Текст книги "Рождественское предложение миллиардера (СИ)"
Автор книги: Виктория Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)
– Зачем тебе закрывать приют? ― он знал, что это глупый вопрос, но он пытался заставить своего брата говорить и раскрыть всё, что может быть полезно для него.
Карсон нахмурился. Это угрюмый вид, пожалуй, был единственным сходством между ними, что передавалось по длинной линии угрюмых мужчин семейства Дэйн.
– Это простой кусок недвижимости. Хозяин хочет выйти из дела. Это был бы идеальный уголок для проекта дома.
– Верно. Город действительно нуждается ещё в одном доме.
– Я понимаю, что тебя не интересует недвижимость, но, думаю, у тебя всё равно должна быть деловая хватка, если ты руководишь этой компанией. Ладно, значит, ты и Джейсон…
– Джексон.
– Неважно, вы компьютерщики. Вы не знаете, что делать или даже как представить предложение о недвижимости, так что вам, вероятно, следует выйти из игры, прежде чем опозоритесь. С каких пор ты заботишься о семейном бизнесе?
Он не заботился о здании империи Дэйнов, ничуть ― с финансовой точки зрения. Того, что он построил вместе с Джексоном, было более чем достаточно, но он заботился о семейном бизнесе на очень личном уровне. Он никогда не подавал виду, но это было всегда с ним, внутри него, в глубине его сознания, всегда. Его вытеснили, и это совершенно его не устраивало. Ему не нравилось, когда его отвергали.
– Мы оба были на этом жалком бранче в минувшее воскресенье, ― Итан наклонился вперед в своем кресле. ― Ты знаешь, что папа открыл это дело для нас обоих.
– Что является издевательством. Он подставил тебя на неудачу. Я уверен, что мама попросила это сделать ― из жалости, наверное.
Итан хмыкнул.
– Я думаю, что именно тебя все жалеют, Кар, ― он не насладился в полной мере тем, как покраснело лицо его брата, так как все его мысли были заняты этой катастрофой. Когда он сидел за обеденным столом в комнате с родителями в минувшее воскресенье, их отец представил им этот «вызов». Обоим сыновьям предложили представить план о том, что делать с новым приобретённым имуществом. Кто бы ни выиграл, тот имел бы право первенства на бизнес, когда их отец выйдет на пенсию. Единственная сложность в том, как выяснилось по словам Карсона, что это был приют Элли, который был собственностью под вопросом. Ему нужно будет разобраться с этой проблемой позже. Прямо сейчас, ему нужно сосредоточиться на Карсоне и пошатнуть его уверенность. Их отец был манипулятором, и этот конкурс был прекрасным примером того, как работал его мозг. Честно говоря, это было дерьмово по отношению к Карсону. Карсон работал с их отцом с самого первого дня, в то время как Итан избрал свой собственный путь. Компания должна была по праву перейти Карсону. У него было смутное подозрение, что Карсон был прав, и их мать чувствовала, что Итану должен быть дан шанс. Так как все они считали империю, которую он и Джексон создал, неполноценной, они, вероятно, думали, «бедный» Итан заслуживает шанс в семейном бизнесе.
– Папа открыл это дело для нас обоих. Пусть выиграет лучший или что-то типа того, да?
– Тогда это должно быть легко, ― его брат скрестил ноги в лодыжках и ухмыльнулся.
– Опять же, я думаю, если папа действительно был бы уверен в твоих способностях, он бы не установил этот конкурс. Мне не нужно было работать ни одного дня в жизни на отца. Никогда не приходилось слышать его критику, целовать его задницу, знаешь, все эти прикольные вещи, которые ты делаешь на ежедневной основе.
Он испытал извращенное удовольствие видеть, как дерзкий оскал его брата слегка пошатнулся.
– Или, может быть, папа жалеет тебя, учитывая время года и всё такое, ― сказал Карсон.
Итан сжал кожаные подлокотники на своем стуле. Итан получил этот урок ещё с юного возраста никогда не позволять его отцу или брату видеть хоть унцию слабости в нём. Он заставил свои мышцы расслабиться, и вытянул руки над головой и сцепил пальцы за шею, не нарушая визуальный контакт с братом.
