Текст книги "Атланты. Книга вторая (СИ)"

Автор книги: Виктор Каменев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

– Человек этот разбогател,– продолжал я.– И купил себе двух рабов. Их он выучил своему ремеслу; вот они как раз и были горшечниками.

– И что потом ?– спросила Наина.

– Это была уже совсем не та посуда. Постоянные клиенты перестали её покупать. Дела мастера пришли в упадок, и он запил.

– Я помню, как он ходил пьяный по улицам, ругая богов и завистников,– подтвердил Тан.

– В итоге мастер разорился,– закончил я.– Продал дом и исчез.

– И что с того ?– спросил Вирд.– Тебе, Ратибор, это не грозит, ты рабов вместо себя в бой не погонишь.

– И вообще, барахло твой мастер,– поддержал товарища Герт.– Мой отец был офицером, сейчас ушёл на покой, но мне как раз покоя не даёт. После учений, походов и даже кабацких драк я должен выдавать ему отчёт. А он бегает по комнате, ругает меня, советует, как надо было поступить в том или ином случае. Вот это я понимаю – человек болеет за своё дело. И никакие рабы ему в этом не мешают.

– Хватит об этом на сегодня,– постановил Тан.– Будем пить и веселиться, петь и танцевать. Правда, женщины у нас в меньшинстве...

– Я сбегаю,– вызвался Герт, приподнимаясь с места.

– А ну сядь !– завизжала Мелисса, только что вернувшаяся к столу.

– Приступаем !– скомандовал Тан, и мы сдвинули чаши.

***

Домой я пришёл поздно ночью, ноги еле донесли меня до дома. Камилла открыла дверь и заметила:

– Хорош.

– Как смеешь ты, дикарка, общаться подобным образом с благородным атлантом ?!– взревел я.

– Входи, Ратиборушка, атлантик мой благородненький, садись на скамеечку. Ножки тебе вымою, не попрёшься же ты в дом с такими грязными копытами. Да на бок не заваливайся, я ж тебя не подниму.

А потом настала тьма.

***

Утром я притащился на службу. Мои солдаты выглядели несколько помятыми, но в комендатуру никого не забрали, и то хорошо. Я вошёл в казарму, поговорил с десятниками. За время моего отсутствия накопилась кое-какая писанина, но мне не хотелось нею заниматься. Я посидел немного в канцелярии, а потом отправился к сотнику Тану, надеясь соблазнить его предложением попить пивка.

Там уже сидел Вирд. Я тоже умостился за столом. Вирд монотонно барабанил пальцами по столу, а Тан изо всех сил изучал какой-то пергамент.

– А где Герт ?– спросил я.

Мне никто не ответил.

Чувствовалось, что пергамент страшно угнетает моего командира. Я протянул к нему руку, однако сотник Тан отодвинулся от меня.

– Мне тоже не дал,– сообщил Вирд.– По всему видать, страшно секретный документ.

– Давайте сбросимся и зашлём кого-то за пивом,– предложил я.

Вирд взглянул на Тана, но тот никак не отреагировал на мою реплику. Тогда он посмотрел на меня и сказал:

– Может в кости покидаем, а ?

– Неохота,– ответил я.– Да и грохотать они будут по столу. Ты вон просто пальцами барабанишь, а и то уже хочется тебе по уху заехать.

Вирд вздохнул и убрал руку от стола.

– Спасибо, Ратибор,– сказал Тан.

Некоторое время мы сидели в канцелярии в полном унынии, пока не пришёл Герт. Он уселся на свободное место, оглядел всех присутствующих и заметил:

– А я так бежал, боялся, что вы здесь без меня пиво пьёте.

– Командир не велит,– просветил его Вирд,– Говорит, что сам теперь трезвенником станет и из нас таких же сделает.

– Отныне пьём только воду,– подхватил я.

– По кувшину в день,– добавил Вирд.

Сотник Тан положил пергамент на стол, припечатал его сверху тяжёлой ручищей и заговорил:

– Вот что, орлы. Старик озабочен нашим неудачным выступлением в Европе.

– Документ от него ?– спросил Герт.

Сотник Тан кивнул и продолжал:

– А посему Старик, как главнокомандующий всеми войсками нашего гарнизона, предлагает...

– Предлагает ?– встрепенулся Вирд.

