Текст книги "Тайный агент Ника (СИ)"

Автор книги: Виктор Селезнёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 35 страниц)

– Может быть, вы мне сможете объяснить? – обратилась она к секретарше. – Как такая кикимора болотная попала на место директора школы?

– Ты у меня поговори! – донеслось от директрисы.

Ника смотрела вопросительным взглядом на секретаршу, ожидая ответа на свой вопрос. В ответ секретарша вся съежилась, натянула на лицо заумный вид и принялась читать какую-то бумагу, делая вид, что не заметила вопроса.

Поняв, что большего она не добьется, Ника покачала головой и вышла в школьный коридор.

* * *

Миша первым вышел из школьных дверей на залитую солнцем площадку. Колыхнулся легкий ветерок. Он легко вздохнул полной грудью, наслаждаясь приятным и ни с чем не сравнимым ощущением конца учебного дня.

– Ты слышала, наша директриса куда-то пропала? – обратился он к отставшей от него на шаг Нике.

– Да ты что! – изобразила она удивление на своем лице. – Кто тебе сказал?

– Димка.

– Это тот, что за третьей партой сидит?

– Ага.

– Ничего себе. А ты этому не рад?

– Да все радуются. Она же ненормальная. Ты же у нее сама два дня назад была.

– Согласна. Как ее вообще на это место посадили? Надеюсь, теперь директором школы станет достойный человек.

– Думаешь, ее уволили?

– Мне так кажется, – ответила Ника. Хотя она достаточно точно представляла себе, что произошло.

Когда она вышла из директорского кабинета, директриса долго не могла успокоиться, расхаживала по кабинету, обдумывала. Очень ей не понравилось то, как уверенно вела себя перед ней Ника. Она колебалась, стоит ли идти в районо с письмом на исключение девочки из школы. Она понимала, что у Ники достаточно влиятельный отец и потому не спешила. Но и у директрисы были большие связи, даже в Министерстве образования.

Естественно, она и не подозревала, что за спиной Ники и её 'папочки' стоит огромная и влиятельная тайная организация. Поэтому в тот же день директриса составила письмо и на следующий день прямо с утра отправилась с ним в районо, предвкушая как хулиганистая Ника вылетит из школы. Её воспаленная фантазия рождала в воображении образы того, как эта нахальная девчонка заходит к ней в кабинет, падает на колени прямо на ковер и молит простить её. Молит, чтобы её не выгоняли из школы. Но директриса гордо ей отказывает. А потом приходит её папаша и тоже просит на коленях. И она тоже гордо ему отказывает. Ну, и так далее и тому подобные фантазии.

С такими фантастическими мыслями окрыленная директриса впорхнула в кабинет начальника районо. Тот долго читал её письмо, потом долго смотрел на директрису поверх очков и, к её немалому удивлению, ничего не сказал. Попросил только оставить письмо. На следующий день вышел приказ об увольнении директора школы.

Ника на миг представила лицо директрисы, читавшей приказ о собственном увольнении. Но улыбаться не стала.

Как обычно, через час после школы, Миша был у Ники дома для продолжения тренировок. После тренажера перешли к самообороне.

– Теперь, ты, Миша, уже достаточно хорошо умеешь освобождаться от захватов, – сказала Ника. – Ты это успешно продемонстрировал в ходе схватки с хулиганами. Мне понравилось. Теперь, мы можем перейти к защите от ударов руками.

– Ты очень здорово тогда дралась, Ника. Мне понравилось за тобой наблюдать. А я уж думал, что нас побьют.

– Спасибо, Миша.

Она вдруг ощутила какое-то непонятное чувство. Что-то на уровне эмоций. Что-то в скромном мальчике Мише было такое, чего она не могла понять. Она уже не воспринимала свое задание просто как работу. Чем больше она находилась с ним, чем больше она с ним общалась, тем больше ей это нравилось. Ей нравилось общаться с Мишей. Что-то было в нём такое притягательное. Но что – она не могла понять. И удивлялась тому, что не может понять свои собственные чувства. Для неё это было очень необычным ощущением. Потому что она привыкла всё понимать и во всём разбираться.

