Текст книги "Крошка из Шанхая"

Автор книги: Вэй Хой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

– Ники!

Это бабушка зовет меня, но я притворяюсь, что не слышу. И снова:

– Ники! Я знаю, где ты прячешься.

Вот уже ее грузный силуэт показался на лестнице, я лихорадочно захлопываю крышку сундука, но меня выдают предательски грязные лицо и руки.

– Перестань лазать сюда, – раздраженно говорит она. – Если тебе так нравятся эти вещи, я отдам их тебе в приданое.

Однако позже городские власти приняли решение строить автостраду в этом районе, и старый квартал, выстроенный во французском стиле, был обречен. В суматохе и суете переезда мои детские сокровища были безвозвратно утеряны.

Рассеянно глядя на торчащие из воды ноги, я думала о том, насколько далекими обычно кажутся события детства, словно они происходили с нами в прошлой жизни. Все, кроме острого и щемящего чувства теплоты и нежности, кажется ненастоящим.

Тут на пороге ванной комнаты появился Тиан-Тиан. Глаза у него покраснели. Он встал на колени рядом с ванной.

– Ты закончил письмо? – тихо спросила я.

– Да, – ответил он, пытливо глядя мне в глаза. – Я написал матери, чтобы она не строила никаких планов насчет возвращения и открытия ресторана в Шанхае. Когда я навещал бабушку, то упомянул о намерениях матери. Она сказала, что это весьма кстати, что она еще успеет поквитаться с ней до того, как умрет. Я тоже не хочу, чтобы мать приезжала. Будет лучше, если я так и останусь один до самой смерти.

В его голосе звучало отчаяние, он заплакал.

– Коко, что бы там ни было, никогда не лги мне! – Он впился в меня взглядом, словно резанул по сердцу невидимым ножом. Тяжелая, устрашающая тишина сочилась каплями крови. Чем безнадежнее любовь, тем беззащитнее мы перед лицом обмана и мучительными сомнениями.

– Я люблю тебя, – я крепко обняла его и закрыла глаза. Наши горючие слезы скатывались по щекам и падали в ванну, вода темнела и бурлила и, наконец, превратилась в кипящую плазму, поглотив наши рыдания и страхи. Той ночью я поклялась себе, что никогда не обмолвлюсь Тиан-Тиану о Марке и наших отношениях. Ни единым словом.

12 Завтрак на траве

Отрицайте монотонность, поддерживайте разнообразие, отрицайте запреты, поддерживайте исступление, отрицайте единогласие, поддерживайте иерархию, отрицайте шпинат, поддерживайте устриц.

Сальвадор Дали

Миновал полдень. Осеннее солнце освещало улицу и прохожих, отбрасывающих легкие, словно нарисованные кистью художника тени. Деревья потихоньку сдавались на милость осени, желтеющие листья свисали с веток как засохшие насекомые. Ветер овевал лицо, принося благодатную прохладу.

В обычной жизни все происходящие события следуют друг за другом быстрой чередой, заставляя забывать о смене времен года и быстротечности бытия.

Тиан-Тиан действительно пошел в Центр репродуктивного здоровья, и в первый раз я решила проводить его.

Внутри здания было неприглядно, душно и пахло чем-то терпким. Коридоры, плакаты и лица врачей казались слишком стерильными. Врач в кабинете первичного осмотра равнодушно смотрел на нас сквозь массивные очки ничего не выражающими глазами. Он задавал Тиан-Тиану вопросы о его состоянии и старательно записывал все ответы в историю болезни.

– Когда у вас впервые были ночные поллюции? По утрам у вас никогда не было эрекции? Если вы читаете эти книги или смотрите эти фильмы, вы реагируете на них? Хоть раз в жизни у вас был нормальный половой акт, то есть вам удавалось ввести половой член во влагалище и сохранять эрекцию хотя бы в течение трех минут? А вообще, у вас бывают какие-нибудь отклонения?

Тиан-Тиан побледнел, как мел, на лбу выступили крошечные капельки пота. Он отвечал с трудом, едва слышно и односложно. Я почувствовала – возьми я его сейчас за руку и помоги встать, он вскочил бы и побежал прочь без оглядки. Я осталась сидеть в коридоре, а его отвели в находившийся рядом терапевтический кабинет. Выглядел он ужасно, казалось вот-вот упадет в обморок. Дойдя до двери, он беспомощно оглянулся на меня, в глазах застыл ужас.

