Текст книги "Атланты. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Виктор Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

"Останется на всю жизнь",– мысленно отметил я.

– Ну здравствуй, Ратибор,– сказал мой побратим, протягивая мне руку.

Но я не ответил на его рукопожатие.

– Это кто ?– спросил столичный чиновник советника Лоренца.

– Купец Красимир,– представился мой побратим.

Около Тана появился Добрыня, выглядевший весьма нервным.

– Чего явился ?– неприязненно спросила Камилла.

– Когда меня избили твои орлы,– обратился ко мне Красимир,– я был зол, будто чёрт. Отлёживался, приходил в себя и мечтал о мести. А Стелла мне и говорит...

Красимир обернулся к столичному чиновнику и пояснил:

– Стелла – это жена моя. Так вот, говорит она мне: сам дурак. Чего ты на Ратибора взъелся ? Вот и получил. Да и за дело. А я потом лежу и думаю: действительно, чего взъелся-то ?

– Так, мне это уже начинает...– заговорил, было, столичный чиновник, но советник Лоренц оборвал его:

– Подождите !

– Свиньёй я был, Ратибор. Понял наконец-то,– сказал Красимир.– Вот, пришёл помочь.

– Не верь ему, Ратиборушка,– громко сказала Камилла.

– Я не приму твоей помощи, Красимир.

– Примешь. Как ты говорил мне тогда, забирая меня из кабака во время запоя ? Или возьмёшь сам, или я суну её тебе силой. Тебе ведь надо думать о молодой жене. И о Камилле, конечно.

– Спасибо за хлопоты,– сказала Корделия.

– Послушайте, купец, я вас тоже арестую,– предупредил столичный чиновник.

– Да ну !– ответил Красимир, расплываясь в улыбке.– Смотрите.

Он вернулся к той улочке, откуда вышел, и вывел на площадь здоровенного, бородатого, подозрительно выглядящего гражданина.

– Я привёл с собой самых отъявленных выродков,– объявил Красимир, освещая своего спутника факелом.

– Ну,ты !– возмутился тот.– Это кто здесь отъявленный ?!

– Ладно тебе,– отмахнулся Красимир.– А ты себя кем считаешь ? Героем нации ? Так вот, господин чиновник из столицы, хотите, чтобы ваши действия спровоцировали мятеж в городе ? Со мной тут две сотни и на каждой из площадей мои люди ждут сигнала.

– Чёрт возьми, что вы себе позволяете ?!– взвизгнул советник Лоренц.

– Мне брата спасти надо,– ответил Красимир.– Уж он-то ради меня и не на то бы пошёл. А я ему только и делал, что гадил.

– Господа, мне совершенно не нужно мятежа,– заговорил столичный чиновник.– Я не хочу разбираться в отношениях комендатуры и штурмовиков. Мне уже понятно, что у вас тут круговая порука. Я, чёрт бы вас всех побрал, не имею ничего против этого офицера, да и жена у него симпатичная. Но как быть с приказом царя Атлантиды ?

– А вы напишите в отчёте, что купец Красимир предупредил искомого вами преступника,– предложил мой побратим.– Поэтому тот успел сбежать.

– А купец Красимир откуда об этом узнал ?– не сдавался столичный чиновник.

– Оттуда же, откуда и все вот эти остальные купцы. Или мне рассказать, как появился этот царский приказ ?

– А ну, а ну,– заинтересовался Старик.– Я с удовольствием послушаю.

– Красимир, я тебя не понимаю !– закричал Родерик

– А помнишь, что ты со своими товарищами сделал, когда я, совсем ещё зелёный, вложил деньги в ваше дело ? Ратиборовы, кстати, деньги. Я вас тогда тоже не понимал.

– Ну, это же бизнес,– ответил Родерик, ничуть не смутившись.

– А у меня – брат. Вот ты, Родерик, продашь брата ради наживы ?

– У меня нет брата.

– Уже продал,– заметил Гальярдо, и они с Таном весело переглянулись.

– Послушайте меня,– сказал Старик и принялся что-то нашёптывать чиновнику.

Тот сначала спорил, но доводы, по всему видать, были весомые. Столичный чиновник перестал трепыхаться, а потом и вовсе сник. Советник Лоренц кивал головой и поддакивал.

