Текст книги "Тайный агент Ника (СИ)"

Автор книги: Виктор Селезнёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 35 страниц)

– У меня нет слов. – Геннадий Геннадьевич растерянно развел руками, пряча за усами улыбку. – Ты знаешь даже такие малоизвестные страны. Удивила ты меня. Вот так новенькая ученица!

В классе уже вовсю шумели.

– Тише, ребята! Сейчас попробуем еще. – Мужчина не мог сдержать свой азарт, как будто старался в чем-то переиграть Нику. – А города хорошо знаешь? Столицы, например? – спросил он у Ники.

– Да, столицы и крупные города я знаю.

– Не возражаешь, если я сразу сложные буду спрашивать?

– Не возражаю.

На запрос учителя Ника показала столицу княжества Монако – город Монако, столицы Бутана – Тхимпху, Коморских Островов – Морони, Белиза – Бельмопан, Суринама – Парамарибо, Тувалу – Фунафути. Геннадий Геннадиевич называл только столицы, а Ника моментально их показывала и говорила, столицей какой страны является.

– Давай-ка не столицы, а просто крупные города?

– Давайте.

Учитель называл значительные, но малоизвестные города из стран, где работал. Ника показала Бристоль – крупный порт на берегу Бристольского залива в Великобритании, небольшой городок Порт-Блэр – административный центр Андаманских И Никобарских островов, принадлежащих Индии, Питермарицбург – центр южноафриканской провинции Натал, центр канадского штата Юкон город Уайтхорс, центр американского штата Аляска город Джуно, и Дарвин – центр Северной территории Австралии.

– Чёрт возьми! – не сдержался Геннадий Геннадиевич. – Да ты, прямо, ходячий справочник по географии! Как это у тебя получается?

– Просто, у меня очень хорошая память, – сказала Ника. – Мне достаточно двух-трех раз, чтобы что-то запомнить. Я всегда могу вспомнить информацию, которую когда-либо видела или читала. Причем, вспомнить в деталях. Я знаю, для вас это выглядит необычно и сверхъестественно. Но для меня это не удивительно. И не только потому, что я смотрю на свои способности со своей точки зрения. История знает немало примеров о людях, которые обладали такой безупречной памятью, знали по двенадцать и более языков или вот как я – все страны, их столицы и крупные города. Есть люди, умеющие невероятно быстро вычислять в уме. Они могут мгновенно умножить, скажем, двадцать одну тысячу семьсот тридцать четыре на пятьсот сорок три, запомнить идущие подряд тысячу цифр, знают наизусть таблицу умножения чисел от одного до ста или сразу отвечают, на какой день недели придется 21 марта 4871 года. И это далеко не предел человеческих возможностей! Ученые говорят, что большинство людей используют возможности своего мозга не более, чем на пять процентов.

– То есть ты хочешь сказать, что относишься к таким людям? – спросил изумленный учитель.

– Судя по всему да. Я для вас сверхъестественное явление. Для вас это удивительно, а для меня – нет. Но для меня тоже есть какие-то пределы!

– Ты права, – согласился Геннадий Геннадиевич. Он уже успел успокоиться и принял более серьезный и рассудительный вид. Но искра учительского азарта погасла не полностью. – Давай-ка еще попробуем! – попросил он и, не дожидаясь ответа, потянулся к лежащему на своем столе атласу мира.

Ника, конечно, не возражала. Но она почувствовала, что спектакль нужно кончать. Всему должен быть предел.

Геннадий Геннадиевич полистал атлас и, остановившись на странице под названием 'Австралия, Новая Зеландия, Океания', принялся сосредоточенно водить по ней пальцем. Его собственных знаний уже не хватало. Те города, которые он знал, – а знал он их очень много, – Ника тоже знала. Он хотел определить предел ее знаний.

– Инверкаргилл, – задал он ей, наконец, город.

Ника сразу вспомнила по карте в своей памяти, что это маленький городок на юго-западе Новой Зеландии с населением менее пятидесяти тысяч жителей.

