Текст книги "Чужая жизнь (СИ)"

Автор книги: Вера Окишева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Меня начало трясти. Я потёрла за ухом место, где был мой чип. Именно в этот момент Алиас вернулся, неся в руках тюбик, в котором я узнала мазь от ушибов и ссадин. Он взглянул на меня и тут же всполошился.

– Кэйт, да что с тобой? – чуть не рявкнул на меня Алиас, затем обернулся на экран, но я успела закрыть форум.

Я не готова была обсуждать эту тему с манаукцем. Только мысль о презервативах не отпускала. Я должна была провериться, может уже поздно ими закупаться. Господи, о чём я думала! Я готовилась заниматься с ним сексом!

Тамино поднял меня с кресла, сам сел в него, а потом и меня усадил себе на колени.

– Дорогая, ты можешь объяснить, что тебя напугало до такой степени, что на тебе лица нет.

Говорил он спокойно, вот только недовольство так и проскальзывало в его голосе.

– Ничего не напугало, – я сама себе не верила, но всё равно настаивала на своём. А манаукец, положив тюбик на стол, нажал две кнопки на клавиатуре, и окно форума вспыхнуло на весь экран. Алиас внимательно читал, то и дело поглядывая на меня.

– Дорогая, мы же вроде убедились, что чип работает. Четыре года сбоев не было. Но если тебе так будет спокойнее, то хорошо, давай перейдём на презервативы, – буднично предложил манаукец, а у меня не только щёки и уши алели, но и, кажется, шея! Я могла только кивнуть.

– А теперь давай займёмся более приятным делом, – заявил Алиас и стал развязывать платок на моей шее.

Я невольно схватилась за шёлковую ткань, настороженно бросила взгляд на расслабленного манаукца. Кажется, он не обиделся на мою реплику о сексе, и его даже нисколько не смутил вопрос о контрацепции. Его совершенно ничего не смущало, тогда почему же я чувствовала себя так ужасно, сгорая со стыда? Алиас потянул за конец платка, и тот выскользнул из моих пальцев.

Тамино улыбнулся, опрокинул меня к себе на грудь, и я оказалась лежащей на нём. Алиас поднял экран чуть выше и набрал в поисковой строке название ювелирного магазина.

– Выбирай, – через несколько минут приказал он.

Я же во все глаза разглядывала обручальные кольца. На цены старалась не смотреть.

* * *

Алиас

После прихода янарата Алиас нервничал и перегнул палку в наказании жены. Это он понял, когда Кэйт не пришла после ужина в кабинет. Он прождал её около часа, затем заглянул в комнату дочки. Эльза спала, а Кэйт не было. Алиас сходил в их спальню, но и там жены не оказалось. Скинув с себя повседневную одежду, надел лишь домашние брюки. Он вызвал по комфону Селана, в обязанности которого входило знать всё и обо всех находящихся в доме. Он и подсказал, где искать Кэйт, а также то, что она ждёт чай.

– Я сам ей принесу, – ответил Алиас.

Он спустился в кухню, вызвав ши Дока, хакера, которого ему выделил сам янарат.

– Ши Тамино, – отозвался тот.

– Жена…

– Да, я знаю, общаемся с ней, – усмехнулся на экране молодой альбинос. – Она уже до учителей добралась. Предлагает организовать встречу выпускников.

– Ответь, что знать её не хочешь, – посоветовал Алиас, успокаиваясь.

– Понял, ши Тамино. Придумаю что-нибудь. И ещё она ищет некую Мари Гофман, я тут глянул, это сестра отца.

– И что с Мари Гофман? – уточнил Алиас, заходя на кухню. Селан кивнул ему, ставя на поднос вазочку со сладостями к чаю.

– Живёт на станции «Луна-13» возле нонарских границ, территория землян, – предупредил Люпер Алиаса. – Опасное место.

– Спасибо, учту, – поблагодарил его Тамино и кивнул Селану, забирая одной рукой поднос.

