Текст книги "Первый поход (СИ)"

Автор книги: Василий Кленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 15

Затянувшиеся на несколько дней дожди погрузили лагерь в полусонное состояние: изготовление второй пуш-ки замедлилось, сократились учения отрядов. Только корабли Ри Чинъёна неустанно бороздили воды гавани и всего залива Асо. Хмурый капитан все-таки разработал систему знаков, разбил ударную эскадру на группы и оттачивал управление через разноцветные полотнища, световые сигналы и звуки труб. Дозорные корабли день и ночь стояли на внешнем рейде, поджидая пиратов. Ли Чжонму также распорядился поставить цепочку постов в горах на западном побережье Цусимы. Разведчики следили за морем и должны были сразу подать дымовой сигнал. Только три «черепахи»-кобуксона все эти дни висели на самодельных стапелях, а вокруг них крутились десятки работников.

В дождливую погоду командиры работали больше своих воинов. Они ежедневно подолгу сидели у главнокомандующего и разрабатывали варианты ведения боя с пиратами. Оказывается, планировать нужно каждый этап: как быстро передать тревогу по войску, где быстро взять оружие и запасы, куда следовать к местам сбора, какова цель движения каждого отряда, как управлять ими, кто ответственный… множество вопросов. А старый генерал подкидывал им всё новые задачи:

– А если вокоу придут не с залива, а со стороны Фунакоси? А если дозоры их проглядят, и пиратские корабли появятся внезапно?

И так далее. В итоге было составлено несколько планов для каждого корпуса. Ли Чжонму велел их записать в нескольких экземплярах и довести подробно до самых мелких командиров.

– Каждый должен знать, что делать, – пояснял генерал Ли. – Не метаться растерянно, а сразу следовать уже выученному приказу. Даже если это ошибочный приказ, но всё войско окажется в одном месте и готовым к бою.

По счастью, не все планы пригодились: корабли Ри Чинъёна вели себя очень бдительно. И, когда на море появились паруса, сразу их заметили. Но это оказались не пираты. Вернулся мэнсон, отвозивший пленников в империю Мин, а рядом с ним – широкобокое торговое судно из великого порта Люцзяган. Ушлый торговец Го Вайжэнь увидел огромные возможности в новой ситуации на Цусиме и приплыл сюда лично, заставив себя забыть об ужасах плена.

– Счастлив видеть сиятельного в добром здравии! – рассыпался минец в поклонах. – Пусть твои боги и впредь заботятся о тебе.

– Да уж, – неопределенно ответил главнокомандующий и сразу перешел к делу. – Ты привез порох?

– Конечно, добрый господин! В пересчете на ваши меры – почти 120 гванов (450 килограммов – прим. автора).

– Прекрасно! Зовите Со Чахуна! Пусть берет крестьян, сколько потребно, выгружает порох – и сразу в переработку!

– В переработку? – заинтересовался купец.

– Ах, это мелочи, почтенный Го, – с улыбкой ушел от ответа генерал Ли. – Я крайне благодарен тебе.

– Сиятельный, я подумал, что тебе может еще что-нибудь понадобиться, так что привез полный корабль разных товаров.

– Каких?

– Есть шелка разной выделки, изысканная посуда из фарфора, дерева, меди…

– Подобное и у меня в изобилии.

– А чего бы тебе хотелось?

– Еще порох, – улыбнулся Ли Чжонму. – Поверь, ты мне лишнего не привезешь. Бронза. Или медь с оловом – мы сами сделаем подходящую бронзу. Ротанг уже выделанный – тоже нужен.

– Я не знал, – ответил вежливой улыбкой Го Вайжэнь. – Обязательно привезу тебе всё в следующий раз! Но пока… ты позволишь мне предложить мои товары твоим воинам? Уверен, у них может возникнуть такая потребность.

– Хочешь скупить добычу? – прямо спросил старый генерал. – Ты на этом неплохо заработаешь, верно? Думаю, мы сможем договориться. Скажи, почтенный Го, нет ли на твоем корабле карт окрестных земель и морей?

Купец округлил глаза.

– Ты знаешь, что такое карты? – уточнил Ли Чжонму. – Я слышал, что ваша страна самая передовая в науках и искусствах…

– Конечно, знаю! – минский торговец был уязвлён и не смог этого скрыть. – Я сам видел карты Хауньшаня. Читал описания о плаваниях Великого флота…

– То есть, ты представляешь, как выглядит наш мир на плоской карте?

Го Вайжэнь гордо кивнул. И в тот же миг генерал пододвинул к нему бумагу, тушь и кисти. Купец задумался… а потом все-таки взял кисть. Первым делом, он нарисовал волнистый полукруг.