Я прикрыла лицо рукой. Это было слишком жестоко по отношению к Тиан-Тиану.

Долгое, томительное ожидание. Затем дверь кабинета отворилась и показался врач, а за ним, понурившись и не глядя на меня, брел Тиан-Тиан. Врач что-то нацарапал в медицинском бланке.

– Ваша репродуктивная система в полном порядке, – сообщил он Тиан-Тиану свой диагноз. – Проблема носит чисто психологический характер.

Он рекомендовал Тиан-Тиану посещать у них в центре групповые занятия по психотерапии и в качестве дополнительного лечения принимать какие-то лекарства.

Теперь в жизни Тиан-Тиана появилось новое занятие. Каждую неделю он отправлялся в Центр репродуктивного здоровья и несколько часов проводил там. Возможно, его привлекали не столько сами занятия, сколько возможность общаться с такими же страдальцами, делившимися с ним своими тайнами. Все присутствовавшие на занятиях садились в кружок и по очереди рассказывали сочувственно внимающей аудитории о своих переживаниях и проблемах. По мнению Дэвида У, общее страдание помогает преодолеть личные страхи.

Тиан-Тиану вскоре надоели занятия в Центре и курс психотерапии. Но в группе он познакомился и подружился с молодым человеком по имени Ли-Лэ, которого стал время от времени приглашать в нашу компанию.

***

Осенью хорошо выбраться на природу. Поэтому мы решили устроить пикник на лужайке у гостиницы «Синго». Солнце лениво ласкало нас своими лучами, а ноздри щекотал запах лизола, долетавший из расположенной неподалеку клиники. Отсюда открывался чудесный вид: симметричное чередование островков зелени и зданий, согретых осенним солнцем.

Мы расстелили на лужайке одеяло, разложив поверх него аппетитные закуски. Все наши друзья, кто сидя, кто лежа, вальяжно расположились вокруг, словно рассыпавшиеся по доске шахматные фигуры. Наш пикник напоминал мне картину Мане «Завтрак на траве» с ее атмосферой буржуазной безмятежности середины девятнадцатого века, к которой я всегда тяготела.

Постоянное пребывание в помещении гнятуще действует на душевное состояние. Размышления, работа над книгой, тишина, мечты и игра воображения могут привести человека на грань безумия. В ходе совершенно бесчеловечных экспериментов ученые доказали, что пребывания в полном одиночестве в замкнутом пространстве в течение четырех дней вполне достаточно, чтобы человек выбросился из окна как камень из катапульты. Оказывается, лишиться разума не так уж сложно.

На одной из открыток, присланных отцом (они с матерью путешествовали в Гуанчжоу), было написано: «Девочка моя, старайся почаще гулять. Трава и свежий воздух – самый чудесный дар, который преподносит нам жизнь». Общаясь со мной, он часто прибегал к сентенциям и афоризмам.

Пришел Ли-Лэ, одетый неряшливо, но с претензией. Это был сухопарый, лупоглазый парень с бритой головой. Мое первое впечатление от общения с ним – завзятый матерщинник. Он все время теребил кончик носа, пока тот не начинал краснеть и не заострялся. Мне этот парень сразу не понравился. Ходили слухи, что в десятилетнем возрасте он начал ухлестывать за зрелыми женщинами, а в одиннадцать лет лишился невинности, переспав с матерью одного из одноклассников.

После этого он перетаскал к себе в койку более пятидесяти женщин – ровесниц матери и своей старшей сестры. Год назад Ли-Лэ застукали с чужой женой. Муж хорошенько отлупил его и отрезал длинные волосы, которыми он так гордился. После этого Ли-Лэ стал импотентом.

Ли-Лэ был из семьи интеллигентов, высланных из Шанхая, и жил без присмотра и заботы. Работал продавцом в одном из магазинов фирмы «Адидас» на улице Нанкин. В свободное время стучал на барабане в каком-то подвале и даже организовал собственную неформальную рок-группу. На какое-то время рок заменил ему секс, успокаивая молодое тело и услаждая душу. На Тиан-Тиана Ли-Лэ произвел впечатление не только своеобразным отношением к жизни и манерой поведения, в которой он усматривал естественность, скромность, наивность и самобытность, сколько страстью к чтению и пытливостью ума.

