Текст книги "Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки"
Автор книги: Виктор Острецов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 67 страниц)
Если открыть газеты времен царствования уже Николая II, где-нибудь за 1911 год, к примеру, то мы увидим точно такую оценку ситуации, связанной с подготовкой ученых мужей в духовной академии. (Например, см. «Новое время» за сентябрь 1911 г., статьи М.О. Меньшикова).
Не обходит Магницкий в своей записке и значение периодической печати («Мы видели в последнюю французскую революцию силу газетчиков»), как и еврейскую тему. В 1831 году он говорит в своей записке Николаю I: «ныне капиталы всей Европы приведены уже в руки жидов ...» (там же, с.629).
Общее заключение Магницкого по рассмотрении им «академического иллюминатства», то есть масонства в высшем образовании и научном мире таково:
«При сем положении классического иллюминатства на что еще тайные общества, приемы, присяги, испытания? Содержимая, на иждивении самого правительства ложа сия, под именем просвещения(курсив мой), образует в своем смысле от 20 до 30000 ежегодно такого нового поколения, которое через два или три года готово действовать пером и шпагою, а в течение каждого десятилетия усиливает несколькими стами тысяч тот грозный и невидимый легион иллюминатов, которого челны, действуя в его видах и совокупно и отдельно, и даже попадаясь правительству на самых злодеяниях, ничего открыть и показать не могут, ибо точно ни к какому тайному обществу не принадлежат и никаких особенных вождей не знают (такова поистине философическая история нашего мятежа 1825 г.) Каждый такой воспитанник чрез 10 или 15 лет по выходе его из университета, может предводительствовать полком или иметь влияния на дела высших государственных мест и сословий.» «Русская Старина», 1899, № 3, с.615-616).
Достаточно, примерно так говорит Магницкий, преподавать «естественное право» и «философию нравственную», приучающую молодого человека видеть в себе не падшее существо, которое искупил Спаситель, а «совершеннейший организм», как революция будет все сильнее и сильнее стучаться в двери и в конце – концов она ворвется в Россию и разрушит ее.
Такой общий вывод можно сделать из этой части записки бывшего члена Главного училищного правления, попечителя Казанского учебного округа и бывшего симбирского губернатора, бывшего личного секретаря А.В. Суворова, действительного статского советника Михаила Леонтьевича Магницкого.
Здесь же мы видим и ответ на вопрос, почему к середине 20-х годов руководство ордена уже не было заинтересовано в массовом распространении масонских лож и пошло на их закрытие: дело масонского просвещения уже было поставлено к тому времени на поток и масонские ложи сохранялись только для ученого мира, литературного и для среднего и высшего чиновничества. И когда, к началу XX века, созрела политическая необходимость, появилось и политическое масонство, создавшее политические партии: кадет, эс-деков и эсеров.
Заканчивается записка мерами, какие следует по его мнению предпринять, чтобы предотвратить опасность. О судьбе Магницкого уже было сказано. Любопытно, что после революции 1848 года в Западной Европе Николай I запретил все-таки преподавание философии. Преподавание «естественного права» также периодически то запрещалось, то дозволялось. Понятно, не один Магницкий понимал, что это самое «естественное право» есть разновидность пантеизма, материализма и что оно совершенно отвергает все христианские начала жизни, а, следовательно, и само право Самодержца на управление Россией. Выше уже говорилось о том, что на самом деле «естественное право» есть лишь выражение учения раввинистической философии, покоящейся на каббале и Талмуде. Ибо сокровенным выражением «естества» и его законов и является Тора, еврейское учение.
Магницкий может считаться первым русским черносотенцем и судьба его сходна с черносотенцами начала XX века. Публикатор всех этих всеподданейших писем (кн. Голицына и Магницкого) Шильдер не сообщает нам, оставил ли Император Николай Павлович какие-либо заметки на записке Магницкого. Скорее всего – нет. Ничего существенного возразить автору ее Он не мог. Просто тут, в этой основательной записке, не было места для обоснованного возражения. А может не оставил Он своих заметок и потому, что эта записка Магницкого вовсе не предназначалась для показа постороннему человеку, и в душе Царь был совершенно согласен с ее содержанием. Не было необходимости демонстрировать свою лояльность ордену. Конечно, это только предположение. Не более.
