Текст книги "Пора Познакомиться. Книга 3. Взросление (СИ)"

Автор книги: Вера Гончарук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Из личной жизни уже сейчас и расскажу далее, потому что далее перейду опять к работе, недосуг будет. В мае у нас в квартирах затеяли от ДЭЗа капитальный ремонт дома.

Когда дом строили, я уже говорила, много материалов разворовали и сейчас затеялись исправлять. Навезли паркет-доску, полы перестилать.

Привезли обои, я как их увидела в ужас пришла и решила для своей и Иришкиной комнаты свои купить, а они на коридор и на свою комнату на строительные согласились. Ну это их дело, не моё. Я себе в комнату нежно голубенькие, в белёсых потёках, словно водопад и с редкими букетиками нежных полевых цветов, обои купила, а в Иришкину салатовые с кружевным белым узором. Невероятно красивые.

Еще и бежевые такие же про запас купила, убрала, но потом они в другое место ушли. А строительные в коридор бежевые,, в их комнату сиреневые обои в полоску, как на матрасе. Конечно строителям такое клеить удобно, подгонки продольные полосы не требуют, но само помещение с ними смотрится, как казарма. Впрочем хозяин барин, сами захотели.

Вот когда стали строители делать ремонт, тут все прорехи и обнаружились во всей красе. И дыры, и отсутствующие углы и разбитые плиты, всё как из рога изобилия попёрло. Они раствор кидают, чтобы дыру заделать, а он им на голову выпадает. По потолку, где нестыковка плит, банально доску заделали, она ходуном ходит и раствор обратно вылезает.

И травмировались и покалечились, пока бригада другая не пришла, и как следует другой толстой доской щель не закрыла. Потому как штукатур, халтуру строителей устранить не может.

А стену на кухне заделывать стали, кусок стены у соседей выпер. Снова пришлось специалистов вызывать. Вот такие неполадки изо всех щелей поползли. Во всех пятистах семидесяти пяти квартирах. Не дом, а сплошное недоразумение.

Я всё время, пока ремонт шёл, с вечера обед большущую кастрюлю варила и второго тоже много готовила. Оставляла матери, чтобы она строителей кормила. Говорю, если мы их кормить будем, они нам и сделают хорошо. Так и вышло. Единственное, что тяп-ляп сделали, это плитку на кухне уложили.

Но её не наша бригада клала, а другая, за три часа пришли и наляпали, а потом за три месяца всё по очереди на полу оказалось, а то что девочки маляры и парень паркетчик сделали, хорошо послужило.

Но кухня это вообще отдельная песня. Стена над плитой и половина потолка ни побелкой, ни краской, ничем не покрывались, всё сползало. Там во время строительства протечка сильная была и стену и половину потолка покрыли каким-то составом, они его называли, но я запамятовала, чтобы первый слой лёг и скрыл огрехи.

А вот когда его потревожили, всё сползать и сворачиваться начало. Вот помучились, пока справились. Но сделали, а как потом нам быть?

А стены до половины покрасили ехидного цвета зелёной краской. Такой раньше и в больницах красить любили. Жуть получилась, а по этой жути голубую плитку выложили, где голубую, где сиреневатую, даже оттенок подобрать не удосужились. И лепили ее на коричневую половую краску.

По четыре лепёшки краски, смешанной с цементом, на плитку и шлепком на стену. Естественно, что за три месяца плиткопад и случился.

Но они начальству о проделанной работе отчитались, на момент сдачи всё держалось и ладно.

В общем-то сделали по сути устранение кое-каких недоделок и косметический ремонт квартир, а обозвали всё это дело капитальным ремонтом. И что самое главное в документации указали, что произведена замена труб и всей сантехники, хотя на деле этих работ не проводилось. Так что денежки списывались и уворовывались и тогда, не менее успешно, чем теперь.

А паркетную доску прямо на деревянный пол, не снимая его, только настелив сверху рубероид, уложили. В результате высота потолка была 2.50, стала 2,45 ещё ниже потолок опустился. 'Хорошая" жизнь у нас была.

Глава 26. Снова неожиданные перемены.

