Текст книги "Слуга трех господ (Воспоминания о войне)"

Автор книги: Василий Жукович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

К этому времени Окуниновский плацдарм был уже полностью вскрыт войсками вермахта, и дивизии 2-й армии группы армий «Центр» с Виблинского плацдарма и 6-й армии группы армий «Юг» с Окуниновского плацдарма перешли к боям на окружение 5-й армии, которая вела бои в междуречье рек Днепра и Десны одновременно на два фронта – против дивизий 13-го и 51-го немецких пехотных корпусов.

Чтобы не допустить окружения 5-й армии и спасти ее от неминуемой гибели, Потапов вторично обратился к командующему ЮЗФ Кирпоносу с предложением незамедлительно отвести войска 5-й армии за Десну и занять там оборону, но снова получил категорический отказ. Вместо разрешения на отход 5-й армии Кирпонос приказа Потапову и Власову нанести удар одновременно по обоим флангам Окуниновской группировки войск вермахта, разгромить ее и отбросить за Днепр. Согласно этому приказу удар по противнику с севера должна была наносить 5-я армия, а удар с юга 37-я армия. Но осуществить намеченный контрудар по врагу нашим войскам не удалось. 6 сентября 1941 года немцы продолжили успешное наступление на восток и, переправившись в районе н.п. Моровск через Десну, окончательно разорвали стык между 5-й и 37-й армиями. И только после этого Потапову разрешили в ночь на 7 сентября 1941 года отвести войска 5-й армии, но не за Десну, как предлагал Потапов, а на рубеж населенных пунктов Довжик-Мнево, и подготовиться к предстоящему контрнаступлению, назначенному на 8 сентября 1941 года. Но кроме одной 215-й мотострелковой дивизии под командованием полковника П.А. Барабанова, которая к этому времени сосредоточилась у н.п. Максим, остальные соединения 5-й армии своевременно занять исходные позиции не успели. В результате все пространство от н.п. Будищи до реки Десны оказалось не занятым советскими войсками. В эту брешь утром 7 сентября 1941 года и хлынули вражеские войска, которые глубоко продвинулись в северо-восточном направлении, вышли в тыл 31-му ск 5-й армии и заняли населенные пункты Смолин и Гнилуша, а в районе н.п. Максим подошли к переправе на реке Десне. 8 сентября 1941 года немецкие войска захватили город Чернигов. Все это создало реальную угрозу полного окружения 5-й армии. В сложившейся обстановке ее необходимо было немедленно отвести на левый берег Десны. С таким предложением Потапов вновь обратился к командующему ЮЗФ. Но и на этот раз Кирпонос не разрешил это сделать и подтвердил свой приказ о предстоящей контратаке. Выполняя приказ командующего фронтом, утром 8 сентября 1941 года войска 5-й и 37-й армий, не имея взаимодействия между собой, атаковали противника. Но все наши контратаки не увенчались успехом и были отбиты гитлеровцами с большими потерями среди наших войск. А два стрелковых корпуса 5-й армии – 15-й и 31-й – оказались в полном вражеском окружении, в тылу которых соединились немецкие войска 17-й пд 2-й полевой армии группы армий «Центр», наступавшие с севера, и 98-й пд 6-й полевой армии группы армий «Юг», наступавшие с юга. И только после этого по просьбе командующего ЮЗФ Кирпоноса и главкома ЮЗН маршала Советского Союза С.М. Буденного Генеральный штаб и Ставка ВГК разрешили Потапову в ночь с 8 на 9 сентября 1941 года отвести войска 5-й армии за Десну. Но сделать это было уже намного сложнее, чем пару дней назад. Потому что к этому времени основная часть войск 5-й армии, расположенных в междуречье Днепра и Десны, оказалась во вражеском кольце окружения, вырываться из которого пришлось с ожесточенными боями, в неимоверно трудных условиях и с огромными потерями личного состава и техники. Из двух стрелковых корпусов этой армии – 15-го и 31-го – только одной двухсотой дивизии 31 ск под командованием полковника И.И. Людникова, хоть и с очень большими потерями личного состава, но организованно, удалось прорваться к Десне и в ночь на 9-е сентября 1941 года переправиться на левый берег этой реки. Остальные соединения этих корпусов почти полностью были уничтожены. И только незначительному количеству личного состава, дезорганизованно, небольшими группами, оставив всю свою материальную часть, артиллерию и транспорт, к утру 10 сентября 1941 года удалось пробиться к Десне и под шквальным огнем войск вермахта вплавь добраться до ее восточного берега. Очень большие потери в эти дни понесли и другие соединения 5-й армии, и на восточный берег Десны переправились только ее штаб и незначительное количество войск. В ходе боев в этом районе 5-я армия потеряла более девяноста процентов личного состава. Из 70 тысяч человек уцелели и переправились через Десну немногим больше четырех тысяч бойцов и командиров. Остальные погибли в боях с фашистами или попали в плен. В результате по численности личного состава эта армия стала меньше одной дивизии и оказалась не способной самостоятельно выполнять боевые задачи. Таким образом, цель Гитлера была достигнута. Основные силы 5-й армии были практически уничтожены.

