Текст книги "Доставка (ЛП)"

Автор книги: Вайт Мара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Я киваю ему головой, пока включаю свет и вешаю куртку.

─ Ты могла бы носить кусочек нефрита, Лана, если, конечно, ты захочешь. Он подходит

к твоим глазам.

Я смотрю на него и чувствую слабость от его предложения и искренности.

─ Зачем ты хотел меня увидеть? ─ он удивлен, потому что я не придаю внимание его

предложению. На моем столе миллион документов, которые нужно рассмотреть, так что мне

нет необходимости встречаться с ним взглядом.

─ Я принес тебе картину, как и говорил. Это одна из новых. Я сделал ее специально для

тебя.

Я стою за своим столом и тупо смотрю на него. Никто никогда раньше не писал для

меня картины. Я так тронута, что не могу пошевелиться. Я не могу нормально двигаться. Я

даже не могу дышать рядом с ним. Мне хочется расплакаться от того, что он сделал что-то, думая обо мне.

─ Давай посмотрим, ─ говорю я, мое лицо ничего не выражает. Я пытаюсь вспомнить

как мои родители реагировали, когда я или мой брат, будучи детьми, рисовали для них.

Правильно было бы встретить его подарок с гордостью и одобрением. А не обхватывать его

руками за шею и страстно целовать, так как мне хотелось это сделать.

Он срывает обертку с эмоциями, которые я не могу распознать, что это гнев или

волнение. Я передаю ему ножницы, и он перерезает веревку, и обертка падает.

─ Это… я не знаю, как вы называете это на английском. Мы зовем это тунцом, как

рыбу, но на самом деле это фрукт.

Мне интересно ─ кто это мы. Является ли Мози сиротой, или же он часть огромной

мексиканской семьи?

─ Колючая груша, ─ говорю я ощущая липкость слов на языке. Я борюсь с собой,

чтобы сдерживать эмоции в узде. Я чувствую давление на своем лице от веса зародившихся

слез, которые стремятся пролиться. ─ Это прекрасно, ─ говорю я и шмыгаю носом, чтобы не

всхлипнуть.

─ Да? ─ говорит Мози, его лицо озаряется светом. ─ Кожица толстая и покрыта

шипами кактуса. Ты должен быть осторожен и надеть специальные перчатки, когда

выбираешь их, но даже так иногда ты можешь уколоться, и эти шипы чертовски больно ранят

и заставляют тебя кровоточить.

На картине кактус в пустыне, небо тяжелое от надвигающегося дождя. Растение

полностью расцвело и на нем много колючих груш. Груши в расцветке от зеленого, в цвет

ствола растения до шокирующе ярко фиолетового, как на переднем фоне картины. Если я

внимательно присмотрюсь, то увижу длинные серебряные волокна, блестящие на солнце. Но

это шипы, те, что заставляют кровоточить. Она простая и потрясающая, и уже так много

значит для меня.

─ Картина выполнена аэрозольной краской?

─ Да. Как и всегда, иногда я выполняю детали масляными красками. Но чаще всего я

пользуюсь аэрозолью.

─ Ты уверен, что хочешь, чтобы она была у меня? ─ Никто никогда не рисовал для

меня настоящую картину.

─ Ты что, шутишь? Я сделал ее для тебя.

─ Ты изобразил меня таким образом? ─ Это и есть его идея ─ метафора для Дока

Финча, его колючей груши и социального работника.

─ Что? Нееет! Это мой любимый фрукт. Смотри, я принес парочку тебе на пробу, ─

говорит он, открывая свой рюкзак. Он вытягивает пластиковый пакет, в котором восемь или

около того «тунцов».

Он исчезает в кабинете Джени, и я слышу, как он роется в столовых приборах, которые

стоят в кружке рядом с микроволновкой и кофейными фильтрами.

Он возвращается в комнату с пластиковым ножом, бумажными полотенцами и улыбкой

на лице. Отрезав оба конца фрукта, он бросает их в мусор. Затем он протыкает его ножом, чтобы сделать длинный продольный надрез. Кожица действительно толстая и сок течет по его

руке. Он поднимает руку и слизывает капли с запястья. Дело во мне или же Мози всегда

слизывает такого рода вещи?

Он отделяет кожицу от фрукта, который почти прозрачно зеленый. Он протягивает его

мне, и фрукт влажный, холодный и его сок капает повсюду.