– Итак, сегодня мы поучимся простейшим блокам для защиты от ударов руками. Удары руками являются одним из основных элементов нападения. При этом можно наносить удары кистью, предплечьем или локтем. – Ника показывала. – Удары кистью это кулак, рёбра ладоней, основание ладони, внешняя и внутренняя стороны ладони. Защитным блоком можно отвести бьющую руку, остановить или замедлить ее. Соответственно блоки можно разделить на отводящий, встречный или гасящий, и подставной, то есть в болевые точки. Теперь, попробуй меня ударить вот так. Внешней стороной ладони. – Она показала. – Смелей.

Миша итак уже не стеснялся после каждодневной беготни за Никой. Его удары все равно никогда не достигали цели. Поэтому ударил сильно, с отдачей, так как она его и просила. Его рука встретилась с её резко выставленной рукой чуть ниже кисти. Как со стеной. Больновато.

– Это встречный блок, – сказала Ника. – Гасящий. Ещё раз.

Миша повторил свой удар. И вновь столкнулся с её рукой.

– Теперь пробуй отбивать мой удар. Точно такой же, как я показывала... Не волнуйся. Я буду останавливать руку в пяти сантиметрах от точки удара.

Он приготовился. Она ударила. Миша не успел выставить блок. Её рука уже была в пяти сантиметрах от его лица.

– Ну что же ты! Давай ещё раз. Внимательнее.

Она ударила. Блок выставить он успел. Но удар оказался для его руки слишком сильным. Его собственная рука отскочила от удара назад и ударила самому себе в челюсть.

Миша слегка взвыл, но плакать не стал. Терпел. Он потирал ушибленную челюсть и место на своём предплечье, которое столкнулось с рукой Ники.

– Ой, извини, пожалуйста. – Ника озабоченно подошла к нему.

– Да, не волнуйся. Все нормально. Ты же меня самозащите учишь, а не танцам.

– И то правда. Ты молодец, Миша. Не то что этот Юрка.

Мише понравился её комплимент. Он опять заулыбался:

– Давай продолжать. Нелегко в учении – легко в бою.

– Хорошо. Я буду наносить удар очень медленно. А то нанесла слишком резко для первого раза. Начнём как с замедленного кино. Потом будем учащать темп. Нужно, чтобы блок запомнился на уровне рефлекса.

На том и условились. Ника в замедленном темпе наносила ему тот же самый удар до тех пор, пока не увидела, что он его хорошо запомнил. За этим незатейливым упражнением прошло полчаса.

Ника учащала темп. Миша уверенно отражал её учебную атаку. Его рука по заученной траектории уже молниеносно отражала её быстрые удары. Затем поменяли руку, чтобы поупражняться на левой, пока этот блок хорошо не запомнится.

Миша уже был уверен, что к завтрашнему дню на обеих руках будет здоровенный синяк – на том месте, куда попадала рука девочки. Мысленно он уже с этим смирился.

Ника хотела уже закончить тренировку, но он настоял, чтобы она показала ему ещё два блока.

Прошел ещё час и Миша научился делать встречный и подставной блоки. К тому моменту вся рука уже болела так сильно, как будто её избили молотком. Правда, когда отрабатывали подставной блок, его руке больно не было. Его кисть при этом жестким ребром блокировала её бьющую руку под мягкий внутренний изгиб возле локтя. Этот блок был направлен на встречу с болевой точкой противника, то есть Ники. Поэтому после выполнения серии таких блоков Ника тоже должна была обзавестись парочкой синяков. Но всё же, для нее Мишины удары были не так сильны, чтобы довести до синяков, а к боли она была привычна.

– Ну что? Все на сегодня? Ты уже все руки себе отбил. Что мне мама твоя скажет?

– Нет, Ника. Теперь, учебная игра. Как обычно. Я буду за тобой гоняться. А ты ставь блоки. Как раз хорошая возможность применить новое умение в условиях, приближенных к настоящей схватке.

– Ну ты даёшь, Миша! Ты меня удивляешь! А впрочем, ты молодец! Твоя целеустремленность мне импонирует. Хорошо. Играем! – Она отскочила, улыбаясь.

Привычными маневрами Миша быстро загнал девочку в угол и принялся молотить ногами и руками, как грушу. Только до самой груши его удары так и не доходили, привычно натыкаясь на умелые защитные блоки.

