Текст книги "Тёмный эльф: Авалон обречённый (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 30

По пути мне открывались новые особенности города эльфов. Некоторые дома соединяла канатная дорога, частично обрушенная. Пару раз я видел свисавшие с неё на тросах искорёженные вагоны, похожие на огромных, запутавшихся в паутине насекомых. Пересекая большую площадь, конь едва не наехал на распростёртое тело – я не заметил его в темноте сразу и чудом успел вывернуть уздечку. Мёртвый игрок или декор? Тела убитых здесь не исчезают, так что мог быть и первый вариант.

В небе кружились и издавали противные скрипяще-каркающие крики какие-то существа, похожие на крупных птиц, но с длинными и тонкими хвостами. В центре площади возвышалась триумфальная арка, покрытая барельефами: древние доспехи, шлемы с плюмажами, оружие и связанные пучками прутья с воткнутыми в центр секирами – атрибуты ликторов. Прутьями пользовались в Риме, чтобы разгонять толпу. Вернее, чтобы символизировать такую возможность. На самом деле эти пучки имели скорее символическую функцию.

У основания помпезной арки копошились тёмные фигуры – наверное, бродяги. Тускло мерцал огонь, прикрытый бортами большой дырявой бочки. Когда я пронёсся мимо, вслед мне хрипло залаяла собака. Ну, или существо, похожее на неё. Благодаря Ночному зрению нокса я разглядел обернувшиеся ко мне бледные, худые лица и отрешённые, будто стеклянные, глаза. Жутковатое зрелище, если честно.

Постепенно высоких домов становилось меньше. Разделённые светящимися линиями районы, по которым я проезжал, мало отличались друг от друга, но тот, где располагался адрес, указанный матерью, видимо, относился к старой части города: большие здания торчали здесь, словно вбитые в землю одиночные колья, а не образовывали бамбуковую рощу, как в некоторых иных кварталах.

Наконец, я добрался до невысокого дома в глубине запущенного парка и, медленно проехав по алле, заросшей травой, остановился у крыльца.

Фасад выглядел так, словно зданию было лет триста: облупившаяся штукатурка, трещины, тёмные пятна и следы дождевых потёков. В общем, весьма живописно.

Я наступил на одну из разбросанных повсюду листовок. В Авалоне их было полно: разного цвета и размера, плотности и формы, с картинками и без, они валялись на улицах, словно осенние листья. Я читал, что когда-то во время войн с самолётов скидывали целые тонны агитационных флаеров с целью поразить дух вражеского населения. Наклонившись, я подобрал для интереса три листовки. Может, мне просто хотелось взять паузу перед тем, как постучаться в старый дом.

Первый флаер предлагал интимные услуги и обещал удовлетворить любые, даже безумные (это слово было набрано крупным, жирным шрифтом) фантазии. На обороте приводился прайс, вполне демократичный. Рисунок девушки-фури с высунутым язычком и прищуренным глазом дополнял дизайн. Вторая бумажка зазывала в некое "Братство Последнего Дня". Видимо, так называлась одна из местных сект. Ну, или церквей. Я ещё не разобрался, как у эльфов устроено с религией. А вот третий листок неожиданно заинтересовал меня. Он оказался вырванной из книги страницей.

"... и если, охваченный гордыней, решишь, что можешь обойтись без Зверя, или что свободен от его власти, или что готов бросить ему вызов и одолеть его, и возжелаешь нарушить Заветы, то знай: нет силы, способной дать тебе это, и нет возможности избавиться от влияния Зверя, ибо всё сущее пребывает в его власти и ведении. Захочешь отступить от его Заветов – он уже видит сие. И карает непокорных мгновенно, не давая совершить отступничество до конца – и в этом его великое милосердие, так как уберегает от греха и лишь отлучает от сердца своего. Напомним же, что... "

Очевидно, страница была выдрана из книги Чёрного Зверя вроде той, что показывал мне во время галлюцинации Эренден. Поразмыслив пару секунд, я не стал выбрасывать листок, а сложил его и отправил в Инвентарь.