– Это время года ничего не значит для меня. И не значило уже в течение долгого времени, ― сказал он, и лгал при этом, не моргнув и чёртовым глазом. Он предпочел бы провести день с Дани и обсуждать моду, чем признать, что это время года действительно дохренища означало для него, что это время года не дает ему покоя с начала ноября до декабря. Именно это время года напоминало ему о том, каким слабым он действительно был. Но у них никогда не было подобных отношений, поэтому он ни черта не собирался признавать своему брату или кому-либо ещё.
– Конечно, ― его брат пожал плечами. ― Что ж, тогда пусть победит сильнейший брат.
– Но мы даже ещё не владеем этой землей.
– Нет, но мы перебьём ставку любого. Мы получим её. План должен быть готов к двадцать первому декабря. Чертежи, всё. Я не уверен, что у тебя даже есть средства для доступа к такого рода…
– У меня есть друзья в сфере недвижимости.
– Правда? Я думал, что твой единственный друг это Джейсон-из-ниоткуда-Пирс.
– Джексон, ― Итан сжал руки в кулак, зная, что его брат пытался взбесить его. Дани не проявляла ничего подобного с таким снобизмом. Он вместе с Карсоном происходили из длинной династии аристократов и посещали только частные школы с элитой страны. Посторонние замечались сразу. Ему было плевать с высокой колокольни на подобные вещи, но опять же, он испытал на себе и другую сторону жизни, чем ту, которая у его брата когда-либо была. Может быть, это единственная хорошая вещь, что получилась из этого. ― У меня есть и другие друзья. ― Проблема не в том, чтобы найти компанию, которая бы сделала это для него. Проблема в том, чтобы заниматься этим вообще. Мало того, что это было достаточно плохо просто стоять и ничего не делать, в то время как его семья уничтожит убежище Элли, на самом деле самому разработать проект дома было совершенно новым уровнем мудачества, даже для него.
– Например?
Как легко его можно затянуть в эту конкуренцию со своим братом.
– Хейден Брукс, ― он смотрел с наслаждением, как его брат пытался скрыть свое недовольство.
– Я не знал, что вы друзья.
– Ходили в школу вместе. Мы остаёмся на связи.
– Ну, кто знает, заинтересует ли это его, ведь он находится за пределами Ванкувера.
– Его компания занимается строительством в любом месте, и так получилось, что я знаю, что он сейчас находится в провинции и занимается кое какими делами в маленьком городке, не так далеко отсюда. Стилл Харбор.
– Какими чёртовыми делами он там занимается?
– Личными. Кстати говоря, как твоя жена? ― Итан пожал плечами. Ему было не очень удобно обсуждать личную жизнь своих друзей со своим братом. Никогда не знаешь, как Карсон сделает из этого выгоду для себя и использует в качестве оружия.
Его брат заерзал в своем кресле, его щеки раскраснелись. Итан отлично знал, что они разводятся.
– Она в порядке.
– Какая по счёту это жена ― номер три или четыре? Это должно быть бьёт тебе по карману.
– Как бы прекрасно это ни было, пришло время мне отлучиться. Я встречаюсь с папой за обедом, ― его брат встал. Итан продолжал сидеть. Не обращая внимания на глупый укол чего бы то ни было, что пронзило его сердце. Он знал, что его брат и отец были близки. Черт, они работали вместе каждый день. Это не должно иметь значения, что они никогда не приглашали его в клуб. Он не захотел бы пойти в любом случае.
К тому же, сейчас ему приятнее было думать об Элли. В его доме, в течение нескольких дней подряд. Он предпочел бы думать о ней в своём душе, о том, как она искала его в городе миллионов. Она пришла за помощью к нему, а это означало, что, хотя она и избегала каждый без исключения подкат с его стороны, она чувствовала к нему что-то.
