Текст книги "Опасная клятва (СИ)"
Автор книги: Вера Окишева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
Фима судорожно выдохнула, упираясь руками в грудь Железного, чувствуя, как под её ладонью сильно бьётся сердце юноши. Она прикрыла веки, чуть расслабила свои губы, и этот отклик Матвей почувствовал, прихватил своими губами её нижнюю, аккуратно зарылся рукой в волосы девушки, чтобы перейти к более взрослому поцелую.
Серафима словно потерялась для этого мира. Её сердце так же билось пойманной в сети птичкой и коленки отчего-то ослабевали. Целоваться с Матвеем оказалось очень приятно. Как она могла этого не помнить? Серафима подумала, что, наверное, могла бы часами так стоять в объятиях Матвея, прижимая к груди коробку с цветами, и целоваться, целоваться. Да только мечтам не суждено было сбыться, всё резко прекратилось.
– Земляне так нелогичны. Утверждают, что не встречаются, а сами целуются, без любви, просто так, – ехидный голос Хода Фима могла узнать из тысячи, а может уже и миллионов голосов. Она вздрогнула и оттолкнула от себя Матвея, который враждебно воззрился на атландийца, стоящего рядом с ребятами в его излюбленной позе, привалившись плечом к стеллажу.
– Или у вас принято за каждый подарок целовать дарителя? – продолжал с издевательским весельем Дантэн, наблюдая, как краснеет Серафима, и как наливаются кровью глаза Железнова.
– Мы встречаемся, – гордо заявил землянин.
Брови атландийца поползли вверх, и он перевёл взор на Заречину.
– Это так? – прямо спросил Ход, а Фима и хотела назло ответить да, вот только поймав вопросительный взгляд серых глаз Матвея, умоляющий подыграть ему, поняла, что не может лгать. Ни Матвею, ни себе, и не сейчас, ни потом.
Заречина шумно выдохнула и расстроенно потёрла лоб, мысленно проклиная Хода за его неожиданное появление. Вроде же он на Тошане, так какого марсианского песца делает на Урнасе?
– Сион Ход, я так понимаю, вам нужны ненавистники? Устали от обожания старых?
Усмехнувшись, Ход отлип от стеллажа и поманил её пальчиком.
– Я прилетел пообщаться с вами, сиара, – отворачиваясь от ребят, атландиец направился к читательскому залу, разговаривая на ходу: – Просто не ожидал, что вы настолько увлечётесь историей…
Он не видел, как Железнов молчаливо попытался взять Серафиму за руку, но та, печально улыбнувшись ему, покачала головой.
– Прости, но я пока не готова тебе дать ответ, – признание не могло не ранить, и Фима видела это в ожесточившихся чертах лица Железнова. – Ты же не думал, что я сразу брошусь тебе на шею? – шепнула она, чтобы парень понять, что поспешил с выводами.
Атландиец, услышав шёпот за спиной, остановился и чуть громче продолжил:
– … что дело у вас дойдёт до поцелуев.
Фима и Матвей оглянулись на него, а Ход ехидно добавил:
– И всё же, у вас принято целовать дарителя?
Серафима решила ответить ему тем же.
– Неужели кто-то пытался это сделать?
– А разве не за этим вы просили со мной приватной встречи на Тошане у меня в кабинете?
Девушка вспыхнула от злости. Опять всё переиначил и вывернул!
– Сказать спасибо и только!
– Да ладно, – протяжно и недоверчиво отозвался Ход и продолжил путь, оставляя девушку разбираться с оскорблённым кавалером.
Фима страдальчески выдохнула, тихо себя спрашивая:
– Ну что ему от меня надо?
– Фим, давай встречаться, – не вовремя влез со своим предложением Матвей. – Хочешь, я ему в морду дам?
Заречина сначала не поняла, пошутил Железнов или нет, а затем рассмеялась, когда увидела, насколько Матвей серьёзен.
– Ты Ласков, что ли, против атландийца выходить? Это же Сильнейший, Матвей. Включи мозги. И спасибо за подарок. Над предложением подумаю.
– Подумай, – строго добавил Матвей. – А ему я могу в рожу дать. Зря смеёшься, они не такие уж и сверхсущества.