Ника видела, что с каждым ударом Миша становится всё хитрее, думает, ищет слабину, применяет заумные манёвры. Ей нравилось за ним наблюдать.

Он размахнулся, чтобы нанести боковой удар ногой и привычно наткнулся на её защитный блок коленом. Она резко нагнулась, кувыркнулась в сторону, выскользнув из окружения. Через мгновение была уже за его спиной, откуда звонко хихикнула.

Ему пришлось потратить немало времени, чтобы загнать её обратно в угол. Он бил руками и ногами. Но никак не мог пробить её мощную защиту. Он обдумывал те защитные блоки, которым сегодня научился. Может быть, это умение подскажет ему как пробить её защиту? Продолжая по привычке наносить безрезультатные удары, он усиленно думал. Он подумал, что надо бы применить какой-нибудь отвлекающий маневр.

А Ника, весело улыбаясь, умело отражала его удары. И при этом тоже думала. Только мысли её почему-то потекли в несколько ином направлении. Привычно, рефлекторно отражая его удары, она засмотрелась на его увлеченное лицо, украшенное хитрющей улыбкой. По его щеке лениво сползала со лба пузатая капелька пота. За ней – другая. Волосы растрёпаны. Глаза смотрят прямо на неё изучающим взглядом. Ника на миг отвлеклась.

Неожиданно, после её привычного отводящего блока правой рукой, Миша отступил ногой чуть назад, вдруг резко кувыркнулся прямо и чуть левее. Выходя из кувырка, он изо всей силы ударил снизу вверх движущейся по кругу рукой. Ника не успела среагировать должным образом. Миша проскользнул мимо её блока и ударил движущейся рукой прямо ей в живот. За счёт инерции всего тела после кувырка удар получился очень сильным. Сильный удар оттолкнул Нику назад, она упала и, лишь благодаря своему замечательному умению падать, не расшибла себе затылок об угол стены.

Миша перепугался и побледнел. У него что-то дрогнуло внутри. Неужели сердце.

Он подскочил к Нике и наклонился над её лицом. У него сразу отлегло от сердца. Она спокойно лежала на спине и улыбалась, глядя над собой. Рот, разинутый в улыбке до ушей, обнажил её белоснежные зубы. Она с непередаваемым восторгом смотрела на Мишу.

– Ника! Тебе больно?!

Она молча отрицательно покачала головой, продолжая восторженно улыбаться.

– Опять шутишь? Я же тебе в живот ударил. И сильно.

– Ты не причинил мне вреда. Потрогай. – Она провела рукой по животу.

Он осторожно поднес палец. Дотронулся. Мышцы живота были напряжены. Твердые как камешки.

– Ну да. Как же я мог забыть? У тебя же пресс накачан. Не то что у меня, доходяги.

Ника быстро приподнялась на локте:

– Миша, это было 'супер'! Как у тебя получилось?! Ты смог! Ты пробил мою защиту! А я сама была уверена, что смогу защищаться от твоих ударов ещё очень долго. Ты молодец! Ты учишься очень быстро!

– Знаешь, я просто немного подумал. И родилась вот такая идея. Попробовать такой маневр.

– Кстати, интересный маневр. Надо будет и мне взять на вооружение.

Она улыбалась. Их лица были так близко друг от друга, что между ними можно было поставить только ладонь.

Ника осторожно убрала улыбку. И вдруг так посмотрела на него, что у Миши ёкнуло сердце.

– Ты помнишь, что я тебе обещала?

У Миши округлились глаза. Щеки налились красным румянцем. При этом он страшно смутился.

Он неосознанно посторонился назад. Она приподнялась повыше. Ника сама почувствовала странную дрожь внутри. Никогда такого не чувствовала. Она ощутила как усиленно бьётся сердце. Сердце не слушалось и выходило из под контроля.

Миша отодвинулся.

– Я обещала... – прошептала Ника.

Она мягко удержала его за руку. Приблизилась вплотную. Глаза в глаза. Ника ощутила своё взволнованное дыхание. Миша боялся дышать. Они закрыли глаза.

Поцелуй... Первый поцелуй. Он ураганом ворвался в юные души.

Ника и Миша ещё долго сидели на мягких тренировочных матах, перекатывая в мыслях необычное ощущение. Приятное молчание.

