким вздохом последовала длинная пауза. Потом она назвала пригород, не самый приятный район по любым меркам.

– Как ты, черт возьми, там оказалась? – его желудок сжался.

– С одним парнем. Мы должными были пойти здесь на вечеринку, но это в какой-то глуши, здесь нет ни метро, ни другого транспорта. Я никак не смогу вернуться в город, а от этой вечеринки у меня мурашки по коже.

– Назови мне адрес, и я приеду за тобой, – он не собирался ругать ее за абсолютный идиотизм и безрассудство, пока она не окажется в его машине. У него будет возможность прочитать ей получасовую лекцию по пути домой, как только он убедится в ее безопасности. Он записал сказанный ей адрес и надел обувь. Подростки. Как Элли справлялась с этим? Он вышел за дверь, говоря ей оставаться на связи.

– Все не так плохо.

– Ты знаешь там кого-нибудь?

– Нет, – ответила она тихо.

– Где придурок, который привез тебя туда?

– Я не знаю, – ее голос терял энтузиазм, и она казалась все более и более уязвимой с каждой минутой.

– Ладно, что ж, поболтай про что-нибудь, пока я сажусь в машину. Только не бросай трубку, милая, я уже еду, – он забил адрес в GPS и выбрал самый короткий маршрут по шоссе.

Он мысленно репетировал лекцию, которую собирался прочитать, пока Дани рассказывала, какие у нее глупые друзья. И каждые несколько минут она умоляла его ничего не говорить Элли.

– Окей, Дани, я уже в твоем районе. Выйди на крыльцо, не разговаривай ни с кем и не сворачивай ни на какие темные улицы.

– Как будто я бы так поступила. Я же не полная идиотка. Итан, это ты едешь по улице?

– Вижу тебя, я отключаюсь, – он был шокирован силой облегчения, которое он почувствовал, когда Дани истошно замахала ему с обочины. Он остановился рядом с ней и наклонился, чтобы открыть дверь.

Она опустилась на сидение и обняла его.

– Я так рада тебя видеть. Спасибо, Итан, – она крепко держалась за него, и он почувствовал пробегающую по ней дрожь. Она отстранилась и пристегнулась. Она выглядела юной и напуганной, когда обняла себя, трясясь. Он включил обогреватель на полную, отъехал от тротуара и решил, что лекция может немного подождать.

Он посмотрел на нее, как только они выехали на шоссе. Она не сказала ни слова, что, скорее всего, было для нее рекордом.

– Ты же не скажешь Элли, да?

Он не знал, что ему с этим делать, ему не казалось правильным скрывать от Элли то, что произошло с Дани. Она не была его ребенком. Он не мог скрывать подобное от нее.

– Почему бы тебе не рассказать мне, что именно произошло?

Она застонала и закрыла глаза.

– Это взрослое вмешательство, не так ли? Ты скажешь ей все.

– На твоем месте я бы перестал волноваться об этом и просто радовался, что ты больше не в этой дыре.

– Хорошо. Ты прав. Ну, этот парень, который мне нравился вечность и который никогда не замечал меня до этого, пригласил меня на свидание.

– Так почему он заметил тебя сейчас?

– Потому что я выгляжу намного лучше во всех крутых вещах, которые купила. Может быть, он случайно услышал, как я хвасталась тем, где мы сейчас живем... и может еще немного твоим Порше.