Текст книги "Любовь и бытовая магия (СИ)"

Автор книги: Вера Надейцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Я поняла, что сейчас захлебнусь от потока информации: старушка была очень наблюдательна и, видимо, развлекалась сбором слухов. Будь здесь шпион, он бы уже застрелился между сведениями о том, чем удобряет сад некромант, и какого цвета горошек на белье пророчицы. Подозреваю, что и мне, как новому лицу, ещё предстоит вмешательство в личную жизнь со стороны бдительной госпожи Галсс. Поэтому, сославшись на назначенную встречу с ректором, я поспешила улизнуть, избегая нового словесного потока.

Обогнув общежитие и свернув на боковую тропинку, я, согласно указателям, очутилась на пути к кабинету ректора. Занятия уже начались, и людей на улице практически не было. Редкие встреченные личности рассматривали меня как какую-то невиданную зверюшку. На очередной пристальный взгляд я просто фыркнула и, задрав нос, с высокомерной миной прошагала мимо. Не могу понять, что со мной не так. Собираясь утром, я тщательно вычистила и разгладила магией одежду, сшитую по эскизу из "Моды Вэйса". Туфли, конечно, цеплялись за все подряд, так как, согласно последним вэйским веяниям, имели узкий длинный носик и острый каблук-рюмочку. Мне они были неудобны, но на что только не пойдешь ради красоты. И вот теперь, боясь свернуть себе ненароком шею, я, гордо расправив плечи и мелко семеня ножками, продвигалась к своей цели.

У ректора

У кабинета ректора вышла заминка. Сидящая в приемной особа с маленькими рожками из расы гелов выпучила на меня глаза и наотрез отказалась пускать внутрь. Все слова, что мне назначено, не имели веса: она делала вид, что ничего не понимает, хотя мой всеобщий был безукоризненным. Я присмотрелась к сидящей женщине повнимательнее. Неопределенного возраста, ее можно было бы назвать миловидной, если бы не кислое выражение и не зализанная волосок к волоску прическа, открывающая большие, отчаянно торчащие в стороны уши. И самое главное, на мой взгляд, – бесформенное платье невнятного мышиного оттенка, которое придавало лицу нездоровую бледность и желание отправить бедняжку в лазарет. Не зная, как поступить, я было попыталась пройти без доклада; однако секретарша со скоростью урагана метнулась со стула, заслонив желанную дверь своим тощим, но неожиданно высоким тельцем, и угрожающе направила на меня острые рожки. Я пожала плечами и села в одно из кресел для посетителей. Как поговаривала тетушка: "Нечего ломиться лбом в закрытые двери: терпеливый охотник всегда подкараулит добычу". От нечего делать я стала рассматривать помещение, представляющее собой пример минимализма: рабочий стол, стул, пара кресел и видавший виды ковер. Последний, похоже давно забыл, когда его чистили и переживал не лучшие времена, судя по количеству дыр и пятен. Прямо скажем, как-то не так я представляла приемную "престижнейшей" Академии. Время шло, редкие посетители приносили бумаги, настороженно косясь на меня. Наконец, дверь распахнулась, являя ректора во всей красе, и меня накрыло ощущение глубокой подставы: глава Академии оказался представителем малочисленной, но печально известной своей патологической жадностью расы – гномом. Некогда могущественный народ, использующий природную магию металлов, вынужден был долго скитаться, пока не осел в мире Прогос. Известно, что там практически везде скалы и вулканы, множество термальных источников и редких минералов. Неблагоприятные условия жизни не только физически закалили гномов, но сделали их и без того непростой характер вовсе невыносимым. Про них не зря говорили: "Чем мельче гном, тем больше он сделает гадостей", а про изворотливость этого народца и вовсе слагали легенды. В кошмарном сне я могла представить, что мною будет руководить подобная личность. Кроме того, судя по седой бороде, заплетенной в пять кос, ректору было, ни много ни мало, около пятисот лет. Хотя чего я удивляюсь: мэтру Герону – за триста, как и соседке-зельеварше, секретарше, судя по колечкам на рожках, – не меньше двухсот пятидесяти. Что и говорить – старая гвардия во всей красе. Интересно, здесь вообще преподает кто-нибудь младше ста, или я буду единственной девицей, не жалующейся на ревматизм и трясущиеся конечности? Уже представляю себе это волшебное педагогическое собрание:

– Милостивый господин, опять мои бедные суставы предчувствуют завтрашний дождь.

