Текст книги "Любовь и бытовая магия (СИ)"

Автор книги: Вера Надейцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Да, Киприото, – обращаясь к портрету, призналась я, – вот такая тебе досталась невеста. – Раньше все пакости казались заслуженным возмездием занудам-педагогам, но теперь, видимо, сбудутся пророческие слова тётушки о том, что зло всегда обернется злом, а потом стукнет по темечку в самое неподходящее время. Надеюсь, я смогу продержаться в Академии и остаться в здравом уме. Тогда мы обязательно поженимся, – погладила я любимое лицо и вернулась к изучению расписания. Третья и четвертая пара были у младших курсов, и за них я особенно не переживала: уверена, фантазии у ребят не хватит на крупные диверсии.

Начать занятия, я, поразмыслив, решила со знакомства и введения в бытовую магию. Нужно будет выяснить уровень знаний моих подопечных. В будущем я планировала создать бригаду волонтеров для поддержания чистоты в Академии, но это так, на перспективу. Открыв свод правил Академии и пробежав их по диагонали, я опечалилась: запретов для учителей было много, обязанностей ещё больше. Судя по всему, случись что-то непредвиденное, разбираться придется самостоятельно, так как ректора можно было беспокоить только, цитирую: "…в экстренных случаях, как то: внезапный потоп, обрушение здания, появление демонов…" и прочее в том же духе. "Ладно, если что, найду, к кому обратиться", – подумала я про Квита.

Покончив с бумагами, я принялась за гардероб. Сидя за швейной машинкой, я украшала мешок, по недоразумению называемый платьем, в котором мне предстояло провести лекции. Пришив кружева и пожелав себе успехов, а Киприото – "доброй ночи", я отправилась в царство сновидений.

Первый день

Я спала, и мне снился мой ронг. Мы сидели в лесном кафе и ели "Вдохновение". Вот он наклонился ко мне, поправляя выбившийся из прически локон. Шутя, поднес ложечку с тортом к моим губам. Я почувствовала аромат спелых ягод риньи, щекочущий обоняние. Приоткрыв рот, я готовилась насладиться изысканным вкусом, но торт почему-то оказался совсем не таким, как предполагалось. Твердые коржи с трудом жевались, но я, улыбаясь, продолжала их есть, так как не могла огорчить отказом Киприото, который так настойчиво предлагал кусочек. Ронг смотрел на меня и, казалось, заглядывал в саму душу. Он шептал что-то невнятное. Я наклонилась, не расслышав, чтобы переспросить, но Киприото внезапно расхохотался, на глазах превращаясь в ректора Кориуса. Демоническим огнем зажглись его глаза, и я в панике судорожно стала открывать, царапая, свою любимую кожаную сумочку, где у меня во сне хранился почему-то нож. Сумка не поддавалась, не смотря на все мои попытки. Маг же тем временем достал магпистоль и выстрелил мне прямо в сердце, затем ещё раз. Я, неверяще раскрыв глаза, смотрела на расплывающееся кровавое пятно.

– За что?

– Чтобы сэкономить, милочка, – сказал ректор и выстрелил из материализовавшейся магпушки.

Взрыв и последующий протяжный тревожный сигнал заставили меня подскочить с кровати. Несколько секунд понадобилось, чтобы понять: опять студенты что-то наэкспериментировали – это первое. Второе – я во рту держу край подушки, который во сне был моим тортом и, судя по перьям, раскиданным по постели, ещё и сумочкой, которую я так старательно открывала. Старая ткань расползлась, не выдержав натиска испуганной девушки, и теперь мягкий пух красиво взлетал от малейшего колебания ветра, дующего из раскрытого окна. Снова раздался сигнал, и я схватилась за голову: это же второй звонок, предупреждающий, что через 10 минут начнутся занятия! Ругаясь на чем свет стоит, я впопыхах понеслась умываться и одеваться. На прическу времени не было: я свернула волосы жгутом, заколола их и бросилась бежать.