Николай I был хорошим хозяином, человеком незаурядных способностей и еще более незаурядной работоспособности. В душе же он был «немцем», и большим демократом в старинном значении этого слова, и вполне отвечал представлению о монархе, как отце нации и вожде народа. Но при всем том идеология правящего слоя Империи осталась все той же, языческой, а, следственно, и социалистической по сути, направленной на уничтожение всех национальных традиций и православно-народного уклада жизни. И потому ничего, кроме чисто административного охранения государственного порядка правительственная власть и Государь предложить не могли. И от того разложение общества, его раскол только усилились в это царствование и углубились. Университеты точно также готовили из юной поросли фанатичных последователей Фурье, Консидерана и Сен-Симона. За несколько месяцев учебы в университете, успев узнать, что материя вечна, что все организмы созданы из случайного взаимодействия магнетических сил, огня и влаги, и что в основе всего исторического процесса лежит развитие общества от дикости до состояния совершенства в далеком будущем, молодой человек напрочь утрачивал святую веру православную и становился законченным материалистом, догматиком «прогресса», узколобым фанатиком социализма, как райского состояния человечества после истребления «предрассудков». Также, как и заговор декабристов, заговор петрашевцев (1848-1849) так и не был до конца раскрыт. И, по крайней мере, из обнаруженных в ходе следствия фактов правительством не было сделано надлежащих выводов. Во главе же самого Ш-го отделения и корпуса жандармов стоял в это время Леонтий Дубельт, знаковая и типичная фигура российской бюрократии, – в молодости отчаянный либерал, краснобай, член масонских лож «Эммануэля» в Гамбурге, «Астреи» в Петербурге, «Соединенных славян» в Киеве, «Золотого Кольца» в Белостоке. (Соколовская Тира. Материалы по истории масонства в прежней Русской армии. Список масонов в русской армии составленный по их собственным подпискам в 1822 году. – «Русская Старина» 1907 г. № 6-9).
Дело, конечно, не в злой воле Леонтия Дубельта, который, в сущности, был человеком добрым и отзывчивым, а в идеологии правящего слоя Империи.
Эта общая характеристика если не всего правящего слоя, то наиболее влиятельной его части уже была дана в записках графа Николая Павловича Муравьева. В стране, несомненно, были вполне здоровые силы, способные поддержать трон и укрепить престол царский. Были эти силы и в среде высшего чиновничества. По крайней мере, и левизна имеет свою протяженность слева направо, как и правость имеет свои левые границы. Примером сказанного могут служить сами личности кн. А.Б. Голицына, М.Л. Магницкого, гр. Н.П. Игнатьева, М.Н. Муравьева-Виленского и многих других. Собственно, записка Магницкого показывает нам самого Магницкого, как человека, чьи воззрения и верования претерпели значительные изменения в смысле поправения и сдвига их в сторону идей истинного монархизма, то есть Самодержавия и опоры на православную веру. Такие изменения происходили не только с Магницким. После безобразий 1905 года даже вчерашние либералы и демократы становились махровыми черносотенцами и антисемитами, т.е. контрреволюционерами. Так стало, например, с известным художником Куинджи, с Нестеровым, с В.М. Васнецовым и многими учеными. Зачастую людям необходимо воочию убедиться в ложности собственных убеждений. Именно так происходило с русскими (по крови и духу) людьми, поверившими в человеколюбие «гуманизма» и «демократии», пока террор и еврейские боевики не доказали обратного.
Через 60 лет после смерти Императора Николая Павловича на русской земле будет установлена диктатура местечковых бронштейнов и апфельбаумов, по-просту местечковых евреев на всех уровнях власти. Что касается самих записок князя А.Б. Голицына и М.Л. Магницкого, то они показывают, что и в те отдаленные времена жили люди, вполне понимавшие суть масонства, его проявления в общественной, культурной и политической сферах. То, что из этих записок не было сделано никаких практических выводов, может означать две вещи: во-первых, то, что сам Николай I по воспитанию и образованию был человеком исключительно светским, западником и «немцем». А. во-вторых, то, что он чувствовал себя плененным в своем Зимнем дворце своим собственным окружением. В 1905 году в Москве был в ходу рисунок, на котором был изображен Николай II в клетке, которую в руках держит С.Ю. Витте, о масонстве которого много писали правые газеты. На эту тему тогда писали даже газеты и сочинялись куплеты. И это мнение было общим. Но вероятно, такое пленение русских Царей наступило раньше.