– Судя по моим ощущениям, ливень пройдет уже сегодня, дорогой мэтр.

– Обязательно закажите себе пояс из шерсти горных демонов, рекомендую – спину греет замечательно.

– Поговорим о студентах?

– Да о чем там разговаривать? Их ни одна хворь не берет, поганцев.

Эти мысли еще проносились в голове, в то время как я, опасаясь, что мне помешают, уже вскакивала с кресла. Ринувшись к ректору и забыв про коварные туфли, я, запнулась и распласталась у ног изумлённого начальника, чувствительно приложившись лбом о ковер. Пока я поднималась, проверяя себя на предмет повреждений, польщенный моим невольным коленопреклонением ректор, кашлянув, произнес:

– Дорогая госпожа, ну полно, не стоит так официально! Отрадно, что родители привили вам почтение к старшим, – он приосанился, выпятив кругленькое брюшко, и добавил с осуждением: – От молодежи этого сейчас не дождешься. Тронут вашим приветствием до глубины души. Жаль, что былые традиции не сохранились, и теперь даже вышестоящих по положению встречают лишь пренебрежительным кивком и пожеланием "Доброго дня". Вот в мое время, – предаваясь воспоминаниям, протянул ректор, поглаживая бороду, – мы стояли на коленях, пока с нами не заговорит старший, а он мог не заговорить час и более. Вот это было уважение – никто пикнуть не смел. А сейчас? – вздохнув, развел руками маг, – ужасный век, ужасные традиции, и мы невольные их заложники. Вы согласны со мной?

Я, покрасневшая до кончиков волос, проклиная в душе собственную неловкость, не нашла ничего лучше, чем кивнуть. С секретаршей же, казалось, сейчас случится сердечный приступ. Она бросилась к магу, бормоча что-то про неуклюжих девиц, но царственным взмахом руки он остановил ее словесный поток.

– Давайте знакомиться. Мэтр Кориус – ваш непосредственный руководитель, так сказать, защитник, спаситель и последняя инстанция во всех спорных ситуациях.

Секретарша преданно закивала головой, не сводя с него глаз и глуповато улыбаясь.

– Прошу, проходите в кабинет, не стесняйтесь. Сонея, принесите крокус, видимо, не судьба мне сегодня отобедать, – с затаенной тоской сказал мэтр, а гела уставилась на меня, как на вселенское зло.

– Так, сейчас глянем ваши документы. Присаживайтесь, госпожа Вэлис. Так, диплом, мм… сопроводительные письма, – бормотал ректор, разглядывая бумаги с моим назначением. – О! Бытовой маг – чудесно, просто чудесно! – потер он руки. – Ага, пять лет… – задумчиво протянул гном и с блеском в глазах добавил: – Но это поправимо, дорогая госпожа Вэлис. Уверен, вы захотите задержаться в нашей Академии на долгое время.

Этот энтузиазм в тоне заставил меня немного напрячься. Я вовсе не рассчитывала оставаться здесь, более, чем положено. Где-то там меня ждал Киприото и счастливая семейная жизнь, в конце концов. Но всем известно: гном свою выгоду так просто не упустит, поэтому я пока промолчала и присела на кресло, готовая, если надо, отстаивать свои интересы.

В дверь вошла с подносом секретарша, окинув нас подозрительным взглядом, и до меня запоздало дошло: "Да она же влюблена в шефа!" Моя мысль подтвердилась, когда, подойдя к Кориусу, Сонея принялась обхаживать его, то поправляя вышитую салфеточку на столе, то, будто невзначай, касаясь плеча мэтра. Не выдержав, я захихикала: уж больно колоритно смотрелась парочка – старый толстый гном и длинная рогатая гела. За свою несдержанность я получила такой убийственный взгляд от госпожи Сонеи, что закашлялась. Затем секретарша томно посмотрела на объект своего поклонения, глубоко вздохнула, колыхнув мешковатую ткань платья, и пододвинула поближе к ректору блюдце со снедью. Передо мной она злобно плюхнула чашку с крокусом, и я поняла, что не рискну его пробовать: как минимум она туда плюнула.