Затягивать знакомство с маминым приятелем было бессмысленно. Кто бы ни ждал меня за стенами старого особняка, я должен был с ним встретиться. Хотелось надеяться, что хозяин дома окажется настроен дружелюбно.

Поднявшись по щербатым ступеням, я заметил под козырьком крошечную птичку, не сводившую с меня выпученного глаза. Улетать она явно не собиралась.

Звонка не было. Я уже собирался постучать, когда птичка открыла клювик и заговорила грубым мужским голосом:

– Кто ты такой?

От неожиданности я даже вздрогнул. Пришлось подождать с ответом пару секунд, чтобы сориентироваться.

– Усталый путник, ищущий ночлега... Тьфу! Наоборот: желающий скоротать день. Правда, не прямо сейчас, а попозже, ближе к рассвету. А пока мне бы просто познакомиться. В общем, не приютит ли меня благородный лорд, владеющий этим оазисом...

– Хватит нести чушь! Отвечай на вопрос толком, пока не схлопотал стрелу в сердце или чего похуже!

Почему-то я сразу поверил, что это был не блеф. Чувак, обитающий в таком особняке, едва ли имел чувство юмора. Ладно, как говорил классик, иногда важно быть серьёзным. Ну, или что-то в этом роде. В литературе я не силён.

– Как тебя зовут? – решил конкретизировать вопрос мой невидимый собеседник.

– Азгар. Мне сказали, ты ждёшь меня.

– Азгар? Ах, да… неудачный эксперимент. Ладно, заходи.

Дверь бесшумно открылась (ага, даже петли не скрипнули), и я вступил в тёмную прихожую. Пахло плесенью и пылью.

– Иди вперёд, не ошибёшься.

Я двигался в полумраке (видно было неплохо – благодаря свежеприобретённому Ночному зрению, конечно), пока не упёрся в занавеску. Отодвинув её, зашёл в светлую комнату без окон. Очевидно, наружные рамы были всего лишь имитацией, маскировавшей жилище нокса.

Хозяин дома появился, встав из кресла с высокой спинкой-крылаткой.

– Меня зовут Тристиан.

Он подошёл, но не протянул мне руку. Ну, не больно-то и хотелось. Я решил, что, если будет слишком задаваться, просто прикончу его и заберу аниму. Друг он маме или нет – меня это не касалось. Мне надо было прокачивать персонажа, и чем быстрее, тем лучше. «Так что в твоих интересах оказаться действительно полезным», – подумал я, глядя на тёмного.

Глава 31

Он стоял близко, к тому же, прямо под одной из масляных ламп, поэтому его можно было хорошо рассмотреть: среднего роста, коренастый, чёрные волосы пострижены в кружок, тонкие усики походили на полоску, проведённую краской, серые глаза с лёгким прищуром. Одет был тёмный эльф в домашнюю куртку со шнуровкой, свободные штаны и туфли с богатой вышивкой.

– Ивельда заходила, – проговорил он. – Буквально на несколько минут. Просила тебя приютить. Она уверена, что ты ещё принесёшь пользу клану.

– Я думал, клан уничтожен.

– Не весь. Кое-кто остался.

– Ты?

– В том числе.

– Думаю, полное истребление гиллиханов – вопрос времени, – заметил я. – Гвардия Одилона, похоже, взялся за дело с большим энтузиазмом.

Тристиан сел на диван и, закинув ногу на ногу, достал трубку. Я опустился в кресло напротив. Ох, и приятно же было посидеть на мягком вот так, откинувшись и расслабившись!

– Кажется, тебя это совсем не расстраивает? – заметил нокс.

– С какой стати?! Клан собирался меня убить и спустить останки в канализацию.

Тристиан понимающе кивнул и принялся набивать трубку табаком.

– И ты считаешь, что мы все имели отношение к этим экспериментам? И я, в том числе. Поэтому говоришь так, чтобы задеть мои чувства?

– В общем, да.

– Должен тебя огорчить. Я не учёный. И понятия не имел, что делают в лабораториях, если не считать общего направления исследований.

– Можно подумать, ты мне сочувствуешь!

– По правде сказать, нет.

– Спасибо за честность.