Идя в библиотеку, Алиас всё раздумывал над тем, что сказал ему янарат. Он пригласил их на званый вечер в столицу Новомана – Яшам. Отказать было нельзя, присутствие обязательное. Янарат хотел поскорее найти тех, кто копал под него. Алиас знал, что давно пора было поймать шпионов, но было страшно за Кэйт. Он мыслями был с ней и поэтому хотел её поцеловать, прижать к себе. Она продолжала сопротивляться, хотя он доказал ей, что бояться нечего. Он умел держать свою страсть в узде, он приручал её к себе постепенно, и отклик уже был. Он видел, как она смотрела на него, как прятала за длинными ресницами своё желание. Румянец постоянно украшал её щёки. Но при этом она продолжала бороться с ним. Упёртая, решительная и совершенно беспомощная.

Она стояла одиноко у окна библиотеки, всё ещё одетая в рубашку и брюки. Алиас получал особенное удовольствие, просто смотря на неё. Она воспламеняла его своим видом. В ней всё было целомудренно прекрасно. Не было пошлости ни во взгляде, ни в движениях. Скромная и смущённая, она попросила слетать к тётке. Алиас не был готов к такому смелому предложению. Но она звала и его с собой. Она всё ещё надеялась доказать ему, что она сестра-близнец Берты. Глупая и наивная. Он готов был обещать ей всё что угодно, лишь бы она была рядом с ним.

Он чертил пальцем линии на скулах её личика, ласкал покусанные губы. Она опять нервничала, не замечая, что ранит себя. Алиас хотел поцеловать красные следы от её зубок, когда услышать неприятный вопрос. Что их связывало с Бертой кроме секса? Да ничего! Только он это поздно понял. Что ничего кроме секса, за который ему приходилось платить, их не связывало. Даже дети, и те были только его, и Берту это устраивало. А он хотел любви, искал её во всех ужимках жены.

Не выдержав, Алиас вышел из библиотеки и рванул в кабинет. Он хотел крушить, ломать, кричать. Влетев к себе, открыл потайную дверь в спортзал, в котором он выплёскивал свою ярость. Комплекс упражнений, помогающий успокоиться и получить разрядку, состоял из шести тренажёров. Сначала на скорость. Алиас лупил ногой по груше, крича от злости на маленькую крошку, которая видела больше, чем следовало. Не было в Берте любви к нему. Она никогда его не любила. Он просто мешок с деньгами. Второе упражнение на силу. Алиас поднимал снаряд, и его руки тряслись от напряжения. Кэйт права. Но он собирался всё исправить с ней. Она уже поддаётся его чарам. Многолетний опыт безошибочно подсказывал Алиасу, что и как в интиме нравится Кэйт. Она ещё не понимает, что ей не сбежать от него.

Сделав наспех последние упражнения, Тамино выровнял дыхание на шестом этапе, сидя в позе лотоса, медитируя на релаксирующем коврике. Когда из мыслей ушла Берта, он наконец понял, о чём спросила Кэйт! Она хотела, чтобы их связывало что-то большее, чем секс. Ей мало иметь детей, ей нужны общие темы для разговоров, общие воспоминания. Он даст ей всё, что она захочет. Абсолютно всё, и даже больше.

Быстро ополоснувшись, Тамино прихватил с собой мазь для Кэйт, вспомнив, как она растирала следы от верёвки после наказания. И нужно было проверить, как она упала. Он не раз предупреждал детей, чтобы не вешались на хрупкую маму, но, видимо, с Эльзой нужно провести ещё одну воспитательную беседу. Девочка росла совершенно избалованной, но, тем не менее, послушной, если чуть повысить голос.

– Всех надо воспитывать: и детей, и их маму. Никто слушаться меня не желает, – с коварной улыбкой на губах тихо сам себе произнёс Алиас, возвращаясь к Кэйт в библиотеку.

* * *

Кэйт

Рассматривая обручальные кольца на экране, я думала, как бы отказаться от всей этой затеи.

– Алиас, тебе не кажется, что ты зашёл слишком далеко? Я ведь и правда не Берта. Я знаю, что обещала тебе не говорить этого, но я же не твоя жена, а кольца… – с трудом перевела дыхание, прислушиваясь к мужчине, на котором лежала. – А кольца – это же таинство, это клятвы. Это слишком личное, чтобы так легко выбирать и дарить той, кто не имеет права…

– Дорогая, выбирай кольца, – перебил недовольно Тамино, сам перелистнул страницу и моему взору открылись кольца с камнями.