Но и на левом берегу Десны оставшихся в живых воинов 5-й армии ожидала смертельная опасность. К этому времени 2-я танковая группа из группы немецких армий «Центр» под командованием генерал-полковника Гудериана прорвала наш фронт на конотопско-ромненском направлении. В результате остатки войск 5-й армии снова оказались полностью отрезанными от остальных войск ЮЗФ и, лишившись снабжения – доставки боеприпасов, горючего и продовольствия, вынуждены были отходить на юг вдоль шоссе Чернигов-Киев, чтобы сомкнуть фланги с 37-й армией. Но, будучи сильно ослабленной, 5-я армия уже не смогла противостоять сильному натиску противника, и соединиться с 37-й армией ей так и не удалось. Не увенчалась успехом и попытка этой армии присоединиться к левому флангу 21-й армии, и она вынуждена была в одиночку продолжать отступать в направлении н.п. Лохвица.

В результате разгрома 5-й армии противник вышел в район н.п. Козелец и создал угрозу охвата правого фланга 37-й армии. Чтобы не допустить этого, Власов, несмотря на то, что против войск 37-й армии, расположенных в КиУРе, находились в готовности к наступлению шесть немецких пехотных дивизий, снял с позиций КиУРа 147-ю сд под командованием полковника К.И. Миронова и направил в район н.п. Козелец в помощь обороняющимся там войскам. Такая помощь позволила войскам 37-й армии в ходе упорных боев сдержать наступление четырех пехотных дивизий вермахта и на рубеже населенных пунктов Козелец, Остер, Тарасовка остановить наступление врага. Но на рубеже обороны 21-й и 40-й армий обстановка продолжала ухудшаться. За 10 дней боев с 1 по 10 сентября 1941 года они потеряли почти половину своего боевого состава и уже не в состоянии были отражать атаки войск вермахта, наступающих с юга. В результате в районе населенных пунктов Ровчак и Малая Дерица немцы прорвали оборону на стыке этих армий и в образовавшийся между ними разрыв ввели свои механизированные и пехотные части. И так как на этом направлении, кроме небольших местных гарнизонов и истребительных батальонов, никаких других наших войск не было и оказать достойное сопротивление гитлеровцам было некому, они почти беспрепятственно стали продвигаться в южном направлении. Все это привело к тому, что нависла реальная угроза полного окружения уже всего ЮЗФ. А когда об этом стало известно в тыловых частях фронта, то среди них начались паника и хаос. Огромные обозы тыловых армейских и фронтовых учреждений и госпиталей на автомашинах и конных повозках начали метаться в разные стороны – с юга на север и с севера на юг. А затем все устремились в район н.п. Пирятин. В результате здесь образовалась непроходимая пробка, ставшая хорошей мишенью для немецких бомбардировщиков. Создавшаяся обстановка осложнила маневренность боевых частей ЮЗФ и отрицательно отразилась на моральном духе личного состава. Чтобы избежать надвигающейся в этом районе катастрофы и спасти от неминуемой гибели войска целого фронта, командующий ЮЗФ Кирпонос и главком ЮЗН Буденный обратились в Генеральный штаб и Ставку ВГК с предложением оставить Киев и отвести войска ЮЗФ из Киевского выступа на другой рубеж. На что получили ответ: «Ни шагу назад. Все плацдармы, захваченные врагом на Днепре и Десне, ликвидировать силами ЮЗФ». А главкома ЮЗН маршала Советского Союза С.М. Буденного за то, что поддержал предложение Кирпоноса в этом вопросе, 11 сентября 1941 года отстранили от занимаемой должности и назначили командующим войсками резервного фронта с понижением в должности. Вместо Буденного главкомом ЮЗН 12 сентября 1941 года назначили маршала Советского Союза С.К. Тимошенко.