Геннадий Геннадиевич с надеждой в глазах ждал ее ответа. Но это было уже слишком. Ника была в таком положении, когда раскрыть свои экстраспособности полезно для операции. Ей нужно во что бы то ни стало понравиться Мише и подружиться с ним. Но раскрывать их все – нельзя. Это очень опасно. Пойдут ненужные слухи, а если кто-то проведет параллель между убийством журналиста и появлением Ники – операция может провалиться. Никто не должен ничего заподозрить. Стоит одному заподозрить неладное – он не сможет удержаться и расскажет другому. А тут еще и Ника, которая подходит под общее описание дела о предполагаемых детях, которыми занимался убитый журналист.

Вместо ответа учитель услышал вопрос:

– Что?! – Ника изобразила напряженное лицо, как будто услышала науруанский язык.

– Инверкаргилл, – всё ещё с надеждой повторил Геннадий Геннадиевич.

– Первый раз слышу. Не знаю такого города. – Ника развела руками.

Мужчина слегка расстроился:

– Ладно. Попробуем еще раз.

Он опять полистал атлас. Открыл страницу 'Северная Америка'. Присмотрелся.

– Ситка, – сказал он наконец.

Ника вспомнила, что Ситка – город на юге американского штата Аляска, такой же небольшой, как и предыдущий.

– Повторите, пожалуйста, – Ника, казалось, слышала такое впервые.

– Город Ситка, – повторил учитель.

– Нет, не знаю такого. К сожалению, – опять огорчила его Ника.

– Надо же, как жаль. – Учитель опять полистал атлас. Открыл 'Африку'. – Масеру.

– Так Масеру – это же столица Лесото! – не выдержала Ника. – Столицы то я знаю!

Учитель улыбнулся:

– А Иньямбане?

– Чего?! – почти воскликнула Ника, хотя отлично знала, где находится этот город.

– Иньямбане, – повторил Геннадий Геннадиевич.

– И где же находится такой причудливый город? – Ника скорчила любопытное лицо и подошла вплотную к учителю. Наклонилась над атласом и уставилась в него с почти непередаваемым интересом.

В классе все молчали, наблюдая за происходящим.

Учитель улыбнулся:

– Вот, на юге Мозамбика, – показал он пальцем на карте.

– Ага, вижу. Теперь, буду знать.

Геннадий Геннадиевич закрыл от нее атлас и перевернул пару страниц.

– А Цинциннати знаешь?

– Так это же большой город, тем более в США! Конечно, знаю! Он на юго-западе штата Огайо.

– Верно, – сказал учитель. – Хорошо. Садись на место. Мне ясен уровень твоих знаний. Хотя он имеет предел, это просто фантастично. Ребята! – обратился он к классу. – Пример Ники хорошо показывает, как можно знать географию. Да и не только географию. К этому нужно стремиться... Ну, а тебе, Ника, я без вопросов ставлю пятерку. К сожалению, у меня нет более высокой оценки, – улыбнулся он и склонился над журналом. – Твои родители хорошо тебя воспитали. Кем они работают?

– Папа работает начальником службы безопасности одного из банков, а мама сейчас в Штатах. Она работает в российском посольстве в Вашингтоне.

– В посольстве?! – удивился Геннадий Геннадиевич. – А я ведь тоже всю жизнь проработал в посольствах. И в американском тоже. Причем, в американском – не так давно. Три с половиной года, как ушел оттуда. Я случайно не знаю твою маму? Как ее зовут?

– Лидия Арсеньевна. – Ника специально придумала редкое имя-отчество, чтобы не было случайного совпадения.

Мужчина подумал.

– Нет, не знаю, – сказал он.

В душе Ника облегченно вздохнула.

– Она уже три года, как работает в США, а до этого работала в Нигерии, – продолжала она.

– Понятно. Значит, я не мог ее знать. Мы работали в посольстве в разное время.

– Выходит так, – кивнула Ника.

– Ты, наверное, редко видишься с мамой?

– Да. К сожалению. Такая уж у нее работа. Мой папа работает здесь, в Москве, и она решила, что мне будет лучше жить с ним и учиться в Москве. С мамой, конечно, я вижусь не так уж редко. Я езжу к ней на каникулах. Вот летом опять поеду к ней в гости. Проведу лето в США. Она тоже каждый год приезжает к нам с папой. Во время отпуска. Так что всё не так уж плохо. Мама регулярно звонит нам в Москву, узнает как дела. Так что, всё нормально.

