Текст книги "Каратель. Том 1: Шпион поневоле (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 16

Макс заметил Стивенса. Тот переходил от одного транспорта к другому, что-то возбуждённо втолковывая солдатам. Вскоре очередь должна была дойти и до танка Макса. Было очевидно, что самостоятельно их экипажу предпринимать ничего не придётся. Фантонья расслабленно махнул своим подчинённым рукой – мол, всё нормально, командование держит ситуацию под контролем. Макс этого чувства не разделял. Даже будучи новобранцем, он понимал, что начальство почти никогда ничего не конролирует, особенно в бою.

Парень посмотрел в сторону поднимавшегося в небо гриба, затем активировал на забрале режим бинокля, поставил его на максимальное приближение и включил инфравизор, чтобы пробиться сквозь облако гари и сажи.

Плезанта не было. Дым продолжал медленно расползаться во все стороны. В одном месте Макс заметил наполовину зарывшийся в песок оплавленный обломок с искорёженными стабилизаторами. Видимо, это был один из ассенизаторских кораблей. Взрыв, судя по всему, накрыл их разом, вместе с заводом.

– Фантонья! – Стивенс приближался, шагая вразвалку и щуря глаза. Он держал шлем в руках, и коротко стриженые седые волосы казались в лучах солнца прозрачными. – Мы не можем ни с кем связаться. Поэтому я принял решение относительно дальнейших действий самостоятельно. Надо приблизиться к зоне предположительной диверсии и обследовать местность на предмет наличия противника. Приказ таков: идём цепью, боеготовность номер один, стрелять на поражение по любому инородному телу или… существу. Всё ясно?

– Так точно, сэр! – Маурицци отдал честь.

– Выполняйте. Выступаем через… – Стивенс взглянул на ручной хронометр, – двенадцать минут. Сверим часы. На моих без семнадцати минут двадцать по федеральному времени.

Маурицци проверил свой хронометр и, кивнув, отрапортовал:

– Так точно!

Стивенс вытер перчаткой пот со лба и направился к следующему танку, люк которого был ещё закрыт. Постучав по броне рукоятью бластера, он крикнул:

– Это Стивенс! Выходите!

Через некоторое время внутри скрипнуло, и крышка откинулась. Показалась голова одного из членов экипажа. Это был Борис Неморов.

Макс отвернулся и посмотрел на своих товарищей. Они явно нервничали. «Должно быть, и я смотрюсь не лучше», – мелькнуло в голове у Макса. Было жутковато. Не из-за взрыва, а из-за непонятности происходящего. Все знали, что ничто не способно вырубить электронику танка – он был защищён от всех излучений. Даже нановирусы были почти бессильны – боевые машины снабжались антивирусами. Да и откуда у повстанцев такие технологии? Они едва наскребли денег на бластеры и ракетные комплексы.

– Проверить оружие, – распорядился Маурицци, снимая со спины свой бластер и садясь на гусеницу.

Отто скрылся в танке и через секунду вынырнул с ящиком боеприпасов для многоствольного пулемёта. Эта игрушка била метко и сильно, но жрала море патронов. Одной ленты вроде тех, что висели на Отто, хватало максимум на минуту.

– Что ты хочешь с этим делать? – спросил Джерри, ковыряя ботинком песок.

– Возьму с собой, – Отто сплюнул и тихо выругался. – Проклятая пустыня! Повсюду от неё пыль. Только что в жопу не влезает!

– Как ты собираешься тащить пулемёт? – поинтересовался Маурицци.

– Сниму щиток, – Отто кивнул в сторону защитного экрана, – и приделаю к нему лямки от запасного рюкзака.

– Зачем тебе это старьё?

– Если бластеры отрубятся так же, как танки, не хочу остаться с голыми руками.

– А боеприпасы? Их как потащишь? – спросил Макс.

Навигатор не ответил.

На расстоянии сотни метров выстраивались штурмовики. Вокруг них роились динсботы-сателлиты. Похоже, нечто, вырубившее электронику транспортов, действовало очень избирательно.

