Текст книги "Голубая планета (Сборник)"

Автор книги: Василий Бережной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

НЕПОДАЛЕКУ ОТ ЭВЕРЕСТА

Амине казалось, что ракета висит на одном месте, а планета вращается под ней. Вскоре показались горы, суровая, неприступная «Крыша Мира», страна вечных снегов. Но как найти в грандиозном хаосе хребтов и шпилей место, о котором рассказывал пилот?

– Эверест! – крикнул Игорь.

Амина увидела мощную вершину, державшую на своих заснеженных плечах своды неба.

Посадить ракету в горах было нелегко. Она то «зависала» на одном месте, то стремглав летела вниз, чтобы потом снова подскочить на газовом столбе вверх. От одной мысли об аварии Игоря бросало в жар: ведь он рисковал не только собой и ракетой, но и подвергал опасности Амину. Наконец Игорь выбрал место на леднике и пошел на посадку.

Садясь на ледник, Игорь знал, что могучий поток раскаленного газа пробьет в толще льда «гнездо» для ракеты, и она встанет там, как патрон в обойму.

Все ближе белый язык ледника… Толчок, еще толчок, и двигатели умолкли. Ракета стояла, окутанная клубами пара, будто попала в белое облако.

Вытерев пот со лба, Игорь взял карабин и приказал Амине:

– Обороняй ракету, а я пойду за дедом. Держи их на расстоянии, чтобы не подорвали амортизаторы. Патронов хватит. Стреляй, кидай гранаты так, как я показывал! – потом крепко поцеловал ее в губы и переступил через порог.

К месту посадки ракеты уже бежали марсиане. Их черные фигуры выросли на краю ледника, где легла тень ракеты. Игорь незаметно присел за скалой и притаился. Короткий ствол его карабина был направлен на врагов. Он вспомнил фронт, безумные атаки…

Марсиан был душ десять – двенадцать. Они гоготали, как гуси, жестикулируя. Затем один марсианин, щелкнув чем-то металлическим, похожим на коробку для киноленты, начал прицеливаться. «Ах ты же, гадина!» – выругался Игорь и нажал на спусковой крючок. Игорь и марсианин выстрелили одновременно… Амина успела задраить люк. Огненное яблоко электрического разряда разбилось о его броню, рассыпалось на тысячи искр. А марсианин, как сноп, повалился со своим оружием и громко застонал. Остальные марсиане подбежали к нему. В этот момент Амина приоткрыла люк и бросила в них гранату. Сильный взрыв сотряс воздуха… Игорь осторожно выглянул из-за скалы и увидел, что ни один из нападавших не уцелел! Некоторые лежали лицом вверх, другие корчились на снегу, а многих совсем разметало.

– Так и круши их! – подбодрил Игорь, а сам направился в сторону вершины.

Амина взглядом провожала его, пока он пробирался по обрывам и скалам. «Настоящий боец, – подумала девушка про Игоря, и гордость за него наполняла ей грудь. – Вот так тогда, в древности, бесстрашные солдаты, не жалея своей жизни, воевали с нападающими».

Тем временем, Игорь был уже далеко. Заметив ступени, о которых рассказывал пилот, он обошел их и полез в гору. Еще метров двадцать пять – и он доберется до большой палатки, что чернеет под серой скалой. Метр за метром подтягивался выше. Иногда ноги соскальзывали, и он, тяжело дыша, повисал на руках. Если бы не прошел школу альпинизма, ни за что не преодолел бы такого подъема. Вот когда пригодился ему любимый вид спорта – спорта отважных!

Еще одно усилие, и он ухватился за верхний карниз, подтянулся на руках, вылез.

Лежал, не поднимаясь, и оглядывался вокруг. Оттуда, где была ракета, слышны были приглушенные выстрелы. «Там Амина. Скорее, скорее», – стучало ему в голове.

Когда подполз к палатке, увидел возле нее вооруженного марсианина. Игорь не стал стрелять, чтобы не поднимать шума. Подползал поближе. Марсианин заметил Игоря и, словно пантера, бросился на него, пытаясь ухватить за шею. «Ах ты, гад! – процедил сквозь зубы Игорь, вырываясь из его объятий. – Мало еще ты каши марсианской ел!». Но справиться с разъяренным врагом было нелегко. Они оба упали и чуть не скатились с утеса. Наконец, Игорь изо всей силы ударил марсианина о скалу головой. Тот охнул и замертво повалился на камень.

