Текст книги "Опасная клятва (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)
Глава 6
Чем Тошан отличался от Урнаса? Казалось бы, две одинаковые планеты, но при тщательном рассмотрении обнаруживалось множество отличий. Это Фима поняла, сидя на диване возле иллюминатора в своей каюте на военном звездолёте, который предоставили для перелёта землян. Огромные океаны покрывали большую часть планеты, и она казалась с орбиты синим шаром, украшенным кружевом густых облаков, укутанным энергетическим планетарным щитом, мерцающие ячейки которого переливались синим цветом. На орбите Тошана было оживленно: огромные корабли, маленькие транспортники, частные лайнеры, каждый ждал разрешения на посадку. Контроль был жёстким, и сион Тманг лишь сокрушался, что они так поздно вылетели, и теперь придётся стоять в пробке.
Обняв колени, Фима нервничала. До игр было всего пятнадцать часов, а перед ними только одна тренировка, чтобы привыкнуть к силе притяжения планеты и адаптировать организм к нагрузкам. Но куда страшнее было столкнуться лицом к лицу с сионом Ходом, про которого она узнала чуть больше из информационных источников в библиотеке. Дантэн Ход был не просто Сильнейшим, но и единственным претендентом на пост главы республики Атланда. И да, его уже второй год подряд единогласно выбирал на эту должность народ, но упрямый атландиец упорно отказывался принимать на себя обязанности главы республики.
Бутылка амета заняла своё законное место в рюкзаке и ждала своего часа. Добрый и отзывчивый сион Тманг пообещал лично устроить встречу Фимы и сиона Хода. И Серафима чувствовала себя обязанной ещё и ему за беспокойство.
Ребята шумной компанией собрались на смотровой площадке, а Фима решила уединиться. Ей нужно было собраться с духом, ведь приносить извинения – это очень сложно, особенно когда столько времени тянула. Изучив этикет республики, девушка знала, что так как все равны, то никаких особенных эпитетов для сиона Хода не требуется, просто от чистого сердца попросить прощения за своё невежество, только и всего. Казалось бы, такая малость, а сколько уже потрачено нервов. В голове проектировать разговор было проще в тишине, а не когда вокруг все веселятся, подшучивают и призывают сделать всех на гонках. Увы, парни все как один уверились, что Серафима сможет стать пусть не первой, но одной из призёров. Господин Гаврилов озвучил свои надежды на то, что его студенты хотя бы попадут в первую десятку турнирной таблицы.
Но сейчас Фима мысленно готовилась к более сложному бою, чем соревнование.
Посадка, как и прохождение контроля, заняли около часа. Люк звездолёта опустился, открывая привычный городской пейзаж: бесконечные высотные дома города Эренгер, стремящиеся своими пиками проткнуть небосклон. К трапу подходили трое встречающих, впереди, конечно же, сам сион Ход в синем парадном мундире, и это Фиму не удивило, ведь вместе с ними летел сион Тманг и уже знакомая четвёрка его учеников.
Площадка на крыше небоскрёба, на котором сделал посадку их корабль, была огромной и оборудована подъёмниками. Платформа, стоило только троице перешагнуть её границы, ожила и стала медленно опускаться вниз, а створки раздвижной крыши сомкнулись над звездолётом, погружая всех на пару секунд во тьму, пока глаза не привыкли к искусственному свету ангара.
– Приветствую вас, сионы и сиары, на планете Тошан, в городе Эренгере, где проходят ежегодные Игры Сильнейших, – сильный и приятный баритон Дантэна был приветлив, хотя атландиец не улыбался, зато за него это делал мужчина с короткими кудрявыми волосами, стоящий по правую руку от сиона Хода. Зеленоватого оттенка деловой костюм не скрывал подтянутого тела атландийца, но в сравнении с Ходом он казался уже в плечах, как, впрочем, и второй представитель планеты Тошан, стоящий за спиной сиона Хода чуть левее. Возможно дело в костюмах, которые затмевал военный мундир, а может в том, что мужчины не стояли рядом с омераком, подчёркивая его статус.