Помнится, какая-то провинциальная мечтательница собираясь когда-то жить в Москве, вернее представляя себе это, думала, что уж и по музеям и по театрам набегается, впечатлений нахватается. Угу, размечталась. Тут ведь так, либо шашечки, либо ехать. Хочешь наслаждаться, не заводи детей, хочешь семью не мечтай о впечатлениях. По другому никак.

Поначалу -то оно вышло немного и на концертах и в театрах побывала и в музеи пару раз слазила, а потом дом-работа, работа-дом и изредка вылазки на природу, да прогулки по Москве. Парки, ВДНХ, Коломенское это пожалуйста, там с детьми погуляешь, а остальное .... Мечты....

Да и муж в театрах ещё куда ни шло, а в музеях откровенно скучает и устаёт. Так что все впечатления о новинках культуры и прочего в телевизоре оставались и доставались. Благо тогда он ещё другим был познавательно-развлекательным, а не цинично-развращательным и дурящим людей среди бела дня.

Но это так, лирика, отступление, а жизнь-то дальше бежит. Вот и я опять в конец марта заверну.

За время работы в институте у меня и друзей много завелось,с некоторыми ещё долго отношения поддерживала, и событий много произошло. Дама -то я активная, общительная, спокойно на месте не сидящая. Вот и успела и там след по себе оставить немалый. Но близился конец моего пребывания в институте. Нет, не то, чтобы я бегунком стала,просто судьба задачки подбрасывала и резко разворачивала.

В конце марта, в последних числах, после окончания очередного «трудового» дня, я вышла из института и направилась к переходу через улицу. По Варшавскому шоссе поток машин большой, а мне на трамвай на ту сторону нужно.

Только к переходу подошла, жду сигнала нужного, машина какая-то резко передо мной тормозит. Я ещё про себя подумала, вот приспичило водителю прямо на переходе тормознуть, обходи его теперь и направилась, не глядя обходить, как вдруг услышала резкое и громкое "Гончарук !".

Я так и подпрыгнула и на машину уставилась, голос явно оттуда. Дверца открылась из неё высунулась никто иная, как начальник по телеграфу нашего узла связи, Бондарева Нина Константиновна:

–Давай, давай, Гончарук, не задерживай машину, садись, у меня дел полно.

Ничего себе, заявочки, меня подвозить что ли будут? Но с начальством, хоть и с бывшим, а тем более таким властным особо не поспоришь. Села и машина сразу с места в карьер, а Нина Константиновна командует– по Варшавке прямо, на Криворожскую не сворачиваем, едем в Чертаново.

Водителю что, дан приказ, вези. А она ко мне повернулась и говорит:– Ну что, не надоело дурака валять, на никчемушной работе прозябать, ежедневно в переполненном транспорте ездить? Не хочется снова к живой работе вернуться?

–Нет-говорю, я на старое место не пойду, хватит.

–А кто тебе старое предлагает? Думаешь не знаю, что Сашка на тебе ездила, да и до сих пор тебя пользует? Знаю, поверь и предлагаю тебе другое. То что давно тебе положено, идти начальником в пятьсот семидесятое, на телеграф.

Работу ты знаешь, коллектив там небольшой, объём пока тоже небольшой, так что времени набраться опыта и уверенности в себе, до открытия нового помещения тебе хватит, а там переедете.

Пока-то они в квартире,а там и у тебя хозяйство своё не меньше Сашкиного будет.

Мы сейчас вот прямо туда и съездим. Оглядишься, а потом уволишься у себя и выйдешь туда. После я тебя домой подброшу, сильно не задержу.

И так она это всё уверенно и твёрдо заявляет, будто согласие моё у неё уже в кармане лежит.

–Тут ведь-говорит-и думать нечего. На работу не в потоке, а против потока ехать, не 40 минут, а две остановки. А в хорошую погодку и пешком прогуляться не грех. Вот тебе одна выгода, на дорогу много не тратить ни времени, ни денег.

Второе работа в одну смену, ну если когда подменить кого захочешь, так это твоё дело. Времени на семью больше, это третье. Ну и работа интересная, самая твоя, а ведь это самое основное, у нас же жизнь в большинстве на работе проходит. А ещё и зарплата 160 плюс квартальная, поди для семьи плохо? Ну, убедила я тебя?

