Текст книги "Шмордонские игры (СИ)"

Автор книги: Виктор Емский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Джем перевел бинокль на него и увидел в оптику одутловатое лицо со сливообразным синим носом, норовившим упасть на грудь сего важного представителя генеральского корпуса Шмордонской империи. Внимательно приглядевшись к господину, Джем понял, что тот хотя и жил в преклонном возрасте, но был еще полон сил, потому что шагал широко и напористо. Посол Джаппурии, умудренный опытом, тут же догадался о том, что вся эта сила шага в столь зрелых годах вызвана утренней алкогольной заправкой. И синий нос грозного генерала лишь добавлял уверенности этому заключению.

Джем перевел бинокль левее и увидел, что за военным в эполетах следует высокий и крепкий тип в костюме с большим чемоданом в руках. Посол внимательно заглянул в лицо этого типа и непроизвольно вздрогнул. Ох, и нехорошее лицо было у него! Прямо не лицо, а какая-то безразличная серая морда.

Военный в эполетах тем временем подошел к дворнику и по-приятельски поздоровался с ним за руку. Между ними тут же возник диалог, который был далеко не официальным, так как оба стали смеяться и размахивать руками. Человек с серым лицом, следовавший за начальником, резко остановился, поскользнулся и его чемодан грохнулся на мостовую. Крышка у него отскочила, и на брусчатку вывалились находившиеся в нем вещи.

Джем, увидев эти вещи, содрогнулся повторно, поскольку среди клещей, пил, коловоротов и приборчиков с проводами узнал пыточные инструменты, которые видел, будучи еще школьником, в одном из музеев Джаппурии.

Военный с синим носом что-то гневно крикнул, и пнул сапогом провинившегося подчиненного в область копчика, после чего тот принялся судорожно собирать вывалившиеся инструменты обратно в чемодан. Дворник, скривив вопросительно лицо, показал рукой в сторону стальной бомбы. Военный с синим носом утвердительно кивнул головой. И здесь они оба закатились хохотом.

Джем, оторвав глаза от окуляров бинокля, вдруг испытал самые лучшие чувства к Хапсу, который совсем недавно (до назначения в штат посольства) был начальником полиции города Апреля на планете Потенции. Он тогда являлся руководителем следователя-букиниста, который в свое время, допрашивая Джема, орал следующие слова:

– Признавайся в измене Родине, стервец! Иначе буду лупить тебя томом Конституции по башке до самого утра! А когда оно наступит, возьму в руки Уголовный Кодекс Джаппурии, который в десять раз толще!..

Джем, встрепенувшись, загнал воспоминания в самый дальний угол своей памяти и вновь приступил к наблюдению.

Палач тем временем собрал разбросанные по мостовой инструменты и встал по стойке "смирно", ожидая дальнейших указаний. Дворник с военным в эполетах продолжали размахивать руками и смеяться (видимо, они перешли на анекдоты). Джем направил окуляры на окошко в бочке и отпрянул от неожиданности!

Протерев глаза пальцами, посол Джаппурии опять приник к оптике и совершенно отчетливо увидел в окошке бомбы лицо человека, который, снисходительно улыбаясь, смотрел на дворника с синеносым военным. Вдруг взор затворника неуловимым движением переместился вверх и уперся в двуствольное жерло бинокля. Джем оказался пойманным в ловушку этого стального взгляда серых насмешливых глаз.

Затворник смотрел жестко и прицельно. Улыбка не сходила с его губ, и казалось, будто узник стальной бомбы просто забавляется увиденным. Джем, завороженный этим взглядом, тупо смотрел прямо в эти серые глаза, как вдруг один из них подмигнул, разорвав тем самым наваждение, захватившее в плен чувствительного джаппурца. Узник перевел глаза на площадь, и Джем последовал его примеру.

Синеносый генерал в эполетах раскланялся с дворником (!) и пошел к монументу. Его подручный, подхватив чемодан, отправился следом. Они зашли за бомбу, и лицо узника исчезло из окошка. Джем слез со стула, уселся на него как положено и задумался.

Выходило, что в стальной бомбе сидит "Кто-то" с большой буквы. Ведь придумать место заключения в главном памятнике империи мог только император! А для кого? И за что?

