Текст книги "Тайные фрегаты"

Автор книги: Виктор Лаптухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 36 страниц)

Глава 27

В Бискайском заливе фрегат настиг жестокий северо-западный ветер. Небо быстро потемнело, а проносившиеся мимо стаи птиц своими тоскливыми криками словно предупреждали моряков о приближающейся буре. Закутанный в непромокаемый плащ, толстая материя которого была пропитана салом, капитан Франклин встал возле рулевых. Он внимательно вглядывался в небо и время от времени отдавал короткие приказания.

Старший офицер и боцман быстро обходили корабль, проверяли крепление снастей, шлюпок, всего, что могло сдвинуться со своего места во время качки. Громобой яростно ругался и наводил страх на канониров, буквально ощупывая каждую пушку.

– Барометр быстро падает, а Бискайский залив самое распроклятое место во всем океане, – приговаривал он. – Ядра и все остальное крепите намертво! Пушки подать назад, чтобы они не наваливались на борт. Не дай Бог, если какая-нибудь из них сорвется. Она проломит обшивку и сделает пробоину размером с амбарные ворота!

Быстро менялся цвет воды. Из зелено-голубого он становился темно-синим, почти черным. Волны с белыми гребнями пены поднимались все выше, сталкивались друг с другом, вздымали тучи брызг. На фрегате убавили паруса, но один не уберегли – его мгновенно разорвало в клочья. Ветер выл и свистел в снастях, и вскоре к этим звукам добавился гул падающих волн и их глухие удары в корабельный борт. Первое время во внутренних помещениях что-то гремело и звенело. Но скоро порядок был наведен и слабо закрепленные вещи водворены на место и крепко-накрепко принайтованы. Теперь раздавался лишь скрип и скрежет брусьев и досок корабельного набора. Изделие портсмутских судостроителей проходило суровую проверку самого повелителя морей – Нептуна.

«Стойкий» медленно взбирался на очередную волну, на какое-то мгновение замирал на ее вершине, а затем стремительно скатывался вниз. В ложбине между темными стенами кипящей воды он выпрямлялся и медленно начинал подъем на новый гребень. Переваливался на другой борт и пробивался сквозь буруны, которые то и дело обрушивались на верхнюю палубу, так что она на некоторое время скрывалась под водой. Порой волна била в борт и подбрасывала фрегат как детскую игрушку. Тогда раздавалась команда капитана и, повиснув на штурвале, рулевые пытались уйти от нового удара. Но это удавалось не всегда – закрепленные на палубе шлюпки разбило в щепки, а загон со свиньями и курами, взятыми как запас свежей провизии, смыло за борт. Как ни крепили орудийные порты и люки, но запоры и крепления не выдерживали, и вода то и дело врывалась во внутренние помещения. К счастью, помпы работали исправно, и уровень воды в трюмах не достигал угрожающей отметки.

Шторм утих на третьи сутки и сменился свежим ветром. Все это время фрегат непрерывно мотало вверх и вниз, клало с одного борта на другой. Океан в полной мере показал свою грозную силу, но пощадил корабль и его команду. Обошлось без серьезных повреждений, но погибли двое матросов, которые сорвались с рей во время работы с парусами. Несколько человек попали в лазарет с переломами и ушибами, но все без исключения надолго запомнили эти штормовые дни.

И поняли смысл старинной матросской пословицы, которая гласит, что все люди делятся на живых, мертвых и тех, кто находится в море.

Хотя Иван не страдал от качки и в море был не первый год, но и его растрясло основательно. Все свои вахты выстоял как положено, помогал укачавшимся молодым мичманам, крепил с матросами паруса. Не раз брался за топор и паклю, чтобы вместе с плотником и его помощниками укрепить люки и порты. Намучались с кормовым окном в капитанскую каюту, которое все-таки вышибло волной.

Одним словом, пришлось, как говорят англичане, побывать «Джеком для всех работ». Потом еще некоторое время болела голова, ушибленная о переборку, а по ночам замирало сердце и снились вздымавшиеся черные стены воды, на поверхности которых плясали злобно шипевшие и плюющиеся пеной бесовские хари. После таких снов просыпался в холодном поту и тихо творил молитву Николе Морскому.