* * *

Той ночью Ника долго не могла заснуть. С ней такое было впервые. Она всегда контролировала себя и свой сон. Засыпала сразу. Никакой бессонницей и в помине не страдала. И вдруг – такое! Ника удивлялась сама себе.

Она беспокойно ворочалась на своей кровати то влево, то вправо. Подкладывала под голову и ладошку, и руку с мягким бицепсом. Под конец вообще залезла под подушку и под одеяло с головой.

Когда закрывала глаза, сразу же в них вставал образ Миши. Доброго, улыбающегося мальчика. Мысли о нём беспокойными ветерками кружились в её потревоженной голове. Она открывала глаза. Потом опять закрывала их. И опять всё повторялось сначала. Мысли и образы.

'Это называется – приехали!' – подумала Ника. На какой-то миг ей стало страшно. Ей стало страшно того задания, которое ей поручили. На миг ей захотелось вернуться на военную базу, где всё было так привычно и знакомо, как дома. Вернуться в свою просторную комнатку, где она никогда не имела таких неистовых душевных мучений, как в эту ночь.

Решив отвлечься от душевных мучений, Ника стала думать, как же ей все-таки заснуть. Надо же хоть часик поспать. Что бы такое сделать?

Она вспомнила, как читала в Интернете, что какая-то бабка советовала от бессонницы выпить полстакана воды с разведенным мёдом. А еще вспомнила, что видела на полке холодильника маленькую баночку с мёдом. Очень дорогую баночку. Очень дорогой мёд с Горного Алтая, где в труднодоступных районах цветут редкие и полезные в смысле медицины виды растений. В её 'веселой семейке' дешёвых продуктов держать не положено.

– Докатилась. Скоро на горчичники перейду, – пробурчала она себе под нос, вылезая из кровати.

Тяжело прошлёпав босыми ногами через длинный темный коридор, Ника нащупала выключатель. Просторная кухня ярко осветилась модным немецким светильником. Она открыла одну из двух дверец громадного холодильника 'Дженерал Электрик'. Продуктов там было накуплено как на случай ядерной войны. Она вместе с Александром и за месяц бы всё это не съела. Нашарив по закоулкам драгоценную баночку, она лениво поставила её на стол, налила из чайника воды в чашку, а мёду зачерпнула целых две ложки, вместо одной, как говорила бабка из Интернета. Чтобы наповал свалило спать.

Иронично шатаясь над столом, Ника принялась энергично размешивать всё это дело в чашке. Ложка звонко постукивала при этом по чашке, так что звон разносился по всей квартире. Вдоволь назвонившись ложкою, девочка свалилась на стул. Поднесла чашку. Пригубила. Не дурно! Она сразу почувствовала себя лучше. Сделала не спеша ещё пару глотков, всасывая сладкую мешанину.

В коридоре послышалось чьё-то тяжёлое шлёпанье. На кухню вошел Александр. Он очень забавно выглядел в длинных семейных трусах и помятой майке, обнажавшей до ключиц сильные волосатые руки.

– Опаньки! – хлопнул он в ладоши, увидев Нику. – Кого я вижу! Оказывается, я не один тут лунатик хожу по ночам на кухню.

Он залез в холодильник и через секунду показался оттуда с какой-то сарделькой в руках. Тут же откусил половину и, звучно причмокивая, опустился на другой стул.

– Ну и видок! – промямлил он с набитым ртом, осмотрев с головы до ног Нику, сидевшую в одной футболке и трусах-шортах.

Девочка глянула на себя в зеркало. Такой помятой она себя еще не видела. Будто вылезла из под танка. Волосы на голове раскинулись во все стороны, прическа походила на пустынное растение 'перекати-поле'. На щеке какие-то красноватые полосы. А глаза такие злые и угрюмые, что аж самой страшно.

– Хочешь, в глаз дам? – буркнула она, глядя на Александра исподлобья.

– Не надо! – Александр иронично выставил вперед руку будто закрываясь. – Мне он еще понадобится. Завтра тренировка по стрельбе.

Ника молча поглядела на него, быстро осушила свою чашку и потопала в свою комнату.

– Спокойной ночи! – сказала она ему на выходе.

– И тебе того же!

Ника дотащилась до своей кровати, рухнула на неё и сразу же заснула.