– Итак, госпожа Вэлис, мое милое дитя, – начал мягко разговор ректор, – разрешите так называть себя, ибо я вам в отцы гожусь.

"Ну, это он явно приуменьшил", – подумала я и занервничала: уж больно сладок стал голос мэтра, а по опыту я знала, что ничего хорошего это не значит. Поэтому, аккуратно сложив руки на коленях и сделав самое невинное лицо, я внутренне подобралась. А речь гнома журчала, как весенний ручеек:

– Любой в Академии подтвердит, что для меня и педагоги, и студенты – одна большая дружная семья, которую я, как любящий Глава, стараюсь твердой рукой наставлять на путь истинный, – мэтр, расчувствовавшись от собственной душевной тонкости, вытер несуществующую слезинку и, воздев палец к потолку, продолжил:

– Я строг, но справедлив! Так, Сонея? – обратился он к секретарше, и та закивала головой с такой силой, что, казалось, отвалятся рожки. – Как вас называли дома? – спросил он внезапно.

Растерявшись от смены темы, я промямлила:

– Ляля.

– Ну вот и прекрасно, Лялечка. Видите ли, какое тут дело? Вам предстоит не только вести предмет бытовой магии, но и повышать собственный, да, подчеркну, СОБСТВЕННЫЙ уровень владения магией, – пухлый указательный палец снова со значением взметнулся вверх, после чего ректор, откинувшись на спинку шикарного кресла, напоминающего трон времён Империи, ностальгически вздохнул: – Эх, помню, встречал я бытовых магов в юности. Отличные были мастера, способные склеить разбитое, создать буквально из воздуха шедевры! Я уже молчу про уход за зданиями и территорией! К сожалению, – голос ректора наполнился вселенской печалью, – предыдущие бытовики нашей Академии не обладали и половиной подобных способностей. Но ведь вы – потомственный маг и, как показали результаты экзамена в Центре распределения, с отличными возможностями и знаниями. Я уверен, что вы ещё сможете нас приятно удивить, – завершил с энтузиазмом речь мэтр и, наклонившись, похлопал ободряюще меня по руке, выводя из оцепенения.

До меня стало доходить, что если я сейчас не выскажу свое мнение и не проявлю характер, то: "Пахать тебе, Лялечка, без выходных и задаром", – как сказала бы тетушка.

– Многоуважаемый, нет, досточтимый мэтр Кориус, – решила я бить врага безотказным оружием – лестью. – Я счастлива очутиться в вашей замечательной Академии, горжусь знакомством с таким талантливым, заботливым руководителем и бесконечно польщена вашим доверием, – тут я сделала небольшую паузу, собираясь с мыслями: – Вынуждена признаться, многое из перечисленного вами мне не доступно, увы, – намеренно солгала я о своих умениях, внешне всем своим видом демонстрируя готовность к сотрудничеству. – Я, конечно, могу наводить порядок, но, к сожалению, мне далеко до древних мастеров, – видя, что ректор смотрит с подозрением, я попыталась сбить противника с толка, надавив на главную болевую точку гнома – жадность, поэтому добавила: – К тому же, развитие моих способностей требует денежных вложений, – лицо мэтра невольно перекосилось, и я поняла, что нахожусь на правильном пути. – Вы ведь знаете, что нужно многое: специальная редкая литература, восстанавливающие зелья, накопительные кристаллы, возможно амулеты с драгоценными камнями, – продолжала добивать я ректора, вид которого становился все грустнее. – Конечно, если Академия возьмёт на себя расходы, я готова попробовать, только это займет время – лет пять, как минимум, я думаю. Кстати, когда мне выдадут подъемные? – внезапно задала я коварный вопрос, после которого маг начал спешно расстёгивать ворот рубашки в попытке получить доступ к кислороду. А я решила нанести сокрушительный удар: – Возможно, стоит составить контракт на предоставляемые помимо преподавательской деятельности услуги мага-бытовика со сдельной оплатой труда? – и уставилась своими небесными (по утверждению тётушки) глазами в серые укоризненные мэтра Кориуса, быстро-быстро хлопая ресничками и нежно улыбаясь.