─ Просто откусить?

─ Вообще-то нет. Ты можешь откусить, но ты не сможешь съесть его. Вот, позволь мне

показать тебе.

Он берет фрукт назад и откусывает большой кусок, но он не жует его, он обволакивает

и сжимает фрукт своим прекрасным, широким ртом. Его пальцы мокрые от сока. Это

слишком, чтобы выдержать.

─ Ты не можешь сомкнуть зубы, потому что фрукт полон льда. Затем тебе просто

нужно сглотнуть, чтобы почувствовать сладость.

Брехня, он не говорит метафорами. Толстая кожица, покрытая шипами. Храниться

во льду, чтобы иметь сладкий вкус. Знаешь что, придурок, я посещала уроки литературы.

Он предлагает мне фрукт, его губы блестят от сладкого сока, и он ждет, когда я

попробую фрукт, который он уже поел. И Боже, как я хочу это сделать. Я бы с удовольствием

попробовала фрукт прямо с его губ.

Но это недопустимое поведение для директора программы. По правде говоря, я даже не

должна быть с ним в комнате наедине, не должна принимать подарки личного характера, пока

мечтаю о его поцелуе.

─ Ты можешь оставить мне один? Я только почистила зубы. И если честно, я не хочу

есть фрукты с моим кофе.

От моего отказа у него осунулось лицо и я чувствую себя монстром. Я знаю, как сильно

обделенные ребята нуждаются в одобрении, но для меня небезопасно поощрять его.

Сдавив мою половину фрукта бумажным полотенцем, он бросает его в мусор. Он

пожимает плечами и приставляет холст к моей пустой стене.

─ Амир сказал, что после регистрации придет и повесит ее. Я бы сделал это для тебя,

но участникам не разрешено пользоваться дрелью.

С этим он покидает мой кабинет.

Я беру фрукт и изучаю его в моей ладони. Я провожу пальцем по его гладкой коже.

Почувствовав болезненный укол, я подпрыгиваю от шока. На моем пальце появляется

выпуклая капелька крови и я наблюдаю, как она превращается из капельки в большую каплю

прежде, чем беру палец в рот и сосу.

Я срезаю концы «тунца» и разрезаю кожицу, как делал это он. Я очищаю его, нажав

большими пальцами по толстой сердцевине, и она легко выскальзывает. Поднеся фрукт ко рту, и надкусываю, не сжимая зубы. Фрукт такой сочный, что сок стекает по моему лицу. Я

скольжу по нему языком и наслаждаюсь ярким и сладким вкусом со свежестью огурца.

После обеда, Амир вешает картину, пока все собираются у моего стола, комментируя и

восхищаясь его талантом. Мне обидно, что каждый раз, когда я буду смотреть на прекрасное

полотно, оно будет напоминать мне, что Мози видит меня именно такой. Я знаю, что до меня

тяжело достучаться.

Но я пробовала этот проклятый фрукт. Он восхитительный. Боль стоила того, чтобы

раскрыть это.

Глава 6.

─ Ты собираешься поехать домой и принять душ, или же мы отправимся туда сразу

после работы? ─ спросила Джени, просунув голову в мой кабинет.

Я смотрю на кучу документов на моем столе, которые могут задержать меня здесь на

все выходные.

─ Давай пойдем прямо после работы. Сегодня, я чувствую, что мне это необходимо, -

говорю я, пробегая пальцами по волосам.

─ Моя девочка! Гуннар закончил взвешивать все за и против, но думаю, он ждет

момента, чтобы подкатить к тебе, ─ последнюю часть Джени говорит шепотом – хотя это не

для кого ни секрет. ─ Я иду в дамскую комнату освежиться.

Гуннар Андерсон является заместителем директора одного из многих частных

реабилитационных программ Калифорнии для несовершеннолетних. Он проводит здесь все

свое время и довольно сильно подкатывает ко мне. Все в Pathways давят на меня, чтобы я

начала с ним встречаться. Он из Миннесоты, и все думают, что у нас родственный средне

западный дух и что мы просто предназначены друг для друга. Оба штата начинаются на

букву М, ты просто обязана выйти за него замуж. Гуннар приятный и я восхищаюсь его

убежденностью, когда это касается детей, но он меня не привлекает. Я могла бы встречаться с

ним из-за общих интересов и его в частности, но Гуннар слишком хороший и я бы не хотела с

ним так поступать.