– Ну, что ж. Очень рад, что у тебя всё хорошо, – улыбнулся учитель. – Потом он вдруг сделал задумчивые глаза. – Я в США проработал четыре года. Много интересных случаев было. Ох уж эти американцы! Помешаны на диетах, похудениях, спорте, экологии. Это, конечно, не так уж плохо. Но каково нашему человеку, когда он попадает в такое необычное окружение?! – Он усмехнулся. Дети тоже заулыбались ожидая интересного рассказа. – В США у меня был друг Боб. Коренной американец, но так уж получилось, что мы с ним быстро нашли общий язык и сдружились. Он как-то пригласил меня на вечеринку по случаю рождения у него дочки. Это было в самом начале моей работы в США. Я тогда еще плохо знал их обычаи и образ жизни. Поэтому и попал в неудобное положение. У нас в России на праздники принято одеваться по-праздничному. Я так и сделал. Одел роскошный выходной костюм, красивый галстук, взял подарок и пошел. – Геннадий Геннадиевич забавно махнул рукой вперед. В классе захихикали. – Ну, пришел я, короче, на вечеринку. Меня встретили. Я отдал Бобу подарок – красивую палехскую шкатулку. Ну, мне никто ничего не сказал сначала. Я поздоровался с гостями. Сел с ними. Сижу. Вдруг, вижу, что они как-то резко перестали разговаривать друг с другом. Поглядывают на меня. И смотрят как-то косо. Ну, я сначала ничего не понял. Потом осенило. Мне сразу стало так неловко. – Дети вытаращили на учителя все глаза и затаили дыхание, сгорая от любопытства. – Я осмотрелся. Батюшки! Оказывается, это я один такой красавец явился. Все вокруг сидят в чём попало. По нашим меркам. Кто в джинсах, причем ужасно поношенных, большинство вообще в майках до колен и во всём таком. И только я один в костюме! – Дети весело рассмеялись. – Я, конечно, тогда уже привык, что у них все в таком по улицах щеголяют, но чтоб так на вечеринку – не знал. Ну, ничего страшного, конечно, не было. Американцы народ понятливый. Они поняли, что я в Америке человек не опытный. Меня еще спасло, что тогда не все пришли. Я пришел вовремя, за пять минут до назначенного времени. А большинство гостей начали приходить после меня. На вечеринку у них можно опоздать минут на десять. Ничего страшного не будет. Я к тому времени уже принял более свободный вид. Снял пиджак, галстук, расстегнул воротник, закатал рукава. Это чтобы больше походить на гостей. В общем, та вечеринка прошла нормально. Хорошо, что я тогда захватил подарок. Всем очень понравилась моя расписная шкатулка ручной работы. Американцы падки на такие вещицы. Им очень нравятся предметы народного творчества из нашей страны. Конечно, ко мне тогда было особое внимание. Хорошо, что я тогда догадался взять фотографии. Американцы хотели узнать о моей семье, о моей работе и образовании, об обычаях в нашей стране, о пище, о культуре. Вечеринка прошла замечательно. Благодаря ей у меня в Америке осталось много хороших знакомых. С некоторыми я до сих пор переписываюсь. Так что есть, что вспомнить.

Геннадий Геннадиевич закончил рассказывать. Он задумчиво осмотрел класс. Дети сидели с завороженными лицами и переваривали у себя в голове его рассказ.

Он встал. Прошелся возле доски взад-вперед. На лице появилось легкое волнение.

– Ребята! – обратился он к классу. – Я должен вам сообщить, что до конца апреля не смогу вести у вас географию. Ее будет заменять другой учитель. У меня заболел отец и я должен ехать к нему в Белгород. До мая меня не будет – это точно. А возможно и до конца учебного года.

Дети все вместе вдруг резко погрустнели. Геннадий Геннадиевич сообщил им чрезвычайно грустную новость, а они не хотели расставаться с ним ни на один день. А тут, он говорит, что может вообще не появиться до конца учебного года. Как мешком из-за угла. У некоторых девчонок заслезились глаза. Им было жалко, что Геннадий Геннадиевич оставляет их и похоже надолго.