Тристиан насмешливо улыбнулся. Похоже, чувство юмора у него всё же имелось.

– Ты не похож на того, кто нуждается в жалости.

Тут он был прав.

– Верно, не нуждаюсь. Оставим эту тему.

– Я только «за». Что же касается деятельности королевских гвардейцев… Ивельда уверена, что нас предали. Я склонен с ней согласиться. Альвы не могли сами узнать о наших лаборатория, базах, складах и штаб-квартирах – по крайней мере, не в таком масштабе. Их разведка не слишком хороша, иначе они бы уже разделались со всеми нами.

Тристиан, наконец, закурил. Причём, огонь добыл, просто щёлкнув пальцами. Фокусник хренов!

– Крот? – спросил я, глядя, как он выпускает кольца сизого дыма.

– Да!

Судьба клана Гиллихан, пытавшегося избавиться от «ублюдка», мало меня заботила, но, очевидно, Тристиан не просто так делился с гостем информацией.

– Это значит, что альвы выяснят, кто именно сбежал из лаборатории. Я имею в виду Ивельду. Они установят её связи. В том числе, узнают обо мне. Предатель просветит их. И тогда они явятся сюда. Они будут охотиться на Ивельду. Отправят ноксдоров. Слышал о таких?

Да я сам был одним их них! Даже репутацию имел.

– В общих чертах.

– Мерзкие твари. Выслеживают нас и убивают ради денег. Уверен, даже удовольствие от этого получают.

Похоже, мамочка не сочла нужным просветить старого друга насчёт рода моих занятий. К которому она, кстати, имела непосредственное отношение.

Тристиан яростно выпустил изо рта струю дыма.

– А на меня они станут охотиться? – спросил я.

– Едва ли. Кажется, о твоём существовании известно мало кому.

– Ноксы видели меня в месте эвакуации.

– Да? Ты убил их?

– Одного. Чтобы завладеть каретой.

Тристиан сбросил пепел в фарфоровую чашу.

– Клану сейчас не до тебя, – сказал он. – Нас выслеживают, чтобы добить оставшихся.

Тристиан окинул меня взглядом и брезгливо поморщился.

– Почему бы тебе не переодеться? Ты выглядишь, словно дрался с рысогоргоной.

«С одним из ублюдков вроде тебя я дрался!» – хотелось ответить мне, но вместо этого я спросил:

– Что за рысогоргона?

– Вид мутантов, болтающихся за пределами острова. Порожденья ядовитого дыхания Зверя. Лучше с ними не встречаться. Так как насчёт привести себя в порядок?

– Я не против.

Мне было даже интересно, что предложит мой визави.

Тристиан встал и жестом предложил следовать за ним. Мы пришли в комнату, где нокс открыл большой платяной шкаф.

– Выбирай!

Признаться, у меня глаза разбежались. Я словно попал в костюмерную поп-звезды или на распродажу. Шмоток было полно, и все высшего качества. Я снял с вешалок три комплекта, чтобы получше разглядеть. Тристиан наблюдал за мной, сложив руки на груди.

– Когда-то я не сидел дома, – сказал он. – Каждую ночь выходил на прогулку. Тот ещё был повеса. Эти вещи напоминают мне о прошлых временах.

Ой-ой, какие мы байронические кокетки! С другой стороны... Я представил, как тёмный наряжается и отправляется в клуб, чтобы склеить там тёлку и потом отжать у неё аниму. Что, интересно, заставило его стать отшельником, если не врал. Хотя зачем ему? Я же всего лишь неудачный эксперимент по выведению монгрела; то есть, по сути, – брак.

Я остановился на кожаной куртке со стоячим воротником, чёрных штанах и высоких сапогах цвета мокрого асфальта. В характеристиках было заявлено, что они пропитаны жиром какого-то горобыка и не промокают. Круто и практично. Было, конечно, искушение напялить леопардовые лосины, но я взял себя в руки и мужественно отказался от этой идеи.

– Думаю, определился, – сказал я, отложив шмотки. – Беру это.

Тристиан предлагает обмен. Согласиться/Отказаться.