Мэтр схватился за сердце:

– Древние боги! Дитя мое, вы убиваете меня! Помилуйте, какой контракт! Подъемные вам выдадут в бухгалтерии, приказ я уже подписал. Конечно же, вам будет ежемесячно начисляться достойная зарплата, – недовольным тоном, как будто его лишают самого дорогого, сказал ректор и затянул любимую гномью песню: – Боюсь, Академия сейчас переживает сложные времена, – со слезой в голосе, способном разжалобить монстра с Мрачных островов, сказал он, задевая рукой тяжёлую статуэтку из цельного крипта, стоившую, как небольшой островок в океане у меня на родине. Да и обстановка кабинета, в отличие от скромной приемной, наводила на размышления: старинная мебель, шкура редчайшего майска на стене, дорогостоящий сервиз, явно раритетный – все это совсем не вписывалось в образ "сложных времён". Однако для вида я согласно кивнула. – Мы, конечно, можем создать дополнительное соглашение, но это только лишний раз всех запутает, – продолжал выкручиваться Кориус, противопоставляя моим жалким попыткам манипулировать истинные опыт и профессионализм архимага. – Придется вычитать с вашей зарплаты за питание, проживание и пользование методической и технической базой нашей Академии, – что я перевела для себя как: "Останешься ты, Лялечка, без гроша в кармане, да ещё с уважаемого мэтра станется усложнить тебе жизнь пакостями, судя по известной мстительности гномов". А жить мне ещё здесь целых пять лет! Поэтому, мило улыбнувшись, я с воодушевлением ответила:

– Конечно, я безусловно буду помогать вам на добровольных началах, уважаемый мэтр.

Ректор, именно этого и добивавшийся, расплылся в довольной улыбке:

– Замечательно! Отправляйтесь в бухгалтерию, затем в учебную часть за распорядком занятий и можете отдохнуть. Конечно, уже середина учебного года: слишком долго мы искали достойного преподавателя, – а я про себя подумала: "Просто остальные оказались умнее и удачливее меня!" Маг тем временем продолжал: – Но, как заботливый руководитель, пару свободных денечков на адаптацию я вам выделю, можете не благодарить. И мой вам отеческий совет, Лялечка, – выйдите в город, закупитесь необходимым, – и он выразительно посмотрел на мою одежду. – Я, конечно, понимаю, что вы – девушка молоденькая и хотите выглядеть привлекательно, но, моя милая госпожа Вэлис, это же просто ужас, что на вас надето! – с возмущением ткнул мэтр в меня пальцем. – Уважающий себя преподаватель никогда не выберет такие легкомысленные цвета! И брюки! Приличная девушка – и брюки! – мэтр на глазах краснел так, что я испугалась за его здоровье, но гном оказался крепким малым. – Естественно, я принимаю во внимание, что вы прибыли из другого мира и ещё не освоились, поэтому госпожа Сонея порекомендует вам замечательный магазинчик достойной одежды.

Я посмотрела на нахмуренную секретаршу, поняла, что она скорее удавится, и у меня вырвался нервный смешок. Приняв его за выражение смущения, великий знаток моды подытожил:

– Итак, жду вас на парах послезавтра в соответствующем виде. Не буду более задерживать. Всего доброго, – и мне ничего не оставалось кроме, как покинуть кабинет.

Встреча

Из здания я выходила с горящими щеками, возмущенная до глубины души последними пожеланиями ректора. Я – дипломированный маг– декоратор с безупречным вкусом, и мне говорят, что я недостойно выгляжу! И что он прицепился к моим брюкам! Женщинам уже давно разрешено носить то, что им нравится, согласно межмировой конвенции! Старый женоненавистник! Мой девиз при выборе одежды – "Удобно и красиво", а что мне предлагают взамен? Бесформенный мешок невнятного цвета? Может, вообще ходить в магической завесе? Наблюдала я пару раз такую картину у нирков. Внешность их женщин до сих пор вызывает споры, так как их никто не видел, благодаря темной дымке, скрывающей фигуры. Смотрится жутковато: идёт обычный на вид мужчина, а сзади шарики тьмы катятся, так как жен обычно несколько.