Тяжело дыша, Игорь прислушался. В палатке отчетливо слышались два голоса, которые разговаривали на незнакомом, очевидно, марсианском языке. В одном из них он узнал знакомый голос Саджеры.

Игорь украдкой зашел в палатку. Собеседники так были увлечены лингвистикой, что даже внимания не обратили на него…

– Я прибыл за вами! – тихо сказал Игорь, обращаясь к Саджере.

Но ученый даже не шелохнулся. Дискуссия так увлекла его, что он ничего не замечал.

– Ладно, ладно, – пробормотал он и продолжал говорить что-то по-марсиански.

Тогда Игорь подошел и встряхнул его, словно сонного.

– Что? А? Это ты, Игорь? – схватился Саджера. – Каким образом? А мы тут с коллегой рассматриваем исторический генезис одного чрезвычайно интересного слова. Понимаешь…

– Уходим поскорее! – перебил Игорь. – Потом, потом расскажете…

– Так мы же не закончили с коллегой…

– Пусть и коллега идет! Места хватит.

– Отлично! Пойдем, коллега, продолжим.

Марсианин взял несколько книг под мышку, и все трое вышли. Уходя, лингвисты продолжали бубнить непонятные для Игоря фразы, а он шел следом за ними, держа в правой руке пистолет.

Спустились по лестнице.

Солнце уже скрылось за зубчатую стену дальних хребтов, когда они подошли к ракете. В сумерках ученые, увлеченные дискуссией, не обратили никакого внимания на трупы, что лежали вокруг. «Неужели захватили ракету? – мелькнула тревожная мысль у Игоря. – Или, может, засада?»

Затаив дыхание, он поднялся по скобам. Люк был закрыт не совсем плотно. «Амина!» – позвал через щель. Но ответа не было.

…У Игоря, кажется, замерло сердце… Пробует отжать люк, но не может. В то же время он видит, как невдалеке, по направлению к ракете плывет много каких-то огоньков. Длинным ручьем стекают они к леднику. Вот уже ближе и ближе… Слышатся приглушенные крики, стук и скрежет металла. «Подходите, подходите, вот я вас угощу…» – Игорь прицеливается в переднего и нажимает курок…

Отдельные огоньки покружили на месте и поплыли обратно…

Выстрелы услышала Амина, которая лежала в кабине, немного контуженая от взрывов марсианских молний. Невероятным усилием она нажала кнопку. Открылся люк, и все трое – Саджера, марсианин, а за ними и Игорь влезли в кабину. Сначала бросились к Амине. Но Игорь сразу вспомнил об опасности. «Лететь, немедленно лететь!» – решил он.

Тронув Саджеру за локоть, Игорь кивнул в сторону марсианина: «Попался, мол!» Но Саджера категорически запротестовал:

– Выпустите коллегу! Мы не можем применять коварных методов. Это – во-первых. А во-вторых, без специального устройства для дыхания он же погибнет на дне воздушного океана.

Игорь неохотно открыл люк и жестом показал марсианскому ученому, чтобы тот убирался прочь. Марсианин быстро забормотал, обратившись к Саджере:

– Прошу вас взять меня с собой. Не у вас, а тут я задохнусь…

Саджера сжал руку своего коллеги и сказал:

– Так скорее же летим, Игорь!

Через несколько минут «Мечта» была уже очень далеко от Гималаев.

Марсианин возбужденно говорил:

– Наша общественная организация ужасна… Мыслящие существа превращены в придаток машины. Олигархия использует кибернетический центр в своих эгоистических интересах. Электронный мозг контролирует все действия отдельных людей и даже определенных групп. Каждый человек рассматривается как потенциальный враг олигархии. Недоверие и строгая регламентация сопровождают ее на каждом шагу. Я все время мечтал вырваться… Они и сюда, на Гималаи, взяли эту проклятую машину. Я благодарен вам, друзья, вы спасли меня от моральной гибели…

НА ПОРОГЕ СЧАСТЬЯ

На следующий день пришла радостная весть. Сообщалось, что империалистические агрессоры, которые не выполнили ультиматума Большого Совета Коммун и пренебрегли миссией доброй воли старого ученого, были обезврежены («продезинфицированы») ультразвуковыми установками. Базы нападавших уничтожены. Части марсиан – преимущественно интеллигенции, – удалось сбежать на свою планету.

Хотя это сообщение Игоря и обрадовало, но он чувствовал себя слишком взволнованным. Главной причиной этого было то, что его любимая Амина выздоравливала после контузии не очень быстро.

