Текст книги "Повелитель теней. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Вик Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Совмещу приятное с полезным.

Глава 8

– Привет, – радостно прощебетала Маша. Её голос звучал весело и звонко. Я не видел её, но понимал, что она улыбается. – Наконец-то ты позвонил! Хотя я тоже могла позвонить, но так забегалась… Ты не представляешь, как сложно устроиться в новой стране! А я уже третью сменила. Надеюсь, что в этой действительно останусь надолго. Хотя всё можно было сделать сразу и без проблем, но нет, отцу хотелось запихнуть меня в Европу… Всё время что-то бурчал про необразованных варваров!

– Постой, постой! Пожалуйста, по порядку, – взмолился я и рассмеялся, параллельно пытаясь усвоить вывалившуюся на меня информацию.

– Ой да, прости, – Маша немного успокоилась и перестала тараторить как балаболка. – В общем, когда я уехала из Российской Империи, отец отправил меня в Пруссию. Сказал, что там лучшие специалисты и оракулов не притесняют. Не жизнь, а сказка! Но по приезде оказалось, что не всё так просто. Школу оракулов спонсирует государство, за её учениками внимательно следят, а меня и вовсе попытались завербовать в шпионы! Пришлось и оттуда сбегать, на этот раз – в Грецию, у отца вилла на берегу моря. Оракулы в Греции вроде бы тоже живут хорошо, но по факту… Их там можно пересчитать по пальцам одной руки. Во-первых, никакой научной базы. Чему бы меня там научили? А во-вторых, нам мягко намекнули, что было бы прекрасно, если бы я работала на их правительство…

– Мда, – протянул я. – Скоро и они догадаются, что с оракулами можно не договариваться. И тогда в Европе тоже появятся Психотроники.

– Всё к тому идёт, – согласилась Маша. – Отец не хотел сдаваться, настаивал, чтобы я исколесила всю Европу, но я отказалась. Мы в итоге полетели в Латинскую Америку, в Уругвай. Отец, конечно, ругался и возмущался, даже пришлось соврать, что у меня было видение. Но соврала я не зря, потому что… Та-да-а-а-а-ам! Здесь всё спокойно. Уругвай не рвётся соревноваться с другими странами, к тому же здесь очень суеверные люди, они относятся к оракулам как к Богам. Уважают их, делают подношения, всё такое. А ещё в Уругвае неожиданно хорошая система образования! Даже я удивилась. Думала, в Латинской Америке все сплошь дикари.

– Рад, что у тебя всё наладилось, – улыбнулся я. – Спонтанные предсказания продолжаются?

– Да, поэтому мне приходится ходить закутанной с ног до головы, – печально вздохнула Маша. – Просто спонтанные предсказания мешают нормально тренироваться, да и сил забирают много. Если я всем буду рассказывать, что через полчаса у них… ну не знаю… кофе, например, убежит, то не смогу сделать ни одного упражнения. Поэтому в эту жару я ношу даже перчатки. Бр-р-р-р-р-р, ощущения такие, будто я из бани не вылезаю. Ой, что же это я о себе и о себе⁈ – опомнилась она. – Что у тебя новенького? Психотроники тебя не вычислили?

– Нет, всё нормально, – ответил я. – Но сейчас возникла другая проблема. Если честно, я позвонил тебе не только, чтобы поболтать о погоде. Ты ещё не научилась управлять предсказаниями? Я хотел бы узнать будущее, связанное конкретно с одним человеком. Точнее – что он собирается сделать, – тут я вспомнил о Мокошках, которые вообще-то перестали бросать игральные кости. – Кстати, совсем забыл спросить – предсказания исполняются точно так же, как и раньше? То, что ты видишь, нельзя изменить?

– Странно, что ты об этом спросил. Ты что-то знаешь, да? Ладно, ладно, можешь не отвечать, – усмехнулась Маша. – Со мной лично произошло всего три таких случая, но я слышала, что у остальных оракулов тоже было нечто подобное. Теперь предсказания и правда можно изменить! Раньше они работали как предупреждения о неизбежном, а теперь это образ того, что произойдёт, если ты не попытаешься хоть что-нибудь изменить. Конечно, бывают и курьёзные ситуации… Типа один человек так старался спрятать любовницу от своей жены, что нечаянно написал жене, думая, что пишет любовнице!