-Оно конечно, вроде бы всё верно, но как я здесь-то объясню? Не успела прийти уже лыжи вострю, не по человечески это.

–Э нет, всё по человечески, рыба ищет где глубже, а человек-где лучше. А я тебя знаю, тут тебе лучше будет. И начальник, если он нормальный человек, тебя поймёт.

В общем доехали до отделения связи, с начальником почты познакомились, немного пообщались, она сразу сказала, что за мою кандидатуру.

Вроде бы ни о чём особенном не говорили, а она согласна. Чудеса. Зашли и на телеграф, Нина Константиновна девочкам, что там были, сказала: Вот знакомьтесь, это ваш новый начальник будет, смотрите работник опытный, не то что Ларка, у неё не разбалуетесь.

Я улыбнулась девочкам, надеюсь сработаемся, говорю. Дома Саше вечером сообщаю о предложении, а он двумя руками за, там то я на весь день замкнута, что у меня и как он не знает, ревновал немного, а тут снова на глазах. В любой час зайти и увидеть можно.

На следующий день сижу, как на угольях на работе. Иван Сергеевич на месте в этот день был, отчёт по своей работе составлял. Смотрит на меня, говорит:-Ну, выкладывай, что стряслось у тебя. Вижу, мучаешься, сказать что-то хочешь, да не можешь.

Я с духом собралась и выпалила всё, про нашу вчерашнюю встречу.

Он на меня внимательно посмотрел и говорит:– Ты мне одно, только честно скажи. Самой тебе лучше будет от этого? Я киваю головой, а он смеётся– Тогда чего ты испугалась, пиши заявление, пойду подпишу, без отработки отпущу. Я же вижу, не для тебя наша работа, вянешь ты здесь.

Ой, стыдно сказать, но я от чувств просто расцеловала его в обе щеки. С бегунком, что он принёс, за пять минут управилась, везде же друзья, да и не брала я ничего нигде казённого.

Так что вечером, без проблем я уже свободная и с трудовой на руках покинула институт.

На следующий день с утра в узел, в кадры и путёвка в жизнь на новую должность получена.

Как всегда с большим волнением я на новую работу собиралась, ночью всё снилось, что не справляюсь, забыла всё, что и как нужно делать, бумаги нужные не найду, места, где устроиться для меня нет и прочее такое.

Нужно признаться, у меня всю жизнь такой мандраж внутри. С виду герой, а внутри всё, как телячий хвост дрожит.

Как примут, как посмотрят, что сказать, как себя вести? Вот ведь коммуникабельная, лёгкая в общении, а всю жизнь боюсь.

Оделась в первый день строго, тщательно. Причесалась тоже аккуратно, как никак, товар лицом показывать и поехала.

Нина Владимировна встретила радостно, мол вот как ты быстро дела свои справила, значит рвёшься в работу, а это уже хорошо.

Пошли мы с ней в телеграфный отдел, дела принимать. Там марочный аванс принять нужно, документы строгой отчётности, квитанционные книги и прочее. Стали этим заниматься, а в авансе денег не хватает и порядочной суммы.

Аванс на 500 рублей, а там почти половины нет. Вот это номер.

Нина Владимировна сказала, сейчас разберёмся, ушла к себе. Через некоторое время вернулась, говорит, сейчас она подъедет, всё привезёт, заодно и печати от сейфа и от телеграфа.

Оказалось бывшая начальник деньги позаимствовала, но её быстро убедили, что кончится это плохо может.

В общем с девочками познакомилась, документы просмотрела, график выверила, всё ли в порядке, все ли на месте и к работе приступила.

Телеграфистов трое Люба, Галочка и Мирубан, но мы её Мариной по её просьбе зовём. Сама она крымская татарочка, приехала из Казахстана. Я тогда ещё ничего ни о судьбе крымских татар, ни о депортации их не знала, нигде же об этом не писалось, не говорилось.