В тот момент, когда я выходила из свой электронной почты, он появился как по заказу

с большой глупой улыбкой и розовыми щечками, похожий на сексуальную и молодую версию

Санта Клауса. Он сменил униформу и одет в джинсы. Мне не нужно стягивать с него штаны, чтобы понять, что он возбужден, я вижу выпуклость сквозь его джинсы.

─ Привет, Гуннар. Только закончила. Ты идешь в «Z’s»?

─ Я пойду, куда угодно, куда пойдешь ты, красавица. Пока там будет пиво! ─ затем он

от души смеется над своей шуткой, которая даже не шутка и даже совсем не смешная. Я

улыбаюсь ему натянутой улыбкой как в церкви, когда передают блюдце для пожертвований. Я

бросаю в нее что-то символически, но почему-то в моем кармане денег не становиться

меньше.

─ Я пойду туда, куда захочет Джени. Она мой партнер по питью алкогольных напитков.

Амир и Педро идут? Ты видел Дженнифер? ─ как правило, я стараюсь пригласить как можно

больше людей, когда знаю, что там будет Гуннар. Я спутаю его карты и подсуну ему

Дженнифер.

─ Красивая картина, ─ говорит Гуннар, указывая на стену за моим столом.

─ Новый участник программы. Мози Круз. Очень талантливый художник, ─ говорю я,

убирая документы, которые мне не удалось просмотреть на этой неделе. ─ Это колючая груша.

Сегодня я в первый раз попробовала ее на вкус.

─ Да. О нет, я понял. Как он смог так хорошо узнать тебя, если он всего лишь

кандидат? ─ яркие голубые глаза Гуннара становятся любопытными.

─ Как всем удается все понять? С каких пор мое лучшее описание – это колючая

груша? ─ спрашиваю я его, фальшиво возмущаясь. Я хотя бы могу изобразить невинность.

─ Я зарезервировала нам столик в «Z’s» – ох, придет Гуннар. Я не знала, что ты здесь.

Ты идешь с нами? Крылышки и Маргарита за полцены до десяти вечера, ─ весело пропела

Джени.

─ Как я могла раньше никогда не задумываться о Джени и Гуннаре? Бьюсь об заклад,

они идеальная пара. Думаю, Миннесота полюбит ее. Джени создана быть первой девушкой, которую парень приводит домой, чтобы познакомить с семьей на День благодарения. Я уже

могу представить их держащимися за руки в жаккардовых свитерах, катающихся вместе на

лыжах для каталога J. Crew. Он Тор для ее принцессы Жасмин. Детки у них будут

очаровательными. Во мне зародилась эта идея.

─ Вы двое пообщайтесь. А мне надо выполнить одно поручение, ─ говорю я, хватая

пальто и проскальзывая мимо них. ─ Займите мне место! Встретимся там.

Я запыхалась к тому моменту, как добралась до туалета. Я копаюсь в сумке в поиске

косметички, в которой моя помада и тушь, а также красочная палитра пятидесяти оттенков

измельчённых теней и пудра, которую я никогда не использовала и которая даже не касалась

моего лица. Думаю, у меня эта косметичка, с тех пор как мне было шестнадцать. Я не особо

женственна, но иногда по выходным я наношу красную помаду.

Я слышу женских смех и он доносится из творческого пространства, которое

принадлежит Дженнифер. Она выходит за дверь, идя спиной, ее лицо покрыто румянцем. Она

смеется и хлопает ресницами, и стою как вкопанная не в состоянии не смотреть. Дженнифер

ведёт себя как решительная и восхитительная пантера, которая решила охотиться во всех

сферах моей программы. Я удивлена, что Дженнифер оказалась такой восприимчивой – она

достаточно красива, чтобы встречаться с парнями, которые липнут к ней на каждом шагу. Я

продолжаю наблюдать, но я прижалась к двери, чтобы у них не было возможности заметить

меня.

─ Она не так уж плоха, но она мне понравилась. Колючая груша! Я удивлена, что ты

попытался заставить ее попробовать этот фрукт. Ты храбрец! Знаешь, она могла бы выкинуть

тебя из программы, если бы ты зашел слишком далеко.

