Текст книги "Любовь и бытовая магия (СИ)"

Автор книги: Вера Надейцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Доброе утро

Страшный грохот, потрясший Академию до самого основания, ознаменовал начало рабочего дня. Не будь стены учебных корпусов зачарованы ещё великими магами Золотой эры (мастерство которых, увы, современникам не доступно), мы уже давно бы вели лекции под открытым небом, наслаждаясь всеми прелестями невероятно переменчивой погоды Торнтона. Магические диверсии со стороны юных волшебников происходили с завидной регулярностью. Особенно выделялись отсутствием инстинкта самосохранения первогодки, которых-таки просто тянуло на подвиги. В ход шли рецепты зелий из сомнительных манускриптов, "усовершенствованные" формулы призыва демонов, алхимические опыты с запрещенными веществами… И все это безобразие творилось в корпусах общежития или на вещевых складах, которые студенты почему-то считали более подходящими для своих занятий, чем прекрасно оборудованные лаборатории Академии.

В отличие от первашей, старшекурсники, хоть и шалили не меньше, попадались реже и знали, как грамотно свалить вину на соседа. Видя серьезность ситуации, ректор принял решение о формировании дежурной дружины преподавателей. Само собой, подпольную деятельность учащихся это не остановило. Муки же магистров, которые были вынуждены ночью следить за порядком вместо того, чтобы наслаждаться здоровым сном (способствующим, между прочим, сохранению молодости и красоты), могли смело ставиться в один ряд с запрещенными в цивилизованном обществе пытками. Не мудрено, что каждый из педагогов пытался увильнуть от почетной обязанности, вследствие чего, в ход шли уговоры, лесть и даже (о ужас!) шантаж и подкуп. Фантазия находить обоснованный отказ от порученной миссии истощалась, как и терпение магов, но недовольство быстро пресекал ректор, грозя лишить кровных премиальных. Тряся под носом у особо зарвавшихся смельчаков рабочим контрактом, он неизменно напоминал, что учителя обязаны подчиняться внутренним распоряжениям Академии и ее Главы. В общем, так и жили – весело, с огоньком.

Вот и сегодня громкая ругань преподавателей на безруких неучей уже привычно лилась из распахнутых окон. Запахло жареным: адепты явно занимались изысканиями в области экстремального зельеварения. Я безжалостно была вырвана из сладкого сна, где редкого вида розовые единороги провозглашали меня царицей и с почтением преподносили в дар колье из диамантов. А мой возлюбленный, прекрасный, как божество, стоял на коленях и нежно покрывал поцелуями мои руки, шею, лицо… Его зловонное дыхание…

– Фу, Арно! Негодник! Прекрати!