Ветер усилился и трепал кружевной ворот моей оранжевой блузки, длинные кончики которого норовили попасть в рот. Становилось холодно, и я ускорилась. Занятия уже закончились, и учащиеся, не взирая на погоду, гуляли по аллее. Разглядывая наряд девушек, я пригорюнилась. Студентки действительно брюк не носили. Цвет и фасон одежды навевали глубокое уныние. Зависть вызывал только материал: явно очень теплый, чего мне сейчас так не хватало. В своем скромном, по меркам Вэйса, костюме я выделялась, как яркая тропическая пичуга среди серых домашних птиц. На меня только пальцем что не показывали и тихонько хихикали вслед. Шепотки за спиной неимоверно раздражали, и разговаривать с кем-либо совсем не хотелось. Приняв независимый вид, чему мешал отчаянно красневший нос и стучащие от холода зубы, я решила искать бухгалтерию самостоятельно. Но, как любила повторять тетушка: " Гордыня – путь в пропасть. Надо быть с людьми проще и уметь налаживать общение в любых обстоятельствах". Эту истину я осознала очень скоро. Ноги уже гудели от усталости, а я, не зная местности, ходила какими-то заколдованными кругами. Людные аллеи остались позади, и уточнить дорогу было попросту не у кого. В очередной раз оказавшись возле небольшого пруда, который уже дважды попадался на пути, я, больше не стесняясь, вслух высказала все, что накипело о жмотных гномах, экономящих на указателях и маг картах, и о бухгалтерии, которая спрятана, как ни одно сокровище в мире. Досталось пару крепких выражений и "добрейшей" секретарше, которая "рада" помочь новым преподавателям. Не обошла я ласковым словом и сам Торнтон, с его шикарным климатом, которым меня соблазняли в Центре распределения. Так, бубня под нос и едва волоча ноги от усталости, я на одном упрямстве топала в неизвестность. Внезапно навстречу из-за поворота вышла группа студентов, и рослая фигура в темном плаще встала у меня на дороге.

– А что это у нас здесь за красотуля такая нарисовалась? – и чьи-то загребущие руки попытались меня схватить.

Рассмотрев лицо – мужественное, но, к сожалению, не обремененное интеллектом – я подавила порыв обратиться к нему за помощью. Из опыта знаю: заговоришь – не отвяжется, а так может и мимо пройдет. Да и мой прямой вопрос: "Как пройти в бухгалтерию?" может быть расценен как кокетливая попытка познакомиться. А оно мне надо? Не то чтобы я боялась: все-таки это студенты, а я преподаватель, но в компании было человек шесть. Молодые мужчины, рослые, физически крепкие, скорее всего, боевики старших курсов, а тут я – одинокая молодая дама, вся такая в голубом и с кружавчиками. Было от чего занервничать. Мысленно пообещала себе купить самый страшный серый мешок и носить его, если все обойдется. Немного отступив, я попыталась обойти неожиданное препятствие в мантии, но студент оказался настойчив:

– Я тебя тут не видел, новенькая что ли? А чего это среди года появилась? Наверное, за особые достижения взяли? – лениво растягивая слова, неприятно улыбнулся он.

– Роми, пошли, – подошедший приятель попытался оттащить моего неожиданного поклонника в сторону, но тот только отмахнулся, продолжая нагло рассматривать меня.

– Ты откуда такая приехала? Давай с нами, веселей будет: накормим, обогреем, – со значением протянул этот, простите, Светлые боги, альфа-самец.

Я продолжала молча уворачиваться, надеясь, что от меня отстанут. Однако студент все более раздражался, игнорируя мои тщетные попытки избежать конфликта. Его дружки, видимо, решили не вмешиваться и развлекались, наблюдая, как я пытаюсь найти выход из ситуации.

– Чего молчишь? Гордая, что ли, слишком? – начал закипать молодой маг. – Со мной лучше дружить, поняла? – и попытался облапать мои выдающиеся части.