Они говорят обо мне! Обо мне! Я сломаю их обоих. Расплющу их головы! Я

напрягаюсь, чтобы услышать голос Мози, но его почти не заметно из за ее девчоночьих

липких россказней, которые я уверенна можно вытирать с пола. Она снова хихикает, и из того

что я могу видеть, похоже на то что она слегка толкнула его в грудь. Ох, сначала я заткну ее, а

потом выкину.

─ Когда она выпьет, она очень милая и немного сумасшедшая. Мы идем в «Z’s», она

прямо на девятой улице, Я бы пригласила тебя с собой, но это место для тех, кому двадцать

один и выше.

Если она еще немного похихикает и повизжит, то превратится в собачонку. Я

пообещала себе никогда не вести себя так, как бы меня не привлекал Мози или любой другой

мужчина.

─ Нет, она не замужем. Она поддерживает всю свою семью. Я не совсем уверенна,

думаю, они где-то в Мичигане.

Спасибо, твою мать, огромное Дженнифер! Продолжай давать личную информацию

обо мне преступнику, чтобы он мог появиться у моей двери с ножом в руках. Секундочку. Он

что, ищет информацию? На меня? Значит ли это, что я ему нравлюсь?

Я быстро наношу красную помаду на губы, а затем толкаю дверь ванной комнаты,

надеясь, что она не заскрипит. Затем я позволяю ей захлопнуться со всей силы, и цокаю

каблуками по плитке, чтобы мое появление стало болезненно очевидным.

─ Здравствуй, Дженнифер. Мози. ─ я киваю им обоим и хватаю свою шаль, как

спасательный круг, заставляя лицо растянуться в чудовищно зловещей улыбке. Чувствую, что

переигрываю. Улыбка должна быть естественной, а не защитным зонтиком, которым я машу

перед лицами людей и пугаю их до чертиков. Я должна немного поработать над своим лицом.

─ Эй, Док, ─ Дженнифер улыбается в ответ, выглядя при этом, как виноватый кокер-

спаниель. ─ Ты должна проверить сегодняшнюю работу Мози. Он реально сделала что-то

невероятное.

Они оба выглядят испуганными. Наверное, у меня помада размазана по всему рту и

зубам.

Дженнифер снова улыбается и изворачивается, потому что чувствует вину за то, что

говорила обо мне за моей спиной – за наслаждения моментом, чтобы сделать из меня суку. Но

на Мози это не действует, или, по крайней мере, я не вижу его вины. Он просто пялится и

пялится, его взгляд проникает сквозь меня пытаясь добраться до нефтяных месторождений

или до Китая. Он заставляет меня трястись и похоже я способна вызвать в нем лишь

небольшое колебание.

─ Я посмотрю в понедельник. Меня ждут люди, ─ я перевожу взгляд на Мози, молча

принимая его вызов. ─ Ты идешь с нами сегодня вечером? ─ спрашиваю я Дженнифер, зная

что она будет держаться в стороне.

─ Я уже собиралась закрываться. Вообще-то, мои родители сейчас в городе.

─ Ну, ладно, так всем хороших выходных, ─ говорю я им, словно обращаясь к толпе. Я

машу им ручкой и, злясь, иду к лестнице.

Я наполовину спустилась вниз, когда Мози схватил меня за плечи. Я разворачиваюсь,

чтобы встретиться с ним лицом к лицу. У него жесткий взгляд и он смотрит так, словно хочет

драться. Он так чертовски красив, что мне почти больно смотреть.

─ Я говорила тебе никакого панибратства. Постарайся держать свои руки при себе! ─

говорю я, выбрасывая невысказанные между нами обвинения.

─ Кто такой Гуннар? Кто-то, с кем ты встречаешься?

─ Прошу прощения? ─ выплевываю ему в ответ, и я злюсь, что он был так любопытен.

Все стало двигаться в плохом направлении. Я должна взять перерыв. ─ Я ценю живопись, Мози. Но это то место, где я говорю тебе, что любые твои планы, которые ты, возможно, хочешь применить к кому-нибудь, кто работает здесь выведут тебя прямиком вон из этого

здания.

─ У меня нет никаких планов.

─ Дженнифер твой руководитель.

─ А кому какое дело до Дженнифер?

Не могу сделать что-либо еще, чтобы не поставить себя в неловкое положение. Я

тяжело дышу от того что мы оба так близко стоим друг к другу.

