Текст книги "Зона для Сёмы–Поинта"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

А по поводу того, что природа старается поддержать человека, предоставляя ему некую форму защитных функций, то, как говорится, и, слава Богу: принимайте это с должным уважением и благодарностью.

Наверняка есть много примеров и у уважаемого Читателя, когда собственный ребенок или ребенок ваших знакомых, который, случайно или нет, узнав о смерти любимого животного, тем более близкого человека, не плачет, а отвлекает свое внимание на что угодно, лишь бы не думать об этом страшном событии.

Это вовсе не означает, что все дети толстокожие по природе и им нет никакого дела до смерти: пройдет время, и осознание страшной потери придет. Придет и будет море слез, буря рыданий, но это будет потом, когда детский организм и детская психика будут готовы к этому осознанию, когда слезы не будут столь горькими.

Автор считает великим изобретением Человечества – мира страшных сказок, всякого рода страшилок о различной нечисти, всевозможные ужастики. Этот ирреальный мир фантазий помогает ребенку закалить его психику, помогает ему лучше подготовиться к реальной жизни…

Однако вернемся в мир наших героев…

Глава 14

СЕМЕОН ПАНТЕЛИХИН

В отличие от Семы–Поинта, у его, навязанного ему Саней Омским, двойника была совсем другая задача…

Вероятно, здесь и пришло время раскрыть уважаемому Читателю некоторые подробности жизни этого парня.

Как ни странно, но его имя как бы тоже несколько пересеклось с именем Семы–Поинта – Серафим Понайотов, а его звали Семеоном, а фамилия – Пантелихин. Что оказалось немаловажным совпадением, если у кого-то возник бы нежелательный вопрос, почему у Семеона Пантелихина прозвище – Сема–Поинт?.. Хоть и притянутые за уши, а все же чуть пересекаются имя–отчество с прозвищем.

Семеон родился в довольно обеспеченной семье: отец – начальник управления коммунального хозяйства города, мать – инженер водоканала, защитила докторскую диссертацию, числится на хорошем счету у руководства города.

Родители были настолько увлечены своей карьерой, что Семеон почти все время был предоставлен самому себе, несмотря на то, что у него была нянечка, исполнявшая и должность кухарки, и домоправительницы. Однако эта мягкая, добрая женщина, напоминающая няню Пушкина – Арину Родионовну, никак не могла уследить за маленьким шустрым Семеоном, и лишь перед сном овладевала его детским существом, и передавала ему свою доброту и нежность, рассказывая добрые сказки, милые истории из жизни рыцарей и благородных дворян.

У Семеона были хорошие природные данные: отличная память, уживчивый характер, умение мыслить стратегически, неукротимая всеядность в познании жизни и окружающих его людей.

Несмотря на то что он был лидером по определению, его мягкий характер нуждался в кумире, в лидере. Ему обязательно нужно было иметь рядом человека, ради которого он бы мог перевернуть горы. Ему обязательно хотелось брать с кого-нибудь пример. Вероятно, именно поэтому он был в постоянных поисках такого лидера. И этот лидер, по мнению Семеона, просто обязан был быть всеми уважаемым человеком, он обязан был быть вожаком, за которым многим людям захочется отправиться хоть на край света, причем не раздумывая ни секунды.

С самого детства маленький Семеон мечтал стать кем-то значительным, знаменитым, узнаваемым поклонниками популярным человеком, одним словом – героем или гением, но обязательно всемирным любимцем!

То он видел себя военным летчиком, сбивающим всевозможных врагов на своем истребителе, то он уже бесстрашный пожарный, спасающий жизни несчастных погорельцев, а теперь он уже музыкант, на концерты которого набиваются полные залы прекрасных поклонниц. А вот он спортсмен, чемпион Олимпийских игр, побеждающий всех своих соперников направо и налево…

Нет, его поиски самого себя нельзя было назвать метаниями недоросля или просто блажью подростка. Семеон менял свои пристрастия как раз под воздействием кумиров, неожиданно возникающих на его жизненном пути. И всякий раз получалось так, что очередной его кумир оказывался настолько ярким, что Семеон отказывался от предыдущего кумира безо всякого сожаления, и всерьез бросался в освоение очередного таланта своего увлечения. И нужно отдать ему должное: всякий раз он занимался своим новым делом с полной отдачей, нисколько не щадя ни своего здоровья, ни своих сил.