– Вот побережье Великой Мин. В море втекают две могучие реки: Янцзы (на которой стоит Южная столица и мой родной город Люцзаган) и Хуанхэ. Дальше – Дунбэй вокруг большого залива. Там же стоит Северная столица, куда недавно переехал император Юнлэ. Севернее, за стеной живут лишь дикие монголы и чжурчжэни. А вот дальше по берегу, – купец нарисовал неровный прямоугольник. – Уже ваша страна, сиятельный. Чосон. Вот тут – острова Ниппона. Но я не смогу воспроизвести их форму. Знаю лишь, что севернее два больших острова, а южнее – два поменьше. Как раз между ними и Чосоном находится Цусима.

– А острова Ниппона больше Цусимы?

– О, в десятки раз! – развеселился Го Вайжэнь. – Ниппон большая страна. Правда, насколько я знаю, не все острова подчиняются их правителю-тэнно. Но, думаю, его владения не меньше Чосона.

Ли Чжонму кивнул, что-то помечая в своей голове. Он старательно вглядывался в извилистые линии, будто, стараясь раскрыть какой-то секрет. Его лицо буквально исказила внутренняя мука.

– Подожди… Я, кажется, понимаю! Послушай, Вайжэнь: Мин – это ведь название династии. А как ваша страна называется?

– Чжун Го, сиятельный. По-вашему, Срединное Государство.

– Не то, – нахмурился генерал. – А такое название – Китай, Шин? Это не про вас?

Го Вайжэнь нахмурился в ответ.

– Прости, но нет. Правда, далеко за южными морями наши земли называют Чин.

– А что там, на юге?

Купец снова взялся за кисть.

– Вот большой дикий остров Тайвань. Но там уже давно селятся жители моей страны, строят города, несут культуру. Это почти часть нашей страны. Дальше – длинный берег Дайвьета. Здесь тоже, благодаря императору Юнлэ царят законность и порядок, достойный Великой Мин, но со своими королями. Дальше – сотни островов, великих и малых, где есть множество варварских царств, которые также признают верховенство минского императора. И на них живет немало моих земляков, но сам я о тех землях знаю мало…

– А нет ли… – Ли Чжонму нервно потирал руки, вглядываясь в неуверенные линии. – Нет ли там города Малакка?

– Есть! – обрадовался минец. – Я читал про него. Совсем молодой город, его князь признал могущество императора Юнлэ, когда великий Чжэн Хэ появился в их водах.

– Я знал! – генерал Ли не мог уже скрывать своего волнения. – Теперь я понимаю… Погоди, ты сказал про князька? Разве Малаккой не правят… чужие люди? Люди издалека?

– Какие люди?

– Знаешь ли ты что-нибудь о таких странах, как Португал? Холанд?

– Прости, сиятельный! – минец развел руками. – Но сам я в тех краях не бывал. Возможно, просто не слышал.

– Да нет, – главнокомандующий стал нервно оглаживать бороду. – Если бы они там были – ты бы слышал… Ты не знаешь, какой сейчас год?

– Семнадцатый год Вечного Счастья! – гордо ответил Го Вайжэнь, но его собеседник только больше нахмурился от такого ответа.

– Известно ли тебе что-нибудь о христианах? О христианском летоисчислении?

Го Вайжэнь долго думал, но в итоге лишь виновато развел руками*. Старый генерал откинулся на подушки и даже глаза прикрыл.

– Сиятельный? – вкрадчиво подался вперед купец. – Так ты дозволишь мне начать торговлю?

– Что? А! Да, конечно. Если ты поклянешься, что будешь вести ее честно.

Го Вайжэнь тут же принялся истово клясться всеми известными ему богами и предками, которые «бдительно следят за своим недостойным потомком». Но старый генерал стал совсем рассеянным и лишь махнул рукой, выпроваживая гостя. Он продолжал сидеть, глядя на карту, а Гванук, незаметно стоявший у стенки с чайничком, боялся шелохнуться.

– Понятно «где», – пробормотал странное старый генерал. – Но непонятно «когда»… Дерьмо!

– Мой господин, – слуга все-таки рискнул подойти вперед и подлил в пиалу горячего чая. – Прости мне мое любопытство… А Португал-Холанд… Это и есть волшебная страна?

Ли Чжонму вытаращил на паренька глаза, а потом раскатисто рассмеялся.

– Спасибо, О, поднял настроение, – он утер слезы из-под глаз. – Нет, вовсе не волшебная. Скорее, даже наоборот. Наше счастье, что об этих людях… и по-видимому, и об испанцах с англичанами тут еще ничего не слышали. Тут и без них не знаешь, за что схватиться.

– Вот что, О! – оборвал главнокомандующий сам себя. – Ты ближе к вечеру ступай-ка в гавань. Потолкайся среди торгующих. Узнай как можно больше о том, как минские купцы обманывают наших воинов. С подробностями! Кого именно, как, насколько. Потом вернешься и надиктуешь писарю. Так же подробно.

– Ты хочешь отнять у минского купца его корабль? – догадался Гванук.

– Что ты! Он мне очень полезен. Но на каждого хитреца надо обзавестись… рычагами давления.

– Исполню, сиятельный! – радостно кивнул Гванук, и весь остаток дня провел в гавани.