– Пока что да,– подтвердил Тан.– Так вот, он предлагает нам больше времени уделять гимнастическим упражнениям и рукопашному бою. Это всем ясно ?

– Ну, мне-то оно ни к чему,– отозвался Герт.– Мы, лучники, в рукопашный бой вступаем крайне редко.

– Точно,– согласился сотник Тан.– Верно говоришь.

Затем он схватил пергамент, с озабоченным видом перечитал его и сказал:

– Во всём-то ты прав, да вот в приказе почему-то не написано, что всем надо налегать на рукопашный бой, а подсотнику Герту необязательно. Прямо не знаю, что и делать.

– Ратибор ведь говорил,– вмешался Вирд.– Сброситься и послать кого-то за пивом.

– А тебя, Герт, я лично буду колошматить каждый день,– пообещал Тан.– Пока не будешь драться, как Ратибор или хотя бы твой старшина Берг. Давайте деньги.

С нашим командиром на службу приходил раб – как раз для таких вот дел. Мы полезли за кошельками, собрали необходимую сумму, а сотник отправил гонца в кабак.

Попив пива, мы немного ожили, после чего Тан умчался домой, а я отправился к себе. Расположена наша сотня была у городской стены и представляла собой утоптанный плац, вокруг которого стояли три казармы, к одной из которых прилепили помещеньице для командира, старшины сотни и хранения документации. Всё это отделялось от улицы низкой глиняной стеной с воротами. В городе стояло ещё две наших сотни, а главный штаб размещался в правительственном здании, но я бывал там крайне редко.

Ещё у нас имелись военные моряки, и войска охраны правопорядка, которые почему-то страшно обижались, когда их называли комендатурой (поэтому мы их только так и величали). Командовал всем этим сбродом Старик – тысячник Ферро, главным достоинством которого являлась привычка сидеть у себя в кабинете и не мотаться по расположениям сотен. Правда, он страшно любил посылать письменные распоряжения, на которые непременно нужно было давать письменные же ответы, а копии сохранять; а посему пергаментов у Тана в канцелярии было завались.

Я стоял на плацу и размышлял, не затеять ли вечером драку. Жаль, не спросил того подсотника из комендатуры, как его имя и где мы можем встретиться.

И тут с улицы показались четыре раба с роскошными крытыми носилками. Наша стена вокруг расположения не мешала разглядывать плац с улицы. Рабы остановились. От окошка носилок отлетела шторка, и я увидел человека, который когда-то был моим лучшим другом.

Добрыня подошёл незаметно и тронул меня сзади за локоть. Я чуть не подскочил от неожиданности.

– Опять этот ?– спросил Добрыня.– Всё показывает, как ему вольготно живётся ? Слушай, командир, давай выгоним пару десятков солдат и намнём ему бока ?

– Нет, Добрыня, это совершенно ни к чему,– ответил я, и, не пожелав слушать сердитое ворчание старшины, повернулся и пошёл в казарму. Шторка задвинулась; рабы понесли носилки прочь.

– Давай, давай !– крикнул Добрыня.– Вот только появись здесь, когда не будет командира, тогда и узнаешь !

ГЛАВА 3

***

Мою жизнь разделило пополам восстание рабов. Оно было буйным и жестоким. Мне и Красимиру повезло в том, что жили мы на окраине города; восставшие, ворвавшись на нашу улицу, уже несколько утолили свою жажду крови атлантов, да и устали: убить столько народу – не шутка. В этой резне погибли наши родители, а нас с Красимиром поставили перед вожаком и спросили:

– Со щенками что делать ?

Предводитель восставших – высоченный, с чёрной бородищей и дикими глазами – рассердился:

– А вы сами не знаете ?! Щенки уже взрослые ! Что из них вырастет ?! Такая же сволочь, как и все остальные атланты ! На колы их !

Я был потерян, раздавлен и мало что понимал. Только что на моих глазах погибли родители. На колы ? Мне было всё равно.

Нас с Красимиром повели к городским воротам и швырнули на землю. Побоище продолжалось. С улиц тянуло дымом.

Рабы принесли два кола. Один принялись вдавливать в землю остриём вверх, второй пока что бросили. Красимир бился и плакал, а я молчал, тупо глядя в точку перед собой.

– Не хочет кол в землю лезть,– послышался голос.– Давайте их так порешим.

– Вожак сказал – на кол,– возразили ему.– Пусть эти выродки знают. Да благородный атлант ?