– Значит, кого папа выберет, тот и унаследует семейный бизнес. Я лишь надеюсь, что с тобой ничего не случится до этого ... Ну, учитывая, что сейчас ноябрь, ― его брат остановился у двери и повернулся к нему лицом. Отлично. Его брат любил наносить острые подколы перед уходом, как будто он смотрел слишком много телесериалов в дневное время.
Ничто так не выбивало его из колеи, как его семья, когда он был подавлен. Итан крепко сжал свои коренные зубы, череда ругательств, желающая вылететь из его уст ощущалась словно горячая лава. Вместо этого он сдержал их, улыбнувшись брату.
– Не волнуйся, со мной ничего не случится. Наблюдение за тем, как ты самоликвидируешься удержит меня вблизи. С Рождеством Христовым, Карсон.
Его брат подарил ему ухмылку и вышел.
Итан встал, как только дверь была закрыта, и сыпал ругательствами, когда направлялся к бару. Его брат, как правило, лез ему под кожу, но сегодня был совсем другой уровень. Конкурс. Упоминание о времени года и его здоровье. Но самое худшее было то, как это отобразиться на Элли.
Он должен был сказать ей, что он и является одним из ответственных людей за закрытие приюта.
Глава 3
Элли повесила трубку, чувствуя облегчение, что ей удалось связаться со всеми, с кем нужно. Если бы её сестра поспешила и вернулась из своего похода по магазинам, она могла бы одеться и отправиться в приют. Она была настроена спасти хоть малейшую часть дня.
Передняя дверь открылась, и через несколько секунд её сестра ворвалась в комнату, неся, казалось, около десяти сумок.
– Боже мой, это был самый лучший шоппинг, – крикнула она, бросив всё, включая себя, на кровать.
Эллисон попыталась подавить желание закричать и надвигающуюся панику, заметив имена дизайнеров на сумках. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, но это не сработало, особенно когда она снова открыла глаза и увидела, что её сестра ласкала переднюю часть кожаной сумки Coach. Она медленно поднялась.
– Дани, ты понимаешь, что это нужно вернуть, верно?
Даниэль нахмурилась.
– Прости? Эм нет. Где твоя благодарность? Эта сумка твоя. Я купила её для тебя. Она достаточно вместительна, чтобы вы могли поместить всю свою работу ...
– Мы не можем позволить себе ...
– Я знаю, вот почему так классно, что Итан может.
– Я должна отплатить ему, Дани. Мы не выиграли в лотерею. Это кредит.
Её сестра закатила глаза и вытащила пару сапог угги. Эллисон закрыла глаза и попыталась посчитать до десяти. Ни один из этих бесполезных методов не работал.
– Элли, твоя проблема в том, что ты не видишь удачи, когда она прямо перед твоим носом. Итану не нужно, чтобы ты их возвращала. Он при деньгах. Так почему бы тебе не проявить немного благодарности, потому что я потратила всё это на то, чтобы подобрать тебе столь необходимый гардероб. Я купила вещи для работы, вещи для игр, – она подняла сумку Victoria’s Secret и подёргала бровями.
Мысль о ее шестнадцатилетней сестре, которая выбрала для нее нижнее белье, вызывала тревогу. Она не знала, какая здесь проблема больше – деньги, которые они теперь должны Итану, или гардероб, выбранный подростком. Она села на край кровати и старалась не заплакать. Иногда было больно быть единственным взрослым. Она была её старшей сестрой, но она больше походила на маму Дани. Это делало их отношения сложными.
– Ты, вероятно, потратила две месячные зарплаты.
Дани остановилась в своей безумной манере, держа в руке шарф.
– Шутки в сторону? Так мало ты зарабатываешь?
Эллисон застонала и закрыла лицо. В чём смысл? Позднее она выработает план возврата заёмных средств с Итаном. Прямо сейчас ей нужно было одеться. Её ждали люди, которые зависели от нее, и кризис здесь закончился. У её сестры была одежда, еда и крыша над головой. Время двигаться дальше.
– Ладно, какую одежду ты купила для работы?
Её сестра самодовольно улыбнулась и вытащила пару темных узких джинсов, бледно-голубой свитер с V-образным вырезом и сапоги угги.
