Текст книги "Самодовольный мистер Костюм (ЛП)"
Автор книги: Ви Киланд
Соавторы: Пенелопа Уорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 21
Сорайя
Я не заметила лимузина, припаркованного на обочине у моего дома, пока у него не опустилось окно и сексуальный голос не привлек мое внимание.
– Хочешь прокатиться, красотка?
Я наклонилась к темной машине.
– Это как сказать. Что за поездку ты предлагаешь, мистер Большой Придурок?
Застигнув меня врасплох, Грэхем открыл дверь, схватил меня за руку и одним легким движением втянул внутрь к себе на колени. Игривость его действий заставила меня улыбнуться, даже несмотря на то, что утром я еще не выпила вторую чашку кофе. Это случалось редко.
Я захихикала, скорее всего, как школьница, но не смогла удержаться.
– Что ты здесь делаешь?
– Я приехал, чтобы подвезти мою женщину до работы.
– Твою женщину? Говоришь, как пещерный человек. – Которого я втайне люблю.
Он уткнулся лицом мне в шею и тяжело задышал. Когда Грэхем со свистом выдохнул, я почувствовала, как его тело расслабилось.
– Я скучал по тебе прошлой ночью. Ты себя плохо чувствовала. Тебе лучше сегодня?
– На самом деле, да. Мне казалось, что я начинаю заболевать чем-то. Но благодаря хорошему сну я почувствовала себя лучше.
– Знаешь, что еще поможет тебе чувствовать себя лучше? – Правой рукой, которая лежала на моих коленях, Грэхем прижимал меня к месту, пока другой рукой незаметно подкрадывался к моему бедру. На мне была юбка, что облегчало ему доступ.
– Дай угадаю, твой пенис? Твой пенис заставит меня чувствовать себя лучше?
– Теперь, когда ты это упомянула, я уверен, что поможет. Но, вообще-то, я имел в виду не это.
– Не это?
Он медленно покачал головой.
– На самом деле, я фантазировал о том, как чертовски сексуально ты выглядишь, когда кончаешь, и хотел понаблюдать за этим вблизи. Я подумал, что могу трахнуть тебя пальцем по пути на работу. Когда нахожусь внутри тебя, я слишком занят, чтобы рассматривать твое лицо.
– Ты хочешь рассмотреть мое лицо… – я указала пальцем в область своих колен, – пока ты…
– Буду трахать тебя пальцем. Да.
Я посмотрела Грэхему в глаза. Он был чертовски серьезен. Не отрывая от меня взгляда, я сказала водителю:
– Луис, пересечение 71-ой и Йорк, пожалуйста.
Зрачки Грэхема расширились, когда он нажал на кнопку, поднимая перегородку. Его улыбка была восхитительной смесью озорства и восторга. Он был одет для работы, в свой обычный сшитый на заказ костюм. Грэхем выглядел могущественным бизнесменом, каким он и был. Хотя в этот момент все его внимание было сфокусировано на мне. Его внешний вид возбуждал меня сам по себе. Поэтому, когда он, удержав меня на коленях, раздвинул мне ноги, я уже была мокрой для него. Ему не пришлось прилагать усилий, чтобы получить то, за чем он пришел. Удивительно, но мне не было неловко от того, что его взгляд был сосредоточен на мне все время. Наоборот, знание того, что он получал удовольствие, наблюдая за мной, лишь усиливало мои ощущения.
Мы еще даже не доехали до Бруклинского моста, а я уже кончила. Насытившись, я довольно вздохнула, положив голову ему на грудь.
– Это гораздо лучше поезда.
Он усмехнулся.
– Надеюсь, ты имеешь в виду мои услуги, а не способ передвижения.
– Конечно.
Грэхем крепко обнял меня и поцеловал в макушку.
– Эти услуги доступны тебе круглосуточно семь дней в неделю, Сорайя. Только скажи.
Наслаждаясь спокойствием после оргазма и ощущением объятий Грэхема, я молчала. Мы оба молчали. Когда мы въехали в Манхэттен, я знала, что времени до прибытия в офис осталось немного, и почувствовала себя виноватой, что еще не спросила о прошлом вечере.
– Мне понравилась вчерашняя фотография с Хлоей и тобой в боа.
– Хлоя удивительная.