Потом была недолгая стоянка в Лиссабоне, где уже поджидал приказ об отправке на действующую эскадру. За этим последовали лихорадочные приготовления и погрузка последних припасов, и вскоре «Стойкий» рассекал удивительно прозрачные лазурные воды Средиземного моря.

Первое время большинство моряков, впервые оказавшихся в этих благодатных краях, не могли насмотреться на голубое небо, насладиться ласковым теплым ветром. Во время ночных вахт любовались огромными звездами, отражавшимися в воде. Вдыхали странный аромат прибрежных лесов, деревья которых никогда не сбрасывали листву. Голубые острова плыли в дымке, и над некоторыми из них вставали клубы дыма, полыхал огонь, и доносились глухие раскаты грома.

Порой Ивану казалось, что он оказался в сказочной стране, где дивные города поднимались на золотистых утесах, опоясанных изумрудными заливами. На их набережных моряков встречали улыбающиеся смуглые люди. Они предлагали удивительные фрукты и сладости, легкие, совсем непьяные, вина, миски, наполненные сочными кусками мяса, пряной рыбой, какой-то морской живностью, заправленной зеленью и перцем. Веселые стройные девушки с огненными глазами были готовы петь и плясать до самого утра.

Только раз увидел Иван, какими становятся местные жители в гневе. За мысом открылся склон, поросший странными низкими кустами, протянувшимися в несколько рядов. Один из матросов, уже побывавший в этих краях, сообщил, что именно на них растут сладкие ягоды, из которых делают местное вино. Иван, который командовал шлюпкой, разрешил высадиться на берег. Но пока все лакомились чудесными ягодами, из кустов появились чернявые мужчины в широкополых шляпах с мушкетами и саблями в руках.

Боже! Сколько было криков и угрожающих взмахов оружием! Моряки не поняли ни слова, но быстро сообразили, что до драки дело не дойдет. Силы были равны, а фрегат стоял у входа в бухту. Иван вышел вперед, на раскрытую ладонь выложил несколько монет. Крики смолкли, а старший из мужчин произнес целую речь, закатывал глаза и поднимал руки к небу. Но, видимо, говорил что-то хорошее, обиды не выказал. На прощание морякам поднесли целую корзину, наполненную гроздьями винограда и лимонами, махали платками.

Вот так всегда бы встречаться с чужими народами!

Но шла война. По дорогам всей Европы месили грязь многотысячные армии, жгли деревни, грабили города. Время от времени палили друг в друга из мушкетов и пушек, ходили в штыковые атаки. Потом хоронили убитых и обучали новобранцев. Ночами маршалы и генералы сидели над картами, разрабатывали планы новых походов и осад, а дипломаты и шпионы проводили тайные встречи. При свете дня короли, министры и другие верховные правители объявляли о своих решениях, заключали договора, решали судьбы стран и народов. Простым людям оставалось только одно – быть настороже и постараться пережить эти трудные годы.

Не было мира и на морях. Громадные трехпалубные корабли величественно следовали из одной гавани в другую и повсюду стреляли из своих огромных пушек. В чужих гаванях били ядрами по прибрежным постройкам, в своих просто салютовали. Но случалось, если погода была хорошей, а ветер попутным, они выстраивались в бесконечно длинные линии и много часов обменивались залпами. Некоторые из них загорались и взрывались, но чаще плотные клубы порохового дыма скрывали противников, и стрельба затихала сама собой. Победа по большей части зависела от выносливости команд и ветра – в штиль наступало перемирие, а когда штормило, то дорогостоящие военные корабли спешили укрыться в портах.

Но свежий ветер открывал морские просторы торговым морякам, чьи суда спешили доставить грузы по месту назначения. Они бороздили моря в любую погоду и не опасались, что многочисленная команда раньше времени истребит все запасы продовольствия и пресной воды, а сильная качка сорвет пушки со станков. Правда, еще были и пираты. Но иные хитрые капитаны, чтобы запугать преследователей, рисовали на бортах пушечные порты или красили борта в разные цвета. Поэтому издали было трудно определить принадлежность судна и решить, стоит ли нападать на него.