– Да не переживайте вы так! – Он улыбнулся. – Я же не навсегда ухожу. Просто, обстоятельства сложились так, что я должен вас покинуть на некоторое время. В любом случае я буду у вас вести географию на следующий год. Разве могу я оставить детей, которые так меня любят. Не переживайте.

У ребят чуть отлегло на душе от его доброй, обнадеживающей улыбки. Тут, прозвенел звонок.

Ребята соскочили с мест, подбежали к учителю и окружили его плотным кольцом. Они прощались с ним как будто навсегда. Он был для них в этот момент лучшим учителем. Ему тоже было очень тяжело и он еле сдерживался в окружении бесконечно преданных ему детей. Глаза блестели от прячущихся слез. Он любя обнимал их за плечи, гладил по шевелюрам и бесконечно радовался, что у него такие верные ученики. Он уезжает. Но он еще вернется к ним. Обязательно вернется.

Глава 5. Настоящий друг

Был полдень. Необычно яркое для апреля солнце щедро заливало все вокруг своим теплом.

Ника вместе с Мишей не спеша шла по безлюдной дорожке небольшого парка возле школы по направлению к жилому массиву.

– Что-то потеплело в этом году быстро. Обычно температура в середине апреля градусов десять. А сейчас больше двадцати. Как летом.

– Это верно, – согласился Миша. – Ника, я тут подумал...

– Что?

– Ты говорила всем, что никому не можешь сказать, где ты живешь. Типа из-за того, что твой папа работает в охране банка. А меня теперь ведешь к себе. Я же теперь буду знать, где ты живешь.

– Будешь, – заверила его Ника. – Мы ведь как-никак теперь дружим. А у друзей не может быть никаких секретов. Я должна тебе доверять. И ты мне тоже. Верно?

– Да, – согласился Миша, чуть улыбнувшись. – Даже как-то не верится, что у меня теперь есть друг. Настоящий друг. Но как-то все неожиданно произошло. Ты сегодня утром пришла в наш класс впервые и вот – не прошло и дня, как мы идем с тобой вместе и вроде как дружим.

– Я понимаю что ты имеешь ввиду. – Ника нисколько не смутилась и не обиделась. – Настоящий друг – это тот человек, с которым ты уже дружишь давно и который в течение многих лет доказывал свою преданность. Тот, кто всегда рад тебе помочь и разделить с тобой радость или печаль. Я в этой школе новенькая и никого здесь не знаю. Это очень тяжело и мне нужен друг. Друг, с которым я могла бы общаться и который помог бы мне освоиться в новой обстановке. Я надеюсь, что ты сможешь стать мне настоящим другом. Я очень этого хочу.

– Я тоже, – сказал Миша.

– Когда я вошла в ваш класс, то сразу тебя заметила. Ты сидел один за партой и о чем-то грустил. Я сразу поняла, что ты замкнут в себе и тебе не хватает общения с другом. Мне тоже нужно было общение с другом и оно нужно мне сейчас.

– Да, Ника. Ты опять права. И то, что я замкнут в себе, – пожалуй, это тоже правда. Наверное, слишком я добрый. И мама так говорит. Поэтому никто не хочет со мной дружить.

– Ты замкнут не потому, что ты добрый. Доброта – это, наоборот, чувство, которое притягивает людей. И я уверена, что в вашем классе есть ребята, которые хотят с тобой дружить. Но многие сами боятся сделать первый шаг и ждут этого от другого. А ты ведь даже не показываешь свою готовность к общению с людьми. Не обижайся, но ты, наоборот, показываешь свою закомплексованность, замкнутость в себе. А это отталкивает людей. Нужно быть более деятельным, активным, больше улыбаться. Это нравится людям. А закомплексованность – она не то чтобы не нравится другим людям. Она вызывает у них жалость. Жалость, которую многие боятся показать, открыть и держат в себе.

– Наверное, ты опять права, Ника, – вздохнул Миша.

– Ничего, Миша. Не переживай. В моем обществе ты быстро научишься дружить. Мы с тобой таких делов наворотим! – Она радушно усмехнулась и мягко хлопнула его по плечу, заставив его повеселеть и даже слегка рассмеяться. – Хочешь, анекдот расскажу?

Миша обрадовался:

– Конечно, хочу.