Чжуша тоже приняла мое приглашение и пришла на пикник. Она принесла мне в подарок флакон тоника для кожи от Шисейдо. Сказала, что привезла его из Гонконга, куда ездила в командировку. Там он продается на сотню юаней дешевле, чем в Шанхае. Прошло уже много времени с тех пор, как я виделась с ней в последний раз, но ее изысканная, как у леди, манера держаться ничуть не изменилась. Похоже, она уже оправилась от переживаний по поводу развода.

– Слышала от тетушки, ты начала писать роман, – сказала она с улыбкой, через соломинку потягивая сок из пакета. Солнечные блики играли у нее на лице, и от нее вкусно пахло молодой травкой. – Да, кстати, – заметила она, доставая и протягивая мне визитную карточку, – я теперь работаю в этой компании.

Я взглянула на карточку и на мгновение обомлела. Это часом не инвестиционная компания Марка?

– Верно, я действительно пишу роман. Надеюсь написать бестселлер и заработать достаточно денег, чтобы отправиться в путешествие по Европе, – ответила я.

– А твой дружок? Вы все еще сидите безвылазно в той же комнате? Просто не представляю, как можно так жить! Неужели ни один из вас не хотел бы получить работу вне дома? Вредно сидеть взаперти. Можно заболеть, – сказала Чжуша заботливо.

– Мы часто гуляем, иногда заходим в бар выпить или отправляемся потанцевать, – ответила я.

Я подумала о том, что если поеду в Европу, то Тиан-Тиан непременно захочет поехать вместе со мной. Во время путешествия меняются не только время и место, но и образ мыслей, настроение и общее самочувствие. Я грезила о том, как занимаюсь любовью с Тиан-Тианом в маленькой гостинице в небольшом французском городке (ему там точно понравится), в придорожном мотеле где-нибудь в Германии, в безлюдной церквушке в Вене, в римском Колизее, на моторной лодке на Средиземноморье… Наш роман будет развиваться постепенно – пока существуют привязанность и страсть. Любовь и свобода всегда найдут себе приют и под сенью леса, и в водах озера, и на небесах.

Я подошла к Тиан-Тиану, присела рядом и поцеловала его. Он прервал беседу с Ли-Лэ и улыбнулся мне в ответ.

– Давай поиграем во фризби [49]  [49]Фризби – «летающая тарелка». Пластиковый диск для спортивной игры. Назван по имени старинной компании в Коннектикуте «Фризби пай», продававшей пирожки на бумажных тарелочках. Любимым развлечением студентов местного колледжа в начале XX века было соревнование на то, кто дальше сумеет запустить такую тарелку. – Е. К.


[Закрыть], – предложила я.

– О'кей, – согласился он, поднимаясь. В свете солнечных лучей с гладкими черными волосами, в черной хлопчатобумажной рубашке в полоску и с по-детски ясными глазами он казался совсем юным, почти школьником.

Наши взгляды на мгновение пересеклись. Меня охватил порыв страсти, сердце бешено забилось. Он снова засмеялся. Пластиковый диск летал туда-сюда, словно крохотный НЛО, пока не упал к ногам Чжуши. Она улыбнулась и передала его Тиан-Тиану. Чжуша о чем-то увлеченно беседовала с Ай-Диком, и, похоже, им было интересно вдвоем.

Закончив разговор с кем-то из своих многочисленных знакомых, остановившихся в гостинице «Синго», к нашей компании подошла Мадонна и присоединилась к игре. Щеголь Номер Пять и его подружка Сиси загорали, повернувшись голыми спинами к солнцу и играя в настольную игру под названием «Аэроплан». Вид беззастенчивой парочки в одинаковых черных очках, среди бела дня развалившейся на газоне и поджаривающей на солнце обнаженные бледные спины, не оставлял ни у кого из окружающих никаких сомнений, что эти двое были просто созданы друг для друга.

Неожиданно к нам приблизилась сердитая пожилая женщина, судя по всему, иностранка. Остальные продолжали играть, а Мадонна и я подошли к ней.

– Прошу прощения, – обратилась она к нам на английском языке с очень сильным американским акцентом, – но я вынуждена просить всех вас уйти отсюда.

– Почему это? – поинтересовалась я по-английски.