Мирубан суровая девушка, хоть и молодая. Очень строгая, всё время в платочке ходит. Общается с девочками мало, работу выполняет отлично но и только, сама по себе. Замкнутая, знать бы тогда отчего, может отношения лучше бы наладились, но видимо боялась она говорить о чём-либо, не доверяла никому. А девочки тоже не понимали этого и сторонились её, как прокажённой.

Люба, девушка из Липецка, в Москве по лимиту. Девочка недалёкого ума, но больших амбиций, малограмотная, хотя мама учитель словесник, по её словам, а дочь с грубыми ошибками пишет, я ей потом скажу, что она маму свою просто позорит. У Любы на уме только тряпки дорогие, да надежда москвича найти, замуж выйти удачно.

Галочка, женщина очень грамотная, тридцати с небольшим лет, имеющая двух замечательных сыновей. По образованию инженер-конструктор, а по жизни, мастер на все руки.

Детей рано родила, по воинским частям по городам и весям с мужем скиталась, отсюда и невозможность работать по профессии, вот и осваивала везде то, что было. И библиотекарем и завклубом и вот теперь телеграфистом работала. Женщина доброжелательная тихая, улыбчивая. И мальчишки у неё просто замечательные.

Доставщики в основе своей молодые, хорошо образованные женщины, тоже в силу детского вопроса вынужденные быть домработницами, а по совместительству и для стажа работать на доставке телеграмм. Большинство из них и живут в этом же доме или в домах рядом.

Света мама двоих детей, преподаватель, но муж преподаёт музыку в Гнесинке, а Света, жертвуя собой печётся о доме и двух сыновьях, которые дались ей с большим трудом. У Светы больное сердце и обоих рожала в барокамере в институте акушерства и гинекологии.

Женя чертёжница, но тоже из-за двоих детей вынужденная оставить основную профессию.

Люся инвалид по труду, работала на пеницилиновом заводе, мастером в цеху, да заработала себе инвалидность и дочку больную родила, слабенькую. Теперь для неё живёт, муж ушёл, а она вдвоём со старенькой мамой дочку поднимает.

Лариса, бывшая медсестра операционная, теперь тоже домохозяйка при трех детях.

Надежда Викторовна, раньше обходчик в метрополитене, старшая по смене,теперь с тремя детьми дома.

Надя бывший врач, тоже сидит с ребёнком инвалидом без мужа, но имеет сожителя таджика, работающего на стройке по лимиту и вроде бы содержащего её семью.

Таня, бывший прораб, а сейчас няня в детском саду и доставщик телеграмм. Таня тоже по лимиту в Москве, живёт в семейном общежитии, замужем за азербайджанцем, крохотная дочка Лейла и потребовала от матери жертвы профессией.

В садик можно было устроить только пойдя туда работать. Сама Танюшка из Костромы, моя ровесница. Замуж вышла поздно, пока выучилась и работать начала, а в Москве и замуж вышла.

Вот такой у меня коллектив. Девчонки все дружные, хорошие, мы с ними тесно сплотимся.

Ко мне они сначала отнесутся настороженно, но в этом не моя вина, а дурной пример прежнего начальника. Как говорят девчонка из ранних, но непутёвых, не на своём месте оказалась. Чья-то любовница, устроенная по протекции, работать не любила, больше прогуливала, благо отделение на отшибе и в него проверки редко заглядывали.

Она говорят только и бывала на работе в дни проверок, о которых её кто-то извещал, да ещё приходила отчёт месячный написать, да табель на зарплату составить.

Глава 27. Работа в новом коллективе.

Вот все и думали, что я из таких же. А в процессе работы, поняли уже, что я трудяга. Особенно сблизились мы под майские праздники, когда телеграмм было очень много, а девчонки не справлялись и я пошла им помогать, взяв себе один участок. А пошла и пропала с последней телеграммой.

Я в лифт вошла, мне на 15 этаж нужно было, кнопку нажала, лифт погудел и замер и свет погас. И просидела я в нём целых три часа.

Меня уже все бегали искали, в том числе и муж, а я сообщить не могла, связь неисправна в лифте, вот и смотрела в щёлочку, когда кто-нибудь объявится.

