Текст книги "Тёмный эльф: Авалон обречённый (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

– Всё в порядке? – спросила Аннуэль, когда я сел к ней за спину.

– В лучшем виде. Поехали. Вот адрес, – я перегрузил инфу в Журнал охотницы.

– О’кей, – девушка забила адрес в карту, слегка тронула загривок гепарда, и тот пустился в путь.

– У этих животных ведь есть Выносливость? – поинтересовался я, чтобы с пользой скоротать время.

– Конечно. Чем быстрее едешь, тем больше расход. Так что иногда животным необходимо отдыхать. Чтобы набраться сил.

– И качать их можно? Увеличивать характеристики.

– Само собой.

– Отлично, – ответы меня вполне удовлетворили.

Спустя минут десять район изменился: фонари почти исчезли, часто попадались запущенные скверы с чахлыми, скрюченными деревцами, повсюду виднелись кучи мусора, на которых пировали странные твари, похожие на помесь птиц и обезьян. Невольно вспомнились сказки Баума, которыми я зачитывался в детстве. Кажется, там тоже были подобные существа, только куда большего размера. Мне в голову пришло, что наше восприятие мира в какой-то момент становится автоматическим, подсознательным подбором ассоциаций. Располагающий опытом разум соотносит возникающие в поле наших органов чувств явления с теми, которые уже составляют багаж его знаний. Конечно, так задумано природой, и порой данная функция просто необходима для выживания: например, если на прошлой неделе животное укусила выползшая из-под гнилого бревна змея, на этой оно уже не станет теребить поваленное грозой дерево. Тот же принцип, наверное, срабатывает при выборе полового партнёра. Люди называют это "в моём вкусе". По сути же, речь, как мне кажется, идёт о наборе ассоциаций, составляющих образ привлекательной особи. Итак, смерть и любовь – вот что определяет возникающие в наших головах параллели. А так называемые культурные ассоциации, в общем-то, бесполезны, если только ты не искусствовед или художник (в широком смысле слова).

Мы остановились, не доезжая до дома, зажатого между двумя высоченными зданиями. Постройка казалась из-за такого соседства приземистой и маленькой. Судя по древней архитектуре, когда-то она являлась особняком – пока город не разросся настолько, что обступил островок уединения, стерев с лица земли лужайку, садик и тенистую рощу – ну, или что там раньше устраивали вокруг подобных домов.

Серый камень, послуживший для облицовки, растрескался и порос тёмным мхом. Кариатиды выглядели понурыми и печальными, словно задолбались поддерживать причудливый антаблемент. У многих статуй не хватало частей тела.

– Значит, это и есть дом Вея, – сказала Аннуэль. – Мы давно присматривались к этому ноксу, но до сих пор никто не делал заказ.

Я сделал вывод, что местные охотники на тёмных эльфов альтруизмом не страдали. По крайней мере, работавшие на Эрендена. Сначала посули денежки, и тогда мы избавим мир от нокса. Всё правильно: у каждого свой кач.

– И как вы о нём узнали? – спросил я.

– Слухами земля полнится. А вообще, мы стараемся заранее вычислять тёмных, на которых может поступить заказ. Ноксов определённых статусов, а не всякую мелочь. Обычно гильдия нанимает детективов, специализирующихся на поиске ноксов. Наше же дело – мочить тварей. Иногда, правда, приходится самой проводить расследование, но за отдельную оплату, разумеется. Плюс опыт начисляется. И всё же большинство охотников не любит такие задания. Я тоже.

– Лучше просто прийти, куда сказано, и завалить нокса?

– Именно. К тому же, надо давать кормиться и следакам.

– Похвальная лояльность.

Аннуэль пожала плечами.

– Живи сам и давай другим. Или, как ещё говорят, рука руку моет. На самом деле, конечно, редко всё оказывается просто. Чаще приходится покрутиться, прежде чем доберёшься до босса.