Девушка закатила глаза и удручённо покачала головой, поражаясь мужскому шовинизму. Вроде же Железнов не был дураком, а как дело дошло до отстаивания прав на самку, как бы это ни противно звучало, но древнейший инстинкт, заложенный самой природой, срабатывал, и цивилизованный мужчина превращался в неандертальца.
Всё так же прижимая коробку с цветком к груди, Фима решительно направилась искать атландийца. Он нашёлся за одним из столов в полупустом читательском зале, где, откинувшись на спинку, сложив руки на груди, со скучающим видом поджидал её прихода. Всё в нём было обманом – и поза, и мина на лице. Он ждал с нетерпением, с предвкушением, готовый в любой момент сорваться. И это девушка чувствовала, женская интуиция подсказывала, что перед ней опасный и дикий зверь. Вампир, одним словом.
– Итак, ваш ответ? – мягко спросил Ход у девушки, стоило ей остановиться рядом с его столом.
– К какому вопросу? – перестраховалась Фима, так как не понимала, во что на этот раз играл атландиец.
– По поводу поцелуев. Железнов подарил вам веточку, вы его поцеловали его в ответ, сиара. Это так принято у вас?
– Вам не понять, – решила играть на его любопытстве. – У вас по-другому строятся отношения между мужчиной и женщиной.
– Мне интересно, – настаивал Дантэн, вставая.
Фима невольно рассердилась, поставила подарок на стол, сложила руки на груди и подняла голову, смело глядя в глаза Сильнейшему, чтобы дать ему словесный отпор.
– Я ведь вам тоже подарил кое-что существеннее цветка, где же мой поцелуй?
С этими словами он сократил расстояние между ними, обхватил ладонями лицо Серафимы и припал к её губам, сминая их во властном поцелуе. Сначала мягко проведя по ним языком, пробуя вкус, дразня, зовя приоткрыться, а когда увидел, что девушка испуганно смотрит на него в крайней степени шока, отстранился и сделал шаг назад, чтобы полюбоваться на ошарашенную землянку.
Она отмерла через пару секунд. Сначала моргнула, затем выдохнула, а потом просто закричала:
– Вы в своём уме?! Вы что творите?
Ход усмехнулся, вновь приближаясь к девушке, чтобы ловко закрыть её рот ладонью, прижать к себе и заверить робота-помощника, что всё хорошо, и шуметь уважаемая сиара больше не будет. Также Дантэн извинился перед собратьями за то, что помешали им работать, заверил, что буйная землянка скоро успокоится. А Серафима мычала в попытке высказаться, что атландиец не просто хам, он ещё и сволочь! Несносный и невыносимый тип, с которым она ничего общего иметь не желает! Но сквозь плотно зажатый рот пробивалось лишь мычание, и никто из посетителей не спешил к ней на помощь, так как Хода узнали, а что может сделать Сильнейший слабому? Ничего. Значит, и переживать не стоило.
– Эй, ты! Отойди от неё! – услышала Фима гневный окрик Матвея, даже хотела вырваться, но строгий голос атландийца остудил пыл как Матвея, так и Серафимы, которая просто замерла, глядя на Сильнейшего, смотрящего на Железного с нескрываемым презрением:
– А то что?
– Она моя девушка, – жёстко чеканя слова, прошипел землянин.
Фима попыталась убрать от своего рта ладонь Хода, но он, мазнув взглядом, сам отнял руку, отступая от успокоившейся девушки на шаг.
– В вашей голове, – холодно отозвался атландиец, затем, потеряв интерес к Матвею, обратился к Серафиме:
– Итак, я жду объяснений.
– Что? – возмущённо ахнула девушка, не ожидавшая таких нападок от атландийца.
– Ему целовать вас можно после того, как он подарил вам ветку с цветами. А мне, подарившему вам победу на играх Сильнейших, нельзя. Почему?
– По-моему это очевидно! – вклинился Железнов. – Она моя…
– Не ваша… и, молодой человек, напомните, когда я спрашивал вашего мнения?
Фима закатила глаза, понимая, что Ход не уймётся, пока не получит то, чего желает. Капризный великовозрастный ребёнок.
А меж тем Железнов порывался ответить Сильнейшему, не сдерживая свою злость, но Дантэн его опередил:
– Вот и я не помню. Так что молчите и послушаем милую сиару.