Я подняла голову с его груди, чтобы посмотреть, как он говори. Его глаза светились, когда он рассказывал о ней.
– Она умная и забавная. И саркастичная. И красивая. – Он погладил мою щеку. – На самом деле, она очень похожа на тебя.
– Ее мать умная и красивая.
– Буду я выглядеть сумасшедшим, если скажу, что, когда пришел домой вчера, мечтал, чтобы она была нашей?
– Достаточно сумасшедшим, – я сделала паузу, – но также честным и милым.
– Не могу дождаться, когда вы познакомитесь.
Это ужасало меня.
– Не уверена, что готова к этому.
Грэхем кивнул, будто понял, хотя я видела боль в его глазах.
– Но я хочу услышать все о ней от тебя. Мне кажется, торопиться не стоит. Я почти ничего не знаю о детях, и мы все еще определяемся с нашими отношениями.
Я почувствовала, как напряглось его тело.
– Я уже определился с нашими отношениями.
– Я не имела в виду…
– Все в порядке. Я понял, Сорайя.
* * *
Дорогая Ида.
Мы с моим парнем вместе чуть больше месяца. Я люблю его, и он сказал, что тоже меня любит. Проблема в том, что с ним я не чувствую себя особенной, нужной или желанной. Он никогда не стремится со мной встретиться, и мне часто приходится проявлять инициативу в сексе. Я пыталась с ним поговорить на эту тему, но ничего не изменилось. Разве я веду себя глупо, если хочу чувствовать себя нужной?
Криста, Джерси.
Я продолжала просматривать ежедневную почту, откладывая в сторону те письма, у которых, как я думала, был потенциал.
Дорогая Ида.
Мы с моим парнем Брэдом съехались шесть месяцев назад. Через неделю после подписания договора аренды он потерял работу…
Дорогая Ида.
Кажется, у моего мужа пропало сексуальное желание…
Дорогая Ида.
Я встречаюсь с внимательным и заботливым мужчиной. Проблема в том, что он лентяй и…
Дорогая Ида.
Боюсь, что пару лет назад дала любви всей своей жизни ускользнуть сквозь пальцы. Все, кого я встречаю, бледнеют…
К моменту, когда я закончила, мне хотелось биться головой об стол. Я уже чувствовала себя отвратительно из-за того, как мы с Грэхемом разошлись сегодня утром. Читая про все эти проблемы в отношениях, я поняла, какой неблагодарной была на самом деле. Вот Грэхем проделал весь этот путь до Бруклина, чтобы подвезти меня, отложив все дела, чтобы сказать мне, как сильно он по мне скучал (не говоря уже о том, что доставил мне чертовски впечатляющий утренний оргазм, не удовлетворив при этом себя физически). А что сделала я? Заставила его чувствовать себя дерьмово. Отличная работа, Сорайя.
Дело было в том, что я чертовски сильно его хотела – намного сильнее, чем когда-либо думала, что можно ТАК хотеть другого человека. И эта мысль пугала меня до чертиков. А теперь даже больше, когда у него появился ребенок. Я откинулась на спинку кресла и попыталась представить жизнь без Грэхема. Чтобы понять, как я попала, не понадобилось много времени. Потому что у меня не получалось. Это также заставило меня понять, что я была ужасной девушкой.
Сделав глубокий вдох, я потянулась к телефону.
Сорайя: Извини за сегодняшнее утро. Я очень хочу встретиться с Хлоей.
Маленькие точки незамедлительно начали прыгать. Мне было интересно, он тоже не мог сконцентрироваться на работе из-за того, как все прошло утром?
Грэхем: Ты уверена?
Сорайя: Она – продолжение тебя, а я хочу узнать всего тебя.
Телефон молчал несколько минут, и я терпеливо ждала ответа.
Грэхем: Спасибо, Сорайя.
Сорайя: Нет. Тебе спасибо.
Грэхем: За это утро?
Сорайя: За то, что ты такой.
После этого я немного успокоилась. По крайней мере, на несколько дней. До субботы, пока мы не пошли на ланч, чтобы встретиться с Женевьевой и Хлоей.
* * *
– Ты ведь сказал Женевьеве, что я приду?
– Да.
– И она не возражала?
Грэхем сжал зубы, но ничего не сказал. Впрочем, ему и не нужно было.