Я распахнула глаза и с брезгливостью вытерла щеки, пострадавшие от прилива нежности моего питомца – тропического раска. Небольшой зверек прибился ко мне во время летней практики и теперь считал, что забота о нем – мое единственное призвание. Его пушистый длинный хвост и добродушная мордочка вызывали умиление, а огромные выразительные глаза, смотрящие доверчиво на мир, могли смягчить самое черствое сердце. Как оказалось, даже ректор попал под их обаяние, разрешив мне, в обход правил, оставить Арно у себя. Но пусть вас не вводит в заблуждение эта внешняя трогательность: раски – хищники, хитрые и свирепые, способные с легкостью перегрызть хребет дикому ануку. Ко мне Арно относился с ленивым снисхождением высшего существа к низшему, заботился по-своему: когти лишний раз не выпускал и даже делился добычей, принося то придушенного гада, то пожеванную птицу. Кормилец мой! В общем, этим утром приход суровой реальности настроения мне не добавил. Существует верная примета: как начнёшь день, так его и окончишь. Именно поэтому я стремилась создать (если удавалось) идеальное утро, нежась в постели и мечтая о приятном. Обязательным пунктом стоял бодрящий ароматный напиток крокуса с хрустящим тостом или, при удачном стечении обстоятельств, с выпечкой из кондитерской госпожи Моди, что находилась напротив ворот Академии. Иногда удавалось даже перелистнуть пару страничек в журнале "Модный вестник", который я начала выписывать ещё дома и продолжала на Торнтоне. Все эти нехитрые процедуры помогали настроиться на рабочий лад. И день, начавшись прекрасно, по обыкновению и заканчивался также. Но стоило привычному порядку нарушиться, как все летело кувырком. Вот и теперь противный рев магфона с номером ректора оповестил, что пора снова спасать мир. Не важно, что ты умница и красавица, НО ты – бытовой маг, а это значит… Это значит опять, Лялечка, работать тебе без выходного, ведь без тебя не обойдутся. Ты – опора всея Академии, так сказать, ее чистота и порядок. Всегда удивлялась несправедливости мироздания: магическими способностями обладает большинство, а вот убирать последствия приходится меньшинству. До сих пор не понимаю, почему боевики с их колоссальной магической мощью или алхимики, имеющие любые вещества под рукой, не способны справиться с банальной уборкой. Но что-то я отвлеклась: это потому, что уж очень не хочется выходить за дверь своего уютного девичьего мирка, зная, что впереди ожидает не очередной букет от пылкого поклонника, а тяжёлые часы нудной работы. Но, Лялечка, ты сможешь, ты – девочка сильная! Так, подбадривая, соскребаю себя с кровати, пока магфон ещё не затих, потому как, если звонка нет – значит, ректор уже за дверью, а это, поверьте, примета, что день будет не просто плохим, а ужасным.

Чуть не неступив на шикарный хвост питомца (а нечего его под ноги класть), быстренько привожу себя в порядок и выхожу из дома. Ко мне уже спешит с вытаращенными глазами беременной кинги (милейшей тварюшки Темного материка) наш магистр-погодник, мэтр Дэвуш.

– Госпожа Лялянара! Скорее! Они опять что-то взорвали в пятом корпусе. И это накануне проверки! Нужно постараться до завтра навести порядок.

Я, вздохнув, кивнула и молча направилась ликвидировать последствия.

Моя магия была уникальна для этого мира. На Торнтоне рождались преимущественно стихийники и маглекари. Я же, в отличие от местных, не только владела бытовой магией, но и могла восстанавливать, пусть и медленно, структуру вещей. Однако в Академии я не стремилась афишировать свои таланты, хотя, как показало время, утаить их не вышло. В начале своей педагогической деятельности я, наивная, пыталась договориться с мэтром Кориусом, намекая на отгул или премию за дополнительную работу, но мне быстро напомнили, что бюджет не резиновый, а отдых строго регламентирован. Кто я такая, чтобы выступать против пятисотлетнего гнома-архимага? Чисто дитя. Вот и магичу потихоньку, являясь штатным преподавателем бытовой магии Академии Торнтона, а заодно неофициально устраняю неполадки в этом чудесном заведении. И все чаще меня посещает вопрос: как же я, Лялянара Вэлис, докатилась до такой жизни?