– Анекдот, правда, старый, но хороший, – заметила Ника. – На провинциальном званном вечере в качестве почетного гостя присутствовал капитан дальнего плавания. Гости оказывали ему всяческие знаки внимания и осаждали вопросами. 'Приходилось ли вам когда-нибудь видеть настоящего морского змея?' – спросила у капитана молодящаяся дама. 'Никогда'. 'Удивительно', – не унималась дама, – 'вы почти всю жизнь провели в разных морях и никогда не видели морского змея?' 'Нет'. 'Как это объяснить?' 'Очень просто: я непьющий'.

Миша весело расхохотался, поддерживаемый улыбающейся Никой.

– Хороший анекдот, – похвалил он. – Давай, теперь, я расскажу. – Он подождал, пока Ника утвердительно кивнула. – Молодая учительница математики приходит в класс со страшного бадуна, обводит учеников тяжелым взглядом и говорит: 'Дети, запишите задачу. Три интеллигентные женщины взяли две бутылки водки. Спрашивается, на кой 'Икс' им понадобилась еще и бутылка крепленого?'

Нике ничего не оставалось как заразительно рассмеяться.

– Ну ты даешь! Вот так застенчивый молодой человек! – Она смерила его восхищенным взглядом. Миша в ответ опять изобразил из себя смущенного. – Ладно. Теперь, моя очередь. Раз уж мы начали о борьбе с пьянством, то продолжу эту тему. Не спи, Мишка! Ща анекдот будет!.. – растормошила его Ника, заставив возвратить на лицо улыбку и веселое внимание. – Маленькая девочка стоит на улице и плачет. Собирается толпа. К девочке подходит милиционер. 'Почему ты плачешь, девочка?' 'Потому что... потому что я заблудилась'. 'А где ты живешь?'. Девочка молчит... Из толпы выруливает, еле держась на ногах какой-то пьяница, берет девочку за руку и говорит ей: 'Ну, скажи. Скажи, Ирочка, где мы живем. Скажи дяде. Иначе мы еще пять дней будем шататься по улицам и не попадем домой'.

Миша моментально схватил суть и после этого полминуты не мог успокоиться, чуть не падая от смеха на землю. Ника, при всём своём контроле над эмоциями, сама еле сдерживалась, чтоб не прыснуть, глядя на заразительный смех.

– Ну-ну, Миша. Что о нас люди подумают? – шутя пожурила его девочка.

– Пущай чё хотят, то и думают! – Он махнул рукой на людей, которые не обращали на них почти никакого внимания.

Ника про себя усмехнулась, подумав, как быстро меняется ее новый приятель при общении с ней. Если так и дальше пойдет, то через несколько дней он совсем раскрепостится.

– Слушай еще один анекдот, – улыбнулась Ника. – Времена "холодной войны". Американцы несколько лет готовили к заброске на Украину диверсионную группу. Изучали украинский язык, обычаи и так далее. Задача: взорвать "Днепрогэс". Заброска прошла успешно. И вот, по запорожской степи, в направлении "Днепрогэс" идет группа людей в национальных украинских одеждах, разговаривают по-украински, поют народные песни, всё как положено. Навстречу идет старик. Американцы говорят ему, естественно по-украински: "Здорово, дед!" Он им отвечает: "Здорово, АМЕРИКАНЦЫ!" Они ему: "Яки ж мы американцы, мы ж гарни хлопцы!" На что дед отвечает "Яки ж вы гарни хлопцы, вы ж НЕГРЫ!"

После анекдота про негров ей пришлось помогать Мише подниматься с асфальта. Так, не спеша, рассказывая веселые анекдоты, ребята подошли к подъезду дома, где жила Ника.

– Ты здесь живешь? – спросил Миша.

– Да, на седьмом этаже. Вон мои окна, – показала она рукой.

Они поднялись по лестнице. Ника открыла ключом дверь и Миша следом за ней попал в прихожую, от которой в глубь квартиры шел широкий коридор. Из прихожей он увидел просторную кухню, обставленную самой современной кухонной мебелью и бытовой техникой.

– Для начала, совсем неплохо. Сколько здесь комнат? – поинтересовался он.

– Пять.

– Здорово. У меня только две.

– Проходи за мной. – Ника провела его по коридору в свою комнату.