– Она не хочет, чтобы я там была, – вздохнула я.
– Не важно, чего она хочет.
– Конечно, важно. Она – мать Хлои.
Мы сидели на заднем сиденье машины Грэхема, движение было спокойным, и мы ехали раньше на полчаса. Мои нервы были и так на грани, а от этой маленькой новости – что Женевьева не хотела, чтобы я там была – у меня разболелась голова.
– Если бы у нее была веская причина, а не просто беспричинное беспокойство, я согласился бы отложить знакомство с тобой. Но ее нет, и это важно для меня. – Он потянулся к моей руке и сжал ее.
– Тогда о чем она беспокоится?
И снова Грэхем сжал зубы и ответил:
– Не важно.
Хотя мне хотелось все разузнать, я оставила его в покое. Преимущественно потому, что мы подъехали на 3-ю Авеню, и Луис нас прервал.
– 60-ая перекрыта. Какой-то кран на улице, поэтому перекрыли весь квартал.
– Все в порядке. Мы выйдем здесь, – ответил Грэхем.
Грэхем вышел из машины, проверил часы, а затем протянул руку мне, чтобы помочь выйти, и не отпускал после того, как закрыл за мной дверь.
– Ты хочешь пойти в ресторан пораньше?
– На улице хорошо. Почему бы нам не прогуляться по кварталу? – Мне казалось, сидеть и ждать будет тяжелее, чем прогуляться в такой прекрасный день.
В середине нашего пути мы проходили мимо танцевальной студии West Side Steps.
– Хлоя сейчас здесь?
Женевьева сказала Грэхему, что Хлоя начала ходить на новые танцевальные занятия недалеко от ресторана Serendipity 3.
– Я не знаю. – Мы замедлились, но большое фасадное окно было зеркальным, так что ничего не было видно. Как только мы отошли, нас окликнул женский голос:
– Грэхем. – Повернувшись, мы увидели Женевьеву, придерживающую дверь танцевальной студии.
– Женевьева. – Грэхем кивнул. – Ты помнишь Сорайю.
Она сверкнула отрепетированной улыбкой в несколько мегаватт.
– Конечно. Приятно тебя видеть.
Ага, конечно.
– Занятия будут идти еще двадцать минут. Но ты можешь посмотреть из смотровой комнаты. Там одностороннее зеркало, поэтому она не увидит, как ты за ней наблюдаешь.
Грэхем посмотрел на меня, и я кивнула.
Внутри смотровая комната была заполнена родителями. Большинство просто сидели и болтали, не глядя через стекло на класс по ту сторону. Грэхем нерешительно подошел к окну. В комнате было много девочек четырех и пяти лет в балетных пачках. Я оглядела море розового цвета в поисках Хлои. Она выделялась, даже если бы не была самой очаровательной девочкой в зале. Ее одежда была неоново зеленой, в то время как другие девочки были одеты в нежно-розовый.
– Она отказывается подчиниться и носить то, что носят другие девочки в классе. Надеюсь, она перерастет это.
Грэхем просто продолжал зачарованно смотреть на маленькую девочку.
– Надеюсь, что не перерастет.
Женевьева прищурилась, глядя на меня. На ней был кремовый брючный костюм с голубым шелковым топом, который был женственным, дорогим и стильным. Такое точно не увидишь на многих женщинах в Верхнем Вест-Сайде.
– Это новые занятия для нее. Обычно она приходила вечером во вторник, пока ее отец… – Она поняла, что только что сказала и исправилась: – Пока Лиам был в тренажерном зале через дорогу. Последнее занятие было несколько недель назад, и я подумала, что было бы лучше поменять на выходные, так она не будет вспоминать, как было раньше.
Грэхем кивнул.
Рядом прошла беременная женщина.
– Вы мама Хлои, да?
– Да.
Она протянула руку, которая до этого лежала на ее огромном животе.
– Я мама Анны, Кэтрин. Анна без устали говорила о Хлое в прошлые выходные после занятий. Может, мы иногда будем встречаться с девочками?
– Конечно. Я уверена, Хлоя будет рада.
Грэхем оставался прикован к стеклу, он следил за каждым движением Хлои, но повернулся, чтобы поздороваться с Кэтрин.
Женщина улыбнулась.
– Вы, должно быть, отец Хлои. Она ваша точная копия, не так ли?