Через десять минут Стивенс повёл карателей к развалинам Плезанта. Десантники шли рассеянной цепью, включив инфравизоры и держа оружие наготове, прислушиваясь и приглядываясь ко всему. Что случилось в рабочем городке, было непонятно, и это пугало всё сильнее. Капитан время от времени поглядывал на небо, ожидая увидеть там боевые катера – сигнал от бронемашин не поступал на центр координатуры, и там должны были начать беспокоиться. По уставу, на подмогу карателям уже следовало выслать воздушный десант в количестве не менее восьми кораблей. Но они пока что не появлялись. Конечно, цепь танков видели по изображениям со спутников, и всё же необычность ситуации предполагала использование подкрепления.

Через восемнадцать минут каратели приблизились к границе дымного облака, уже почти осевшего. Над песком стелилось лишь двухфутовое покрывало гари, отработанного газа и мелких обломков.

Солдаты активировали встроенные в шлемы фильтры-противогазы и вошли в чёрный туман, который пока доходил им только до колен, но постепенно поднимался. Вскоре они скрылись в дыму. Всё вокруг окрасилось в зелёный, слегка рябящий свет. Тепловые сенсоры молчали, отказываясь засекать какие-либо формы жизни. На карателей они не реагировали, заранее настроенные на режим «свой-чужой».

Макс заметил движение справа и повернул голову, одновременно подняв руку, чтобы привлечь внимание.

– В чём дело?! – раздался в ухе голос Маурицци.

– Я что-то вижу, – ответил Макс. – Координаты: L15*R7.

– Сейчас проверим, – Маурицци подошёл, держа наготове бластер. – Какое-то пятно, – сказал он, глядя в указанном Максом направлении.

Тот кивнул.

– Подойдём ближе?

– Да, но не одни, – Маурицци подозвал по рации Отто и Джерри.

Когда те приблизились, добавил:

– Идём.

Вчетвером они медленно направились на северо-восток, внимательно следя за пространством, стараясь как можно реже моргать, чтобы не пропустить ни единого изменения в показаниях датчиков, ни одного постороннего движения.

Внезапно у Макса усилилось ощущение опасности: откуда-то приближалась явная угроза. В училище духовные отцы натаскивали содат чувствовать такие вещи, пользуясь экстрасенсорными возможностями организма, и Макс неплохо преуспел в этой дисциплине, так что сомнений быть не могло: враг близко!

– Внимание! – проговорил Макс в шлемофон. – Я что-то чувствую.

– Я тоже, – отозвался Джерри. – Они уже рядом!

– Вот оно! – шёпот Маурицци был напряжённым. – Справа!

Глава 17

Макс повернулся туда, куда смотрел Маурицци. В нескольких метрах впереди темнел человекоподобный силуэт. Он колебался, словно вокруг него бушевали потоки горячего воздуха, и постепенно приближался.

– Что с теплосенсорами? – спросил Макс.

– У меня ничего, – отозвался Джерри.

– И у меня, – подтвердил Отто.

– Значит, это не человек, – сказал Маурицци. – Вероятно, робот. Я оповещу всех, что мы засекли его.

В этот момент в наушниках у всех четверых треснуло, и раздался голос Стивенса:

– Внимание! Вижу цель. Координаты L5*R12. Гуманоидный объект. Не живой.

– Сержант, мы тоже засекли противника, – отозвался Макс. – Координаты L15*R7. Похоже, их несколько. Предположительно, роботы.

– Тревога! – голос Стивенса стал громче. – Огонь на поражение! Пли!

В тумане замелькали лазеры, загорелся песок, сплавляясь в плоские стеклянные глыбы. Каратели били по непонятным целям, продолжая идти вперёд, чтобы теснить противника назад – туда, откуда он появился. Макс видел, как его выстрелы пронизывали предполагаемого врага, но не заметил, чтобы они вредили ему. Тёмный силуэт словно поглощал лазеры! На какое-то мгновение Макс подумал, что перед ним мираж или галлюцинация. Возможно, одна из тех, что он видел во время тренировок в виртуале. Ходили легенды, что уранийцы – мастера устраивать подобные фокусы, а повстанцы Плезанта вполне могли быть заодно с ними. Макс связался по коммуникатору со Стивенсом:

– Капитан, как успехи?

– Проклятье! Никак! Лазеры его не берут. А у вас?

– То же самое. Вы уверены, что это противник?

– Что ты хочешь, мать твою, сказать?!

– Может, это галлюцинация?

– Нет, чёрт возьми! Продолжать атаку. Приближаемся. Нужно посмотреть, что это такое.