Чавкая остатками сардельки, Александр задумчиво покачал головой:

– Ох и странные они в этом проекте! – пробубнил он самому себе и потопал спать дальше.

* * *

Колян стоял на остановке, дожидаясь маршрутку. Он час назад как выписался из больницы и возвращался домой. Голова всё ещё побаливала после нанесенного удара.

Ненависть хлестала через край. 'Убью гадину!' – повторял он в своем уме одну и ту же мысль. В отличие от сопляка Юрки он относился к другой категории людей. С треском проигранная схватка ничему не научила его и нисколько не испугала. Только еще больше озлобила и наполнила его жестокой яростью. Он не привык проигрывать. И ничего не боялся в жизни. Смелости ему было не занимать, так же как и жестокости. Настоящий отъявленный бандит. Свое будущее он видел только в направлении преступного мира. Но кто его там воспримет серьезно, если с ним справилась девчонка. Будь она хоть во сто крат сильнее его, он должен с ней расквитаться.

Горящими злостью глазами он смотрел на московские улицы из окна маршрутки. 'Убью!' – только эта мысль была у него в голове.

Через час он уже сидел, пыхтя сигаретой, в одном из дворов своего района, окруженный верной свитой, состоящей из таких же жестоких подростков как он сам.

– Я убью эту заразу!!! – кричал он на своих подопечных так, что у них кровь холодела в жилах от его яростной решимости.

– Да ты чего, Колян?! Ты видел, как она дерётся?! – парировал ему один из подростков посмелее, потирая ушибленное место в районе солнечного сплетения.

Колян хлестнул его глазами:

– Ты что предлагаешь?! Чтобы мы в штаны наложили и бегали от неё по своему району как трусливые козлята?! Это наш район!!! И все здесь должны нам подчиняться!!!

– А что ты реально предлагаешь?! – крикнул ему в ответ подросток. – Что мы можем с ней сделать?!

– Как это, что можем сделать?! Мы нападем на нее с оружием! Мы изобьём её до смерти железными прутами! Против лома – нет приёма!!! – гаркнул он так, что от него все отшатнулись. – Никто не должен вставать у нас на дороге! Для остальных это будет уроком!

– Да ты чё, Колян?! Нас же в колонию упекут?!

– Если кто боится – пусть сразу уходит! Я никого не заставляю! Если боишься – вали отсюда! Но тогда – я тебя не знаю! Если уйдешь – больше не возвращайся! И не попадайся мне на пути! А я все равно убью её! С вами или без вас! Или пусть она меня убьёт! Я не вынесу такого позора! Век воли не видать!!! – он со всей силы ударил себя кулаком в грудь так, что чуть сам не свалился.

На остальных его слова произвели страшное впечатление. Все боялись его.

– Ты чё, Колян?! – ответил ему смелый подросток. – Как ты мог подумать?! Я всегда с тобой! Куда ты – туда и я! Если ты не боишься, то и я не боюсь. Все с тобой. Правда, пацаны?!

– Я с тобой, Колян! – крикнул другой подросток.

– Я тоже с тобой! – крикнул ещё один. Один за другим они клялись ему в своей преданности.

Колян медленно осмотрел всех. Он немного успокоился. Весь надулся и наполнился чем-то вроде гордости за себя и за свою команду.

– Спасибо, пацаны! – сказал он.

Колян заметил как подросток, который с ним попытался спорить, всё еще колеблется и спросил его:

– Вижу, что ты не уверен. Скажи. Не бойся.

Тот подумал, потом поднял на него глаза:

– У тебя хоть есть какой-то план?

Колян по-акульи улыбнулся:

– Естественно. Санёк! – обратился он к самому младшему в своей команде, которому не было и десяти.

– Что, Колян? – ответил тот и с готовностью повернулся к нему.

– Ты ведь видел ту дрянную девчонку? Нику?

– Видел.

– Ты нам можешь очень хорошо помочь в этом деле. – Колян аккуратно взял его за плечо и придвинул поближе к себе. Мальчонка довольно округлил на него глаза, радостно чувствуя свое выдвижение на одну из главных ролей. – Так вот, Санёк. Тебе надо будет проследить за Никой. Выяснить где она живёт. Это несложное задание. Сможешь сделать?