– Вы сделали это без проса. Внаглую. Своевольно. А Матвей, – тут девушка всё же сбилась и покраснела, – он спросил позволения.
– Молодец, – похвалил её атландиец, усаживаясь на своё место и беря в руки подарок Железного. – Мы тоже не любим, когда кто-то посягает на наше без спроса, не спрашивая, внаглую, – пробормотал он, словно себе, да только бросил в конце взгляд на Серафиму, и та подобралась, почувствовав, что получила очередную подсказку, ключ к атландийской мудрости.
– Вы о чём? – удивилась она вслух.
– Я прилетел, чтобы арестовать вас, сиара Заречина, по подозрению в хищении музейного экспоната.
Серафима вздрогнула от неожиданности и испуганно оглянулась на Матвея, ища в нём поддержки.
– Вы не имеете права нас задерживать и уж тем более арестовывать, мы граждане Земной Федерации. Мы обратимся в посольство.
– Ваше право. Только я не хотел усугублять ваше положение, сиара Заречина, а пообщаться приватно, тихо-мирно решить возникшую проблему, но, видимо, не судьба и шумихи не избежать.
– Вам нас не запугать, – вновь встрял Матвей, а Фима судорожно соображала.
А ведь Ход и вправду пытался поговорить с ней наедине и сейчас злился на Железнова. Поэтому девушка кивнула атландийцу, почему-то доверяя ему. Не стал бы он лично прилетать за ней. Зачем? Это не его обязанность, для этого есть другие люди, значит, не лгал о приватности разговора.
– Фима, я позвоню Гаврилову.
– Не стоит, – остановила его девушка, понимая, что её подставили, и, кажется, Ход это прекрасно знал, поэтому и прилетел, чтобы помочь. А может, и нет. Но почему-то она хотела верить именно в это.
– Фима. Не ходи с ним! Он просто запугивает! – не унимался Железнов, удерживая Серафиму за руку. Даже через ткань платья она чувствовала, какая у него горячая ладонь.
Атландиец приблизился к ребятам и протянул коробку с веточкой сливы Матвею со словами:
– Вас, сион Железнов, тоже вызовут в своё время. Вы тоже под подозрением.
Этого было достаточно, чтобы Матвей замер, а Серафима смогла отцепить его руку, затем сходить за своим рюкзаком с вещами. Всё это время атландиец был рядом и молчал. Матвей предупредил, что полетит и поговорит с Гавриловым и Тмангом.
– А какой экспонат пропал? – тихо уточнила Серафима, усаживаясь в личный флаер Хода. Дантэн занял место пилота и не глядя бросил через плечо.
– Императорский браслет Юна Пятого.
Фима, наверное, ожидала чего-то подобного. Нет, не ожидала. Всё внутри неё похолодело от предчувствия беды.
– А вы только допросить или…
– Поговорить, – отозвался Дантэн. – Вы ведь умная девушка, Серафима, должны понимать, что лучше сотрудничать со мной.
– Но я ничего не крала, – не смогла не сделать заявление Фимка, взволнованно сжимая пальцами подол платья.
– Тогда и беспокоиться не о чем, так ведь? – с акульей улыбкой отозвался атландиец. Если он хотел её подбодрить, то перестарался, Серафиме стало лишь хуже. Кажется, её дела обстояли плачевнее, чем она могла себе представить.
В рюкзаке запел комфон, и Серафима потянулась за ним.
– Началось, – усмехнулся Дантэн и, заложив крутой вираж, резко спикировал вниз на посадочную площадку космопорта. Фима удивилась злобе в голосе мужчины и нерешительно спросила:
– Мне не отвечать?
– Почему же, ответьте, – позволил ей Ход, но с такой усмешкой, что девушка опять растерялась, однако комфон всё же вытащила из рюкзака и взглянула на экран, чтобы определить имя звонящего.
– Это Гаврилов, – отчиталась она перед атландийцем, испытывая беспокойство от того, как стремительно тот пилотирует флаер, направляя его прямиком в нутро звездолёта.
– Вы ему доверяете? – спросил Ход, опуская флаер на шасси и постепенно выключая тумблеры.