Вот тут меня прорвало:

– А вам не кажется, что пора к лекарю обратиться? С глазами, вон, совсем плохо: не видите, что девушке не до вас, – съязвила я, остановившись и уперев руки в бока. – Что вы ко мне пристали? Намазано вам что ли? Как вас вообще в Академию взяли? Очевидно же, что вы умственно неполноценны, если не можете справиться даже с собственными конечностями и распускаете их, когда не просят.

– Да ты знаешь, с кем говоришь? – разъярился, задетый за живое, студент.

– И знать не хочу, но, видимо, придется: вас же распирает от собственной значимости! Глядите, не лопните, – наступала я на него. – И вообще, мой вам совет: поищите дурочек, которых заинтересуют ваши предложения. Меня они не привлекают, – и я, ловко поднырнув ему под руку, потопала в сторону уже ставшего родным пруда.

– Роми, да пошли же, что ты в ней нашел, в этой тощей палке? – снова окликнул приятеля студент, а меня перемкнуло. Почему-то стало обидно. Тетушка всегда говорила, что у меня прекрасная фигура, есть за что подержаться, да и соотечественники посматривали с интересом, находя мои достоинства довольно выдающимися. Следовало уходить скорее, но накопленное напряжение требовало выхода, поэтому я развернулась и процедила сквозь зубы:

– Молодые люди, моя фигура вас не касается! Идите, куда шли, и желательно куда подальше, например, к демонам в горы. То, что вы бездельники, – это очевидно, но не стоит отнимать время у того, кто им дорожит, – задрав подбородок, отчеканила я.

– Толлан, да тут, похоже, кто-то очень гордый! – зло прищурился боевик. – А ещё видно, что девушка очень темпераментная да горячая, надо бы ее остудить! А ну-ка, хватай ее, ребята! – и мигом стало не до разговоров. Меня кинулись азартно ловить, окружая со всех сторон. Я металась, тщетно пытаясь найти выход, и не свалиться в неудобных туфлях. Силы были явно не равны: связанная договором, я не могла первой применять магию к студентам. Часть сознания трезво оценивала ситуацию: было видно, что боевики просто развлекаются. Они не использовали чары, но действовали слаженно и профессионально, блокируя любые попытки вырваться. Вторая часть меня билась в панике, не ожидая в первый же день такого приема и поведения со стороны старшекурсников. Я отчаянно вопила, отчего мои мучители обидно хохотали. Когда меня поймали, брыкалась и отбивалась я знатно, заехав локтем в глаз любвеобильному Роми и оттоптав каблуками ноги его подельникам.

– Давай, ребята! В пруд ее! Пусть остынет! – орал дурниной Роми, и меня, перекинув, как мешок с корнеплодами, через плечо, потащили на незапланированное омовение.

– Прекратить безобразие! – внезапно раздался уверенный мужской голос, и тело подо мной вздрогнуло. – Немедленно отпустите девушку. Вам некуда силы девать? Так я вам найду занятия. Вы у меня с полигона выползать будете, а после ещё на втором дыхании Академию мыть, – меня плавно спустили на землю и прислонили к дереву, а мой защитник не унимался: – Вы – опора и защита мирного населения, элита Академии. Чему я вас обучаю? Боевики – это…

– Честь и достоинство Торнтона, – в один голос отрапортовали студенты, вытянувшись по струнке и, кажется, даже дыша через раз.

А я наконец разглядела своего спасителя. Ух ты, не будь мое сердечко уже занято, влюбилась бы тут же! Передо мной в праведном гневе стоял красивый высокий темноволосый мужчина в военной форме. Его стальные глаза пристально вглядывались в побелевшие лица шутников, видимо, пытаясь отыскать совесть, но найти то, чего нет, не по силам даже магу. Я, вцепившись в дерево, чтобы не упасть, наблюдала за боевиками, невольно отмечая, какими растерянными, утратившими значительную долю самоуверенности выглядели те, которые ещё недавно так смело преследовали меня. Теперь они, будто желторотые птенцы перед хищником, застыли, боясь пошевелиться. Стало противно и, видимо, на лице что-то отразилось, от чего стоящие напротив студенты потупились.

– С вами все в порядке? Позвольте представиться, – маг в кителе подошёл ко мне ближе, – старший преподаватель военной кафедры Квит Несс. Обещаю, что студенты получат заслуженное наказание. Будет проведено расследование с занесением в личное дело каждого.