– Жаль, нельзя опознать тёмного по внешним признакам, – осторожно пустил я пробный шар. – Или при помощи какого-нибудь прибамбаса.

– Вообще-то, можно, – отозвалась Аннуэль. – Недавно на рынке появились очки "Глаз Синга". Сама я их не видела ещё – артефакт очень редкий и дорогой. Круче легендарки в несколько раз. Но говорят, стоит их надеть, и над всеми ноксами появляются зелёные буквы N. Мочи – не хочу. Заиметь такой – и станешь лучшим баунти-хантером в городе.

Да уж, это точно! Не дай Бог подешевеет артефактик-то.

– Наверняка у этих очков куча ограничений, – заметил я с надеждой.

– Скорее всего. Пока про них крайне мало инфы. Может, это вообще утка.

Мы немного помолчали. Не хотелось бы нарваться на игрока с таким "Глазом Синга". Моя же спутница, скорее всего, думала о прямо противоположном – как развернулась бы в Авалоне, попади ей в руки подобный гаджет.

– Ты не пойдёшь со мной? – спросил я.

– Буду наблюдать издалека.

Аннуэль достала из Инвентаря массивный латунный бинокль с крупными колёсиками настроек.

– Из дома напротив отличный вид.

– Ты видишь сквозь стены?

– Нет. Но всё, что нужно, я разгляжу.

Аннуэль держалась со мной подчёркнуто сдержанно, по-деловому. Оно и понятно: мало ли что я за кадр. Может, выдаю себя за охотника, а сам не знаю, каким концом меч загонять в нокса. Я надеялся, что позже лёд между нами подтает, а то и даст трещину. В конце концов, никто не может ходить в броне вечно. Как минимум, иногда надо и помыться. Я представил, как упругие струи воды льются из душа на обнажённое тело моей надсмотрщицы. Девяносто процентов, господа, девяносто...

Мы слезли с гепарда, тут же улёгшегося и прикрывшего изумрудные глаза, и Аннуэль, не теряя времени, побежала в сторону двери заброшенного высокого здания. Спустя секунд двадцать она исчезла. Я прикинул, что, учитывая планировку, чтобы оказаться напротив особняка Вея, ей требовалось пройти по этажу.

Я пересёк улицу и зашагал по тротуару. Возле двери дежурили стражники в длинных плащах поверх доспехов. Оружие, вероятно, было спрятано под одеждой.

Глава 19

Окинув взглядом серую стену сверху донизу, я задумался. Не считая кариатид и лежавшего на них антаблемента, ни одного горизонтального выступа, только вертикальный декор – по такому фиг заберёшься. И всё же хорошо было бы найти способ проскользнуть мимо стражников. Если он существовал. Обычно в играх предлагают варианты прохождения миссии – с насилием или без. Второй называется «стелс-режим».

К мясорубке с охраной я пока не был готов. Поэтому, стараясь держаться в тени, подобрался поближе. С учётом того что газовые фонари с едва трепетавшими огоньками стояли далеко друг от друга, это оказалось нетрудно. Увлечённые беседой стражники не замечали меня. Видимо, я не попал в поле их тревожности.

Как же забраться по отвесной стене? Вот задачка. Но способ должен был существовать. Я свернул в щель между особняком и соседним домом. Так меня не заметили бы стражники, и Аннуэль не увидела бы, как «охотник» изображает насекомое.

Воздух в узком пространстве был спёртым и густым, как в оранжерее, только пахло совсем иначе – мочой и гнилым мясом. Я положил ладони на стену, ощутив шершавость и прохладу старого камня. Кончики пальцев слегка зачесались, и я тут же спомнил про когти! Кажется, они норовили вылезти. Уж, конечно, не просто так. Я мысленно приказал когтям появиться. Сработало: из пальцев медленно выдвинулись чёрные острые крюки. Всплыла полупрозрачная надпись:

Карабкаться? Да/Нет.