Макс выстрелил ещё дважды, затем ускорил шаг. Маурицци, Отто и Джерри тоже пошли быстрее.

– В чём дело? Куда спешим?! – голос Джерри звучал встревожено.

– Велено узнать, что это такое, – отозвался Макс. – Наши лазеры на него не действуют.

– Тогда какого хрена мы лезем вперёд?! – возмутился Маурицци. – Нужно ждать подкрепление.

– А если это просто мираж? – возразил Макс, не отрывая глаз от человеческой фигуры впереди.

Теперь она казалась высотой не менее четырёх метров и колебалась так, словно была жидкой. Лазеры проходили сквозь неё, оставляя на поверхности объекта только короткие вспышки, которые тут же гасли.

– Я верю своим глазам! – Маурицци почти кричал. – Эта штуковина вовсе не глюк, я попадаю в неё, и она горит, только ни хрена не падает!

– Свяжусь с капитаном, – отозвался Макс, переключаясь на канал Стивенса. – Сэр, противник материален. Но стрельба не причиняет ему видимого вреда.

– Знаю, что не причиняет! – пролаял капитан с остервенением. – Что с Фантоньей?

– С ним всё в порядке, – ответил Макс, оборачиваясь на итальянца.

– Тогда почему, чёрт возьми, со мной связываешься ты?! – последовал вопрос.

– Простите, сэр… – начал было Макс, понимая, что нарушил субординацию: командиром их экипажа был Маурицци, и именно ему следовало вести переговоры со Стивенсом.

– Ладно, не важно, – перебил его капитан. – Раз этот сукин сын молчит, слушай, что я скажу.

– Да, сэр, – покорно отозвался Макс.

Он несколько раз выстрелил по возвышавшемуся впереди силуэту, очертания которого, по его представлениям, уже должны были обрисоваться более чётко. Но враг оставался размытым, и оружие не причиняло ему видимого вреда.

– Мы засекли семнадцать таких… объектов, – говорил тем временем Стивенс. – Их природу пока установить невозможно. Проще говоря, мы понятия не имеем, с кем столкнулись. Поэтому приказываю остановиться и ждать дальнейших команд. Огонь прекратить, но быть наготове. Попробуем взять одного из них в плен или, по крайней мере, рассмотреть, что это за хреновины. Всё ясно?

– Так точно, – Макс остановился, убрав палец с курка.

Индикатор в шлеме показывал, что Стивенс говорил по открытой связи, и его слышали все, так что другие солдаты тоже прекратили огонь.

В воздухе повисла тишина, нарушаемая только шорохом песчинок, ударявшихся о панцири карателей.

– Может, это долбанная голограмма? – предположил Отто, поворачивая забрало в сторону Макса.

– Не знаю, – отозвался тот. – По-моему, голограммы не горят, когда в них попадаешь из бластера.

Отто выругался. Макс был прав.

– Немедленно отступаем!! – голос Стивенса, неожиданно раздавшийся в наушниках карателей, срывался на крик. – Быстро, мать вашу! Прикрываемся и отходим! Чёрт!!! Пали, Джойс, давай… – послышался сдавленный хрип, затем треск, и в динамиках повис пронзительный писк.

Несколько мгновений царила напряжённая тишина, затем каратели начали пятиться, держа на прицелах силуэты предполагаемых врагов.

– Он шевельнулся?! – спросил Маурицци.

– Похоже, – отозвался Макс.

– Точно, так и есть, – подтвердил Джерри. – Если он попрёт на нас, я буду стрелять! Не собираюсь подыхать здесь.

– Никто не собирается! – отозвался Отто. Макс видел, что он готовит к стрельбе пулемёт. – Только наши бластеры его не берут. Пусть отведает старого доброго урана!

– Поаккуратней с этой штукой, – предупредил Макс, с опаской поглядывая на пулемётные ленты, которые немец закладывал в оружие. – Смотри, чтобы пули не летели куда попало.

– Заткнись! – огрызнулся Отто. – Думаешь, если ты стрелок, то другие не знают, как пушку в руках держать?

Макс беспокоился не случайно. Наконечники пуль были начинены ураном и могли серьёзно повредить личную броню, попади они случайно в одного из карателей.

Тем временем силуэт действительно начал двигаться: он приближался к отступающим солдатам.

– О, чёрт! – воскликнул Отто, открывая огонь.