– Конечно, Колян! Я всё для тебя сделаю! – радостно рявкнул он предводителю.

– Классный ты пацан, Санёк! Мы с тобой ещё таких делов наворотим! Правда, Санёк?! – почти ласково улыбнулся он мальчонке.

– Да, Колян. Всё сделаю как надо.

– Нормально. Короче, с завтрашнего дня тусуйся возле школы. Она обычно с тем хлопцем выходит из школы. С Мишкой. Проследи за ней. Узнай, где она живёт.

– Всё понял, Колян. Сделаю.

Во дворе уже было темно. Время позднее. Фонари не горят. Мрачно.

* * *

Ника возвращалась с Мишей из школы через парк. Они шли по дорожке, взявшись за руки.

Густые деревья шумно шелестели от налегающего ветра. Из-за тёмных облаков неистово прорывалось могучее солнце. Птиц почти не было слышно. Время такое, что они высиживают птенцов. В парке было почти безлюдно.

Они шли вдвоём, наслаждаясь великолепием природы. Им не нужно было слов. Все и так понятно. Молчаливо ступая по тонкой дорожке, они наслаждались чудными мгновениями близости друг с другом.

Впереди возвышалась желтоватым куполом небольшая торговая палатка и два пустых столика. Они подошли. За прилавком стояла тучная продавщица с прической в виде клубка на голове. Она добродушной улыбкой встретила подошедших к ней ребят. Женщина смотрела на них с непередаваемым умилением, понимая их непростые чувства.

– Два мороженых, пожалуйста, – мягко попросила Ника. – И две 'Колы'.

– Один момент, – улыбнулась продавщица и в несколько секунд подала им сладкий заказ.

Ника рассчиталась. Они сели вдвоем за столик, разместившись на одной из двух скамеек, бок о бок друг с другом, спиной к палатке.

Продавщица поставила в магнитофон кассету с мягкой чудной мелодией Фрэнка Дюваля. Пока они вдвоем наслаждались тонким вкусом мороженного, музыка играла, обволакивая фантастическим потоком и подчеркивая приятные мгновения. Женщина мечтательно облокотилась о прилавок и прозрачной улыбкой смотрела через их коснувшиеся друг друга плечи на колышущуюся под нестройным ветром весеннюю траву.

Ника грустила, расставаясь с Мишей у его подъезда. Они расстаются всего лишь на час. Целый час до тренировки. Это так много. Поэтому Ника грустила. И Миша тоже грустил, поднимаясь по ступенькам в свою квартиру.

Приближаясь к своему подъезду, Ника заметила десятилетнего мальчика, мирно сидящего на скамейке у входа в подъезд. Этот мальчик был ей уже знаком. Он вчера шел за ними по пятам. А потом за Никой до самого подъезда. Шёл как бы невзначай, поигрывая на ходу в руке какой-то модной игрушкой на резинках. Как хороший разведчик, она сразу же его заметила. Его взгляд холодком шевелил по её спине. Неприятный взгляд. Нике это показалось странным. Немного подумав, она решила, что это, скорее всего, один из её несчастных поклонников, которых у неё стало в последнее время необычно много.

И теперь он делал вид, что сидит на скамеечке как бы случайно, не замечая Нику. Но она ощущала его осторожный скользящий взгляд по себе. Он следил за ней. Но она пока думала, что просто нравится ему. Поэтому он и следит за ней. Она задумчиво прошла прямо перед ним так, что его тонкий взгляд заскользил по её правому боку. И вдруг остановилась. Она вдруг почувствовала как её уколол сверху ещё чей-то пронзительный взгляд. Ника резко вскинула голову и посмотрела вверх в том направлении, откуда ее уколол неприятный взгляд. Он шёл где-то от окна лестничной площадки на её этаже. Укол был хотя и отчетливым, но мимолётным. Подняв кверху глаза, она уже ничего не почувствовала. Попыталась всмотреться в мутные окна лестничной площадки, но даже её острый как у горного орла взгляд ничего в них не мог рассмотреть. Очень странно.

Она развернулась к десятилетнему мальчику и посмотрела на него. Почувствовав её разворот, он нервно заёрзал на скамейке, не поднимая глаз с асфальта. Ника постояла секунду, изучающим взглядом глядя на мальчика.