После обеда Игорь и Амина ходили на прогулку. Купались в море или продирались через лесные чащи. Веселые, неунывающие, они разговаривали обо всем – о цели жизни и о многом другом.

– А когда мы пойдем в ЗАГС? – вдруг спросил Игорь.

– В какой загс? – удивилась девушка.

Игорь рассказал, что такое загс, как когда-то праздновали свадьбу.

– Получается, что любовь двух людей гарантировало государство?

– Получается, да.

– Так вот, в наше время Коммуна тоже празднует день создания новой семьи. Дети преподносят букеты полевых цветов… Песни, музыка, фестиваль… Так красиво, красиво!

– А когда же нам… преподнесут цветы?

Амина зарделась:

– Куда ты так спешишь?

– Я тебя ждал целые века…

– И я ждала. Ну, хорошо, сегодня поговорю с папой и мамой…

Домой летели, словно на крыльях. Игорь так устал, что зашел в свою комнату, чтобы передохнуть на диване. Но ему становилось все хуже и хуже. Кружилась голова, дышать было трудно, словно кто-то давил за шею.

С сияющим лицом вошла Амина.

– Я уже поговорила с родителями! – радостно сказала она еще с порога.

Но Игорь лежал молча, закрыв глаза.

– Что с тобой?! – вскрикнула Амина. – На тебе лица нет!

– Плохо мне, дорогая…

Амина немедленно вызвала врача. Это был высокий, уже немолодой мужчина. Осматривая больного, он увидел опухоль на шее Игоря.

– Наверное, это его марсианин чем-то уколол… – стала объяснять Амина.

Врач распорядился срочно доставить больного в клинику.

– Похоже на отравление марсианским ядом. Надо спешить – этот яд способен необратимо разрушить центральную нервную систему…

В СОЛНЕЧНОЙ ПАЛАТЕ

Игорь открыл глаза и увидел высокий белый потолок, верхние части окон со светло-желтыми шелковыми шторами. Окна были открыты, и шторы слегка колыхались.

Здоровье возвращалось к нему. Подложив под бок подушку, он долго смотрел в окно. За окном виднелись крупные розовые плоды, похожие на яблоки. А вон там растет березка. Тонкие ее ветви были опущены вниз и слегка покачивались. Летнее тепло наполняло палату.

Вошел врач.

– О, значит все в порядке! У вас уже появилась чувствительность, и восстанавливаются связи с внешним миром.

Он еще раз обследовал Игоря, присоединяя по очереди к рукам, груди и голове различные аппараты, стрелки которых вычерчивали на бумажных лентах запутанные линии.

– Видите ли, – говорил тем временем врач, – трудность была в том, что яд глубоко проник в нейроны и поразил жизненно-важные центры нервной системы. Но ваш организм победил болезнь, и теперь вам надо только окрепнуть. Чувствительность нервной системы некоторое время будет еще повышенной, но постепенно вернется в норму.

– А когда же… домой?

– Через несколько дней. И теперь вам и здесь не будет одиноко. Вас будут навещать.

В это время в палату зашла Амина. Она обняла Игоря, прижала к себе, помолчала, а потом спросила:

– Как твое здоровье?

– Спасибо, моя дорогая, уже лучше.

Начался нежный разговор влюбленных, разговор, в котором все мелочи кажутся такими важными…

Прощаясь, Амина сказала:

– О, чуть не забыла! Через две недели в космическую экспедицию улетает мой отец. Нам разрешено сопровождать его до спутника.

– До спутника? – спросил Игорь. – Это очень интересно!

– Да, мезонные ракеты базируются не на Земле, а на искусственных спутниках.

Амина попрощалась с Игорем, а он еще долго смотрел ей вслед.

Через несколько дней Игоря выписали из больницы.

СЕКРЕТ ИГОРЯ

…Всю дорогу до ракетодрома Игорь сидел в раздумьях. Все, кто были в машине, шутили, смеялись, а он прислонился плечом к дверце и молча смотрел на поля. Вокруг, куда достигал взор, зрели хлеба, зеленели леса.

Среди пассажиров были Надежда и Мариста. Они о чем-то расспрашивали Феличе, а тот им охотно отвечал. Амина разговаривала с дедушкой. Один Игорь не участвовал в разговорах… Какие-то невнятные чувства наполнили его душу. Он не унывал, но чувствовал, что куда-то его тянет, манит. Куда? Сейчас он и сам не знал, да и не старался особо задумываться над этим. Убегали вдаль поля. Уходили за горизонт леса. Широкое шоссе сверкало впереди длинной лентой, иногда скрывавшейся в лесных посадках.