– Сион Тманг, рад видеть вас в добром здравии, хотя вы на днях предрекали себе скорую кончину, – не упустил возможность поддеть наставника Дантэн, улыбаясь ему как старому приятелю.
– На всё воля Судьбы, когда она решит, тогда и будет повод горевать о несбывшемся.
– Я не верю в Судьбу, омер, – мягко возразил Дантэн и, сделав широкий шаг, оказался рядом со старым атландийцем, по-дружески похлопал его по плечу и добавил: – Так что и вы не верьте, а стройте её сами.
Фима, нервно сжимая лямки рюкзака, поглядывала из-под козырька кепки на омерака, который приветствовал всех учеников бывшего наставника лично, и каждому в их адрес была сказана острая шпилька, от чего лерсы злились, однако проявляли учтивость. И вот перед этим нахалом ей придётся извиняться. Фима мысленно взмолилась к Создателю, чтобы тот дал ей терпения. Собственной выдержки точно не хватит, и подношение могло легко стать орудием убийства или покушения.
Когда с приветственной частью было закончено и слово взял улыбчивый атландиец, Аранс Глаб, атмосфера в ангаре разрядилась. Сион Глаб бегло говорил на всеобщем земном. Он объяснил, что перед тренировкой землян разместят в гостинице, а дорогих гостей в загородном доме омерака. Затем лёгкий обед, тренировка на стадионе, где будут проходить Игры, потом отдых, маленькая экскурсия для студентов по залам Славы при самом стадионе, и, конечно же, торжественная часть открытия игр. Соревнования будут проходить двое суток, так как заявленных спортсменов в этом году не так много.
После этого объявления сион Глаб указал на третьего сопровождающего, представив его Тьеденом Гаюруном, которого выделили в качестве гида и помощника землянам. Он-то и должен был отвести ребят в гостиницу и помочь с размещением. Фима краем уха слушала восторженные шепотки ребят, сама же ловила на себе взгляды шепчущихся сиона Тманга и сиона Хода. Тот щурил свои и без того узкие глаза, страшно при этом улыбаясь. Так обычно коварно улыбалась бабуля, когда видела очередного красавчика, с которым намеревалась провести вечер, а может и утро.
Решив, что глупо стоять и ждать, Фима шагнула вперёд, ведь лучше быстро отстреляться, чем томиться в сомнениях и тревогах, но именно в этот момент её окликнул Саша.
– Фим!
Серафима обернулась, Мантьян махнул ей рукой, подзывая ближе. Рядом с ним стояли Георгий и Алик. Анита и Юлиана тоже слышали оклик и замолчали, настороженно проводив Заречину взглядами.
Дождавшись, когда девушка подойдёт, Саша тихо шепнул, склоняясь к уху Фимы, чем ужасно её взволновал:
– Это правда, что Гоша сказал?
И дело было не в приятном аромате мужского парфюма и даже не в том, что с такого близкого расстояния разглядела капельки пота на его лбу, просто она поймала тяжёлый, пронзительный взгляд Матвея. Тот стоял как раз за спиной Мантьяна, как обычно, чуть в стороне ото всех. Фима удивилась тому, как среагировала на напряжённый взгляд Железнова: испугалась, словно её застукали за неприличным занятием.
Сбросить оцепление получилось после того, как Алик повторил вопрос Саши, настойчиво толкнув девушку в плечо.
– А? – с трудом разорвав зрительный контакт с Матвеем, Фима повернула голову к кареглазому шутнику, только в этот раз он не улыбался, а был предельно серьёзен.
– Ты и вправду можешь помочь Гоше? – шёпотом уточнил Маратов.
Фима кивнула, затем мотнула головой и в конце пожала плечами.
– Стопроцентной гарантии нет, но я могу попробовать, – стала объяснять девушка ребятам, обступивших её чуть ли не со всех сторон, отрезая от Матвея.
– Спасибо, – благодарно шепнул Саша, кладя руку на её плечо и по-дружески сжимая. – Ты просто не представляешь, как поможешь ему.
– Я ещё даже не знаю, получится или нет, – смутилась Фима от пока ещё незаслуженной похвалы.