Установленный на отдельном столе компьютер сразу бросался в глаза. Огромный тёмно-лиловый корпус подсоединен к монитору с большим экраном.

– Я смотрю, тут у тебя периферия под стать компьютеру. – Миша обратил внимание на два аппарата, стоящих в сторонке от компьютера и подошел, чтобы рассмотреть их. – Цветной лазерный принтер 'Ксерокс Тектроникс', а это, как я вижу, 'Хьюлетт Паккард Скан Джет', – показал он на сканер. Судя по всему Миша неплохо разбирался в современной компьютерной технике.

– Ну, давай, включай, – сказала Ника пригласительным тоном, усаживая его в мягкое передвижное кресло у стола с компьютером.

Миша нерешительно потянул руку к системному блоку:

– Даже как-то боязно, – заметил он. – Я никогда еще не работал с таким мощным компьютером.

– Не бойся. Не укусит. Здесь, похожая система.

Миша аккуратно включил питание на мониторе и в системном блоке. По экрану быстро пробежали строки тестировочной программы и через пару-тройку секунд появилась пригласительная картинка операционной системы.

– Хочешь чаю сделаю? – предложила Ника. – У меня есть хороший шоколад.

– Это было бы неплохо.

– Еще бы, – хмыкнула она. – Пойду на кухню, чайник поставлю.

Когда она вернулась, Миша уже успел рассмотреть её 'рабочий стол'. 'Рабочий стол' не радовал разнообразием. Миша запустил 'Коммандер' и посмотрел информацию о диске.

– Да, не густо у тебя, – сказал он входящей Нике. – Меньше гига. И это при двух винтах по пятьсот гигабайт каждый!

– Так это совсем новый комп. Он куплен совсем недавно. Ничего, за месяц я столько всего натаскаю из инета. Мало не покажется.

– Понятно, – кивнул Миша. – Кстати, ты вовремя напомнила об 'Интернете'. Не будем терять времени. – Он вышел из 'Коммандера' и запустил 'Эксплорер'.

– Угощайся. – Ника положила перед ним пару роскошных стограммовых шоколадок. – Молочный. Белый с орехами. Не голодать же нам с тобой.

Сама она бесцеремонно развернула одну из шоколадок, отломила сразу три кусочка и запихнула в рот.

– Давай, Миша, не робей, а то не будет, – промямлила она с набитым ртом. Мальчик скользнул по ней искристым взглядом и потянулся за шоколадом. Одновременно, он ввёл в окошко на экране какой-то адрес и система начала соединяться с нужным сервером.

– Сейчас, я тебе покажу веб-страничку газеты, в которой работает моя мама.

– Хорошо, а я пока переоденусь, – сказала Ника и отошла от стола.

Миша сидел за компьютером и наблюдал как загружается страничка. А она в это время, нисколько не стесняясь, принялась переодеваться прямо в своей комнате, у него за спиной. Самой Нике, у которой не было ни стыда, ни совести, было откровенно всё равно, но каково стало Мише, когда он заметил. Он покраснел, как вареный рак, и сидел, боясь не то что обернуться на неё, а даже шелохнуться. Он чуть было не сгорел от стыдливого смущения. Хорошо ещё, что она переоделась быстро, за полминуты, а то, наверное, так и случилось бы.

Теперь, она облачилась в тёмно-синие спортивные штаны с яркой тройной полосой по бокам, простую белую майку без рукавов, и стала похожа на заправскую спортсменку.

Ника заметила необычный цвет лица у Миши.

– Миша, что это с тобой?! – озабоченно спросила она и, подойдя вплотную, участливо наклонилась над ним, облокотясь руками о стол и спинку кресла, на котором он сидел.

Миша увидел её озабоченные глаза, вдруг усмехнулся и быстро поменял цвет лица на обычный.

– Да ничего страшного! – махнул он рукой.

Ника понимающе кивнула:

– А то я уже подумала что-то неладно. Ну, как там твоя страничка?! Загрузилась?! – Она обратила свое внимание на монитор.

Миша осторожно пробежал глазами по ее обновленному спортивному виду и, нелегко вздохнув, повернулся к монитору.