И меня ударили в ухо.

В глазах вспыхнули искры. Я обнаружил, что лежу на земле около Красимира, а рабы, стоя вокруг нас, помирают со смеху.

Я медленно поднялся. Во мне не было никаких мыслей и эмоций. Я совершенно не думал о предстоящей мне мучительной смерти или там мести за гибель родных, а просто поднял с земли тяжёлый кол и треснул ним ближайшего ко мне раба по башке. А потом и второго.

В чувство меня привёл истошный крик Красимира:

– Бежим, Ратиборка !

И мы бежали. Хорошо, что городские ворота были распахнуты настежь. Мы выскочили в поле и неслись, пока хватило сил. Сначала за нами гнались, потом перестали.

Мы упали в канаву у окраины древнего леса и дали друг другу клятву, что теперь будем вместе навсегда. Как братья.

Уходя, восставшие рабы подожгли город. Они пробились к морю и попытались уплыть в Европу, но сделать это им не удалось. Восстание жестоко подавили, и мы с Красимиром ходили смотреть казни. Мой побратим орал оскорбления и кидался в смертников камнями, пока я не остановил его.

– Ты что, Ратибор ? Они же уничтожили наши семьи !

– Оставь их.

Красимир пожал плечами и камни кидать перестал, но в толпе, в которую мы затесались, таких метателей хватало и без него.

Жить нам было не на что. Мы пришли в портовый город и предложили свои услуги купцам. Нас взял один. Мы жили у него на положении рабов – пахали с утра до ночи за еду, спали в крохотной каморке, где, лёжа на полу, невозможно было вытянуть ноги. Голодные, оборванные, одуревшие от недосыпания. Нас не спасало даже то, что мы были грамотными: читали, писали, знали счёт.

– Так дальше жить нельзя,– сказал я однажды Красимиру.

– А как ?– спросил тот.

– Пойдём в солдаты.

– Да ну тебя ! Скажешь тоже.

Но я всё же ушёл. Купец устроил мне скандал. Он орал, что почти заменил мне отца, что практически разорился из-за меня, что я неблагодарное животное и участь моя – сдохнуть под стеной. Дошло до мордобоя, в котором перевес оказался не на моей стороне. Купцу помогали приказчики, рабы и два сына. Я был один – Красимир влазить в драку не стал.

Самое удивительное, что в солдаты меня взяли сразу – чем-то я приглянулся сотнику Ферро, командовавшему штурмовиками. Моя жизнь изменилась. Теперь я чистил оружие всего своего десятка, убирал казарму, таскал воду, перестилал постели – одним словом, служил. Конечно, приходилось мне и рукопашным боем заниматься, и мечом махать, и копьём тыкать в деревянного истукана.

Зато кормили вдосталь и давали выспаться.

Получив первое жалование, я побежал искать Красимира. Мы встретились с ним в порту и вошли в кабак.

– Чего ты хотел, Ратибор ?– зашептал мой побратим.– Купец меня прибьёт, если кто-то из наших нас здесь увидит.

Я показал ему деньги, и глаза Красимира загорелись. Мы взяли пива и закусок. Пока мой побратим жадно ел, я уговаривал его бросить всё и идти служить.

– Знаешь,– ответил он, с сожалением глядя на опустевшие тарелки,– купец изменился ко мне, когда ты ушёл. Видишь, даже тунику новую дал.

– Не новую, а другую,– поправил я.

– Он обещал приказчиком меня сделать. Говорит, что я толковый.

Так у меня и не вышло убедить его. Вскоре Красимир убежал.

Иногда мы встречались – тайком от купца. Не знаю, чего он ему там наобещал, но Красимир не менялся, оставаясь таким же тощим, оборванным и с покрасневшими от недосыпания глазами. Мне было стыдно перед ним за то, что я жил в просторной казарме, ел и спал вдоволь. Но Красимир и слышать не хотел, чтобы записаться в солдаты.

Примерно через год я перестал считаться новобранцем, выучился сносно обращаться с колющим и рубящим оружием, сносно стрелял из лука. И боги послали мне испытание.

Я отправился в порт, чтобы повидать побратима. И мы встретились. Заломив ему руку за спину, его волок дюжий солдат. Люди вокруг ухмылялись и желали Красимиру доброго дня.

Я подбежал к ним и спросил солдата:

– Эй, за что ты его ?