Они были разные: и яркие, вызывающие, и строгие, утончённые. Я взяла руку Алиаса, решительно рассматривая его кольцо. Оно было простым золотым с продолговатыми камнями белого цвета, возможно бриллиантами. Как только я освободила его руку, он тут же сразу уверенно нашёл своё кольцо в каталоге магазина.

– Вот оно, – произнёс он, увеличивая картинку. Женское парное кольцо красовалось более крупными камнями, чем мужское и совершенно мне не подходило. Я грустно вздохнула, закрывая изображение.

– Некрасиво, – произнесла я, понимая, что сдалась.

Я устала с ним бороться. Он хотел сделать из меня жену и делал. Уныло перелистывала страницы, с обречённостью осознавая, что мне нравится его идея. Да, я хочу себе кольцо. У меня никогда не было возможности выбрать себе абсолютно любое кольцо, без оглядки на цену, именно то, что я хочу, даже если оно дико дорогое и совершенно нескромное.

– Может, это? – предложил Алиас, указывая на перстень с квадратным камнем.

Я покачала головой. Ну куда мне такое. С таким, уборкой не позанимаешься, придётся снимать, а обручальные кольца следует носить, не снимая, как символ принадлежности.

Следующие были из белого золота. Они-то и привлекли моё внимание. Я с большим интересом разглядывала их. Красиво сочеталось белое золото с бриллиантами, одно незаметно переходило в другое. Я повертела изображение то одной пары, то другой.

– Вот смотри, – предложил Алиас, и я присвистнула. Кольца были из двух частей: золото как основа и камень ободком в центре. Внутри гравировка на унжирском.

Я его не знала, поэтому сразу разочаровалась.

– Не то? – уточнил Алиас.

– Не хочу букв. Мало ли что там написано.

– Любовь, – прочитал Алиас. И я расстроилась окончательно.

– И какая между нами любовь? – тихо спросила, а сама готова была разрыдаться.

– Самая настоящая, – строго одёрнул меня Алиас. – Хватит глупости говорить. Не нравится эта надпись, любая другая будет.

– Не хочу вообще ничего! – вспылила в ответ и хотела встать, но манаукец держал крепко.

– Хорошо, без надписей, – не понял он, о чём я говорила. – Смотри, это очень нежное.

Я притихла, хмуро глядя в экран. Кольцо было восхитительным. Тонкий ободок и камни в виде бабочки.

– Нет, – сердито отказалась. – Куда мне такое? Цепляться за всё будет.

– Это? – не унимался Алиас и указал на простое кольцо из белого золота.

Я хотела возразить, но тут заметила его! То, что я хотела. Тоже простенькое, с россыпью бриллиантов и красных камней по ободку. Они словно овивали пару раз кольцо. Пальцем указала на это чудо. Мужское кольцо было широким, и россыпь камней была ярче. Но меня привлекло женское.

– Отлично, – с облегчением произнёс Алиас и, ловко нажимая на кнопки, сделал заказ. – Завтра доставят.

Тамино сразу развеселился, а я всё смотрела на кольцо. Трогала изображение, то увеличивая его, то уменьшая.

– А если оно только тут такое красивое, – вдруг засомневалась я, оглядываясь на Алиаса, для чего приходилось поднимать лицо, – а, может, в реальности оно не такое?

– Подберём тогда другое, – невозмутимо ответил манаукец.

Он взял меня за руку и стал целовать палец, на котором должно быть обручальное кольцо. Меня его ответ не устроил. Я же знала законы, сама не раз продавцом подрабатывала, кое-что да читала.

– Но ведь ювелирные изделия обмену и возврату…

– Кэйт, я сумею обменять, не переживай, – заверил Тамино, заглядывая мне в глаза.

Я моргнула, затем отвела взор. Ну почему он такой? То извращенец, каких свет не видывал, то нежный и ласковый. Я смутилась своего желания свернуться на его груди клубочком и обогреться теплом, которое дарило его тело.

– А теперь давай лечить тебя. Вставай, – приказал он, легонько толкая меня. Я чуть ли не скатилась с него, еле успевая встать на ноги.

* * *

Дом четы Махтан

Лёжа на кровати, Линда наблюдала за подозрительно задумчивым Викрамом, который уже полчаса ходил по спальне, держа в руках Лизу, совершенно ни на что не реагируя. А дочка играла его волосами, дрыгала ножками, не желая засыпать. Семилетняя Елизавета очень любила, когда отец сам укладывал её спать после водных процедур.