В помощь войскам ЮЗФ из резерва Ставки ВГК были направлены две танковые бригады и одна стрелковая дивизия, а с южного фронта – кавалерийский корпус под командованием генерал-майора П.А. Белова. Все эти соединения должны были прибыть к месту сосредоточения к 15 сентября 1941 года, но не успели.

В эти критические дни штабы всех уровней ЮЗФ, в том числе и 37-й армии, работали круглосуточно, без сна и отдыха, разрабатывая планы остановки наступления агрессора. Власов постоянно требовал от офицеров штаба армии ускорить разработку такого плана. Но сколько вариантов ему ни приносили на утверждение, ни один из них он не утвердил. Говорил, что это полная ерунда, и требовал разработки нового, более эффективного плана.

Однажды вечером, когда Деменев принес на согласование Власову очередной вариант разработанного штабом армии плана, то застал командарма сидящим за столом, на котором лежала развернутая карта боевых действий ЮЗФ. И после того, как Деменев доложил Власову о цели своего визита, командарм попросил его сесть за стол, за которым сидел он сам, и, показывая на лежащую на столе карту, сказал:

– Посмотрите, Герасим Владимирович, что ждет в ближайшее время ЮЗФ, если его войска срочно не будут отведены с Киевского выступа на другой, более безопасный рубеж.

Посмотрев на карту, Деменев ужаснулся. На ней от Кременчугского плацдарма, захваченного немцами, с юга и от н.п. Шостка, расположенного восточнее города Чернигова, с севера шли жирные черные стрелы, которые соединялись в районе н.п. Ромны. Кроме этих двух стрел, на карте было еще несколько менее жирных стрел, идущих от других плацдармов, захваченных немцами на восточных берегах рек Днепра и Десны. Будучи опытным командиром и работником штаба, Деменев сразу понял назначение этих стрел. Они означали полное окружение 5-й, 21-й, 26-й и 37-й армий ЮЗФ.

– Это план наступления немецких войск, добытый нашей разведкой? – спросил Деменев, глядя на карту.

– Нет, – сказал Власов, – это мое предположение. Нужно быть крупным идиотом, чтобы не воспользоваться тем положением, в котором оказались войска ЮЗФ. И даже ежу понятно, что немцы обязательно воспользуются этим положением. Жаль только, что этого не понимают в Генштабе и Ставке ВГК и не принимают никаких мер для спасения целого фронта. Поэтому в ближайшее время нам предстоит вести бессмысленные кровопролитные бои в полном вражеском окружении. И чем они закончатся для войск ЮЗФ, никому неизвестно. Думаю, что немногим из нас удастся вырваться из этого котла, а большинство войск этих четырех армий сгорят в этом аду. Поэтому, Герасим Владимирович, нам нужно параллельно с разработкой плана отражения атак противника и возврата захваченных им плацдармов разработать план ведения боевых действий наших войск в условиях полного окружения, чтобы даже в таких условиях мы смогли нанести как можно больший урон противнику и, насколько это будет возможно, сохранить свои войска и вырваться из окружения с минимальными потерями. Вот в этом направлении и с таким уклоном и разрабатывайте планы предстоящих боевых действий 37-й армии.