На удивление, я практически не опоздала. Сердце билось где-то у горла, когда я очутилась возле аудитории. Успокоив дыхание, отряхнув платье и приняв полный собственного достоинства вид, я, морально собравшись, переступила порог. Оживленный шум студентов, взбудораженных отсутствием преподавателя, внезапно стих. На меня удивленно уставилась около полусотни пар глаз. Среди студентов я обреченно отметила и старых знакомцев во главе с Роми. На лицах присутствующих читалось полное недоумение, когда раздался вопрос:

– А что это за птичка к нам пожаловала?

И тут раздался такой хохот, что казалось, стены задрожали. Смеялись все, утирая слезы и сгибаясь пополам. Я ошалело наблюдала за творящимся хаосом и не знала, что предпринять. "Это провал, как мне дальше вести лекцию?" – мелькала мысль, в то время как очередной студент, икая повторял: "Птичка, цыпочка…цыпа-цыпа…"

Внезапно двери открылись, и на пороге возник высокий мужчина в ослепительно белом костюме. Аудитория моментально стихла. Раздались шепотки: "Мэтр Граа пришел. Тише, тише".

Алхимик подошёл поближе, отчего-то поморщился, глядя на меня и, приподняв одну бровь, сказал:

– Я бы попросил вас проводить занятие потише. Вы мешаете ходу моего эксперимента у второго курса. Невозможно сосредоточиться в таком шуме, – и с возмущением в голосе добавил: – Ставьте хотя бы магическую заглушку. – Потом он по-хозяйски осмотрел помещение и властно произнес: – Уважаемы студенты, к вам это также относится. Прошу соблюдать тишину в ближайший час и надеюсь на ваше понимание, иначе мне придется принять меры.

Меры, судя по всему, были ужасными, так как боевики замерли, проявляя сознательность и замечательный уровень дисциплины.

У дверей "алхимическая звёздочка всея Академии" повернулся ко мне и сказал:

– Многоуважаемая коллега, рекомендую вам привести себя в порядок. Являться на занятие в таком виде – значит проявлять неуважение не только к студентам, но и к педагогам.

Я вскипела: да что ж им всем дался мой вид! Сегодня на мне была одежда, принятая в Академии, и меня было не в чем упрекнуть. На смену растерянности пришла злость:

– Смотрите лучше за собой! – рыкнула я. – Кто дал вам вообще право врываться на мои занятия? Это мое дело, как я провожу лекции.

– Да, если они не мешают окружающим, – хладнокровно отозвался алхимик.

– Потерпите, ничего с вами не случится, – возмущённо фыркнула я, раздраженная его самоуверенностью.

– Я не собираюсь терпеть провал эксперимента. Это чревато неприятностями. Буду жаловаться ректору, – все так же спокойно, будто с душевнобольной, продолжал разговаривать алхимик.

– Пожалуйста! Я тоже сообщу, что вы срываете мне занятие.

– На здоровье. Вы и сами успешно с этим справляетесь, позоря своим видом звание педагога, – высказал Граа свое мнение, заставившее меня затрястись от гнева.

– Вы тоже не эталон мужской красоты, скажу прямо. – перешла я на личности, мысленно прощаясь с идеей о совместных проектах с приятелем Квита и негодуя про себя: "Вот как такой замечательный мужчина, как боевик, может водиться с таким снобом, как алхимик? Правду говорила тетушка, что противоположности притягиваются".

– Вы – невоспитанный хам, – вслух возмущенно высказалась я. – Ваше поведение по отношению к даме просто возмутительно.

– Какие женщины, такое и поведение, – не повышая тона, с некоторой меланхолией ответил на мой выпад Граа, – к тому же где вы видите здесь даму? Я вижу чумазую особу, только что вылезшую из птичника.

Хихикающие студенты, наблюдающие за нашей перепалкой, стали последней каплей, и я заорала, теряя остатки самообладания:

– Вон! Вон отсюда, чтобы я вас больше не видела! – и выпустила магию. Только кажется, что бытовик безобиден: слой пыли поднялся вверх, закрутился смерчем и ринулся к алхимику, распавшись на мелкие частички, облепившие Граа, как родного. Грязь покрыла белый костюм, начищенную до блеска обувь и самого мага, оставив нетронутыми только глаза, яростно сверкающие магическими всполохами.