Грэхем замер, уставившись на Женевьеву.
Она уклончиво представила его.
– Кэтрин, это Грэхем Морган.
Женщина протянула руку и посмотрела на меня, так как я стояла к ней лицом.
– А вы няня?
Это привело Грэхема в чувства, и он властно обернул руку вокруг моей талии.
– Это Сорайя. Моя девушка.
Грэхем этого не заметил, но Женевьева перехватила мой взгляд, и ее глаза заблестели от удовольствия. Сучка.
Мы вышли до того, как занятие закончилось, поскольку не хотели, чтобы Хлоя увидела нас там, и сказали Женевьеве, что встретимся с ними в ресторане.
Свежий воздух ощущался так приятно на улице. Я, наконец, смогла дышать.
– Я не нравлюсь этой женщине.
– Она ревнует к тебе. Она всегда была неуверенной в своей внешности.
– Женевьева? Она красивая.
Грэхем остановился посреди улицы.
– Она привлекательна, конечно. Но она обычная. В отличие от тебя. – Он потянулся и обхватил мои щеки ладонями. – Ты удивительная.
Он был совершенно серьезен, и от того, как он на меня смотрел, вновь зародившиеся внутри меня сомнения тут же развеялись.
Пятнадцать минут спустя Хлоя буквально вприпрыжку вбежала в ресторан. Она не переоделась, и невозможно было не улыбнуться, глядя на нее. После краткой паузы, когда Женевьева указала на наш стол, она пропрыгала оставшийся путь к нам. Грэхем встал.
– Хлоя. – Он кивнул и улыбнулся.
– Крекер. – Она отклонилась назад и, пытаясь дать пять, хлопнула рукой в воздухе около Грэхема, вложив всю свою силу. Он был застигнут врасплох, почти пропустив этот контакт рук. Этот обмен был таким смешным. Давать пять было так… не по-Грэхемски.
Когда он сел обратно, я наклонилась к нему.
– Крекер?
В ответ он прошептал:
– Как крекер Грэхема. Очевидно, у меня появилось прозвище.
– Как тебя зовут? – Хлоя забралась на стул и села на колени. Она сидела прямо напротив меня.
– Меня зовут Сорайя. Рада с тобой познакомиться, Хлоя.
– Сорайя?
– Правильно. – С первой попытки.
– Мне нравятся твои волосы. Мам, я хочу сделать так же.
Женевьева взяла меню.
– Я так не думаю.
– Ты жена Грэхема?
– Нет.
– Ты его…
Женевьева снова перебила свою любопытную дочь.
– Сорайя подруга Грэхема, милая. А теперь, почему бы тебе не сесть на стул правильно?
Она пожала плечами.
– Но мне нравится сидеть на коленях. Мне так проще дотягиваться.
– Сядь. Если тебе что-то понадобится, а ты не сможешь дотянуться, то я передам тебе.
Хлоя надулась, но опустила попу на стул, как полагается.
– Ты помнишь, как мы приходили сюда после завершения сделки с Донованом? – спросила Женевьева у Грэхема.
– Нет. – Его ответ был быстрым. Было очевидно, что он помнит, но пытается сменить тему.
Опустив глаза к меню, Женевьева широко улыбнулась.
– Очень плохо. Но я уверена, ты помнишь, что было позже вечером.
– Крекер, что ты закажешь?
– Я еще не знаю, Хлоя. А что ты хочешь?
Она скривилась лицо и прижала указательный палец к носу, глубоко задумавшись.
– Охлажденный горячий шоколад.
– Я так понимаю, ты уже была тут раньше?
– Я приходила сюда с папой каждую неделю после танцев. – Лицо Хлои помрачнело. Со следующим вопросом она обратилась ко мне: – Ты тоже знала моего папу, Сорайя?
– Эм-м-м…
Грэхем положил руку мне на колено под столом и ответил за меня.
– Она не была знакома с твоим папой, Хлоя.
– Знаешь, что мой папа заказывал каждую неделю?
– Что?
Она сморщила носик, будто учуяла что-то.
– Кофе.
Грэхем отложил меню. Он даже не взглянул на него.
– Я буду то же, что и ты, Хлоя.