Джем никогда не любил разгадывать кроссворды в журналах, впрочем – как и решать задачки в школьных учебниках. Но сейчас его просто распирало! Кто этот человек, сидящий в самом центре грозного Шмордона? И что он такого сделал, чтобы можно было закатать его в стальную бомбу?

Посол Джаппурии напряг память, пытаясь вспомнить лицо узника, но – странное дело – это ему не удалось. Всплыли лишь глаза – серые и лукавые.

Джем снова влез на стул коленками и принялся смотреть в бинокль, вспоминая самую первую посольскую заповедь, почерпнутую из очередной инструкции, которая гласила: "Посол всегда в первую очередь шпион, ну а потом, так уж и быть – посол"!

Дверь спальни вдруг распахнулась настежь, и на пороге возник Кебаб. Шевельнув с натугой носом, перетянутым крестообразными кусками пластыря, Носатый громко поинтересовался гундосым голосом:

– Господин посол! Вы случайно не болеете запором?

– Нет, – ответил Джем, продолжая смотреть в бинокль. – Во-первых, стучаться надо! Ты не у себя дома на пляже. Во-вторых, работа у меня такая.

– Классная у тебя работа, – заметил Кебаб, проходя вглубь спальни и усаживаясь в кресло, стоявшее рядом с окном. – Стоять раком на стуле и пялиться в бинокль. Мне бы такую!

– Не ной, – ответил Джем, продолжая наблюдение за стальной бомбой. – Ты и так получаешь хорошую зарплату, будучи моим водителем в чужой стране.

– Какой из меня водитель?! – горестно воскликнул Кебаб. – Документов никаких нет, плюс танк посреди улицы... Откуда он, сволочь, взялся?! Ты думаешь, я действительно носом в руль врезался? Дудки! Никуда я не вреза́лся! Ну, столкнулся я с танком. Ну, вышел из шморовоза. А тут выпрыгивает из башни какой-то военный, весь в черном и замызганном, подходит ко мне строевым шагом. Я как дурак улыбаюсь, лопочу там что-то похожее на "мир, дружбу, май", а он мне – бац! – молча лупит кулаком в рыло, после чего прыгает от радости и вопит: "Слава Шмордону!" Что потом было – не помню, потому что удар у него хорошим оказался. По-военному профессиональным. Вот так и езди теперь по этим улицам... Очнулся я в какой-то больнице. Смотрю – лежу на алюминиевом столе весь в присосках. Пригляделся внимательней – а из меня кровь родная сочинская так и хлещет по всем трубкам! Даже из правой ноги, хотя никто меня туда не бил! Представляешь? Я тут же крикнул: "Я иностранец! Требую посла!" Медсестра, увидев, что я пришел в себя, сняла присоски и пояснила: "Мы у вас анализы брали". Откуда, спрашивается, из ноги?! Ужас! Высосали половину кровяного запаса! Теперь я все время чувствую себя уставшим...

– Вчера ты себя уставшим не чувствовал, – ответил на это Джем, продолжая торчать на стуле в согбенной позе. – Особенно, когда вы втроем с Хапсом и Батоном опорожняли пятилитровую бутыль крепкого вина с названием "Шмордонский закат".

– Так они, вон, ходят как огурчики, – заметил Кебаб. – А мне плохо.

– Это потому, что Хапс – бывший полицейский, – заметил Джем. – У них тренировка – ого-го! А ты кто? Карманник с планеты Сочи. Никакого профессионализма в этом деле! И не вспоминай Тринадцатую планету, на которой мы слегка выпивали. Полицейская выучка – алкогольный тренажер! Хапсу хоть "Шмордонский закат", хоть "Тарахтунский рассвет" – все едино! А Батон с планеты Дубарь. Там они вообще от холода с младенческих лет за воротник слюнявчика заливают. Думай в следующий раз, как и с кем пить!

Кебаб хлюпнул носом, обвел взглядом спальню Джема и заметил:

– У тебя тут тоже все стены заставлены шкафами. Странное дело, но у меня в комнате, например, ни один из шкафов не имеет внутри ни полок, ни ящиков. А зачем нужен такой шкаф?

