Текст книги "Каратель. Том 1: Шпион поневоле (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27

Макс смотрел в зеркало, поворачивая лицо то одной, то другой стороной. В принципе, он стал симпатичней. Но лицо, конечно, было совсем чужое, и это вызывало чувство неуверенности. Макс надеялся, что аудиокурс, который вручила ему на днях Мария-Анетта, поможет справиться с этим. Парень бросил последний взгляд в зеркало и сел на диван возле проигрывателя. Диск с реабилитационным курсом он не вынимал со вчерашнего дня. Вставив в уши крошечные капсулы наушников, Макс откинулся на мягкую спинку и прикрыл глаза.

– Проигрыш, – приказал он и через пару секунд услышал голос психолога, который произнёс «Визит третий», а затем начал рассказывать, почему не следует стесняться нового лица.

Макс старался слушать внимательно, но иногда отвлекался и думал о том, что он написал бы Джул, если бы мог. Мария-Анетта прямо сказала ему, что на время выполнения задания Чрезвычайного Отдела следует прекратить все контакты со знакомыми – даже несмотря на то, что по телевидению не сообщали о провале операции при Плезанте.

– Вы должны помнить, что ваша личность остаётся прежней, – говорил тем временем голос почти ласково. – Вы – сложившийся человек и не зависите…

Нейроштифт с психологом был не согласен. Он отмечал у своего владельца подавленность, растерянность и высокую степень тревожности. Вызывая иногда интерфейс, Макс изучал цифры, думая, насколько они верны. Неужели система, встроенная в его тело, настолько способна вывести всю информацию о нём?

Макс встал с дивана и пересел за стол. Перед ним стояли графин с лимонным соком и наполненный до половины стакан. Они отбрасывали на скатерть длинные жёлтые тени – солнце взошло всего полчаса назад. Слушая голос психолога, парень допил сок и направился в другую комнату, где на кровати лежали его новые костюмы. Все исключительно гражданские. На полу стоял пластиковый кейс с сенсорно-кодовым замком. Никто, кроме Макса, не мог его открыть. Без помощи молотка, разумеется.

В дверь постучали, и почти сразу в холле раздались шаги. Человек вошёл, не дожидаясь отклика.

– Вы здесь? – голос Марии-Анетты звучал немного глухо.

Макс вышел из комнаты, на ходу вытаскивая из ушей капсулы динамиков.

– Доброе утро.

– Вот вы где, – агент ЧО обернулась. Вид у неё был сосредоточенный. – Пора собираться.

– Я готов, – Макс постарался, чтобы его голос прозвучал ровно.

Женщина кивнула и огляделась, одновременно поправив волосы.

– Пойдёмте со мной, – сказала она, взглянув на Макса.

– Далеко? Одеваться в…

– Нет. Это здесь, в доме, – тон Марии-Анетты был сугубо деловым. – Завтра вы летите на Уран. Поскольку мы перехватили Сеймора, нам пришлось сообщить в новостях об аварии на линиях между Ураном и его спутниками. Так мы объясним задержку агента. Официально пассажиры с рейса, на котором летел Сеймор, и с нескольких других, задержанных для достоверности, ожидают продолжения полёта на Ариэли. Признаюсь, это было нелегко организовать. Пришлось отменить все рейсы в уранийской зоне полётов.

– Надеюсь, это того стоило, – проговорил Макс.

– Я тоже, – серьёзно ответила Мария-Анетта. – Когда вернёмся, здесь вас будут ждать все необходимые документы. Паспорт я отдала вам раньше. Теперь покажу оружие.

– Какие-нибудь секретные штучки, замаскированные под безобидные предметы? – поинтересовался Макс.

– Примерно.

Женщина привела его в комнату, где из мебели были только два длинных стола и несколько стеллажей, уставленных какими-то приборами всевозможных размеров.

Мария-Анетта обвела помещение широким жестом.

– Это арсенальная.

– Вижу, – сказал Макс, осматриваясь. – Здорово. Прямо как в шпионском фильме.

– Некоторые вещи остаются неизменными. Здесь последние разработки.

– Ничего из этих штук я раньше не видел.