Да! Я полез по стене. Это оказалось довольно легко. Как ни странно, ноги не скользили, хотя на них никаких когтей не было. Причём наличие трещин и выбоин в стене не имело значения: руки надёжно цеплялись даже там, где поверхность была совершенно гладкой.

Достижение: Лазание по стенам.

Опыт: 50%

Интеллект: 10

Ловкость: 6

О, даже к Ловкости подкинули единичку!

Люблю первое время, проведённое в игре. Плюшки дают почти за всё, что делаешь в первый раз. Вот потом становится сложнее.

Пауком двигаясь по стене, я вскоре заметил распахнутое внутрь окно, и направился к нему. Осторожно заглянул в комнату. Она оказалась пуста. Значит, мне сюда. Перебравшись через подоконник, я мягко приземлился на толстый ковёр.

Из комнаты вели две двери. Одна была заперта – когда я дёрнул её, вокруг периметра появился красный контур, а перед моими глазами – изображение замка. Зато вторая легко поддалась, и я вышел в коридор.

На стенах – тёмные обои с золотыми вензелями и гобелены, изображающие пасторали, на полу – пушистые дорожки и здоровенные расписные вазы. Просто дворец какой-то. Сколько же тёмные зарабатывают, если столько тратят на интерьер?! Хотя здесь, вероятно, обитал обычный босс, и ему всё досталось даром, поправил я себя мысленно.

Откуда-то доносилась музыка. Типа классическая. Я двинулся на звук, но прошёл всего несколько шагов, когда из-за поворота появилась металлическая собака. Создатель не пытался придать ей реалистичный вид. Ни при каком освещении принять это чучело за живое существо было нельзя: угловатые, громоздкие части тела соединялись массивными, зато, вероятно, надёжными суставами. Виднелись чёрные шланги, шестерёнки и зубчатые валы, из-за чего механический автомат напоминал этакого стального зомбака. При виде меня псина остановилась, зелёные глаза хищно вспыхнули, а острые, как у статуй Анубиса, уши поднялись торчком. Собака кинулась на меня с оглушительным лязгом.

Я выхватил из слота арбалет и открыл по ней огонь, но тут меня ждал сюрприз: автомат с неожиданной ловкостью отскочил в сторону, на секунду упёрся в стену лапами, пружинисто оттолкнулся и прыгнул на меня не хуже циркового льва. Болты ушли в молоко, а стальные зубы впились в оружие, и псина повисла на нём всей своей немалой тяжестью.

Да чтоб тебя! Краем глаза я заметил дальше по коридору движение: ещё один автомат устремился в мою сторону!

Пришлось выпустить бесполезный арбалет. Собака замотала угловатой башкой, сильнее впиваясь в отжатое оружие.

Передо мной услужливо всплыло сообщение:

Используйте разные виды оружия, чтобы развивать навыки владения ими. Постепенно вы научитесь быстрее определять, какое оружие будет оптимально в каждый момент боя и против конкретного противника.

Отличный совет! Как я сам не сообразил?! Надо осваивать новую игрушку, иначе зачем Эренден вручил мне её?

Я поспешно выбрал в меню оружия хлыст. Он развернулся подобно змее.

Активировать.

Я нажал на кнопку, которую показал Эренден. Из рукояти появилась и заструилась по кишке пульсирующая энергия. Эманации смерти, как говорил карлик. Интересно, откуда они берутся…

Глава 20

Первая псина отшвырнула арбалет. Теперь оба автомата стояли передо мной, задрав морды и ощерившись. Они разошлись в разные стороны, чтобы усложнить мне защиту. К счастью, коридор был не слишком широк. Собаки прыгнули одновременно.

Я взмахнул хлыстом и нанёс удар по тому роботу, что был слева. Теряя детали, собака отлетела прочь. Шкала её "жизни" (есть ли жизнь у механических тварей, нет ли – науке до сих пор не известно) заметно уменьшилась. Зато другая псина вцепилась мне в свободную руку. Боль была жуткая!