С чего все начиналось

Начну сначала. Зовут меня Лялянара Вэлис – двадцати трёх лет отроду, среднего роста, голубоглазая очаровательная блондинка. Волосы свои, длинные и густые, я считаю предметом гордости. Родилась я на Гайо – небольшой аграрной планетке, входящей в Союз магических миров. Население у нас разнообразное, преимущественно магически одаренное, развиты сельское хозяйство и скотоводство. Многие мои соплеменники отлично ладят с природой, находят общий язык с животными, разбираются в лекарственных травах. Я выросла в семье потомственных бытовиков. Мои родители безумно любили друг друга так, как описывают в старых книгах. Я была счастлива и не знала забот. Основам владения силой меня обучала мать. В шесть лет я начала посещать, как и все сверстники, обязательные Магические классы. Когда мне было четырнадцать, случилась трагедия. Отец часто сопровождал исследовательские экспедиции в качестве штатного мага и в одной из них он погиб. Мать ненадолго пережила его, враз будто утратив смысл жизни и постепенно угасая. Перед смертью она написала своей сестре, умоляя ту позаботиться обо мне. Тетушка Юдит была дородна, статна и невероятно добра. А ещё она была Мастерицей. Именно она открыла мне мир моды, показав, что одежда может как украсить, так и изуродовать. Благодаря ее влиянию я начала интересоваться шитьем и мечтать об открытии собственного ателье. Тетушка меня всячески поддерживала и живо интересовалась моими успехами. После похорон матери она переехала ко мне, став по-настоящему близким человеком. Все шло своим чередом: я взрослела, окончила Институт шитья и декора, получила диплом и собиралась устраиваться на работу, и тут случилось непредвиденное – любовь. И все бы ничего, будь объектом моих чувств житель Гайо, но нет. Однажды, листая "Магический вестник", я увидела Его. Белоснежная кожа, длинные черные волосы, чуть раскосые лучистые глаза и высокие скулы – передо мной был представитель ронгов. Эта раса проживала в мире Эйр и славилась своими охотниками и исследователями. Высокие, мускулистые, они, как утверждал "Вестник", могли оборачиваться в животных.

Незнакомец, завладевший моим вниманием, числился профессором Академии Вэйс, как сообщалось в газете. В нашем городе ронг и его коллеги очутились проездом в рамках научно-просветительской деятельности. Они предлагали всем желающим посетить однодневный курс лекций по изменению магического фона и влиянию его на окружающую среду. Прочитав заметку, я тут же загорелась идеей пойти и хоть глазком взглянуть на "своего" красавца.

Тетя застала меня, когда я, поддавшись мечтаниям, поглаживала изображение приглянувшегося незнакомца.

– Замуж тебе пора, Лялечка! Ой, пора! – вздохнула она. – Присмотрелась бы к кому, полюбила, деток бы народила. А картинку отдай, нечего на чужаков засматриваться, – и она протянула руку, чтобы забрать мое "сокровище".

– Тетушка, – я нехотя оторвалась от мужественного лица эйрского мага и быстренько спрятала газету за спину, – я бы с удовольствием, но не за кого.

– А что насчёт Норта, сына госпожи Нариды? Он хорош собой, ученый-погодник, ходит за тобой уже который год, – предложила Юдит.

– Не хочу, – надулась я, с раздражением припоминая, как на празднике Середины зимы Норт, подвыпив, начал приставать, за что схлопотал по самому дорогому. После этого он демонстративно переходил на другую сторону улицы, стоило мне появиться рядом. Подумаешь, какой нежный!

– Тогда, может, молодой Югнер? Прекрасно образованный, уважаемый лекарь, – не сдавалась тетушка, – будешь жить в достатке.

– Но недолго! Он же зануда редкостный, я умру от скуки! – возмутилась я.

– На тебя не угодишь. Подумай, милая, не повторяй моих ошибок. Одной быть очень непросто в этом жестоком, жестоком мире, – в голосе моей родственницы стали появляться опасные жалостливые нотки, после которых обычно следовал обильный слезоразлив, поэтому, быстро чмокнув ее в щеку, я выбежала из комнаты.

После этого разговора я призадумалась и стала перебирать в уме своих ухажеров, включая Мита, с которым у меня случился роман во время летней практики. Наши встречи были недолгими: мне нужно было заполнить пустоту, возникшую после смерти родителей. Расстались мы друзьями, когда стало понятно, что отношения лишены перспективы. Мит быстренько женился на дочери местного чиновника и, по слухам, был доволен жизнью. Я же вернулась к учебе и готовила материалы для создания своей первой швейной машинки, поэтому почти не думала о нем. Потом были встречи с Вольтом – кондитером из соседнего города. Ничего толкового у нас не получилось, но конфет я наелась на сто лет вперед. С Патом я познакомилась, чтобы расстаться с Вольтом, и потом не знала, как отвязаться от назойливого юриста. В общем, припомнила я и своих сокурсников, ухаживающих за мной, и друзей детства. Ни один не произвел на меня сильного впечатления. Мужское население Гайо казалось мне скучным, не способным на романтику, подвиги и сильные чувства. Я жаждала такой же любви, которая была у родителей, и на что-то меньшее не готова была размениваться. И вот теперь, увидев портрет ронга, мне показалось, что я дождалась своего женского счастья.