– Даже если не получится, главное, что ты попробовала, – ничуть не сбавляя торжественности тона, заверил её Саша, и Серафима в который раз убедилась, что Мантьян самый галантный и милый из всех парней, с которыми она училась.
– Сиара Заречина! – зычный голос сиона Тманга заставил Фиму разве что не подпрыгнуть на месте. В этот раз она развернулась резко, напряжённо глядя на приветливо улыбающегося ей омера. – Прошу вас, подойдите к нам.
Ребята зашептались, а Юлиана насмешливо нарочито громко бросила Аните, поглядывая на Заречину:
– Серафима сегодня у нас прямо нарасхват.
Обижаться Фима не стала, понимая, что ситуация наверное со стороны более чем странная, а объясниться с подругами она всегда успеет.
Подходя к атландийцам, поймала на себе хмурый и недовольный взгляд ещё и Семёна Яковлевича. Фима совсем растерялась, поэтому приветливая улыбка получилось фальшивой и кривой.
– Приветствую вас, сион Ход, – поздоровалась она первой.
– Приятно удивлён вашим желанием пообщаться со мной лично, сиара, – склонив голову набок, атландиец рассматривал девушку с нескрываемым любопытством, при этом его руки были сцеплены за спиной. Тёмные карие глаза искрились весельем, как, собственно, и у сиона Тманга. Улыбка нет-нет да казалась не мягкой, а издевательской.
Может у Фимы воображение разыгралось, но стоять возле атландийцев становилось с каждой секундой всё более неловко. Меж тем сион Ход продолжал вещать, и Фима не уловила момент, когда всё пришло в движение:
– К сожалению, времени у меня на аудиенцию из-за игр нет, поэтому предлагаю вам лететь с нами ко мне домой, – на этих словах он развернулся и стал спускаться с трапа, а вслед за ним и сион Тманг, поманивший девушку за собой. Фиме пришлось подчиниться, чтобы услышать конец фразы Хода: – Пока я буду помогать моим гостям расселяться, заодно смогу выслушать вас.
– О нет, – тут же заартачилась Серафима, не представляя, как она будет одна среди атландийцев. – Моё дело потребует от вас всего пары минут.
– Думаете? – вполоборота глядя на девушку, расплылся в хищной улыбке Дантэн, от чего Фиму бросило в холодный пот. Она поняла, что сион Тманг рассказал, в чём суть вопроса, и парой минут, как она планировала, его не решить. – А зря, – тихо закончил мужчина и, словно забывая о ней, заговорил с Арансом об обеде для гостей и прочих деталях, которые у секретаря были, конечно же, улажены. Единственное исключение, которое он не учёл – это новая гостья.
Фима растерянно оглянулась на ребят, которых гид уводил в другую сторону, к аэробасу с эмблемой игр Сильнейших, в то время как сион Ход вёл атландийцев к серебристому флаеру.
– Сиара Заречина, мы ждём вас, – окликнул Дантэн девушку в розовом спортивном костюме, упиваясь пьянящим чувством предстоящей игры.
Наставник и его ученики уже не интересовали его, ими занимался Аранс. Да и наскучили они омераку. Огрызались ему в ответ вяло, без души, а наставник стал слишком часто упоминать про свой возраст, портя всё веселье на корню. Зато теперь он оторвётся. Землянка была уникальным шансом, если конечно не разочарует его, как другие её соотечественники.
Садясь во флаер, Фима в очередной раз поразилась тому, что никто из мужчин не подал ей руку и даже не предложил место – мелочь, казалось бы, но, тем не менее, неприятно. Дантэн занял место пилота. Фима оказалась сидящей рядом с сионом Тмангом. На руке уже привычно завибрировал тилинг, желая подключиться к управлению флаера, и девушке пришлось отвлекаться на него, отказываясь от запроса. Так происходило каждый раз, стоило ей взойти на борт корабля, или же оказаться под сводами какого-нибудь заведения, где есть интеллектуальная программа.
– Сиара, – раздался недовольный голос Дантэна, – вы что, так и не ознакомились с инструкцией к тилингу?