– Подожди, есть ещё, – сказала она. Эллисон не дышала. Затем последовал серебряный браслет и ожерелье, а затем великолепный бледно-голубой бюстгальтер и нижнее белье.
– Пожалуйста, скажи, что ты купила спортивные лифчики?
Её сестра улыбнулась с насмешкой.
– Я тебя пра-ашу. Тебе нужен лифчик на косточках. Он обязательно должен быть у всех, старше двадцати пяти лет. Я помогаю в борьбе с обвисанием.
Элисон схватила одежду и быстро начала одеваться.
– У меня нет времени спорить с тобой. Мне нужно появиться на работе. Я уже позвонила в твою школу и сказала им ...
– Повиляй бёдрами, а затем натяни их, – сказала Дани, наблюдая за её печальной борьбой с джинсами. Ей нужно будет приложить больше усилий в спортзале, как только она поймёт, где они собираются жить, и как она собирается заплатить Итану. И как она собиралась спасти приют. Правильно. Итак, никогда.
Дани вытащила мягкий махровый халат.
– Я собираюсь принять душ в этой великолепной спа-ванной. Потом немного побаловать себя.
– Мне нужно уходить отсюда через десять минут, поэтому я прощаюсь сейчас. Увидимся вечером. Итан оставил тебе ключ на столике в гостиной, но не опаздывай домой. Я помогу тебе организовать все твои школьные занятия после ужина.
– О, ужин... Интересно, что у нас на ужин. Как думаешь, у Итана есть личный шеф-повар?
Эллисон открыла рот, но она даже не знала, что сказать.
– У тебя есть деньги?
Дани пожала плечами.
– Нет, но мне это не нужно. Я возьму это с собой в школу, – она подняла карточку Итана и помахала ею.
У Элисон почти случился сердечный приступ.
– Прости? Нет, ты не возьмёшь её в школу. Я дам тебе всю наличку, которая у меня есть в кошельке. Давай карточку.
Дани надулась.
Эллисон протянула руку.
– Сейчас. Купишь себе ланч на всю оставшуюся неделю и возьмёшь что-нибудь на ужин по дороге домой сегодня вечером. Я не хочу беспокоить Итана, и меня не будет дома, чтобы приготовить еду.
Даниэль вытащила визу и ударила ее по руке.
– Тебе нужно научиться ...
– Тебе нужно научиться, когда следует остановиться. Прими душ. Хорошего дня.
Её сестра умчалась, злясь, и Эллисон смотрела на оставшуюся одежду на сегодня. По крайней мере, у её сестры был хороший вкус. Через несколько минут она скользнула в сапоги и услышала, как её сестра поёт в душе.
Она остановилась у двери спальни, поглаживая Крюка по голове и глядя в коридор, который, как она знала, вёл к кабинету Итана, спальне и тренажерному залу. Взгляд, которым она окинула его лицо, проигрывался в её голове. Он выглядел закрытым, внезапно неприступным, и это было необычно для него. Он всегда был очень открытым. Это было одно из того, что привлекало её в нём – не в романтическом плане, конечно. Она придавала этому слишком много значения. Очевидно, он, должно быть, понял, что его первозданная холостяцкая берлога будет захвачена двумя женщинами. Он явно хотел убедиться, что у него все ещё останется личное пространство. Да, они знали друг друга, но на самом деле не достаточно хорошо. Ей нужно было сделать ему подарок в знак благодарности. Или помочь по дому. Или что-то ещё.
Через полчаса она вошла в двери приюта, готовая справиться со всем на её пути в этот день. Это место всегда больше напоминало дом, чем бездомное убежище для подростков. Он был открыт круглосуточно, и много раз Элли оставалась здесь на ночь. Как только подростки входили внутрь, приоритетом персонала было сделать так, чтобы они чувствовали себя в безопасности. Каждому давали чистую одежду, туалетные принадлежности и горячую еду. Один этаж был для мальчиков и один для девочек, и во всём здании можно было разместить почти сто подростков. То, что они делали здесь, было очень важным. Это было известное место, в центре города. Ни один ребенок не хотел быть на улице, и многие из них приходили сюда из-за насилия и жестокости, и это стало их первым по-настоящему безопасным домом. Ежедневные процедуры, время приема пищи и хлопоты, были необходимы для создания чувства безопасности и стабильности – в чём большинство из них отчаянно нуждалось.