В это же время солдаты маялись, разглядывая купцов. "Дикие псы" стояли неподвижно, глядя прямо перед собой, лишь один из них, с оттопыренными ушами, хищно пожирал глазами подсотника Гальярдо, а тот отвечал ему не менее нежным и любящим взглядом.

– Хорош,– упрекала Красимира Камилла.– Рожу вон какую отъел ! И чем тебе Ратиборушка поперёк горла встал ? Дать бы по башке !

– Так ведь уже дали,– отвечал Красимир, посмеиваясь.

Я старался не смотреть на него.

Тут Красимира подозвал к себе Старик. Некий предмет, подозрительно схожий очертаниями с кошельком, перекочевал с пояса моего побратима за пазуху столичного чиновника. По завершению этой процедуры тот быстро оглянулся по сторонам и громко спросил Старика:

– Так вы говорите, это не тот офицер ?

– Совершенно верно,– ответил Старик.– Тот здоровенный, огромного роста. Вас, господин чиновник, навели на ложный след. Это совсем другой Ратибор.

– Уходим,– сказал столичный чиновник "Диким псам".– Градоправитель хворает, а я его не проведал.

– Что за чертовщина ?!– завопил Родерик.– Я этого так не оставлю !

– Подсотник Гальярдо !– крикнул Старик.– Господа купцы перегрелись,– он посмотрел в ночное небо,– под луной. Отведите их в какое-нибудь прохладное место.

– Слушаюсь, господин тысячник,– ответил мой приятель из комендатуры, улыбаясь до ушей.

И возмущённых, ругающихся, угрожающих купцов уволокли прочь.

– Нам можно вернуться домой ?– спросила Камилла.

– Ни в коему случае,– ответил Тан.– А если они пришлют второго чиновника ? Третьего ?

– Мой корабль готов,– вмешался Красимир.– Парус поднят, гребцы на вёслах, команда на местах.

– Куда поплывём ?– спросил я.

– Нет, ну я-то останусь. Разберусь с делами. А капитан всё знает. Уж доверься мне, Ратибор, будь так добр.

– С делом мы сами разберёмся,– пообещал сотник Тан.– Пока ты будешь в бегах, замнём его раз и навсегда.

– Эх, друзья мои,– сказал я, пожимая протянутые руки.– Что бы я делал без вас ? Герт !

– Ну ?

– Поживёшь в моём доме, пока я буду в бегах ?

– Ты бы мне раньше это предложил. Ладно, давай ключ.

– Разве дверь в моём доме не выломали ?

– Мы уже поставили её на место. Давай ключ.

– Лови.

Я швырнул Герту ключ, обнялся с Добрыней, десятниками, обменялся рукопожатием с солдатами.

– Ничего, Ратиборка,– сказал Красимир.– Я знаю, ты не пропадёшь.

И вдруг мы, не сговариваясь, бросились друг к другу и крепко обнялись.

***

– Я никогда ещё не покидала города,– призналась Корделия.

Мы сидели на палубе корабля, отплывающего из порта. Народ спал, огней в городе светилось мало.

– А я вот хочу проснуться,– сказала Камилла.– Дома.

– Мне тоже кажется, что всё это – дурной сон,– заметил я.

– К сожалению – нет,– возразил капитан корабля, подходя к нам.– Я, господин офицер, хотел бы поговорить с вами о маршруте движения. Ваш брат, разумеется, задал нам курс.

– И куда мы идём ?

– Около Европы есть островки. На них живут люди, которые по разным причинам не могут появляться в Атлантиде, и господин Красимир с ними торгует.

– Вы хотите сказать, что мой побратим скупает награбленное у морских пиратов ?

– О боги, да что ж вы так кричите ? Не он один это делает. Но суть не в этом. Понимаете, господин Красимир думает, будто все они у него в кулаке, но это ошибочное мнение. Народ там весьма своенравный. А у вас такая красивая жена.

Корделия крепко вцепилась в мою руку.

– Нет, я, конечно, наслышан о вас,– продолжал капитан.– Вы пиратов не побоитесь, но ведь они могут и отравы подсунуть. Или ударить из-за угла. Я бы не советовал вам туда.

– А что вы предложите ?

– Сначала – вина,– капитан подал нам запечатанную амфору.– От вашего брата.

Камилла извлекла из своего узла чаши. Мы разлили вино. Капитан присел около нас и принялся рассказывать:

– Есть около Европы и другие островки. На некоторых из них имеются стоянки. Там моряки набирают пресную воду, чистят днища кораблей. Кое-где есть и жилые постройки, в которых вы вполне можете поселиться.