– И не должны были, – отозвалась агент ЧО, беря со стола небольшой медальон из белого металла. – Это накопитель информации. Обычный СНК-репликатор плюс маячок.

– И как мне послать сигнал?

Мария-Анетта протянула медальон Максу.

– Возьмите. Здесь по обеим сторонам небольшие выступы. Дважды нажмите на них, и мы вас услышим.

– А как пользоваться накопителем? – Макс надел медальон на шею.

– Никак. Я активирую его после вашего отлёта дистанционно. Просто не забывайте о нём, ладно?

– Договорились. И какой у него объём?

– Почти неограниченный. Как я уже сказала, это силонуклеиновый репликатор. Информация записывается прямо в кремнийорганическую ДНК. Ясно?

Макс неуверенно кивнул.

– Что ещё? – спросил он, чтобы сменить малопонятную тему.

Он, конечно, как и все, пользовался СНК-репликаторами, но никогда не интересовался принципом их работы и не собирался вдаваться в подробности теперь.

– Переходим к оружию. Вот этот безвредный на вид портсигар на самом деле начинён взрывчаткой SN-14. Вам это о чём-нибудь говорит, лейтенант?

Макс кивнул.

– Чертовски мощная штука, – сказал он, вертя в руках плоскую коробочку, обтянутую чёрным кожезаменителем. – Как он детонируется?

– Естественно, дистанционно. Пульт встроен в ваши часы, – Мария-Анетта нажала несколько кнопок, продемонстрировав Максу, как активируется таймер отсчёта. – Вот функция мгновенного взрыва. Нажмёте на неё, и будет бум. Так что не советую оставлять часы, где попало.

– Постараюсь, – отозвался Макс. – Каков радиус?

– Не слишком большой. Мы же не хотим взорвать спутник или хабитат, верно?

– Вам виднее, – пожал плечами Макс.

– Держите, – агент ЧО вручила ему часы. – Надевайте сразу. Привыкайте.

Мария-Анетта помолчала, пока парень застёгивал браслет, потом слегка тряхнула головой и снова повернулась к столу.

– Теперь ваша связь с нами. Помимо маяка, разумеется. Вот номер, по которому вы можете позвонить только дважды. Потом он будет сменён. Пароль «Мадрид-Женева 7088». Такого рейса не существует, так что никто, кроме вас, этого сочетания не назовёт.

– Я буду связываться с вами?

– Нет, с нашим человеком. У меня будут другие дела.

Макс почувствовал лёгкое разочарование, но не подал виду. Несмотря на то, что он не доверял Марии-Анетте, она его привлекала. Не только потому, что была красива, но и потому, что руководила операцией, а значит, от неё во многом зависела его жизнь – к такому человеку поневоле проникаешься симпатией. Ну, и потом, агент до сих пор оставалась единственным, с кем он общался в последнее время.

– Теперь ваш связной, – продолжала Мария-Анетта. – Я имею в виду, настоящий, от Чрезвычайного Отдела, а не Савичев, который ждёт Сеймора в Нью-Бостоне. Его зовут Дмитрий Терентьев, – агент протянула Максу фотограмму мужчины лет сорока пяти, светловолосого, со спокойным умным лицом.

На лацкане двубортного пиджака связного красовался значок известного в Солнечной системе клуба «Антимиф», члены которого активно поддерживали распространяемые правительством слухи о том, что человечеству угрожает опасность нападения иной космической цивилизации. Макс всегда подозревал, что клуб создан самими федералами, а теперь окончательно в этом убедился.

– Вы встретитесь с Терентьевым после того, как войдёте в контакт с Савичевым. Он будет ждать вас в баре отеля «Кочевник». О результатах встречи со связным повстанцев сообщите ему при помощи накопителя. Вам даже не надо будет ничего делать. Просто позвольте ему подойти к вам и постоять рядом секунды три – специальный прибор спишет все данные с вашего накопителя на расстоянии. Вопросы есть?

– Как я встречусь с Савичевым? Где конкретно, есть ли пароль или условный знак?

– Он сам вас найдёт. Никаких паролей – у него есть ваша фотограмма. Думаю, он выйдет с вами на прямой контакт.

– Что это значит?