– Эй, Элли! – крикнула Дениз, руководитель группы и её хороший друг. – Ты в порядке?
Эллисон кивнула, сняв пальто и повесив его на крючок у входной двери. Она прошла по плиточному полу и присоединилась к своей подруге.
– Да, ну и денёк. Мы остановились у... друга, – почему она остановилась на слове «друг»? Это был Итан. Должно быть, всё дело в её сестре; Она заморочила ей голову.
– Боже мой, я так испугалась, когда услышала о пожаре. Что ты собираешься делать?
Дениз в этот момент расчесывала пальцем свои длинные кудрявые волосы в её фирменном хвосте на голове. Просто увидев знакомое движение, Элисон почувствовала себя спокойнее по какой-то причине. Может быть, это был признак того, что не всё покатилось к чертям.
– Мы останемся там, пока не найдем себе новое место, – она обошла стойку регистрации к небольшой кофемашине. Ей бы не помешала чашечка. Или целый кофейник.
– Стоит ли мне спрашивать, есть ли у тебя арендаторская страховка или что-то вроде того?
Элли вздрогнула.
– У меня не было дополнительных денег для этого, – она налила много молока в свой кофе, медленно помешивая. – Идиотское решение в ретроспективе, но между Дани и студенческими кредитами я не могла этого себе позволить. Я была так близка, чтобы найти баланс, и теперь мне нужно начинать всё сначала.
Она сделала глоток кофе, ненавидя, что ей пришлось признать это вслух. Она никогда ничего не скажет Дани, потому что она не хотела, чтобы её сестра чувствовала себя бременем, и она никогда ничего не скажет Ханне, потому что она знала, что её подруга заставит её принять деньги из жалости. И Итану... признаться ему в этом будет унизительно. Опять одна из вещей, которые он никогда не поймёт. Она знала, что он вырос в деньгах, в огромном количестве. Он этого никогда не поймёт. Он уже сделал достаточно.
– Ты справишься. Я посмотрю, есть ли в моём доме доступная квартира. И всё лишнее, что у меня есть, я отдам тебе, когда ты будешь обустраиваться.
Элли улыбнулась Дениз. Она была ей хорошим другом с тех пор, как Элли переехала в Торонто несколько лет назад. Всё это место работало благодаря Дениз. Она работала допоздна и была скалой за всем этим.
– Спасибо, мне, возможно, придется воспользоваться твоим предложением.
– Ну, вы с Дани не пострадали, и это главное.
Элли кивнула и огляделась, убедившись, что никто не находился в пределах слышимости. Они абсолютно не хотели, чтобы молодежь узнала, что приют могут переместить. Это было единственное место, на которое большинство из них могли положиться, поэтому идея о том, что его могут отнять у них, может быть разрушительной.
– Каковы шансы? Сначала приют, потом моё здание? Любые новости о...? – её голос целенаправленно устремился, и она подняла брови.
Дениз покачала головой.
– Нет. Каждый раз, когда я беру трубку, я готовлюсь хоть к каким-то новостям, но до сих пор у меня ничего.
Элли барабанила пальцами по поверхности дерева.
– Наверное, нам придется подождать и посмотреть. И молиться о Рождественском чуде.
– Кстати говоря, об этом, я хочу двигаться по плану с украшением ёлки на следующих выходных. Что думаешь?
Элли кивнула.
– Конечно. Мы ничего не отменяем.
– Отлично. Я отправлю уведомление работникам, и мы с тобой обсудим всё детально, может быть, завтра?
– Звучит здорово. Завтра вечером я планирую остаться допоздна и посмотреть, какие ещё лакомства можно взять к горячему шоколаду.
– Прекрасно, милая. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
Элли кивнула, когда Дениз встала и начала собираться на улицу.
– Я до сих пор не понимаю, почему ты вообще пришла. День почти закончился.