– Не твоё дело, щенок,– надменно ответил тот.

Он тоже был штурмовиком, но из другой сотни.

Я коротко обрисовал солдату ситуацию и попросил отпустить моего побратима. Солдат подумал о чём-то, затем бранью и угрозами разогнал любопытных, а мне кивнул на ближайший кабак и спросил:

– Зайдём ?

Мы зашли. Красимира солдат втолкнул в угол помещения и сел так, чтобы пленник не мог встать, минуя его. Я заказал пива, а собутыльники поведали мне о том, что купец обвинил моего побратима в краже и попросил офицера из комендатуры, который как раз шатался по причалу, отвести его в тюрьму. Протестов и оправданий Красимира никто слушать не пожелал.

Офицеру было лень тащиться до тюрьмы с каким-то сопляком, и он сгрузил его первому же попавшемуся солдату. Вот так обстояли дела.

– Дай ему сбежать,– уговаривал я солдата.

– А мне потом голову оторвут,– возражал тот.– И заставят возмещать убытки купцу.

– Да какие убытки, ничего я не крал !– завопил Красимир, но солдат заставил его замолчать.

– Этот офицер тебя уже забыл,– предположил я.– Мне, кстати, попадался в порту один из комендантских с шикарной барышней. Такой худой, рыжеватый.

Солдат кивнул.

– Так ему сейчас явно не до ваших с Красимиром дел. Купчина тебя тоже не видел. Отпусти его, прошу, как человека. Хочешь, денег дам ?

Солдат отпил пива, подумал. Красимир понуро сидел в углу, чашу, поданную ему, не взял, на меня не смотрел.

– Значит так,– заговорил солдат.– Денег мне твоих не надо. Но вот есть одно дельце. На той неделе нашу сотню отправляют в Европу за рабами. Если съездишь за меня, вопрос будет решён.

– А так можно ?– спросил я.

– Подай рапорт хотя бы.

– Я согласен.

Красимир стрельнул в меня глазами и снова уставился в сторону.

– Смотри, малец, верю на слово,– сказал солдат.– Ты хоть ещё пацан, но уже штурмовик.

– Я своего слова не нарушу.

С тем мы и расстались.

Я нашёл для побратима каморку у одной вдовы, заплатил за месяц вперёд.

– Нет, Ратибор, ты видал когда-нибудь такую сволочь ?– горячился Красимир.– Убью тварюку ! Дом сожгу, всю семью вырежу !

– Оставь,– посоветовал я.– В следующий раз мне тебя так легко выкупить не получится.

– Что ?!– встрепенулся Красимир.– Легко ? Ты из-за меня жизнью рискуешь !

– Да ладно, ничего со мной не случится.

– Все военные так говорят,– вздохнул Красимир.

– У меня чутьё.

С тем мы и расстались. Я отправился в казарму и подал своему подсотнику письменный рапорт с просьбой отправить меня в европейскую экспедицию с целью накопления боевого опыта.

Мой командир сидел у себя, жевал хлеб с мясом и запивал всё это пивом.

– Глянь-ка,– сказал он, изучив мой рапорт.– Грамотный. А чего раньше не признавался ?

– Я говорил. Наверное, просто не обратили внимания.

Подсотник отложил в сторону недоеденный хлеб и спросил моего десятника, пришедшего со мной:

– Отпускаешь ?

– Да пусть едет, ежели хочет,– ответил тот.

Подсотник свернул пергамент и распорядился:

– Идём до командира. Я такие вопросы не решаю.

Сотник Ферро отнёсся к моему рапорту очень внимательно.

– Значит, хочешь в Европу ?– уточнил он.

– Так точно, господин сотник.

– А теперь рассказывай всё, как есть. Что там у тебя случилось ? Денег кому-то задолжал ? В кости проигрался ? Какой-то девице младенца заделал ? И не вздумай юлить !

Я откровенно рассказал обо всём.

– Слово, значит дал,– заговорил сотник Ферро.– Что ж, побратима спасти – святое дело. А солдат этот – мразь, хотя, наверное, тоже не хочет от семьи уезжать. Рапорт твой я удовлетворяю, завтра отправляешься к сотнику Гартвику и поступаешь в его распоряжение вплоть до окончания экспедиции. А этого красавца – ко мне. Я его подучу кое-чему. Всё, солдат, можешь идти.