– Видите ли, мы с мужем живем вон в том доме напротив, – сказала она и указала пальцем на здание во французском стиле, расположенное на противоположном конце лужайки. Это был прелестный трехэтажный особнячок с низким глухим забором, с изящной, но совершенно бесполезной трубой дымохода на крыше, цветными витражами окон и двумя балконами, перила которых с цветочным лепным орнаментом были густо увиты плющом. – Мы всегда любуемся с нашего балкона прекрасным видом на эту лужайку

– И что с того? – Наверное, по-английски мои слова звучали грубо. Но я и не собиралась быть особенно вежливой. Какого рожна нужно от нас этой пожилой американке?

– Но вы вторглись сюда и нарушили тишину и покой. Вы слишком шумите и бегаете по траве, – произнесла она властным тоном. В ее голубых глазах блестели сердитые льдинки. Было ясно, что она не потерпит никаких возражений. У нее была копна серебристо-седых волос, как у моей бабушки, и морщины на лице были похожи. Но на этом сходство кончалось – ни на йоту бабушкиной доброты и участия.

Я по-китайски тихо объяснила Мадонне, что нужно этой старушенции.

– Что? Она действительно хочет выпроводить нас отсюда? – возмутилась Мадонна, услышав такую нелепую просьбу. А она была не из тех, кто сдавался на милость победителя. Настоящий боец.

– Передай ей, что эта лужайка – не ее собственность, и что она не имеет права распоряжаться здесь!

Я перевела старухе слова Мадонны.

Та рассмеялась, словно говоря «Ох, уж эти вульгарные китаянки!»

Мадонна зажгла сигарету.

– Мы и не подумаем уходить отсюда, – заявила она. – Так что уважаемая дама может убираться восвояси и немного передохнуть!

Американка, похоже, поняла, что ей сказала Мадонна, но невозмутимо продолжила:

– Мой муж – президент банка «Мэйлин». Мы решили снять этот дом именно из-за прекрасного вида. Мы оба – пожилые люди. Нам нужен свежий воздух и здоровая окружающая среда. В Шанхае нелегко найти чистую зеленую лужайку.

– Точно, – кивнула я в знак согласия, – вот именно поэтому мы и пришли сюда расслабиться и отдохнуть.

Пожилая леди спросила с улыбкой:

– Вы тоже снимаете квартиру неподалеку?

Я опять утвердительно кивнула.

– И сколько вы платите?

– По-моему, вас это не касается, – отрезала я.

– Мы ежемесячно платим двадцать пять тысяч американских долларов, – членораздельно, с ударением на каждом слоге произнесла она. – Так много именно за прекрасный вид из окна. Вы, китайцы, знаете, что живописные окрестности очень влияют на стоимость жилья. Поэтому я настоятельно прошу вас покинуть это место при первой же возможности.

Несмотря на улыбку, ее тон был жестким и категоричным.

Честно говоря, такая цена нас просто ошеломила. Кто знает, насколько она и ее муж-президент влиятельны, и какие связи у них есть в администрации гостиницы. Призвав на помощь браваду развязной уличной девки, Мадонна изобразила на лице некое подобие улыбки.

– Ладно, – сказала она. Но ее английский оказался не на высоте, и вместо холодно-учтивого «Увидимся позже» у нее получилось нелепое «Увидимся поздно».

На обратном пути мы, не сговариваясь, вдруг все вспомнили о тех табличках, которые повсеместно красовались во времена иностранных концессий: «Китайцам и собакам вход воспрещен». Сейчас, когда в страну возвращались многонациональные компании и финансовые гиганты, их экономическое влияние неизбежно вызывало у иностранцев чувство превосходства над местным населением. Впервые за долгое время мы, представители китайского поколения икс, почувствовали угрозу нашему национальному достоинству.

Вечером, когда Тиан-Тиан принимал ванну, позвонил Марк.

– Не звони мне больше. Это нехорошо, – попросила я тихо.

Он согласился.

– А как же мне с тобой связываться?

– Не знаю. Может, я сама тебе позвоню.

– Ты могла бы завести электронный почтовый ящик, – вполне серьезно предложил он.

– Ладно, – ответила я. И почему-то не удержалась и рассказала ему о том, что произошло. – Если бы в этом доме жил ты, то тоже нас выгнал? – спросила я резко. Это было чем-то вроде дипломатической уловки, испытанием, проверкой. Во мне говорило уязвленное национальное достоинство.