– Кстати, я знаю эту страничку, – сказала Ника. – Здесь очень много интересного и я сюда частенько захаживаю, чтобы посмотреть электронные версии статей. В этой газете много статей на горячие, злободневные темы. И, конечно же, у меня есть пометка на эту страничку. – Она подвела указатель к надписи 'Избранное' и, щелкнув мышкой, показала список.

– Я смотрю, у тебя разнообразные интересы, – пробежав список глазами заметил Миша. – Даже на Чикагскую биржу есть пометка. Хочешь стать брокером?

Усмехнувшись, Ника дружелюбно хлопнула его по плечу:

– Не брокером, а крутым чикагским рокером. – С кухни донесся нарастающий свист. – О! Чайник закипел. Пойду заварю. Бери шоколад, Миша.

Ника отломила себе два кусочка и прошлепала босиком по золотистому линолеуму коридора на кухню.

– Через пять минут будем пить чай, – объявила она по возвращению. – А я пока чуток разомнусь.

Она подошла к стене, оттащила от нее сложенный тренажер, разложила и устроилась на нем. Сделала несколько разогревающих упражнений. Потом принялась за упражнение, имитирующее удар кулаком вперед. Натянутая резина позволяла задействовать все мышцы, участвующие в ударе.

Миша слышал за своей спиной её напряженное дыхание. Ему стало интересно. Он оставил 'Интернет' в покое и повернулся посмотреть как занимается его новая и пока единственная подружка. А посмотреть было на что. Миша ведь не знал, что больше половины своей недолгой пока жизни Ника провела в изнуряющих тренировках. Из Ники с самого её рождения хотели сделать чудовище, послушного зомби-киллера. Но заложенный в неё с самого зачатия интеллект оказался сильнее. Зомби из неё был никудышный, а в душе порой вскипала невидимая постороннему буря свободомыслия.

Миша с непередаваемым изумлением смотрел на её открытые, напряженные мышцы на руках и недоумевал, что можно их так накачать, тем более у двенадцатилетней девочки. Это выглядело совершенно необычно и невероятно.

Ника занималась недолго, всего пару минут. Не для того, чтобы накачать мышцы, а просто, чтобы их чуть размять, поддержать себя в хорошей форме и при этом не вспотеть.

– Что, Миша, надоел 'Интернет'? – иронично спросила Ника, закончив заниматься.

– Ёлки зеленые, Ника! У тебя бицепсы почти как у Юрки жировые пласты в том же месте! – не удержался изумленный Миша.

– Твоему Юрке надо меньше жрать и хотя бы иногда посещать библиотеку.

– Ника, ты такая... такая необычная девочка, – продолжал Миша. – Я даже не знаю, что и подумать. Ты знаешь больше, чем кто-либо в нашем классе. Ещё и спортом занимаешься. Боже, неужели это девочка! С такими мышцами! – У него по спине пробежали мурашки. Он с трудом подавил надвигающуюся нервную дрожь. – Ты, видать, сильная. Да ещё говоришь, что знаешь приемы борьбы. Даже боязно к тебе подходить.

Ника широко улыбнулась:

– Я хороших людей не обижаю. А друзей тем более.

Миша отрадно улыбнулся:

– Вот так подружка у меня! Кто бы мог подумать! – Потом он чуть потупил взор. – Мне даже как-то неловко... и стыдно. Ты девочка, но, похоже, можешь за себя постоять. А я... я не могу. Я слабый и меня часто обижают. Видишь, как нескладно получается. Ты, Ника, можешь защитить себя и других, а я – мальчик – я не могу защитить даже себя.

Ника кивнула, показывая, что понимает его.

– Знаешь, Миша, – начала она осторожно, – тебе нечего стыдиться. Сила в человеке – это, конечно, важная вещь. Но не главная. Главное – то, что у тебя в голове... и, пожалуй, в сердце. Сила – дело наживное. А вот ум и доброта – нет. – Ника мягко улыбнулась. – У тебя, Миша, есть хорошие знания, интеллект, а главное – доброта, которая не позволит тебе использовать свои знания и ум во вред людям и, таким образом, самому не попасть в беду. В этом отношении ты даже лучше меня. Сама я рассматриваю всё слишком рационалистически и мне очень не хватает доброты. Той доброты, которая есть у тебя. Ты можешь мне не верить, но я очень завидую твоей природной доброте. Завидую, в хорошем смысле этого слова... А насчет силы и приемов... Мышцы всегда можно накачать, а приемам – научиться. Если, конечно, не лениться. Я тебе могу в этом помочь.