– Да, – кивнула Фима. Как не доверять своему преподавателю?
– Тогда не заставляйте его нервничать и ответьте на звонок.
– Вы злитесь? – удивилась девушка. – Или это оттого, что мои шесть минут закончились, – конечно, эта была попытка пошутить, но с Ходом ничего нельзя сказать наверняка.
– Я тренируюсь, так что могу больше времени проводить с землянами.
Усмехнувшись, Ход потрепал Фиму по волосам и позвал на выход, а Заречина, поправляя взъерошенную причёску, приняла, наконец, вызов.
– Фима, как ты? – первое, что спросил Семён Яковлевич, а Серафима, улыбнувшись ему, поспешила за удаляющимся Ходом, оглядываясь по сторонам на военных, которые крепили флаер для транспортировки.
– Я в порядке, – заверила она Гаврилова. – Это какое-то недоразумение.
– Я позвонил послу, он сказал, чтобы ты не давала никаких показаний, пока не прилетит наш представитель.
Серафима взглянула на Дантэна, который поджидал её возле выхода из ангара.
– Я что-то должна знать? – обеспокоенно спросила она.
– Да, Маратов пропал, точнее не пропал, а улетел сегодня ночью.
Фима сбилась с шага, удивлённо моргнула.
– Алик?
– Да. Так что тебе ничего не грозит. Не сознавайся ни в чём и не подписывай, жди прилёта нашего представителя, поняла?
– Да, – кинула Серафима и поравнялась с Ходом.
– Нашли вора? – насмешливо уточнил мужчина.
– Вы знали, кто украл? – тихо уточнила девушка, но Дантэн перешагнул порог ангара, и ей вновь пришлось догонять его, стремительно идущего по светлому коридору звездолёта, пока атландиец не привёл её в кабинет капитана, утопающий в коричневом цвете и во всевозможных его оттенках.
Предложив Серафиме присесть, Ход прошёлся по каюте.
– Для начала, хочу сказать вам, сиара Заречина, что ждать представителя Федерации в вашем случае неразумно, а лучше сотрудничать со мной добровольно.
Дантэн не садился, стоял возле второго гостевого кресла и смотрел с высоты своего роста на растерянную землянку.
– Но вы же знаете, что я не крала, – в который раз сказала она ему, и впору было её пожалеть, да только на ошибках учатся, и нужно преподать ей урок.
– Но это не исключает вашу вину в пособничестве. Кто сказал, что вор был один, а не целая банда? Именно к этому выводу пришла как Система Контроля, так и лично я.
– Система Контроля? – удивлённо переспросила Серафима, ставя свой рюкзак к ногам.
– Такая же, как и у вас. Она следит за каждым гражданином и гостем республики. Она же определила вас как подозреваемую в пособничестве.
– Почему? – обиделась девушка на компьютер, который должен делать логические выводы, а не предсказания, палкой по воде писаные.
– А то, что Система Контроля запеленговала музейный чип, который был на украденном экспонате, и он сейчас на вас, – казалось бы, Ход шутил, да только веселья в его глазах не было.
Он включил свой тилинг, и девушка увидела красный маяк рядом с синей точкой на фоне зеленоватой карты звездолёта с обрисованными контурами каюты. То, что синяя точка сам Дантэн, Заречина сообразила, но она не могла понять, почему красный маячок был ею.
Бросив взгляд на рюкзак, девушка нагнулась за ним.
– Нет, не там, – остановил её Ход.
– Нет, не там, – остановил её Ход. – На тилинге.
Фима удивлённо воззрилась на свою руку с украшением, затем подняла взгляд на атландийца. В этот момент борткомпьютер оповестил всех занять свои места, и заурчали турбины. Дантэн опустился в кресло, и оно автоматически зафиксировало его ремнями. Серафиму мягко стиснуло её кресло, а ремни безопасности ловко легли на грудь и талию.
– Да, милая сиара, подставили вас знатно, – устало продолжил разговор Дантэн, отключая экран тилинга и протягивая руку к девушке. – А вы знаете, что ваш тилинг уже прошёл государственную таможню пару часов назад при пересечении границы республики?