– Ты знаешь, каково это. У меня есть встречи. Я никого не хотела отменять.
Её подруга дважды обернула свой красный шарф вокруг шеи, так что он закрыл рот, её шляпа сидела низко.
– Мир без тебя не прекратит вращаться хотя бы один день, ты знаешь это, Элли.
Ее слова вышли приглушённо, но Элли поняла. Она кивнула и открыла ей дверь. Дениз помахала ей рукой и ушла. Элли закрыла дверь с дрожью и начала свой обычный обход дома, прежде чем засесть в своём маленьком офисе на главном этаже. Это место стало для неё вторым домом, и дети стали для неё расширением её собственной семьи. Ей даже удалось приводить сюда Дани на регулярной основе, и та добровольно помогала, если требовалась дополнительная помощь. Иногда им не хватало персонала на кухне или они нуждались в дополнительной помощи, сортируя различные пожертвования, которые приходили. Это заставило Дани сосредоточиться и не давало возможности ей жалеть себя. Да, их мама накосячила, и оба их отца были неизвестно где с самого рождения, но их жизнь могла быть намного хуже.
Три часа спустя, Элли закончила с одним из новых подростков в доме, и она была довольна тем, как прошла их встреча. Они стояли в коридоре возле её офиса, недалеко от входа. Максу было шестнадцать, и он пришёл сюда жить месяц назад. Он не очень сильно открылся им, но Элли чувствовала, что добилась прогресса.
Он жил со своей матерью, которая была наркоманкой и вербально агрессивной, но она поняла это, только читая между строк. Макс жил на улице около месяца, прежде чем прийти в Хэйвен Хаус. Он был замёрзшим, скованным, голодным и избитым, но его обеспечили чистой одеждой, душем и кроватью, и когда она приходила на следующее утро, чтобы встретиться со своим новым подростком, она искренне ему сочувствовала. Это происходило на регулярной основе. Она всегда помнила, как дети выглядели в первый день, когда они приходят сюда, и чаще всего это было совершенно иначе, чем когда они снова готовы двигаться вперёд самостоятельно.
У приюта была строгая политика трезвости, поэтому дети должны были быть чистыми, чтобы жить здесь. Макс, к счастью, испытывал к этому отвращение из-за своей матери. Он также был чрезвычайно осторожен, что было нормально. Его доверие нужно было заслужить. Привычная атмосфера, крыша над головой и ежедневная еда имеют большое значение в том, чтобы завоевать доверие большинства подростков.
– Увидимся, – сказал он, взмахнув подбородком в её сторону.
Элли улыбнулась ему. Он никогда не называл её по имени. Он не звал никого по имени, но она знала, что это придёт со временем. Имена были вещью очень личной для некоторых детей. Называть людей по имени означало быть хорошо знакомым с кем-то, и он явно не был к этому готов.
– Спокойной ночи, Макс.
Он пожал плечами, его взгляд бросился вниз по коридору.
– Ладно. Эм, эй, я хотел сначала спросить тебя кое о чём.
– Конечно. Хочешь вернуться в мой кабинет?
Он покачал головой.
– Э-э, мне интересно насчёт Рождества. Что произойдёт? Я имею в виду, например, вы, ребята, будете работать во время каникул? Или нам нужно найти, куда отправиться... в другое место?
В течение первого года своей социальной работы Элли усовершенствовала спокойный взгляд на ее лице. Она никогда не хотела, чтобы кто-то видел ее удивленной. Она хотела, чтобы все чувствовали, что их вопросы не были тревожными или красноречивыми – даже когда её сердце разрывалось. Она точно знала, к чему Макс клонит, и неуверенность в его голосе, в его позе, тронула её.
– Конечно, мы работаем. Хэйвен Хаус никогда не закрывается. Никогда.
Когда она произнесла эти слова, сомнение прокралось в её голову. Как она могла так говорить, учитывая угрозу, нависшую над приютом? Что же, она не сдавалась. Это место всегда будет здесь для них. Должно быть.