Застрекотал пулемёт, и пули, оставляя светящиеся следы, устремились в дымную завесу. Было видно, как от противника полетели куски, но гуманоид продолжал приближаться, всё так же колеблясь, словно газовое облако, и не снижая скорости.

– Кто нами вообще командует?! – в голосе Маурицци прозвучали панические нотки.

Макс без особой надежды нажал на курок. Лазер ударил во врага и исчез, оставив лишь очередную вспышку на его теле.

– Это песок!! – голос был малознакомый, но фраза прозвучала по открытому каналу, и все её слышали.

– Что?! – пробормотал Отто, продолжая расстреливать запас патронов. – Какой песок?

И тут Макс понял, что говоривший был прав: надвигавшиеся на карателей фигуры, судя по всему, действительно состояли из песка, по непонятной причине принявшего форму человеческих тел. Поэтому лазеры проходили сквозь них, лишь опаляя часть песчинок, что и было видно как вспышки.

Макс увидел, как справа несколько десантников развернулись и побежали прочь – событие, никогда не имевшее места прежде. Следом за солдатами пронёсся тёмный вихрь и сбил их с ног. А затем упавших накрыло слоем песка. Макс подумал, что они сейчас поднимутся, но пехотинцы исчезли.

– ФиВы бегут! – крикнул кто-то с истерическими нотками в голосе по общему каналу.

ФиВами называли регулярные Федеральные Войска.

Развернув на внутренней стороне забрала электронную тактическую карту в режиме «свой», Макс увидел множество зелёных точек, удаляющихся от Плезанта – солдаты ФВ действительно бежали. Но за ними уже устремились несколько чёрных меток, обозначавших карателей. Значит, даже они не выдержали!

Глава 18

Невольно Макс ускорил шаг – оставаться в клубах песка и дыма вместе с непонятным врагом совершенно не хотелось. В то же время он не мог развернуться к приближавшему противнику спиной и побежать – Стивенс приказал отступать, прикрываясь. Это означало, что отход должен быть организованным. Правда, не известно, что случилось с капитаном. Связь прервалась так неожиданно, что можно было предположить, будто Стивенс погиб.

Отвлечься от рассуждений Макса заставил резкий крик «Бежим!». Обернувшись, Макс увидел, что Отто бросил бесполезный пулемёт и, держа бластер в одной руке, показывал назад – туда, где остались танки.

– Займём оборону на открытом пространстве, а не в этом грёбаном тумане! – добавил немец.

Макс кивнул и связался с Маурицци и Джерри:

– Отходим, – сказал он, сам уже почти убегая от приближающегося силуэта. – Быстрее к танкам!

Они помчались вчетвером, ежесекундно оглядываясь, держа пальцы на спусковых крючках, но не тратя больше время на стрельбу. Макс часто спотыкался, но датчики показывали, что до танков осталось не больше трёхсот метров. Впрочем, сейчас это казалось огромным расстоянием. Повернув голову налево, Макс увидел, как вихрь песка налетел на Отто и сбил немца с ног. Он метнулся к нему, чтобы помочь, но в этот момент из тумана вырвался случайный лазер и поразил Макса в грудь. Броня выдержала, но удар опрокинул его на спину. Показатели оперативных систем дважды мигнули, но тут же восстановились. Над Максом пролетел столб песка, плотный, как камень. По нему скользнули чьи-то выстрелы. В наушниках зазвучал голос Джерри:

– Господи, где все?! Отто, Маурицци, Макс! Кто-нибудь!! – он говорил по открытому каналу, но никто не откликался, только откуда-то донёсся сдавленный хрип.

– Я здесь! – проговорил Макс, прислушиваясь к ощущениям в том месте, куда попал лазер (вроде, всё было в порядке). – Координаты L4*R2.

– Хвала Всевышнему! – голос Джерри дрогнул от облегчения. – Я иду к тебе. Тут творится чёрт знает… – передача прервалась, и эфир заполнился громким треском, на фоне которого, словно вдалеке, раздавался тонкий пронзительный писк.

Неожиданно Макс почувствовал боль в правой руке. Повернув голову, парень увидел, как струи песка, словно побеги плотоядного растения, оплетают его кисть и предплечье, сжимая броню с такой силой, что она сминается, точно фольга. Миг – и песок уже больше напоминал огромного удава.