Говорил атландиец на своём родном языке, который казался девушке рычащим по сравнению с более мягким всеобщим земным, поэтому и вздрогнула от неожиданности.
– Простите? – обратилась она к Дантэну после небольшой заминки, ловя на себе удивлённые взгляды атландиейцев.
– Тилинг можно поставить на пассивное ожидание приказов, чтобы он не лез ко всем подряд устройствам для синхронизации, – очередной раз пристыдил её на глазах у всех Ход, и Фима покраснела, но, насупившись, всё же решила послушаться совета противного хама, чтобы лишний раз не досаждать ему.
– Так-то лучше, – услышала ворчливое от кресла пилота.
– Не переживайте, – мягко поддержал Иорлик землянку, улавливая наигранную злость в голосе Хода. Ведь мальчишка мог и промолчать, мог, да не стал. Забавно развивались события.
Фима тяжело вздохнула и тихо поблагодарила бывшего главу республики. Иорлик был очень понимающим атландийцем и чтобы развлечь Фиму, завёл разговор о её дипломе, и она даже решила попросить об интервью, рассказав о том, что она давно об этом мечтала. Старому атландийцу идея понравилась, и Серафиме пришлось очередной раз оправдываться, когда выяснилось, что вопросы она ещё не успела составить и вернее всего сможет это сделать лишь через неделю после соревнований, и Семён Яковлевич не будет отвлекать своими утренними тренировками. Сион Тманг принял её извинения, очередной раз прося её не волноваться так сильно. Но как не нервничать, когда его ученики с живым интересом слушали их беседу, даже хладнокровный Юдери и тот утратил свою маску безразличия.
А когда девушка вышла из флаера возле дома сиона Хода, то и вовсе потеряла дар речи. Нет, её впечатлил не сам дом, искрящийся зеркальными покрытиями солнечных батарей, а океан, бушующий высокими волнами за обрывом. Сильный порывистый ветер чуть не сбивал с ног, Фима придерживала козырёк кепки, любуясь на то, как белые тучи рвутся и тают на голубом небе, как птицы, резко меняя угол полёта, срывались вниз в пенные волны, будто желая разбиться, но вновь взмывали, чтобы повторить свой трюк. Невозможно яркий морской пейзаж в лучах Атласа был пропитан тоскливыми песнями птиц, оседая на губах солёным привкусом.
Устав держать руку возле лица, Серафима сняла кепку, и её распущенные волосы взметнулись словно знамя. Девушка подставила лицо ветру, чуть задерживая дыхание, когда сильный порыв брызгался каплями океана. Поддавшись настроению, Серафима раскинула руки в стороны и рассмеялась, забывая обо всём, наслаждаясь стихией, не замечая, что пока она блаженствовала, ею любовались атландийцы.
Они уже привыкли к красоте этого места, и сейчас даже завидовали землянке, потому что она испытывала то, что когда-то и они. Увы, первый раз самый яркий и сильный, затем приходило спокойствие и умиротворение.
Надышавшись вдоволь солёным воздухом, Фима с улыбкой обернулась и замерла, растерянно глядя на мужчин, замерших возле крыльца.
– Итак, пройдёмте, – первым спохватился Аранс, который не ожидал от себя, что может так заглядеться на землянку. Он очень любил свою подругу, Гулару. А тут как по голове чем ударили, стоял, улыбался и глаз отвести не мог.
Ход стоял, сложив руки на груди, и мерил Фиму задумчивым взглядом. А когда она прошла в дом, с любопытством оглядел бесконечный простор океана. Сегодня он был глубокого цвета индиго, а небо пронзительно голубым. Белые острокрылые ямены парили в тугих потоках воздуха, срывались вниз за рыбой. Чёрный голый камень обрыва окаймлял посадочную площадку, вдоль берега не было ни одного деревца, но почему-то именно этот суровый пейзаж зацепил Хода за душу когда-то и он решил обосноваться здесь, построил дом. Ему не раз говорили, что это красивое место, но вот так открыто выражать свои чувства стеснялись. Поток ярких, пьянящих эмоций, коснувшихся не только его, но и других атландийцев оказался удивительно приятным, лучше тысячи слов.