***

Из Европы я вернулся десятником. Мы слишком увлеклись ловлей рабов, отошли далеко от берега и нарвались на чересчур большое племя, а к нему подключились и его вассалы. Мы победили в этой битве, но от нашей сотни осталось двадцать шесть человек. Все офицеры погибли; командование перешло к старшине Тану. Но, несмотря ни на что, мы сберегли корабли и привезли в Атлантиду рабов.

Нас с Таном в приказном порядке отправили в офицерскую школу. Он закончил её быстрее, потому что меня оттуда дважды выгоняли, но оба раза восстанавливали стараниями сотника Ферро. По выпуску я попал в только что сформированную сотню, которой уже командовал Тан. Под моё начало собрали почти всех славян. Мне откровенно повезло со старшиной – Добрыня был золото, а не человек, и на первых порах очень мне помог.

Красимир жил у той же вдовы и промышлял мелкими торговыми делишками в порту. Когда я принёс деньги за европейский поход, он долго убеждал меня пустить их в какую-то афёру и клялся Древними богами в том, что мы сказочно разбогатеем.

Разве можно было отказать побратиму ? Я отдал ему деньги.

На следующий день Красимир, смертельно пьяный, ломал руки и кричал, что он всем беспощадно отомстит.

Я немного привёл его в себя.

– Ну как же так, Ратибор,– причитал он, уткнувшись лбом мне в грудь.– Ведь они обещали, клятвы давали ! Что за люди ?!

– Ничего, Красимир,– отвечал я.– Ты, главное, сам таким не стань.

– Да уж,– отвечал мой побратим.– Но я им ещё устрою !

После офицерской школы я отправился проведать нашего купца. Тот не очень обрадовался моему приходу, однако держал себя в руках. Два его сына мрачно смотрели на меня из разных углов помещения.

– Красуешься ?– спросил старший из них.

– Ты что-то сказал ?– уточнил я.

– Ничего, господин офицер, вам послышалось, – вмешался купчина.– Не хотите ли приобрести вот этой материи ? Только сегодня привезли.

– Не хочу. Что там у тебя украл Красимир ?

– Господин офицер, ошибка вышла. Виноват один из приказчиков, но я...

– Зачем ты унижаешься перед ним, отец ?– спросил младший сын.

Я глянул на него. У него был такой вид, словно он готов вцепиться мне в глотку и ждёт сигнала.

– Паршивые вы людишки,– сообщил я им всем.– Сволота. Даже руки об вас пачкать не хочется.

Старший сын вспыхнул, сжал кулаки, но не сдвинулся с места. Младший выскочил из своего угла, но тут же вернулся, повинуясь тяжёлому взгляду отца. Я направился к выходу.

– Заглядывайте к нам, господин офицер,– сказал купец мне в спину.– Для вас всегда самый лучший товар по самым низким ценам.

Красимир всё же продолжал подторговывать и вскоре немного развернулся. Он нашёл себе жилище около порта. Как раз в тоже время я купил себе небольшой дом и некоторое время жил там один, но вскоре в моей жизни появилась Камилла.

Мы с Красимиром выпивали в кабаке возле рынка, мучительно пытаясь завести разговор. Так уж вышло, что говорить в последнее время нам было совершенно не о чем. И тут я заметил, как за оградой рынка три прыщавых юнца, привязав к дереву взрослую женщину, мечут в неё короткие, тонкие дротики. По возгласам, доносившимся оттуда, можно было понять, что победит тот, после чьего броска жертва умрёт. Собралась кучка зрителей, подбадривавших игроков. Все были выпивши, юнцы изрядно мазали, но к тому времени, когда я всё это увидел, дротики дважды поразили несчастную.

Красимир повис на мне у самого выхода.

– Остановись, Ратибор ! Прошу тебя, брат ! Это сыновья таких больших людей !

Я мягко отстранил его и помчался к месту игрищ.

Собравшиеся там любопытные получили море удовольствия. Когда я уложил всех трёх метателей, на меня накинулись их телохранители. Двое выхватили мечи, а третий выскочил наперёд и закричал:

– Стойте ! Да стойте же, ослы !

Затем он обернулся ко мне и попросил:

– Подождите немного, господин офицер.

Я благосклонно кивнул.

– Спрячьте мечи, болваны,– принялся убеждать своих товарищей наиболее разумный телохранитель.– Вы разве не видите ? Это же штурмовик !