– Просто заговорит о деле. Если вы поймёте, о чём речь, значит, вы – свой. Но он не станет рисковать понапрасну, так что не меняйте причёску и так далее. Не стоит усложнять Савичеву задачу. Ещё вопросы?

– Нет, всё ясно, – ответил Макс. – Когда вылет?

– Сегодня после обеда. Будьте готовы.

– ОК.

– Сейчас идём обратно. Заберите всё, что я вам дала.

– Инструктаж окончен?

– Пока да.

Они вышли из арсенальной и вернулись в комнату Макса. Там действительно уже лежали на тумбочке все документы, которые могли понадобиться новоиспечённому агенту ЧО.

– Я оставляю вас здесь, – Мария-Анетта зачем-то огляделась. – Постарайтесь сосредоточиться. Вас же учили в академии, – добавила она полувопросительно.

– Само собой, – ответил Макс. – Я исповедую Учение, как и любой солдат Федерации.

– Да, разумеется, – Мария-Анетта кивнула. – Ну, тогда до встречи.

– Хорошо. После обеда?

– Да, я доставлю вас в космопорт.

Когда Мария-Анетта вышла, Макс постоял некоторое время посреди комнаты, а потом сел в кресло и включил телевизор. Над трансляционной панелью возникла трёхмерная голограмма: диктор с изменённой внешностью (рожки-имплантаты и заострённые уши) сообщал, что исследовательская экспедиция на Селину нашла очередные доказательства существования ксенов. Какая чушь! Макс переключил канал.

– …министр обороны подтверждает таинственное исчезновение пассажирского лайнера «Царица Клеопатра», стартовавшего 23 мая с космопорта имени Лекса Фьорда по рейсу «Вавилон – Новая Москва». Напоминаю, что по сведениям компании «Астронавтика ЛТД» на его борту находились 837 пассажиров и 18 членов экипажа. До сих пор не удалось обнаружить даже следа «Царицы Клеопатры». «Мы исследовали весь космос вокруг трассы, по которой следовал лайнер, – заявил министр обороны Пьер Легруйе в своём интервью. – А также все естественные и искусственные хабитаты, но никаких следов пребывания «Царицы Клеопатры» не обнаружили». По нашим последним данным активные поиски пропавшего лайнера продолжаются. Является ли его исчезновение происками враждебной нам расы? Министр Легруйе дал нам понять, что не исключает и такой возможности.

Макс в сердцах выключил телевизор. Поиски – происки! Как же достали федералы, готовые списать любую неудачу на ксенов! Это была очень удобная позиция, но Макс не собирался убеждать себя, что во всём этом бреде об иных космических расах есть хоть капля здравого смысла.

Конечно, старые доводы против существования ксенов уже не действовали. Например, если прежде считалось, что для того, чтобы долететь до Земли с Альфа-Центавры, ближайшей к Солнцу звёздной системы, нужно было потратить жизнь не одного поколения, то теперь межпланетные крейсеры при помощи деструкторов преобразовывали материю в антиматерию и, используя освобождающуюся при этом энергию, преодолевали пространство по принципу квантовой стерки. Правда, до конца природу этого явления так и не удалось изучить. Человечество пользовалось открытием, толком даже не зная, с чем имеет дело.

Но не это было важно, а то, что теперь до Альфа-Центавра можно было долететь «всего» за семь лет, и этот перелёт совершил семьдесят лет назад Кируко Хасинава. И никаких следов жизни в системе Альфа-Центавра прибывшие на его корабле аппараты не нашли.

Впрочем, как уже было сказано, Макс не верил в ксенов просто потому, что не мог представить, чтобы ещё где-то во вселенной обстоятельства сложились таким образом, чтобы из ничего родилась живая материя. И этого было для него достаточно.

Глава 28

В день отлёта с Фобоса Макс обедал в тишине. Обычно он включал музыку: Моцарта или кого-нибудь из современников, работавших в манере древней, так называемой классической школы, в которую он влюбился в училище. До этого парень и не слыхал о подобной музыке. В трущобах, если что и звучало, то сплошная электроника.

Но сейчас Максу хотелось сосредоточиться и ещё раз всё обдумать, вспомнить то, что нельзя забывать: содержание документов, имена, даты, места встреч и пароли. От этих сведений зависели его жизнь и успешность миссии.