Нервно оглядывая утопающий в зеркальных поверхностях очень светлый холл, а затем и гостиную, куда проводил всех Аранс, занимающий должность секретаря при сионе Ходе, Фима шагала за мужчинами, пытаясь не отставать. Зеркала, казалось, были везде, и девушка не раз ловила своё ярко-розовое отражение на фоне белых стен и мебели. Её выходка на посадочной площадке не прошла бесследно, Серафима пыталась пригладить руками растрепавшиеся на ветру волосы, которые даже кепка не могла примять, как следует. Поэтому она украдкой сбежала в ванную комнату, получив подсказку, в каком направлении её искать, от Аранса. Когда же она вышла в гостиную вновь, Дантэн как раз стремительно пересекал холл и махнул гостям, жестом показывая следовать за собой.
– Ну что за несносный мальчишка, – ворчливо выдал сион Тманг, – никакого почтения.
С этим Фима была согласна, этикет, принятый на Земле, сильно отличался от очень простых взаимоотношений между республиканцами. Снова никто из мужчин не предложил ей присесть за стол, не отодвинул стул для неё. Оглядев просторную столовую, Фима очередной раз подивилась такому же, как и в гостиной, дизайну, переполненному стеклом, зеркалами и белым цветом мебели. Одна стена казалась огромным окном от потолка до пола, с видом на океан, прикрытым лёгкой, многослойной, прозрачной, но переливчатой органзой. Правда, приглядевшись, девушка заметила раздвижные двери, выводящие на балкон. Присев с краю стола, подальше от хозяина дома, девушка сняла с плеч лямки рюкзака, примостив его на соседний пустой стул, туда же положила кепку. Роботы в роли официантов обслуживали девушку вместо атландийцев. И это разительно отличалось от совместных ужинов и завтраков в доме Тманга, когда ребята ухаживали за девчонками, подкладывали им блинчики, любезно ставили поближе розетки с ягодными конфитюрами.
– Сиара Заречина, – окликнул её сион Ход и с улыбкой продолжил, когда Фима, встрепенувшись, посмотрела на него, – ваша тренировка через полтора часа, так что поторапливайтесь с обедом.
Кивнув, показывая, что услышала, Фима решила поесть, да и тема разговора мужчин была интересна. Они говорили не столько о соревнованиях, сколько об охране планеты как в целом, так и отдельных гостей. Все Сильнейшие, члены Совета, будут размещены, конечно же, у сиона Хода в доме. Аранс ожидал их появления примерно через час, к тренировкам, но заверил своего начальника, что комнаты готовы, словно это он принимающий гостей хозяин, а не Дантэн, который лишь равнодушно кивал, увлечённо поедая овощное рагу с мясом. Серафима поняла, что все присутствующие будут участвовать в соревнованиях, причём Ход замахнулся на все виды спорта, кроме одного – командной игры в флайбол. А когда сион Тманг предложил ему роль капитана команды, тот презрительно фыркнул.
– Было бы кем командовать, – недовольно отозвался молодой атландиец. – Вы сами-то видели, кого выбрали? – язвительно добавил, не стесняясь присутствия Серафимы за столом. – Я даже уверен, что сделали вы это специально, чтобы земляне выиграли.
Сион Тманг оправдываться не стал, лишь растянул сухие бледные губы в улыбке. А его ученики притихли, прислушиваясь к перепалке двух Сильнейших.
– Это послужит уроком, – после долгой минуты тишины объяснил сион Тманг, причём не Дантэну, а именно лерсам и Серафиме. – Нужно учиться чему-то новому, почему бы не флайболу. Я устал смотреть одно и то же, а так хоть какое-то разнообразие.
Дантэн усмехнулся, отодвигая пустую тарелку, которую тут же забрал робот, ставя перед атландийцем фарфоровую чашку на блюдце.
– Хотелось бы узнать, в каком виде спорта будет участвовать сиара Заречина, – сменил тему сион Ход, и все обернулись на девушку, которая как раз положила себе в рот кусочек сладкого фруктового десерта.