Глава пятая. МАСОНСТВО и НИКОЛАЙ II
Масонство в дореволюционной России пережило два периода расцвета своей деятельности. Первый этап – это эпоха царствования Екатерины II и Александра I. Второй этап – это время царствования Николая II. Масонство выходит в это время из полумрака чиновничьх канцелярий департаментов и учено-литературных обществ на политическую арену, почувствовав наступление для себя благоприятного времени. По городам России открываются десятки масонских лож, а эмиссары масонства разъезжают по стране, вступают в контакты с заграничными масонскими центрами, по преимуществу с Великим Востоком Франции, организуют политические, оппозиционные режиму силы. Масонство выступает под ширмой политических партий левого толка и умеренно левого, включая в свои ряды тех, кто называет себя кадетами, октябристами, прогрессистами, националистами, трудовиками, эсерами и социал-демократами. Осведомленная полиция «освещает» эту тему, и доносит по инстанции о происходящем в стране возрождении масонских лож. Сверху – никакой реакции, ни от Царя, ни от правительства, хотя по закону масонство продолжает быть под запретом. Газеты регулярно сообщают и об открытии в России там или здесь масонских лож, часто пользуясь сообщениями западноевропейских газет и журналов, поскольку в Англии и Франции масонство было легализировано и имело многочисленные периодические органы печати.
С 1905 года в России начинают выходить масонские журналы, вроде «Ребуса», «Изиды», «Теософского Вестника» и других, и печатаются то там, то здесь приглашения вступать в ложи и следуют контактные адреса, куда желающие могут обращаться. Полиция на уровне начальников охранных отделений периодически сообщает наверх, что никаких явных следов масонских лож не обнаружено. Другие же сообщения по полицейскому же ведомству свидетельствуют об обратном: «На деле оказалось, что среди русских масонов действовало полицейское око.» (Гр. Аронсон. Масоны в русской политике).
В 1909 году член Государственной Думы Г.А.
Шечков из правой фракции выпускает в свет книгу «Масонство в Государственной Думе», которой предшествовал целый рад его же статей в периодике. Выходят и многие другие работы по этой же теме правых авторов с указанием имен и соответствующими ссылками на масонские же источники. Эта литература, как «черносотенная», проходит совершенно, как бы, незамеченной правительством и Государем. В то же время мы знаем из многих источников, что Николай II интересовался этой темой и получал по ней информацию.
Что касается Государственной Думы, то здесь создается специальная думская ложа, которая постепенно втягивает в себя представителей самых различных фракций и тем самым приобретает значение дирижерского центра. Таким образом, в системе управления страной появляется масонство, как влиятельная политическая сила, для которой создание и укрепление волей Императора представительного правления в виде Думы и становится просто необходимым для осуществления своих планов по превращению России в республику с доминированием в ее жизни либерально-иудейских идеалов и с предоставлением активной части еврейства доминирующего положения. С появлением Думы масонство получает в свои руки общероссийскую легальную трибуну, кафедру.
Объективно говоря, все эти годы так называемой «думской монархии» правительство и Государь имели дело исключительно с масонством, прикрытым ширмой «передовой общественности», и выражавшим себя на политической арене в виде политических партий всевозможных левых направлений и даже партий центра. Об этом Государь не мог не знать, ибо об этом писала вся правая пресса и сообщала полиция. Точно также, объективно говоря, и не задаваясь пока вопросом о личном отношении Государя и высших чинов Империи к ордену вольных каменщиков, в марте 1917 года Николай II передал власть масонскому ордену, представленному думской масонской ложей. Передал, несмотря на то, что никакого решения по вопросу о государственном устройстве России Дума вообще не обсуждала и никакого решения на этот счет не принимала, что было хорошо известно и Государю. Строго говоря, призвав благословение Божье в приказе по армии от 8 марта 1917 года на дела Временного Правительства и указав на необходимость своим бывшим теперь уже подданным, во всем подчиниться этому правительству, Государь тем самым придал легитимиый характер масонскому ордену и отдал ему всю власть над Россией.