– Спалил всю контору, бедолага, – развеселился я. – Так что насчёт управления предсказаниями?

– Ну, мне объяснили, как это работает, и я постоянно тренируюсь. Но у меня не всегда получается. Назови мне имя человека, пришли фотографию… Если знаешь примерно, где он будет находиться в это время, то место тоже опиши.

– Ты встречалась с князем Голицыным?

– А, этот, – с лёгким презрением протянула Маша. – Скользкий, как угорь, и всех по себе судит. Однажды пытался надурить моего отца, несмотря на то, что папа вообще-то хотел заключить с ним выгодный контракт. Ну, прям со всех сторон выгодный. Никто не собирался Голицына обманывать, прибыль делили бы честно. Но нет, он что-то там себе надумал, решил, что отец его обязательно кинет – как же в таком прибыльном деле без кидалова! Хорошо, что на папу работает целая контора юристов, они нашли в договоре один о-о-о-о-о-о-очень интересный пунктик.

– Теперь понятно, почему князь даже не попробовал со мной договориться… Смотри, Голицыну что-то нужно в моём родовом поместье. Ориентировочно он начнёт действовать завтра утром или вечером. Мне нужно выяснить, заявится ли он лично в мой особняк или кого-то пришлёт. А ещё – что именно так сильно его интересует. Попробуешь?

– Конечно, – без раздумий произнесла Маша. – Небольшая проверка моих способностей никогда не помешает! Мне понадобится от двух до пяти часов. Медитация, погружение в транс, ну, все эти оракульские штучки. Я позвоню тебе, когда у меня будет ответ. Ну, или когда пойму, что ничего не получилось.

– Отлично. Буду ждать звонка.

Я положил трубку, но не успел засунуть телефон в карман, как раздалась громкая трель – звонил Гена.

– Да? Ты забыл, что писать? – я нахмурился.

– Ты считаешь, что у меня память как у золотой рыбки? – обиженно спросил Гена. – Нет, мой наниматель уже ответил. Помнишь, я говорил, что он мне прислал специальный артефакт для быстрого обмена писем? Наниматель настрочил мне гневную писульку, чтобы я не смел отказываться от вечеринки. И поставил срок до шести вечера – чтобы к этому времени я утащил тебя в ресторан или клуб, а перед уходом – открыл заднюю дверь особняка и не позволил тебе активировать магическую защиту. Что ответить-то?

– Что всё сделаешь, – я ни секунды не сомневался. – В шесть часов мы всей дружной компанией свалим гулять по всем питейным заведениям Краснодара.

– Понял, принял, – Гена сбросил звонок.

Пока в полицию я обращаться не буду – дождусь вердикта Маши. Я остановился у витрины, разглядывая манекен в модном наряде. Куда бы податься? Вдруг в отражении я заметил подозрительного мужика – он стоял на противоположной стороне улицы и внимательно за мной следил. Я пошёл вверх по улице, и мужик подал кому-то знак. Стараясь себя не выдать, я изучал прогуливающихся людей. Вычислить шпионов не составило большого труда, всего их было трое, и до профессионалов им далеко. К тому же они явно меня недооценили – использовали маскирующее заклинание, но слабенькое. Если начнётся драка, могут пострадать гражданские… Я свернул на безлюдную узкую улочку.

Сзади кто-то затопотал, и мне на голову надели мешок. Я резко ушёл вниз, поддел руками шероховатую ткань и, напитав ладони магией, разорвал мешок пополам. Ближнего ко мне я ударил в кадык и, пока он хрипел на земле, вырубил второго энергетической волной. Третий утырок шарахнулся назад, уходя от заклинания оглушения, и выставил перед собой энергетический щит.

– Погоди, пацан! – закричал он. – Мы к тебе по делу!

– Ты ко всем своим деловым партнёрам подходишь со спины и надеваешь им мешок на спину? – поинтересовался я.

– Да блин, это всё для этого… Для антуражу! – он всплеснул руками. – Ломоносов, не дури… Если нас прикончишь, по твою душу придут. А мы ведь к тебе с добром. С выгодным предложением… Меня это… Василь зовут.