Все что я смогла, – это кивнуть, опираясь на, ставшее уже родным, дерево, так как ноги все ещё тряслись и подкашивались. Между тем боевик продолжал, обратившись к студентам:

– Я не буду разбираться, как так получилось, что вы всей группой напали на слабую девушку или кто начал первым. Любой из вас мог предотвратить беспорядок, но ни один не отреагировал правильно, поэтому и виновны все. И да, Роми, я вижу, что с физической подготовкой у вас совсем плохо: вас может побить даже неподготовленный противник, – показал он на наливающийся фиолетовым глаз задиры. – Поэтому я буду настаивать, чтобы вас направили на практику в Ледяную пустошь. Возможно, там вы научитесь себя вести достойно, если выживёте, конечно. – побелевшее враз лицо студента пролилось мне бальзамом на сердце. Его приятели стояли смирно, боясь, как бы награда не нашла своих героев, и им не пришлось бы отправляться следом за неудачливым Роми. – Итак, кругом! Шагом марш! Передадите, что наказаны, дежурному – там разберутся. Магсообщение я уже отослал, – и, подчиняясь приказу, группа обреченно потопала в указанном направлении.

Глядя на удаляющиеся понурые спины противников, я чувствовала злорадство и мысленно пригрозила им вслед: "Ничего, я не мстительная от природы, но с очень хорошей памятью. Ещё встретимся на моих лекциях, и предчувствие мне говорит, что сдавать вам, ребята, бытовую магию долго и обстоятельно. Закон вселенной никто не отменял. "За каждое причиненное зло да воздастся", – любила говорить тетушка, а я, как ее племянница, полностью была с этим согласна.

Между тем, боевик подошёл ко мне и спросил:

– Вы новенькая? Заблудились? Женское общежитие недалеко, я провожу, – и протянул мне сумку, оброненную в пылу сражения.

– Новенькая! – вздохнула я, пытаясь привести себя в порядок. – Только я не студентка, а преподаватель. Лялянара Вэлис – бытовой маг. Хочу поблагодарить вас за помощь: купание в мои планы не входило, – и я зябко обхватила себя руками, пытаясь избавиться от дрожи. Тут же мне на плечи был накинут китель, и маг остался в одной рубашке, подчёркивающей его развитую мускулатуру. Я поблагодарила и невольно отвела глаза: уж очень соблазнительно выглядел Квит Несс.

– Тогда, возможно, я могу вам помочь. Куда вы направляетесь? Вы можете идти самостоятельно? – в голосе боевика звучало участие.

– Спасибо. Идти могу, но ваша помощь будет очень кстати: я никак не могу отыскать бухгалтерию.

– Да уж, совсем вы заплутали, госпожа Вэлис. Вам нужно было двигаться в другую сторону. Пойдемте, – он белозубо улыбнулся, отчего стал ещё привлекательнее.

"Надеюсь, сегодня я все-таки дойду до этого заколдованного царства невыданных денег", – подумала я, когда в четвертый раз за сегодня проходила мимо знакомого пруда.

Бухгалтерия

Шли мы не долго. По дороге обходительный боевик ненавязчиво интересовался моей биографией. Скрывать было нечего, и я охотно делилась воспоминаниями детства и подробностями жизни на Гайо.

– Спокойная у вас планета, мирная, – сделал свои выводы маг.

– Даже очень, – отозвалась я. – Граждане законопослушны, преступности почти нет: только если сосед у соседа позаимствует чего из огорода, землю не поделят или телегу поставят, где не следует. А так – живём скучно: города небольшие, промышленность не развита. Из развлечений – клубы по интересам, ярмарки по праздникам и выступления гастролеров. В общем, непримечательный аграрный мирок.