Мы еще только отмечаем совершенно объективные факты истории, задаваясь в сущности риторическим вопросом, – знал ли что о масонстве Государь и знал ли Он о думской масонской ложе, которая определяла все решения в III и IV Государственной Думе. Знал ли Он, например, что вся эта «общественность» в виде Союза Земств и Городов, возглавляемая кадетами, есть в сущности просто светское название ордена вольных каменщиков, вышедшим благодаря Его либеральной политике и внедрению в жизнь страны Государственной Думы, на широкую арену политической борьбы. Ведь вне Государственной Думы и системы политических партий масонство могло бы оставаться культурно-просветительской оккультно-теософской организацией для «творческой интеллигенции» и чиновников министерств и департаментов. Зная о той огромной роли, которую сыграло масонство в революционном движении и в февральском перевороте было бы странно не задаться вопросом, что именно знал в этом отношении Государь и имел ли Он сам какое-либо отношение к этой организации. Понятно, как глава Государства Он не мог не знать о том, о чем писали все газеты того времени, о чем Ему доносили высшие полицейские чины, о чем Ему писал русский посол во Франции, или министр иностранных дел, о чем Ему говорили его собственные родственники.
Более того, мы знаем, что Государь очень интересовался масонством и многие ведомства, не только Департамент полиции, собирали сведения о масонстве в Европе. Но даже не предрешая ответа на вопрос, имеющий принципиальное значение, странно само по себе уже то, что сам вопрос историками вовсе не ставится, – ни историками либеральными, вчерашними советскими, ни теми, кто относит себя к монархистам. В этой среде, подчиняясь нынешней политической и не очень понятной пока конъюнктуре, активно создается образ непогрешимого «святого царя», все знавшего, все видевшего, но не могущего ничего сделать, чтобы предотвратить катастрофу, потому что народ весь поголовно «озверел». Утверждается, что монархистов рядом с Государем не было, и Он, брошенный всеми, окруженными изменниками ... и так далее. Это создаваемый историками – публицистами из неясно мотивированных для нас побуждений, образ «святого царя», все знающего, все видящего и за всех страдающего, был создан как раз розенкрейцерской литературой. В книге Сен-Мартена «О заблуждениях и истине» целая глава посвящена как раз образу «святого царя». Та же модель этого образа, созвучная горьковскому Данко, используется в книге оккультиста Э. Шюре «Великие посвященные». Ее осуществление в нашей стране мы видели в культе Сталина при жизни этого маленького и хитрого то ли грузина, то ли кавказского еврея. В масонской легенде, являющейся чем-то вроде объяснительного мифа, эта тема связана с образом Хирама, великого Мастера, строителя храма Соломона, храма светлого будущего, и павшего жертвой злобы, измены и корысти.
В целом, получается странная картина, рисуемая историками и публицистами. С одной стороны расцвет масонства, вышедшего на политическую арену и сыгравшего решающую роль в событиях последнего десятилетия царской России, с другой – мы видим историю политических партий без всякого упоминания о масонстве, как факторе несущественном и с полным игнорированием сообщений как раз тех самых лиц – кадет, эсеров и левых октябристов, которые сами же свидетельствовали о значительной роли масонства. С третьей стороны, мы видим описание деятельности правительства России с забвением, однако того элементарного факта, что это не вообще было правительство, Столыпина или Коковцова, или, ранее того, Витте, а правительство Его императорского Величества, в котором каждый министр назначался только Царем и по Его же усмотрению снимался с должности.