– И кто тут теперь чумазый? – с ехидным смешком отозвалась я. – Ай-яй-яй, какой отвратительный и недостойный вид.

Маг, демонстрируя удивительные чудеса выдержки, все так же молча развернулся к стене, что-то пробормотал и ударил сырой силой, превратив поверхность в большое зеркало. Потом он стремительно вышел, с силой хлопнув дверью. Я победно оглядела притихших студентов. Конечно, в душе я переживала, что не смогла сдержаться и испортила вещи магу, но чисто по-детски оправдывала себя тем, что он первый начал оскорблять. Тетушка часто качала головой, советуя сначала подумать, прежде чем что-либо делать, но я считала, что пусть мне сегодня будет выговор за мое поведение, но поставить на место зарвавшегося нахала стоило. Так размышляя, я произвела перекличку присутствующих и приступила к тестам на знания, после чего отпустила студентов. Зеркальная стена раздражала меня напоминанием о происшествии, поэтому я подошла к ней с намерением вернуть первоначальный вид. Взглянув на себя, я испытала шок. В зеркале отражалось настоящее пугало с черными пятнами на лице. Средство для умывания! Я перепутала его с разноцветными чернилами, взятыми для того, чтобы рисовать плакаты. Вчера я пришла без сил и слишком торопилась разобраться со всеми делами, поэтому была невнимательна. Видимо, я ошиблась, поставив в ванную магические чернила вместо средства для умывания. Это было возможно, так как флаконы были похожи, чернила имели приятный цветочный аромат и были бесцветными все то время, пока не подсохнут. Само собой, утром, вскочив от звука взрыва, я просто не разглядела, что использую, действуя на автомате. И теперь мое лицо украшали живописные разводы. Мало того, мне стало понятно, почему студенты называли меня птичкой: в волосах застряли пёрышки от подушки, поедаемой во время сна. Я не знала, что делать и куда деваться от стыда. Граа был прав: в таком виде мне нельзя было приходить на лекции. Но он тоже хорош! Явился с претензиями, весь такой высокомерный! Тряхнув головой, я отогнала лишние мысли о собственном позоре. Сейчас возникла более важная проблема: как провести оставшиеся лекции. Волосы я привела в порядок, а вот лицо не хотело оттираться. Ещё бы! Я же брала качественные и стойкие чернила, будь они не ладны. Так и не справившись с краской, я с отчаянием искала выход, пока не вспомнила о магической повязке. Каждый бытовик, работая с большим количеством пыли и мусора, пользовался таким приспособлением, защищающим органы дыхания от агрессивных частиц. Наколдовав себе маску, закрывающую лицо, я принялась ждать следующую группу, мрачно повторяя про себя, что теперь выгляжу, как настоящий бытовик. Точно не спутаешь.

Оставшиеся три пары прошли на удивление мирно: студенты, не выспавшись, что-то вяло конспектировали, я проверяла знания. Меня никто не провоцировал и не проверял на прочность. Может, всегда так проводить лекции: в сером мешке, скрывающем фигуру, и в маске, прячущей лицо. Попутно я все ждала вызова от ректора на ковер за свое отвратительное поведение, поэтому вздрагивала от шорохов в аудитории или шагов за дверью. Под конец я совсем издергалась и решила сама сходить после занятий в приемную.

Сонея, окинув меня нечитаемым взглядом, по всей вероятности, даже не узнав, сообщила, что ректор очень занят и, вообще, сейчас нет "потопа и землетрясения", так что "до свидания".

По дороге я всё думала, как мне очистить лицо. В этом мне мог помочь только алхимик, но судьба зло пошутила. Я живо представила, как поведет себя Граа, обратись я к нему с просьбой. Поэтому, вздохнув, я решила действовать окольными путями, через боевика. Выяснив, что до вечера мэтр Несс проводит занятия на третьем полигоне, я пошла искать Квита, ещё не понимая, что день, который начинается с неприятностей, лучше не закончится.