Фиме было безразлично, пересёк тилинг границы или нет, настолько её ошеломил масштаб предательства со стороны Алика. И ведь каждый раз она зарекалась доверять людям. А беда пришла, как говорится, откуда не ждали. Алик всегда казался балагуром, но порядочным человеком. Он не вызывал отторжения, хотя Серафима должна была уже различать лицемеров с первого взгляда, ведь не первый раз её предают и не последний, видимо. Наивно полагать, что всё закончится на этом.
– Почему я? – тусклым голосом спросила она у атландийца, протягивая к нему руку с тилингом, понимая его молчаливый приказ.
– А почему именно этот браслет тебя привлёк, Сима. Что в нём для тебя было настолько значимо, что ты пьяная вернулась и умоляла его продать? Почему именно имперский дизайн, ведь атландийский намного более красивый и женственный?
Ход, снова перейдя на ты, словно издевался. Он, ласково улыбаясь, снял тилинг и убрал его в прозрачный бокс, который бросил на стол.
– Он красивый.
Сколько раз она уже это повторила? Кажется десятый, если не больше. Почему ей никто не верил, не видел того, что увидела в украшении она? Переливчатый зелёный цвет настоящего изумруда манил как магнит, кружил голову, будоражил воображение. Казалось, что за тонкой прозрачной стенкой находился самый настоящий солнечный свет, он искрил, передвигался, одним словом жил.
– Особенный браслет для особенной девочки, – выдал Дантэн.
Он сидел, сцепив пальцы и положив их на колено, сам же улыбался, не отрывая пронзительного взгляда от Серафимы.
– А что теперь будет с Аликом? – решила выяснить судьбу сокурсника Заречина, так как о своей не беспокоилась. Ведь кто украл, все знали, представитель вылетел к ней на выручку, осталось узнать, чего от неё, собственно, хотел Ход. Зачем-то он её увёз с Урнаса.
– Ничего особенного – объявим в розыск. Его, конечно же, задержат и вернут, но браслета с ним уже не будет. Нам придётся посадить его в тюрьму, где он проведёт от трёх до пяти лет, всё зависит от адвоката, а потом вернётся домой. А вот с вами сложнее.
Фима удивилась и напряглась.
– Почему?
– Жалко вас за соучастие в тюрьму сажать. Жалко.
– Но я не соучастница, – страх медленно отпускал, и просыпался вполне оправданный гнев. – Почему вы так решили? Меня явно подставили.
Ход откинулся на спинку кресла и беззвучно хохотнул, а Фима обиженно выдала одну из теорий.
– Например, вы! Подсунули мне чип в браслет, когда целовали!
Ход уже не сдерживался и рассмеялся от чистого сердца, глядя на разволновавшуюся Симу. Она не верила в то, что говорила, но логика присутствовала. Он, без сомнения, мог это сделать, если бы задался целью.
– Это не я, Сима.
– Тогда зачем вы меня поцеловали? – спокойным голосом спросила она. Вопрос давно крутился у неё в голове. Даже варианты были, хотелось узнать какой из них верный.
– А разве непонятно было?
Фима покачала головой и усмехнулась.
– Вы другой смысл вложили в поцелуй, не тот, что обычно подразумеваем мы, земляне, когда целуемся.
– Другой. И эффект мне понравился. Вам, чтобы вспылить, хватило пары секунд, а вот вашему кавалеру, чтобы выбрать манеру поведения, восемь, может, девять. И я прекрасно понимаю почему. Ты себя любишь, поэтому не сомневаешься, а он тебя нет.
Атландиец развёл руки и пожал плечами, словно доказал девушке аксиому, которую она должна и сама знать. Но Фима замотала головой, не соглашаясь.
– Может и не в этом. Я же пока не согласилась с ним встречаться.
– И чем это должно было отпугнуть любящее сердце?
– Как чем? Вдруг я вас люблю? Может у нас с вами всё серьёзно. Он подождал, посмотрел, а потом понял и заступился.
– Какая смешная мысль. Вы только что с ним целовались, и между вами, казалось бы, всё было по-настоящему, а тут вдруг появился другой и что? Нет, Сима. Он ждал, видимо хотел подслушать. Я просто предложил ему выйти из тени. Разговор должен был быть между нами, без третьих лиц.