Что касается самого Государя Николая II, то Его образ точно так же двоится. Некоторые историки – публицисты, мешая историю с богословием рисуют Его, как человека, отрешенного от мирских забот, исключительно преданного делам православной веры и к политической жизни страны не имеющего никакого отношения. Все его действия в качестве главы государства правильны, потому что он посланник Божий, а, следовательно, уже не Он от Себя действовал, а Сам Бог. Эта совершенно мистико-сектантская, духоборская, точка зрения активно выдается, что крайне печально, за православную точку зрения на Царя, как помазанника Божия ... и потому безгрешного! Эта точка зрения присуща, однако, была как раз мистикам – каббалистам еще александровых времен, о чем писалось уже выше. Нелепо было бы долго и подробно полемизировать с этой точкой зрения, но упомянуть о ней имеет смысл в том плане, что розенкрейцерство в наше время живет и цветет, как и во времена далекого прошлого нашей страны и также, как во времена Лабзина, проф.Ф.А.Голубинского, Вл. Соловьева активно прикрывается ссылками на истинное православие, а работы светские и публицистические обильно уснащаются ... текстом молитв!
В этом образе «святого царя», все знающего и все видящего, и который авторами вписывается в лучших традициях розенкрейцерства, в псевдоправославное понимание святости, есть, однако слишком много серьезных пробелов, чтобы можно было этим мифом удовлетвориться. Во-первых, объективно, Царь своими решениями в либеральном духе помогал быстрой трагической развязке, а не просто пассивно за ней наблюдал. Помогал, действуя, объективно говоря, именно масонскому ордену и всем левым силам в их стремлениях покончить с Самодержавием. Во-вторых, что не менее существенно, решительно не соблюдал церковных канонов, запрещающих вторжение светской власти во внутреннее управление Церковью, и ни при одном царствовании, исключая разве времена Петра I и бироновщину, не было такого бесцеремонного вмешательства царской власти в дела Церкви и унижения иерархов. Ниже мы остановимся на этом вопросе. Далее, не секрет, что замечательные иерархи и святые подвижники Церкви оказались именно в это царствование в той или иной мере гонимыми от царской четы, Николая II и Его супруги. Кроме того, мы не знаем кому верить в этом вопросе, – праведному ли Иоанну Кронштадтскому, осудившего политику Царя в 1905 году, Льву Тихомирову, слова которого, соответствующие теме, приведены будут ниже, другим ли русским людям, верным престолу и отечеству и своей мученической кровью удостоверившими свою верность Церкви и долгу верноподданных, или же современным конъюнктурным монархистам (призыва 1991 года), всю жизнь просидевших в коммунистической номенклатуре или в сексотах.
Далее, даже если отвергнуть все эти доводы, то остается еще один, но уж совершенно неразрешимый даже в рамках адептов мифа о «непогрешимом царе». Дело в том, что Сам Николай II достаточно часто менял свои мнения и признавал ошибочность своих решений. Он был уверен, что народ у нас хороший, что все будет хорошо, что война с Германией кончится нашей победой и так далее. Кроме того, уж совершенно не знаешь, что делать с благословениями масонскому Временному правительству со стороны Государя. После Его отречения. И как быть с церковными канонами попираемыми. Или с политикой потакания «плюрализму» в печати, благодаря которому пропаганда атеизма шла в стране самым широким потоком. Таким образом, чтобы поверить в этот миф непогрешимого Царя, нужно отказаться от Церковного учения, отпасть от самой Церкви, впасть в ересь духоборства, а заодним отказаться от дара Божия – собственной способности логически мыслить. Но это дорогая цена для дешевой сказки. Все эти и другие аспекты мы затронем ниже. Но совершенно очевидно, что ничего случайного в жизни не бывает и что отступничество носителей Верховной власти от своего долга – явление не исключительное в истории даже одной России: в сущности, весь петербургский период – тому самое наглядное свидетельство.
Рядом с этим образом Николая II на страницах исторических работ живет другой Государь, который руководит реально политическими процессами, внутренней и внешней политикой, подписывает указы и манифесты, вводящие в жизнь страны либеральные «свободы» и протестантские нормы «веротерпимости» и свободы религиозной пропаганды любой конфессии, и даже атеизма. Этот Николай II, реальный, фаталист и потому розовый оптимист, выражает веру в свой народ, нигде не говорит о его озверении, но наоборот, постоянно утверждает, что еще немного, еще чуть-чуть, победа будет достигнута, процветание не за горами, и «солнце правды» взойдет над Россией. Этот Николай II оказывается живым человеком, не чуждым житейских радостей культурного интеллигента, любящего театр, оперу и балет, читающего романы и газеты. Этот реальный Николай II часто Сам жалеет о том или ином своем решении, Сам называет его ошибочным и умеет переживать, сомневаться и заблуждаться. Это – живая правда.