Но большинство капитанов надеялись на собственные знания, опыт, удачу и покровительство незримых, но, по мнению многих, вполне реальных сил. О таких вещах старались не говорить вслух, но для успокоения команды и пассажиров на носу судна сооружали чье-либо изображение.

Никогда прежде Иван не видел такого разнообразия деревянных фигур, установленных в носовой части кораблей и судов. Англичане и голландцы чаще всего ставили львов, позолоченных или выкрашенных в красный цвет. Испанцы отдавали предпочтение строгим статуям святых или королей. Но под белым с золотыми лилиями французским флагом можно было увидеть великое разнообразие весьма искусно изваянных древних богов и героев, тритонов, русалок (почему-то каждая не с одним, а двумя рыбьими хвостами) и других сказочных морских существ.

Пришлось изучать и запоминать все их особенности и различия, чтобы можно было быстро определить происхождение и принадлежность встречного судна вне зависимости от того, чей флаг был поднят над ним.

На «Стойком» вместо обычного британского льва красовалась дородная женская фигура, которая олицетворяла морскую нимфу. Это произведение плотников с королевской верфи не отличалось изяществом, но очень нравилось матросам. Они старательно раскрасили фигуру в самые яркие цвета, так что она издали бросалась в глаза. Занятый капитанскими обязанностями и довольно равнодушный к женскому обществу, мистер Франклин не обращал на нее особого внимания.

Однако появление «Стойкого» на стоянке британской средиземноморской эскадры вызвало бурю восторга. С соседних кораблей ухмыляющиеся офицеры рассматривали фрегат в подзорные трубы, а матросы радостно вопили и хохотали. Порой доносились неприличные шутки. С дальних кораблей приходили шлюпки, битком набитые желающими взглянуть на прибывший корабль. Вскоре выяснилось, что всеобщий интерес вызывают не изящные обводы корпуса, отличный такелаж и до блеска начищенные медные корабельные принадлежности, а носовая фигура «Стойкого».

В ней все узнали проживавшую в Портсмуте славную подругу моряков, хорошо известную Попрыгунью Долли. Ее рыжие завитушки, голубую косынку, вечный синяк под левым глазом и шрам на подбородке, полученный во время знаменитой драки, когда «смоляные крутки» объединились с «голенастыми», чтобы выбить из пивных на набережной засевших там гарнизонных солдат, ни с чем нельзя было спутать!

Естественно, что за фрегатом сразу же закрепилось неофициальное название Попрыгунья Долли. Это сильно огорчило мистера Франклина, который весьма ревностно относился к своим обязанностям и не думал, что его капитанская карьера начнется таким образом.

– Немедленно перекрасить эту девку! – приказал он боцману Симеону. – Не желаю, чтобы вся эскадра сквернословила и скалила зубы в отношении нашего фрегата. В штабе сопляки лейтенанты хихикают, друзья капитаны сочувственно вздыхают, а сам адмирал только ухмыляется. Даже мерзавец писарь имел наглость спросить, как точно пишется название нашего корабля? У меня же жена из семьи священника, подрастают дочери. Кто придумал установить эту нимфу?

– Не извольте беспокоиться, сэр! Такого рода шутки обычное дело. Все моряки обожают собственные корабли и ревнуют к чужим. А вот на наших верфях мало заботятся о корабельных украшениях, экономят на этом деле. Французы, те денег не жалеют. А в Лондоне только один мастер Гиббон умеет резать из дерева красивые носовые фигуры. Но он украшает королевскую яхту, сэр.

– И ведь нельзя совсем убрать эту деревяшку – тогда с кораблем случится несчастье.