– Эти острова совсем необитаемы ?– уточнила Корделия.

– Да. Но периодически туда заплывают корабли.

– Только ты, я и Камилла. Это же просто мечта,– заметил я.– Представляю себе, как мои сослуживцы мне завидуют.

– О чём ты говоришь, Ратиборушка,– вздохнула Камилла.– Надо же, сколько на вас свалилось. Конечно, капитан, лучше бы нам попасть на один из таких островков. Обойдёмся без пиратов.

Капитан хлебнул вина и попросил:

– Только не говорите господину Красимиру, что это я вам отсоветовал.

– Мы всё понимаем,– заверил я его.

На востоке занималась заря. Атлантида скрылась в морской дымке.

***

Путешествие прошло как-то сумбурно. Я то бодрствовал, то проваливался в полудрёму, в которой передо мной мелькали физиономии Красимира, Родерика и Герта. Корделия подолгу смотрела на воду, перегнувшись через борт. Камилла вела себя беспокойно. Она блуждала по кораблю, заговаривала с командой и не находила себе места.

– Ты чего ?– спросил я её, заметив, что она чем-то серьёзно озабочена.

Камилла подсела ко мне и тихо сказала:

– Я вот думаю: а если у Корделечки ребёночек родится ? Что мы тогда делать будем ?

Я лёг на палубу, закинул руки за голову и ответил:

– Знаешь, Камилла, мне сейчас и без твоих фантазий тошно.

– Знаю, Ратиборушка. А всё-таки ?

– В таком случае пойдём у пиратов помощи просить.

Камилла встала и ушла.

Прибытие на остров восприняли с облегчением.

– Давно я здесь не был,– бормотал капитан, озабоченно хмуря брови.– Нам, господин офицер, оно ни к чему. Мы взяли товар, сгрузили товар. А в эти места уже не помню когда и плавал.

Но тут неподалёку от берега мелькнули постройки, и это решило дело. Команда высадила нас троих на твёрдую землю. Капитан пообещал, что лишнего тут мы не просидим. Земля, которую мы видели с берега через полосу моря, по его словам уже была Европой. Напоследок капитан пообещал нам удачи и дал команду к отплытию.

Мы остались на острове втроём.

У нас имелся некоторый запас продовольствия от щедрот Красимира, источник с чистой и холодной водой, посуда, одежда, инструменты. Капитан отдал мне лук с десятью стрелами и рыболовную сеть из корабельного снаряжения.

– С голоду не помрём,– пообещал я свои островитянкам.

Постройки представляли собой длинные амбары со щелястыми бревенчатыми стенами, а также два небольших домика, более или менее пригодных для того, чтобы переждать дождь.

Камилла настояла на том, что будет жить отдельно от нас.

– А то ещё зайду в неподходящий момент,– объяснила она.

– Камилла, ну что ты такое говоришь ?!– возмутилась Корделия.

– Ничего, ничего,– ответила Камилла.– Всё нормально.

Целый день я работал: сначала сложил на улице очаг из больших камней, затем укрепил в домиках потолки и заделал глиной дырки в стенах, а к вечеру устал, как собачий хвост.

Камилла и Корделия приготовили ужин. Мы развалились вокруг очага, слушая, как потрескивают в нём дрова; огненные искры летели к звёздам.

Камилла была печальна, Корделия расширенными глазами смотрела в темноту.

– Слушайте, а я ведь давно мечтал искупаться в лунной дорожке с красивой женщиной ! Надо же, как всё сходится !

– Ратиборчик, ты мне это брось,– ответила Корделия.– Ну где я возьму тебе красивую женщину на необитаемом острове ?

– Иди уже,– сказала Камилла, слегка подтолкнув мою жену в спину.– Купайтесь.

Море лениво плескало водой на песчаный берег. Имелась и лунная дорожка. Я разделся и плюхнулся в воду. Корделия стояла на берегу и смотрела на меня.

– Тёплая вода ?– спросила она.

– Иди ко мне.

Корделия выскользнула из одежды, вошла в воду и оказалась в моих объятиях.

Мы качались на волнах, плавали, ныряли. Сверху на нас смотрели звёзды и луна, сзади мигал огонь нашего очага, спереди мрачно темнел европейский берег.

– Когда вернёмся в Атлантиду,– сказала Корделия,– надо будет иногда приплывать сюда.