Пока объявились, пока лифтёрам сообщили, а там мотор сгорел, аварийку ждать пришлось, со мной через двери разговаривали, успокаивали, полпочты сбежалось, переживали.

А у меня приступ страха начался. Хоть и большой лифт, грузовой, но жутко и кажется, что воздуха не хватает. Но это наверное приступ клаустрофобии. Лифт на 15 см выше уровня пола стоит, а открыть можно только наверху, на 16 этаже.

Потом меня аварийка тянула вручную, а когда открыли двери, я на руки мужу выпала. До сих пор это с ужасом вспоминаю. Вниз на лифте ехать отказалась, пешком шла.

У нас ещё в пятьсот двадцать пятом отделении, доставщица телеграмм в лифте пострадала, когда спускалась, трос лопнул и лифт на уловители сел, а это жёстко и она обе ноги сломала. Хоть и не с высоты, быстро поймался, но резкое торможение к такому приводит, поэтому и нужно срочно на пол в таких случаях падать, а мы этого не знаем.

Вот я и боялась, что до кучи во втором лифте трос лопнет.

Так началась моя работа в 570 отделении связи, на три с небольшим года, но тогда я об этом ещё не знала.

Год этот был для меня необычен тем, что отпуска летнего у меня не было, ввиду того, что я же прерывала работу в узле связи и отсчёт пошёл по новой. Так что проблем с отпусками у моих девочек не возникло. Мне нужно было их подменять.

Работа быстро вошла в свою колею и отношения сложились хорошие. По правилам заведённым в связи, ежемесячно нужно было кого-то частично лишать премии за допущенный брак. Если этого не сделать, то проверка узла непременно выявляла массу нарушений.

Тут уже придирались к каждой закорючке, поэтому, объяснив ситуацию девочкам я предложила обозначать брак по очереди, чтобы никого не обижать и не лишать всех премиальных. Они поняв суть, согласились и я указывала пару другую нарушений и лишала премии на 15-20 %, то есть на возможный минимум.

Не знаю, какие цели преследовались этим указанием,вряд ли экономией средств заработной платы, но правила, есть правила и я пыталась обойтись малой кровью. Себя в общем списке тоже не обходила. Иначе было бы нечестно

Вот так не только в поощрениях, но и в наказаниях у нас везде была обычная показуха, иначе хозяйство работать не умело.

В остальном у нас сложились дружеские отношения, без субординации, всё и все равны. В маленьком коллективе это много проще приживается. И называть себя я просила без отчества, просто Верой, по опыту знала, трудно Евгеньевна выговаривается.

Были у нас и постоянные и не всегда приятные посетители. Так по старой привычке приходил к нам милиционер, дружок прежней начальницы. Был он хорош собой, виден, как впрочем все азербайджанцы, но нагл и распущен сверх меры.

Азимов, а вот имя стёрлось из памяти, да и неважно оно, важен факт стычки с ним.

Первый раз, когда он пришёл я была поражена, как бесцеремонно, ногой, открыл он наш барьер, я в это время стояла у окна, поливала цветы, прошествовал по комнате и водрузился на моё рабочее место.

Нога на ногу, небрежно покачивая мыском сапога, он протянул:

–О, у нас новенькие? Знакомится будем, красавица?

Я отставила кувшин, посмотрела на него и попросила:

–Пожалуйста, пройдите по ту сторону барьера. Вам не место в служебном помещении.

–О, это что-то новенькое, дамочка строптивая?

–Во-первых не дамочка, во-вторых вы заняли моё рабочее место, в третьих, если я приду в отделение милиции и стану там нагло расхаживать по кабинетам, меня поприветствуют?

Он окинул меня слащаво-приторным скользким взглядом и произнёс:

–Не только поприветствуют...

–Ну, так выйдите за барьер, пожалуйста.

Нехотя он поднялся и пошёл к выходу, пробурчав:– Ничего, объездим, не таких укрощали.

И ушёл, хлопнув дверью.

Люба повернулась ко мне:-Ой, Вер, зря ты так, он мстительный.

–Я не боюсь, я ничего не нарушала, а вот он нарушил. Прошу не поощрять такие его выходки. Место посторонних за барьером, это дома можно сажать гостя на любое место, а здесь учреждение.