─ Так давай просто назовем это первой неделей, и, начиная с этого момента, держи это

при себе, пока тебя не изменили наказание или не оправдали в суде. Это самый лучший совет, который я могу дать тебе. Учитывая, что это твое последнее предупреждение, ─ шепотом

кричу ему, и я осведомлена, что это все записывается нашей системой безопасности.

─ Почему со мной ты не можешь быть самой собой? ─ спрашивает Мози, выглядя

несчастным. ─ Я просто хочу узнать тебя. Ты мне действительно нравишься, но ты как Форт

Нокс. Ты даже не позволяешь мне быть с тобой милым.

Он прав, и это заставляет меня вздохнуть и, сдаваясь, опустить плечи. У него

прекрасная интуиция, но это по-прежнему ничего не меняет. Я хочу быть честной, но я

должна быть очень и очень осторожной. Я не могу поощрять его, неважно насколько

правильным кажется быть рядом с ним или насколько мне это нравится.

Я сажусь на ступеньку и хлопаю по месту рядом с собой. Мози приседает широко

расставив ноги и облокачивается на перила.

─ Я из Детройда, Мози. Штат Мичиган (Michigan), ─ говорю я, пытаясь покрутить

головой, пока говорю это. ─ Я слышала, что ты спрашивал.

─ Me chingan, ─ Мози улыбается.

─ Что?

─ Мексиканская шутка.

─ Моя семья состояла и состоит из иммигрантов. У моих родителей нет работы. Она

была у них, но они потеряли ее. Я довольно сильно поддерживаю их обоих и мою бабушку, которая теперь нуждается в почасовом уходе. Мой брат с ними, но на самом деле его нет – он

никогда не был ответственным. У меня русская семья, но они очень старомодны. Я могу дать

тебе миллион объяснений по этому поводу, ─ говорю я, рассматривая свои кутикулы.

─ У тебя русская семья и поэтому ты не можешь быть со мной самой собой?

─ Нет. И, наверное, я даже не должна сидеть здесь с тобой на лестнице, но мне тоже

необходимо об этом поговорить. Вся моя семья зависит от моей зарплаты, так что, у меня нет

выбора, как только делать свою работу и делать ее хорошо. Если бы мы были где-нибудь в

другом месте, возможно, я смогла бы обнять тебя в ответ, или узнать тебя. Но я здесь по

важной причине и думаю, я хочу, чтобы ты это знал.

─ Так если бы мы были где-нибудь в другом месте, ты бы дала мне шанс?

─ Я не говорила этого, Мози. И даже если сказала, это не то, что я имела в виду. Ты

очень талантливый, умный и очаровательный, и я думаю, ты далеко пойдешь. У меня нет

никаких намерений позволить себе или кому-либо еще испортить это. Я буду последним

человеком, кто встанет на пути к твоему успеху.

─ Даже если бы ты хотела этого.

─ Даже если бы ты хотела этого, ─ в ту секунду как я это произнесла, мне захотелось

забрать свои слова назад. Я чувствовала, словно он манипулирует словами прямо у меня во

рту ─ словно он крадет их без моего разрешения. Взгляд удовлетворения на его лице, это одна

из сексуальных побед. У меня желание ударить его сильно по его сексуальности, стереть его

ехидность, а затем сцеловать его удовлетворение с его самодовольного лица.

Но я ничего из этого не делаю. Это подобралось слишком близко к признанию моих

чувств. Взяв себя в руки и встав, я стряхиваю пыль со своей задницы, сжимаю его плечи и

шепчу.

─ Увидимся в понедельник. ─ Мози остается на лестнице, каким-то образов выглядя

одновременно разозленным и уставшим, пока наблюдает, как я ухожу.

Когда я вернулась в кабинет, Джени и Гуннар уже ушли, так что я упаковываю то, что

мне понадобится на выходных. Я в последний раз смотрю на свою новую картину, но решаю

не анализировать ее. Кого заботит, если они считают меня колючей? Вероятно, это должно

меня заботить, но у меня другие приоритеты. Как мое более чем срочное свидание с джин-

тоником.

Глава 7

«Z’s» ─ это свалка, но одна из дружеских, с дешевой выпивкой и это место было

буквально в нескольких минутах ходьбы от офиса. Мы приходили сюда почти каждую неделю.