'Чего я боюсь?' – пронеслось у неё в мыслях. – 'Даже если там кто-то и есть, они ничего мне не сделают. Если они решили сделать мне засаду... впрочем, это даже интересно'.

Она почувствовала себя уверенней, развернулась и, резво перепрыгнув сразу через несколько ступенек, бесстрашно вошла в подъезд.

Мальчик подавил в себе беспокойную дрожь и достал мобильный телефон. Набрал номер.

– Колян, она поднимается! Она что-то почувствовала, когда входила. Так нехорошо на меня посмотрела. Я чуть от страха не умер. Как ведьма какая-то.

– Ничего, мы её на костре... – он отключил мобильник.

Ника поднималась на лифте на седьмой этаж. Лифт приближался. Она опять поймала себя на смутном ощущении опасности. Экстрасенсорные способности, которыми наградил Проект, давали о себе знать.

Лифт остановился. Растворились дверцы. За дверцами никого не было. Но на площадке было четверо. Их застывшие прозрачные тени стояли на бетонном полу.

'Видно все-таки в больнице от дурости пока не умеют лечить. А дураков мне нечего бояться.' – Ника смело вышла из лифта. И сразу же напряглась. Чувство юмора как рукой сняло. К ней подошли почти вплотную с двух сторон. В руках – грубые металлические прутья строительной арматуры. Со стороны лестничной площадки двое, в том числе Колян. И с другой стороны – тоже двое. Она стояла в очень узком пространстве между ними. Сзади в шаге от неё находится лифт. В шаге спереди стена. Если отступить в лифт – там у неё будет ещё меньше шансов. Зловеще шумя дверьми, лифт закрылся. Она осталась одна против четверых в узком коридоре. Двое с одной стороны. И с другой – двое.

На самом деле, ловушка, в которую она попала, была для неё на редкость серьезной. Она молниеносно оценила свои шансы. И пришла к неутешительному выводу. Ей реально грозила смертельная опасность. Она могла погибнуть. Впрочем, по её быстрым подсчетам, вероятность такого исхода составляла не более нескольких процентов. Но даже это было чрезвычайно серьезно. Поэтому, она уже не улыбалась как в прошлый раз. Не улыбались и её противники. Никто с ней не шутил. Мрачная картина.

Нике совершенно не нравилась даже призрачная перспектива погибнуть вот так глупо, от рук подростков-бандитов, при выполнении вполне мирного задания. Она выходила из гораздо более серьезных переделок, выглядевших куда опаснее, чем эта.

Девочка на миг вспомнила свое недавнее задание в Чечне, которое проводилось совместно со спецподразделениями военной разведки. Целью операции было уничтожение полевого командира Илаева. В роли малолетней дочери российского генерала Ника попала в руки к чеченцам в качестве заложника, за которого можно получить немалый выкуп. Её специально подбросили группе, подконтрольной Илаеву. Бандиты доставили её на тайную базу террористов, чтобы показать самому полевому командиру. Военной разведке до сих пор не удавалось засечь точное местонахождение центральной базы. Когда она увидела Илаева, то незаметным движением руки привела в действие скрытый радиомаяк. Через пять минут появились военные вертолеты с тяжелым вооружением и начали разносить всё ракетами. В переполохе Ника сумела отбежать и надёжно спрятаться. Ещё через пятнадцать минут базу террористов начал штурмовать спецназ военной разведки, профессионалы высшего класса. Илаев и все его бандиты были уничтожены.

Ника возвращалась в компании молодых ребят-спецназовцев. Никто из них не воспринимал всерьёз эту малолетку, хотя и знали, что её подбросили из какого-то засекреченного проекта специально для их задания. Но так уж получилось, что они быстро изменили своё мнение о девочке. Она спасла всех, благодаря своим необычным способностям.