Сглотнув, Фима немного нахмурилась, не улавливая, – это предложение вступить в беседу, или атландийцы и вправду не знали очевидного? Ведь они сами организаторы встречи, должны были изучить списки участников.
– Я буду участвовать в гонках, – осторожно ответила она.
– Как интересно, – мягко улыбаясь, отозвался сион Тманг. – Это самое захватывающее зрелище.
– Мне нравится вольная борьба, – не согласился с ним Дантэн. – Помять бока неуклюжим увальням, да и вообще размяться. Если бы не это, то давно бы забросил игры.
Ученики Иорлика напряглись, со злостью поглядывая на лучащегося счастьем хозяина дома, что не укрылось от глаз Фимы.
– А почему именно гонки, – не унимался Дантэн, явно нашедший себе развлечение в лице девушке.
У неё даже закралась мысль, что он специально дожидается, когда она положит ложку себе в рот, прежде чем задать очередной вопрос. Вот и сейчас Фима в спешке сглотнула сладкие кусочки фруктов в желе, запила травяным чаем, прямо глядя на ухмыляющегося мужчину.
– Наверное по той же причине, почему вам нравится вольная борьба. Выбор каждого, чем заниматься, лишь бы это доставляло удовольствие.
– Браво, – поддержал девушку сион Тманг и даже поаплодировал. А молчаливые ученики опять воззрились на девушку с любопытством. Фима не понимала, почему они не поддерживают разговор, словно чего-то ждут. А может и боятся?
Серафима взялась за ложку, в упор глядя на Хода, медленно поднесла её к губам, прищурилась, понимая, что атландиец следит за ней неотрывно, а улыбка его становится всё шире и шире, хотя куда уж больше. Стоило ей открыть рот и очень медленно облизнуть ложку, как тут же прозвучал очередной вопрос, подтверждая догадку Фимы – издевается.
– Странно, что у вас больных допускают до соревнований.
Девушка чуть не поперхнулась, выпучив глаза. Такого хамства она точно не ожидала.
– Дантэн! – возмутился сион Тманг и поспешил помочь закашлявшейся Фиме, услужливо постучав ей по спине.
– Спасибо, – сипло поблагодарила она старого атландийца, который даже подал ей чашку, чтобы она смогла попить, затем непонимающе уставилась на Хода.
– С чего вы решили, что я больна? – уточнила она. – Я же прошла медкомиссию. Была бы нездорова, меня бы не включились в группу.
– Я же вижу, как к вам относятся другие, к вам и двум другим девушкам, – безмятежно разъяснил атландиец, а как только выдержал театральную паузу, морально добил: – как к больным.
– Да, и это не только в вашей группе, – подал голос лерс Юдери, заинтересованно глядя на девушку. – Так было и среди других ваших предшественников. Мы подумали, что здоровых женщин у вас придерживают для себя, а таких, как вы, отправляют к нам.
– Зачем? – вырвалось у Фимы, так как логику такого вывода пока не видела.
– Очевидно, вас не жалко, – закончил за Юдери Ход.
Он сидел, подперев кулаком подбородок, и улыбался так счастливо, что девушка даже растерялась.
– Вообще-то нет, – как-то нужно было объяснить атландийцам, почему ребята так вели себя с девушками, но при этом постараться не обозвать их невежами и грубиянами. Вот только как, если внутри всё кипело и требовало высказаться за всё, что Серафиме пришлось вытерпеть. – У нас за женщинами принято ухаживать, что, собственно, и делают ребята: дверь придерживают, помогают сесть за стол. Это воспитание, это правила поведения. Поэтому могу вас заверить, что девочки абсолютно здоровы.
Ход хмыкнул, другие отреагировали более сдержанно, но все отвели взгляды, словно не желали, чтобы девушка прочла в них истинные мысли – они ей не поверили. Может, и поверили, просто посчитали ответ глупым и недостойным дальнейшего обсуждения.
Сион Тманг опять сменил тему, чем очередной раз неприятно поразил. Значит и он считал так же? Фима не могла поверить, точнее, поверить могла, пообщавшись с атландийцами несколько дней, сложнее было принять их странное снисхождение в отношения к землянам. Но снова мысленно одёргивала себя от ответного хамства в ответ.