Линда вздохнула, бросив взгляд на часы. Полдвенадцатого ночи, а никто не спал. Пора было уже привести мужа в чувство.

– Вик, – позвала она любимого.

Тот замер и медленно повернул голову.

– Любимый, может, ты уже отнесёшь Лизу в спальню? Она уже большая девочка и укачивать её на руках не требуется, – напомнила ему Линда, переглядываясь с Елизаветой, которую ничего не смущало. Она любила кататься на руках родителя.

Вик перевёл взгляд на дочь в своих руках, затем на часы и, пообещав жене вскоре вернуться, быстро покинул спальню. Дочка рассмеялась, обнимая отца за шею.

Линда опустила одеяло на колени. Тонкое кружево прикрывало небольшую, но соблазнительную грудь. Бретельку одну приспустила с плеча, поправила волосы, перекинув на одну сторону, и стала ждать мужа. Вик вернулся, как и обещал, быстро, но продолжал о чём-то думать и не обратил на преображения жены никакого внимания. Линда опешила и возмущённо следила, как Вик стал опять мерить спальню шагами.

– Вик, может, ты уже расскажешь, что у тебя стряслось? – Линда хотела добавить словечки пожёстче, так как понимала, что время её не красит, и, возможно, она уже не так желанна для Вика, как раньше, но он муж и просто обязан ублажать свою жену, какая бы старая она ни была.

Махтан сел на кровать и, зарываясь рукой в густые длинные волосы цвета вороньего крыла, начал говорить:

– Я сегодня был у янарата и, понимаешь, одолевают меня сомнения. Словно я что-то упустил.

– Ты? – удивилась Линда. – Любимый, разве ты мог что-то упустить? И в чём, хотелось бы мне знать? – приступила к расспросам Линда, заводясь от одного упоминания красноглазого задиры.

– Он меня спросил про расследование взрыва на шахтах. Помнишь, в прошлом году был случай на Шиянаре?

Линда кивнула.

– Мы же решили, что это янарат матери пакостит, – вспомнила она, а Вик покивал головой.

– Вот именно об этом я и написал президенту. Он же мне и сказал не лезть в это дело. Ему тоже было выгодно приструнить шиямату, да и при эвакуации очень много альбиносов переселилось на Манаук и Новоман. Но, видимо, тут что-то было ещё. Жаль нельзя вскрыть шахту и посмотреть, что внутри.

– Любимый, а на что там смотреть? Там взрыв был. Там всё выгорело. Сам же знаешь.

– Знаю, но сомнения остаются. Я что-то упустил, Линда. Если бы ты только видела его улыбку, – расстроенно шепнул Вик и опустил голову на сцепленные руки.

Линда откинулась на подушку, кривя губы, сложила руки на груди. Она понимала, что уже остыла, и теперь хотела просто спать. И всё из-за янарата!

– Хорошо, любимый, – тихо вздохнула она и взяла свой комфон с тумбочки. Она под недоумённым взглядом мужа набрала номер Тамары и, дождавшись ответа, радостно поздоровалась:

– Привет, подруга, а ну колись, что у вас за праздник намечается? Неужели ты мужу устроила внеплановую любовную прелюдию?

Тамара была сонная и, потирая глаза, прошептала:

– Нет, всё как обычно. И праздников не предвидится. Ты о чём, Линда?

– Твой светится как ясно солнышко. Я думала, что ты ему решилась сделать приятное, – заговорщицки подмигнув, Линда намекнула на то, о чём давно мечтал Кошир, а Тамара из-за своей природной скромности просто не могла себя пересилить.

– Нет, нет, что ты! – воскликнула шия Шияна, когда до неё дошло, о чём шепчет Линда.

– Подозрительно, – задумалась брюнетка, поглядывая на своего мужа, который знаками просил её перестать. Но Линда не собиралась останавливаться на полпути.

– Ты не залетела, случаем? Точно, ты беременна и молчишь об этом лучшей подруге!

– Да нет же, – смутилась Тамара. – Я не беременная. Мне же врач сказал, что всё.

– Ах да, прости. Тогда совершенно не понимаю, чего твой улыбается как кот, нализавшийся сливок, – тут Линда вскрикнула, испуганно открыв рот. – У него любовница! Точно, Томка! Он тебе изменил!