Неприятности продолжаются

Третий полигон, как мне указал дежурный, находился возле края небольшого лесочка, прилегающего к территории Академии. При упоминании, куда я собираюсь, мне выдали специальную форму, и, как я не отнекивалась, пришлось одевать плотный серо-коричневый мешковатый комбинезон, где спереди была вшита крупная металлическая пластина. Как объяснил дежурный, такая мера нужна была для защиты важных органов у первокурсников, которые ещё не сведущи в военном деле и могли серьезно пострадать во время магических спаррингов. На голову я надела только платок, легкомысленно отказавшись от каски, которую мне настойчиво предлагали: и так было жарко и неудобно. Переодевшись, я оставила личные вещи в специальном шкафчике и отправилась в путь. Глянув карту, которая находилась у входа, я решила сократить дорогу и пойти не в обход, а как герой – прямо через лес, тем более он не казался страшным. Солнечные лучи пробивались сквозь редкие молоденькие деревья, и тропинка хорошо просматривалась. "Скорее всего, по ней и ходят напрямик, – подбадривала я себя, пробираясь по сухим кустам и ломая ветви. – Смысл ведь идти, огибая ещё два полигона? Территория-то огромная! Пока дойдешь до третьего, уже и занятия закончатся", – размышляла я.

Лес между тем становился гуще и как-то, я бы сказала, зловещей, что ли. Аккуратные полянки сменились зарослями неизвестных мне растений, пробираясь сквозь которые, я нахваталась колючек. Я не сразу поняла, что в обстановке вызывает напряжение, а потом сообразила – тишина. Не было слышно пения птиц и жужжания насекомых, только мое тяжёлое дыхание и хруст веток под ногами. Как-то внезапно потемнело, и теперь деревья издали напоминали страшных изломанных существ, тянущих ко мне свои загребущие руки. Сказать, что я пожалела о своем выборе, – не сказать ничего. Вернуться назад я уже не могла: слишком много было пройдено, и, по моим расчетам, полигон должен был вот-вот показаться. От страха я стала дрожащим голосом петь все известные песни, желая нарушить мертвое безмолвие. Вдруг сбоку раздался странный скрежет. Я тутже повернулась на звук, пристально вглядываясь в чащу. Ничего так и не обнаружив, я пошла дальше, уговаривая себя, что мне это показалось. "Я же магичка! Чего я, в конце концов, боюсь?" – храбрилась я, но с ужасом уже представляла картину своей трагической кончины во цвете лет от голода и жажды где-то в лесу. И когда меня наконец найдут, противный ректор скажет, что нечего было лезть куда не следует, сама виновата во всем. И тетушка Юдит получит, согласно пункту контракта с Академией, мое бренное тело, чемодан с вещами и надписью "несчастный случай по глупости". Мне так живо представилось горе родственницы, безразличие коллег, так себя стало жаль, что я непроизвольно всхлипнула. Звук моего страдания совпал с протяжным скрипом, и на мое плечо опустилось что-то твердое и тяжёлое. Видели ли вы, как бегут от хищника испуганные вирши, которых небезосновательно считают самыми быстрыми существами Союза магических миров? Так вот, по сравнению со мной, они оказались просто ползунами. С воплем "Мама" вперемешку со словами, которые не должны использоваться в приличном обществе, я ринулась сквозь кусты, не разбирая дороги. Кажется, меня пыталось что-то задержать, мне чудилось даже, что деревья двигались, но все мое внимание отнимал отчаянный забег. "Только бы подальше отсюда", – молила я Светлых богов. Внезапно я увидела впереди пробивающийся свет и рванула туда, надеясь на спасение. Задев по пути что-то ногой, я услышала свист, и рядом прогремел взрыв, взметнувший в воздух комья земли. Закрыв голову руками я, пригнувшись, продолжала бежать, подвывая, а почва дрожала от разрывающихся снарядов, в основе которых было какое-то вонючее вещество, вызывающее слезы. Стараясь обогнуть зловонную зону и практически ослепнув, я отклонилась немного влево, и, оступившись, кубарем полетела в яму, заботливо прикрытую ветками для маскировки. Почувствовав падение, я приготовилась к боли. Но мое тело, коснувшись чего-то мягкого и липкого, спружинило, и я стала возноситься вверх, стремительно набирая скорость. "Здесь есть люди," – была первая связная мысль, когда я осознала себя висящей в магической ловушке, конец которой был привязан к высокому дереву. Сигнальный огонь, вспыхнувший всеми цветами радуги и оповещающий, что жертва заняла положенное ей место, наполнил мое сердце радостью. Я понимала, что меня, наконец, найдут, и была готова расцеловать своего спасителя. Висеть было неудобно, но от пережитого меня стало клонить в дрему, и я отключилась. Прийдя в себя спустя непродолжительное время, я почувствовала, что меня тянут вниз. Вот они, мои герои! Боевиков было четверо. Вглядевшись, я округлила глаза: это судьба, похоже – и тут Роми! Студенты были в камуфляже, перепачканные до безобразия. Я различила слова:

– Ну и зверь мэтр Несс! Жизни просто не даёт! – жаловался мой "друг" здоровенному детине.

– И не говори! – ворчливо отзывался тот, сопя от натуги и медленно опуская ловушку.

– Тихо вы, – приказал Толлан, – вторая группа рядом.

– Повезло, что взяли языка, – довольным тоном произнес Роми.

– Мелкий какой-то, – засомневался один из "кавалеров".

– Так перваш же. Пока мышца нарастёт, третий курс пойдет. Ничего, легче тащить до штаба будет!

– И то верно!

– А если шуметь будет? – занервничал тощий, нескладный на вид парень.

– Ты маг или где? – ответил Толлан, – обездвижь, чтоб не дёргался, и заклинание немоты давай, а то выдаст еще нас ненароком. Знаю я эту мелюзгу: то ноет, что неудобно, то воет, что страшно. А так – рраз! И – тишина.

Я с ужасом почувствовала, как меня сковывает чужая магия. Несколько раз я открывала рот, но не могла издать ни звука. Когда мои "спасители" достали меня из ловушки, Роми хмыкнул:

– Ты глянь, какой страшила! Что это у него на лице за штуковина? – стал рассматривать боевик мою маску бытового мага. – Снять? – спросил он Толлана. Тот отмахнулся от сокурсника:

– Да демоны с ней! Поспешим, а то подойдёт группа Толаша, нам не поздоровится.

Наклонившись было ко мне, Роми отпрянул, поморщившись и зажимая нос:

– Фу, да от него смердит, как от сточной канавы!

– Роми, ты стал привередлив, мой друг, как столичная дамочка, – веселился верзила, глядя, как приятель старается дышать через раз.

– Вот сам и неси! А у меня глаза режет от этого запаха, – огрызнулся молодой маг.

– Давайте быстрее, я сказал, – прошипел Толлан, и мое онемевшее тело перекинули через знакомое плечо Роми.

Как мы шли, – отдельный рассказ. Скажу только, что поломала я собой не мало веток, насобирала колючек, которых и так было уже прилично и приняла грязевые ванны, пока меня тащили через какое-то болото. Боевики смогли защитить меня от хищных птиц, внезапно атаковавших на поляне, и отбить мою тушку у плотоядного растения, к которому меня прислонили на время кратковременного привала. Наконец мы вышли на ровную дорогу, и студенты дружно потопали, как я предположила, к штабу. Однако мои злоключения не закончились: на самом подходе к лагерю нас атаковала, по всей вероятности, группа Толаша. И начался рукопашный бой, меня, как ценного пленника, откатили, чтобы не путалась под ногами. Ну что сказать, я уже смирилась со своей нелегкой долей обездвиженного мешка и только молилась, чтобы скорее закончились мои злоключения. Голова была пуста, но взгляд невольно выхватывал картины сражения: вот красивым ударом ноги Роми отправляет в полет неприятеля, вот Толлан пропускает замах соперника, но сзади вражескому боевику на голову обрушивается железный кулак верзилы. Магия не применялась, видимо, чтобы отблески не заметили другие группы захвата, которых, как я поняла, было ещё несколько. В какой-то момент я даже начала болеть за "своих". Моя группа победила, обездвижив противника и оставив "врагов" валяться на молоденькой травке. Меня же снова подхватили и поволокли вперед. Спустя время стало ощутимо холодать, и у меня застучали зубы.