Он кивнул и сделал неловкий шаг назад, но не раньше, чем она увидела облегчение на его лице.
– О. Хорошо.
Он начал уходить, поэтому Элли быстро заговорила.
– Знаешь, Рождество – лучшее время здесь. Мы ставим ёлку, украшаем, у нас есть специальное меню на канун и в день Рождества. Подарки.
Она улыбалась, когда говорила, хотя он смотрел вниз на свои ноги. Она знала, что это было для него подавляюще, но она надеялась, что к Рождеству он начнет немного открываться. Это было бы его первое Рождество вдали от матери. Во время их встреч она поняла, что он не хочет говорить о ней. Она знала, что для него было нормально чувствовать гнев по отношению к ней, но было бы вполне нормально, если бы он скучал по ней или волновался за неё. Рождество было праздником семьи, и это было тяжело для детей, у которых её не было, и поэтому они выходили за рамки во время праздников.
Макс посмотрел на дверь, когда она открылась. Итан вошёл в нее, выглядя, словно модель с обложки для журнала GQ. Даже когда он не был на работе, успех и сила обволакивали его так же красиво, как и его костюмы на пошив. Вихрь снега закрутился вокруг него, когда он закрывал дверь, и её сердце затрепетало. Он смахнул снег со своих волос и встретился с ней глазами через весь зал, махнув ей рукой и подарив улыбку, которая могла растопить тысячу снеговиков. Он держал бумажный поднос с двумя красными стаканами внутри.
– Увидимся, – сказал Макс, поглядывая между ними и ушёл.
– Пока, Макс. Увидимся завтра.
Он не обернулся. Она увидела, как Итан кивнул, когда проходил мимо.
– Эй, – сказала она, подходя к нему. – Что ты здесь делаешь?
– Твоя сестра послала мне письмо, спрашивая, могу ли я взять еду на вынос.
Элли застонала, и он засмеялся.
Глава 4
Итан сделал большой глоток своего свежеприготовленного зелёного смузи. Он прислонился к кухонному прилавку и вновь мысленно пробежался по плану, который он придумал, чтобы сделать Элли счастливой и победить брата в маленьком соревновании, которое подкинул отец. Это была блестящая идея.
Конечно, не совсем то, что имела в виду Элли, но, в конце концов, он знал, что она не будет придираться. Ему просто нужно было убедить её, как только у него появятся хоть какие-то детали и планы, чтобы представить ей. С его планом все выиграли бы, кроме Карсона, что было бы идеально. Вот только спустя две минуты он обнаружил, что уже думает о женщине, которая спала в его гостевой спальне, и почувствовал себя несколько виноватым от того, что решил не пытаться спасти её приют.
Каждый день Элли продолжала говорить о том, какой он хороший, но если бы только она знала правду! Ну, а поскольку он не мог допустить того, чтобы она узнала правду, то практически всю неделю он провёл в попытках избежать встреч с ней, что ему неплохо удавалось.
Но теперь, когда его план был полностью продуман, он мог вернуться к нормальной жизни.
– Чувак, сейчас всего шесть часов утра! Мне обязательно просыпаться таким образом?
Итан чуть не подавился от удивления. Дани стояла в дверях, руки расположены на её бёдрах, её обычный хмурый взгляд был ещё страшнее в это время утра.
Было ещё темно, и он закончил бегать на беговой дорожке и приготовил свой ежедневный зеленый смузи в Vitamix. Он опаздывал на полчаса, но впереди у него был целый день. Много времени, чтобы привести некоторые из первых частей его плана «кинуть Карсона» в действие.
По крайней мере, всё это дерьмо означало, что он не думал постоянно о том самом дне. Это произойдёт на следующей неделе, и он ненавидел этот день больше, чем любой другой. Но всё будет хорошо. Он справится с этим, он получит хорошие новости, а затем декабрь наполнится хорошими событиями, и он сможет не отказывать себе ни в чём на протяжении месяца. Ему просто нужно будет пройти через эти несколько дней невредимым, быть в своей лучшей форме и не проявить ни унции уязвимости.
– Эм, привет? – Итан поднял взгляд от своего смузи к Дани. – Разве я тебя разбудил?