Серафима покраснела, принимая правоту слов атландийца. Да, как-то всё со стороны казалось непонятным в поведении Матвея. Да и после кражи и намёков Дантэна всё теперь чудилось странным. И поведение окружающих иначе стало переосмысляться. Ведь Матвей крутился около неё после покупки браслета постоянно.
– Так кто же из них подсунул мне чип? Алик? – решила сменить тему Серафима.
– Да. Он. Чтобы выиграть время, пока он благополучно проходит таможню с вашими документами на покупку тилинга.
Серафима нахмурилась.
– У меня создаётся впечатление, что вы дали ему уйти. Так же, как и дали обойти вашу Систему, чтобы он обокрал ваш музей.
– Вот тут вы не правы. Я ничего не давал. У мальчика оказалась хорошая подготовка и современное оснащение. Он устроил слепую зону Системе, а когда датчики сработали, браслета в витрине уже не было. И каково же было моё удивление, когда чип удалось отыскать на Урнасе. И не у кого-нибудь, а у тебя, Сима. Просто одни сплошные совпадения. И ладно бы ты скрывалась, нет, ты вела себя вполне естественно.
Заречина и готова бы поверить, да только что-то не давало. Усомнившись в словах атландийца, она всё же уточнила:
– Земляне обошли вашу Систему охраны? И вы не сумели вычислить воров?
– Почему же не сумели? – мягко отозвался Дантэн. – Сумели, Система вычислила потенциальных соучастников и как раз вы одна из них.
– Почему? – недоумевала Фима.
– Потому что из-за своих высказываний ваша родственница занесена в особо подозрительные.
– Бабуля? – опешила Фима, не веря своим ушам. Нет, по атландийцу было видно, его вся ситуация весьма и весьма забавляла, и он уже не скрывал, что ему весело. Но всё же, почему они с бабушкой вдруг стали подозрительными личностями?
– Летя за вами на Урнас, я даже толком не знал кого спасаю, вас от заключения, или республику от грозной землянки, пообещавшей уничтожить Атланду, если что-то с тобой произойдёт, Сима.
Вспоминая этот эпизод, слов оправдания даже не нашла. Очевидно же, что бабуле совершеннейшим образом не по зубам республика. Как могла Система усомниться в этом?
– Это же просто слова, – протянула она, рассеянно моргая, не отрывая взгляда от Дантэна.
– Системе долго объяснять слова это или нет. Она как раз нацелена собирать такие неосторожные высказывания, чтобы Тайная Служба обрабатывала информацию. И именно этим высказыванием ваша родственница заслужила особенное внимание. На неё заведено дело и, как оказалось, у неё очень приличные связи и знакомства, чтобы угрожать нам небольшим, но весьма неприятным скандалом. А тут ещё кража и вы в центре внимания.
Теперь кое-что прояснилось для Фимы. Она подобралась, по-новому рассматривая мужчину, сидящего напротив неё.
– Вы работаете в Тайной Службе?
Эта его странная осведомлённость. Наглость в отношении личной информации. Как давно он следит за ней? Теперь, наверное, знает о ней всё, каждый её шаг с момента прилёта в республику.
– Возглавляю её, если быть точным, – подтвердил догадку Ход, любуясь, как вытягивается лицо Серафимы.
– Поэтому вы и подслушивали все наши разговоры с бабулей?
Мужчина кивнул, вновь разводя руки в стороны.
– Работа обязывает. Повеселили вы меня знатно. Баба Мара просто прелесть. Поэтому и вдвойне тяжело будет принимать решение о вашем заключении под стражу. Мне хочется вам помочь.
Её личный спасатель выглядел как угодно, но точно не как благородный космический рыцарь из любимой детской книги.
Но, видимо, их не выбирают, и надо брать что досталось. Вот только не верилось Серафиме в происходящее. Словно засосала её трясина виртуального мира, и нужно снять очки, чтобы очнуться от этого кошмара.
– Вы ведь специально дали ему улететь, – обвинила она Хода в побеге Алика. Очевидно же, что Система сразу вычислила всех виновников. Не просто вычислила, но и завела на каждого дело.
– Да, а как иначе искать пособников? – наигранно оскорбился Дантэн.
– Тогда почему я? Что вы задумали? – задала очередной вопрос Серафима, слегка путаясь в своём отношении к атландийцу.