В день мероприятия я очень нервничала, пытаясь определиться с образом для нашей первой встречи. Мне хотелось произвести приятное впечатление, но я не знала, на чем остановиться: то ли выглядеть солидной и серьезной дамой, чтобы маг не подумал, что я какая-нибудь вертихвостка, то ли, наоборот, – подчеркнуть свою женственную фигуру, помня, что мужчины любят глазами. После десятого отброшенного в сторону наряда тетушка, воздев глаза к потолку, шумно выдохнула и скрылась в своей комнате. Через минуту она вернулась со свертком:

– Хотела порадовать тебя обновкой на День рождения, но, вижу, сейчас это будет нужнее, – сказала она. – Сама шила, – и развернула передо мной лёгкое струящееся платье золотисто-карамельного оттенка. Элегантное и строгое, оно удивительным образом мне подходило, освежая лицо, и, в то же время, соблазнительно обрисовывало достоинства фигуры. Это было оно – платье мечты, глядя на которое я поверила в успех своих надежд. С благодарностью обняв тётушку, я быстро оделась и, сделав высокую прическу, в спешке выбежала из дома.

К зданию, где проходила лекция, я добралась через полчаса, облегчённо выдохнув, увидев хвост очереди, стоявшей у входа: значит, я ещё не опоздала! Что и говорить, городок был небольшим, население преимущественно интеллигентным, поэтому местные были рады любому мероприятию. Суть самого события, впрочем, была не важна. Главное – это посетить его, надев самое лучшее, оценить туалеты присутствующих и их поведение, а потом делиться впечатлениями весь следующий месяц. Поэтому меня вовсе не удивила картина толпы, возбуждённо штурмующей ступени Дворца знаний.

С боем протиснувшись внутрь и заняв, наконец, свое место, я в ожидании уставилась на помост, где должны были выступать лекторы. Спустя час нетерпеливого ерзания я уже знала последние данные науки о магическом фоне, его составляющих, излучении и его мощности, а моего ронга все не было. Рядом мирно посапывал мэтр Витр, наш сосед, расслабленно сползали с кресел, убаюканные обилием однообразной информации дамы, но никто не уходил, зная, что добрые горожане будут припоминать это бегство дольше, чем саму лекцию. Когда сзади раздался храп Главы города, сидящие рядом попытались замаскировать оглушающие звуки кашлем, между делом деликатно пихая локтями уснувшего.

– Конечно, у него столько дел! Не мудрено! – послышались заботливые восклицания со всех сторон.

– Умаялся! Это вам не огород копать, это городом управлять! Тут понимание надо! – разобрала я свистящий шепот соседки.

– Бедный! – посочувствовала дама, сидящая сзади и, по-видимому, особенно сильно ткнула несчастного, так как вместо храпа раздалось сдавленное: "Ой!" Надеюсь, главу не запинают, и он так же продолжит нам говорить, как хорошо мы живём на Гайо. Впрочем, так оно и было: ни войн, ни нищеты, ни голода мы не знали уже давно.