Жизнь: 40

Четыре пункта улетели, тая на глазах. Жаль, ощущения не измерялись очками.

Псина выпустила меня и отскочила. Я ударил по ней хлыстом, но она ловко отпрыгнула, громыхая, как ведро с железнодорожными гайками. Следующая попытка тоже оказалась бесплодной. Стало ясно, что собак можно было поразить только в прыжке. Я дождался, пока автомат кинется на меня, и нанёс удар. Эманация смерти выбила из пса несколько деталей и отшвырнула его метра на три. Тем временем ко мне устремилась вторая собака, уже раненая. На этот раз я спокойно стоял, зная, как действовать. Едва автомат взвился над ковром, лупанул его хлыстом прямо по башке. Собака развалилась на куски, во все стороны полетели искры, на стены выплеснулась чёрная смазка, испортив золотые вензеля и левый край ближайшего гобелена. Обломки вспыхнули, распространяя едкую вонь.

Достижение: Вы освоили владение оружием ближнего боя. Используйте для него правую руку, чтобы оружие наносило максимальный урон и тратило минимум очков Выносливости.

Опыт: 55%

Ловкость: 7

Интеллект: 11

Когда я стрелял из арбалета, опыт мне не давали. Видимо, в этой игре в почёте была только рукопашка. По крайней мере, для ноксов. Или охотников на них. Кем я, собственно, являлся в большей степени?

Однако предаваться рассуждениям времени не было.

Оставшийся автомат повторил нехитрую атаку. Пришлось разделаться и с ним. Путь оказался временно свободен. Подобрав покоцанный зубами арбалет (характеристики у него были снижены, всплыло сообщение о необходимости мелкого ремонта), я побежал по коридору, свернул, поднялся по широкой лестнице с витыми перилами. Интерьер был выполнен в кричащем стиле: много золотого, красного, резного дерева и почему-то – изображений драконов. Повсюду на стенах виднелись эльфийские письмена – этакие изящные завитушки.

Я оказался перед распахнутыми дверями большого зала и вошёл. Ко мне обернулись четверо стражников, которых не было видно от порога. Стало ясно, что без рубилова не обойтись. Блин! Я так надеялся провернуть всё шито-крыто и пройти миссию в здоровьесберегающем режиме.

– Эй!

– Ты кто такой?

– Взять его!

Стражники устремились ко мне с разной скоростью, что позволило атаковать их по очереди. Я решил действовать одновременно хлыстом и когтями. Ударил первого нападавшего хлыстом, а второго рукой, но он поставил блок и ошарашил меня какой-то палкой, от которой я получил нехилый разряд. Проклятые 90% ощущений!

Жизнь: 38

Ну, хоть урон небольшой.

Запахло озоном, как после грозы. Видимо, меня огрели стрекалом вроде тех, которые используют для усмирения крупного рогатого скота. Только у этого было явно не электричество, а какая-то магия: при прикосновении появлялась ярко-зелёная вспышка.

Третий охранник замахнулся, но я отскочил назад, и он промазал. Потрескивающее стрекало пронеслось перед моим лицом. Что-то слабовато было оружие у секьюрити.

Первый снова атаковал. Пришлось ударить его хлыстом. Он упал, но почти сразу встал. Правда, пошатывался, словно пьяный. Зато остальные насели втроём. Мне удалось блокировать два удара, но третий пришёлся в живот, и я согнулся пополам. Брюшные мышцы свело болезненным спазмом. Целую секунду мне казалось, что блевану, загадив светло-жёлтый ковёр с танцующими аистами. Хотя было бы чем.

Жизнь: 36

Так вы, значит, командой работаете – вот, в чём фишка! Со злости я шарахнул охранника когтями, располосовав ухмыляющуюся физиономию. Кровь брызнула во все стороны. Он заорал, закрыв лицо руками. Между пальцами потекло красное.