Макс жевал чертовски дорогое жаркое из настоящего кролика (так ему было сказано, во всяком случае), но почти не чувствовал вкуса. Его мысли витали далеко, и время от времени парень хмурился, словно был не в силах понять что-то. В конце концов, он отложил приборы, отодвинул пустые тарелки и, вызвав динсбота-официанта, откинулся на спинку стула. Пожав плечами, словно отвечая собственным мыслям, Макс наполнил узкий, похожий на большую мензурку стакан яблочным соком и стал пить его маленькими глотками.

Робот тем временем убрал со стола и завис в полуметре над полом, ожидая дальнейших распоряжений.

– Ты свободен, – сказал Макс, вставая.

Динсбот полетел к своей нише в стене, через которую попадал на автокухню, где и готовилось всё, что подавалось к столу, а Макс допил сок, поставил стакан и положил в рот капсулу с нанороботами, которые должны были очистить зубы от остатков пищи. Парень пошёл к выходу, но в дверях столкнулся с Марией-Анеттой.

– Я за вами, – сказала она, окидывая Макса взглядом с ног до головы.

– Куда вы так спешите? – спросил он.

– Не забывайте, что вас ждёт связной, – женщина развернулась и вышла.

– Я помню, – Макс последовал за ней.

– Хорошо. Вы собрали вещи?

– Как вы велели.

– Прекрасно. Тогда не будем терять время. Пусть Жан принесёт ваши чемоданы. Заберите то, что оставите при себе. Я буду ждать вас в машине, – Мария-Анетта коротко кивнула и свернула в коридор, ведущий на улицу.

Проводив её взглядом, Макс пошёл к себе. В последнее время агент ЧО вела себя сугубо по-деловому – совсем не так, как раньше, когда навещала его в клинике. Одно время Максу казалось, что у них сложились вполне тёплые, если не приятельские отношения, но теперь Мария-Анетта превратилась просто в инструктора, делающего свою работу. Иначе говоря, готовила шпиона к заданию.

Скольких людей она так же снаряжала для миссий Чрезвычайного Отдела? Десятки? Вполне возможно, Макс был всего лишь одним из многих. Он понимал, что не может даже обижаться на подобное отношение, но ему было неприятно. Невольно. Он чувствовал разочарование: словно его подманили, а потом отвернулись. Глупо было ожидать чего-то иного от человека, который не говорил ему всей правды и, возможно, собирался рано или поздно подставить, и всё же…

«Должно быть, я слишком долго не общался с другими людьми, – сказал себе Макс, шагая по коридору. – Надеюсь, это пройдёт, когда приступлю к выполнению задания».

Оказавшись в комнате, парень вызвал Жана и велел роботу отнести вниз чемоданы. Их было всего два: один с его вещами, а другой – кейс с документами Сеймора. Макс надел куртку, рассовал по карманам паспорт, портсигар и другие мелкие вещи, убедился, что медальон-накопитель по-прежнему висит на шее, коснулся запястья, проверяя, что не забыл часы, обвёл напоследок комнату взглядом и вышел в коридор.

Мария-Анетта ждала его возле машины. Жан укладывал чемоданы в багажник.

– Садитесь вперёд, – велела агент ЧО, бросив на Макса короткий взгляд поверх крыши.

Парень послушно забрался на место рядом с водителем.

Как только Жан захлопнул крышку багажника, Мария-Анетта села за руль. Привычным движением приложила большой палец к сенсору идентификации, нажала кнопку зажигания и переключила рычажок газа. Автомобиль почти бесшумно стартовал на скорости двадцать миль в час и через несколько секунд вылетел на шоссе со скоростью не менее восьмидесяти.

– Мы опаздываем? – поинтересовался Макс.

Мария-Анетта неопределённо тряхнула головой и ничего не ответила. Несколько минут они ехали молча. Макс время от времени вопросительно поглядывал на агента ЧО, но она смотрела прямо перед собой. Только на железнодорожном переезде Мария-Анетта расслабленно выпустила руль и повернулась к Максу.