В страхе Макс дёрнулся, пытаясь вырваться из цепких объятий, но рука была точно вплавлена в камень. Песок заструился по плечу, вдавливая броню в плоть. Макс закричал, услышав хруст собственных костей. Всё происходило стремительно. В голове у парня помутилось от боли, но лишь на мгновение – среагировав на шок, сработала система обеспечения жизнедеятельности, и две иглы автоматически вкололи карателю транквилизаторы. Теперь Макс мог с ужасом наблюдать, как песок уничтожает его тело, смешивая с металлом брони. Невольно возникли ассоциации с обклеенным фольгой пластилином, который ребёнок решил смять в бесформенный комок.

Через несколько полных отчаяния секунд парень отключился.

***

Сознание вернулось к Максу, когда заработала аварийная система жизнеобеспечения, простимулировавшая мозг и обеспечившая ему приток кислорода. Из расположенных в шлеме ампул начали поступать транквилизаторы и питательные вещества. Благодаря им Макс мог продержаться около пяти часов, причём последние три ему предстояло провести в искусственной коме. И не факт, что он сумеет из неё выйти. Сейчас же парень видел перед собой небо, закрытое тонированным забралом. Голову он повернуть не мог, тела не чувствовал. Ощущение беспомощности вызвало всплеск адреналина и приступ паники. На такой случай существовали упражнения, позволявшие успокоиться, взять себя в руки, но Макс сейчас был не в состоянии проделать их. Уже хотя бы потому что сомневался, есть ли у него ещё руки. А подобные мысли не способствуют концентрации.

Коммутатор функционировал и переключал каналы согласно голосовым приказам Макса, но на всех частотах только трещали помехи.

Парня охватило ощущение полного одиночества. Оно даже победило панику. Макс почувствовал, как в уголке левого глаза созрела и скатилась по щеке слеза. Почему-то он был уверен, что все погибли, хотя и не знал, откуда взялась эта уверенность.

Макс больше не чувствовал страха. Всплеск гормонов прошёл, а его мозг, поддерживаемый химическими препаратами, работал для этого слишком медленно. Но он мог думать. И вспоминать.

В голове возникла картина песчаной бури и неведомой силы, больше всего похожей на призрак, уничтожившей одного за другим его товарищей. Почему выжил он сам, Макс не знал. Впрочем, он сомневался, что жив. На какой-то миг ему пришла мысль, что, возможно, он уже в ином мире, но потом её вытеснили другие. Парень подумал о том, что с ним теперь будет. Когда спасательные отряды обнаружат его? Успеют ли врачи подключить к нему реанимационные аппараты?

Время тянулось ужасно медленно. Компьютер скафандра по приказу Макса включил таймер обратного отсчёта, так что можно было видеть, сколько осталось до смерти. Или до спасения. Макс старался не смотреть на табло слишком часто, но глаза вновь и вновь обращались к крошечным меняющимся цифрам.

Через полтора часа Макс почувствовал, что соображает совсем плохо. К тому же, его начало клонить в сон. Он понимал, что это означает приближение комы.

В голову неожиданно пришла мысль о красоте. Макс вспомнил, что хотел найти в войне очарование, которое видел на страницах художественных книг. Где же оно? Обрёл он его? Если бы мимические мышцы ещё слушались Макса, он бы усмехнулся – так горько, как никогда в жизни: он рассчитывал найти в космосе новую жизнь, а нашёл смерть! И так быстро… Подобного поворота судьбы Макс никак не ожидал.

Глаза горели, слезились и слипались. Это было плохо. Мысли разбегались, как муравьи от огня, и Макс уже не мог ни на чём сосредоточиться. У него в голове мелькнуло: «Не помолиться ли?», но он не сумел бы вспомнить слова молитвы, даже если б знал их.

Небо неожиданно потемнело – словно на Макса легла чья-то тень. А может, это падало зрение, предвещая кому?

Парень напряг глаза и увидел сквозь забрало шлема приближающееся к нему женское лицо. Очень красивое. Слишком красивое, чтобы оказаться здесь и сейчас. Разумеется, это была галлюцинация. Что же ещё? Откуда бы взяться прекрасной женщине в этой пустыне?

Видение исчезло, и Макс закрыл глаза, покоряясь неизбежному. Но спустя пару секунд парень вдруг понял, что его поднимают и куда-то несут. Значит, его нашли, он спасён! Его вылечат, ведь современная медицина творит настоящие чудеса. Макс мысленно улыбнулся, не поднимая отяжелевших век. Теперь он был совсем спокоен.