– Так точно, сэр! Наверняка случится! Очень плохая примета! – доложил боцман и, заметив, что капитан задумался, продолжал. – Но разрешите доложить, сэр. Наша бабенка вполне приличная. Вон на «Свирепом» стоит изображение безобразной старухи, которая колотит мужа метлой. С бедняги волны сдирают всю краску, но каждый раз матросы делают ему нос красным, а в руку прилаживают пустую бутылку. А сам фрегат отличный, поломок не имеет, сражается удачно. Хотя наши зубоскалы за глаза и называют его «Разящая стерва».

– Закрашивай девку!

– Вся краска кончилась, сэр! Конечно, можно пустить обычную, но она быстро будет смыта. Получится одна срамота, сэр. Из стойких красок осталась одна черная, но вы сами сказали, что завтра снимаемся с якоря, – боцман преданно взглянул в глаза капитана и понизил голос. – Черная. Нехорошо получится, сэр. Идем в бой, а не на похороны.

– Черт с вами! Но я обязательно перекрашу эту фигуру, и она будет выглядеть прилично!

Глава 28

Война на Средиземном море не затихала. И по приказу командования «Стойкий» носился вдоль берегов Испании, Франции, Италии. Дозоры, разведка, охрана своих судов, охота за чужими – задания следовали одно за другим. Пару раз потрепал шторм, случилось оказаться на мели, которая не была обозначена на карте. Еще были поломки, болезни от тухлой провизии, долгое ожидание жалования – служба тянулась долго и нудно.

Но однажды у берегов Сицилии «Стойкому» улыбнулась удача.

За скалистым мысом, он был покрыт редкими кустами и очень походил на голову плешивого старика, открылась неприглядная картина. Три юркие шебеки нагло теребили пузатого голландца. Щелкали по нему из мелких пушечек и поспешно отскакивали при ответных выстрелах. Но исход боя был предрешен – на купце пушкари не отличались ни скорострельностью, ни меткостью.

При появлении фрегата под британским флагом легкие суденышки бросились наутек. Две шебеки, те, что были помельче, подались к берегу на спасительное мелководье, а третья резко отвернула в открытое море. Попутный ветер наполнил ее треугольные паруса с широкими белыми и красными полосами, развернул зеленый флаг, на котором красовался вышитый золотом полумесяц со звездой. Острый нос приподнялся и рассекал волны, вздымая высокие гребни пены.

– Хорошо идет! – раздалось на палубе «Стойкого».

– Резвая девочка!

– Наша Попрыгунья будет не хуже!

– Прибавить парусов! – приказал капитан.

– Накажем пиратов! – восторженно воскликнул стоявший рядом Джек Фишер.

– Это не пираты, а корсары, – поправил его капитан. Он сделал знак Ивану и другим мичманам. – Вы, будущие лейтенанты, должны знать особенности нового противника. Мавры, жители Северной Африки, давно промышляют морским разбоем и захватом заложников в прибрежных христианских городах. Они создали настоящие компании корсаров, имеют верфи и склады. Для войны с испанцами французские короли вступили с ними в союз, и флот мавров получил разрешение посещать французские порты. Корсары получили много льгот. В Марселе даже был спущен королевский флаг и над городской крепостью поднято зеленое знамя с полумесяцем. А жителям Тулона под страхом виселицы было приказано очистить свои дома, в которых разместились воины ислама. Люди плакали от стыда!

– Какой позор!

– Но французские купцы охотно скупали добычу мавров и продавали им пушки, порох и лес для строительства новых кораблей. Так что каждую весну корсары стали выходить на большую охоту в Атлантический океан и грабить города Португалии, Испании, Англии. Один из них даже добрался до устья Темзы!

– Как они нашли путь к нашим берегам? – спросил Джек.

– Среди захваченных маврами пленных были и моряки. Некоторые из них не выдержали ужасов рабства и согласились принять новую веру. Эти отступники и стали штурманами и боцманами на кораблях корсаров. Один датчанин привел их даже к берегам Исландии, где они захватили сотни людей.

– Почему христианские державы не покарают корсаров?