– Что?! – вскричала Тамара, садясь в кровати. – Как это изменил?

– А так! Любовницы – это такое дело, наживное. Ты смотри, Томочка. Гнать этих лохудр нужно поганой метлой. Если проглядишь, то и мужа уведут.

С чувством выполненного долга Линда попрощалась с растревоженной подругой и положила комфон на тумбочку.

– Линда, ты с ума сошла, какая любовница?! – тут же вскричал Викрам, потрясённый подлостью своей любимой. – Да Кошир верен своей жене! И все это знают. Для него дороже Томочки никого нет! Он же даже дочь свою так не любит, как её.

– Ну и что с того, что нет любовницы, – невозмутимо ответила Линда, ехидно улыбаясь. – Подумаешь. Зато какой накал страстей его ждёт дома. И завтра, любовь моя, он улыбаться точно не будет. Поверь мне на слово.

Викрам в восхищении воззрился на жену, которая откинула одеяло, согнула колено и поправила волосы, томно вздыхая.

– Ты страшная женщина, – прошептал Викрам, снимая с себя штаны и нижнее бельё одним движением.

– Всё для тебя, любимый, – проворковала Линда, предвкушая эротический марафон.

– Линда, он же всё равно узнает, кто ему свинью подложил.

– Ну, когда ещё узнает, а пока мы над ним посмеёмся, – возразила Линда, поглядывая на мужа, который снял тунику через голову, играя мышцами.

– Люблю тебя, мой котёнок, – шепнул Викрам, нависая над женой.

Глава 6

А в это время в доме Тамино

Кэйт

Я смотрела на сидящего в кресле Алиаса и кусала губы. Он демонстративно держал тюбик с мазью в руках, ожидая, когда я оголюсь.

– Я сама могу справиться, – заверила я его, но манаукцу это было и так известно. Он покивал мне, продолжая улыбаться и молчать.

– Алиас, я не могу так, – попыталась давить на жалость.

Ну и как это будет выглядеть? Как снять перед ним брюки, когда он так на меня смотрит. Я стояла между его длинных ног, словно в капкане. Сзади стол, спереди он, и не перепрыгнуть, чтобы избежать его прикосновений.

– Ох, дорогая, давай помогу, – с этим словами тюбик упал ему на колени, а большие сильные руки схватили меня, пытающуюся сбежать, за бёдра. Он подкатился на кресле, обжигая волнующим взглядом. Я схватилась за его плечи в попытке оттолкнуть, но его колени сжали с двух сторон в тиски. Медленно, растягивая удовольствие, Алиас стал расстёгивать на мне брюки, а затем, обхватив за бёдра, стянул ткань вниз. Я вздрагивала от каждого его неосторожного движения, с замиранием сердца следила за Алиасом и не смела остановить. Стиснула зубы, дрожа от возбуждения.

Когда брюки упали на пол, Тамино опустил свой взор и судорожно втянул воздух. Белые трусики, которые я сегодня выбрала, были простыми, и ничего в них не было такого, чтобы так сжимать руками мои бёдра. Я видела, как напряглись мышцы на руках мужчины. Он словно закаменел на пару секунд, а затем прижался губами к белой шёлковой ткани. Меня словно током пробило, я запрокинула голову, глухо застонав от горячего дыхания, проникающего в сосредоточие женственности. Желание, как волной, накрыло. Я зарылась руками в шёлковые пряди Алиаса, боясь, что не устою от нахлынувших чувств.

Но манаукец убрал мои руки и развернул меня к себе спиной.

– Проклятье, – вырвалось у него, а я обернулась, желая узреть то, что там такого ужасного увидел Тамино.

– Нагнись, – попросил меня манаукец. Вся страсть и желание слетели с меня и с него, кажется, тоже.

– Всё плохо? – тихо спросила, кладя локти на столешницу.

– Синяк большой. Точно ничего не повредила себе? – обеспокоенно спросил Алиас и встал, отодвигаясь от меня. – Подожди немного, сканер достану.

Я следила за тем, как он вышел из библиотеки. Просто вылетел, спеша куда-то. Я потрогала ягодицы. Сжимать их было больно, но сидела я нормально. Неужели там всё так страшно?