Надя, наш доставщик сказала, он и мне прохода не даёт, я ведь по лимиту здесь работала, потом жильё получила, так он мне постоянно грозит, за Сашку моего цепляет. Саша это её сожитель, таджик.

Я поняла, что этот парень просто привык чувствовать себя хозяином жизни и придётся с ним побороться

–Ничего, девочки, окоротим, он и сам наверняка лимитчик, не бойтесь, охладим мужика.

Вновь он пришёл через три дня, видимо была его смена дежурить по мужскому общежитию, рядом с нашим домом. На сей раз, войдя, он тормознул перед барьером:

–Ну что хозяйка, позволишь войти?

–Нет-ответила я-, за барьером пожалуйста, там общая территория, а сюда нет.

–А если ослушаюсь?

–Докладную твоему начальству накатаю, что ты не на точке дежуришь, а на почте ошиваешься. Посмотрим понравится ли ему?

–А мы с норовом!

–Да, уж, не без него.

–И откуда ты такая вылупилась?

–Оттуда, где таких как ты не производят.

–Девочка, да я пальцами щёлкну и ты из Москвы вылетишь.

–Смотри сам не упорхни, я то москвичка, а ты?

–Так ты не по лимиту?

–Нет, поэтому меня пугать твоими страшилками бесполезно.

–Ну, так я тебя куплю.

–Не родился ещё тот, кто купить меня сможет, денег не хватит.

Он разъярился, сунул руку за пазуху, вытащил пачку денег, можно сказать котлету, и швырнул через барьер на пол:

–Вот, тебе должно хватить и ты мне ноги лизать будешь.

Я спокойно протянула ему ключик и сказала:

–Вот ключ от туалета, там совок и веник, возьми и подмети свой мусор, здесь за тобой убирать не нанимались.

После этого я проследовала мимо него на кухню, покурить.

Деньги он собирал руками, ползая по полу и страшно матерясь при этом.

Девчонки жались по углам, ожидая, что будет дальше.

Когда он поднял последнюю бумажку, я сказала ему, усмехаясь:

–Как кстати, можно сказать всю грязь с пола подтёр, молодец. И больше здесь не появляйся, ни с деньгами, ни без. Здесь тебе не бордель и девочек не снимешь. Если кого-то станешь преследовать, пожалеешь. У меня есть связи в МВД, тогда вообще из Москвы вылетишь. Не дай Бог, девочки мне пожалуются.

Я конечно блефовала, не было у меня никого нигде, но он поверил. Видимо все наглецы, по сути своей трусы, так что я ничего не теряла. А он не только больше не приходил и никого из наших девочек не задирал, но в скором времени перевёлся в другой район. Видимо всерьёз испугался. А девчонки после этого зауважали меня.

Были и другие ребята, постоянно приходившие. Один явно влюблённый в Любу, мальчик из общежития, но она на него и не смотрела. А потом, забегу вперёд, через четыре года, вышла всё-таки за него замуж.

Он в вечернем учился, помимо работы на Зиле. Общежитие было их. Потом его и в должности повысили и жильё своё дали, оттого он и стал ей интересен. Так что мечта её сбылась, пусть не за москвича замуж вышла, но в Москве жить стала не по лимиту, а по закону.

В июне начались отпуска и первой поехала домой Люба, следом должна была идти в отпуск Галочка, а в августе Мирубан. Так что всё лето мне предстояло работать в смене. Ну к этому мне не привыкать было.

Глава 28 Дела домашние. Новые инициативы.

Только дома не всё было в порядке. Саша всё больше и чаще напивался и всё круче. Как раз в один из своих загулов, он пострадал в метро. На выезде из подземного туннеля, балка обвалилась, прямо на вагоны утреннего поезда, на перегоне между Коломенской и Автозаводской. Поговаривали, что это один из первых терактов был.

Их тогда несколько, в преддверии Олимпиады случилось, но о них умалчивали, урны на платформах взрывались, по СМИ

давали сведения искажённые и заниженные. Движение на ветке закрыли, а по улице пустили автобусы. По сарафанному радио доходили вести.