Она так широко улыбнулась, что я могла практические пересчитать ее маленькие белые зубки. Когда официант подошел принять заказ, я тоже заказала охлажденный горячий шоколад. Женевьева заказала просто кофе. Он оставил Хлое баночку с карандашами и бумажное детское меню для раскрашивания. Она тут же принялась за работу.
– Какой твой любимый цвет, Крекер?
– Синий. – Грэхем прищурился, задерживая взгляд на кончиках моих волос. – А у тебя?
– Зеленый. Я хотела покрасить комнату в зеленый, но мамочка сказала, что этот цвет не проходит для комнаты девочки.
Женевьева вмешалась.
– Подходит. Я сказала, что он не подходит для комнаты маленькой девочки.
Хлоя пожала плечами и вернулась к раскрашиванию.
– Итак, Сорайя. Чем ты занимаешься? – спросила Женевьева.
– Я работаю на автора колонки «Спросите Иду».
– Колонка об отношениях?
– Да.
Она изобразила улыбку.
– Я запомню это, если вдруг мне понадобится совет в следующий раз.
Я кивнула.
– Как вы двое познакомились?
– Грэхем написал в колонку с вопросом об отношениях несколько лет назад.
– Написал? – Женевьева широко распахнула глаза.
Хотя я вполне наслаждалась ее реакцией, я поняла, что лучше не издеваться над ней слишком много.
– Я просто шучу. Мы встретились в поезде. Ну… вроде того. Грэхем выронил телефон, а я его нашла.
– Грэхем ехал на поезде?
– Да, в тот день.
Грэхем сжал мое колено.
– Мамочка не ездит на поезде. Мы с папочкой обычно ездили на нем вдвоем! – объявила Хлоя. Разговоры о Лиаме, кажется, ее не расстраивали, как я думала. Она продолжала раскрашивать, а потом снова приложила указательный пальчик к носу. Очевидно, так она думает, и это было чертовски очаровательно. – Вы придете на мой день рождения?
Я увидела, как Грэхем мгновенно поник. Он не знал, когда день рождения у его дочери. Ему столько всего нужно было узнать.
Поэтому я спросила:
– Когда у тебя день рождения?
– 29 мая.
– А какой праздник у тебя будет?
– Праздник Принцессы. Вы придете?
Я глянула на Женевьеву, чтобы она помогла.
– Праздник будет в нашем летнем доме в Хэмптоне.
Хлоя перебила:
– Он большой. Вы сможете остаться с нами.
– Я как раз собиралась спросить Грэхема, захочет ли он к нам присоединиться, Хлоя.
Она ясно подчеркнула, что приглашает только его.
Грэхему, казалось, было наплевать.
– Мы с Сорайей будем очень рады прийти на твой день рождения, Хлоя. Мы посмотрим, получится ли у нас. Спасибо за приглашение.
Когда пришло время уходить, по глазам Грэхема я увидела, что он был не готов пока оставить дочь. Его дочь. Это все еще казалось нереальным. На улице перед рестораном Хлоя быстро обняла меня на прощание и повернулась к Грэхему. Он присел на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне, и спросил:
– Что ты хочешь на свой день рождения, дорогая?
Хлоя прижала пальчик к своему носику и посмотрела на небо. Затем заглянула Грэхему прямо в глаза и выдала ответ, в котором заключалась вся ирония судьбы.
– Я хочу, чтобы папа вернулся.
Глава 22
Грэхем
В течение нескольких недель Женевьева прошла путь от далекого воспоминания до звонков на регулярной основе и внезапных появлений в моем офисе.
Я снял очки и потер руками лицо, прежде чем нажать кнопку интеркома.
– Пропустите ее.
Женевьева прошествовала в мой кабинет и уселась в кресло напротив моего стола.
– Нам нужно поговорить.
– С Хлоей все хорошо?
– Она в порядке.
– Тогда что ты здесь делаешь, Женевьева?
– Я только что сказала, нам нужно поговорить.
Я надел очки и, погрузившись в кучу бумаг на столе, сказал, не глядя на нее:
– Я занят. Запишись на встречу по пути на выход.
Она громко вздохнула, но не сдвинулась с места.
– День рождения Хлои – семейный праздник.
– И…
– Ты должен быть там.
– Я сказал тебе в тот раз, когда мы разговаривали, что мы придем.
– Она не член семьи.
– Пока нет.