– И что ?– спросил один из глупых.

– А то, что если он вынет меч из ножен, то голодным его в них не уберёт. Спрячьте мечи, я вам говорю, или вы жить устали ?

Те двое, поколебавшись, убрали оружие.

Один из юнцов пришёл в себя, приподнялся с земли, отёр кровь с физиономии и завопил:

– Что же вы стоите ?!

– Извините, господин подсотник,– сказал разумный телохранитель.– Такая работа.

Чем-то этот человек мне понравился, и я не стал ломать ему костей, но с другими двумя поступил более сурово. Освободил женщину. Толпа вокруг нас подалась назад.

– Господин, будьте милосердны, убейте меня сразу,– просила женщина, утирая слёзы.– Вот уж не знаю, за что мальчики на меня так взъелись, я ведь служила семье одного из них более десяти лет.

К моим врагам спешило подкрепление. Большое. Надо было отступать, но у освобождённой мною женщины подкосились ноги. Она села на землю, а бросить её я теперь уже не мог.

Они просто задавили меня числом. В ходе драки я основательно получил по голове, и дальнейшие события остались в моей памяти какими-то смазанными. Помню, какой-то огромный человек с бородой держал меня за волосы и орал мне в лицо:

– Никто и никогда не смеет бить моего сына !!!

Похоже, меня держали ещё и за руки, потому что бородатый отлетел в сторону и зарылся носом в мостовую без моего участия. После этого место событий огласил рёв сотника Тана:

– Никто и никогда не смеет бить офицера Великой Армии Атлантиды !!!

С командиром был весь наш отряд, а потому драки не получилось. Всех побитых (в том числе и меня) отлили водой. Я сидел под деревом, Тан вёл переговоры с напавшими на меня людьми, а подсотник Вирд, недавно разжалованный и сосланный в нашу часть из столицы, объяснял мне:

– Это торгаши, не местные. То есть, дома у них здесь имеются, но базируются они в других городах. Эта тётка – рабыня одного из них. Ты как, Ратибор ?

– Ничего,– ответил я.

– Ну да, башка у тебя крепкая. Рабыне этой конец. Да сиди, не дёргайся ! Командир ведёт торги.

Вскоре подошёл сотник Тан. Не глядя на меня, он назвал цену, за которую можно было купить как минимум трёх молодых рабынь.

– Ладно,– сказал я.– Заплачу.

– Это ведь у тебя первая рабыня ?– спросил Добрыня. – С почином. Хороший у тебя друг. Это он нас сюда привёл.

И Добрыня кивнул на Красимира.

Первое время Камилла боялась всего, а меня – в особенности. Потом привыкла.

А вскоре брата у меня не стало.

***

Случилось это, понятное дело, из-за женщины.

Я встретил её ночью, когда гулял по морскому побережью. Я только глянул на неё и понял, что уже не буду таким, каким был раньше.

Молодая женщина стояла вполоборота ко мне, обласканная лунным светом. Я никогда ещё не видел ничего более завораживающего.

К превеликому сожалению, к ней не подкрадывалась ни банда грабителей, ни морское чудище. Спасать очаровательную незнакомку было не от кого, а посему пришлось просто подойти и сказать :

– Замечательная ночь. Совершенно непонятно, как это некоторые умудряются заснуть и упустить такую красоту. Я увидел вас, и о покое мне придётся забыть. Прогуляться бы с вами по берегу, да боюсь, что огромная толпа ваших поклонников разорвёт меня в клочья.

Молодая женщина бросила в мою сторону быстрый взгляд и ответила:

– У меня нет поклонников. Тем более, огромной толпы.

– Разве такое возможно ?– засомневался я.

– Это так. Я – простая работница. Свободное время у меня есть только ночью, вот и приходится любоваться звёздами. А вы военный ?

– Совершенно верно. Удивительно, как вы догадались.

Моя собеседница улыбнулась и ответила:

– На вас же форма. И меч. Только я совсем не разбираюсь в этих ваших нашивках. Прогуляться бы с вами по берегу, да боюсь, что вы в патруле, или как там у вас это называется ?

– Нет,– ответил я.– Никакого патруля. Позвольте предложить вам руку.

Через пару дней Красимир сказал мне:

– Симпатичная. Я её у тебя отобью. Да ладно, шучу, шучу !

И рассмеялся.