– Нет у них согласия. Они только радуются убыткам соседей и пытаются договориться с разбойниками. Поэтому европейские торговые корабли гибли десятками, а в домах вожаков корсаров в Алжире, Тунисе, Триполи появились многочисленные белокожие рабы и рабыни, настенные часы из Англии, голландские подзорные трубы, французские шелка. Рынки рабов были переполнены, и в северо-африканских портах открывались европейские консульства и банковские конторы, которое только тем и занимались, что выкупали пленных…

– С корсарами расправился сэр Роберт Блейк! – внезапно выпалил один из мичманов и тут же покраснел от смущения. – Прошу прощения, что перебил вас, сэр!

– Ты прав, парень! – улыбнулся капитан и потрепал мальчишку по плечу. – Рулевой, возьми левее! Лейтенант, прикажите зарядить пушки. А пока мы продолжим урок морской истории… Итак, против корсаров Англия послала своего любимца, адмирала Роберта Блейка!

– Адмирала и любимца, сэр? – на этот раз не смог сдержать своих чувств Иван. Он уже достаточно хорошо ознакомился с суровой дисциплиной в британском флоте.

– Адмирал сын простого торговца и прославился не только победами над голландцами и испанцами. Он всегда заботился о нуждах простых матросов. Все хорошо помнят о его отказе выполнить приказ командования и выйти с эскадрой в море. Он поступил так потому, что среди доставленного продовольствия не было лучшего средства от цинги – доброго английского пива!.. Сэр Роберт не церемонился с корсарами. В Тунисе и Алжире он познакомил мавров с настоящей ядерной дипломатией! Его пушки смели крепостные стены и отправили на дно все корабли корсаров. Они в ужасе молили о пощаде и в знак покорности прислали голову своего паши. Кроме того, освободили всех пленных англичан. В результате за каждый шиллинг, истраченный на снаряжение эскадры, свободу получили трое наших земляков!

– Мавры выбрасывают пушки за борт, сэр! Шебека прибавила скорость! – прокричал сигнальщик.

– От наших ядер она не уйдет, – капитан Франклин некоторое время рассматривал шебеку в подзорную трубу, а затем продолжал. – Французы решили последовать нашему примеру и также послали в Алжир военные корабли. Только их дипломатии не хватило ядер, и они попытались действовать словами. Долго вели переговоры, но ничего не добились. Когда французская эскадра повернула домой, вслед ей мавры стреляли отрубленными головами христианских рабов. Среди них была и голова французского консула!.. Все, урок истории окончен. По местам, джентльмены. Фрегат к бою!

Дальнейшее мало отличалось от обычного артиллерийского учения. Тяжелые орудия фрегата поразили цель уже на дальней дистанции. Ядра легких пушек с верхней палубы завершили дело. После этого на волнах покачивались лишь обломки и цеплявшиеся за них люди. Подбирать их не стали, на горизонте синели горы африканского берега и мелькали паруса рыбачьих лодок.

Капитан приказал возвращаться к голландскому судну.

Но оказалось, что не стоило торопиться. Одна из шебек скрылась, а вторая села на мель и была взята на абордаж отважными торговыми моряками. Радостно улыбающийся голландский капитан поднялся на борт «Стойкого», рассыпался в комплиментах и благодарностях. Преподнес подарок – ящик массивных бутылок с настоящим джином из Лейдена. И поспешил сообщить, что предлагает следующий порядок раздела добычи: три десятка пленных мавров он забирает себе, а их судно со всем вооружением и грузом уступает англичанам.

– Предлагаю такую сделку исключительно из уважения к британскому флоту и в знак благодарности за спасение от варваров, – произнес голландец. – Мавров продам на галеры в ближайшем итальянском порту, но их цена не составит и половины стоимости шебеки. Ее уже сняли с мели, и я лично убедился, что корпус не пострадал и течи нет.

Капитан Франклин молча выслушал гостя и довольно сухо предложил ему спуститься в каюту. Кивком головы приказал следовать за собой Ивану. На капитанском столе появилось скромное угощение – тронутые жучками сухие бисквиты и слабенький портвейн, по дешевке купленный в Лиссабоне.

Последовал новый обмен любезностями, а затем хозяин каюты задал вопросы:

– Куда держите путь, господин капитан? Что в ваших трюмах? Судовые документы передайте моему мичману. Он служил в голландском флоте, и хорошо знает ваши правила.