– Да ты наверняка разбудил всё чертово здание.
Она поплелась на кухню, её босые ноги шлёпали по деревянному полу, как лапки утки.
Он сделал глоток напитка, прислонившись к стойке.
– Я делаю это каждое утро. Я бы никогда не разбудил тебя или Элли.
– У меня на уме столько всего…. Наверное, это стресс, – проворчала Дани.
– Тебе же вроде как двенадцать.
– Мне шестнадцать.
– То же самое.
Это принесло ему ужасающий взгляд негодования.
– Где кофе?
– Я не приготовил. Обычно я беру его по пути в офис.
– Послушай, – она застонала, – нам СРОЧНО нужно достать кофеин, прежде чем Элли встанет. Утром она просто зверь.
На этот раз он все-таки подавился своим смузи. Он не мог представить Элли какой-то другой, нежели жизнерадостной. Она всегда была собранной. Даже после пожара в её доме женщина справлялась с делами у себя в кабинете с улыбкой. Он поставил свой стакан и вытащил банку молотого кофе. Дани ворчала, шкафы громко хлопали, было много фуканья и пыхтения, пока он делал кофе.
– Тебе действительно нужно запастись нормальной пищей людей, – она распахнула холодильник, скривила лицо, оглядев его содержимое, и закрыла его, – слишком много белка, недостаточно углеводов.
– Жаль, что это первое утро, когда наши пути пересеклись, – он одним глотком допил остаток своего коктейля. – Мне нравится, когда мне шестнадцатилетние указывают, как нужно питаться.
Дани не докучала ему. Он находил её выходки и театральность забавными, как если бы у него была младшая сестра.
В этот момент Элли вошла в комнату, выглядя совершенно чуждой этому миру, как будто ее отбросило из столетней комы на его кухню. Её волосы выглядели безумно, и она потирала глаза. На ней был розовый халат, который распахнулся, предоставляя ему прекраснейший из видов, с которого он когда-либо начинал свой день. Розовая майка на лямках или топ был с низким вырезом и цеплялся за аппетитные изгибы и плоский живот. Он услышал язвительный звук и обнаружил, что Дани ухмыляется – она увидела, что он заглядывается на её сестру.
Он прочистил горло.
– Доброе утро, Элли.
Он думал, что услышал, как ему ответили тем же, но не был уверен. Дани подвергла свою сестру словесному потоку каких-то школьных сплетен и о какой-то вечеринке, на которую она просто «обязана пойти», на что Элли уже ответила, что та не может посетить.
Он налил большую кружку кофе для Элли, которая теперь сидела за столом, держа голову на руках, а Дани продолжала говорить.
– Вот, милая.
Это привлекло её внимание. Элли подняла голову и послала ему взгляд полный благодарности, что заставило его задуматься, следовало ли ему просто принести ей кофе все те разы, когда он приглашал её на свидание.
– Кто-нибудь хочет смузи?
– Я предпочла бы умереть, Итан, – Дани изобразила полное отвращение.
– Спасибо, это то, что мне нужно, – сказала Элли, поднимаясь, чтобы взять молоко из холодильника. Как только она налила себе полный стакан, она сделала глоток и застонала. Он не собирался снова оказаться пойманным независимо от того, насколько сексуальны были издаваемые ею звуки или насколько прекрасно она выглядела с закрытыми глазами.
– Хорошо, я ухожу отсюда. Хорошего дня, дамы!
– Ты уже уходишь? – Элли смотрела на него. Теперь она казалась нормальной, её руки держали кружку кофе.
– Да. Тебе что-то нужно?
Она посмотрела на него через край чашки.
– У тебя сегодня есть планы?
– Конечно, у него они есть!
– Никаких планов ... ну, на самом деле, – он посмотрел на Дани, – у меня запланирован ужин, но ничего после этого.
– Элли, он не захочет нам помогать.
Он прислонился к столешнице и изучал Элли. Она была красивой без макияжа. Не то чтобы обычно на ней его было много, но она казалась моложе, и более уязвимой.