А ещё через два месяца мы со Стеллой стояли на улице под дождём, и она говорила мне:

– Ратибор, не подумай ничего такого, ты хороший и очень мне нравишься. Но тебя ведь часто забирают в походы, а я не хочу остаться вдовой. И потом, у Красимира большой дом, хозяйство. Он всё время говорит, что ему необходима помощница. Понимаешь, Ратибор ? Я нужна ему ! Мы же не поссоримся с тобой ?

Я молча повернулся и пошёл домой. Камилла уже всё знала – подслушала чей-то разговор на рынке. Я сидел у себя и смотрел в окошко. Камилла вошла ко мне, села рядом и сказала:

– На деньги его она польстилась. Да ну её, мы с тобой другую девушку найдём. Ты только не спивайся, Ратиборушка, ладно ? У вас, мужиков, всегда так.

– Не сопьюсь,– пообещал я.

Мы с Красимиром перестали общаться. Я не пошёл на его свадьбу, да он меня и не звал. Красимир развернулся, купил корабль. Я же плавал в Европу на военном, если возникала такая необходимость.

Прошло около трёх лет, когда ночью к нам постучали. Это была Стелла в сопровождении охранника.

– Ратибор !– закричала она с порога.– Он пьёт в кабаке уже третьи сутки ! Пожалуйста, приведи его домой ! С ним страшные люди, он и сам стал страшным !

– Не ходи, Ратиборушка,– сказала Камилла.– Пусть сами разбираются.

– Умоляю тебя, Ратибор !– не унималась Стелла.– Знаешь, он, кажется, меня не узнаёт.

– Иди домой, Стелла,– сказал я.

– Но ты приведёшь его ?

– Приведу.

– Да хранят тебя боги, Ратибор ! Ты... ты...

И она разрыдалась.

– Всё-таки он был моим лучшим другом,– сказал я Камилле.– Даже братом. И сбегал за подмогой, когда меня лупили торгаши.

Камилла брезгливо поджала губы и дала мне пройти.

Красимир и в самом деле оказался страшен. Потрёпанный, в залитой вином одежде, с бешеными глазами, он пил с тремя людьми, вид у которых был и впрямь подозрителен.

– О-хо-хо !– заорал Красимир, когда я вошёл во внутренний дворик кабака, где происходила попойка.– Да ведь это же мой брат ! Садись с нами, Ратибор ! Думаешь, я, свинья эдакая, всё забыл ?! Шалишь, брат !

И он, хохоча, погрозил мне пальцем.

– У тебя нет никакого брата,– сказал Красимиру один из его собутыльников.

Похоже, моё появление в их планы не входило.

– Да что ты ?!– взревел Красимир.– А это тогда кто ?

– Красимир, иди домой,– сказал я.– Стелла волнуется.

– Стелла волнуется ?– переспросил Красимир, глядя на меня в упор.– А пускай идёт сюда !

Те трое выглядели гораздо трезвее моего побратима. Один из них заметил мне:

– Господин офицер, мы не рассчитывали на ваше присутствие.

– А ну заткнись !– рявкнул на него Красимир, грохнув кулаком по столу.– Я не позволю прогонять моего брата! Он офицер и лучший боец Атлантиды !

– Да ну,– ответил ему все тот же собутыльник.– А вот мы проверим.

– Красимир...– начал, было, я, но побратим оборвал меня:

– Ни слова больше о доме и Стелле ! Я гуляю ! Выпей со мной, брат ! Давай, я угощаю !

Тем временем его собутыльники вызвали хозяина кабака, и тот быстренько организовал им трёх вооружённых рабов. Красимиру объяснили:

– Вот мы сейчас и проверим твоего брата, как его там. Пусть покажет себя.

Красимира эта мысль привела в восторг.

– Да он ваших уродов в капусту порубает !– завизжал мой побратим, подпрыгивая от возбуждения.– Ставлю тысячу золотых на Ратибора !

Его соперники приняли ставку. Я глянул на вероятного противника. Один из трёх рабов был совсем ещё мальчишка, двое других постарше. Они выставили в мою сторону мечи, но более-менее уверенно выглядел лишь самый старший из троицы.

– Ну же, Ратибор !– орал Красимир, хлопая по столу ладонью.– Дай им !

И я дал.

Рабы стояли совсем близко ко мне. Я толкнул мальчишку на остальных, подлетел к пьянствующим и тремя ударами свалил под стол троих купчин.