Пока я отвлекалась на зрительный зал, на помосте появился Он. Я забыла, как дышать, во все глаза уставившись на мужчину. Он был великолепен. Черные волосы обрамляли мужественное лицо, а белоснежная кожа будто светилась в неярком освещении. Когда его взгляд остановился на мне, меня будто прошиб электрический разряд. Я забыла обо всем: кровь лавой неслась по сосудам, стук сердца оглушал. Он смотрел на меня – я на него, и этот момент длился, по моим ощущениям, вечность. Вот он улыбнулся, и я ответила ему обожающей улыбкой. Мне чудилось, что он смотрит только на меня, говорит только мне, дышит вместе со мной. Я таяла от звука его низкого с хрипотцой голоса, но не воспринимала ни слова. Впервые я испытывала столь сильные чувства, готовая на все ради избранника, до головокружения вглядываясь в его лицо. Через весь зал я мысленно тянулась к нему и мне казалось, он тоже не остался равнодушен; по крайней мере, его горящие зеленые, будто весенняя травка, глаза, все чаще смотрели в мою сторону. Когда выступление закончилось, объявили окончание вечера и Глава города произнес краткую благодарственную речь. После этого, благородные дамы и кавалеры с энтузиазмом ринулись к приезжим магам, в надежде получить автографы. Я пыталась пробиться к ронгу, но, увы, нас разделил поток страждущих, через который не рискнул бы перелезть и дракон. Все, что мне досталось, – прощальный взгляд лучистых глаз, и мой маг ушел.

Домой я вернулась с твердым намерением завтра утром подкараулить любимого возле гостиницы, но, как выяснилось, было уже слишком поздно: после мероприятия группа покинула Гайо, направляясь в сектор миров Некр, а затем в длительную экспедицию на Эйр, оставляя после себя сплетни, смутные воспоминания о предмете лекции и мое разбитое сердце.

Теперь мне каждую ночь снились сны с могучим ронгом, а днём я старалась найти как можно больше сведений о нем и его планете. Из брошюрки с программой выступления мне стало известно, что его зовут профессор Киприото Ранос. Это имя я твердила про себя, как заведённая. Часто я размышляла, какой он человек, каковы его увлечения и стремления. Иногда меня прошибал холодный пот: вдруг он женат и у него куча детей? Но я тут же успокаивала себя тем, что брачных татуировок, оплетающих шею тех, кто нашел свою пару, у него не было. Портрет из "Магического вестника" был аккуратно вырезан и зацелован до дыр. Тетушка, видя такое непотребство, старалась отвлечь меня, но безрезультатно. Я стала ужасно раздражительной и большую часть суток проводила в подавленном настроении. Невозможность добраться до объекта страсти делала меня несчастной. Его мир находился далеко от Гайо, и поездка была мне не по карману. Кроме того, на Эйр разрешалось высаживаться только дипломатическим миссиям и специальным организациям маглекарей. Я, как известно, была бытовиком, следовательно, не входила в круг избранных. От отчаяния временами даже мелькала мысль: "Может, действительно выйти за лекаря Югнера, долететь до Эйра и сбежать?" Вероятно, в результате понимания невозможности встречи с любимым я заболела. Тетушка заботилась обо мне и днём, и ночью, не жалея сил, пока не убедилась, что я иду на поправку. Она стоически терпела все мои капризы, но когда я, в очередной раз прострадав всю ночь, встала с опухшими от слез глазами и отказалась завтракать, сославшись на отсутствие аппетита, Юдит, доведенная до предела, хлопнула по столу и сказала:

– Лялька, когда ты, наконец, возьмёшь себя в руки? Не узнаю тебя. Что это за размазня такая! Это точно не моя племянница! Подкидыш! – и, обессиленно откинувшись на кресло, продолжила:

– В гроб меня загонишь! Точно говорю. Посмотри, на кого ты стала похожа! Ходишь – костями гремишь. Страданиями горю не поможешь, для подвигов силы нужны. Ешь, давай, и не выпендривайся! – она сурово посмотрела в мои печальные глаза и плюхнула мне на тарелку сочный ароматный кусочек мяса, запеченного с травами. – Съешь все – поделюсь кое-какими соображениями, – с таинственным видом сказала она и приступила к завтраку.

Пришлось последовать ее примеру. Быстро покончив с едой, я приподняла брови в немом вопросе.

– Вот так бы сразу, – довольно улыбнулась зловредная родственница. – Слушай сюда. Есть у меня идейка…

Надежда

– Ты же знаешь госпожу Среди – мою старую заклятую подругу? – дождавшись ответного кивка, тетушка продолжила, намазывая джем на тост и протягивая его мне. – Так вот, ее знакомая слышала, что в Академию Вэйса (очень престижную, между прочим) руководство в середине учебного года объявляет дополнительный набор иномирных преподавателей. Условия великолепные: проживание, питание – все за счёт учебного заведения. Зарплата, госпожа Среди говорит, просто баснословная.