Видимо авария крепкая была, хоть и скрывали, а до следующего дня устраняли, не просто так. Утром он раньше этой аварии ехал, проскочил. А вечером пьяненький возвращаясь, решил не идти на наземный транспорт, в него высаживали уже на Каширской, а пойти по туннелю до Автозаводской пешком.

Да что в пьяную голову не втемяшится.

И пошёл, счастье, что ветка обесточена была. В общем в полной темноте, на заплетающихся ногах, он так приложился об рельс, что домой вместо обычных семи часов, не пришёл, а можно сказать приполз в половине одиннадцатого.

Я как его увидела, обмерла, а бабы наши запричитали. У него губа раздулась дальше носа, двух зубов передних нет, говорить не может, мычит и объяснить, что произошло и откуда он такой явился тоже не может.

Упал на кровать и вырубился, а мне пришлось носится с примочками, свинцовой водой мочить бинты и прикладывать к губе. Он спит и в ус не дует, а жена прыгает вокруг. Ох и разозлилась я.

Но опухоль за ночь почти полностью спала. Очнулся он и рассказал, что произошло, а потом в карман полез и два зуба вынимает. Он их в темноте, когда об рельс шарахнулся, нашёл, подобрал и в нагрудный кармашек рубашки сунул. Не иначе как надеялся на место приладить, зубы то вставные были, свои он рано, почти все в армии потерял.

Вот тут у меня смех до колик, до слёз был. Можно сказать истерический. Мне на работу собираться, а я от смеха не могу разогнуться, даже брехаться с ним неохота.

Так и ушла на работу не поговорив, думаю ладно, вечером устрою тебе разборки. А он тоже на работу уехал, а вечером винился, клялся, божился, как всегда, что больше так напиваться не будет.

Но всё чаще повторял, пил-то он спирт. Доверили козлу огород стеречь. Начальник его главным по раздаче спирта для промывки деталей поставил, вот он и промывал....

Начальник его любил, он ведь, Сашка-то, толковый был, с головой, даже рацпредложения были у него по работе. Он придумывал, а начальник документально за него оформлял и патент выправляли, а моего премировали. Ему бы учиться дальше и начальник на этом настаивал, а он пить начал, не до ученья.

Вот и прошло всё зря.

А ведь такие надежды подавал,вполне мог бы вровень со мной стоять, а не завидовать потом моей карьере. Хотя чему уж там завидовать, работа не из лёгких и на износ. А вот подишь ты, семейная черта прорезалась, на фоне пьянки. И дома конечно это покоя не прибавляло, а наоборот создавало напряжение и не вполне здоровую атмосферу, что кумушкам нашим бальзам на душу. Чем хуже у нас, тем лучше им получается.

А то, что на детях это плохо отражается, на моральном климате, их не тревожит. Бывают же такие люди, коль у самих не слава богу, то бедам других вдвойне радуются. Я такого никогда не понимала и не принимала, оттого наверное все более и более отдалялись мы друг от друга с его родными. А разбежаться некуда, так что скрипи зубами и терпи, выхода нет.

На работе тем временем ремонт затеяли. Летом работы много меньше и узел решил отремонтировать наши помещения. Прислали материалы, краску, бумагу и прочее. Мы как посмотрели, страсть господня, это же ужас что будет.

Кухню в такой же зелёный цвет, как у нас дома красить решили, а это страшно непередаваемо.

Дедок-ремонтник лет под семьдесят приехал. Походил, фронт работ осмотрел, мазнул пару раз кистью по стене и обедать наладился. Посмотрели мы на это безобразие, а были вдвоём с Галочкой и решили, что нам это не подходит.

Он за дверь, а мы в кухню. Взяли краски, посмотрели и смешали зелёную эту с белой и чуть-чуть синей влили. Тем более я знаю, что при высыхании краска вдвое темнеет, значит с расчетом разбавляли.

Получился цвет бирюзы светлой, изумительный. Мы вдвоём с ней за час всё и покрасили. Красотища, но пустовато, чего-то не достаёт. А краска быстро сохнущая, за час высыхает. Галочка говорит, цветочков бы. Я подхватила, сейчас будет.