Но в нашей исторической литературе, далекой от реальности, возникло много образов Государя Николая Александровича и много вообще «историй», так, словно мы имели несколько Россий и несколько государей под именем одним и тем же – Николай II.
Мы же, люди с одной головой, имеющие одну Россию с одной историей неможем позволить себе роскоши впадать в шизофрению, в состояние расщепления ума и воли и отказываться от здравого смысла и очевидной логики, как бесценного дара Божия, и ради идеологических клише, следовать всем этим псевдоисторическим картинам нашего вчерашнего прошлого, вечно с нами пребывающего в нашем сердце и в нашей памяти.
Из соображений, выше высказанных, мы не можем не задаться самым обычным и вытекающим из всей логики политической и религиозной жизни России предреволюционного прошлого вопросом, имел ли глава государства Российского, Государь Николай II какое-либо отношение к масонству. Знал ли Он о его существовании, имел ли сообщения о нем, разделял ли его идеологию, или ничего не знал, ни о чем не ведал, никакого отношения и ни с какой стороны к масонству не имел. Жил вне всего потока информации о масонстве и политически был близорук и невежественен. Если мы увидим, что Государь о масонстве знал, знал о думской ложе, и знал о том, что лидеры кадет являются в сущности представителями руководящего органа не только масонства, но и политической жизни страны, то мы праве задать вопрос, как же Он реагировал на существование запрещенной и враждебной христианству и церкви православной организации. Он – «верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры, блюститель правоверия». Вообще, в этом случае, нам придется пересмотреть многие из своих представлений о том времени и изменить создаваемый историками и публицистами образ последнего Царя. Но только проделав всю эту работу, мы, возможно, поймем и то, почему так много наша пресса и телевидение, а равно и так называемые монархисты свежеприготовленные из коммунистической выпечки и с явным розенкрейцерским душком ведут такую шумную кампанию вокруг имени Николая II и связанных с этим именем всевозможных акций. Причем все это на самом высоком уровне, правительственном. Почему вдруг даже кабинеты разных гусинских и березовских, вдруг украсились портретами последнего русского Царя. Очевидно, эти кабинеты никогда не украсились бы портретом черносотенного деятеля.
Итак, существуют ли какие-либо факты, которые помогли бы нам решить вопрос о возможном масонстве самого Николая II. При этом, оговоримся сразу, что речь идет в равной мере не только о том, был ли Николай II на всем протяжении своего царствования посетителем масонской ложи, но и о том, что, будучи масоном, он мог находиться в «уснувшем» состоянии, то есть не посещать или посещать редко масонские ложи. Вопрос о деятельном участии или пассивном в жизни масонской ложи – вопрос в значительной мере технический. Важно лишь знать, что и в том и в другом случае человек остается масоном и в следствии того, что посвящение в каменщики происходит на всю жизнь, особенно в высоких градусах и имеет глубоко мистическое значение, и то, что все мировоззрение, все верования приобретают в таком случае характерные особенности, которые, конечно, сказываются и в политической деятельности, и в отношении к Церкви.
Итак, какими данными мы располагаем для решения вопроса?
Эти данные, в целом, можно разбить на несколько категорий. Во-первых, это непосредственные указания на пребывание Николая II в годы до 1905-го в масонской ложе «Крест и Звезда», созданной во второй половине девяностых годов в Зимнем дворце и в Царском Селе. Этот факт пребывания в масонской ложе молодого Николая II связан с именами двух французов, а скорее всего, французских евреев – Филиппа Вашода и Папюса. Относительно этих обеих персонажей масонства у историков не возникает никаких сомнений как в их реальности вообще, так и в реальности их близких отношений к царской чете в первое десятилетие царствования Николая II. Многочисленные мемуары лиц, близких к Царю, Его родственников и видных политических деятелей постоянно упоминают и о Филиппе и о Папюсе, главы Ордена мартинистов.