Возможно, если бы моя жизнь была бы более интересной, я бы не была такой падкой на

сексуальных, преступных ребятишек. Возможно, я должна попытаться ходить в клубы или

тусить с кем-нибудь кроме моего персонала. Конечно же, это останется там же, где и

«возможно, мне стоит сесть на диету» или «возможно, в библиотеке я могла бы встретить

хорошего мужчину».

Я нашла Джени и Гуннара за столиком в задней части заведения, и было похоже на то,

что они потерялись, растворяясь в будущем, которое я предусмотрела для них. Я заказала

поднос с шотами текилы, сделала глубокий вдох и направилась к ним. Гуннар подпрыгнул, когда увидел меня, словно он был взволнован тем, что я появилась. Мне почти захотелось, чтобы здесь были только Джени и я, для очередной паршивой девчачьей ночи. Теперь мне

точно не удастся быть уложенной в постель, потому что я не собираюсь спать с Гуннаром. Я

протягиваю Джени ключи и говорю ей приберечь их в ее сумочке.

Джени опрокидывает в себя текилу, закатывает глаза и затем показывает в сторону

танцпола. Я уже вижу ее план, потому что из прошлых тусовок помню, что Гуннар не танцует.

Она хочет отшить его. Столько всего ради катания на санях, красных шерстяных шарфов и

розовых щечек, которые я уже запланировала для них, когда его родители пригласят ее на

Рождество. Гуннар отклоняет наше приглашение и идет к бару. Джени хватает меня за руки и

выдергивает меня на танцпол. Чувствую, как текила теплым сиропом разливается по моему

телу, и я позволяю недельному напряжению покинуть меня и растворяюсь в звуках музыки.

─ Ненавижу, когда парни ведут себя так, сначала заигрывают с тобой, а потом

появляется другая девушка и они переключаются, словно ничего и не было!

─ Что ты имеешь в виду? Ты говоришь о Гуннаре?

─ Очевидно, что ты нравишься ему, но когда ты не доступна, он заигрывает со мной. А

потом переключается, когда ты приходишь. Он как собака, которая на сто процентов

сфокусирована на любом, у кого есть угощение.

─ Большинство мужчин именно такие. Не бросай ему кость, если ты не

заинтересована. Ты не обязана давать ему свое угощение.

─ Ну, если он хочет моего угощения, он не должен отвлекаться. Он должен пускать

слюни на мое лакомство и только на мое.

─ Угу, ─ говорю я, хватая шот, который протягивает мне официантка разносящая

коктейли, когда проходит мимо танцпола. Я опрокидываю его в себя и вздрагиваю от того как

он обжигает. Джени и я часто приходим сюда и мы оставляем хорошие чаевые, так что одним

из бонусов является то, что персонал старается напоить нас.

─ Говоря об отвлечениях, что с тобой? Дело в том мальчике?

─ В каком мальчике? ─ говорю я со своим очень хмурым взглядом орла из Маппет-шоу.

─ Пфф! Ты так возмутительна, Лана. Мальчик с волосами. Тот, на которого ты

смотришь так, словно собираешься просверлить дырку в его голове своими лазерными лучами

вожделения.

─ Очень смешно, Джени. ─ Но теперь я краснею, потею и чувствую себя

преступницей.

─ Ой, болезненная тема, ─ говорит Джени, качая бедрами и пробегая пальцами по

волосам. ─ Ты можешь сказать мне, Лана. Что? Я никому не скажу. Кто я ─ полиция нравов?

─ Я очень неловко им увлечена и я ненавижу себя за это. Вот я это сказала. Довольна?

Ты меня подловила. А теперь прикрой мою задницу и выброси ключи.

─ Потому что он преступник или потому что он так молод?

Я не могу танцевать и говорить об этом, так что я направляюсь в бар.

Ни то ни другое! Потому что он умен, красноречив и по сумасшедшему талантливый

художник и потому что так уж получилось, что в свои восемнадцать он слишком сексуальный!

─ Я понимаю, почему ты ненавидишь себя. Понимаю, в чем заключается твое

увлечение. Он сексуальный, для маленького испорченного подростка.

─ Ох, ─ говорю я, надувая губы, пока заказываю нам два джин-тоника.

─ Смотри, там Гуннар пускает слюнки по тем молоденьким девчонкам. Апорт, Гуннар!

Ненавижу его. Он такой кобель.