Женевьева уставилась на меня.
– Ты же не серьезно? Говорить что-то подобное? Как долго вы знаете друг друга? Сейчас тебе нужно думать о дочери. Как отец, ты не должен знакомить свою дочь с кем-то, кого едва знаешь. Хлоя может привязаться к ней.
– Мне это прекрасно известно.
– Вы едва знаете друг друга. Сколько вы знакомы? Месяц? Два?
– Я знаю ее лучше, чем когда-либо знал тебя.
– Мы были вместе три года.
– И все-таки, я не знал ту женщину, которой ты была. На что ты была способна.
– Это несправедливо.
– Совсем наоборот. Я был чрезвычайно справедлив к тебе. Больше, чем ты заслуживаешь. Ты спала с моим лучшим другом, лишила меня дочери на четыре года, а сейчас появляешься в моем офисе без предупреждения и оскорбляешь дорогого мне человека.
– Она тебе не подходит.
– Дай угадаю. Ты подходишь?
– Ну… да. Мы одного уровня, Грэхем.
– Я так не думаю. Я бы никогда не трахнул Эйвери.
Женевьева вздрогнула, но быстро опомнилась. Выпрямив спину, она сказала.
– У нее проколот язык. Я видела в прошлый раз.
– Да. И это офигенно ощущается на моем члене.
Она прищурилась.
– Это не продлится долго.
– Выметайся, Женевьева. Мне надо работать.
– Я просто пытаюсь защитить свою дочь.
– Нашу дочь.
– Так я и сказала
– Уходи. – Я указал на дверь.
– Отлично, – она встала, – но не говори, что я не предупреждала, – выплюнула она.
Тем вечером мы с Сорайей пошли поужинать. Так как я уже разъяснил Женевьеве, что Сорайя придет со мной на день рождения Хлои, осталось только уговорить Сорайю пойти. Она уже озвучивала свои сомнения. Я не поднимал эту тему во время еды, так как подумал, что лучше накормить ее хорошей едой и напоить вином, а потом уже действовать.
Весь последний час я потратил на доведения ее до оргазма сначала ртом, а потом мы занимались любовью, и я был сзади. Когда она удовлетворенно и расслабленно вздохнула, я решил, что пора действовать. Лежа позади нее, я поцеловал ее обнаженное плечо и прижался к ней всем телом.
– Для меня будет много значить, если ты пойдешь со мной в эти выходные.
– Я не знаю, Грэхем.
Я уткнулся носом в ее волосы.
– Ты нужна мне там, рядом со мной.
– Тебе нужно время с дочкой, и мы оба знаем, что Женевьеве я не нравлюсь.
– Это важно для меня. Я знаю, что ты сомневаешься. Я хочу, чтобы ты увидела, что у нас все получится, несмотря на все перемены.
– Грэхем…
– Пожалуйста? – мягко попросил я.
– Ладно, – побежденно согласилась она, но мне было все равно. Я был достаточно эгоистичен, чтобы добиться своего любым способом.
– Спасибо. Ты не пожалеешь о своем решении. Я обещаю.
* * *
Я думал об этом уже некоторое время. Все недавние перемены сделали это время подходящим для того, чтобы, наконец, принять решение.
Когда Луис привез меня в тату-салон Тига на 8-ой Авеню, я чувствовал, как меня колотило.
Когда я открыл дверь, зазвенел колокольчик. Как обычно, здесь пахло корицей и табаком. На заднем фоне играл Боб Марли. Находясь здесь, я, как ни странно, вспоминал свои дни в колледже.
Тиг достал сигарету из пачки и поприветствовал меня.
– Мистер Большой Придурок! Когда я увидел твое имя среди записавшихся, я чуть не обделался кирпичами. Какого черта? Неужели она все-таки лишила тебя рассудка?
– Ты ведь не сказал Сорайе, что я приду?
– Нет, – сказала Делия. – Когда ты позвонил, чтобы записаться, ты четко дал понять, что это будет сюрприз, поэтому мы не стали его портить. Правильно, Тиг?
Он провел меня к месту в углу.
– Ты знаешь, что хочешь?
– Да. Я точно знаю, что хочу. На самом деле, я даже попробовал зарисовать это для тебя. – Вытащив листок бумаги из кармана, я сказал: – Я рисую не так хорошо, как ты, но это даст тебе представление о том, что я придумал.