– К чему такие формальности, сэр! – воскликнул голландец. Радостная улыбка исчезла с его лица. – Англия и Голландия союзники и ведут войну против общего врага. У вас отличное вино, сэр. Но позвольте предложить вам кроме джина еще две… нет, три!.. бочки настоящего темного кипрского вина. Аромат бесподобный! Вкус и сладость, как поцелуй богини любви Афродиты. Говорят, она родилась на Кипре и…

– Спасибо, но где судовые документы?

– У меня на борту нет военной контрабанды. Уверяю вас, сэр! Вот взгляните – ни пороха, ни мушкетов.

Ознакомившись с документами, Иван доложил, что купеческое судно идет в Геную с грузом вина, хлопка и кож.

– Уважаемый союзник, от Генуи до французской границы рукой подать, – капитан Франклин позволил себе улыбнуться. – Но воевать без сапог и выпивки солдаты не умеют. А в Генуе из хлопка ткут прочную голубую ткань «блю де Генова» или просто «джинса», из которой шьют отличные паруса. Поэтому вашему судну придется последовать за нами, и вы дадите объяснения призовому суду при командующем британской эскадрой. Возможно, его члены докажут, что я ошибаюсь, и ваш груз не является военной контрабандой. Тогда ваше судно не будет конфисковано и мне придется принести извинения.

Губы голландца дрогнули, он отвернулся, чтобы не выдать своих чувств. Наступило долгое молчание.

– Во имя христианского милосердия… – начал несчастный и опять замолчал. – Дома у меня осталась семья…

Взгляд капитана оставался непреклонным.

– Сэр, будем говорить как деловые люди, – наконец произнес голландец. – В это судно и его груз я вложил все свои средства. Да еще набрал в долг. Конечно, вы сможете назвать мое имущество военным призом и реализовать его в любом порту. Но большая часть выручки пойдет в казну вашего короля, агентам призового суда и командиру эскадры. Вам и вашим славным морякам достанется совсем немного. Мой груз не так уж и ценен.

– Во время войны платят серебром и за сосновые доски.

– Совершенно верно, сэр. Но если вы отпустите меня, то сможете раз в десять увеличить свою долю. Кроме того, весьма вероятно, что можно сразу получить наличные. Ведь казна платит призовые деньги с большим опозданием, а во время войны может случиться всякое.

– Что вы предлагаете, капитан?

– Вы меня отпускаете. Я же вам, как союзнику в войне с католическими державами, сообщаю сведения о караване вражеских судов. Укажу место, где они находятся. Но предупреждаю, они вооружены, имеют охрану – французский военный корабль. На одном из судов серебро в монетах и слитках, его французские купцы Бейрута посылают своему королю. Клянусь спасением моей души, что говорю правду.

– Даю слово чести капитана британского флота и джентльмена, что отпущу вас вместе с вашим грузом. Но если это обман, то из Средиземного моря живым не уйдете – вас потопит первый же английский корабль!

– По рукам, капитан! Слушайте – четыре транспорта, серебро на «Пеликане», стоят в гавани Табарка на алжирском берегу. Их охраняет один фрегат, другой чинится в Тунисе, где он получил повреждение после столкновения с турецкой галерой. Когда ремонт закончится, все они пойдут в Марсель. В вашем распоряжении не больше трех суток, сэр.

– Откуда эти данные, капитан?

– В составе этого каравана я шел от Александрии до Туниса. Капитан «Пеликана» мой старый знакомый, сэр. Надеюсь, что лично ему вы не причините вреда.

– Не беспокойтесь, капитан. Спасибо за точную информацию. Вы исполнили долг настоящего христианина, борца с католическим мракобесием, и доказали верность союзническому долгу. Вы свободны. Надеюсь, что в Марсель прибудете раньше всех и получите хорошую цену за свой груз.

– Благодарю вас, сэр. Прикажите послать баркас за вином на мое судно. Десять бочек славного кипрского, сэр!