– Терпи, перваш, – почувствовав мою дрожь, сказал Роми, – скоро доползем – согреешься. Ты еще в этой зоне будешь обучаться курсе эдак на третьем, так что пока понаблюдай, – и меня, чтобы подбодрить, шлепнула широкая ладонь.

А потом началось светопреставление. Я только успевала зажмуриваться, когда совсем рядом вспыхивала молния и падал магический небесный огонь.

– Это климатический полигон – новинка года, – продолжал знакомить меня с местной территорией боевик, легко перепрыгивая через дымящиеся ямы, – Мы тут каждый день проходим препятствия – уже привыкли ко всему, – в голосе боевика послышалась гордость.

Обрушившийся внезапно ливень я уже восприняла с философским безразличием, как, впрочем, и снежный буран. Только замёрзла очень.

Наконец, мы добрались до штаба, и меня кулем скинули на землю. Роми, кряхтя, разминал поясницу, пока боевики выстраивались в ряд.

– Позвольте доложить! – выступил Толлан.

– Докладывайте, – услышала я такой знакомый голос Квита.

– Группа "Ливень" с заданием справилась. Пострадавших нет, язык схвачен.

– Отлично, зачёт сдан. Сейчас поглядим на вашего пленника, – сказал Квит и, сощурившись, спросил, – Это кто? Что-то я его не узнаю, – и с меня спали магические оковы.

Мой тоненький голос: "Квит – это я!" возымел эффект разорвавшегося снаряда. Боевик, застыв, неверяще пытался опознать в свалившейся у его ног вонючей куче мою особу, затем подскочил и принялся ощупывать на предмет повреждений. Студенты боялись дышать, мечтая провалиться сквозь землю.

– Ляля! Это вы? Светлые боги, что вы здесь забыли?

– Квит, мне срочно была нужна ваша помощь, – жалобно лепетала я, уже понимая, что маг с трудом сдерживается. Теперь мои проблемы с чернилами казались просто детскими. Ну подумаешь, пару дней походила бы с магической маской на лице!

Резко развернувшись, мэтр Несс обратился к боевикам:

– Отряд, с вами будет особый разговор, – буквально прорычал Квит, – как с профнепригодными. Не понять, что перед вами женщина, может только слепой. Вы же несли ее, неужели не поняли! – бушевал боевик.

– Да мы спешили, – принялся оправдываться Толлан.

– На ней же образец магической формы номер два с жёстким передом, разработанным для новичков. Что там можно почувствовать? – виновато вставил Роми, пряча глаза.

– Я ещё поговорю с вами, – угрожающе отчеканил Квит, – Кругом! Шагом марш!

– А зачёт, – жалобно произнес тощий студент.

– Сдан, – мрачно ответил Квит, – все же пленного вы доставили в целости и сохранности.

Повеселевшие боевики уже развернулись, когда услышали брошенное в спину: " А вот сдадите ли вы с лёгкостью Основы бытовой магии?" – и Квит, посмотрев в мои чистые глаза и сделав выводы, продолжил, – "вряд ли".

Студенты ушли, а меня повели внутрь небольшой палатки. Сунув в руки кружку с теплым травяным настоем, боевик подождал, пока я опустошу все содержимое, и начал разговор с показным спокойствием:

– Я не буду спрашивать, почему вы оказались в проклятом лесу и каким чудом вам удалось не сгинуть. Наверное, дуракам везёт, – обидно сказал он, и был прав. – Мне только хочется, Лялечка, чтобы в следующий раз, когда я вам понадоблюсь, вы просто связались со мной по магфону. Это ведь проще, чем пробираться через минные поля и преграды ядовитых колючек, правда? – ядовито спросил он.

– Но у меня нет вашего номера, – наивно захлопала я глазами.