– Мы торопимся, потому что больше не можем задерживать транспорт и оправдывать этим опоздание Сеймора в Нью-Бостон. Сегодня утром движение на пассажирских линиях космического пространства Урана было возобновлено. И вы не успеете добраться до места встречи со связным в достоверный срок. От Фобоса лететь дольше, чем от Ариэли.

– Понимаю, – проговорил Макс, нахмурившись. – Но что тогда делать?

– Вам придётся что-нибудь придумать. Самому. Начинайте действовать без подсказки. У вас будет полтора часа, чтобы найти подходящее объяснение. Настоящий Сеймор рванул бы на запланированную встречу мгновенно, едва появилась бы возможность. Так что потрудитесь сочинить убедительную причину опоздания.

– А вы… я имею в виду Чрезвычайный Отдел… разве не можете сделать так, чтобы корабль использовал стерк-тоннель? – спросил Макс.

Мария-Анетта отрицательно покачала головой.

– Вам не хуже меня известно, лейтенант, что все рейсы в стерк-тоннелях поблизости спланетами согласуются заранее. Иначе может произойти столкновение. Мы не станем рисковать. Корабль полетит на обычной фотонной тяге.

– Значит, я буду на Уране…

– Через полтора часа.

– А задержка составит?

– Около часа.

– Ясно.

Час – это чертовски много для человека, который стремится встретиться с другими заговорщиками, отлично понимая, что из-за задержки рейсов те и так на взводе. Да, Сеймор себе не позволил бы прохлаждаться ни минуты.

В этот момент поезд прошёл, и Мария-Анетта снова погнала машину по шоссе. Скорость всё увеличивалась, но автомобиль шёл ровно – только справа и слева проносились пейзажи.

Мария-Анетта явно предпочитала колёсный режим магнитной подушке. Лишь немногие люди ездили по земле в эпоху глайдеров, парящих над дорогой, и виртуальных магистралей, по которым на разной высоте проносились всевозможные транспорты. Должно быть, агентша предпочитала классику – как и Макс. А может, ей просто нравилось чувствовать сцепление покрышек с асфальтом. Хоть какое-то ощущение надёжности необходимо людям, чья профессия связана с постоянным риском и неожиданностями.

Автомобиль Марии-Анетты был почти точной копией одного из представителей марки «Гепард», выпускавшихся в конце двадцать второго века. Его восстановили по сохранившимся изображениям и видеозаписям. Разумеется, только внешне. Внутри стоял современный мотор, работавший от энергоблока, а бортовой компьютер имел уровень интеллекта, о котором когда-то можно было только мечтать. Ну, и, естественно, автомобиль был оснащён антигравитантом Серля-Герша, разработанным ещё в двадцать третьем веке, когда польский физик Станислав Герш развил идеи и продолжил исследования Ричарда Серля, английского учёного, предложившего в середине двадцатого века способ победить земное притяжение.

Глядя на машину Марии-Анетты, Макс думал о том, что когда-нибудь и он сможет купить себе нечто подобное. Возможно, не такой шикарный автомобиль, как у агента ЧО, но, во всяком случае, личное средство передвижения. Пока денег у него было немного – хватило бы разве что на самый дешёвый гравибайк – но если он справится с предстоящим заданием, и его возьмут в ЧО, то дела могут пойти в гору. Разумеется, в случае, если для него не уготована роль пешки, которой пожертвуют в нужный момент. Макс решил, что постарается избежать такого поворота любой ценой.

Макс взглянул на профиль Марии-Анетты и отвернулся. Пожалуй, ему действительно нужно закрепиться в разведке – это гораздо лучше, чем быть карателем. Возможно, сама судьба бросила его под Плезант, чтобы потом компенсировать мясорубку, в которую он попал, перспективной карьерой.

Макс усмехнулся собственным мыслям. Что за чушь, как можно всерьёз думать о таких вещах?! Ему просто повезло остаться в живых и не очень повезло попасть в лапы Чрезвычайного Отдела, шантажом вынудившего инвалида стать проводником своих интересов. Интересов, о которых Макс не имеет почти никакого понятия. Ему нужно постараться остаться в живых, а не грезить о машинах. «Сосредоточься! – приказал себе Макс раздражённо. – И перестань, наконец, мечтать!» Прошло время, когда фантазии заставляли двигаться вперёд, побуждали вырваться из той жизни, на которую его обрекла смерть родителей. Хватит! Он солдат и мужчина, а потому не позволит управлять своей судьбой никому. Если ЧО хочет использовать его – пусть попробует. Но рано или поздно настанет момент, когда Макс сможет взять всё в свои руки – и он не упустит его!