После этих слов Власов убрал со стола карту в сейф, поставил на стол бутылку коньяка и предложил Деменеву немного расслабиться. В откровенной беседе Власов, ссылаясь на уже приобретенный опыт боевых действий Красной армии с войсками вермахта, справедливо обвинял Генштаб и Ставку ВГК в неумении руководить войсками. Деменев вяло пытался возражать Власову. Но три прошедших месяца войны подтверждали правоту его пророческих слов. За это время Красной армией не было организовано ни одного достойного сопротивления врагу, и она постоянно пятилась назад в глубь страны, оставляя на растерзание врагу своих людей и землю. Вот и войска Брянского, Южного и Юго-Западного фронтов не только не смогли остановить немецко-фашистских захватчиков на новой и старой западных границах, но и допустили противника на восточный берег Днепра, поставив под угрозу уничтожения весь ЮЗФ. Немного захмелев, Деменев спросил у Власова, какое развитие дальнейших военных действий он видит в ближайшем будущем. На что Власов ответил:

– Если мы и дальше будем воевать так, как эти прошедшие три месяца, то войскам вермахта не составил большого труда оккупировать не только всю Украину, но и значительную часть России. Но победить Советский Союз Германия не сможет. Потому что молниеносную войну она уже проиграла, а затяжной ей не выдержать. На это у нее не хватит ни людских, ни экономических ресурсов. Поэтому с каждым днем войны ее войска будут все больше и больше выдыхаться, и наконец наступит время, когда они ослабеют до такой степени, что потеряют свою пробивную способность, и под ударами окрепшей и научившейся воевать Красной армии вынуждены будут повернуть вспять. Но когда это произойдет и как далеко войска вермахта смогут продвинуться в глубь нашей территории, одному Богу известно. Но в то, что это произойдет, я верю твердо. И для того чтобы приблизить этот перелом, в любых условиях, даже в полном окружении, мы должны бить гитлеровцев, нанося им как можно больший урон, чтобы перемолоть их отборные войска и заставить вернуться в Германию.

Такая откровенная беседа Деменева с Власовым закончилась далеко за полночь.

А вскоре после этой ночной беседы предсказания Власова начали сбываться. В ночь на 11 сентября 1941 года на Кременчугском плацдарме дополнительно к уже существующей здесь группировке войск вермахта немецкое командование перебросило на восточный берег Днепра крупные соединения танковых и моторизованных войск (1-ю танковую группу и 17-ю полевую армию ГА «Юг»), которые 12 сентября 1941 года перешли в наступление и только за один день продвинулись в глубь нашей территории на 60 км и достигли населенных пунктов Семеновка, Оржица и Карпиха. Но и на этом рубеже нашим войскам не удалось остановить продвижение противника. И под натиском вражеских механизированных соединений войска ЮЗФ с кровопролитными боями вынуждены были продолжать отступать, теряя при этом большое количество людей и техники.

14 сентября 1941 года обстановка на ЮЗФ еще больше осложнилась. Вторая немецкая танковая группа ГА «Центр» под командованием генерал-полковника Гудериана, наступающая с севера, и первая танковая группа ГА «Юг» под командованием генерал-полковника фон Клейста, наступающая с юга, встретились. Но не в районе города Ромны, как предполагал Власов, а в районе н.п. Лохвица, расположенного в 50 километрах южнее Ромн. В результате большое кольцо окружения наших войск под Киевом, в котором оказалось около 50 дивизий ЮЗФ вместе с его штабами и Военным Советом, полностью замкнулось. Проводная связь между штабами ЮЗФ и ЮЗН прервалась. И только после этого, и то спустя двое суток, 16 сентября 1941 года Ставка ВГК приняла решение сдать Киев и отвести войска ЮЗФ из Киевского выступа на тыловой рубеж, о чем немедленно было сообщено главкому ЮЗН. Получив разрешение Ставки, маршал С.К. Тимошенко 17 сентября 1941 года через начальника оперативного отдела ЮЗФ генерал-майора И.Х. Баграмяна, который в это время находился в штабе ЮЗН, отдал Кирпоносу устный приказ – оставить КиУР и начать организованный вывод войск ЮЗФ из окружения. Но Кирпонос не поверил устному приказу Тимошенко и не стал выполнять его, а в тот же день направил в Ставку ВГК радиограмму о подтверждении легитимности этого приказа. И только после того, как 18 сентября 1941 года Ставка ВГК подтвердила приказ маршала Тимошенко, Кирпонос в тот же день отдал приказ на выход войск ЮЗФ из окружения.