– А спросить в дежурной части или, наконец, в учебной, не судьба? – взорвался боевик. – Вы понимаете, что спаслись только благодаря специальному костюму и огромному везению. Мы ориентируемся и передвигаемся исключительно по карте: здешний лес коварен и ежедневно меняется. Там обитают оставшиеся после войны демонические деревья, выведенные специально на случай борьбы с врагом. Они могут передвигаться, и, – помедлив, произнес Квит, – я видел, на что они способны – жуткое зрелище, – он шумно выдохнул. – Мне бы не хотелось, чтобы наше с вами знакомство закончилось так быстро, но если вы продолжите в том же духе, боюсь, вы не то что пять лет не проработаете, вы и полгода не проживете. Здесь – элитная Академия. Мы готовим профессионалов высокого уровня. Поэтому естественно, что на боевых полигонах опасно, как и в лабораториях зельеваров, алхимиков, в спецзалах проклятийников. Жертвы всегда есть, если нет головы на плечах. За всеми не уследишь, – боевик мрачно помолчал, давая мне время осознать сказанное. – Надеюсь, до вас дошло, Ляля? – спросил он наконец, и я закивала головой, как болванчик. – А с дежурным я проведу разъяснительную беседу, каким образом он допустил гражданского на военную территорию, – и маг отошёл от меня, налив себе отвара, чтобы немного успокоиться.

– Ладно, рассказывайте, зачем я вам понадобился, – наконец со вздохом опустился на табурет боевик.

Я развеяла магическую завесу и медленно сняла маску, показывая свое пятнистое лицо.

– Вот, хотела попросить вас взять у алхимика раствор, чтобы смыть чернила с кожи. А то мы с мэтром Граа сегодня слегка не сошлись во мнениях, – стесняясь промямлила я.

На боевика было страшно глядеть: он сидел, открывая рот, как рыба, выброшенная на берег, и, казалось, не мог подобрать цензурных слов. Но, как настоящий военный, он быстро пришел в себя и кратко скомандовал.

– За мной!

Мы сели в боевую магповозку и доехали до Академии. Позвонив по магфону, Квит бросил мне скупое: "Ждите!" – и ушел. Спустя несколько минут мы уже ехали в сторону пед корпуса, а я держала в руке заветный пузырек, втайне надеясь, что алхимик не понял, кому он предназначен, и не сделал гадости. Молча боевик довёз меня до дома, помог выбраться из машины, открыл ключом дверь, так как руки у меня дрожали, как у запойного пьяницы. Все так же молча он собирался уходить, но я ухватила его за плечо.

– Простите меня, пожалуйста, я больше так не буду, – вышло совсем по-детски, но я уже не могла остановиться и заплакала, некрасиво шмыгая носом. Боевик потоптался и неловко приобнял меня, утешая. – Вы заставили меня пережить неприятные мгновения. Я очень за вас испугался, Ляля! – прошептал он. – Случись что с вами – это легло бы грузом на мою совесть. Ну же, перестаньте, не стоит так плакать. Вот, – полез он в карман, – рекомендую, успокоительная настойка. Захватил у лекарей: как знал, что понадобится. И вот номер моего магфона, – протянул он мне листок бумаги, – если я вам понадоблюсь, звоните в любое время.

– Спасибо большое вам, Квит, – поблагодарила я.

– До завтра! Надеюсь, приключения вас больше не найдут, – попытался пошутить боевик.

– Буду стараться их избегать, – серьезно пообещала я.

Попрощавшись с магом, я направилась в ванну, где наконец смогла привести себя в человеческий вид. Готовиться к завтрашним лекциям не было ни сил, ни желания, поэтому, залпом выпив настойку, я прошептала: "Будь, что будет", и провалилась в глубокий сон.

Жизнь налаживается

Утром проснулась я необычайно рано. За окном капал дождь, и небо серым полотном нависало над Академией. После вчерашних приключений у меня, кажется, болело все тело. Кряхтя, как дряхлая горгулья, я сползла с кровати. Нужно было собраться с мыслями и справиться с нервозностью. Я боялась, как отреагируют студенты на мое вчерашнее поведение. Скорее всего, слухи о моем виде и несдержанности в общении с мэтром Граа уже разлетелись по Академии. Как говорила тетушка: "Если бы мы перемещались со скоростью сплетен, уже давно покорили бы весь космос". Больше всего я переживала за утрату авторитета. Именно первые впечатления – самые сильные, и сложно будет вести лекции, если меня перестанут воспринимать всерьез. А ведь так хотелось спокойной и плодотворной работы!