Мой взгляд натолкнулся на экран монитора. Я стала искать камеру, затем чуть сдвинула монитор, чтобы сфотографировать синяк. Облокотилась на стол, дождалась соответствующего звука, после этого выпрямилась и, вернув монитор на место, воззрилась на снимок. Яркая полоса синюшного цвета рассекала обе ягодицы. Зрелище было то ещё.

Выдохнула и удалила снимок. Теперь я понимала, чего так всполошился Алиас. Он вернулся буквально через пять минут, держа в руке медицинский сканер. Не говоря ни слова приблизился, сел в кресло и легко подтолкнул меня в спину, чтобы нагнулась. Я, оглядываясь, смотрела на сосредоточенное лицо манаукца. Ну и как после этого сомневаться, что он меня и пальцем не тронет, если из-за синяка так всполошился? Он же даже когда связывал меня, рассчитывал, что не навредит, а всего лишь напугает и приструнит.

Сканер пискнул, и женский механический голос выдал, что у меня подкожная гематома, и посоветовал использовать мазь, которую Алиас и без машины уже принёс, а также приложить лёд. Тамино опять убежал, а я, не понимая, чего он так нервничает, стала мазать ягодицы. С таким медбратом впору умереть, пока он решит, как тебя лечить. Вернулся Алиас, держа в руках прозрачную пузатую тарелку со льдом и какую-то тряпицу.

– Дорогая, – строго окрикнул он меня, застав за самолечением, – не могла подождать?

– А чего ждать? Обычный синяк, а ты бегаешь куда-то постоянно, – возмутилась в ответ. Закрыв тюбик, отложила его и взялась за брюки, желая одеться.

– Не шевелись, – приказал Алиас, и я замерла, испуганная его строгим голосом.

Он поставил на стол тарелку, развернул меня к столу лицом и опять уложил на него животом. При этом убрал монитор в сторону.

– Да я уже всё смазала, – заверила я Алиаса, пытаясь встать, но меня крепко прижимала к столу широкая ладонь манаукца.

– Я сейчас всё проверю, – нетерпящим возражений голосом отозвался Тамино.

Я вздохнула и расслабилась. И чего не верит? Но, видимо, я что-то пропустила, так как он осторожно снял трусики, затем взял тюбик и стал бережно наносить крем на ягодицы. Сначала я лежала спокойно, даже расслабленно, затем почувствовала лёгкое беспокойство. Пальцы Алиаса продолжали порхать над кожей, холодок от мази был приятным дополнением к горячему прерывистому дыханию манаукца. Вдруг послышалось бренчание, я повернула голову. Алиас взял лёд и прижал его к моей коже. Я вздрогнула, сжимая кулаки, по позвоночнику пробежала морозная волна. Лёд стал таять, и капелька сорвалась, чертя себе путь, явственно и чувственно. Я положила голову себе на руки, прикрыв глаза. Алиас водил льдом вдоль синяка, а я закусила губу, чтобы не застонать.

Мужчина сменил кубик льда, и снова меня уколол мороз, и снова я еле сдерживала стон. Алиас гладил свободной рукой бёдра, чуть сжимая под ягодицами. Третий кубик уже не двигался по прямой линии, а вырисовывал круги, задерживаясь на копчике. Холодные капли стекали прямо между ягодицами.

Закинув голову, чуть всхлипнула и прогнулась в спине. А лёд блуждал по коже, разжигая пламя в моей крови. Ласковые пальцы нерешительно остановились, чуть коснувшись входа в сокровенную расщелину, в которой прятался ноющий от вожделения бугорок.

– Дорогая, – тихо позвал Алиас, я обернулась, тяжело дыша, – ты не возражаешь? – с серьёзным лицом спросил он меня, а я уже ничего не соображала, просто видела, что он хочет доставить мне удовольствие, и сама ждала этого.

– Нет, – выдохнула и отвернулась.

Чуть расставила ноги шире, когда пальцы прикоснулись к средоточию моей истомы. Я застонала, прикрыв глаза, растворяясь в удовольствии от мягких массирующих движений. Лёд скользил вниз, в ложбинку стекали капли. Очень остро я почувствовала, когда кубик замер возле тугого колечка входа, чуть выше влажного лона.

– Алиас, – вскрикнула, удивляясь новым ощущениям.

– Да, любимая, – отозвался манаукец.