– Обязательно,– согласился я.

Наплававшись, мы вернулись к себе.

– Хорошо искупались ?– спросила Камилла.

– Просто нет слов,– ответила Корделия, выжимая из волос воду.– Искупайся и ты.

– Да, я тоже не прочь.

Когда Камилла ушла, Корделия заявила:

– Ратибор, ты совсем обленился. Стихов не сочиняешь и вообще. Ну-ка давай.

Я лежал на траве, раскинув руки, смотрел в звёздное небо и жене ничего не ответил.

– Ты слышишь меня ?

– Слышу.

– Так что ?

– Я не могу сочинять стихи из-под палки.

– Да ну тебя ! Лентяй !

Камиллла, вернувшись с купания, застала её с пергаментом на коленях, озабоченно хмурящуюся и покусывающую губы. Какое-то предчувствие заставило меня приподняться на локте и спросить:

– Что случилось ?

– На европейском берегу огни,– ответила Камилла вполголоса, словно боясь, что её могут услышать из Европы.

Я вскочил на ноги и увидел то, о чём она говорила.

– Наше путешествие становится всё более захватывающим,– сказал я.– Нас засекли.

***

Дикари прибыли утром, на трёх больших плотах. Я блуждал по берегу и даже выцелил из лука их вождя, но стрелять не стал. Одному против целого племени не выстоять. Надо попробовать договориться.

– Камилла, а вдруг это твоё племя ?– предположила Корделия.– Мало ли. Ведь могли же остаться какие-то люди, отстроиться, завести хозяйство ?

– Нет,– ответила Камилла.

– С чего ты так уверена ?

– Я просто знаю. Ратибора спроси.

– Дикари предпочитают убить себя, но не сдаться атлантам. После наших нападений племён не остаётся,– подтвердил я.

Корделия аж за голову схватилась.

– Какой ужас ! Я ничего об этом не знала.

Дикари приближались. Их физиономии были мрачны и раскрашены яркими красками. Они собирались воевать.

– Язык-то они могут и понять,– рассуждала Камилла.– Да вот только не любят дикари нас, атлантов.

Мы выстроились около берега. Дикари причалили, попрыгали с плотов и направились к нам, помахивая дубинками. Я насчитал их восемнадцать.

И Камилла заговорила.

Из её речи я понял только два слова: "тланти" и "славяни". Камилла говорила взволнованно и отчаянно жестикулировала.

У меня вырвался вздох облегчения, когда вождь начал отвечать.

– О чём они говорят ?– спросила Корделия.

– Дикари прогнали атлантов с этого острова,– перевела Камилла.– И с нами церемониться не станут. Если будем сопротивляться – убьют. А так возьмут в плен. Уж извини, Ратиборушка, но я сказала, что ты – великий воин.

– Извиняю.

– И теперь вождь предлагает тебе сразиться с их сильнейшим воином. Если победишь – нас возьмут в племя, как равных.

Вперёд вышел высокий субъект, покрытый буграми мускулов. В руке он легко вертел суковатую дубину, почти в мой рост.

– Да они с ума сошли !– возмутилась Корделия.– Драться с эдакой горой ?! Ну их к дьяволу ! Давайте лучше убежим !

– Не калечь его, Ратиборушка,– попросила Камилла.– Ну не виноват он, что дикарём родился.

Я шагнул вперёд, отцепил меч от пояса и положил его на землю. Это вызвало у дикарей волну протеста. Они загомонили все разом.

– Говорят, что он с дубиной, а ты безоружен,– пояснила Камилла.– Нечестно.

– Ну и что ? Пусть возьмёт две дубины.

Камилла попробовала перевести мои слова, но дикари ничего не поняли. Я махнул рукой и пошёл на врага. Тот с рёвом помчался на меня, занеся над головой дубину. Я рванулся вперёд, перехватил его запястье, прокрутил дикаря вокруг себя и отпустил, отчего тот упал и проехался пузом по траве.

Подобное отношение моему противнику не понравилось. Он подскочил на ноги с явным намерением стереть меня с лица земли, но уже поджидал его мой прямой встречный в челюсть, после которого дикарь прилёг на землю и крепко задумался.

Я перешагнул через него, ткнул пальцем в воина, стоявшего крайним в шеренге, и крикнул:

– А теперь ты !

Под хохот соплеменников дикарь спрятался за их спины.