Тиг прикурил сигарету и прищурился, разглядывая мои попытки сделать дизайн татуировки.
– Я узнаю этот рисунок. – Он усмехнулся. – Хорошо. Думаю, мы можем сделать даже лучше. Ложись.
Я посмотрел на него, пока он готовил иглу.
– Она говорила что-нибудь о том, что с нами происходит?
Он выпустил изо рта дым.
– Ты имеешь в виду вашу драму с мамашей и ребенком?
– Ага. Недавно я обнаружил, что у меня есть дочь – очевидно, ты в курсе об этом.
– Если бы она со мной об этом говорила, я бы ни хрена тебе не рассказал, чувак.
– Достаточно справедливо.
Черт. Я не собирался у него выпытывать.
Уколы иглы жгли мою грудь, когда он начал работать над узором. Несколько лет назад я бы ни за что не подумал, что буду делать вторую татуировку. Но каким-то образом это чувствовалось естественным. Казалось, это не просто отметка на теле. Это искусство, которое, в свою очередь, было выражением любви. Сорайе каким-то образом удалось заставить меня смотреть на многое под другим углом.
После нескольких минут молчаливого наблюдения за его работой, я выпалил:
– Я люблю ее, Тиг.
Он остановился и поднял руки.
– Погоди… погоди. Почему ты говоришь это мне?
– Потому что ты ее друг. У нее не так много близких людей.
– Ты когда-нибудь говорил эти три слова ей?
– Нет. У меня не было подходящей возможности, но я скажу. У меня сложилось впечатление, что ты все еще мне не доверяешь, однако важно, чтобы ты понимал: несмотря на недавние открытия, я в этом надолго.
– Послушай, я не собираюсь лезть в это. И я не «не доверяю» лично тебе. Но мне кажется, Сорайя так же серьезно в этому относится, и я могу, по крайней мере, воспринимать тебя серьезно. Если ты ей не безразличен, тогда я приму это и буду доверять ее суждениям.
– Хорошо… я ценю твою честность.
– Просто запомни, что я сказал. Не разбивай ей сердце, и я не разобью твое смазливое личико.
Я проглотил свой гнев ради Сорайи.
– Еще с первого раза я достаточно ясно тебя услышал, Тиг.
Если бы этот парень не был лучшим другом Сорайи, я не стал бы терпеть это, но мне не надо, чтобы он меня оговаривал.
Закончив татуировку, Тиг прикрыл ее чистой повязкой. Я не мог дождаться, когда смогу показать ее Сорайе.
Делия вышла из-за угла, когда я поднялся с кресла.
– Так как ты осмелел, МБП, я буду рада проколоть тебе что-нибудь, пока ты здесь.
– МБП?
– Мистер Большой Придурок.
– Ах, да, конечно. – Я закатил глаза и бросил на стойку пачку наличных, в три раза больше, чем должен был.
Она взяла деньги и положила их в кассу.
– Итак… проколем член? Че скажешь?
От основания до кончика моего члена пробежала дрожь.
Ауч.
– Не все сразу, Делия.
– Ладно, – она пожала плечами, – я хотя бы попыталась.
* * *
Следующим вечером я едва сдерживал свое волнение, когда после работы направлялся к Сорайе, чтобы сделать ей сюрприз. Повязку можно было снять, и я мог, наконец, показать ей мою татуировку.
Так как день рождения Хлои уже в эти выходные, сегодня вечером подходящее время, чтобы показать тату. Это напомнит Сорайе, что она важна для меня.
Я задержался на работе и решил заехать к ней без предупреждения с едой из ее любимого мексиканского ресторана.
Сорайя впустила меня внутрь без вопросов, но, когда она открыла дверь, ее настроение, казалось, испортилось.
– Грэхем… Я не ждала тебя. Проходи.
Притянув ее к себе, я провел рукой по ее спине и сжал попку.
– Ты не рада меня видеть?
– Нет, рада.
Я положил пакет с едой на кухонный стол.
– У меня для тебя сюрприз. Я не мог дождаться, когда смогу прийти к тебе сегодня и показать это.
– Что это?
Сняв пиджак, я сказал:
– Давай сначала поедим. Я принес твои любимые энчиладос из No Way Jose’s.