От тембра его голоса меня бросило в жар. Я задыхалась, приподнимаясь на носочках, подставляясь под ласки, которыми он одаривал щедро и искушающе нежно. Его пальцы погрузились в моё лоно и приступили к жаркому танцу. Лёд был отброшен в тарелку, а губы запечатлели поцелуй на пояснице. Алиас встал, прижимаясь ко мне возбуждённым пахом. Я склонила голову, плывя по волнам, рождённым игрой его пальцев внутри меня.

Затем наступила тишина. Алиас убрал свои руки, я обернулась, не понимая причины заминки и замерла, следя за тем, как альбинос нагибается, чтобы снять с себя брюки. Его пресс сжался, выпирая ровными кубиками, под белой кожей перекатывались тугие мышцы. Выпрямившись, Тамино сначала погладил меня. Ласково провёл ладонями по спине вниз, затем вверх, накрывая своим телом. На мне всё ещё была рубашка и, кажется, она никому не мешала. Я замерла, ожидая, когда его горячая плоть войдет в мою. Но Алиасу вздумалось ещё подразнить. Он стал покрывать горячими поцелуями мои плечи, затем затылок, отодвинув ворот рубашки назад. Волосы убрал, открывая шею, сжал их одной рукой, оттягивая назад.

– У меня нет презервативов, – тихо шепнул Алиас и прикусил мочку уха. Я всхлипнула, теряя все мысли. – Понадеемся на чип? – томно спросил он. Его возбуждённый до предела орган скользил по складкам, тёрся о клитор.

Я кивнула, проклиная свою слабость. Я хотела это сделать с ним. И уже не могла отказаться. Алиас прошёлся губами по щеке, обхватил рукой за подбородок, заставляя прогнуться в спине, показать свою пластику, и поцеловал в губы, беря их в плен. Но мне хотелось почувствовать его внутри себя. И этот миг настал. Медленно проталкиваясь, Алиас взял меня прямо на столе. Я не могла шевелиться, так как он держал меня за волосы и яростно врывался в моё лоно. Бёдра больно впивались в край столешницы, но боль смывалась очередным вторжением, уносящим моё сознание к звёздам. Я стонала в голос, слушала хриплое дыхание Алиаса, который, как и я, сгорал в пламени страсти. И движения его становились всё быстрее – и мир взорвался красками, но Тамино не останавливался. Он не дал мне успокоиться, пробуждая во мне новый вихрь возбуждения. Я потерялась во времени. И я уже не была собой, я стала частью Алиаса. Он поглощал меня, возрождал и кидал в пучины безвременья. Когда он достиг разрядки, я уже просто лежала, безразличная ко всему. Ноги не держали, тело била дрожь от перевозбуждения. Любое касание заставляло вздрагивать.

– Кэйт, как ты? – тихо спросил меня совратитель сестры своей жены.

– Больно, – тихо шепнула, боясь пошевелиться.

Он резко отстранился, разворачивая меня к себе лицом. Я скривилась, потирая выпирающие косточки, которые ударялись о края столешницы.

Тамино взял тюбик, чуть толкнул в плечо. Я рассмеялась.

– Плохой из тебя врач, – прокомментировала я его способы лечения.

Алиас заметил мою улыбку и расслабился. Хмурые брови расправились.

– Какой ей, весь твой, – отозвался он и стал мазать мазью внизу живота, косточки таза и сам живот.

– Только не увлекайся, – попросила, прикрывая глаза. – Спать хочу.

– Спи, – услышала я в ответ, а ласковые поглаживания продолжались.

Но лимит бодрствования у меня был исчерпан, я чувствовала, как засыпаю, как Алиас поднял меня на руки. Знакомое чувство полёта завершило мой день.

* * *

Утром проснулась как от толчка, не почувствовав рядом горячего и такого удобного мужского тела. Словно холодом сковало сердце. Я резко села, испугавшись, что всё это мне приснилось. Что меня не забирал с ненавистной свадьбы красноглазый альбинос, чей взгляд приковывал, подчинял, пленяя сильнее верёвок. Что всё это только сон, и моя прежняя жизнь вернулась. Распахнув глаза, несколько секунд оглядывала богатую обстановку спальни. За окном светила местная звезда. Я, соскочив с кровати, бросилась к окну, открывая жалюзи, впитывая в себя вид голубого неба, прибрежную линию пляжа и спокойную гладь моря.