Взяла лист картона, сделала на нём шаблон ромашки, вырезали. Отлично. Покопались в его хозяйстве, разыскали и красную и белую и жёлтую краски. Вот по шаблону и нарисовали ромашки, расположив их редко, красные чередуя с белыми и жёлтым серединки заполняя. Получилось,как в сказке.

У нас уже всё высохло давно, мы работаем, а дед вползает только с обеда, часа в четыре. Вошёл в кухню и рот раскрыл, а мы ему смеёмся, гуляй дед, работу справил уже.

Всем девчонкам настолько наша работа понравилась, что Света с Женей сказав, мы сейчас, домой побежали. Женя принесла шторы для кухни, красивые, под тон стен, а Света притащила вазу с цветами искуственными, кашпо, на стену вешать и посуду чайную. Мы теперь здесь чаёвничать будем, говорит.

Назавтра дед задумал аппаратную, прямо поверх старых обоев краской красить. Мы ему говорим, ты что, с ума съехал, покрасишь и обои опадут, мартышкин труд получится. Нет уж, ты иди на почте ремонтируй, а мы сами с усами, без тебя справимся.

А я рассказывала, что обои бежевые про запас покупала, вот их на телеграф и принесла, а Галочка из дома белые в мелкий цветочек обои для коридора притащила. Коридорчик у нас маленький, полтора метра на метр и отросточек метра полтора длиной, проход на кухню, так что двух кусков, что у неё от ремонта оставались, за глаза хватило.

В субботу, телеграф закрыли на технический перерыв. Кому нужно в пятьсот двадцать пятое доедут, а нам ремонт сделать необходимо. И дружно, все вместе в один день справились: и комнату, она девятнадцатиметровая и коридорчик поклеили.

Красотища стала.

В понедельник я цветов ещё из дома притащила и Галочка тоже. Стало у нас на телеграфе уютно по домашнему. А Галочка и тюль принесла и Света карниз струну. Муж её пришёл, приладил.

В общем так обустроились, любо-дорого смотреть. Почта вся на экскурсию к нам явилась и Нина Владимировна говорит, всё девчата, гоним в шею деда, тоже всё сами сделаем.

Вот ведь, дурной пример заразителен. А что, ведь на работе больше времени проводим, чем дома, так отчего не обустроить всё, чтобы душа пела?

И только отдел доставки дед ремонтировал, они не сговорились.

Почтальоны заявили, мы здесь не сидим, нам всё равно, а двум операторам всё потянуть, они женщины в возрасте, тяжело. Так что в отделе доставки казёнщиной всё отдавало, а у нас, по домашнему стало. И главное, что интересно, стали мы друг с другом бережнее и ближе общаться, вот как будто одна семья, душой на работе отдыхали. А это так много значит в нашей жизни.

Глава 29 Глупые поступки.

В то время, как на работе я расту и в опыте и в уважении товарищей, дома становится всё мрачнее. В глазах своих родственниц я по-прежнему ничего не значащее существо, долженствующее бессловестно воспринимать все выверты, в противном случае скандалы и угрозы.

С Сашей теперь говорить почти невозможно,он всё чаще встаёт в позу обиженного и обделённого, а вдобавок, яд который капают ему в малых дозах, постоянно напоминая, что я вышла замуж не за него, а за Москву, постепенно всё глубже укладывается в его голове. Начинаются беспричинные приступы ревности.

И хотя я всё чаще пытаюсь избегать близости, по той же причине, его нетрезвости, ему кажется, что причина другая-у меня кто-то появился. Разубедить в этом можно только одним способом, а я не могу, мне противно думать даже о близости с нетрезвым человеком.

Я пытаюсь хоть как-то достучаться до него. Но чаще всего мы молчим и только при сыне делаем вид, что у нас всё в порядке. Я пишу ему целые письма и аккуратно подсовываю ночью в карман пиджака, с тем, чтобы он по дороге на работу, прочёл моё обращение. Хоть так однобоко, но поговорить.

Но наивная, я не учитываю того, что бдительные глаза всё время следят за мной.