Глава 19

Мария-Анетта Скворцева стояла в изножье больничной койки и пристально вглядывалась в жалкие останки человека.

Солдата. Карателя.

Больше всего он походил на бесформенный сгусток окровавленного мяса, погружённый в резервуар с антисептиком. Впрочем, именно этим он и являлся.

Мария-Анетта перевела взгляд на бригаду врачей и кивнула:

– Приступайте.

Заработали приборы. Высокие прозрачные помпы закачивали в сосуды кислород, из мириад капельниц сочились в кровь всевозможные препараты. Мигали индикаторы, сменялись ничего не значащие для не профессионала цифры. Один из хирургов взял в руки массивный лазерный резак, в корпусе которого матово блестели цилиндры аккумуляторов, две трети которых были запасными – на случай, если откажут активные источники питания. Из полированной головки вырвался тонкий белый луч, и по комнате распространился запах горелой плоти.

Мария-Анетта активировала обонятельные фильтры, вживлённые в слизистую оболочку носоглотки, и продолжала спокойно наблюдать за тем, как тело часть за частью отделяют от головы. Это напоминало демонтаж искорёженного взрывом космолёта.

Наконец, голову на несколько минут водрузили на специально подготовленную подставку, подключив к ней множество проводов, датчиков и катетеров. Теперь она казалась самостоятельным существом. Отделённая от изуродованного тела, она продолжала жить, но о том, что мозг ещё порождает импульсы, говорили лишь показания приборов – на превратившемся в бурую маску лице нельзя было разглядеть даже слабых проявлений жизни.

Тем временем в операционную ввезли на каталке мужское тело, до груди накрытое блестящей чёрной клеёнкой, плотно облегавшей плоть – словно обезглавленный труп облили нефтью. Оно предназначалось карателю: его голову должны были приживить к обрубку шеи, который сейчас закрывал сложный прибор, обеспечивавший циркуляцию крови. Он напоминал кофемолку, только утыканную кучей датчиков и переливающуюся разноцветными индикаторами.

Один из врачей взял толстый шланг с отполированной металлической насадкой и открыл кран. Из узкого сопла вырвалась сильная струя резко пахнущего антисептика. Направив её на операционный стол, врач быстро очистил его от остатков плоти и крови.

– Раз, два, взяли! – скомандовал руководивший операцией хирург, когда его коллега закончил, и двое дюжих санитаров переложили тело с каталки на стол.

Клеёнка при этом едва не соскользнула, но врач вовремя поймал её.

Тем временем маленькие динсботы-уборщики, вынырнув из стенных ниш, ринулись собирать кровавые ошмётки и вытирать лужи. Их можно было принять за дорвавшихся до пищи падальщиков, тем более что они сразу и перерабатывали органику, растворяя её в кислоте.

Всё закончилось через семьдесят четыре минуты. Голову приставили к искусственно выращенному телу, соединили нервы, вены, артерии, капилляры, кости, мышцы, концы пищевода и дыхательного горла. Наноботы трудились наравне с хирургами. И вот, наконец, операция закончилась. Успешно или нет, сказать было нельзя. Внешне всё выглядело прекрасно, однако пройдут месяцы, прежде чем станет ясно, сможет ли пациент пользоваться новым телом. Бывали случаи, когда человеческий мозг отказывался верить в произошедшее и управлять заменой. Тогда пациента либо отключали и хоронили, либо оставляли существовать овощем. Но только если родственники изъявляли готовность платить за это. Сирот же, павших на поле боя, отправляли в утилизатор, а затем просто заносили в списки погибших. Тело, конечно, возвращалось медикам. Оно ещё могло пригодиться более удачливому пациенту.

Мария-Анетта надеялась, что на этот раз всё получится. Ей было важно получить этого карателя, одного из двоих оставшихся в живых после инцидента на Обероне. Другой солдат пострадал меньше, и ему уже восстановили утраченные органы и конечности, но его мозг был повреждён, и врачи не знали, сможет ли он когда-нибудь выйти из комы. Прогнозы, правда, были хорошими. Только поэтому с ним и возились. Но разум солдата пока оставался недоступен для допроса. А Марии-Анетте необходимо было узнать, что произошло во время карательной операции.