В это время соединения 37-й армии, защищавшие КиУР, оказались в самом дальнем углу Киевского котла. Против них 16 сентября 1941 года началось наступление четырех немецких пехотных дивизий, переправившихся южнее Киева в районе н.п. Ржищев на восточный берег Днепра. Начались кровопролитные бои войск 37-й армии с превосходящими силами противника. И неизвестно, чем бы они закончились, если бы 18 сентября 1941 года в войска фронта, в том числе и 37-й армии, не поступил приказ Кирпоноса на организованный выход войск ЮЗФ из окружения. Согласно этому приказу, 5-я армия должна была выходить из окружения в направлении н.п. Лохвица, 21-я армия – в направлении города Ромны, 26-я армия – в направлении города Лубны. А Власову было приказано вывести войска 37-й армии из КиУРа и выходить из окружения в направлении населенных пунктов Яготин и Пирятин. В ночь на 19 сентября 1941 года все соединения 37-й армии отошли на восточный берег Днепра, оставили Киев и с ожесточенными боями с гитлеровцами начали отступление в направлении, указанном в приказе командующего фронтом.

Но выполнить приказ Кирпоноса и организованно в полном составе выйти из окружения армиям ЮЗФ не удалось. В период с 16 по 20 сентября 1941 года немцы танковыми клиньями с разных направлений расчленили войска этого фронта на шесть основных очагов, окружили их и начали сжимать «железное» кольцо вокруг каждого из них. В результате этого расчленения войска 37-й армии оказались расколоты на три неравные группы, две небольшие, которые погибли в самом начале отступления, и одну большую – в которой находились основные силы армии вместе с ее штабом, Военным Советом и командармом Власовым. В этой группе находился и заместитель начальника штаба армии полковник Г.В. Деменев.

37-я армия, отступающая из Киева, оказалась в самом тяжелом положении по сравнению с другими армиями ЮЗФ. Через обвалившийся фронт 5-й и 21-й армий гитлеровцы вышли на ее пути отхода и в районе н.п. Яготин встретили войска 37-й армии ураганным огнем артиллерии, минометов и стрелкового оружия. В результате эта армия оказалась в двойном кольце окружения с диаметром малого кольца всего около 15 километров, расположенном в междуречье рек Трубеж и Недры. Гитлеровцы прилагали максимум усилий, чтобы как можно плотнее сжать это кольцо и уничтожить оказавшуюся в нем нашу армию. Но окруженные войска 37-й армии до последней возможности вели упорные бои, стараясь не допустить этого. И даже находясь в таком сложном положении, они стремились нанести врагу как можно больший урон и прорвать кольцо окружения.

Кроме выхода из окружения, на 37-ю армию командованием ЮЗФ была возложена и еще одна немаловажная задача – сковывание значительных сил вермахта в районе населенных пунктов Оржица, Березань, Яготин, и с этой задачей она успешно справилась. Оказав врагу серьезное сопротивление, она привлекла на себя основные силы 6-й и 17-й вражеских армий группы армий «Юг». А это позволило остальным нашим окруженным войскам пробить узкий коридор во вражеском фронте на востоке замкнувшегося кольца, по которому под шквальным перекрестным огнем из всех видов немецкого оружия выходили из окружения войска других армий ЮЗФ.