– Видимо, шмордонцы сваливают вещи в кучи, – сказал Джем.

– Возможно, – кивнул головой Кебаб, вставая с кресла. – Плохая у них мебель. Куда ни постучишь, звук – как из бочки. Не дерево, а какие-то панели из стружки.

Он открыл один из шкафов, стоявших вдоль стены.

– И у тебя такая же картина, – сообщил Кебаб. – Не то что ящиков – ни одной вешалки даже нет.

Он нагнулся, и в руках у него оказалась какая-то тощая запыленная книжонка, на титульном листе которой иллюстрация изображала полуголую парочку, слившуюся в любовном экстазе. Внимательно вглядевшись в лица героев книги, Кебаб пришел к выводу, что шмордонские женщины сильно похожи на мужчин, так как физиономии изображенных на иллюстрации любовников ничем особым друг от друга не отличались, зато сильно походили на рожи шпионов, виденных Кебабом ранее на Тринадцатой планете.

– Так, – сказал он. – Я тут образец шмордонской литературы нашел.

– Ну-ну, – неопределенно ответил Джем, продолжая наблюдение за бомбой.

Кебаб водя глазами и заклеенным пластырем носом по строчкам титульного листа, принялся читать вслух по-шмордонски:

– Автор – некая Донна Строч. Романтическая история. Называется: "Пожар любви".

Он открыл книгу наугад, пробежал взглядом несколько строк и, ржанув, стал читать вслух с выражением:

– Выбросив из окна борделя последнего из конкурентов, доблестный лейтенант Жлобс воскликнул радостным голосом: "Ура! Теперь все шлюхи мои!", после чего, всхрюкнув от наслаждения, упал на руки окруживших его со всех сторон прелестниц и погряз в их жарких потных объятиях...

Посмотрев шальными глазами на торчавшего в шпионской позе Джема, Кебаб поинтересовался:

– Ну, каково?

– Потрясающая романтика, – ответил тот, не отвлекаясь. – И история тоже.

Кебаб, задумавшись, подошел к окну и притих, глядя на площадь, где вдруг стали происходить странные события.

Из-за бомбы пулей вылетел военный в мундире с эполетами. Даже без бинокля было видно, что глаза его своей величиной напоминают две огромные медали, а окрас носа неожиданно из синего переместился в красный спектр цветовой гаммы. За ним с ошалелым видом несся палач, хлопая страшным пыточным чемоданом по ногам.

Оба чиновника скрылись в мрачном здании; дворник, удивленно сплюнув на мостовую, принялся мести, а в зарешеченном окошке бомбы возникло невзрачное лицо узника, виденное Джемом ранее.

– Интересно, почему официальные лица так быстро покинули бомбу? – задумчиво поинтересовался вслух Джем. – И кто же там сидит?

– Тоже мне тайна, – фыркнул Кебаб. – Об этом каждая шмордонская собака знает. Я, вон, пока вчера дырявил шморовозом танки, узнал у водителя императора все сплетни. Нужно уметь разговаривать с людьми. А ты кто? Посол? Нет. Ты не посол – а мосёл, раз этого не понимаешь...

– Короче!

– В бомбе сидит бывший шеф разведки барон Филер. Его туда упрятал Шмор Тринадцатый за то, что тот помог наследнику престола (Шморенышу) тайно проникнуть на звездолет и отправиться на войну. В результате мы его захватили в плен, сердце отца не выдержало и Шмордон в его лице профукал очередную кампанию... Поскольку этот Филер слишком много знает, его теперь каждый день допрашивает Министр Безопасности лорд Хлебазл, который приходится Шморенышу дедом а Шмору Тринадцатому тестем (это, наверное, тот самый синеносый павиан в эполетах, который только что проскакал через площадь). Но – по мнению водителя – неизвестно, чем все эти допросы закончатся, так как Филер – та еще рыба. А дворник – разжалованный маркиз Шухер. Это тот адмирал, которого ты отправил на Четырнадцатую планету алмазы искать. Он угробил там боевой крейсер, подорвав его на ракете, оставшейся с позапрошлой войны.

– Гм, – сказал Джем. – Мне кажется, что допросы только что закончились совсем. Что-то следователи сбежали слишком быстро... А что у нас на завтрак?