─ Может быть, теперь он оставит нас в покое. Постой, я не это имела в виду. Это

прозвучало так низко. Я уважаю Гуннара. Он хорош в том, что делает и он помогает многим

ребятам.

─ Тебе не обязательно быть дипломатом. Мы напиваемся в баре. Тебе позволено

немного пожить. Не ненавидь себя за странное, неуместное увлечение. У нас у всех было

такое. Когда мне было семнадцать, я была влюблена в своего гинеколога. Потребовалась вся

моя сила воли, чтобы не рассыпаться в гинекологическом кресле.

─ О Боже, Джени это ужасно. Я люблю тебя, но ты действительно сумасшедшая душа.

─ я опрокидываю еще одну текилу, которую бармен поставил на салфетки перед нами ─ по-

видимому бесплатно. Мое сердце слегка замедляется, когда алкоголь растекается, успокаивая

меня.

─ Не смотри прямо сейчас, Док, но подростковая мечта только что провальсировала в

переднюю дверь. Видимо, ты не единственная кто не может сказать, что он

несовершеннолетний.

─ Что? ─ говорю я, мотая головой вокруг, чтобы увидеть Мози в его обычной черной

футболке и джинсах, руками в карманах, уверенно рассматривающий это место.

─ О Боже. Дженнифер сказала ему, что мы придем сюда. Не думаю, что это безопасно.

Я пьяна, Джени. Ты можешь вывести меня отсюда, пока он меня не увидел? Сделай что-

нибудь, чтобы отвлечь его! Ты можешь прикрыть меня?

Джени не обращает на меня ни малейшего внимания, и она уже погрузилась в слежку

за Гуннаром и его завоеванием.

─ Блондиночка не хочет делиться своим лакомством, ─ произносит Джени чуть-чуть

невнятно, смотря в направлении Гуннара. ─ У него крепкие нервы. Он пришел сюда со мной!

Пойду составлю ему компанию.

─ Пожалуйста, Джени, не бросай меня. Я не смогу с этим справиться!

Мози выслеживает нас и приподнимает брови в знак приветствия. Он такой рыцарь,

словно это было в порядке вещей, словно мы договорились встретиться здесь. Я хватаю

напиток передо мной и быстро допиваю. Мой мозг напрягается, подбирая правильные слова, которые я должна сказать, чтобы быстренько извиниться, не ставя себя в неловкое положение.

Мози прогуливается словно пантера, кем и является и, не вынимая рук из карманов,

прислоняется к бару и улыбается мне. Это ленивая, соблазняющая улыбка сочится

уверенностью. Как быстро он сможет забыть нашу беседу на лестнице? В нем нет никаких

проявлений страха или боязни чего-либо. Я бескостная, как капля желе и дрожу от его

присутствия. Бьюсь об заклад у него серьезный аргумент, с которым придется бороться.

─ Я не на работе. Я не могу дать тебе какой-либо совет или встать на твою защиту. Я

слишком много выпила ─ иначе я бы донесла на тебя. Ты либо солгал в своем заявлении, либо

ты здесь незаконно, ─ говорю я практически без эмоций. Меня устраивает режим «твою

задницу ждет арест». Это та часть, которую мне ежедневно приходится играть на работе.

Улыбка Мози задерживается в его глазах, пока он воспринимает мои слова. Он

переносит руки в задние карманы и направляет свое внимание на бармена, который бросает

перед ним салфетку для коктейлей.

─ Что вам налить? ─ спрашивает он, даже не задаваясь вопросом о возрасте Мози.

─ Отвертку и еще одну порцию того, что она пьет, ─ говорит Мози, извлекая свой

бумажник.

─ О, нет. Нет, спасибо! Я закончила. Я уже собиралась уходить, ─ говорю я, резко

встав.

Без единого слова, Мози подходит и кладет твердую руку на мое плечо. Он толкает

меня обратно на барный стул, и я медленно сажусь очарованная тем, как он напорист.

─ Лана, ты пьяна. Ты не должна садиться за руль. Я отвезу тебя домой, ─ он говорит

это достаточно громко, чтобы его услышал бармен, который приподняв бровь, смотрит на

меня.

─ Но ох… уф! ─ я запуталась, так поражена, что не могу даже отчетливо

сформулировать слова.

Я подпрыгиваю и ухожу от него прочь, размахивая руками, как раздраженный ребенок.