Но вот проскочили небольшой дубовый лесок, и перед ними открылась прекрасная, голубая ширь моря! Игорь даже подскочил – такое море было замечательное.

Игорь знал, что ракетодром, откуда они должны были лететь на спутник, расположен на берегу моря. Но где же ракеты? Ни одно «веретено» не нацелилось в небо. И только тогда, когда подъехали совсем близко, – увидел, что ракеты покачиваются на воде.

– Да это же не ракетодром, а ракетоплав! – воскликнул Игорь.

– Верно, – поддержал его Феличе. – Наши ракеты садятся на воду и стартуют с воды. Удобнее!

Игорь с волнением вошел в ракету, присматривался к ее оборудованию.

Все здесь радовало глаз – и отделка, и удобные места для пассажиров. Игорь заглянул даже в кабину пилота.

– Заходите, заходите, пожалуйста! – пригласил его черноволосый юноша в комбинезоне, узнав в госте человека из прошлого.

Он сидел напротив небольшого щитка, на котором не было никаких приборов.

– А где же приборы управления? – удивился Игорь. – Как вы следите за работой двигателя?

– Если хотите увидеть, садитесь вот здесь, – сказал юноша, указывая на кресло рядом с собой. – Поведем ракету вдвоем!

«Поведем ракету!..» Сколько волнения вызвали эти слова у Игоря. С какой охотой он сел бы за пульт, чтобы его руки привели в движение сердце ракеты.

Настал момент старта. Юноша слегка нажал пусковую кнопку, и ракета медленно отчалила от бетонного пирса. Через мгновение она уже была в воздухе.

Нарастающая тяжесть прижала Игоря к упругому сиденью, но он не сводил глаз с щитка, на котором дрожали линии – сигналы. «Это освоить нетрудно, – подумал, – а вот мезонную… Изучу и мезонную. Обязательно». Игорь вдруг почувствовал, что именно космонавтика и является его призванием.

Когда стихли двигатели, и ракета полетела по инерции с постоянной скоростью, Игорь, держась за поручни, перешел в пассажирский салон.

Здесь говорили об экспедиции к Холодной туче – так назвала пресса облако, скопление космической пыли, которое двигалось вокруг галактического центра и пересекало путь, по которому Солнце должно было проходить со своими планетами.

Игорь наблюдал за сосредоточенным, спокойным лицом Феличе, и думал: «Вот выдержка у человека! Только знания и вера в свои силы могут дать такую уверенность».

Мезонная ракета поразила Игоря. То, что он увидел, превосходило самые смелые фантазии не только грандиозностью, но и красотой. В солнечном свете сверкала мезонная ракета, издалека похожая на музыкальную трубу духового оркестра, очень расширенную с одного конца.

К Игорю подошла Надежда, и они вместе припали к иллюминатору. Амина, ее мать – Фидина, Феличе, дедушка и Мариста сидели, изредка перебрасываясь короткими фразами.

Когда до мезонной ракеты оставалось метров сто, Надежда воскликнула:

– «Луч»! Видишь, Игорь, надпись? Правда, поэтично?

– Да!

Подали команду надеть скафандры и прикрепить шлемы. Теперь разговаривали уже по рации.

Феличе велел Амине показать своим друзьям «Луч», потому что он будет очень занят.

Игорь чувствовал себя в скафандре легко и удобно, как в обычном костюме. Шлемы изготавливались из прозрачного материала, сквозь который хорошо было видно все вокруг.

На спутнике Игорь почувствовал, что подошвы скафандра словно магнитом притягиваются к полу – поверхность спутника была действительно намагничена, чтобы предотвратить случайное падение в космическое пространство.

Феличе, его жена и Саджера спустились через открытый люк внутрь спутника, а Надежда, Мариста, Амина и Игорь встали на краю спутника, чтобы посмотреть оттуда на Землю, которая голубела вдали, вызывая непередаваемо-волнующее чувство.

Прощание с космонавтами, которые отправлялись на «Луче» в далекое путешествие, вышло очень трогательным, но недолгим. Крепкие рукопожатия, объятия, напутственные слова…

Игорь смотрел на удаляющийся «Луч» и мечтал о новом, далеком, очень далеком путешествии в будущее, которое он совершит вместе с Аминой на мезонной ракете. На тысячи лет они помчатся за невидимые горизонты времени, чтобы увидеть дальнейший расцвет науки и культуры «на островах жизни»! Вот секрет, который он расскажет Амине, как только они вернутся на свою родную голубую планету.