– И что? – заторможенно спросила я, нехотя откусывая маленький кусочек хлеба.

– Как что? Где там твой профессор преподает?

– В Академии Вэйса, – внезапно севшим голосом прошептала я и, задумавшись, машинально заработала челюстями, не чувствуя вкуса.

– Так вот тебе мой совет: хватит чахнуть и изображать из себя страдалицу! Видеть уже это не могу! – воскликнула в сердцах моя родственница. – Поезжай на Вэйс! Может познакомишься поближе с этим ронгом, разочаруешься. А то напридумывала себе, простите, Светлые боги, какую-то ерунду! – сказала тетушка, агрессивно вгрызаясь в хрустящую булочку с карамельной глазурью и подтягивая к себе следующую аппетитную жертву. Несколько минут стояла тишина, прерываемая стуком столовых приборов: это тетушка с воинственным настроением, сопя, расправлялась с десертом, давая мне время на обдумывание. Когда противник из ягодного желе, украшенный взбитыми сливками и вафельными крошками капитулировал, оставив на тарелке капли крема, мое время на раздумье вышло, и Юдит снова принялась размышлять вслух, прихлебывая горячий крокус:

– В общем, дорогая моя, все просто: тебе нужны билеты на Рэй.

Я потрясла головой, совсем потеряв нить тетушкиных размышлений. Увидев полное непонимание на моем лице, она всплеснула руками:

– Горе ты мое! На Рэе у нас что? Правильно – межмировой Центр распределения для образования. Он занимается педагогическими кадрами всего Союза магических миров и направляет кандидатов по месту требования. Улавливаешь?

Я несколько заторможенно кивнула.

– Теперь смотри схему: на Вэйс нужны педагоги, а кто у нас тут умница, красавица и молодой маг-бытовик? Поэтому тебе надо ехать на Рэй подавать документы в Центр распределения – это раз. Денег на билет я тебе дам – это два. Поверь, на Гайо у тебя нет перспектив развития – три. И, наконец, хватит уже изводить меня! Сердце болит, на тебя глядя! – патетически закончила тетушка, заламывая руки. – Сил больше моих нет!

Я, радостно взвизгнув, бросилась Юдит на шею:

– Спасибо, тетушка, огромное спасибо! Это замечательная идея! Как же я люблю тебя!

– И я тебя, моя милая! – она горячо обняла меня в ответ, приговаривая внезапно севшим голосом:

– Вот и ладненько, вот и хорошо, моя девочка, все обязательно наладится, – нежно погладила она меня по голове, как ребенка, затем отстранилась и приняла деловой вид: – От тебя многое будет зависеть. Попасть в Академию на Вэйсе нелегко: отбор будет строгий, ты же понимаешь. Уж очень заманчивое предложение: тут тебе и достойная оплата труда, и престиж самого заведения. К тому же Вэйс – шикарный курорт. Помню, молодой была, отдыхала там, – она мечтательно вздохнула. – Как сейчас вижу эти волшебные горы, уходящие вершинами в небо, теплый океан, лёгкий бриз и ласковое солнце – чудесные денёчки были. Говорят, климат был магически улучшен лет триста назад, с тех пор – это одна из самых плодородных планет с высоким уровнем дохода жителей. А местные мужчины… Мм… Галантные, обходительные, пылкие. Какие цветы мне преподносили, какие песни пели… Так было жаль уезжать, – тетушка прикрыла глаза, погружаясь в приятные воспоминания. На улице звякнул сигнал магповозки, и она вздрогнула, возвращаясь в реальность: – Так вот, о чем это я? Ах, да. В общем, нужно хорошенько подготовиться к отбору: до планового распределения осталось не больше месяца.