Другого я ошарашил хлыстом. Послышался крик, раздались треск разрядов и шипение эманации смерти, обжигающей плоть. Однако у моих противников были неплохие, по сравнению со мной, запасы здоровья, так что они оказались всего лишь ранены.

Я потерял ещё четыре единицы жизни, прежде чем удалось сразить одного из стражников. Именно тогда мне стало ясно, насколько я был слаб в мире тёмных эльфов. Не будь у меня хлыста, любой из них уже разделался бы со мной.

Жизнь: 32

Оставшиеся трое истекали кровью, но продолжали атаковать. Движения их слегка замедлились и казались неуклюжими, и всё же иногда я пропускал удары, теряя очки. Причиной, наверное, был совсем никудышный параметр Ловкости.

Жизнь: 30

Жизнь: 28

Меня охватила лёгкая паника. Такими темпами я мог загнуться, даже не встретившись с основной целью, так сказать.

Наконец, упал ещё один нокс. С двумя стало попроще. Теперь я успевал блокировать большую часть ударов – уже приноровился к их стилю атак. Главное было вовремя отходить. Тогда они промахивались, и можно было лупить их по рожам: защищаться сразу после холостого выпада тёмные не успевали.

И всё-таки шесть очков в этой возне я потерял.

Жизнь: 22

Только с таким катастрофическим запасом я добил сначала одного стражника, а потом второго.

Пол был залит кровью, повсюду валялись куски обуглившегося от эманации смерти мяса. Пахло, как на пожаре с человеческими жертвами. Однажды я был на таком. В соседнем квартале в клуб врезался тягач с топливом. Взрыв поджёг цистерну, которая заблокировала выход. Огонь взвился до пятого этажа, стеной отрезав дорогу через окна. Люди всё равно пытались выбраться, превращались в факелы и падали на тротуар, корчась в предсмертных муках. После того как пожар, наконец, потушили, воздух в районе ещё неделю хранил запах горелого мяса. И потом несколько дней ветер нет-нет да приносил напоминание о произошедшем.

Я высосал аниму из всех четверых ноксов, чтобы пополнить здоровье. Надо сказать, впервые при этом испытав что-то вроде удовлетворения. Наверное, потому что пришлось с ними драться, при этом едва не проиграв.

Жизнь: 72

Сила: 18

Так-так, это было совсем неплохо. К встрече с боссом я подготовился. По крайней мере, я на это надеялся. Да и шкала Выносливости почти восстановилась после боя.

Обыскав трупы, я забрал стрекала (решил продать их Эрендену), монеты (всего тридцать) и какие-то побрякушки (тоже, чтобы сбагрить).

Окинув поле брани взглядом (зрелище было не для слабонервных, игра явно стремилась подтвердить свой «взрослый» рейтинг любой ценой), я поспешил через зал. Впереди виднелась квадратная арка. Пройдя сквозь неё, я увидел следующее: на некотором расстоянии поднималась расписанная драконами стена, а перед ней полулежал на диване эльф в красном шёлковом халате с золотыми кистями. Он, кажется, совершенно не беспокоился насчёт моего присутствия, хотя не мог не слышать звуки боя, происходившего в соседнем помещении. Не узнать его по портрету, хранившемуся в моём Инвентаре, было нельзя.

Глава 21

– Что же это вы, дружочек, без приглашения? – спросил Вей, поднося ко рту мундштук кальяна. Вислые усы задёргались от беззвучного смеха. Эльф напомнил мне гусеницу из книги Кэрролла. – Собачек моих обидели, охранников порешили. Нехорошо, право.

Я ускорил шаг, хотя понимал, что всё время он так лежать не станет, и замочить его прямо на диване не удастся.