А природа наделила его такими качествами, что очередной его тренер или учитель, перед которым Семеон начинал преклоняться, пророчил ему прекрасное будущее в том, чем он занимался в тот момент с этим кумиром.

Вот, чего удалось достичь Семеону к своим двадцати двум годам:

Выполнил норму мастера спорта по самбо.

Почти без акцента, как настоящий лондонец, овладел английским языком.

С успехом окончил курсы актерского мастерства, и после окончания был одним из тех немногих выпускников, кого сразу позвали в основную труппу городского драматического театра, однако он отказался.

К тому времени Семеон уже всерьез увлекся Битлами и великолепно овладел мастерством игры на шестиструнной гитаре, параллельно занимаясь авторской песней. Он буквально до дыр заездил пластинку великого Элвиса Пресли.

Это музыкальное сокровище тайно привез из-за границы его номенклатурный отец.

Трудно сказать, какое будущее было уготовано этому талантливому пареньку, если бы однажды судьба не свела его с Саней Омским.

Тюремная романтика, жалостливые песни о несчастной любви вора к богатенькой девушке, трогательные истории из воровской жизни, когда отец–прокурор обязан вынести приговор вору и убийце, который на самом деле, его родной сын, которого отец–прокурор потерял в детстве. И, конечно же, увлекательные истории–приключения из криминальной жизни – все это затянуло парня настолько, что Семеон всецело отдался этой уголовной романтике.

Именно в лице Сани Омского он наконец нашел человека, которого любили и боялись окружающие, человека, который никогда не предавал, всегда заботился и ценил его самого не только за его талант, но и как человека.

А Сане Омскому, действительно, искренне нравился этот талантливый паренек: его проникновенные песни, исполняемые бархатистым голосом, виртуозная игра на гитаре просто завораживали его, и он мог часами слушать его. Семеон был для Сани Омского некой психологической отдушиной, когда можно было забыться, уйти от мерзкой действительности, от предательства и хамства, уйти в мир грез, в мир любви, и у него даже в мыслях никогда не было использовать Семеона в своих криминальных делишках.

Но Семеону было мало слыть психологическим талисманом своего очередного кумира: он хотел жить его жизнью, участвовать во всех его начинаниях, быть постоянно рядом. И чем опаснее могли быть эти начинания, тем больше это заводило увлекающуюся натуру Семеона. Он безоговорочно и навсегда принял правду жизни Сани Омского.

Тем не менее после долгих настойчивых уговоров, Саня Омский наконец-то сдался и все-таки взял Семеона на одно, довольно простое и вовсе не опасное, как ему казалось в тот момент, дело. А чтобы максимально обезопасить своего любимца, поручил ему самое простое задание: стоять «на атасе» …

Но…

Человек полагает, а Бог располагает. Казалось, Саней Омским все было настолько продумано и просчитано до мелочей, что никаких случайностей произойти не могло.

Но как можно просчитать или предугадать человеческий фактор?

Как можно было просчитать такую случайность, как ту, что у хозяина квартиры, которую они и решили обнести в тот злополучный день, неожиданно так сильно разболится голова, что он на три часа раньше вернется домой?

Но случилось то, что случилось…

Семеон, вовремя заметив возвращающегося с работы хозяина, условным свистом предупредил Саню Омского, которому с подельниками удалось вовремя скрыться, прихватив краденые вещи, но самому Семеону сбежать не удалось: по иронии судьбы, он был схвачен тем самым человеком, от которого он спас своего кумира, то есть хозяином квартиры.

Вскоре состоялся суд. Семеон, в лучших воровских традициях, никого не выдал и получил три года тюрьмы. Саня Омский не бросил своего любимчика на произвол судьбы, а проявил трогательную, для уголовника, заботу, и первое отбывание срока в местах не столь отдаленных для Семеона оказалось легким и вполне сытным.

Отсидев два года из трех отмеренных судом, Семеон вышел на свободу с приличным опытом арестанта старых воровских традиций и уверенно закалился для будущих криминальных баталий.

Саня Омский умел быть благодарным человеком и по достоинству оценил преданность Семеона. При освобождении его ожидали: квартира, девятая модель «Жигулей» и хорошие подъемные на первое время. Казалось, что еще нужно, чтобы бывшему зэку можно было начать новую жизнь. Однако Семеон уже всерьез был отравлен воровской романтикой и не представлял своей жизни без опасных приключений.