– Ты видишь, – пожаловалась я Киприото, – как мне трудно без тебя. Показала себя полной истеричкой, не способной удержать в узде собственную магию. И ведь никто не вспомнит, что гадкий маг сам меня довел до такого состояния. Как представлю, какой он был чистенькой, беленький и спокойный, аж злость берет. И я против него выступаю, такая вся обиженная с перьями на голове и пятнами на щеках. Да уж, ситуация, – сокрушалась я и, взяв зеркало, принялась разглядывать себя: не появилось ли за ночь новых сюрпризов. Лицо было чистым, но мне не понравилось его растеряное выражение. Скорчив самую зверскую физиономию, я по-детски показала язык отражению и принялась собираться на лекции.

Сегодня я планировала после занятий наведаться в столовую и познакомиться с членами педсостава. Заодно хоть узнаю, что про меня говорят. Захватив с собой плащ-непромокайку и зонт, поплелась в Академию, полная мрачных предчувствий.

Первая пара, как и вчера, проходила у старшекурсников боевого факультета, и я, настороженно открывая дверь, уже ожидала теплой встречи. На удивление в аудитории стояла тишина. Молодые маги сидели смирно в полном составе и внимательно следили за мной. Кашлянув, чтобы скрыть неловкость, я приступила к лекции, поминутно боясь подвоха. Студенты старательно записывали каждое мое слово: магические перья поскрипывали, шуршали страницы. Взглядом я отыскала серьезные лица хорошо известной мне четверки. Они также спокойно конспектировали и иногда исподтишка посматривали на меня, думая, что я их не вижу.

"Ничего себе! Неужели Квит постарался? Вот это я понимаю, педагогический талант! – подумала я с толикой зависти, тоскливо чертя очередную формулу заклинания уборки на доске. Сложность моего предмета заключалась в принципиальном отличии бытового мага от прочих волшебников. Мне, к примеру, не нужны были слова или специальные жесты, чтобы прибраться. Я действовала интуитивно, а магия автоматически выполняла все пожелания. С адептами другой направленности чар такой фокус был бессмысленным. Для совершения простейших операций им нужны были речевые формулы, зачастую подкрепленные пассами. При этом была очень важна концентрация и умение вливать силу тоненькой струйкой, чему я и планировала обучать на практических занятиях остаток года.

Сигнал оповестил об окончании лекции, студенты стали расходиться, и я незаметно перевела дух. Однако снова напряглась, когда возле меня остановилась "великолепная четверка". Неожиданно Роми вышел вперёд, прижал кулак к груди и произнес:

– Уважаемая госпожа Вэлис, мы искренне просим прощения за свое недостойное поведение и искренне преклоняемся перед вашей храбростью.

Я так и осталась стоять с открытым ртом. Но, увидев выжидательные лица боевиков, кивнула головой, принимая извинения и осторожно спросила:

– А что я сделала?

– Вы не побоялись пересечь в одиночку проклятый лес и минное поле. Не каждый из боевиков рискнёт повторить такое, – с восхищением в голосе произнес Толлан.

– А, понятно, – протянула я, – но это, скорее, чистое везение.

– Кроме того, – не обратил внимания на мои попытки принизить свои подвиги боевик, – вы не мешали нашему отряду в дороге, являя чудеса стойкости, хотя могли, как педагог, избавиться от сковывающих заклинаний. Вы позволили нам достойно сдать зачёт, за что мы очень благодарны.

Со стороны группы раздались одобрительные возгласы.

А я зависла. Точно, я же что-то подобное читала! В тот момент я совершенно забыла пункт Кодекса Академии, где любая применяемая студентом магия могла быть нейтрализована по желанию преподавателя, если была направлена на последнего.