– Разумеется, нет, – отшутился он. – Иначе как бы я мог любоваться тобой и строить тебе глазки?

13 Отъезд

Я видел, как его огромный и грозный лик навис над равнинами; глаза сверкали исступлением и были полны целеустремленности. Видел его крылья. Видел его ветхую огненную колесницу, высекавшую тысячи сверкающих искр. Видел выжженный след позади нее на дороге. Она летела напролом, выжигая кукурузные поля, опустошая города, разрушая мосты и осушая реки.

Джек Керуак [50]  [50]Джек Керуак (Jack Kerouac, 1922 – 1969) – американский писатель, идеолог «разбитого поколения». Родился в обедневшей франко-канадской семье. В самом известном романе Керуака «На дороге» (1957) изображаются «битники», кочующие по Америке в поисках несбыточной мечты об общинной жизни и красоте.


[Закрыть]

Декабрь. Недобрый месяц. В старинных глухих двориках нет цветущей сирени. На каменных садовых ступенях и в ярко украшенной аркаде ресторана Такаси «Китайский гарсон» на улице Хэншань больше не видно прекрасных обнаженных танцовщиц. Ни голубей, ни взрывов веселого смеха, ни грустных отзвуков джаза.

Нескончаемо моросит мелкий зимний дождь, оставляя на языке горьковатый привкус. Из-за вездесущей сырости кажется, что вы прогнили насквозь, до мозга костей. Зимняя слякоть в Шанхае отвратительна, как будто у природы месячные.

Тиан-Тиан надумал путешествовать. В это время года он всегда уезжал из Шанхая. Он не выносил холодов и промозглой сырости. Изредка выныривающее тусклое зимнее солнце не греет, от прикосновения его холодных лучей по коже бегут мурашки.

– Хочу уехать ненадолго, – сказал Тиан-Тиан.

– И куда?

– На юг. Куда-нибудь, где яркое солнце и голубое небо. Хоть в Хайкоу [51]  [51]Хайкоу – административный центр огромного тропического острова Хайнань, расположенный на самом юге Китая, напротив материкового полуострова Лэйчжоу.


[Закрыть].

– Поедешь один?

Он утвердительно кивнул.

– Ладно, поезжай. Но будь осторожен. У тебя естъ телефонная карта, можешь звонить в любое время. Я буду дома, собираюсь работать над романом.

Меня пугала мысль, что мне так никогда и не удастся закончить этот роман. Но после отъезда Тиан-Тиана у меня будет больше времени и, в каком-то смысле, больше физической свободы. Понятия не имею, сознавал ли Тиан-Тиан, что его предстоящий отъезд был временным бегством от опасности, таившейся в нашей чрезмерной близости. Он был необычайно чувствительной натурой, в сотни раз более чутким, чем обычные люди. Временами взаимное чувство связывало нас по рукам и ногам так, что не продохнуть. И когда силы были уже на исходе, а творческая фантазия иссякала, кому-то из нас нужно было трогаться в путь.

Кроме того, Марк с неумолимостью раковой опухоли вклинился в самое слабое звено сковывающей нас с Тиан-Тианом цепи отношений. Эта раковая опухоль, как неистребимая зараза, засела в моем уязвимом теле, безнадежно пораженном неизлечимым вирусом плотского влечения.

Многие люди искренне полагают, что любовь и секс не следует смешивать. Для многих эмансипированных женщин идеал личной жизни – найти мужчину, способного довести ее до оргазма, в котором она будит желание и которого желает сама. Такие женщины убеждены, что несовпадение любви и секса ничуть не противоречит нормальному, здоровому отношению к жизни. Интуитивные устремления и чаяния женщин формируются под влиянием повседневной реальности. Они непроизвольно стремятся к образу жизни, сулящему безопасность. А ключ от заветной дверцы, за которой сокрыты все тайны жизни, они кладут под подушку. Еще пятьдесят лет назад женщины были менее свободными, тридцать лет назад – менее привлекательными и десять лет назад – менее изощренными в достижении оргазма.