– Отжим постарался, – довольным голосом сообщил Кебаб. – Не знаю, как это у него получается, но что вчера, что сегодня – жратва выше всяческих похвал. Кстати, весь золотой песок, выданный нам Морсом в виде валюты, хранится в запечатанном джабле на стоянке космопорта. Неужели Отжим платил из собственного кармана? Что-то не верится. Но все равно – способный человек! А мы его занудой считали.

Джем с Кебабом спустились в столовую и застали в ней полный штат посольства, в который кроме них входили еще Хапс, Батон и Отжим. Оказалось, что все, кроме Джема, уже позавтракали, а император прислал новый шморовоз, предназначенный для дипломатических нужд. Батон, Кебаб и Хапс вышли принимать подарок, а Джем принялся завтракать, с интересом поглядывая на Отжима, с важным видом пьющего чай из блюдечка с сахаром вприкуску.

Доев кусок заливного поросенка с хреном, Джем запил его чудесным чаем. Отжим поинтересовался:

– Ну как вам завтрак, господин посол?

– Спасибо, неплохо, – поблагодарил его Джем, откидываясь на спинку стула.

Отжим, блеснув черными стеклами очков, благосклонно кивнул головой и присосался к своему блюдечку.

– Но мне бы хотелось обстоятельно побеседовать с вами.

Отжим опять кивнул головой, видимо, разрешая, и продолжил невозмутимо пить чай.

– Нас с Батоном и Кебабом связывает давняя дружба, – продолжил Джем. – Хапс вписался в нашу компанию (точнее – влился) как-то быстро и непринужденно. Мы против этого ничего не имеем, хотя вряд ли его можно назвать другом. Скорее – товарищем. Но мы все давно между собой "на ты" и потому – желаете вы этого или нет – исключения для вас не будет. Хотите жить дружно – принимайте общие правила компании.

– Не понял, – удивился Отжим, ставя блюдце на стол.

– Это я не понял, откуда вся эта жратва? – Джем обвел рукой стол, заваленный снедью.

– Какое вам дело, если это досталось бесплатно? – спросил Отжим. – Королевству Джаппурии, представителем которого вы являетесь, еда не стоила ни тагрика.

– Но в Шмордоне ничего бесплатного не бывает! – взорвавшись, закричал Джем. – Даже новый шморовоз, присланный императором якобы в подарок, залог подписания нового торгового договора!

– Неправда, – заявил Отжим с упрямством. – Бесплатного во вселенной навалом. Правда, не все его видят. Но я отношусь к противоположной категории людей и потому бесплатное от меня никуда не денется.

Неожиданно в дверь столовой постучали.

– Войдите! – громко сказал Отжим.

Дверь распахнулась, и на пороге возник официант в форменном белой одежде с кастрюлькой в руках. На лацкане его пиджака висела табличка с надписью: "Ресторан "Сопло Шмордона". Метнув взглядом по комнате, официант остановил взор на Отжиме и доложил с подобострастием в голосе:

– Ваша светлость! Мороженое, как вы заказывали!

– Поставьте на стол, голубчик, – солидно сказал Отжим.

Официант выполнил распоряжение и быстро выскочил за дверь.

– Ваша светлость?.. – Прохрипел Джем.

– Не желаете? – поинтересовался Отжим, снимая с кастрюльки крышку.

– Желаю! И сдаюсь! – воскликнул Джем, поднимая руки вверх. – Но если тебя арестуют за мошенничество и крышевание, я тебе ничем помочь не смогу.

Отжим наложил мороженого в тарелки, подвинул одну из них к Джему, вторую взял себе и сказал:

– А мне не надо помогать. Я перед поездкой сюда досконально изучил шмордонские законы и Уголовный Кодекс. У них, оказывается, мошенничество давным-давно побеждено, а понятия "крышевание" вообще не существует. Раньше, правда, за мошенничество расстреливали, а сейчас даже статьи такой нет. Вчера я прошелся по ресторанам в районе Центральной площади. В одном из них в салате мне попался таракан (я его с собой принес); в другом котлеты оказались на двенадцать граммов меньше заявленного в меню веса (электронные весы тоже всегда со мной); в третьем коньяк был разбавленным (спиртометр не занимает много места во внутреннем кармане пиджака); в четвертом я дал попробовать шеф-повару приготовленный им суп, в который предварительно высыпал пакетик нафталина (я его нашел в одном из пустых шкафов посольства). Ну, и так далее... Везде, где мне вчера довелось побывать, поднимался международный скандал, так как у меня имеются дипломатические документы. В результате хозяева ресторанов предпочли дружить с представителем страны-победительницы.