– Приятно познакомиться, Василь, – с иронией ухмыльнулся я. – Так какое предложение, говоришь?

– В Данж с нами сгонять, – оттарабанил с готовностью Василь, вытирая пот со лба. – Ну, в качестве посвящения… Вступления в наши ряды, короче. Мы, это, из Ронинов. Ну, свободных охотников. Слышал о таких?

– Нет, – я покачал головой и уточнил: – Вы вне закона?

– Да не, мы не преступники, просто сидровцы и романовцы нас не очень любят. Мы ж от них свалили. А они все в верхах, газетами и журнальчиками управляют… Если что не по нраву – вырезать! Вот мы, Ронины, им как кость в горле. Прищучить-то не могут, потому что мы в своём праве, а поднасрать всё равно норовят. Хотят со свету сжить. Вон, например, из-за них, это, в Информационном Бюро нам зачищенные Данжи не дают. Только свежие, нехоженные! Потому в наших рядах и смертность высокая.

– Сочувствую, – равнодушно бросил я. – А от меня-то что надо?

– Так это… Нашему командиру понравилось, как ты нос утёр братьям-Сидоровым. Одного вообще сгноил в Данже! Он приказал нам тебя переманить… Ну, чтобы ты как бы продолжал учиться в Академии, но как бы работал с Ронинами. Правда, мы это… Подумали-подумали и решили, что слишком уж ты своевольный, с таким каши не сваришь. Петрович предложил тебя это… Соучастником сделать, – Василь покосился на своих дружков. – Типа в Данж проникнуть без разрешения, ну и тебя прихватить. А потом – куда ты денешься с подводной лодки! Пригрозили бы тебя полиции сдать, и ты бы как миленький вступил в Ронинов! А потом бы это… Слюбится-стерпится…

– Гениальный план, – я закатил глаза. – Но придётся вам его немного подкорректировать. Сделайте одолжение, расскажите, зачем я должен присоединиться к Ронинам?

– Ну, командир так сказал… – тупо протянул Василь.

– Польза мне какая от этого⁈ – раздражённо рявкнул я.

– Ну, так это… Мы чёрным рынком промышляем – зелья, ингредиенты, запрещённые зелья. А ещё это! – Василь заметно оживился. – Мы романовцам и сидровцам зад надираем! На постоянной основе, во как!

– Сплошная выгода, – усмехнулся я.

– Именно! – закивал как болванчик Василь.

– Где расположен ваш штаб?

– Так это… Секретная информация.

– Даже для тех, кто хочет вступить в ряды Ронинов?

– А ты хочешь? – осторожно уточнил Василь.

– Горю желанием. Но не сегодня. И не завтра. До следующего вечера я буду очень занят.

– Ну, так это… – Василь покопался в карманах и протянул мне визитку. – Позвони по этому телефону, пароль: «У самурая нет цели, только путь». Скажи секретарю, что хочешь присоединиться, и назови свою фамилию. Я предупрежу, что ты нам звякнешь, – он громко сглотнул и протянул слегка подрагивающую руку. – Договорились?

Я сжал его ладонь и сказал:

– Договорились.

Покинув переулок, я направился в парк, где прогулял несколько часов, а заодно отправил Кристине, Егору и Саше сообщения – пригласил их на «новоселье» в родовой особняк. Также договорился с сервисом духовок – на телепортацию в Москву из Краснодара. И напоследок – выбрал компанию по организации вечеринок, заказал еду и развлечения. Когда я расправился со всеми делами, мне, наконец, позвонила Маша.

– У меня получилось! – радостно прокричала она в трубку. – Я видела! Я видела, как ты, Кристина, Егор и Стахович… Кстати, ты сдружился со Стаховичем? Мне казалось, после самолёта вы друг друга на дух не переносите. Ладно, ладно, потом расскажешь! Так, о чём это я? А! В общем, вы уезжаете из твоего родового поместья – вечером уезжаете, но ещё светло, солнце только-только заходит. И сразу после этого в поместье пробирается Голицын и два каких-то мужика! Они поднимаются на второй этаж, в спальню, отделанную голубым цветом, и там Голицын забирает золотую ракушку, в которой лежит чёрная жемчужина.