Вскоре он схлопотал для себя еще один срок, и на этот раз суд отмерил Семеону уже пять лет за нападение на инкассатора, и лишь потому получил так мало, что тот инкассатор, вступивший в схватку против нападавших на него людей, выжил, отделавшись неопасным для жизни ранением.

Отсидев два с половиной года, Семеон освободился, но уже через год ему снова не повезло: он был пойман за преступление, совершенное им всего лишь за десять минут до задержания. Пострадавшая оказалась сильной женщиной и быстро пришла в себя после удара по голове: на ее крик отреагировали проходящие мимо сотрудники милиции. Они успели схватить, пытающегося скрыться, Семеона.

И теперь уже самый справедливый советский народный суд отмерил ему семь лет за грабеж. Именно на этом сроке Семеон и оказался в пересыльной тюрьме, где смотрящим был Серега Младой, родной брат его криминального кумира.

Спокойно дожидаясь отправки на этап, он даже и в мыслях не держал, что здесь не только встретится со своим авторитетным кумиром и наставником, но и получит от него исполнение главной роли в разработанном им плане. Когда Саня Омский предложил ему эту игру, Семеон не раздумывал ни секунды: согласился с благодарностью, несмотря на предупреждение, что эта роль может оказаться опасной, во всяком случае, первые удары достанутся ему.

По жизни всегда играющий всевозможные роли, авантюрист по натуре, Семеон с ностальгией вспоминал о своей учебе актерскому мастерству и всегда лелеял мечту сыграть главную роль на сцене. Но так как этого пока никак не получалось и вряд ли когда могло произойти, он подумал, что предложенная роль Саней Омским может оказаться гораздо интереснее, чем на театральных подмостках. Почему? Потому что играть нужно не заученную раз и навсегда роль, а импровизировать по ходу жизненных обстоятельств, самостоятельно принимать решения и сразу видеть результат.

А элемент опасности, о которой сразу предупредил Саня Омский, лишь только подогрел интерес Семеона к делу, добавил адреналину.

Когда его наставник посвятил его в главную задумку плана, Семеону сразу захотелось познакомиться с Семой–Поинтом, личность которого он и будет имитировать. Он пытался представить его по рассказу Сани Омского, нарисовать его портрет, но когда увидел Сему–Поинта в коридоре, в первый момент был даже несколько разочарован. В своих мыслях он представлял Сему–Поинта, похожим на Сталлоне или Шварцнеггера, а увидел перед собой довольно невзрачную личность невысокого роста, со среднестатистическим развитием мышечной массы.

Но уже на второй секунде этого странного знакомства был обескуражен его открытым честным взглядом синих глаз, и в этом взгляде ощутил такую силу, такую энергетику, что ему захотелось познакомиться поближе с этим парнем, открыть

ему свою душу и услышать от него какие-нибудь одобрительные слова поддержки.

А уже на третьей секунде Семеон интуитивно почувствовал, что этот парень никогда и никого не предаст, и лично он готов ему довериться во всем. Семеон был уверен, что они подружатся, и уже готов был последовать за ним, куда бы тот не позвал его. И очень ждал еще одной встречи во время перевода из одной камеры в ту, где сидел Сема–Поинт.

Незадолго до этого Саня Омский передал ему условную фразу и имя одного человека, к которому Сема–Поинт должен будет обратиться в случае возникновения сложного момента или тупиковой ситуации в колонии, куда их отправят по этапу.

Но та встреча, как уже знает уважаемый Читатель, не состоялась из-за человеческого фактора, и Семеон терзался от неизвестности…

Ни Семеон, ни Сема–Поинт не могли и подумать, что против них, точнее сказать, против Семы–Поинта, появился еще один грозный и весьма подлый противник, привыкший действовать исподтишка…

В то время, когда наши герои всячески пытались следовать плану Сани Омского, Некто, знакомый Читателю ранее, всеми фибрами души просто мечтал физически изничтожить Сему–Поинта…

И этим Некто был капитан Будалов…

Глава 15

ПОДЛЫЙ ПРОТИВНИК

Как-то, заступив утром на смену, Николай Будалов набрал номер телефона своего приятеля – майора Баринова, старшего Кума СИЗО, где до суда парился Сема–Поинт:

– Майор Баринов, слушаю вас! – откровенно сонным голосом отозвался тот и даже зевнул на последнем слове.