Другим признаком, помогающим решить интересующий нас вопрос, является наличие среди доверенных лиц Государя, его близких родственников активных деятелей масонства и при том высоких градусов.
Их близость к Царю, доверие которым они пользовались с Его стороны не может не наводить на определенные размышления. Как и не ставить, в свою очередь, вопроса о том, почему именно им Он оказывал такое зачастую неоправданное их деловыми качествами доверие в делах государственных. Собственно говоря, уже только один этот признак вне рассмотрения других дает все основания предполагать, по крайней мере, наличие симпатии к масонству со стороны Николая II. В сочетании же с вышеприведенными свидетельствами о ложе «Крест и Звезда» и об участии царской четы в сеансах спиритизма, проводимых вышеназванными Филиппом и Папюсом, этот факт близости к своим родственникам – масонам приобретает для нас почти доказательное звучание. Далее, мы можем обратить внимание на членство в масонстве тех лиц, которым Государь поручал высокие посты в правительстве. Здесь наши сведения носят отрывочный характер, но при вдумчивом рассмотрении служебной практики среди высшей бюрократии иметь дело только со «своими» и приняв во внимание тот узкий круг лиц, из которых формировалось правительство Царем, мы и здесь можем многое почерпнуть. Косвенным, но важнейшим признаком, является само направление всей внутренней и внешней политики правительства, формируемого и направляемого Царем. Некоторые черты этой политики имеют принципиальное значение в решении нашей проблемы. Создание Думы, режима политической борьбы партий, самоограничение Своей власти, все возраставшее с годами, отталкивание от Себя правых политических деятелей, в том числе из числа высшей бюрократии, игнорирование полное правой и многочисленной фракции в Думе и в Государственном Совете, политика плюрализма в печати, создание климата наибольшего благоприятствования для деятельности масонских лож, ущемление Церкви и православия в целом (напр. указ от 17 апреля 1905 года об «укреплении основ веротерпимости»), неуклонное укрепление своими решениями авторитета Думской оппозиции – все это также не может быть вне нашего осмысления и не дать основание принять за неизбежное вывод о совершенно определенной причастности Царя к масонству. В противном случае нам придется отказаться не только от этого вывода, но и от самой способности здраво и логически мыслить, но это уже и само по себе есть кощунство, ибо это есть отказ от дара Божия.
Прежде, чем перейти к более подробному рассмотрению вопроса по отдельным пунктам, нельзя не заметить, что вопрос о членстве в масонском ордене Николая II, а, следовательно, и Его супруги не имеет решительно никакого отношения к вопросу о канонизации Николая II и Его семьи. Эти вопросы исключительно в компетентности Церкви. Кроме того, надо сказать и то, что православное воззрение на святость коренным образом отличается от такового у иудеев и язычников. Святость, это вовсе не безгрешность, а предполагает победу над грехом, как и безграничную милость Божию. Жития святых сообщают нам о причислении к сонму святых мучеников тех, кто христианином-то был всего каких-нибудь несколько если не минут, то, по крайней мере, одного – двух часов. В первые века христианства зачастую от обращения в христианство до казни за исповедание Христа проходили считанные мгновения. С другой стороны, мы знаем, что святой благоверный князь Александр Невский беспощадно рубил головы и отрезал уши у православных новгородцев, когда те не хотели подчиниться власти татаро-монгол.
Православный взгляд на вещи – это в первую очередь взгляд трезвый и бережный в отношении исторической правды, и он исходит из того, что история дана нам Господом для нашего научения, а не для суда над нелюбимыми и восхваления своих кумиров.
Итак, вопрос о масонстве Николая II может быть решен по нескольким сюжетным линиям.
I. Многочисленные мемуарные свидетельства, донесения Департамента полиции, письма Императрицы Александры Федоровны, свидетельствующие о близости к царской чете в конце 1890-х и начале 1900-х годов французов или евреев, как считают некоторые исследователи, Филиппа Вашода из Лиона и известного главы международного ордена мартинистов Папюса Энкосса.