Внизу у подъезда припарковалось вызванное по телефону такси. Я в последний раз просмотрела багаж Тиан-Тиана: блок сигарет «Тед Лапидус» (в Шанхае их можно купить только в специализированных киосках), бритвенные лезвия «Жилетт», ополаскиватель для полости рта, пять пар белого нижнего белья, семь пар черных носков, портативный проигрыватель для компакт-дисков, сборник избранных стихов Дилана Томаса, дневник Сальвадора Дали, фильмография Альфреда Хичкока и наша с ним фотография в рамочке. В другую сумку Тиан-Тиан посадил Пушинку, с которой не захотел расставаться. Мы прихватили зонт, спустились и сели в такси. Поскольку Тиан-Тиан вез котенка, то не мог лететь самолетом и решил ехать до Хайкоу в спальном вагоне.

Капли дождя ударили в ветровое стекло. Улицы заволокло серым туманом, в котором размытыми цветными кляксами мелькали магазины и прохожие. Тиан-Тиан сосредоточенно чертил пальцем на запотевшем стекле какие-то непонятные иероглифы. По радио исполняли слащавую популярную песенку Ричи Рена [52]  [52]Ричи Рен (Richie Ren) – современный китайский (Тайвань) певец (первый альбом записан в 1990 году) и киноактер (с 1994 года).


[Закрыть] «Девочка моя, оглянись».

Такси уже подъезжало к вокзалу. Тиан-Тиан схватил мою руку и прижал к своим коленям. Во мне росло чувство неловкости и растерянности. Мы расставались на целых два месяца. И на следующее утро, проснувшись, оба уже не увидим близкого лица рядом на подушке. Никто больше не будет барабанить в дверь ванной, чтобы вместе принять душ. Не нужно будет готовить или стирать на двоих. Не нужно будет выслушивать ничьи жалобы и вытирать ничьи слезы. И прислушиваться к чужому бормотанию во сне.

Вокруг вокзала по-прежнему сновали толпы рабочих-мигрантов. Я велела Тиан-Тиану понадежнее спрятать документы, кредитку, телефонную карту и железнодорожный билет. Мы подошли к эскалатору, плывущему на второй этаж, где проверяли билеты. И вот Тиан-Тиан, помахав мне на прощание, с Пушинкой в правой руке и с чемоданом в левой, влился в поток людей, устремившийся к перрону.

***

Дождь на улице прекратился. Я села в автобус и, доехав до магазина «Дом моды», сошла. Эта часть улицы Хуай-хай походила на торговый квартал любого западного города, слегка переделанный на своеобразный китайский манер с учетом массового вкуса. Здесь все время стайками собиралась модная молодежь. Она приходила на улицу Хуатин [53]  [53]Она приходила на улицу Хуатин, чтобы поднабраться новых веяний, не отстать от моды. – На шанхайской улице Хуатин в 1984 году открылся вещевой рынок. Наряду с рынками в Пекине и Гуанджоу, он был одним из самых известных в стране; его ежегодно посещали более 15000 иностранцев и несчетное число местных жителей. Переведен на другое место в ноябре 2000 года.


[Закрыть], чтобы поднабраться новых веяний, не отстать от моды. Эта маленькая улочка символизирует присущую шанхайцам способность с пользой осваивать каждый сантиметр пространства. Куда ни кинешь взгляд, повсюду развешана стильная недорогая одежда, выставлены сумки, обувь, шляпы, изделия народных промыслов и игрушки. На этой улице, упоминающейся во всех путеводителях по Шанхаю для иностранных туристов, сосредоточены самые модные товары, и продаются они здесь значительно дешевле, чем в других местах. Как-то на ярмарке гонконгских товаров, проходившей в Шанхайском выставочном центре, мне попалась на глаза расшитая стеклярусом шелковая дамская сумочка за 250 юаней. А в тот же вечер на улице Хуатин я выторговала платье со стеклярусом всего за 150 юаней.

Когда на душе кошки скребут, я, как и многие женщины – мои сверстницы, отправляюсь на улицу Хуатин, заглядываю во все магазинчики и накупаю всякой всячины. Но, разобрав дома ворох купленных вещей – иногда таких прелестных, что в них хочется порхать, словно бабочка, – я обычно надеваю их всего раз или два. Наверное, потому, что они куплены с горя и, как правило, претенциозны и слишком фривольны. Они годятся лишь на то, чтобы наряжаться дома, как Мэрилин Монро, и с упоением любоваться собственным отражением в зеркале.