Поверженный противник немного пришёл в себя. Когда я подошёл, он сидел на земле и тряс башкой. Мне стоило большого труда поднять его на ноги, после чего тот снова собрался упасть. Я, однако, сумел удержать его; в обнимку подошли мы к остальным дикарям.

– Славяни, тланти,– сказал вождь.– Ра-ди-бьёр !

И сделал приглашающий жест.

***

Плот, предназначенный для пленных и прочей добычи, привязали к флагману эскадры и поволокли. Волны кидали нас вверх-вниз и заливали наши вещи. Ноги скользили по мокрым брёвнам.

– А нельзя было их попросить, чтобы они просто оставили нас в покое ?– спросила Корделия.

– Может и можно было бы,– ответила Камилла.– Кабы атланты к европейцам не лезли. Да оно и к лучшему. Мало ли что может случиться. Всё же среди людей. Я сказала, будто бы атланты прогнали нас за то, что мы не хотели держать рабов.

– Я тоже думаю, что это просто замечательно,– сказала Корделия, попытавшись встать и тут же упав на четвереньки.– Побудем дикарями.

– И атланты заберут нас в рабство,– мрачно спрогнозировала Камилла.

Дикари гребли слаженно, плоты быстро несли нас к европейскому берегу, на котором уже выстроились встречающие. По прибытию вождь задвинул им короткую речь, после чего нас повели в расположение племени, а уж там-то и закипела работа.

Для начала дикари внимательно рассмотрели мой лук, попробовали стрелять из него и остались довольны. Вождь тут же усадил двух мастеров делать такие же. Дать им меч или хотя бы показать его я категорически отказался и попросил Камиллу перевести, что в нём – моя душа. Дикари загугукали, закивали головами и оставили попытки помахать моим табельным оружием.

Они ещё не знали железа. Камень, дерево – вот чем дикари пользовались в повседневной жизни. Вождь пообещал построить нам дом, а пока для нас на скорую руку соорудили шалаш из жердей и шкур.

В океан впадала неширокая речушка, мы перегородили её привезенной мною рыболовной сеткой. Дикари держали скотину, сеяли зерно, однако виноградников не разводили; я поклялся себе исправить это недоразумение. Поклонялись дикари деревянным идолам, защищавшим их от атлантов, с которыми мои соплеменники имели дело дважды. Оба раза им повезло – корабли возвращались с изрядной добычей, дикарей просто обстреляли лучники. Из удальства.

К ужину я выучил все бранные слова, бывшие в обиходе у дикарей и сам обогатил их лексикон ругательствами атлантов.

Корделия всё это время причёсывала и завивала незамужних девушек, окружённая толпой любопытствующих. Моя жена вела себя так, будто всю жизнь провела среди дикарей. Ей даже не требовались переводы Камиллы.

Вечером всё племя разбрелось по своим домам готовить ужин. Мы поели, а потом побродили вокруг стоянки.

– Мне кажется, что я покинула Атлантиду лет сто назад,– призналась моя жена.– А тут совсем другая жизнь. Знаете, мне и стихи в голову не лезут.

– Мне тоже. Кстати, Камилла, ты какая-то странная в последнее время.

– А ты представь себе, что приехал на родину, а тебя никто не ждал,– сказала Корделия.

У Камиллы слёзы брызнули из глаз. Она повернулась и побежала к шатру. Я рванулся, было, за ней, но Корделия удержала меня.

– Может быть, ей надо побыть одной,– предположила она.

– Может быть,– согласился я.– Вот поэтому ноги моей никогда не будет в Славянской Атлантиде.

– Пойдём,– сказала моя женя.– Домой.

Она запнулась на этом слове.

Я обнял её за плечи, и мы пошли к своему шалашику.

Камилла была там. Корделия полезла к ней обниматься, чмокнула в щёку.

– Спасибо тебе, Камиллочка, ты нас сегодня спасла.

– Когда это ? Вроде не я дралась с тем здоровяком.

– Зато ты договорилась с дикарями. Ну что бы мы без тебя делали ?

– Вот, а твой муж не хотел меня брать

– Гадкий, противный Ратибор ! – обрушилась на меня Корделия.– Как ты мог ?! Немедленно проси у Камиллы прощения !

– Не понял ! А что ж ты за гадкого и противного замуж пошла ?

Мы с Корделией сцепились и принялись возиться на куче соломы, крытой шкурами.