Войскам 37-й армии в малом кольце немецкого окружения пришлось сражаться несколько дней, а затем ценой огромных потерь личного состава и техники им удалось прорвать это кольцо и вырваться из него. После чего организованно, с кровопролитными боями они достигли линии фронта и 26 сентября 1941 года в районе н.п. Гадяч вышли в расположение войск 38-й и 40-й армий, которые не попали в кольцо немецкого окружения и, отражая яростные атаки гитлеровцев, держали ЮЗФ.

По пути выхода из окружения войскам 37-й армии открылась страшная картина смерти и разрушения. На местах прорыва войск других армий ЮЗФ остались тысячи разбитых и сгоревших грузовых и легковых машин и конных повозок, вокруг которых лежало множество убитых лошадей и десятки тысяч военных и гражданских мертвых людей, сгоревших и раздавленных гусеницами вражеских танков и колесами машин. Многие люди, видимо, не успевшие выбраться из горящих машин, сгорели вместе с ними и лежали, а некоторые даже сидели в них, как черные мумии. Много наших воинов, растерзанных взрывами вражеских снарядов, лежало у искореженных орудий, пушек и пулеметов. Вся эта ужасная картина наглядно показывала, что наши воины не бросали оружие, не бежали, как волки от охотников, и не шли с поднятыми руками сдаваться в плен немцам, а до последнего патрона и последнего вздоха оказывали сопротивление врагу.

Трупы погибших людей и лошадей с полей прошедших сражений никто не убирал, и под ярким осенним солнцем они разлагались, источая невыносимый смрад.

Группа войск 37-й армии вышла из окружения последней. Все группы других армий, в том числе и небольшая группа, состоящая из офицеров штабов ЮЗФ и 5-й армии, к этому времени уже пересекли линию фронта и находились в расположении войск 38-й и 40-й армий.

Здесь от штабных офицеров, которым чудом удалось вырваться из Киевского котла, стали известны некоторые подробности трагической гибели Военных Советов и штабов ЮЗФ и 5-й армии, а также командующего ЮЗФ генерал-полковника М.П. Кирпоноса. Оказавшись в окружении немецких войск, Военный Совет и штаб ЮЗФ в ночь с 14 на 15 сентября 1941 года передислоцировались из города Прилуки в село Верхояровка, расположенное в двух километрах от города Пирятина. 18 сентября 1941 года командующий авиацией ЮЗФ генерал-майор Ф.А. Астахов предложил Кирпоносу и Военному Совету под покровом ночи вывезти их из окружения на самолете У-2. Но они отказались от этого предложения и остались в окружении с войсками своего фронта, чтобы вместе с ними разделить их судьбу. В ночь с 18 на 19 сентября 1941 года колонна ВС и штаба ЮЗФ во главе с его командующим Кирпоносом, под прикрытием частей 289-й сд полковника Д.Ф. Макшанова, двинулась на город Пирятин, где был мост через реку Удай. Во второй половине ночи колонна подошла к реке и, несмотря на интенсивный минометно-пулеметный обстрел гитлеровцами моста, переправилась по нему на противоположный левый берег этой реки и, миновав город Пирятин, направилась в сторону н.п. Чернуха. Но достичь намеченной цели им не удалось. На рассвете 19 сентября 1941 года штабную колонну с севера атаковали немецкие танки и отсекли ее от частей 289-й сд. Поэтому колонна вынуждена была сменить направление и под шквальным огнем из всех видов вражеского оружия идти вдоль левого берега реки Удай. Отбив все гитлеровские атаки, утром 19 сентября 1941 года штабная колонна достигла села Городищи, расположенного в слиянии рек Удай и Многи, и остановилась там, чтобы привести себя в порядок и наметить дальнейший план действий. В этом селе к колонне штаба фронта присоединилась и колонна штаба 5-й армии во главе с ее командующим генерал-майором М.П. Потаповым, которая следовала в этом же направлении под прикрытием остатков войск 31-го ск.

При бомбардировке этих штабных колонн вражеской авиацией взрывом бомбы была разбита последняя имеющаяся в штабной колонне радиостанция, в результате чего прервалась связь штаба ЮЗФ не только со штабом ЮЗН, но и штабами армий этого фронта.