На протяжении всего ужина Сорайя была тихой. Что-то определенно было не так. Я задумался, может, она просто нервничала из-за поездки в Хэмптон в эти выходные?
Я взял ее тарелку.
– Хочешь поговорить о том, что тебя беспокоит?
Уклоняясь от моего вопроса, она сказала:
– Не очень. Расскажи мне сначала о сюрпризе.
Было как-то странно показывать ей татуировку, когда она была в таком мрачном настроении. Я не так представлял себе этот момент, но не мог больше прятать ее, так как позже собрался вытрахать из Сорайи это плохое настроение. Она, так или иначе, увидит мою грудь.
– Ладно… Это кое-что, что я хотел сделать уже давно. Я, наконец, собрался и сделал это. Надеюсь, тебе понравится.
Сорайя закусила губу в предвкушении, пока я медленно расстегивал свою рубашку. Мое сердце колотилось. Что, если она подумает, что я ненормальный? Черт. Было слишком поздно. Она смотрела, как я убирал повязку.
– Она все еще немного красная, – сказал я, сильно нервничая.
Она прикрыла рот.
– О боже, Грэхем… Это…
– Тебе нравится?
Ее глаза заблестели.
– Это потрясающе. – Она посмотрела на свою ногу. – Она точно такая же, как моя.
– Конечно. Тиг сделал так.
Сорайя обвела область вокруг моей татуировки и рассмотрела рисунок, стратегически расположенный прямо напротив моего сердца. Там было написано имя Сорайи. Под буквами была уменьшенная версия того же узора с пером, как у нее на ноге.
– Я подумал, перо идеально подойдет к твоему имени. Наша история могла пойти по-другому, если бы я не смог узнать тебя по нему, когда мы впервые встретились. Я очень благодарен этому перу. – Сорайя все еще молча и восторженно смотрела на татуировку, когда я сказал: – Знаешь, то, что другая тату была далеко от моего сердца, это не совпадение. Ты – единственная женщина, которая им полностью владеет.
Скажи ей, что любишь ее.
Почему так чертовски трудно просто сказать это?
Потому то ты боишься, что чувства не взаимны.
Она все еще обводила пальцем татуировку. Я накрыл ее пальцы ладонью, чтобы остановить и привлечь внимание.
– Сорайя… я лю…
– Грэхем, я… мы… задержались.
Задержались?
– Что?
– Я… У меня… задержалась…
– Ты задержалась? Что это значит? Ты куда-то опаздываешь?
– Мои месячные. У меня задержка. Я боюсь.
Я моргнул несколько раз.
– Ты думаешь, что можешь быть беременна?
– Я на таблетках. Маловероятно, но у меня никогда не было задержек. Поэтому я переживаю. Я просто посмотрела на календарь и только сегодня поняла.
Ну, теперь ее странное настроение обрело смысл.
– Могут быть другие объяснения этому?
– Я читала, что стресс иногда может вызвать задержку. Так что, я надеюсь на это. Ведь это последнее, что тебе сейчас нужно.
– Ты беспокоилась обо мне?
– Да. Конечно о тебе! Ты только что столкнулся с тем, что у тебя есть ребенок. Это будет слишком. – Она закрыла лицо руками. – Слишком, черт возьми.
Я убрал ее руки от лица и притянул к себе.
– Сорайя, я согласен, что время не идеальное, но даже не сомневайся: я абсолютно не расстроен из-за вероятности, что ты можешь носить моего ребенка. Я не думаю, что ты готова… нет… но, если это случится, я приму это как благословение.
Она посмотрела на меня.
– Правда?
– Да… правда. – Я обхватил ее щеки, улыбнулся и повторил: – Правда.
– Спасибо, что говоришь это, потому что я очень боялась просто сказать об этом.
– Не бойся. Тебе никогда не придется сталкиваться с чем-нибудь в одиночку.
Мне необходимо было знать.
– Мы можем сделать тест? – спросил я.
– Не знаю, готова ли я. Не хочу делать его слишком рано, может получиться ложный результат. Я подожду пока пройдут выходные… когда переживем вечеринку. Потом мы это сделаем.
– Все, что хочешь.
По выражению ее лица я знал, что она молилась, чтобы не быть беременной.
Был ли я сумасшедшим, если желал совершенно обратного?