С этими словами она вышла, оставив меня в растрёпанных чувствах и с бешено колотящимся сердцем.

Выскочив из столовой, я заметалась по дому, судорожно вспоминая, куда подевала старые конспекты по бытовой магии. Времени действительно было в обрез. Теорию нужно было освежить в памяти. За практику я, в общем-то, не переживала. Все же, когда ты с детства магичишь, сила воспринимается как часть организма, и многие действия выполняются на автомате. Однако кто его знает, какие задания попадутся на экзамене?

Месяц пролетел мгновенно. Днями я сидела за книгами или бегала по округе, предлагая магическую очистку домов, чтобы отточить навыки до совершенства. Мне всегда нравилось пользоваться силой. Начинаешь чувствовать себя всемогущей, когда пыльная комната с дырявыми коврами и осыпающейся штукатуркой на глазах превращается в уютное гнёздышко. Моя магия универсальна и не требует много энергии. Я могу управлять огнем, разжигая камин, использую водную стихию при стирке или влажной уборке. Воздух помогает мне разобрать мусор, а земля – работать в саду. Все, но по чуть-чуть – вот девиз бытовика. Не важно, какой мощью ты обладаешь; главное – концентрация и строгая дозировка потока – именно это определяет степень профессионализма. Легко шарахнуть, к примеру, огненным шаром и разворотить пол дома, а попробуй соединить мельчайшие осколки разбитой тарелки, заставив совпасть рисунок, постепенно, слой за слоем, формируя изделие. Вот оно – истинное волшебство! А разве просто управлять пылевыми потоками? Как долго я этому обучалась! Были даже опасные моменты. Однажды в детстве, заигравшись, я потеряла контроль, и частицы, наэлектризовавшись, породили молнию. Как сейчас вижу: стою я вся чумазая, реву, а папин стол красиво так горит. Мама тогда прибежала, пламя потушила, меня успокоила, но в наказание заставила выучить "Взаимодействие веществ" мэтра Ларгуса и "Потоки самосознания" Керга. Потом пришел черед ещё более серьезной литературы, так как особенность магии бытовика требовала энциклопедических знаний. Зато потом уборку я обожала! Особенно мне нравилось, когда мелкие частички, повинуясь моему приказу, танцевали, искрясь, в солнечном свете. Удивительное, завораживающее зрелище! Так вот, к чему я веду: сильных бытовиков можно по пальцам перечесть, и спрос на них огромный. Поэтому соседи были рады моему рвению и с удовольствием предоставили мне свои дома, одаривая в благодарность за работу то спелыми фруктами, то свежей выпечкой. Деньги я брать отказывалась наотрез, так как лицензии на предоставление бытовых услуг у меня пока не было. Не забывала я и о гардеробе, возвращаясь к забытому в любовной лихорадке шитью. Мне, как и любой девушке, не хотелось выглядеть сельской простушкой: все же встречают по одежке. Поэтому я приобрела "Моду Вэйса" и с энтузиазмом принялась за изучение журнала. Что сказать, первые же модели повергли меня в шок вычурностью конструкций. Складывалось ощущение, что безумные кутюрье в какой-то нервной горячке пытаются превзойти друг друга и доказать, что женщина в погоне за красотой и популярностью способна пойти на любые жертвы. Основой платьев служили металлические каркасы, облегченные магически, в форме кубов, пирамид или звёзд, острые углы которых прикрывались перьями экзотических птиц и драгоценными камнями. Сверху слоями наматывалась разноцветная блестящая ткань, оставляя открытыми участки тела в области живота и декольте. На шею и руки одевали широкие кольца из драгоценных металлов, демонстрируя достаток модниц. В качестве аксессуаров использовали высокие шляпки, украшенные всем, что придумает воспалённый мозг декоратора: от причудливых механизмов до чучел небольших птичек. В общем, для меня это выглядело странным и неудобным, а представить себя в таком наряде, гуляющей по городу, казалось совершенно неприемлемым. Поэтому я решила, что не буду травмировать психику будущего избранника при нашей новой встрече: создам что-нибудь попроще, но в духе модных веяний. Мастер я или нет, в конце концов! Исходя из этого, для нового гардероба я выбрала лёгкие ткани и кружева насыщенных, скорее даже ядовитых, цветов, характерных для Вэйса. Так родился салатовый костюм из нежного лиронского шелка – довольно строгий, не считая прозрачной вставки в области декольте. Сшила я и юбку, традиционно украшенную небольшими перышками по бокам. Следом появилась брючная двойка небесного цвета. Драгоценностей не было, поэтому я декорировала изделия разноцветным стеклярусом, весело переливающимся на солнце. Пополнили гардероб несколько ярких блузок, пара штанов, удлиненный неоновый пиджак и моя гордость – кружевное белье невесты. Тетушка только глаза закатила, увидев шедевр из паучьей нити:

– Милая, у тебя, конечно, талант: вещица прелестная получилась, – она подошла поближе, чтобы изучить ажурную вязь комплекта, – но не слишком ли ты торопишься? Такое белье приобретают только в день свадьбы: заранее нельзя, – наставительно сказала она, – дурная примета! – и осенила себя отвращающим знаком Высших сил, не забыв плюнуть в сторону (я благоразумно отошла) и скрутить странным образом пальцы.

– Тетушка, – я с опаской глянула, не повторится ли вновь приступ религиозности, – не волнуйся. Это все суеверие, а своего счастья я не упущу, – с уверенностью произнесла я и убрала комплект от греха подальше.

– Вот как была упрямая, так и осталась. Если что в голову втемяшила – лоб расшибешь, а добьешься, – Юдит одобрительно хмыкнула и хлопнула меня по плечу так, что я невольно присела.

В таком сумасшедшем режиме проходили мои дни. Набегавшись, я практически валилась с ног, а вечерами, прижав к груди заветное магизображение Киприото, грезила о нашей встрече. Высокий и статный, он будет грациозно двигаться по аллее цветущих тувисов, гордо не замечая никого вокруг. Проходящие мимо красавицы будут поедать его взглядами и пытаться обратить на себя внимание, но тщетно. И вдруг он увидит меня, замрёт в немом восхищении, потом протянет ко мне руки и скажет:

– Солнышко, хорошо, что вспомнила! Загляни завтра к Виверам! Они просили разобраться с чердаком, – врывается в мои мечты мощный голос тетушки, легко проникающий сквозь хлипкую стенку, разделяющую наши комнаты.

– Конечно, зайду, не волнуйся, – отзываюсь я и снова пытаюсь настроиться на романтический лад.

– И к старику Зиммеру. Только не надрывайся там слишком, – не унимается она. – Знаю я этого хапугу! У него вещей накопилось – на десять жизней хватит, а тебе разбирай. Старый пройдоха!

Некоторое время моя дорогая родственница ещё ворчит что-то неразборчивое и, наконец, замолкает. Мгновение тишины – и богатырский храп, отпугивающий всю местную живность, заставляет меня поморщиться и включить в комнате магический звукопоглотитель. Лирическое настроение уходит безвозвратно, и я со вздохом кладу портрет под подушку, пожелав ему "Доброй ночи". Завтра предстоит очередной трудный день. Пора спать.

Отъезд

Время летело. До часа Х оставалось всего ничего, когда, во время прогулки мимо здания издательства газеты, меня посетила здравая мысль: возможно, там раскроют тайну личности моего ронга и расскажут подробности его биографии, ведь кто-то же в прессе освещал приезд делегации. Я с волнением и надеждой стала расспрашивать местных работников. К сожалению, чуда не случилось: служащие лишь пожимали плечами и отправляли меня по разным кабинетам. Я уже обошла почти все здание, когда редактор, видимо, сжалившись, посоветовал написать заявление на получение данных. При мне он отправил запрос в Центр прессы Союза магических миров, но предупредил, что ответ придется ждать очень долго. Я в порыве чувств расцеловала опешившего мужчину и выбежала на улицу.