Джем, с удовольствием уплетая мороженое с помощью десертной ложки, спросил:

– Этим навыкам вас научили в полицейском училище?

– Нет. Такие навыки появляются у любого джаппурца в детстве. Кстати, один из ресторанов с моего разрешения готов открыть перед нашим посольством летний зал. Скоро у нас появится свежее пиво и отчисления за аренду мостовой.

Джем расхохотался.

В столовую ввалились Кебаб с Батоном.

– Мороженого не желаете? – весело поинтересовался у них Джем.

– Нет, мы уже черной икрой объелись, – отказался Кебаб. – Классный шморовоз! И пропуск на лобовом стекле! Можно ездить, где хочешь!

– Да погоди ты! – перебил его Батон. – Там что-то странное творится. На площади появились вооруженные армейские отряды. Маршируют. Издалека доносятся выстрелы.

– Ну и что? – Кебаб отмахнулся от Батона. – Если у них тут танки все время ездят, то и выстрелы, наверняка, обыденное явление.

На пороге возник Хапс.

– Эй! – возбужденно воскликнул он. – Там к стальной бомбе направляется целая делегация. Разряжены как петухи. Может, венки возлагать будут?

Весь штат посольства заинтересовался последним сообщением и высыпал из дома. Стоя на парадном крыльце, джаппурские дипломаты принялись наблюдать за тем, что творилось на площади. Картина оказалась достаточно зрелищной.

По периметру Центральной площади в нереально правильном строю стояли военные полки. Все участники парада были вооружены. Офицеры, лениво прохаживаясь перед первыми шеренгами солдат, покуривали и ждали какой-то команды. Джем попытался взглядом отыскать дворника, но не смог, потому что куда бы он ни посмотрел, взгляд его упирался лишь в армейские ряды.

И здесь на площади появилась процессия. Состояла она из двух десятков гвардейцев, одетых в парадные мундиры с аксельбантами. Возглавлял эту процессию важный чин с генеральскими погонами на плечах.

Остановив зычной командой отряд гвардейцев перед монументом, генерал исчез за бомбой, и через минуту появился с каким-то человеком, одетым в штатскую одежду. Гвардейцы тут же замерли в строевой стойке, взвалив карабины на плечи, а генерал отдал честь неизвестно кому.

Невзрачный человек, только что освобожденный из бомбы, неторопливо подошел к гвардейцам и что-то им тихо сказал. Солдаты разинули рты и проорали хором:

– Слава Шмордону! Слава императору!

Бывший узник стальной бомбы удовлетворенно кивнул головой и направился к Железному Дворцу, находившемуся справа от посольства Джаппурии. Генерал подал нужную команду, и гвардейцы зашагали вслед за ним.

– Что это он на плече несет? – поинтересовался Хапс.

– Бронзовую розу, – ответил Джем. – Я ее доставил сюда как дар Джаппурии Шмордону. Её отлил радист их императора Шмора Великого по имени Дятл. Он во время Первой Шмордонской Войны перебежал к нам. Перед смертью его замучила совесть, и он своими руками сделал бронзовую розу. Дятл написал завещание, в котором попросил передать свое творение шмордонцам для возложения на могилу первого суицидально-нездорового императора, привязавшегося к атомной бомбе. Я эту розу передал вчера Шмору Тринадцатому, а он, видимо, распорядился повесить ее внутри монумента...

– И где находится могила Шмора Великого? – спросил Хапс.

– Под бомбой зарыта урна с его прахом, – ответил Джем.

– Получается, что этот барон Филер, только что освобожденный из темницы, просто мародер, грабящий склепы?! – воскликнул Кебаб.

– Их, шмордонцев, не поймешь, – сказал Джем.