Неожиданно ожил комфон в кармане Серафимы и, украдкой глянув, кто звонит, девушка извинилась перед мужчинами, которые, кажется, этого даже не заметили, увлекшись своими разговорами, и вышла в холл, а затем и в гостиную.
– Да, мама, – обеспокоенно ответила она на вызов. Родное и любимое лицо было не просто приятно увидеть, а сродни ощущению протянутой руки помощи в такую сложную минуту.
– Я звоню, чтобы пожелать тебе удачи, – отозвалась мама, внимательно оглядывая дочь. – Ты как? Выглядишь неважно. Нервничаешь?
Смешок вырвался из груди Фимы чуть истерично.
– Да тут никак без нервов, – призналась она, подходя ближе к окну. Сидеть не хотелось, а вот взглянуть на разбитый в небольшом дворике сад, да. – Мне нужно поговорить с одним атландийцем, а как представлю его, аж неприятные мурашки по коже. Язва такая, просто жуть.
– Вампир, – понимающе кивнула мама с экрана комфона.
Фима в озарении взглянула на маму, по-новому оценивая хозяина дома.
– Точно! Энергетический вампир! Как ты узнала? – вопрошала она, наконец понимая для себя, как, собственно, следует общаться с таким, как сион Ход, и понятно теперь почему его игнорируют другие, как бы он не задевал их. Почему она сразу не сообразила!
– Только что с одной вампиршей общалась, – недовольно отозвалась Евгения Михайловна, с дрожью воспоминая недавний разговор. – Твоя бабуля опять напилась, и это в её-то возрасте! Ночь на дворе, а она Алексея сейчас выдернула, чтобы прилетел и отвёз её подругу домой. Такси уже отказываются прилетать по её адресу.
Серафима тяжело вздохнула, но попыталась оправдать бабушку:
– Мам, она же не часто пьёт.
– Милая, это сейчас не часто, а до того, как ты родилась, такое чудила! Как я счастлива, что сбежала от неё подальше в своё время. Надо было раньше это сделать, но я так хотела, чтобы ты окончила столичную школу.
Фима понимала маму, так как бабуля не стеснялась ругать жену сына за чрезмерно сдержанный характер и разные с ней взгляды на воспитание детей. Они были настолько разные, что, если честно, папу тоже было впору пожалеть, ведь он разрывался между ними. Да ещё и Фима в свой переходный возраст дала жару. Хорошо, что полицейские ни разу не арестовывали, хотя облавы на уличных гонщиков проводились регулярно, но разве могли обычные флаеры угнаться за прокаченным аэробайком.
– Ну ладно, не буду тебя отвлекать. Позвонила просто пожелать удачи на соревнованиях, – как обычно, тактичная мама постеснялась тратить деньги на галактическую связь, поэтому узнала, что дочь жива-здорова и успокоилась на этом.
– Спасибо, мама, – тепло улыбнувшись и послав воздушный поцелуй, Фима отключила экран комфона и убрала его в карман куртки.
Тяжко вздохнув, рассматривая зелень клумб, усыпанных мелкими бордовыми звёздами цветов, она почувствовала, что соскучилась по дому. Нервотрёпка последних дней её вымотала и даже недавняя вечеринка, которая прошла очень скромно, в приятной дружеской обстановке, не помогла восстановить душевные силы. Да ещё и тревога за бабулю, которая не позволяла себе так часто напиваться в её присутствии, а тут уже второй раз за неделю! Нужно обязательно вытрясти объяснения.
Дантэн, привалившись плечом, стоял в проёме, дожидаясь окончания разговора девушки. Было довольно познавательно стать невольным слушателем, немного узнать о семейных обстоятельствах землянки. Особенно понравилось то, как тяжко она вздыхала, словно на душе у неё было неспокойно. По мнению Хода, девушка явно была любимой дочерью и переживать в этом плане ей, казалось бы, не о чем, значит ли это, что она так переживала за свою мать, на чью долю свалилась беспомощная и нерадивая свекровь?
Дав Фиме ещё пару секунд на раздумья, он негромко позвал её:
– Сиара, вы закончили?