– Привет, дружище, не выспался, что ли, или совесть замучила? – ехидно поинтересовался капитан Будалов, занявший к тому дню должность заместителя начальника оперативного отдела.

– Привет, Коля, – никак не реагируя на грубую шутку, отозвался майор, но спокойно добавил: – С совестью у меня все нормально: просто дежурство было неспокойным. Можешь себе представить, за ночь две попытки суицида, да еще и драка на хозяйственном блоке! Пока разобрался с одним, с другим и с третьим, утро наступило, – он откровенно зевнул. – Пяти минут не поспал, черт бы их побрал, этих говнюков! Не могли днем отойти в мир иной!

– Придешь домой – отоспишься, – пообещал капитан Будалов и задал вопрос, ради которого он и позвонил: – Ты лучше скажи, как там наш подопечный? Небось уже добрался до зоны и там его взяли в оборот? Твой дятел еще не отозвался?

– Ой, Коля, извини, совсем заработался: забыл тебе позвонить, – виновато проговорил майор.

– Что-то не так? – сразу насторожился Будалов, интуитивно ощутив появление на горизонте каких– то неприятностей.

– Твой Сема даже и не выезжал еще никуда и наши хлопоты по той колонии, куда он должен был прийти этапом, оказались пустыми! – выпалил Баринов.

– Почему мой? Наш, Серега, наш! – недовольно поправил капитан, и тут же до него дошло. – Как не выезжал? Как это пустыми хлопотами?

Будалов настолько растерялся от этой новости, что его голову вдруг посетила мысль, которая в тот момент казалась совсем ни к месту:

«Значит, не даром ему такой страшный сон приснился!»– ни с того ни сего подумал он.

– Ему что, приговор отменили, что ли, или натворил опять что-то в тюрьме? – с иронией спросил он.

– Ничего он не натворил! – зло выдавил из себя Баринов. – А не выезжал потому, что вмешался сам господин Случай!

– Что еще за Случай такой? – не понял капитан. – Ты можешь все толком объяснить?

– Ты что, ничего не слышал? – удивился майор.

– О чем я должен был услышать?

– О том, что произошло на пересылке…

– Если ты имеешь в виду странную смерть Лешки–Артиста, то какое отношение может иметь смерть какого-то зэка к нашему подопечному?

– Начнем с того, что смерть Лешки–Артиста не единственная, случившаяся в эти дни на пересылке, – Баринов сделал паузу: – Сначала странным образом, из собственной камеры, исчезла его «шестерка» – Павел Суходрев, по кличке Сиплый. Все зэки уверены, что Сиплого подослал Лешка–Артист, чтобы тот расправился со Смотрящим пересылки. И вдруг тот сам и пропадает! Все попытки отыскать либо его самого живого, либо его тело, ни к чему не привели, и я уверен, что и не приведут! – убежденно заверил майор.

– Откуда такая уверенность? – машинально поинтересовался Будалов, уйдя в свои мысли.

Дело в том, что весть о смерти Лешки–Артиста капитана Будалова не столь сильно взволновала, хотя у него с ним и были кое–какие дела, а вот исчезновение Сиплого его действительно напрягло всерьез. Сиплого капитан давно уже использовал в качестве личного стукача на пересыльной тюрьме, и тот его постоянно снабжал важными сведениями об окружении Лешки–Артиста, о его планах, помогая держать нос по ветру.

Теперь понятно, почему Сиплый столько дней не выходит с ним на связь.

Размышления Будалова были прерваны монотонным голосом Баринова, донесшимся как бы издалека:

– … А потом погиб под колесами фуры еще и прапорщик, который был последним, кто общался с Сиплым: по моим сведениям, именно этот прапорщик и отводил Сиплого на встречу с этим Смотрящим. И если связать воедино все три смерти, то это наводит на определенные размышления…

– Ты не темни, майор! – мгновенно взорвался Будалов. – Говори, что удалось вытянуть из твоих стукачей, или ты хочешь меня убедить в том, что все это случайность? Неужели твоих возможностей и веса не хватило на то, чтобы нашего подопечного, несмотря на эти смерти, отправили в колонию, где мы подготовили для него «хорошую» жизнь?