– Не подходите, не подходите! – засмеялся Вей. – А то вы с холода! Впрочем, раз уж заявились, не желаете ли чаю? Могу предложить улунг. Весьма бодрит, особенно по утрам. Впрочем, я не завтракаю на рассвете.

Нокс отложил кальян и хлопнул в ладоши. Звук эхом разнёсся по комнате.

Тут же из-за чёрной лакированной ширмы, расписанной пеонами, появился худощавый мужчина с зализанными волосами. Одет он был в свободный лиловый комбинезон с белой оторочкой. Рукава казались очень широкими и слишком длинными: из них торчали только кончики пальцев.

– Зартал, – проговорил Вей. – Прими гостя. Плесни ему чайку, будь добр. И погорячее.

Я понял, что передо мной слуга. Камердинер. И, по совместительству, телохранитель.

Зартал достал из широких рукавов по кинжалу. Я видел такие в фильмах про мастеров вин-чуна. Широкие, с защитой пальцев, они назывались "бабочки". Только эти были поизящнее, и клинки покрывала причудливая гравировка. Эльфийские ж, фигли!

Благодаря просторным рукавам камердинер и сам походил на крылатое насекомое. По тому, как уверенно и снисходительно он держался, стало ясно, что с ним придётся повозиться. Едва ли он тянул на босса, но половину жизни мог из меня вымотать наверняка. Я решил, что в этом и заключалась его функция: ослабить меня перед схваткой с Веем.

– Батрачишь на босса? – проронил я, желая его поддеть. – Это он заставляет тебя ходить в пижамке? Нет, тебе идёт, честное слово. Просто пупсик. Он сам тебя спатки укладывает?

Камердинер ухмыльнулся. Ему, конечно, мои слова были до фени.

– Тупые ноксдоры приходили и до тебя, – сказал он, поигрывая сверкающими лезвиями. – Некоторым даже удавалось добраться до этой комнаты. Здесь их путь и прекращался.

– Ну, любой путь где-нибудь да кончается, – парировал я. – Если ты намеревался меня запугать, то зря потратил силы. И, кстати, не гони: мне отлично известно, что раньше на твоего хозяина заказы не поступали.

– Какие мы борзые и самоуверенные. Или просто любим потрепать языком? – камердинер приподнял брови, словно ожидая ответа.

Я поднял руку.

– Слушай, по-моему, что-то свистит. Кажется, чайник.

На лице Зартала появилось выражение недоумения. Он не просекал, к чему я клоню.

– У тебя на кухне чайник кипит, – пояснил я. – Дуй туда, пока не поздно, Золушка!

– Хватит слов, – посерьёзнел нокс. – Тебе пора подыхать, придурок!

Наконец, мы бросились друг на друга. Я поторопился огреть камердинера хлыстом, но промахнулся: слуга сделал шаг в сторону, и костяная кишка впустую щёлкнула об пол. Зартал в ответ осыпал меня градом ударов. Он двигался легко и грациозно, словно прирождённый танцор. Рукава порхали, как крылья бабочки. Было в этом что-то артистическое. Кинжалы сверкали, я отражал больше половины атак (к счастью, настоящий вин-чун не так смертоносен, как его показывают в фильмах – там всё-таки постановочные бои, в которых главное – зрелищность), но очки здоровья всё равно улетали один за другим. Я понимал, что, если начну бить, то пропущу слишком много ударов. Должен был существовать иной способ. Отступая, я заметил, что иногда камердинер всё-таки промахивался. То есть, даже блок ставить не требовалось. Происходило это, если я делал шаг назад в момент, когда он почти касался меня клинком. Этой особенностью боя противника следовало воспользоваться. Выждав случая, я схватил нокса за вытянутую руку. Зартал замер, на его тонком лице появилось удивлённое выражение. Я ударил его хлыстом, который неожиданно обвил шею камердинера. Ого! Похоже, я открыл новый приёмчик!