– Я вижу, вам всё нипочём,– заметила Камилла, наблюдая за нашими играми.– Стихотворцы ! Вы хоть понимаете, что вас из дома выгнали ? Лишили всего ? Да ну вас !

– Кому будет легче, если мы станем ныть и жаловаться ?– удивилась Корделия.– Всё замечательно, Камилла. Ну ведь мы же вместе.

– Давайте спать,– предложила Камилла.– Умаялись все.

***

Утром я проснулся от негромкого, но настойчивого голоса, повторявшего:

– Деля ! Деля !

Я сполз со своего ложа, выставил голову из шатра. Увидев меня, четверо девушек-дикарок, с визгом умчались прочь.

– Что там ?– спросила Корделия, не открывая глаз.

– К тебе пришли.

– Я сейчас,– ответила Корделия и тут же уснула.

Камиллы в шатре не было.

Я вышел наружу, набрал в колодце воды и принялся умываться. От меня не укрылся тот факт, что некий юнец пристроился рядом и в точности копирует все мои движения. Я лил воду на голову, фыркал, отплёвывался. Он прилежно делал то же самое. Полюбовавшись не него, я хорошенько стукнул кулаком по дереву, под которым умывался. Юнец не замедлил повторить за мной и тотчас же с воплем схватился за ушибленную руку. Я одним прыжком подскочил к нему, схватил его за шиворот и потащил за собой. Юнец вопил и сопротивлялся. Начал собираться народ.

– Ратиборушка, что случилось ?!– крикнула Камилла.– Отпусти мальчика !

– Вот,– я подтолкнул к ней свою добычу.– Расскажи-ка мне, какого дьявола он кривляется и передразнивает меня ?

Юнец принялся торопливо лопотать, помогая себе жестикуляцией.

– Хочет стать таким же воином, как и ты,– перевела Камилла.– Вот и повторяет всё за тобой.

– Ясно. А если меня в отхожее место потянет ? Тоже рядом будет тужиться ?

– Да ладно тебе, Ратиборушка. Я ему объясню. Меня тут спрашивали про сеть.

– Ой, чуть не забыл. Скажи им, чтобы шли со мной.

Рыбы попалось много. Дикари радостно гугукали и от избытка чувств хлопали меня по плечам.

– Со мной не пропадёте,– отвечал я им.

В тот же день племя принялось строить нам дом.

Корделия выбрала место на окраине посёлка, в тени деревьев, неподалёку от источника. Дома дикарей не поражали изысканностью – четыре стены да крыша, поэтому мы не допустили их к проектированию и спланировали своё жилище сами, нарисовав палкой на земле зал, спальни для нас и Камиллы и, по её настоянию, детскую. Кухню мы собирались сделать во дворе, приделав навес к стене.

Дикари, глядя на это, только руками разводили.

Я вырыл фундамент деревянной лопатой, после чего взялся таскать камни, месить глину и тесать жерди для крыши.

Дом рос на глазах.

– Хорошие люди,– сказала Корделия за ужином.– Знаете, я начинаю ненавидеть атлантов. Чего ты грустишь, Камилла ?

– Ох, детки, сама не знаю, что со мной творится. Я ведь почти из этих мест. Моё племя разговаривало на том же языке, кое-кто из стариков наших ещё помнит. Я когда приехала сюда, на меня столько всего нахлынуло ! А теперь вот по Атлантиде тоскую.

Корделия погладила её по плечу и сказала:

– Да чёрт с ней, с Атлантидой ! Я о ней и не думаю. Тут столько всего происходит, не то что там – сидишь дома целыми днями. Хватит тебе, давай лучше споём.

И они пели, обнявшись и раскачиваясь. Я смотрел на них и думал о том, что...

Да ни о чём я не думал. Просто валялся на земле, подперев голову рукой и смотрел на двух поющих женщин.

Около нашего шатра начал собираться народ. Женская его половина никак не могли успокоиться из-за одежды. Здесь все дикари носили простые одеяния из грубой материи – по сути дела, мешки с отверстиями для рук и головы. Платья Корделии приводили дикарок в восторг.

– Девочки, милые, у вас всех будут такие же,– уговаривала их моя жена.– Мы с Камиллочкой взяли нитки с иголками. Просто сегодня уже поздно.

Женщины разошлись, оживлённо переговариваясь и восхищённо цокая языками.