Конечно, согласиться. Вещички перекочевали в мой Инвентарь, и я тут же переоделся. Всё село, как влитое.

– Неплохо! – одобрительно кивнул Тристиан. – Это кожа чёрного гигантского шестирога, она очень прочная. А обувь не промокает. Чаю?

– Что ты чаешь? – не понял я.

– Чаю налить?

– А-а. Можно.

Хотелось бы знать о причине такой невиданной щедрости. Зачем ноксу даром расставаться с вещами, да ещё и отдавать их монгрелу?

Глава 32

Мы вернулись в «гостиную». Я обратил внимание на картины, висевшие на стенах: одна изображала группу воинов, взывавших к какой-то сущности, нависавшей над ними; на другом полотне посреди поля торчали вертикально поставленные камни – менгиры; с неба била молния. Третья картина представляла человека с бычьей головой. Четыре глаза источали алое сияние, когти на руках покрывала свежая кровь. Кожу чудовища покрывали золотые узоры. Монстр находился посреди могильных камней и склепов весьма причудливой архитектуры.

– Днём гвардейцы не придут, – сказал Тристиан, чем отвлёк моё внимание от живописи. – Альвы знают, что наши убежища хорошо спрятаны, и им до них не добраться. Но вечером придётся уходить. Здесь оставаться опасно.

– Почему Ивельда попросила помощи у тебя? Ты мой отец?

Предположение казалось мне вполне логичным. Хотя вести такие разговоры в игре немного бредово. Для этого надо заставлять себя отыгрывать роль персонажа, а мне не хотелось. Хотелось просто жить и получать удовольствие. Насколько это возможно, конечно, если ты не по своей воле сюда попал, а во исполнение приговора.

Тристиан выпустил густое облако табачного дыма.

– Нет. Я отец Унтериана, а ты – просто его копия.

– Клон, что ли?

– Можно и так сказать.

Понятно. Значит, угадал.

– Откуда у тебя деньги и оружие? – вдруг спросил нокс. – Ивельда дала?

– Нет, сам раздобыл.

Я уже давно привык полагаться, прежде всего, на себя. То, что я пока делал здесь, было цветочками по сравнению с тем, через что я прошёл в настоящей жизни. Промышленный шпионаж был основным источником моих доходов. Вот, где надо держать ухо востро, потому что земля то и дело горит под ногами. Сколько раз меня пытались обмануть, подставить или убить – не сосчитать. И приходится адекватно отвечать на такие попытки, иначе люди решат, что с тобой можно не считаться. Когда меня приговорили, некоторые в зале суда возмущались – мол, какой смысл помещать хакера в игру? Он же сбежит! Пришлось его чести терпеливо объяснить придуркам, что хакеру мало быть тем, кто он есть. Требуется ещё соответствующее оборудование и программы. Так что здесь, в игре, я чувствовал себя совершенно обезоруженным. Будто голым, в некотором смысле.

Тристиан не стал продолжать расспросы. Наверное, ему на самом деле было всё равно, откуда у меня бабки и оружие. Интересно, что бы он сказал, если б узнал, что я стал ноксдором? Интуиция подсказывала, что Тристиан не пришёл бы в неописуемый восторг. Но проверять я это не собирался. В конце концов, мне от тёмного требовалось только место, где переждать день. Да и то не прямо сейчас.

– Ты знаешь, кто такой Валленгер? – спросил я, вспомнив о листке, найденном у Вея.

– Валленгер? – переспросил Тристиан.

– Ага.

– Хм… Кажется, так зовут охотника на мутантов. Он промышляет ловлей горобыков. Довольно известная личность. Его отряд снабжает город материалами, которые есть только за пределами острова. Помнится, я пару раз отправлялся с ним в сафари-рейды. Как ты узнал о Валленгере?

– Слышал краем уха.

Тристиан недоверчиво усмехнулся и подошёл к камину, чтобы выбить пепел из трубки. Затем он переместился к небольшому шкафу, открыл дверцы и достал чайные принадлежности. Там же имелась встроенная плита, на которую нокс поставил чайник, предварительно наполнив его водой.