– Огромное спасибо! – искренне поблагодарил я. – Ты мне очень помогла!

Теперь у меня было всё, что требовалось. Можно пойти в полицию и сообщить о готовящемся преступлении.

* * *

Вечер следующего дня, кусты неподалёку от родового поместья Ломоносовых.

Князь Голицын отогнал назойливую муху, но ей на смену прилетел мерзкий писклявый комар. За ним князь охотился целых пять минут, из-за чего случайно зашуршал кустами и привлёк внимание случайных прохожих. Те заинтересовались и сошли с пешеходной дорожки, так что Голицыну пришлось в срочном порядке грозно лаять. Прохожие испугались – собственно, как и два охранника князя, которые сидели в соседних кустах.

– Господин, с вами всё в порядке? – с тревогой спросил один из охранников. – К вам привязалась дикая шавка? Нам её прикончить?

– Да… То есть нет, – поправился Голицын, с облегчением наблюдая, как любопытные прохожие скрываются за углом. – Она уже сбежала. Сколько нам ещё ждать?

– Пять минут, если ваш осведомитель не соврал.

Князь страдал и отсчитывал секунды – да он в жизни не мог представить, что когда-нибудь будет прятаться в городских зарослях, посреди мусора, и сражаться с насекомыми! Но так уж сложились обстоятельства – семейный артефакт откликнулся бы только на зов того, кто принадлежал Роду Голицыных. Неизвестно, сколько бы времени его искали охранники… А если бы они и вовсе его не нашли? Князь решил действовать наверняка.

Ветер принёс липкую обёртку от мороженого и швырнул её в лицо Голицыну. Князь выругался, выкинул грязную бумажку, но потерял равновесие и шлёпнулся в муравейник. Он едва не заорал в голос – десятки игл воткнулись в его задницу, под штанины забежали сотни крошечных лапок. В этот момент наконец открылись ворота особняка Ломоносовых и на улицу вышла пьяная компания из четырёх юношей и одной девушки. Они распевали песни и танцевали. Голицын бы с удовольствием присоединился и поорал бы, но ему пришлось закрыть рот ладонями, чтобы не выдать себя.

Его мучения продолжались несколько минут – пока Ломоносов с друзьями не забрались в подъехавшую машину и не умотали в закат.

– Сдохните, сдохните, сдохните! – Голицын поднялся и начал яростно топтать муравейник. Правда, очень скоро понял, что совершил огромнейшую ошибку – муравьи атаковали его с новой силой. В этой битве князь выиграть не смог, и ему пришлось спасаться бегством – в соседние кусты, к охранникам. Вытряхнув из штанин муравьёв, он сурово осмотрел своих подчинённых и произнёс повелительным тоном: – Необходимо поторопиться!

Они обошли поместье Ломоносовых, подкрались к заднему двору и, проверив, что поблизости нет свидетелей, перелезли через железную ограду. Голицын оступился и едва не нанизался на острый прут, но отделался порванными штанами. Познанский не соврал – магической защиты не было. Быстрыми перебежками князь и его охранники добрались до здания, поднялись по крыльцу и толкнули дверь. Она с тихим скрипом отворилась. Голицын сконцентрировался, настроился на магическую частоту артефакта и позвал. Закрыв глаза, он прислушался. Зов исходил со второго этажа.

– За мной, быстро, – скомандовал он и взлетел по лестнице. Первая дверь слева, голубая спальня. Князь вошёл внутрь и осмотрелся, его взгляд приковала к себе золотая раковина, в центре которой лежала чёрная жемчужина. Вот он – легендарный артефакт, который его дед, Афанасий Альбертович Голицын, украл из Храма самого Зевса! Невероятная Грозовая Жемчужина! Князь с трепетом протянул руку и взял раковину, прижал к груди и бросился на выход. Через плечо он бросил охранникам: – Шевелитесь, олухи, всё нужно делать за вас!