На совещании руководящего состава штаба фронта было принято решение подняться выше по течению реки Многи на 12 километров и переправиться через нее у н.п. Чернуха. По мнению большинства командиров, появление нашей колонны у этого н.п. стало бы неожиданностью для противника, что позволило бы с минимальными потерями преодолеть эту реку. К тому же в районе Чернухи на реке Многе имелись мелкие броды, по которым можно было бы форсировать реку, не захватывая моста. Поэтому независимо от того, удалось бы в этом н.п. захватить мост или нет, штабной колонне здесь было бы легче преодолеть водную преграду и продолжить движение на Лохвицу.

Решено было создать три боевые группы: головную под командованием генерал-майора М.И. Потапова, которая должна была расчистить дорогу колонне штаба, и две группы на флангах. Кроме того, для прикрытия колонны с тыла была создана четвертая группа в количестве 150 человек во главе с начальником оперативного отдела фронта генерал-майором И.Х. Баграмяном, в которую вошли рота НКВД и офицеры оперативного отдела штаба фронта. Но пока шла перегруппировка имеющихся в колонне сил, из н.п. Мелехи выступил большой отряд немецких мотоциклистов, который форсировал реку Многу, занял ряд высот, расположенных в одном километре от села Городищи, и двинулся в направлении этого населенного пункта. Поэтому Кирпонос приказал Баграмяну выдвинуться со своим отрядом навстречу противнику с задачей выбить его из захваченных высот, захватить мост на реке Многе и двигаться в направлении н.п. Сенча. И если эта атака окажется удачной, то вслед за отрядом Баграмяна пойдет основная колонна штаба фронта.

Выполняя приказ командующего фронтом, Баграмян повел свой отряд в атаку, и, несмотря на интенсивный огонь, который вели гитлеровцы с захваченных ими высот, этому отряду стремительной атакой удалось выбить противника оттуда и занять высоты, после чего отряд Баграмяна захватил и мост на реке Многе, который немцы не успели взорвать. Наступило самое подходящее время для движения в этом направлении штабной колонны на Сенчу. Но ее почему-то не было. Поэтому Баграмян послал двух офицеров обратно в село Городищи, чтобы сообщить штабу, что путь на Сенчу свободен и штабная колонна может продолжать движение в этом направлении, а сам повел свой отряд дальше. Поздней ночью отряд Баграмяна прибыл в село Исковцы-Сенченские и остановился, чтобы немного отдохнуть, привести себя в порядок и дождаться колонну штаба фронта, которая все еще где-то задерживалась. Но возвратившийся один из офицеров, посланных для связи со штабом, доложил, что ни в селе Городищи, ни на дороге позади отряда Баграмяна колонны штаба фронта нет, и где она находится, неизвестно. Получив такое извещение, Баграмян решил, что штабная колонна, видимо, пошла на Сенчу другой дорогой. Поэтому он, как и было приказано Кирпоносом, повел свой отряд на этот н.п., где был мост через реку Сулу. На рассвете отряд Баграмяна достиг села Сенча и ворвался в его западную часть, где немцев не оказалось. Но когда отряд приблизился к мосту, с противоположного берега реки немцы открыли ураганный пулеметный и артиллерийско-минометный огонь. Затем на мосту появились вражеские танки, которые, стреляя из пулеметов и пушек, двинулись на берег, где находился отряд Баграмяна. Стало ясно, что отряду мост не взять, поэтому пришлось оставить и мост, и село и попытаться обойти их с другой стороны. Пошли к небольшому селу Лучка, где решили подготовить подручные средства для переправы через реку Сулу и ждать подхода штабной колонны. Ждали почти до утра, но она так и не появилась. Поэтому на рассвете отряд переплыл на лодках на противоположный берег реки Сулы, с помощью проводника из местных жителей преодолел заболоченную топкую пойму этой реки, вышел на поле и укрылся в копнах сжатой пшеницы. А на следующую ночь отряд продолжил движение на восток. В течение двух суток отряд Баграмяна, отражая яростные атаки противника, пробивался к линии фронта. И только на третий день он достиг н.п. Гадяч и вышел из окружения, потеряв при этом две трети личного состава.