– Пища даёт нам очки здоровья? – поинтересовался я, наблюдая за ним. – Чай вот, например.

– Нам – нет, – покачал головой эльф. – Только анима альвов.

– Тогда зачем её употреблять?

Тристиан пожал плечами.

– Для услады гастрономических чувств. Она вкусная.

– Понятно, – я почесал щёку. – А чем мы, собственно, отличаемся от дневных эльфов? Ну, вот если не считать того, что живём за счёт их анимы, а не обычной пищи.

– Регенерация есть.

– А у них?

– Нет. Приходится лечиться.

– Подумаешь – раны заживают. То есть, в плане ощущений это, конечно, здорово: у меня нет ни малейшего желания испытывать боль. Но почему очки здоровья при регенерации не возвращаются?!

– Это будет доступно с десятого уровня.

– Серьёзно?

– Абсолютно. Зуб даю. Левый.

Ого! Снова юморок. Если так пойдёт, будет впору стэндап-клуб открывать.

– Хорошо, а как насчёт остального?

– Доступны превращения. Ночное зрение. Когти. Вообще, сам постепенно узнаешь. Я тебе не справочник. И потом, дело ведь совсем не в ноксовских плюшках.

– А в чём?

– Неужели ты реально думаешь, что все эти прибамбасы сделают тебя тёмным эльфом?

Мне было не понятно, к чему клонил Тристиан. Но любопытно.

– Разве нет? Что тогда, по-твоему, значит быть ноксом?

– Во всяком случае, точно не питаться анимой.

Глава 33

А вот это неожиданный поворот беседы!

– Да?!

– Пить кровь и считать себя из-за этого ноксом – то же самое, что плавать в речке и считать себя рыбой. Данные вещи не тождественны.

Диалог начинал меня забавлять.

– Ну, просвети меня, в чём же залог нашей самоидентификации.

Тристиан на иронический тон не обиделся.

– Быть ночным эльфом означает осознавать свою неполноценность и стремиться к её исправлению.

– То есть?

– К солнцу.

– Стремиться к солнцу?

– Именно.

Я откашлялся. Что-то парня понесло… И, кажется, он был настроен на серьёзный лад.

– Не знаю, в курсе ли ты, но мы горим на ультрафиолете.

– И в этом наше несовершенство, – не растерялся Тристиан. – Его мы и должны искоренить.

Кажется, я начал понимать, к чему клонил мой собеседник.

– А я, значит, первый шаг к этому? Монгрел – тёмный эльф, способный существовать и в ночное, и в дневное время?

– Так думает Ивельда, – уклончиво ответил нокс.

– Ты не согласен?

Мой собеседник пожал плечами.

– Всё зависит от результатов. Но речь сейчас не об этом.

– Да, ты говорил о солнце.

Тристиан кивнул.

– Как ни странно, культ солнца – центральный у ночных эльфов. Оно является тем, чего нам недостаёт для совершенства. Поэтому мы так к нему стремимся.

– В играх никто не бывает идеален, – вставил я. – У каждого класса свои плюсы и минусы. В этом суть развития. Нельзя получить всё и сразу.

– Да? Посмотрим.

Я усмехнулся. Тристиан должен был понимать то, о чём я сказал, не хуже меня. Так к чему этот бред про идеальность?

– Однажды с помощью анимы мы победим тьму и выйдем на солнце! – заявил Тристиан.

Ноксы хотят победить тьму! Что за бред вообще?! А где подземелья, пытки, интриги, постоянные упражнения с оружием и презрение ко всем и вся? Гордыня и цинизм? Какой, нахрен, свет?!

Я вспомнил теорию Ивельды, которую должен был опробовать лично. Повезло же мне оказаться среди фанатиков!

– Когда-то жизни приносили богам как самый ценный дар, – продолжал Тристиан. – Сегодня нам приходится брать эти дары самим. Силой.

– Мы не боги, – заметил я.

От пафоса моего собеседника начинало малость воротить.

– А кто такие боги?

– Высшие сущности.

– Ноксы – высшие сущности этого мира!

– Да ладно! – это уже выходило за всякие рамки. – С чего?! Просто хищники.