Голицын и его охрана покинули особняк Ломоносовых, снова перелезли через забор и шмыгнули в кусты. Дождавшись, когда улица опустеет, они выбрались на пешеходную дорожку и притворились, что просто идут куда-то по делам. Но не успели они сделать и трёх шагов, как из кустов на противоположной стороне дороги вылезло четверо полицейских и Марк Ломоносов. Абсолютно трезвый.

– Князь Голицын, вы задержаны по подозрению в воровстве, – сказал один из полицейских и достал наручники.

Глава 9

То, как вытянулась от удивления рожа Голицына, – очень приятное зрелище, которое согрело мне сердце. Но, конечно, я не выдал своих истинных эмоций – старательно притворялся потрясённым тем, как низко может опуститься благородный аристократ! Забраться в чужое поместье, как жалкий медвежатник!

Правда, украл он всего лишь один артефакт – полицейские его описали, зарегистрировали и пробили стоимость. Оказалось, что цена у него небольшая – около двухсот рублей, да и то за золото, из которого сделана раковина. Стоимость артефактов складывалась из их магического действия и мощности. Полицейский сказал, что Раковина – простенький талисман, привлекающий удачу. Когда мне вернули артефакт, я его тоже на всякий случай просканировал, но ничего необычного не обнаружил.

Если подвести итоги, то Голицыну грозило до двух лет условно и штраф до пяти тысяч рублей. Ну и ещё – несмываемый позор, потому что эта история, без сомнений, не останется незамеченной СМИ. Завтра все жёлтые газетёнки и журнальчики в красках распишут, как Голицын пробрался в поместье Ломоносовых, вынес всё, что плохо лежало, включая паркет и плинтуса.

Так что я покидал полицейский участок в прекрасном расположении духа. Когда проходил мимо ломбарда, на секунду мне в голову пришла шальная мысль – сдать Раковину подешёвке, чтобы Голицын гонялся за ней по всей Российской Империи. Но я передумал. Не может быть, что Раковина настолько… бесполезна. Если Голицын лично заявился в мой дом, чтобы её украсть, она явно имеет для него огромную ценность. И едва ли как памятная вещица. Этот артефакт скрывал какую-то тайну. Уверен, когда-нибудь я её разгадаю. А пока… просто спрячу в укромном месте до лучших времён.

Кристина, Егор и Саша уже телепортировались обратно, в Краснодар. Всё-таки им завтра рано вставать на занятия. Мне вообще-то тоже не помешает появиться в Академии, но… Кто сказал, что я не появлюсь. Вопрос – в каком состоянии. Очень сонном и печальном, потому что ночью я не собираюсь спать – самое время познакомиться с Ронинами! Они меня заинтриговали. Хотя бы потому, что в интернете о них было очень мало информации – обрывки, догадки и домыслы. Официально их не запретили, но и Академия, и «СиДР» недолюбливали Ронинов. Мягко говоря.

Я вытащил визитку, которую мне вручил Василь, и набрал номер, напечатанный на ней с двух сторон. Длинные гудки, сброс на автоответчик, и приятный женский голос говорит: «К сожалению, мы не можем сейчас ответить. Пожалуйста, перезвоните». Ну, как пожелаете. Я сбросил звонок и набрал номер заново. И продолжал это делать, пока наконец не раздался щелчок, а следом за ним – строгий баритон:

– Слушаю вас?

– У самурая нет цели, только путь, – отчеканил я.

– Ваше имя?

– Марк Ломоносов.

Баритон замолчал и через несколько секунд настороженно протянул:

– Простите, господин Ломоносов, но наша организация больше не нуждается в ваших услугах.

– Так дела не делаются, – укорил я. – У вашей организации семь пятниц на неделе. Разве так можно? Ваши ребята едва меня не покалечили, так хотели привлечь в ряды Ронинов. А вы сейчас буквально посылаете меня на три весёлых буквы. Не надо так. Из-за вас я расстроюсь, впаду в депрессию и натворю глупостей.

– Вы нам угрожаете? – уточнил Баритон и быстро добавил: – Не понимаю, о каких Ронинах вы ведёте речь.

– Хорошо, понял. Вы хотите поиграть в прятки, – усмехнулся я. – Что ж, считаю до пяти, не могу десяти… Раз, два, три, четыре, пять, иду Ронинов искать!