Но куда же делась основная колонна штаба фронта и почему она не последовала за отрядом Баграмяна? Оказывается, командующий фронтом Кирпонос рассчитывал атакой отряда Баграмяна в направлении Сенчи лишь отвлечь внимание противника, а штабная колонна тем временем двинулась на север в направлении деревни Вороньки, чтобы там форсировать реку Многу. Под покровом ночи колонна скрытно от противника прошла вдоль правого берега реки Многи, внезапной атакой захватила деревню Вороньки и, успешно переправившись на левый берег реки Многи, продолжила движение на восток. На рассвете 20 сентября 1941 года колонна достигла хутора Дрюковщина, расположенного в 15 километрах юго-западнее деревни Лохвица, и в роще Шумейково, находящейся недалеко от этого хутора, остановилась на дневку. К этому времени в штабной колонне насчитывалось немногим больше тысячи человек, из которых 800 были офицеры и генералы. Из техники и оружия, кроме табельного, в колонне имелось шесть бронемашин, два противотанковых орудиях и пять зенитно-пулеметных установок. Все это оружие было сосредоточено на позициях, расположенных на опушке рощи, где оборону заняли охрана Военного Совета фронта и штаба 5-й армии, возглавляемая заместителем начальника оперативного отдела штаба ЮЗФ подполковником И.С. Глебовым. А утром, как только рассеялся ночной туман, немцы одновременно с трех сторон – с востока, северо-востока и юго-запада танками и мотоциклистами атаковали наши позиции и прорвались к восточной опушке рощи. Но здесь их встретили наши офицеры, вооруженные гранатами и бутылками с бензином, и подожгли два вражеских танка. Потеряв две машины, остальные немецкие танки повернули назад. Отступили назад и мотоциклисты. Наступила небольшая передышка. Но через несколько минут к роще подъехали немецкие машины с пехотой, которая с ходу развернулась в цепь и под прикрытием огня из танков пошла в атаку. А когда она достигла опушки рощи, группа офицеров и генералов, возглавляемая лично Кирпоносом, бросилась в контратаку и вступила с гитлеровцами в рукопашную схватку. Не выдержав рукопашного боя, немцы отступили и в течение всего дня больше атак на рощу не предпринимали. В ходе этого короткого боя несколько офицеров и генералов были убиты и ранены. Тяжелые ранения получили генералы Кирпонос и Потапов, которых перенесли на дно оврага, разделяющего рощу. Ближе к вечеру раненый Кирпонос вместе с высшим руководящим составом штаба и членами Военного Совета фронта обсуждали план прорыва, который предусматривалось осуществить с наступлением ночи. Но в это время немцы начали обстрел рощи из минометов. Одна мина упала и разорвалась рядом с группой офицеров и генералов, в которой был и Кирпонос. Осколки мины попали в грудь и голову командующего, после чего, спустя несколько минут, Михаил Петрович Кирпонос, не приходя в сознание, скончался. Ночью начальник штаба фронта В.И. Тупиков повел штабную колонну в «глухую» (без выстрелов) атаку. И пока растерявшиеся гитлеровцы от неожиданной и необычной атаки пришли в себя, многим нашим солдатам и офицерам удалось прорваться через вражеские позиции и после долгих хождений по немецким тылам выйти из окружения. Но, к сожалению, не всем бойцам и командирам штабной колонны ЮЗФ этой ночью удалось вырваться из окруженной плотным кольцом немецких войск шумейковской рощи. Многие из них при прорыве вражеского кольца погибли в бою, попали в плен или пропали без вести. Не удалось вырваться из этого кольца начальнику штаба ЮЗФ генерал-майору В.И. Тупикову и командующему 5-й армией генерал-майору М.И. Потапову. Тупиков погиб в перестрелке с немцами у хутора Овдиевка, расположенного всего в двух километрах от шумейковской рощи. А тяжело раненного Потапова, который не смог выйти из этой рощи, немцы взяли в плен.