Корделию страшно умилял тот факт, что её тепло приняли. Прямо, как свою. То, что дикари сократили её имя в "Деля" мою жену даже забавляло. Но что огорчало Корделию – так это дети. Завидев кого-то из нас, они с рёвом убегали.

– А чего ты хочешь ?– удивлялась Камилла.– Здесь детей пугают атлантами. От Ратиборушки они ревут сильнее, чем от тебя. Дай им время привыкнуть к нам.

К исходу следующего дня наш дом был готов. А пока женщины его обмазывали глиной изнутри и снаружи, вождь собрал два десятка мужчин покрепче и заставил меня заниматься с ними. Юнец, столь усердно подражавший мне, в их число не попал, но я сам подозвал его. Присутствовал и дикарь, уложенный мною в поединке. Он мрачной тенью стоял в сторонке.

– Скажи ему,– попросил я Камиллу,– что он – сильный воин, а если потренируется со мной, то станет непобедимым.

Камилла сказала. Дикарь расплылся в улыбке и подошёл поближе.

Для начала я вызвал троих, велел нападать на меня и раскидал всех простенькими тычками и подсечками. Затем показывал медленно и заставлял отрабатывать приёмы до автоматизма. На следующий день мы дрались палками и, что удивительно, дикари, учившиеся со мной военному делу, начали ходить по стоянке эдакими орлами, выпятив грудь и растопырив руки.

Корделия тоже заметила это.

– Все военные одинаковы,– вздохнула она.– И чего вы вечно не можете найти друг с другом общий язык, не понимаю.

***

А ещё через десять дней я узнал, для чего племени понадобились воины.

Оказывается, оно было вассальным. И вот однажды утром, возвращаясь с реки, я увидел на стояке чужаков. Они стаскивали в кучу мешки с зерном, вели из стойла коров, а после того потащили туда же шестерых незамужних девушек и принялись их вязать.

Мужчины стояли в стороне, злобно сжимая кулаки.

Когда дело дошло до девушек, Корделия, до того стоявшая с недоумевающим видом, помчалась на подмогу. Чужаков пришло шестеро; самый сильный из них оттолкнул мою жену. Да так, что она упала.

Конечно, делать этого ему не стоило.

Когда чужаки с расквашенными мордами, воя от боли и прихрамывая, убежали со стоянки, ко мне подошёл вождь с Камиллой.

– Готовы ли мы воевать с племенем, которое намного больше нас ?– спросил он меня.

– Не уверен,– ответил я.– Длительной войны мы не выдержим.

– Тогда мне придётся выдать им тебя, когда они придут править суд,– сказал вождь.

– Да подожди ты. Никто и не собирается вести длительную войну.

– Я не понимаю тебя, Ра-ди-бьёр. Мы ведь не просто так отдаём им зерно, скотину, девушек...

– Я хитрость знаю. Атлантскую. Штурмовики, строиться !

Воины, хватая дубины, помчались к месту наших тренировок. Вождь сначала попытался их остановить, но затем махнул рукой и скрылся у себя в доме.

– Вперёд !– распорядился я.

Мы уже немного понимали друг друга, тем более, что все приказы отдавались на языке атлантов.

Дикарь, когда-то битый мной, Большой Вепрь, продублировал команду. Именно его я назначил старшиной подразделения. Был ещё Вепрь Малый, он занимал должность десятника вместе со своим братом, Крысобоем.

Мы организованно выдвинулись.

Первым делом нам пришлось поймать чужаков, приходивших за данью. Бить их после меня не было необходимости; мы просто привязали мародёров к дереву и оставили под охраной одного из солдат, а сами продолжили марш-бросок.

В соседнем племени нас никто не ждал.

Насчитывало оно сотни четыре дикарей, конечно вместе со стариками, женщинами и детьми. Нас же пришло двадцать два, и мы сразу взялись за дело.

Дом вождя, как и положено, был самым большим. Мы ворвались туда, сломив робкое сопротивление двух сыновей местного властителя. И вскоре вождь, стоя на коленях перед своим домом с вывернутой за спину рукой, лепетал какие-то жалкие слова насчёт того, что он всегда мечтал о мире между нашими племенами.

Между тем, вражеские воины всё-таки организовали нам отпор. Я с удовлетворением отметил, что мои штурмовики уже научились уклоняться от ударов и парировать их. Мне, конечно, тоже пришлось вмешаться, оставив вождя на попечении Малого Вепря. Подрался я, надо признаться, с удовольствием.