На улице Хуатин было полным-полно подростков, которых по одежде не отличишь от уличных оборванцев. Группка японских мальчишек на роликовых коньках демонстрировала виртуозное мастерство. Они были похожи на механических бабочек. Выкрашенные в яркий цвет волосы торчали во все стороны, как перья в метелке для смахивания пыли. Мимо пронеслись шанхайская девчушка вместе со своей подружкой. У одной на губах была серебристая помада, у другой – черная и у каждой за щекой торчал леденец «Фруктовое сокровище». Некоторые врачи опасаются, что девочки их возраста съедают вместе с леденцами слишком много дешевой губной помады и постепенно травятся чуть ли не до смерти. Однако пока не было никаких официальных сообщений о подобных случаях.

В толпе прохожих появилась группа элегантно одетых бизнесменов. Один из них приветливо помахал мне рукой. Я решила, что этот жест адресован кому-то позади меня, и продолжала идти, никак не реагируя на приветствие. Но он упорно делал мне знаки и окликнул меня по имени. Я уставилась на него в немом изумлении.

– Привет, это же я, Паучок!

Я была готова подумать, что сегодня Первое апреля. Паучок, которого я когда-то знала, был тщедушным юнцом, зависшим где-то между школой и работой, с криминальными наклонностями и пугающе высоким IQ. Я-то полагала, что сейчас он превратился в хакера, либо лихо грабящего банки с помощью компьютера, либо через пень-колоду выполняющего днем какую-нибудь немудреную работу, а ночи напролет просиживающего за компьютером, как одержимый бродя по киберпространству.

Но передо мной стоял молодой человек с жизнерадостной белозубой улыбкой и в очках без оправы, столь популярных среди китайских «белых воротничков».

– О боже, да ты меня не узнаёшь!

«О, боже» – извечная мантра [54]  [54]Мантра – ритуальная и заклинательная формула ведизма, индуизма и буддизма. – Е.К.


[Закрыть] Паучка.

Я рассмеялась.

– Клево выглядишь.

– Ты тоже, – ответил он серьезно. Каждый его жест был размеренным и солидным.

Мы зашли в кафе «Манабе». Сели за столик друг против друга. В воздухе стоял сильный, терпкий и пьянящий аромат кофе. Многие, пристрастившись к нему, как к наркотику, проводили в кафе целые вечера. И даже если добрую пятую часть своей жизни они бесцельно просиживали здесь, им было хорошо до тех пор, пока грезы помогали забыть об изматывающей работе. Здесь всегда звучала приглушенная неназойливая музыка, а официанты виртуозно вальсировали с подносами, словно танцоры.

Мы вспомнили «Зеленый стебель».

– Славное было местечко, – сказал Паучок. – Жаль, что когда я там работал, то думал только о деньгах.

– И еще о том, как бы грабануть сейф, – поддразнила его я.

– О боже! Даже не вспоминай об этом! Я теперь совсем другой человек, – засмеялся он и протянул визитную карточку сотрудника компьютерной фирмы «Голден Эппл». По его словам, эту небольшую компанию он основал вместе с несколькими однокурсниками. Они занимались разработкой программного обеспечения, установкой компьютерных сетей, продажей компьютеров. Дела вроде бы шли неплохо.

– Думаю, к концу года начнем получать приличную прибыль.

Он так и не избавился от своей страсти к наживе, но теперь стал значительно благоразумнее.

– А что слышно о Соблазнительнице? Вы все еще общаетесь? – вспомнила я его подружку по Интернету.

– Мы часто встречаемся за чашкой кофе, ходим в кино или играем в теннис.

– Ну, слава богу! Значит, мои предчувствия насчет нее не оправдались. Похоже, у вас все на мази. Подумываешь жениться?

– Ни за что. Соблазнительница была виртуальной женщиной. А в жизни – это парень, – сообщил он и, видя мое удивление, поспешно добавил: – Конечно, мы с ним просто друзья. – Он рассмеялся, ничуть не заботясь, верю я ему или нет.

– Если в Интернете он притворялся женщиной, чтобы завлекать парней, то, наверное, он страшно закомплексован, – заметила я.

– Пожалуй. Одно время он даже подумывал сменить пол. Я общаюсь с ним, потому что он добрый и умный. Он знает, что я не голубой, но мы все равно можем дружить, верно?

– Я бы не прочь познакомиться с этой Соблазнительницей. Судя по всему, он незаурядная личность.