У Красимира отвисла челюсть.

– Что ты наделал, Ратибор ? Они такие злопамятные !

– Это ничего. А ты собирайся домой.

– Ну да, Стелла волнуется. Я никуда не пойду.

Один из купчин зашевелился под столом, постанывая и причитая. Хозяин кабака благоразумно испарился. Трое рабов сбились в кучку в углу.

– Вопрос так не стоит, Красимир. Или ты идёшь домой сам, или я тащу тебя туда силой. Выбирай.

Красимир посмотрел мне в глаза, отвёл взгляд и глянул на своих товарищей, выползавших из-под стола.

– Ладно, я сам,– сказал мой побратим.

Он сделал шаг и грузно повалился на меня.

– Ничего-ничего, брат,– сказал я.– Дойдём. А сначала сделаем вот что.

Я разыскал хозяина и заставил Красимира заплатить ему за рабов, как если бы они были мной убиты, забрал деньги, поставленные на меня, передал их своим несостоявшимся противникам и отпустил последних на все четыре стороны.

Красимир таращил на меня глаза, но не сопротивлялся; его собеседники сидели за столом, аккуратно ощупывая те места, в которые попал мой кулак.

– Я же говорил вам: это лучший боец в Атлантиде,– сказал мой побратим на прощание.– А вы, дураки, не верили.

Я приволок его домой и не поддался на уговоры Стеллы побыть до утра.

Как раз после этого у Красимира появилась привычка проведывать меня на службе, выглядывая из роскошных носилок. Прямо тебе правитель, а не купец.

Первый раз он прибыл на открытых носилках. У нас как раз была тренировка по рукопашному бою. Красимир, развалившись на мягком сиденье, покрикивал:

– Давай-давай ! Молодцы !

Стелла сидела рядом с ним, низко опустив голову.

– В чём дело, командир ?– спросил меня Добрыня.– Это ведь твой брат ?

– Он самый,– подтвердил я.

– Так почему мы до сих пор ему рожу не набили ?

– Пусть уж.

Вокруг нас сгрудились десятники.

– Командир, да что ж это такое ?– спросил Мирослав.– Ребята нервничают.

Я бросил взгляд на носилки. Красимир удобно устроился и, похоже, не собирался оставить нас в покое.

– Когда-то мы с этим человеком побратались,– сообщил я.

– Мы уже поняли,– ответил Добрыня.– Но он же ведёт себя, как последний придурок.

– Тем не менее, бить я его не позволю. Пёс с ними, с занятиями, ведите солдат в казарму, а я...

А я прервал свою речь и помчался к побратиму, ибо к нему нёсся сотник Тан, что не предвещало Красимиру ничего хорошего.

– Лихие у вас солдаты, просто дух захватывает. Мы вот ими прямо налюбоваться не можем,– говорил он моему командиру, когда я подоспел.

– Топай отсюда, выродок,– ответил грубый сотник.

– Вы говорите это мне, офицер ?

– Вот именно, что пока говорю. Но скоро у меня лопнет терпение, и я заеду тебе в рыло.

Рабы стояли вокруг носилок, будто окаменевшие, охранники делали вид, что происходящее их не касается. Красимир ухмылялся, довольный собой. Стелла смотрела в пол, кусая губы.

– Я приглашён на ужин, где будет также господин тысячник Ферро, командир гарнизона. Придётся рассказать ему о том, что мне тут угрожают расправой. Как, вы говорите, ваше имя и звание ?

Тан мило улыбнулся и ответил:

– Тысячнику Ферро от меня поклон. Если попадёшь на ужин целым, он расскажет тебе, что сотник Тан – а это я и есть – попусту не угрожает. Так что шевелись.

Я решил вмешаться в разговор:

– Красимир, ты напрасно всё это затеял. Я вовсе тебе не завидую. Мне наплевать на твой достаток, дом, корабль, красавицу жену (при этих словах Стелла вздрогнула). Так что можешь спокойно ковылять отсюда.

– Мозгляк,– добавил сотник.

Красимир в последнее время заметно раздался вширь. Но в сравнении с Таном слово "мозгляк" очень ему подходило.

– Вы неправильно меня поняли, сотник,– заговорил мой побратим, в свою очередь расплываясь в любезной улыбке.– Просто я хотел проведать подсотника Ратибора, рассказать ему о родных краях.