С одной стороны было приятно, что он беспокоится о ней, но с другой она чувствовала, что всё не так просто, и что она пожалеет об оказанной ей помощи. Да и стоило ли ему помогать, ведь ей, собственно, ничего не угрожает, только подозрение в пособничестве.
Глаза Хода вмиг стали холодными и жестокими. Он хищно подался вперёд, разве что не скалясь, и хрипловато заявил:
– Вы должны дать клятву и тогда все обвинения с вас будут сняты.
После такого Серафима ещё больше опешила.
– Просто клятву? – переспросила.
Конечно, она понимала, что вся суть взаимоотношений у атландийцев держится на доверии и клятвах. Но вот чтобы так просто кто-то предложит ей, как вариант выхода из сложившейся ситуации, поклясться в своей невиновности, такого она не могла предвидеть.
– Да, клятву верности, – пояснил Дантэн, любуясь смесью облегчения и веселья в глазах давно уже напуганной и пойманной в ловушку землянки.
Он мог бы сломать ей жизнь. Даже не он, Система. Заречина была подозреваемой номер один, и Ход пытался успеть до прилёта полиции. Оказалась бы землянка за решёткой, насмотрелась очень много непристойного. Полицейский участок – это точно не райский уголок, и неподходящее место для девушки. Да и нельзя исключать того, что её родственница не закатит межрасовый скандал. Ведь возможно всё к этому и велось. Заречина, Мантьян, Ласков – все они ребята не из простых семей, и кто-то решил поиграть с Ходом по-крупному.
Ласкова подбили идти до конца, хотя Гаврилов и пытался его остановить. Покалечился бы парень, земляне лишились бы начинающей звезды спорта. Мантьян вообще сплошная тайна. Его ненависть не имела обоснования, но жгла его изнутри. Заречина же как морская ракушка с секретом. Почему именно тилинг в императорском стиле? Она не могла даже себе объяснить, но поведение её адекватным назвать можно было с натяжкой. Хоть Сильнейший и предполагал, что в случае с Заречиной имела место случайность. Сима была уникальна сама по себе, и вполне вероятно ей и вправду понравился браслет из-за дизайна. Вкусы у неё не типичные для земных женщин, взять хотя бы увлечение историей, а уличные гонки?
Но всё же соперник продолжал оставаться в тени. Пришлось устраивать ему, как, впрочем, и Симе ловушку, открывать ежегодную выставку императорского зала, зато Ходу удалось за счёт этого заполучить Заречину себе.
Девушка хохотнула, нервно облизывая губы, и вновь переспросила:
– Клятву верности кому?
Дантэн рассмеялся, развеяв странные подозрения землянки.
– Клятву верности республике.
Борткомпьютер оповестил, что можно расстегнуть ремни безопасности, и Ход этим воспользовался, прошёлся к бару, чтобы открыть его и предложить Серафиме выпить воды. Та приняла стакан с благодарностью и жадно стала пить.
Не услышать перед этим вздох облегчения было невозможно. Девушка явно была обрадована и уже приняла решение. Поэтому Дантэн поспешил её предупредить:
– Это очень опасная клятва.
Улыбка спала с лица Фимы, а сердце сжалось от предчувствия очередной подставы. Что могло быть опасного в обычной клятве? Занятая этой мыслью, девушка задумчиво перекатывала языком воду во рту, успокаивая расшалившиеся нервы.
Дантэн склонился над ней и практически в самое ухо шепнул:
– Если вы предадите республику, то я вас убью.
Фима чуть не поперхнулась водой и просто выплюнула её, чтобы не подавиться. Выпучив глаза, обернулась на склонившегося над ней мужчину, галантно протягивающего ей салфетку. Вот так вот просто и чётко были расставлены все точки над и. Да. Он сын своего государства и он сделает всё, чтобы защитить его, даже от предательства Серафимы.
Сев напротив Фимы в кресло, Дантэн осторожно взял в свои руки ледяные девичьи пальцы и с мягкой улыбкой успокаивающе заверил:
– Доверься мне, я умею убивать мгновенно. Ты даже ничего не почувствуешь, клянусь.