В ЗВЕЗДНЫЕ МИРЫ
Научно-фантастическая повесть

…Человечество не останется

вечно на Земле, но в погоне

за светом и пространством,

сначала робко проникнет за

пределы атмосферы, а затем

завоюет себе все околосолнечное

пространство.

К. Э. Циолковский

НАКАНУНЕ ВЫЛЕТА

Иван Макарович Плугарь – человек среднего роста – стоял у открытого окна и любовался садом. На его худощавом лице лежали следы усталости, только серые глаза блестели неудержимой энергией.

Сад был еще совсем молодой – его посадили лет семь или восемь тому назад работники Института Межпланетных Сообщений. Иван Макарович тоже принимал участие в субботнике. И вот уже перед ним на тонких стволах – нежные кроны яблонек. А как дружно они зацвели! Иван Макарович, занятый все время своим космическим кораблем, даже не заметил, когда это произошло. Да что там цветение – этот сад вообще неожиданность. Когда он вырос? Разве они так давно посадили его?

Нежные цветы ласкают глаз. Сад светится на солнце, будто плывет, подняв бледно-розовые паруса, сказочный корабль.

– Иван Макарович!

Он поворачивает голову. Посреди кабинета стоит секретарша Муся. Лицо ее грустно. С того времени, как был утвержден космический рейс, она смотрит на своего начальника, как на приговоренного к смерти.

– Что такое, Муся?

Иван Макарович нехотя отошел от окна.

– К вам пришли.

– Кто?

– Ученый, говорит, специалист… по географии Луны…

Дверь распахнулась, и в кабинет нетерпеливым шагом вошел полный мужчина в сером костюме с толстой папкой в руках.

– Да, да, – произнес он на ходу, – я селенограф.

– Садитесь, пожалуйста! – Иван Макарович указал на желтое кожаное кресло у письменного стола. Муся вышла, неслышно прикрыв за собой дверь. Человек в сером развязал папку, вынул роскошно переплетенный альбом.

– Вы летите в звездные миры! – патетически воскликнул он. – Делаете первый шаг в космос… Узнав о вашей экспедиции, я счел своим долгом… – Он протянул Ивану Макаровичу альбом, вынул платок и стал прикладывать его к вискам. – Это наиболее подробные карты поверхности Луны!

– Очень благодарен! – сказал Плугарь, взвешивая на руке альбом.

– Что, тяжелый? – селенограф тревожно подался вперед. Его мясистое лицо раскраснелось от волнения.

– По сравнению с тем, который мы изготовили из микропленки, – улыбнулся Иван Макарович, – тяжеловат.

Селенограф смущенно опустил голову, руки мяли платок.

– Да я, собственно… Это в конце концов не главное… Я хотел бы, уважаемый Иван Макарович, сам полететь с вами на Луну! Надеюсь, что селенограф, десятки лет изучавший поверхность нашего спутника… Да я же все его кратеры, все трещины, какие ни есть…

Иван Макарович оглядел плотную фигуру посетителя, и тот смутился еще больше.

– Что, тяжелый, думаете?

– Да нет, – Иван Макарович поднялся, встал и его собеседник. – Дело не в этом. Послужить науке изъявили желание тысячи энтузиастов… Мы получили много писем и из Москвы, и из Одессы, из Ленинграда, из Киева, Хабаровска… Не вы первый, не вы, наверно, будете последний. За сутки, оставшиеся до нашего вылета, нас, надо полагать, еще будут штурмовать… А состав экспедиции уже давно утвержден, вы же сами понимаете…

Селенограф стоял растерянный. Казалось, он совершенно не ожидал отказа.

Иван Макарович посмотрел на него, будто что-то взвешивая, и продолжал:

– Открою вам одну тайну… Сейчас проходит испытания еще одна космическая ракета. Не за горами то время, когда и она полетит, как вы говорите, в звездные миры… Экипаж ее, насколько мне известно, полностью еще не укомплектован.

Селенограф просиял.

– Ну что ж! – воскликнул он, разводя руками. – Понимаю, это дело такое… Тогда позвольте… – он неожиданно порывисто обнял и расцеловал Плугаря. – Желаю вам счастья!

Иван Макарович даже не успел поблагодарить, как гость был уже за дверью.

Этот визит взволновал ученого.