Нокс отчаянно пырнул меня в бок кинжалом, который сжимал свободной рукой. Лезвие скользнуло между пластинами панциря и вошло под рёбра. Я едва не вскрикнул от резкой, обжигающей боли. Но показывать врагу слабость – ни за что! Терпеть, пока возможно, – вот мой девиз.

Зубы скрежетали так, что, казалось, вот-вот раскрошатся! Схожее ощущение я испытывал, когда разыгрался аппендицит. Меня еле успели довезти до больницы. После операции врач сказал, что ещё минут сорок, и я бы окочурился. Помню, утро следующего дня показалось мне самым ярким за всю предшествующую жизнь. Солнце светило по-особенному тепло, облака были белее обычного, небо выглядело прозрачным, как стекло. И пахло вокруг просто упоительно. А может, я просто впервые тогда обратил на всё это внимание.

Но предаваться воспоминаниям было некогда. Зартал продолжал яростно атаковать.

Ещё удар и ещё! Не такие болезненные, ибо теперь клинок попадал в пластины, но всё же наносящие ущерб.

Жизнь: 49

Получалось, минус двадцать три! Вот гад!

Я не мог защититься, потому что обе руки были заняты: в одной – хлыст, а в другой – запястье противника. Зартал продолжал резать меня. Бок пылал, кровь текла из полученной раны, половина тела почти онемела от неё и частых ударов.

Жизнь: 48

Жизнь: 47

Для телохранителя босса оружие у Зартала было слабовато. По одной единице урона за раз – это ерунда, конечно. С другой стороны, наверняка у парного оружия имелись ограничения такого рода. Плюс урон мог компенсироваться скоростью.

Я сообразил, что приём с захватом хлыстом шеи должен иметь логическое продолжение – иначе какой в нём смысл – и, дёрнув оружие назад, потащил его на себя, что было силы. Зартал издал пронзительный крик, когда костяная кишка сжалась вокруг его горла. Он упал на колени, кинжалы вывалились из ослабевших рук, очки жизни устремились вверх, тая на высоте около полутора метров. Камердинер выпучил глаза, рот его открылся, язык вывалился. Не самое приятное зрелище. Я упёрся ноксу в грудь ногой, чтобы рвануть Хлыст. Кишка натянулась и дрожала, как струна японского сямисэна, плоть шипела, испуская нестерпимую вонь. Я тащил изо всех сил, и голова нокса, наконец, отлетела! Вертясь волчком, она покатилась по полу, разбрызгивая во все стороны кровищу.

Достижение: Использование хлыстового захвата в ближнем бою.

Опыт: 60%

Ловкость: 8

Интеллект: 12

Я подобрал оба кинжала, кинул их в Инвентарь в качестве трофеев и приблизился к телу Зартала, чтобы загробастать аниму. Мне требовались не только дополнительные очки жизни, но и регенерация.

Послышался вопль Вея. Босса расстроила гибель верного клеврета, его можно было понять. Я надеялся, что горе тёмного не продлится долго, и вскоре он разделит участь камердинера.

Жизнь: 87

Сила: 19

Зартал дал мне всего сорок очков здоровья. Негусто. Я-то думал, он был реально крут. Зато стало ясно, почему ножи наносили так мало урона. От них, конечно, следовало избавиться при первом удобном случае – ни к чему таскать такую дрянь, только место занимает.

Сорок очков... Хотелось надеяться, что Вей «стоит» побольше. Ну, и что мне удастся его завалить, и хорошо бы с первого раза.

Босс спрыгнул с дивана, но не торопился кинуться на меня, хотя я думал, что он начнёт крутиться и размахивать ногами в стиле кунг-фу. Ну, или как там называются единоборства у местных эльфов. Вместо этого Вей засеменил вдоль стены, не сводя с меня глаз.

Он не тянул на красавца с обложки глянцевого журнала. Его портрет с обнажённым торсом едва ли мог украсить фитнесс-зал. Зато в колоритности отказать ему было сложно. Дизайнер игры, создавший босса, был молодцом.