Снова раздался щелчок, и в трубке взвыли длинные гудки. Вроде бы всё нормально – от меня отстала странная группировка, которая со всеми воюет. Но теперь мне не хотелось отступать просто из принципа – то есть они считают, что могут заявиться ко мне, напасть со спины, попытаться завербовать, а в итоге – дать от ворот поворот, словно это я набивался к ним в друзья⁈ Нет, ребятушки, своих потенциальных работников стоит уважать.

Я задумался, с чего начать своё маленькое расследование. Так как стоящих зацепок у меня нет, то дёрнем за интернет-верёвочку – в одной статье упоминалось, что владелец стрип-клубов «Танцевальное наслаждение» как-то связан с Ронинами. В Краснодаре таких заведений всего три штуки. Я их до полуночи успею обойти. Пошпионю немного, разговоры подслушаю, с помощью Теней покопаюсь в чужих документах – на что-нибудь интересное наткнусь. А если нет… Что ж, вернусь в Академию и разработаю другую стратегию, более действенную.

Два стрип-клуба «Танцевальное наслаждение» находились в центре Краснодара, неподалёку от Академии, поэтому я решил сперва съездить в тот, что торчал на окраине – в районе Гидростроя. В общем, вызвал я такси и поехал. Правда, с адресом вышла небольшая неувязочка – карты показывали одно, а по факту… По факту таксист высадил меня на пустыре, за комплексом жилых многоэтажек. Огней стрип-клуба я нигде не заметил, так что пришлось запустить сканирование местности. Откуда-то справа до меня донеслись магические волны. Такие… нехорошие волны. Очень нехорошие. От них смердело смертью.

Я направился в их сторону – чуйка привела меня к отдельно стоящему строению в форме буквы «П». Оно находилось в небольшой рощице – ну, сперва я подумал, что это рощица, в темноте не разглядел. А по факту оказалось, что это – густой парк с комфортной зоной отдыха. К нему вела широкая асфальтовая дорога, по краям которой возвышались фонари. Сейчас они почему-то не горели. Да и в парке было темно – только едва-едва мерцала вывеска стрип-клуба. Всё это было странным, поэтому я подошёл сбоку, через пустырь, и, перепрыгнув через забор, спрятался в тени деревьев.

Во дворе стрип-клуба стояла одна машина – серая буханка, водитель которой прохаживался вдоль здания и курил. Заведение открывалось в десять вечера, сейчас на часах было одиннадцать – по идее, посетители уже должны были бы прибывать. Вдруг главная дверь распахнулась, наружу вывалилось пять человек в тёмных защитных костюмах и перчатках. Они спустились по крыльцу и разделись, оставшись в футболках и брюках. Свет тусклой вывески упал на снятые защитные костюмы, и я поморщился – они были светло-голубого цвета, но потемнели от крови. Я просканировал стрип-клуб – живых там не было, спасать некого. Ладно, можно не торопиться.

– Как-то это не по-человечески, – пробормотал один из мужиков, стрельнул у водителя сигарету, закурил и глубоко затянулся.

– Двух зайцев одним выстрелом, – равнодушно бросил другой и повернулся к тёмной фигуре, которая застыла у буханки, со стороны переднего пассажирского сидения: – Командир, так чо, мы объявим войну ублюдкам? Неужто на моей улице будет праздник?

– Когда-нибудь, когда-нибудь, – мечтательно произнёс командир, запрокинув голову. Видимо, любовался звёздами. Красные отблески от вывески упали на его лицо, и я мысленно выругался: да это ж тот майор, который допрашивал меня, Кристину и Егора! Ну, когда мы помогали сидровцам патрулировать сектор с Трещинами, но случайно наткнулись на русалку. А потом нас попытались прикончить сидровцы, но я расправился с ними раньше… Злобный майор, который обвинял нас в убийстве своих подчинённых, руководил нападением на стрип-клуб «Танцевальное наслаждение». Вот так встреча!

– Все докурили⁈ – гаркнул Майор. – Тогда в машину, быстро! Ещё не хватало, чтобы нас здесь засекли!