На входе в ущелье Ника почувствовала множество чужих взглядов сверху, с разных сторон, от скал, там где были разбросаны камни и клочки густых кустов. Засада. Она громко сказала кодовое слово, означавшее на языке спецназовцев опасность. Резко вскинула автомат, который дал ей поносить один из спецназовцев, и двумя короткими, точными как игла очередями уложила гранатометчиков. Спрятавшись за камнями с разных сторон, они готовы были выстрелить. Только молниеносная реакция Ники спасла спецгруппу от неминуемой гибели. Начался бой. Стрельба. Взрывы. Благодаря своей удивительной чувствительности Ника сразу видела всех противников и оценивала степень опасности каждого из них. В начале боя она очень помогла спецназовцам, уложив точными выстрелами из автомата самых опасных бандитов. Вокруг неё свистели пули. Но она стреляла хладнокровно и точно. Когда опустел магазин, бой уже кончался. Спецназ быстро довершил оставшихся бандитов. После этого Нику все зауважали, долго подбрасывали на руках как героя. Даже неофициально приняли в свою группу. Она приняла тайный обряд крещения спецназовца.

И вот теперь, та самая храбрая агентка Ника, которая выжила в Чечне, стоит окруженная малолетними бандитами. И отлично понимает, что может сейчас погибнуть. Не в далекой и опасной зоне боевых действий. А здесь, в Москве, в мирной жизни. В нескольких шагах от собственной квартиры.

Она вдруг ярко осознала, насколько серьёзна проблема детской и подростковой преступности. И насколько несерьёзно воспринимают её многие взрослые, считая, что дети сами разберутся в своих проблемах. По сути, никто и никогда не занимался этими проблемами серьёзно. Никто не знает и не хочет знать, с чем приходится сталкиваться в обычных школах. А ведь решив эти детские проблемы, можно было бы избежать в будущем многих уже взрослых проблем.

– Вот мы и встретились снова, Никуша, – холодно сказал Колян. – Моли о пощаде. Может быть мы тебя оставим в живых.

Внутренне напрягшись всем телом, она осторожно оглядела всех противников:

– Ребята, вы чего? Убить меня решили?

Она говорила предельно серьезно. Для шуток был неподходящий момент.

– А ты что, не поняла? Мы тебя похороним прямо здесь!

– Одумайтесь. Это уже не шуточки. Вы сядете надолго.

– Посмотрим. Молись, сволочь.

– Хорошо. У вас сейчас есть реальный шанс расправиться со мной. Но я вам даю не больше нескольких процентов, что вы достигнете желаемого результата. Если вы на меня сейчас нападете, я вам ничего не обещаю.

– Да ты что, полная дура?! Мы тебя сейчас прикончим! На все сто процентов! На колени!

– Это не в моем стиле. – Ника приготовилась.

Яростно оскалив зубы, Колян поднял железный прут.

Ника опередила нападение всего на долю секунды. Резким сильным рывком бросила в сторону свой портфель, прямо в лица двух нападавших. Этим она задержала их на мгновение. Сильным боковым ударом-рычагом правой ноги ударила снизу вверх Коляну в лицо. Он отлетел на два метра назад и свалился на спину вместе со своим прутом.

Его напарник, стоявший слева бок о бок с Коляном, наносил удар одновременно с ним. Ника не успевала увернуться. Успела только выставить вперед блокирующий блок, чтобы прут не ударил ей по голове. Но что такое блок рукой против лома? Сильным ударом он рассёк ей руку до крови. Хорошо ещё что у неё самой рука была как из железа. Не замечая боли, резким поворотом руки она вывернула и вырвала пруток. Из раны на руке быстро вытекала кровь. Моментальным ударом в висок она отправила его в нокаут. Засмотрелась на мгновение.

Почувствовав опасность, Ника резко развернулась к двум другим нападавшим. Но не успела. Удар сзади по голове. В глазах потемнело. Ника упала на пол. И сразу же ещё один удар – по спине. 'Резко вправо!' – пронеслась спасительная мысль. Она рванулась, перекатываясь. Пруток грозно звякнул о бетон в том месте, откуда она перекатилась. Ника быстро выставила свой пруток вверх, над собой. Пруток нападавшего звонко дзинькнул, встретившись с её прутком. Она тут же нанесла безжалостный удар снизу вверх ногой прямо в пах нападавшему, надолго выведя его из строя. Ника всё ещё не оправилась полностью от страшного удара и действовала почти вслепую. Действуя машинально, она резко рванулась, сделала молниеносный кувырок назад, перемещаясь на более просторную лестничную площадку и сразу вставая на ноги. И тут же пруток четвертого нападавшего звякнул об то место, откуда она только что кувыркнулась.