В это время бывший узник бомбы, шествуя к Железному Дворцу, как раз поравнялся с посольством Джаппурии, на крыльце которого находились дипломаты.

Метнув взглядом по лицам, он тут же остановился на Джеме, стоявшем на крыльце впереди всех. Рот бывшего узника расплылся в нехорошей улыбке, а его серые глаза насмешливо посмотрели на джаппурского посла. Джем, не растерявшись, также улыбнулся, но еще и подмигнул вдобавок.

От такого нахальства лицо бывшего узника приняло удивленное выражение, и кончики его ушей неожиданно покраснели. Он отвернулся и продолжил свой неторопливый путь. Следом за ним протопали сапогами гвардейцы, и просеменил генерал, продолжавший с одурелым видом отдавать честь неизвестно кому.

Где-то вдалеке, на окраине столицы, грохнул взрыв, а за ним еще несколько.

– У нас в посольстве хоть один шморовизор есть? – вдруг поинтересовался Джем.

Дипломаты переглянулись и пожали плечами.

– Сейчас принесу, – отозвался Отжим.

Он спустился с крыльца и пошел в сторону ближайшей улицы, выходившей на площадь. Хапс, хлопнув себя руками по бокам, сорвался с места и побежал его догонять.

– Куда?! – запоздало крикнул Джем.

Хапс, махнув на бегу рукой, скрылся за углом вслед за Отжимом.

Через час в столовой посольства Отжим настраивал большой шморовизор, а Хапс разбирал еще две коробки с шморовизорами поменьше.

– Я зачем за ним побежал? – говорил Хапс, потирая ладони. – Для обмена опытом, только и всего! Отжим – специалист по отжиму. А я – профессионал опта! Ведь оптом всегда дешевле! Вот так и получилось.

– А зачем нам сразу три шморовизора? – поинтересовался Батон.

– Пусть будут! – сказал Хапс. – Запас карман не тянет. Да и почему не взять, если сами дают? Они все перепуганные какие-то... А когда Отжим поменял наклейки со штрих кодами (с колбасы на шморовизор), продавцы вообще потерялись! И на кассе возник свинский скандал, сопряженный с показыванием дипломатических удостоверений. Чтобы исправить ситуацию, директор гипермаркета сам предложил нам взять, что хотим! Вот тут мой оптовый характер и сказался!

И здесь шморовизор наконец ожил. Отжим принялся щелкать кнопками пульта, но ничего интересного почему-то найти не смог. На всех каналах показывали пляски какого-то военного ансамбля. Подтянутые молодые люди с характерными шпионскими лицами, паруся галифе, лихо отплясывали народные танцы под разудалую веселую музыку.

Вдруг на каком-то канале возникла заставка в виде герба, изображенного на бомбе Шмора Великого.

– Стоп! – крикнул Джем.

Отжим отошел от шморовизора и уселся за стол. Через несколько минут заставка с гербом исчезла и на экране появилась надпись: "Свисток Шмордона. Информационная программа". В шморовизоре возник солидный диктор, которому для полного антуража не хватало только военной формы. Он принялся говорить следующее:

– Внимание! Подданные Шмордонской империи! В связи с профилактическими организационными мероприятиями во всех городах империи вводится комендантский час! Лица, вышедшие на улицу с девяти вечера до пяти часов утра по местному планетарному времени, будут незамедлительно расстреляны на месте без суда и следствия. А сейчас предлагаем вам посмотреть новый художественный фильм "Герой Шмордона", который рассказывает о судьбе офицера, захваченного джаппурцами в плен во время последней войны. Фильм основан на реальных событиях.

– И часто у них комендантский час бывает? – поинтересовался Кебаб.

– Со вчерашнего дня впервые, – ответил Батон. – Мы же только что прибыли! Откуда нам знать. Тем более, что шморовизора у нас вчера не было.

– Я в одиннадцать вечера за догонкой бегал, – сообщил Отжим. – Никакого комендантского часа в помине не было. Ресторан был полон.

Джем сказал:

– Что-то здесь неправильное происходит. Как будто в честь нашего приезда.