Вылетаю через парадные двери бара «Z’s» и продолжаю идти через автостоянку. Вот, когда я

вспоминаю, что отдала свои ключи Джени и сказала ей не возвращать их мне ─ мы вызовем

такси и вернемся за нашими машинами утром. Я поворачиваю в другую сторону, хрустя под

ногами гравием, и иду в сторону шоссе, нуждаясь свалить отсюда. Моя роль спасающейся

бегством, словно некая авторитетная особа. Прямо сейчас, я не могу быть такой. Я слишком

увлечена им. Я пьяна текилой, очарованием и безумной страстью.

─ Лана! ─ кричит Мози, пока бежит за мной.

Я сильнее трясу руками, пытаясь прогнать алкогольное опьянение.

Когда он догоняет меня, он хватает меня за плечи и пытается заставить меня

остановиться, прямо перед тем, как рядом раздается предупреждающий сигнал

проносящегося грузовика. Близкое осознание происходящего рядом, почти сбивает меня с ног, и это крепкие руки Мози тянут меня назад, прижимая меня к его груди. Это руки Мози

обнимают меня и крепко поддерживают. Он не отказывается. Он не бросает меня. Он не

нарушает наш зрительный контакт.

─ Это безумие, Лана! Ты собираешься идти до дома по шоссе, просто чтобы сбежать от

меня? Дай мне свои ключи и я отвезу тебя. Я абсолютно трезв. Я даже глотка не сделал.

Я хочу плакать и топать ногами. Даже более того, я хочу схватить его и поцеловать, и

никогда не прекращать целовать его.

─ Никакого панибратства! ─ кричу ему в лицо, а затем спокойно смотрю на него. ─

Мои ключи у Джени.

Я следую за Мози обратно в «Z’s» и настаиваю подождать его на улице. Если Гуннар

увидит, что я ухожу с ним, я могу легко потерять работу. Он проходит мимо вышибал, даже не

показывая им удостоверение личности. Я прохаживаюсь вокруг моей машины на стоянке,

чувствуя себя сексуальным преступником, который обязательно лишиться своей социальной

лицензии за свои мысли ─ целовать или обнимать его ─ даже просто наслаждаться его

запахом. Я бы с радостью наслаждалась его запахом.

Мози бежит обратно с моими ключами. Должно быть, Джени без вопросов передала их

ему. Это доказывает, как мало у нее веры в меня.

─ Я не хочу, чтобы ты знал, где я живу. ─ Ною я, затягивая ремень безопасности.

─ Я забуду об этом, как только довезу тебя. Обещаю. Я просто буду чувствовать себя

лучше, зная, что ты в безопасности добралась до дома.

─ Рыцарство не умерло, ─ категорически заявляю я. ─ Но не жди никаких наград. Я

отношусь одинаково ко всем кандидатам, независимо от любых внешних факторов.

─ Дружный коллектив. ─ Мози улыбается и качает головой.

─ Что? ─ кричу я, слишком эмоционально реагирую на каждую мелочь.

─ Ты становишься еще больше боссовитой, когда ты пьяна. Не думал, что такое

возможно.

Мы едем по шоссе и мое серцебиение быстрее, чем скорость автомобиля. Между нами

слишком много напряжения, боюсь, что это удушит меня. Я стараюсь сконцентрироваться на

тормозных огнях автомобиля перед нами, но мой разум в состоянии паники. Он продолжает

свой путь вниз по шоссе.

─ Остановись! ─ кричу я, перетягиваясь через него, пытаясь схватиться за руль.

Мози резко направляет машину на аварийную линию и включает аварийку. Я резко

дергаюсь вперед на своем сидении и мгновенно чувствую страх. Ремень безопасности туго

сжимает мою грудь. Я в машине с преступником и скорее всего мы нарушили огромное

количество правил дорожного движения, я даже не буду говорить о правилах морали.

─ Черт побери, Лана! Ты просто невозможна!

Когда он это говорит, я инстинктивно чувствую, что вот он этот момент, перед тем как

он поцелует меня. Я должна это остановить, знаю, что должна. Но я не могу. Это происходит и

это сильнее меня.

Мози притягивает мое лицо одним быстрым движением, он наклоняется и хватает мой

подбородок рукой. Он силой тянет меня к себе, одной рукой придерживая меня за спину. Он

накрывает мой рот своим и я растворяюсь в его запахе. Я чувствую, на сколько он силен, когда