Дантэн улыбнулся, когда испуганный взгляд серых глаз воззрился на него, а сама девушка тихо шепнула:
– Чёрт.
– Ну я, конечно, не подарок, – смакуя каждое сказанное им слово, растягивая гласные, отозвался в ответ Дантэн, – да и праздники, знаете ли, не каждый день, но заверяю вас, сиара, вашему земному чёрту до меня как до звезды.
Ирония в голосе атландийца вернула Фиме способность мыслить, и первое, что у неё вырвалось, было упрёком.
– Вы подслушивали?!
– Конечно, – не стал отпираться Дантэн, с трудом давя в себе желание рассмеяться в голос, до того у землянки было потешно обиженное лицо. – Это же мой дом. Все разговоры система записывает и проверяет.
– Проверяет? – в шоке переспросила Фима, мысленно застонав. Теперь ей ещё и за вампира объясняться?
– Это естественно, – кивнул Дантэн. – Итак, давайте перейдём к делу, сиара. У вас был ко мне разговор.
Фима, глубоко вздохнув, попросила её подождать, а сама вернулась в столовую за рюкзаком. Пока она разговаривала, атландийцы, оказывается, закончили с обедом, и стол блистал чистотой, а столовая порядком, лишь красный рюкзак да розовая кепка Серафимы неуместно выделялись в этом мире белого спокойствия.
Очередной раз бросив взгляд в окно, девушка поняла, почему дизайнер выбрал именно светлые тона – океан бушевал, и если бы столовая была чуть темнее, то вид из окна, скорее всего, навевал апатию и депрессию, а не дарил восторг, как сейчас.
– Сиара, – голос Хода подстегнул не задерживаться.
Схватив рюкзак с кепкой, девушка вошла в гостиную, расположилась на диване, достала бутылку амета и, стесняясь, прокашлялась, чтобы голос не подвёл. Подойдя к атландийцу, который так и стоял возле входа, только теперь подпирал спиной стену, сложив руки на груди, Фима решительно протянула ему бутылку со словами:
– Тогда в библиотеке вы помогли мне с тилингом. Простите, что сразу не поблагодарила, я ведь даже не догадывалась, что это не просто ювелирное украшение, и когда он загорелся огоньками, а вы решили уйти, то я повела себя не так как должно. Поэтому примите мои извинения и вот этот небольшой презент за помощь.
Фима понимала, что тараторит, и атландийский в таком исполнении звучал ужасно коряво, а улыбка на губах Дантэна не добавляла ей уверенности, наоборот, иссушала её по капле.
– Мило, – шепнул мужчина, аккуратно взяв бутылку из слегка подрагивающих рук, пробежался взглядом по этикетке, отметив, что наставник не обманул: достойный напиток. Но ему было удивительно другое. – То есть вы готовы выложить за такое украшение целое состояние? Вы настолько богаты?
Фима нахмурилась, нервно погладила браслет, спрятав руки за спиной, и попыталась предугадать, к чему клонил атландиец.
– Нет, не богата. Тилинг мне подарила моя родственница. А это так важно, богата я или нет? – не удержалась она от вопроса, так как понимала, что могла привлечь внимание атландийца именно этим.
– Важно. Всё важно, – мягко отозвался Дантэн. – Я принимаю ваши извинения. Рад, что не разочаровали. Обычно вы, земляне, просите и требуете, но не даёте.
С этими словами он продемонстрировал бутылку амета и вышел в коридор. Фима, закинув рюкзак на плечи, держа кепку за козырёк, поспешила за ним следом, ведомая любопытством.
– То есть ни один землянин вам не сделал подарка? – попробовала она задать ему вопрос.
– Это вас удивляет? – повернувшись вполоборота, спросил атландиец.
Его размашистый шаг был равный двум девичьим, и Фима очень старалась не отставать, а так же продолжить беседу, пока настроение сион Ход располагало.
– Да, причём сильно. У нас принято что-то дарить за беспокойство или когда приносишь извинения, – Серафима не планировала оправдывать ни себя, ни своих соотечественников, это как-то само собой получилось.