– От тебя ничего не скроешь, – вздохнул майор. – Судя по всему, Лешке–Артисту захотелось подгрести под себя все поставки наркотиков в тюрьме и поэтому он решил расправиться со Смотрящим…

– И что? – никак не мог понять Будалов.

– А ты что, забыл, кто стал смотрящим на пересылке? – ехидно спросил Баринов.

– Серега Младой и что? – машинально ответил капитан и тут же воскликнул: – Господи, да он же брат Сани Омского!

– Вот именно, брат Сани Омского, который каким-то странным образом и решил взять под свою опеку нашего подопечного! – пояснил майор.

– И что? – недовольно буркнул Будалов. —Разве нас с тобой когда-нибудь мог остановить даже самый важный криминальный авторитет?

– Разные бывали ситуации, – осторожно произнес майор. – Если бы Лешка–Артист сумел исполнить свою мечту, Сиплый смог бы замочить Серегу Младого, тогда бы и у нас все прошло без сучка и задоринки: Сани Омскому было бы не до нашего подопечного. Но при данном раскладе, лично я, ни за какие коврижки не рискну пойти против самого Сани Омского! Мне пока жизнь моя дороже, чем твои амбиции в отношении твоего Семы–Поинта!

– Моего Семы–Поинта? – снова взорвался Будалов. – Ты забыл, что мы с тобой приняли совместное решение по его душу? Сов–мест–ное! – добавил он по складам.

– Приняли вместе, согласен, однако всю грязную работу приходилось выполнять мне! – не без обиды заметил Баринов.

– И каких же результатов ты сумел добиться? – ехидно бросил капитан.

– Не моя вина, что твой подопечный оказался таким заговоренным! Вспомни, чего только я не пытался с ним сделать: и к убийцам кидал, и в пресс–хату закидывал, и своих спецов подсылал, и что? Как с гуся вода! – с огорчением признался Баринов.

– И что, мы теперь должны расписаться в собственном бессилии? – снова завопил Будалов.

– Мне пришла тут за ночь одна мысль, но она должна устаканиться, – обнадежил майор.

– Может, все-таки поделишься?

– По моим сведениям, твоего «любимчика» должны отправить в колонию, где смотрящим Кемеровский Винт! – в его голосе послышались торжествующие нотки.

– Винт стал Смотрящим зоны? – невольно воскликнул Будалов: эта новость действительно взъерошила все его мысли. – А как же обвинения Хабаровского Джема в крысятничестве?

– Ему, к счастью, пока удалось их отмести!.. Правда, оправдания хлипкие, но…

– Не пойму, чему ты так радуешься? – удивился Будалов и тут же хлопнул себя по лбу: – Господи, совсем забыл: Кемеровский Винт – это же твой личный стукачок!

– Да, в свое время я не даром потрудился и потратился, чтобы подставить его в одном уголовном деле. А потом, когда тот понял, что может загреметь на полную катушку, сам приполз ко мне, и я оказался благородным: протянул ему руку помощи, – довольно усмехаясь, с удовольствием вспомнил Баринов. – И вместо «вышки», Винт получил пятнашку!

– Так это же совсем другое дело! – обрадовался капитан. – Теперь остается только напомнить о должке Кемеровскому Винту: пусть отрабатывает!..

– Именно этот вариант я сейчас и разрабатываю! – заверил Баринов. – Только у меня предложение, давай не будем горячку пороть! Вдруг снова что-то не срастется, а мы с тобой новые траты понесем!

– Новые? О чем ты говоришь? – не врубился Будалов.

– А ты думаешь, что так просто было расчистить Винту путь к Смотрящему и убрать его лжесвидетеля – Ваську–Бацилу и его приятелей? Так что все вылилось для нас с тобой в кругленькую сумму, – прямо заявил Баринов.

– Ладно, сочтемся! – сразу согласился капитан, понимая, что за свою безопасность нужно платить. – Наметки твоего плана мне пришлись по душе! – одобрил Будалов. – Ты подумай о его воплощении, а главное, о конечном результате! Со своей стороны, и я подумаю, а потом встретимся, обменяемся своими задумками и примем решение…

– Да, срок у него вполне достаточный, чтобы мы могли спокойно подготовиться и нанести решающий удар!..

Снова над головой нашего героя сгустились тучи: Зло не дремлет и для встречи с ним нужно быть постоянно быть готовым…