– Так ты, значит, поганый викен?! – прошипел Вей, не сводя с меня глаз. – Своими питаешься, тварь?!

– Ну, своими не своими... Короче, да – вами, тёмными.

– А ты сам кто? Не тёмный, что ли? Не замечаешь в своих словах противоречия?

– Да плевать! Мне заплатят, когда я прикончу тебя, поэтому я здесь. Убью тебя, заодно и анимой разживусь.

– Заплатят? Так ты... ноксдор?! – Вей выглядел ошарашенным. – С каких пор альвы принимают в охотники ноксов?!

– Видимо, с этих самых.

– Какого хрена вам от нас надо?! – резко и злобно поинтересовался Вей, семеня вдоль стены. В своём красном халате с золотыми кистями он походил на куклу из магазина восточных сувениров. – Зачем охотитесь на нас?

Похоже, ему было угодно маленько поболтать перед смертью. Что ж, я решил уважить нокса.

– Ну, если отбросить моральную составляющую (вы, если помнишь, убиваете альвов, чтобы забирать их аниму), то таковы условия прокачки ноксдоров. У каждого своя дорога, так сказать.

– Небось, думаете, что мочите монстров?

– По правде говоря, я особо не заморачиваюсь насчёт всяких там размышлений. Но, раз уж ты интересуешься, то да, иначе назвать вас трудно.

Вей вдруг расхохотался. Слишком театрально, как по мне. Дойдя до конца стены, он развернулся и двинулся обратно.

– Да ведь мы почти ничем не различаемся! – выпалил он, явно имея в виду дневных и ночных эльфов.

Но я-то был ноксом. А потому глубокомысленно заявил:

– Иногда "почти" – это довольно много.

– Чушь! – возразил Вей. – Повод, за который можно зацепиться при желании. Оправдать геноцид!

О завернул! Это, видимо, на него так истребление клана Гиллихан подействовало.

– Не скажи. Мужчины и женщины, например, тоже почти одинаковые. Однако это не значит, что между ними нет разницы. Ну, если ты не в Таиланде, конечно.

– Шутишь, да?! – прошипел босс.

– Пытаюсь.

– Питание анимой не является извращением законов природы. Это всего лишь один из способов насыщения организма.

– Неужели?

– Что, никогда не слышал про летучих мышей-вампиров? Которые подлетают к сидящей на ветке спящей птице и, сделав клыком надрез у неё на лапе...

– Птица после этого умирает? – перебил я Вея.

Мой вопрос сбил его. Он остановился перед диваном.

– Просто если ты решил сравнить аниму с кровью, то разница имеется.

– Да в Авалоне каждый день убивают сотни!

– Тогда, может, перестанешь разводить демагогию? – предложил я, красноречиво продемонстрировав хлыст. – Мы не в кино, а ты, видимо, не считаешь себя злодеем – так к чему этот диалог? Кроме того, я не просто нокс, а монгрел, как бы противно мне от этого ни было. Так что, хоть мы с тобой различаемся ещё меньше, чем ноксы и альвы, я тебя убью. Если тебе от этого станет легче, то, в основном, по двум причинам: ради денег и чтобы нахапать анимы.

– Как хочешь!

Я приготовился, думая, что Вей кинется на меня и начнёт демонстрировать приёмы кунг-фу, но вместо этого тёмный сжал голову руками, словно у него неожиданно начался приступ сильной мигрени. Его глаза загорелись тёмно-синим огнём.

Включилась музыка. Что-то пафосное и громкое.

За спиной раздались лязганье и клацанье. Обернувшись, я увидел нёсшихся ко мне через зал механических псов. Шестерых! Неприятный сюрприз, мягко говоря. Ну, ничего – с такими противниками я уже справлялся, хоть их и было меньше. Собаки наклонили головы и открыли пасти. Уши торчали, словно рога атакующих быков.