Битва закончилась скоро. У нас оказалось пятеро раненых, у них все лежали на земле, охая и причитая. Убитых не было.

– Старшина !– сказал я.– Доведите вражескому племени обстановку.

– Теперь МЫ будем брать с вас дань !– проорал Большой Вепрь.– И уводить ваших девушек ! А я выберу себе жену прямо сейчас.

Он стоял, широко расставив ноги, огромный, волосатый, трясущий башкой, скалящий зубы и таращащий глаза. И лично я удивился безмерно, когда из толпы женщин вышла одна – молоденькая, стройненькая, курносенькая – и ответила:

– Бери меня. Я пойду с тобой.

Большой Вепрь аж дубину выронил. Она тюкнула его по пальцам правой ноги. Кривясь от боли, старшина поднял табельное оружие и проворчал:

– Сам выберу.

– Я буду тебе хорошей женой,– пообещала курносенькая.– Ты – сильный мужчина, с тобой можно ничего не бояться.

И Большой Вепрь растаял.

– Иди ко мне,– сказал он.

Наши расслабились. Воинов опьянила быстрая победа над племенем, угнетавшим их долгие годы. Но я вовремя заметил притаившегося за стариками дикаря, который примеривался метнуть копьё с каменным наконечником в Большого Вепря.

Нам это было бы совсем некстати. Я сорвал с плеча лук, выхватил из колчана стрелу и отправил её по назначению.

Старики завопили, запоздало пригибая головы. Дикарь выронил копьё и с криком упал, прижимая к груди навылет пробитую стрелой руку.

Наши разом взревели боевой клич и подняли дубины. Но тут их вождь (Малый Вепрь к тому времени отпустил его) принялся быстро-быстро говорить (я почти ничего не понял, но, кажется, он ругал своих).

– Пощади моё племя,– попросила Большого Вепря его добытая в бою жена.

Старшина глянул на меня.

– Возьмём пару лишних коров,– сказал я.– Не надо бойни.

– Шевелись, комендатура !!!– проревел Большой Вепрь.– Долго мы будем ждать свою дань ?!

Побеждённые забегали. Большую тележку нагрузили зерном, привели с пасовища десяток коров. Малый Вепрь и Крысобой отправились выбирать девушек.

– А это обязательно ?– спросил я, предчувствуя скандал с Корделией.

– Надо, командир,– пояснил старшина.– Иначе наша победа не будет считаться.

Малый Вепрь с Крысобоем, выбрали шестерых девушек, после чего я сказал:

– Хватит.

Десятники принялись вязать пленниц.

– А это ещё зачем ?– спросил я.

– Так ведь убегут,– оправдывался Крысобой.

– Не бойтесь,– сказал я девушкам. – Вас никто не обидит, моя жена за этим проследит.

Но пленниц это не утешило и слёз их не осушило.

Я настоял на том, чтобы телегу с данью тянули сыновья вождя, и дал команду выдвигаться домой.

Когда мы покинули расположение вражеского племени, солдат Мухоморник от переизбытка чувств дурным голосом заорал победную песню, которую тотчас подхватили все остальные воины, не исключая и раненых. Я шёл замыкающим и улыбался. Насколько мне был понятен текст, рифма практически отсутствовала, серьёзно страдал размер стиха, зато пелось от души.

Когда-то и я, будучи курсантом военной школы, после победы в грандиозной драке с городской молодёжью вот так же пел примерно такую же песню. Как давно это было !

***

Между тем, в моём городе кипела жизнь. Чиновник из столицы с шестью "Дикими псами" беспробудно пьянствовали у Красимира три дня, а затем отправились к царю жаловаться на происки нечистой силы, которая уберегла меня от справедливой расправы.

Сразу после их отъезда случился пожар в порту. Сгорели почему-то только корабли и склады тех купцов, которые подавали на меня жалобу в столицу.

Поскольку большую часть городской казны наполняли именно купцы, градоправитель пришёл в ярость и потребовал у Старика предоставить ему виноватых.

Расследование дела поручили подсотнику Гальярдо.

Он взялся за работу с таким рвением, что Старик долго ещё потом приводил его в пример нерадивым офицерам. Поджигателей, правда, найти так и не удалось, зато вскрылись некоторые некрасивые махинации с налогами, выплатами за аренду, спекуляциями, что тоже не очень-то понравилось градоправителю.