Как-то резче почувствовалось, что он прощается с Землей… Прощается?.. Иван Макарович опять сел в кресло, задумался. Конечно, может случиться, что какая-нибудь неожиданность разрушит самые точные расчеты, сделанные коллективом ученых. Но Плугарь готов ко всему. Разве это не высшее счастье – отдать свою жизнь во имя отечественной науки?

Подошел к книжным стеллажам, занимавшим всю стену. Тысячи книг – человеческая мысль, запечатленная на бумаге! Галилей, Джордано Бруно, Коперник. Ломоносов, Циолковский… Какие великие умы мечтали о межпланетных путешествиях! А сколько написано об этом фантастических романов!.. Время шло, наука развивалась, и вот теперь фантазия становится реальностью. Человек и в самом деле отправляется в звездные миры!

В кабинет быстро вошла девушка. Ее веснушчатое лицо раскраснелось, густые, спадающие на плечи светло-русые волосы растрепались. Резким движением головы она то и дело откидывала непослушные пряди со лба. Легкое белое платье мягко облегало крепкую фигуру.

Иван Макарович просиял, пошел к ней навстречу.

– Ну, как? Все в порядке, Оля?

– Все, папа! Как видите, я уже успела и переодеться.

– Медикаменты проверила по списку?

– Да.

– Инструментарий?

– Тоже.

– Хорошо, – задумчиво сказал Плугарь. – Я тебе верю. Прошу только учесть свои эмоции… Контролируй себя, Оля. Момент очень ответственный.

– Папа, я вполне сознаю ответственность момента… – Она взяла его под руку и подвела к окну. – Прошу не волноваться за меня. Посмотрите лучше, как чудесно расцвел сад!

– Представь себе, я уже обратил на это внимание.

– Вот здорово! – засмеялась Ольга. – Значит, все хлопоты по приготовлению остались позади?

– Почти что так.

Иван Макарович подошел к большому глобусу, стоявшему на тумбочке возле окна, повернул его и задумчиво поглядел на чистую, без единого обозначения, половину. Луна всегда повернута к Земле одной стороной, и еще ни один человек не видел, что же там, на втором полушарии, на этом белом пятне.

– Хотелось бы и мне увидеть это белое полушарие, – сказала Ольга.

– Это хорошо, дочка, что тебе хочется как можно глубже познать мир… Но я до сих пор не могу успокоиться, что ты летишь!

– Не надо, папа… Вы же сами говорили, что Роза космоса – это околица Земли. За два года ее существования была всего одна авария! Да и то – случай… А теперь я ведь лечу с вами, так что… я совершенно спокойна.

И все-таки в глубине души Плугарь тревожился за дочь. Правда, командировки на искусственный спутник Земли, поэтически названный Розой космоса, Ольга добилась сама. Там нужен еще один врач, и она прошла по конкурсу. Одно не давало покоя Ивану Макаровичу: а что, если комиссия сделала ей скидку, учитывая авторитет отца? Словно угадывая эти его мысли, Ольга часто подчеркивала строгость и объективность членов комиссии.

– И что ты так рвешься с Земли, Оля?

Ольга только вздохнула. Поздно отец начал интересоваться делами дочки. Ракета закрыла от него не только семью – весь мир! И это понятно. Но не станет же она сейчас рассказывать о своей неудачной любви, о том, что возбужденная внутренняя энергия ищет выхода, что душа ее жаждет неслыханных подвигов! Пусть говорит о ней радио, пусть пишут газеты, фотографируют кинооператоры… Пусть звучит ее имя!

– Да что ж, на Розу многие летали, – сказала после паузы. – А вот полет на Луну – другое дело. Это же впервые в моей жизни!

Отец улыбнулся.

– Этот полет первый не только в твоей жизни, Оля, а в жизни всего человечества. Именно поэтому придется выступать на пресс-конференции, а я очень не люблю ораторствовать.

Ольга посмотрела на часы.

– Нам, собственно, пора идти. Корреспонденты, должно быть, уже собрались.

– Умерь свое тщеславие, Оля, – улыбнулся Иван Макарович. – У нас еще целых три минуты.

– За это время вы сможете пустить в меня, грешную, еще три «шпильки».

– Со скоростью одной «шпильки» в минуту?

Они засмеялись и не спеша пошли в конференц-зал. Опечаленная секретарша Муся провожала их недоумевающим взглядом: идут себе, шутят! Будто не их завтра унесет страшная ракета, бросит в бездонную высь…