– Правда? – не поверил Миша своим ушам. – Это было бы здорово. – Он опять засиял. – Слушай, Ника, покажи хоть один приемчик. Я сгораю от любопытства!

Ника тихо усмехнулась:

– Конечно, молотить по воздуху не очень интересно. Ну да ладно. Покажу тебе один удар. Правда, этот удар больше смахивает на цирк, но, думаю, для тебя подойдет, чтобы посмотреть.

Ника приподнялась с разложенного на полу тренажера и отошла от него чуть в сторону. Развернулась. Стала в боевую стойку.

– Смотри внимательно, – предупредила она.

Мгновением спустя она рассекла воздух тремя повторяющимися рычажными ударами в голову воображаемому противнику. Её нога просвистела в воздухе тремя сильными бросками невообразимой частоты. Не прошло и секунды. Если бы перед ней на самом деле стоял противник, этими ударами она снесла бы ему голову.

Миша от удивления что-то несдержанно-восторженно пискнул.

– Что, понравилось? – усмехнулась Ника.

– Здорово! Я даже не успел заметить. Ты так быстро всё сделала. Только что-то мелькнуло в воздухе – и всё. Покажи еще разочек.

– Ненасытный ты парнишка! – пожурила его Ника, качая улыбающейся головой. – Ну, ладно. Последний раз показываю. Потом, будем чай пить.

На этот раз Ника даже не стала утруждать себя вставанием в боевую стойку. Просто подняла повыше правое колено, оставаясь в абсолютном равновесии, нанесла три таких же сильных удара. На этот раз медленнее, давая Мише возможность лучше рассмотреть. Не теряя ни капли устойчивости, она закончила последний удар и грациозно опустила ногу в обычное положение. Миша поражался, как свободно она владеет собственным телом.

– Если хочешь, я тебя тоже могу научить хорошим приемам самообороны, – предложила Ника.

– Конечно, хочу.

– Хорошо. Поговорим об этом за чаем. Сейчас, принесу, а то совсем остынет, пока мы тут с тобой развлекаемся. – Ника направилась в коридор.

– Подожди, Ника. Можно я пока попробую на твоем тренажере. – Миша приподнялся с кресла.

– Конечно, можно. – Она развернулась обратно. – У тебя, правда, форма сейчас не для спорта. Ну да ладно. Ты тогда только чуть-чуть разомнись, чтобы не вспотеть. Сейчас, я настрою его под тебя.

Ника возвратилась к тренажеру и присела около него. Миша подошел сзади.

Девочка уменьшила на тренажере нагрузку и показала, как его настраивать для разных упражнений. Тренажер был гибким в настройке и позволял быстро отрегулировать себя так, как нужно.

Пока Ника несла ему свежезаваренный чай, Миша уже успел выбиться из сил. Когда она внесла в комнату две больших чашки ароматного питья, мальчик сидел на тренажере, отдыхая. Он успокаивал частое дыхание. На лбу робко выступили капельки пота.

– Ну вот, вспотел! Я же тебе говорила, чтоб не переусердствовал! – почти воскликнула она, будто его воспитательница.

Миша что-то невнятно промычал в свое оправдание. Ника поставила на стол чашки и еще раз вышла из комнаты. Вернулась она с полотенцем и расческой. Расческу положила на стол.

– Давай, волосы вытру от пота. – Ника подошла к нему с полотенцем.

– Да ладно. Зачем это? – Миша недовольно посторонился. Ему было очень непривычно и неудобно, что девочка окружает его такой заботой и вниманием. К тому же, он вдруг испугался за свое мужское достоинство.

– Не надо меня стесняться, Миша. Мы же друзья и ты у меня в гостях. Я же к тебе со всей душой.

Мише ничего не оставалось, как покорно подчиниться. Ника накрыла его голову полотенцем и принялась вытирать волосы, активно двигая руками. Эта процедура оказалась приятной. То, как она терла полотенцем голову, было сродни массажу и хорошо возбуждало нервные окончания на коже головы. От удовольствия Миша даже закрыл глаза, как кот которому чешут за ухом.