– Чем хищник не высшая сущность?

– На каждого хищника…

– Не на каждого! – перебил Тристиан. – Другое дело, что мы пока далеки от совершенства.

– Да-да, это я уяснил. А почему так важно стать идеальными-то?

– Я сказал, что ноксы – высшие существа.

– Ага, вот только...

Тристиан жестом попросил меня замолчать, и я не стал продолжать. Пусть выговорится.

– Я соврал. То есть, поторопился. Мы не высшие существа. Пока нет. Высшее существо должно быть идеальным. Это позволяет ему влиять на судьбы других. И это влияние принимается другими, если есть понимание, что его оказывает идеальное, то есть, непогрешимое существо.

Фэйспалм! Не иначе, Ивельда попросила Тристиана промыть мне мозги.

Очень захотелось сменить тему.

– Думаю, гвардейцы короля Одилона не согласятся принять волю тёмных эльфов вне зависимости от того, станем мы гулять на солнце или нет.

Тристиан усмехнулся.

– Приам при помощи клана «Коахен» борется с нами, но мы не боремся с ним. Его режим нас устраивает.

Ноксу удалось меня удивить, должен признать.

– Почему? – спросил я.

– Он направлен на то, чтобы превратить альвов в скот. Это как раз то, к чему стремятся ноксы. Конечно, нам не нужны фермы или заповедники. Пусть пасутся свободно. Львы не загоняют антилоп за ограду, и мы не станем. Авалон – наши охотничьи угодья.

Мне не хотелось спорить.

– Ты не согласен? – спросил Тристиан.

– Может, эти рассуждения имели бы смысл, будь я настоящим тёмным эльфом. Но я – всего лишь игрок, то есть, человек. Так что прости, но я не готов разделить твой пафос.

Тристиан рассмеялся.

– Принять правила игры проще, чем игнорировать их.

– Главное не забывать, что это игра, – ответил я в том же тоне. – Скажи лучше, что такое «Коахен». Я понял, что клан, близкий ко двору. Но нельзя ли поподробней? Раз уж эти эльфы считают, что всем тут заправляют.

Мне предоставилась возможность узнать немного больше о мире, в котором я оказался, и было бы глупо ею не воспользоваться.

– Медицинская ассоциация. Ищет лекарства от всего этого говна, – Тристиан повёл рукой вокруг себя, словно имея в виду целый мир. – От нас тоже. Во всяком случае, считается, что занят «Коахен» именно этим – медицинскими исследованиями. Основан хилами, но сейчас сильно разросся, и среди коахенцев можно встретить кого угодно. Членам клана полагаются льготы на лекарства и исцеляющую магию. Многие ведутся на халяву и вступают.

– А на самом деле?

– Ну, лекарства они действительно создают и продают. Аптечки, например, анестезию и прочие снадобья. Но пока самым действенным их лекарственным средством я назвал бы гвардию.

– Гвардия служит «Коахену»?

Ответом мне был кивок.

– Его идеям. Его политике. Медики прибрали к рукам город. Король смотрит им в рот. Фактически, он их марионетка.

– Медики – тоже ветвь развития?

– Разумеется. Весьма выгодная. Хотя, наверное, не очень интересная.

Об этом тёмный эльф, конечно, объективно судить не мог. Как известно, всяк сверчок свой шесток хвалит.

– Да уж, куда им до планов на мировое господство! – проговорил я. – Даже не представляю врача, объявляющего себя высшим существом и вершителем судеб.

– О чём и речь, – нисколько не смутился Тристиан. – Поэтому новыми богами станем мы. И, если Ивельда права, ты – последний, кому следует над этим потешаться.

Я промолчал. Возникла пауза. Спустя некоторое время нокс сказал:

– Насчёт Валленгера. Ты хочешь встретиться с ним? – видимо, понял, что тему грядущего превосходства ночных эльфов всё-таки стоит оставить.

– Возможно.

– Едва ли он сейчас в городе. Тот, кто охотится на Топях, редко задерживается по эту сторону стены.

– Где его найти?

– В здании «Нимрода». Это корпорация охотников на мутантов.