Он вышел в вестибюль, где на тумбочке стоял проводной шморофон. Джем взял в руку трубку и взглянул на список необходимых номеров, лежавший рядом с аппаратом. Найдя в нем номер приемной императора, он быстро набрал его и приготовился к разговору с секретарем Вискерсом, с которым у него установились достаточно доверительные отношения.

– Да, – произнес в трубке странно безликий голос.

– Графа Вискерса позовите, – нагло потребовал Джем.

– Кто его спрашивает? – осведомился тот же безликий голос.

– Джем, посол Джаппурии, – вынужден был ответить Джем.

– Минуточку...

Через несколько секунд в трубке вдруг возник другой голос, не менее безликий, но очень твердый.

– Алло! – рявкнула трубка.

– Вы не Вискерс, – заметил Джем. – А мне нужен именно он.

– А зачем? – вкрадчиво поинтересовались с другой стороны провода.

– Что значит "зачем"?! – возмутился Джем. – Он – секретарь императора. У нас имеются вопросы конфиденциального характера.

– Какие? – спросила трубка.

– Кто вы такой?! – взорвался Джем. – Немедленно позовите Вискерса!

– Не надо орать в шморофон! – тут же проквакала трубка. – Вискерс пьян и подойти не может. Я – новый референт императора. А вы, посол, должны немедленно прибыть в Железный Дворец, поскольку император желает вас видеть.

– Мы виделись с ним вчера, – сказал Джем.

– Увидитесь и сегодня, – сообщила трубка.

– Я неизвестно от кого приглашений не принимаю! – воскликнул Джем и швырнул трубку на рычаг.

Он направился в столовую, но на пороге ему в спину грянул выстрел шморофонного звонка. Джем, встряхнув головой, вошел в столовую и сказал:

– Хапс, там какой-то шморофонный хулиган звонит. Не желаешь разобраться?

Хапс, подпрыгнув на месте от радости, унесся в вестибюль. Через несколько секунд оттуда донеслось:

– Алло! С кем я говорю? Кто я? Директор гомо-борделя "Пароксизм страсти". Вас записать на вечер? Сегодня в программе только садизм! Куда вы пропали?! Алло!

Войдя в столовую, Хапс развел руками:

– Несерьезный хулиган. Сразу бросил трубку.

Но все были увлечены фильмом.

В экране шморовизора десяток шмордонских солдат оборонял полуразрушенный дом, который штурмовали несколько сотен джаппурцев. Были эти джаппурцы гигантского роста и лица их имели откровенно зверский вид. Но гибли они пачками, поражаемые выстрелами лучевых карабинов шмордонцев.

– Это что за бред? – поинтересовался Джем.

– Наши джаппурские войска пытаются захватить никому не нужный сарай, – пояснил Кебаб.

– Какие войска? – удивился Джем. – У нас и армии нет, только полиция. Да и то – одни Опты и Чтоплохолежимы. Откуда взялись такие отвратительные хари?

– Информационная война – великое дело, – ответил Кебаб. – Шмордонские обыватели, посмотрев такой фильм, составят о джаппурцах нужное империи мнение.

Тем временем джаппурцы в экране убили наконец всех защитников сарая, кроме одного, у которого села батарея лазерного карабина и потому он не смог застрелиться. Они выволокли героя во двор и принялись его пытать.

– Учись! – сказал Джем, обращаясь к Хапсу. – А то в бытность твою начальником полиции города Апреля подчиненные тебе следователи могли только книгами по башке лупить. Никакой изобретательности!

– Еще двое суток спать не давали! – добавил Батон.

– И зажимали пальцы рук в дверцах тумбочки, – сообщил Кебаб. – Ну натуральные дилетанты! Вон как надо!

Он указал пальцем на экран, где в это время злые джаппурцы засовывали ногу героя Шмордона в кухонную механическую мясорубку, собираясь слегка повертеть приводной рукояткой. Хапс на это ничего не ответил, продолжая смотреть увлекательный боевик. Но вдруг в коридоре грянул шморофонный звонок.

Хапс, чертыхнувшись, вскочил на ноги и понесся на выход. Через несколько секунд в вестибюле зазвучал его радостный голос:

– Да! С кем я говорю? Ни с кем? Кто я? Никто! Вы звонили в посольство Джаппурии? Не туда попали. Это зоомагазин. Есть два живых гамадрила. Только что из Разгульдяя привезли. Не интересуетесь? Зря, потому что их речь похожа на вашу...