Глава 29

Они прибыли на космодром за четверть часа до начала посадки.

– Ваш корабль называется «Хорошее предчувствие», – сказала Мария-Анетта, передавая Максу билет из гибкого, тонкого пластика, пока они шли по терминалу космопорта мимо касс, таблоидов, кафе и ресторанов. – Времени осталось мало, так что обойдёмся без страховки, – она кивнула на ряд приземистых автоматов, продававших полисы всем желающим.

– Хорошо, как скажете, – бросил Макс на ходу.

– Но если вам предложат купить её в салоне, не отказывайтесь.

– Да зачем она мне?

– По статистике девяносто семь с половиной процента пассажиров приобретают разовые полисы на полёт, – объяснила Мария-Анетта, разглядывая надписи над стойками регистрации. – Не стоит выбиваться из общей массы. Будьте, как все. Люди обычно тревожатся перед отлётом. Вот и берут полисы. Безопасней от этого не становится, но пассажиры хотя бы воплощают свои страхи в нечто материальное.

– Меня полёт не страшит.

– Верю. Но не нужно, чтобы кому-то это пришло в голову.

– Почему?

– Потому что полисы чаще всего не берут жмоты, люди со склонностью к саморазрушению, террористы, знающие, что их родственники всё равно ничего не получат, и те, кого ждёт большая опасность.

– В общем, сплошь подозрительные личности, – понимающе кивнул Макс.

– Не сплошь, но в основном, – поправила Мария-Анетта. – Нам сюда, – она указала на одно из светящихся табло. – Рейс 17-Б. «Хорошее предчувствие».

Они встали в очередь на посадку. Впереди громко переговаривалась семейная пара – пожилые китайцы. И муж, и жена держали в руках по два клетчатых пухлых чемодана с кодовыми замками, а у мужчины на спине ещё был туго набитый рюкзак, облепленный яркими значками с лейблами благотворительных организаций и наклейками. В замочки молний владелец продел не меньше дюжины позвякивающих при каждом движении брелоков.

Очередь двигалась быстро, и Макс подал динсботу-регистратору свои билет и паспорт уже через пять минут.

– Ваше место 12-С, левая сторона, – сообщил робот, возвращая документы. – Сдаёте багаж?

– Да, – Макс положил вещи на ленту конвейера, и через пару секунд они исчезли за лёгкими створками накопителя, где автомат наклеил на них соответствующие билету ярлыки.

– Удачного полёта, сэр, – проговорил динсбот.

Мария-Анетта получила талон сопровождающего. Она прошла с Максом до узкого зала, из которого пассажиры рассаживались по своим каютам. Эти каюты были четырёхместными отсеками, которые можно было добавлять или убирать в зависимости от размера космического лайнера. После завершения посадки специальный, похожий на руку гигантского робота кран подхватывал состыкованные друг с другом отсеки (так называемую «обойму») и загружал в корабль-носитель. Отчасти это напоминало аттракцион в парке развлечений, но только снаружи. Внутри пассажиры ничего особенного не ощущали – система была создана так, чтобы минимизировать дискомфорт.

– Кажется, мне сюда, – Макс указал на каюту с номером «12».

– Удачи, лейтенант, – сказала Мария-Анетта.

– Спасибо. Надеюсь, меня не прикончат прежде, чем я смогу дать объяснения по поводу своего вторичного опоздания.

Над входом в кабину загорелась жёлтая лампочка, и прозвучал сигнал, оповещающий провожающих, что им пора покинуть корабль.

– Я тоже надеюсь, что всё будет хорошо, – сказала Мария-Анетта.

– Не больше, чем я, готов поспорить, – Макс попробовал улыбнуться, но у него не вышло.

– Прощайте, – сказала агент ЧО, протянув ему руку.

Макс пожал прохладные пальцы – он держал их в ладони не больше секунды.