Сима сглотнула, а её удивительные, меняющие тон глаза распахнулись от испуга ещё шире.
– Но это только в том случае, если ты предашь. А ты ведь не сделаешь этого, правда же?
– Вы опять шутите? – недоверчиво сипло шепнула девушка, а Ход покачал головой.
– Какие шутки, Сима. Тут межрасовый скандал назревает, а может, даже война. Смотря кто стоит за кражей.
– Война? – ахнула Фима. – Бабуля на войну точно не способна.
– А я и не про неё. Желающих и без неё в избытке. Ну так что, Сима, будешь давать клятву? Или же пройдёшь все этапы дознания?
– Я должна знать, к чему меня обяжет эта клятва, – собралась девушка с мыслями достаточно быстро. Это в ней и нравилось Ходу.
– Ты должна поклясться, что верой и правдой, не жалея себя, будешь отстаивать интересы республики Атланда, а также нести ответственность за свои поступки перед её жителями по всей строгости законов Атланды.
– Но ваши законы в принципе не так сильно отличаются от наших, кроме, конечно же, смертной казни.
– Да, мы мирный народ, но не пацифисты, – невозмутимо отозвался Ход, ожидая слов девушки.
– Что ещё? – напряжённо спросила она. – Ограничения? Обязанности? Шпионить там, на благо республики.
– Ой, Сима, ну какой из тебя шпион. Ничего этого от тебя не потребуется, про клятву буду знать только я, я же и приведу в исполнение наказание при предательстве, так что не переживай. Главная заповедь для тебя – не навреди. Вторая – помогай по мере своих способностей. В-третьих, не оставайся безучастной к бедам Атланды. По-моему, всё просто.
Фима выдохнула очередной раз. Клятва казалась логичным решением. Это не запятнает её репутацию. А вот если она пройдёт все разбирательства, это будет крайне плохо для неё. Последствия могут быть разные, тут не предугадаешь, что ещё на её долю выкинет судьба. Но то, что её уже выбрали как объект для подставы, был для девушки показателем.
– Вы обещаете, что никто не узнает о клятве, и все обвинения с меня снимут?
– Как только вы поклянётесь в верности республике.
– Одно не могу понять, зачем я вам? – в лоб спросила она атландийца, наблюдая, как после её слов растягиваются губы Хода.
– Уверена, что именно ты мне нужна? Может кто-то другой меня интересует, просто добраться до него я могу только через тебя?
Усмешка в голосе и взгляде атландийца была равносильна щелчку по носу. Серафима почесала нос, понимая, что, возможно, опять размечталась, и атландиец не видит в ней ничего особенного, а просто средство для достижения своих целей. Хотя ей это даже на руку. Главное домой вернуться без проблем, а там бабуля, папа, они в обиду не дадут. Поэтому Серафима поставила перед собой цель: прорваться к своим.
– Хорошо, я готова дать клятву! – решительно произнесла она, прямо глядя в узкие глаза цвета густого кофе.
В желудке заурчало, напоминая про время.
– Я принимаю вашу клятву, – легко отозвался Дантэн. – А с обедом стоит подождать. Могу лишь предложить выпить, если вы не против.
Девушка мотнула головой, даже боясь представить, что с ней будет, если она сейчас выпьет горячительный напиток. Нет уж, лучше поголодать.
– Нет, на голодный желудок грех пить.
– Тогда доживём до дома?
В её желудке заурчало, напоминая про время. А оно как раз было самое что ни на есть удачное, чтобы подкрепиться.
– Я принимаю вашу клятву, – легко отозвался Дантэн, возвращаясь на деловой тон. – А с обедом стоит подождать. Могу лишь предложить выпить, если вы не против.
Девушка мотнула головой, даже боясь представить, что с ней будет, если она сейчас выпьет горячительный напиток. Нет уж, лучше поголодать.
– Нет, на голодный желудок грех пить.
– Тогда доживём до дома? А пока я вам выдам документы, но советую их не афишировать и попридержать до поры до времени.
Девушка не сдвинулась с места, наблюдая, как плавно прошёлся атландиец от своего кресла до стола, а затем вернулся к ней, неся в руках женское красное портмоне, медленно доставая из него легко узнаваемый зелёный прямоугольник – паспорт республики Атланда.