– Повезло вам, госпожа Вэлис, – отозвался задумчиво мэтр Несс. – Я родился и вырос на Мароне. Вот уж где хотелось, чтобы было спокойнее. Народ у нас горячий, воинственный. Чуть что – сразу за оружие. Поэтому у мальчиков одна дорога – в армию. А там – сражение за сражением, битва за битвой, вечная борьба за выживание, ресурсы, власть. Поверьте, это тоже вскоре надоедает, и хочется мирного отдыха где-нибудь на планетке, похожей на вашу, чтоб без крови, боли и насилия. Вся наша промышленность поддерживает войну. Мы уже давно не выращиваем зерно и не разводим животных, боясь, что это отберёт сосед, просто закупаем необходимое. Наша беда в том, что маронцы умеют только сражаться и не желают меняться. Но есть и плюс, – мрачно подытожил боевик, – наши воины ценятся по всему Союзу магических миров.

Я сочувственно молчала, давая выговориться магу, а затем спросила, меняя болезненную тему:

– А что вы можете рассказать о ронгах? Говорят, они тоже превосходные воины.

– Не знаю. Не приходилось встречаться: мы проживаем в разных галактиках.

– Да, о них мало что известно, – подтвердила я, вспоминая о своем черноволосом красавце. – А как вы оказались на Торнтоне?

– Сначала воевал по найму долгое время. Побросало меня по мирам, скажу я вам! – невесело усмехнулся Квит Несс. – Потом получил серьезное ранение и, пока лечился, встретил приятеля. Он преподавал здесь, в Академии, собирался увольняться и переезжать, а тут я подвернулся. Вот он и рекомендовал меня на свое место.

– То есть вы не проходили через Центр распределения? – с любопытством спросила я.

– Нет, к счастью, не пришлось. Ректор вцепился в меня, как вурдалак в кость, и сам все уладил. Мне же проще: не люблю чинуш – что ни делай, заморочат голову и вывернут все в свою пользу.

– Вот уж точно, – сказала я, вспоминая историю своего попадания на Торнтон. – А как вам здешние условия проживания?

– По сравнению с тем, где мне приходилось бывать, – великолепно: отдельный дом, питание в столовой, оборудованный зал для магических занятий. Иногда, конечно, по привычке тянет в бой, но, я вам скажу, местные студенты предоставляют много поводов для радости: то взорвут что, то призовут не того, то передерутся. Боевики – ребята, в общем, не злые, только молодые, дурные ещё: жизни не пробовали, поэтому и бесстрашные. А добавьте к этому коктейлю любопытство, пытливый ум и бешеную энергию! В общем, времени и сил на перевоспитание уходит много, не заскучаешь.

– Да уж, – передёрнуло меня при упоминании о недавней встрече с молодыми магами.

– Что касается преподавательского состава, могу сказать, что публика в Академии разномастная, вы сами скоро убедитесь. Как и везде – есть достойные личности, а есть те, с которыми я предпочитаю не пересекаться, раздражают. Вот мы и пришли, – и мэтр Несс указал мне на неприметное одноэтажное здание, притаившееся в тени деревьев. Глядя на мою нерешительность, боевик галантно открыл передо мной тяжёлую дверь: – Вам в конец коридора, – сказал он и остался ждать снаружи.

Бухгалтерия встретила меня мертвой тишиной. Не будь магического освещения, сооружение смело могло бы претендовать на звание "Дом с привидениями". Призраки – обитатели потустороннего мира, питались людскими страхами, и вывести их было практически невозможно.

Стоял когда-то в нашем городке такой дом, который облюбовали эти бестелесные сущности. Ох, и намучились соседи, пока их изгнали! Пришлось даже звать столичных медиумов. Как сейчас помню, всей улицей наблюдали за процессом. Зашли в здание такие важные дядьки в черном, с чемоданчиками, вежливые, интеллигентные. Двери заперли, и началось светопреставление: что-то ревело, гремело и ухало. Затем из окон стала вылетать, к радости зевак, мебель, и послышалась нецензурная брань благородных магов, которую я, к сожалению, не разобрала, так как мама закрыла мне уши и увела прочь от дома. Чем там дело кончилось, соседи взахлеб рассказывали ещё пол года. Единственное, говорят, медиумы выползали седые, изрядно потрёпанные и уже не такие гордые. А привидений больше не встречали. Поэтому, двигаясь вперёд по переходу заброшенного здания, я очень надеялась, что мне не встретятся призраки. Становиться седой в юном возрасте мне совершенно не хотелось.