Мария-Анетта кивнула и направилась к выходу.

– Подождите секунду! – окликнул её Макс.

– Да? – она обернулась, и её брови вопросительно изогнулись.

– Вы так и не узнали, кем был второй выживший?

Некоторое время женщина молчала, потом сказала:

– Нет, лейтенант, его личность нам неизвестна. Но, возможно, вы сможете помочь нам. Дело в том, что у него на плече есть татуировка. Пчела. Вам это о чём-нибудь говорит?

– Да, думаю, да.

– Правда?

– Это Нантэль Шабрали. Мы с ним вместе учились. Он сделал татуировку в день выпуска. Только это не пчела, а оса, – зачем-то пояснил Макс.

– Вы уверены, что у других солдат не было подобных татуировок?

– У Карателей татуировки не в чести. Разве вы не знали?

– Нет, не знала, – ответила Мария-Анетта, задумавшись. – Что ж, это ценная информация. Спасибо, лейтенант.

– Вы могли бы сказать мне раньше.

– Раньше было нельзя.

Над входом в кабину вспыхнул оранжевый огонёк, раздался протяжный сигнал, и Мария-Анетта заторопилась к выходу.

– Прощайте ещё раз… господин Сеймор! – крикнула она перед тем, как скрыться в коридоре.

Макс поспешно вошёл в каюту. Все три места, кроме его собственного, уже были заняты двумя мужчинами среднего возраста и молодой женщиной в строгом деловом костюме, державшей на коленях плоский пластиковый портфель.

Поздоровавшись, Макс уселся на своё место. На стене справа была установлена панель развлекательного терминала, позволявшего пассажирам слушать музыку, лекции или даже погружаться в гипносон – нужно было только вставить кредитку и ввести код.

Над дверью загорелся красный огонёк, и она с шипением закрылась.

– Уважаемые пассажиры, пожалуйста, пристегнитесь, – прозвучал в каюте приятный женский голос. – Погрузка начнётся через две минуты.

Выполняя это требование, Макс повнимательней оглядел остальных пассажиров. Судя по тому, что мужчины всё время оживлённо беседовали, путешествовали они вместе. На лацкане одного и на свитере другого красовались значки клуба «Антимиф». Макс вспомнил, что такой же был на фотографии у Терентьева, связного. Члены этой организации активно поддерживали слухи, что человечеству угрожает опасность нападения иной космической цивилизации. Вероятно, соседи Макса летели на конференцию своего клуба, раз нацепили значки.

Макс откинулся на спинку кресла и постарался устроиться поудобнее. Почти сразу каюта вздрогнула и начала подниматься – это кран подцепил «обойму» и понёс к лайнеру. Через несколько секунд раздался скрежет, а затем несколько громких щелчков – каюты зафиксировались в корпусе корабля.

– Добрый день! – на этот раз голос был мужской. – Говорит капитан «Хорошего предчувствия» Никос Ритакис. Мы рады приветствовать вас на борту нашего корабля. Надеемся, что полёт доставит вам удовольствие. Пожалуйста, прослушайте перед отправлением ряд важных сообщений.

Его голос сменился женским, который начал зачитывать правила поведения в космосе и в случае возникновения аварийных ситуаций. Как будто тебя может что-то спасти, если отсек разгерметизируется. Когда с этим было покончено, капитан пожелал всем удачного путешествия, и в каюте загорелось табло с надписью «Начинается взлёт».

Через пару минут взревели вертикальные дюзы корабля. Пространство за иллюминатором заполнилось газом и облаками поднятой пыли. «Хорошее предчувствие» вздрогнуло, оторвалось от земли, немного покачалось, устанавливая равновесие, а затем устремилось вверх, постепенно набирая скорость.

Вскоре Макс почувствовал, как нос корабля начал задираться, пока «Хорошее предчувствие» не принял вертикальное положение. Теперь он летел, словно ракета.

Через некоторое время за иллюминатором всё стало чёрным, и Макс понял, что они вышли из атмосферы и находятся в открытом космосе. Прикрыв глаза, он постарался сосредоточиться: ему ещё предстояло придумать доказательство того, что на участке от Ариэли до Урана ему было, где задержаться.