Сидровцы – а теперь я не сомневался, что все эти мужики были бойцами «СиДР» – загрузились в буханку. Автомобиль взревел и выехал с территории стрип-клуба. Я для верности выждал десять минут и, убедившись, что сидровцы не вернутся, скользнул внутрь здания. В нос сразу же ударил сильный запах железа. Кровь была везде: на потолке, стенах, полу. Я прошёл дальше, в основной зал для посетителей, и прикрыл глаза, чтобы не видеть отвратительного зрелища. Шестнадцать окровавленных тел были подвешены к потолку, словно свиные разделанные туши. Даже у меня – воина, который сражался на войне, – по коже пробежал мороз от этой невероятной жестокости.

Я поднялся на второй этаж, в кабинет директора, включил компьютер и открыл базу с данными сотрудников. Там были их фотографии, поэтому мне не составило труда опознать трупы – все эти люди работали в стрип-клубе. Сидровцы учинили показательную казнь – эдакое сообщение Ронинам, не зря же один из уродов говорил об объявлении войны. Судя по всему, сплетни о том, что владелец «Танцевального наслаждения» как-то связан с Ронинами, вполне правдивы. Я прошёл в комнату охраны и проверил камеры. Выключены, а записи стёрты. Прежде чем вызвать полицию, я решил поискать улики.

И сделал это не зря.

Потому что в одной из приват-комнат я нашёл бумажник – он валялся под красным бархатным креслом, словно кто-то случайно его обронил. Я поднял его и открыл. Его содержимое неприятно меня удивило. Небольшая семейная фотография, несколько крупных купюр и медальон с родовым гербом и выгравированной фамилией. И всё бы ничего, но фамилия была моя, а на фотографии был запечатлён маленький – лет десяти – Марк Ломоносов и его родители. Бумажник действительно был уликой. Которая указывала на меня. Сидровцы убили шестнадцать человек, только чтобы меня подставить⁈

– Да чтоб вас Изнанка сожрала! – выругался я.

«СиДР» – организация, которая рьяно защищает своих, даже если они неправы. А сидровцы – злопамятны, наглы и высокомерны. Но не до такой же степени⁈ Защитнички общества, чтоб их! Понятно, после гибели лейтенанта Сидорова и его дружка сидровцы начали точить на меня зуб. Но откуда они взяли фотографию и медальон? Что-то маячило на краю сознания… Точно, вспомнил! Я видел эту фотографию на камине в гостиной родового особняка. Чтобы проверить догадку, я послал туда Тень. И действительно – на каминной полке стояла одна пустая рамка.

Я задумался. Особняк открылся только сегодня, к тому же он был постоянно под наблюдением полиции. В ярости я ударил кулаком по барной стойки. Конечно, полицейские! Среди них завелась крыса – скорее всего, сидровцы отслеживали моё магическое развитие через Бюро Регистрации. Они действовали оперативно, как только услышали, что я достиг второго ранга. Кого-то подкупили, получили фотографию и медальон, подбросили всё на месте преступления… Да уж, какая ирония – я подстроил ловушку для Голицына, но её использовали, чтобы поймать в капкан меня! Идеальный план – растоптать мою репутацию, фактически уничтожить Род Ломоносовых и подождать, когда Ронины меня мстительно прирежут.

Я опустился на барный стул и снова набрал номер с визитки Василя. Трубку поднял знакомый мне Баритон.

– Господин Ломоносов, – без приветствия начал он, – пожалуйста, не занимайте напрасно линию. Мы чётко выразили нашу позицию. Если вы не поняли с первого раза, то я повторю. Мы не нуждаемся в ваших услу…

– А, ну тогда вам совершенно не интересно, что произошло в «Танцевальном наслаждении» на Гидрострое? – перебил я.

– Не понимаю, о чём вы говорите.

– О том, что в уютном стрип-клубе, который принадлежит вашему хозяину, кто-то устроил кровавую баню. На всякий случай – это не метафора. Здесь никто не парится, не обливается красной краской и не хлещет друг друга вениками, – я потянулся к барной витрине, взял бутылку абсента, открутил крышку и сделал несколько глотков. – Всех сотрудников «Танцевального наслаждения» вспотрошили и развесили как новогоднюю гирлянду. Камеры вырублены, записи стёрты, никаких улик, но тут такое дело… Я искал босса и очень вовремя подошёл к клубу. И видел, кто это сделал.