Нет, это всё не сон. Прижавшись лбом к стеклу, опёрлась руками, ругая себя за страх. Сама же хотела, чтобы весь этот фарс закончился, а теперь боюсь, что мыльный пузырь лопнет, и я окажусь в старом жилблоке два на четыре метра.

Неожиданно мой взгляд упал на пальцы, а точнее на кольцо, ободок которого обхватил мой безымянный палец. Оно было таким же прекрасным, как и на картинке, переливалось гранями камней, приветливо подмигивая. Закрыв глаза, пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями. Облегчение, нежность… я запуталась в своих желаниях. Подошла к шкафу, нашла красный пеньюар, надела его, чтобы найти своего мужа. Того, кто показал мне совершенно иной мир, полный красок и счастья. Но и в этом мире были свои трудности.

Я шла в кабинет Алиаса, крутя кольцо на пальце. Вспоминала, чем мы вчера занимались в библиотеке, и щёки горели. Я всё же сдалась. Сдалась под его натиском. Я хотела его, я была рада, что он такой. Что он нашёл меня. Но теперь нужно было удержать своё счастье. Нужно узнать, куда делась Берта и вернётся ли она вообще. Лучше бы, чтобы нет. Но я хотела уверенности. И я должна была услышать гарантии от самого Алиаса.

Дверь в кабинет отошла в сторону. Тамино сидел за столом, хмурый и собранный, но, подняв голову и заметив меня, сразу посветлел ликом, заулыбался. От сердца отлегло. Я пошла к столу, но Алиас меня опередил, поймал в объятия на полпути и поцеловал сладко, проникновенно.

– Спасибо за кольцо, – тихо шепнула, показывая блистающую в свете ламп прелесть. Алиас продемонстрировал своё парное.

– Алиас, давай поговорим начистоту, – предложила я ему.

С его губ слетела улыбка, он настороженно смотрел мне в лицо, ожидая продолжения. Набраться смелости было тяжело, пару раз вздохнув, я решилась:

– Что будет со мной, если Берта… – голос осип, не давая договорить, и пришлось прокашляться, чтобы продолжить. – Если она вернётся, то ты… То вы… – мысли путались, как и слова.

– Дорогая, если ты выздоровеешь и захочешь, чтобы я тебя называл как раньше Бертой, а буду тебя так называть. Главное, чтобы ты была рядом. Я люблю тебя, я жизни без тебя не вижу. Как ты хочешь, так и будет.

– Как она хочет, – поправила его.

– Как ты хочешь, – твёрдо произнёс Тамино. – Ты всё ещё не веришь, что мы с тобой женаты?

Верю, не верю. Я точно знаю, что нет.

– Когда полетим к тётке? – устало спросила, понимая, что придётся искать Берту и, если что, говорить с ней. С Алиасом разговаривать не о чем. Для него есть только одна из нас, и это не я. Горло сжалось от слёз. А пальцы смяли ткань белой рубашки Тамино. Я не хотела отдавать его Берте обратно. Не хочу.

– Кэйт, мне нужно пару часов, чтобы урегулировать несколько вопросов. Я отменю все встречи, перенесу их и буду готов. Договорились?

Я кивнула. Кусая губы, чтобы не разреветься. Не отдам. Она недостойна его. И детей не отдам. Хоть раз буду сильнее её. Хоть раз, но не будет так, как она хочет. Бросила его и детей, отказалась от семьи, но я не такая, как она. Я не брошу их.

Я отстранилась от Алиаса и направилась к выходу.

– Кэйт, с тобой всё хорошо? – спросил он.

Я опять кивнула, раздумывая, как буду требовать от Берты не возвращаться никогда. Надеюсь, она нашла что-то более выгодное, и пассия её богаче, чем Тамино.

Неожиданно меня развернули и, вцепившись в волосы, внимательно осмотрели.

– Кэйт, что опять не так? Кольцо не понравилось?

Я попыталась отстраниться, высвободить свои волосы, но Алиас удерживал меня, не отпускал.

– Понравилось. Оно прекрасно. Но, Алиас, когда она вернётся, ты её будешь любить. Её! Она твоя жена, а я никто! Я тебе буду не нужна. Я…