Через минуту Хапс, появившись в столовой, заявил:

– Не дают кино посмотреть! И говорить не хотят. Бросают трубку.

В это время шморовизор показывал, как героя Шмордона привязывали за ноги к двум разным бронемашинам, собираясь, видимо, разъехаться по своим делам вместе с ногами по-отдельности.

– Не могу смотреть эту мерзость! – воскликнул Джем, вставая.

– Почему? – удивился Кебаб. – Это же сказка.

– Черт его знает, как здесь, в Шмордоне, фильмы снимаются, – сказал Джем. – Кстати, скоро обед. Надо запастись продуктами и на ужин. А то с этим комендантским часом...

– Все будет нормально, – подал голос Отжим, с интересом глядя в экран шморовизора. – Сейчас досмотрю и позвоню куда надо. Сами все принесут.

И здесь в вестибюле раздался грохот!

– Что это? – спросил Джем, поворачивая голову на звук.

– В дверь стучат, – ответил Отжим, не отводя взгляда от экрана. – По всей видимости – сапогами.

Все вскочили на ноги и выбежали в вестибюль. Лишь Отжим остался досматривать фильм.

Замок на двери открыл Хапс, и его просто снесло куда-то в сторону. В вестибюль с воплями хлынула толпа военных в мундирах. В одно мгновение сотрудники посольства оказались прижатыми к стенкам. В центре холла появился молодой щеголеватый офицер, который, уставившись в потолок, проорал казенным голосом в направлении взгляда:

– Посол Джаппурии Джем Баламут срочно вызывается к императору!

После этого главный военный, оглянувшись, нашел взглядом сержанта и поинтересовался у того:

– И кто из них посол?

– Судя по представительности, вон тот пузатый, – ответил сержант, указав пальцем на Хапса, впечатанного половинкой двери в косяк.

Офицер посмотрел в указанную сторону и не поверил сержанту.

– Нет, не похож, – сказал он. – Посол вроде как блондином должен быть, а этот – чистой воды жирный клоун из цирка.

– Я посол, – признался Джем, выглядывая из-за плеча прижавшего его к стене солдата.

Офицер, встретившись с ним взглядом, подал команду:

– Вольно!

Солдаты отступили от стен и джаппурцы смогли хлебнуть воздуха.

– Я не понял! – тут же вскричал Кебаб. – Мы в посольстве?! Или где?! Это здание – территория Джаппурии. Почему сюда врываются всякие солдаты?!

Офицер мигнул сержанту и Кебаба снова припечатали к стенке.

– Кто вы такой, и что означают ваши действия?! – воскликнул Джем.

– Я майор дон Крендель, – представился офицер, подкрутив пальцами пижонские усики.

– Хр-рю-ю! – донеслось со стороны Кебаба, которому нечем стало дышать.

– Отпустите моего водителя! – потребовал Джем. – И объясните наконец, чем вызвано ваше поведение!

Дон Крендель мигнул сержанту и Кебаб почувствовал облегчение, так как солдаты убрали от него свои руки.

– У меня приказ, – сообщил майор, глядя на Джема живыми насмешливыми глазами. – Срочно доставить посла Джаппурии к императору.

– Но я вчера у него уже был, – сказал Джем.

– Побываете еще и сегодня, – заявил Крендель. – Он ждет уже целый час, а у вас что-то с телефоном...

– Но посол – лицо неприкосновенное! Вы нарушили дипломатический протокол!

– Я человек военный, – насмешливо улыбнулся Крендель, – и потому выполняю приказы. Сказано доставить – доставлю. А как доставить – не сказано. И ваша дипломатическая неприкосновенность никоим образом не вписывается в уставы. Итак, сами пойдете или вам помочь?

– Сам, – буркнул Джем. – Но буду жаловаться на ваши действия. И еще – мне надо переодеться.

– Жалуйтесь на здоровье, – безразличным голосом сказал дон Крендель. – А вот переодеваться не стоит. Приказано доставить, в чем есть. Хоть в пижаме, хоть с дыркой в черепе.

Он отступил в сторону, и Джем пошел к выходу.