На той стороне провода воцарилось молчание.

– Я хочу поговорить с вашим начальником. Буду ждать в клубе.

– Я передам ваши пожелания, – с небольшой заминкой ответил Баритон и отключился.

Конечно, я не планировал сидеть на самом видном месте – мало ли, что надумает главарь Ронинов. Возможно, он такой же неадекват, как и сидровцы. Поэтому, чтобы подстраховаться, я спрятался в тень – с помощью простенького заклинания слился с темнотой в укромном углу. Через сорок минут на улицы зарычали двигатели и взвизгнули шины. Хлопнули двери, раздался топот, и в клуб забежали амбалы в чёрных костюмах. Они быстро обыскали всё здание, и лишь тогда внутрь зашёл высокий седой мужчина крепкого телосложения. Держался он чинно, с некоторой долей вальяжности, но был одет в обычный спортивный костюм. Аврелий Петров, хозяин клуба. Его родители, видимо, были слегка экстравагантны.

Он оглянулся, принюхался и спокойно сказал:

– Ломоносов, я знаю, что ты здесь.

Я эффектно появился из темноты и ухмыльнулся:

– Понял, в следующий раз нужно маскировать и запах.

– Пошли поговорим, – он кивнул на второй этаж. Мы поднялись в кабинет управляющего. Аврелий снял со стены картину и открыл сейф, встроенный в стену, который был скрыт за невзрачным пейзажем. Он пересчитал деньги, лежащие внутри, и кивнул. – Ничего не пропало. Не ограбление. Жаль, так было бы намного легче. Присаживайся, в ногах правды нет. Так что ты, говоришь, видел?

– Обязательно расскажу, когда вы примете меня в свой клуб по интересам, – я приподнял брови.

– Я выслал тебе приглашение, но ты надрал задницу моим людям. Не люблю своевольных, – цокнул языком Аврелий. – Почему ты хочешь вступить в ряды Ронинов?

– Не нравится, когда мне отказывают, – я склонил голову набок. – У меня есть вопрос получше. Зачем вам в рядах первокурсник Академии?

Аврелий постучал пальцами по столу – видимо, обдумывал, отвечать мне или нет. Несколько секунду спустя он всё-таки произнёс:

– Ронины появились как оплот для тех, кто разочаровался в государственных организациях. К нам приходят во взрослом возрасте, и чаще всего эти охотники… – он с недовольством скривился. – С гнильцой. Из-за этого наше сообщество всё больше и больше смахивает на преступную группировку. Не такого будущего я для него желал. В этом году я решил привлечь к нам молодёжь. Выбрал самых перспективных и разослал приглашения.

– Оригинальные открыточки, – я закатил глаза. – Особенно понравилось, когда мне на голову натянули мешок.

– Мешок? – удивился Аврелий и тут же выругался. – Вот же плесень тупая, чтоб его свиньи сожрали! – он глубоко вдохнул, выдохнул, посмотрел на меня и сказал: – Их доклад несколько отличался. Поэтому я и велел отказаться от твоей кандидатуры. В качестве извинений я посвящаю тебя в Ронины прямо сейчас. На, держи, – он вытащил из кармана деревянный значок в виде катаны и бросил мне. – Никому не показывай, но далеко не убирай. А теперь к делу. Кто убил моих людей?

– Сидровцы.

– Имена? – вопросительно изогнул левую бровь Аврелий.

– Я знаю командира. Точнее, где он работал несколько дней назад, и могу опознать его по фотографии.

– Отлично, расскажешь всё моим парням, они наведут справки.

– Конечно. Мы же, можно сказать, одна семья, – я хмыкнул. – Василь говорил, что у вас на примете есть интересный Данж. Даже хотел меня туда взять за компанию. Правда, незаконно.

– Я смотрю, Василь решил подработать массовиком-затейником, – процедил Аврелий себе под нос и покосился на меня. – Ронины промышляют только высокоуровневыми Данжами. Тебя там разорвут за пять минут, даже выскочить на поверхность не успеешь. Дух камикадзе, что ли, взыграл?