Конечно, минские торговцы обманывали чосонских бойцов нещадно, причем, не на фарфоре или шелках. Го Вайжэнь привез на корабле несколько камани (1 камани равен 180 литрам – прим. автора) крепких рисовых и гаоляновых вин и легкого пицзю. А еще – целебные эликсиры и амулеты, чуть ли не сундуками. Народ толпился, выменивая дармовые трофеи на вечер забытья или надежду исцелить раны (или не получить новые). Историй в голове О накопилось столько, что они уже туда не вмещались. Зато слуга лично увидел лодку, которая привезла в гавань Одзаки тигромедведя. Чу Угиль, тоже (как ранее генерал) решил вернуться раньше своего корпуса, который шел в обход залива.

Гванук сумел протолкаться к великому воину, тот узнал слугу генерала и дружески потрепал его растрепанные вихры. Было видно, что на севере Звезда выпустил накопившийся гнев и вернулся в благодушном настроении.

– Ну? – в волнении поинтересовался парень. – Ты поймал этого… Садамори?

– Тьфу на тебя! – выругался Угиль Звезда. – И ведь спросил же самое неприятное!.. Ладно, не хлюпай мне здесь носом! Нет, О. Ускользнул мальчишка. И родич его Уэмон – тоже. Сейчас он остатками сил командует. Но! Остатков этих поуменьшилось.

И тигромедведь принялся живописать, как его головорезы облазили все горы северного острова, нашли три пиратских логовища, освободили еще сотню пленных минцев и чосонцев, взяли добычу. Самое главное, что во всех стычках корпус Звезды потерял не больше дюжины своих людей.

– Самое обидное, я же видел их! – в сердцах ударил кулаком в ладонь тигромедведь. – И Садамори и Уэмона. Почти у меня они были! Но не успели взять. Целая сотня ниппонцев полегла, прикрывая их. Эх…

– А из Ханьяна гонец приезжал, – поделился новостью Гванук. – Передавал приказ короля возвращаться…

– И что? – насторожился Звезда.

– А господин так сказал, что все обомлели! Сказал: будем бить пиратов! Всех! Станем героями!

– Вот это дело! Генерал у нас, я тебе скажу, что надо!

«Я знаю» – подумал О Гванук, но вслух, конечно, не сказал. Не дело слуги оценивать своего господина.

В штабе Угиль прямиком двинулся к главнокомандующему, а Гванук прошел за ширму и стал надиктовывать моряку-писарю то, что успел узнать. Но уши держал, навострив! И слышал почти весь разговор старого генерала со своим любимцем. Звезда перечислил добычу, добавив отдельно, что нашел в пустынном месте буддистское святилище и снял там огромный колокол.

– На целую пуш-ку хватит! – улыбнулся командир. – Его под холстом везут, так что никто особо не заметит.

– Отлично! – обрадовался главнокомандующий. – Ты всё сделал правильно. Главное – людей сберег. Скоро нам каждый опытный боец понадобится. Пока размещай людей, сдавай добычу, а с утра опять приходи. Мы теперь прихода пиратов каждый день ждем. У всех корпусов теперь есть свой план быстрых действий на случай тревоги. Я познакомлю тебя с твоим планом – головорезам Звезды отводится важная задача!

– Сиятельный… – засопел Угиль. – Я… не умею читать.

– Тогда заведи себе грамотного советника. Найдешь среди своих – отлично! Если нет – я тебе завтра подберу толкового.

– Слушаюсь…

– И последнее на сегодня, – Ли Чжонму слегка промедлил. – Я хотел бы, чтобы ты прекратил злиться на того ниппонца. Он мне нужен. И ты мне нужен. Я не хотел бы кого-нибудь из вас потерять.

Вся радость жизни моментально спала с лица Звезды. Он мрачно засопел и ничего не отвечал.

– Послушай меня, Чу Угиль. Проигрывать всегда больно и обидно. Главное – это к чему ведут тебя твои поражения. Хочешь моего совета: поражение – лучший толчок для того, чтобы стать еще лучше. Еще сильнее. Как-то Гото Арито смог тебя поймать. Возможно, ему просто повезло. Но не исключено, что он что-то знает. Увидел в тебе какую-то слабость или имеет некий секрет… Смотри на ниппонца не как на обидчика, а как на ключ к тому, чтобы стать сильнее. Выведай его секрет – и улучши себя!

Тигромедведь перестал сопеть, задумавшись.

– Если ты прислушаешься к моим словам, значит, я точно не ошибся в тебе. Ну, а если продолжишь нянчить свои обиды… – главнокомандующий не договорил.

Любопытный Гванук не утерпел и краем глаза выглянул из-за ширмы. Чтобы увидеть, как огроменный Угиль Звезда опустился на колени перед старым генералом и поклонился ему, распластавшись по полу. А потом ушел – заниматься своими командирскими делами.

– Эй, Чуткое Ухо! – со смешком окликнул слугу Ли Чжонму. – Выходи давай! Поговорим.

Зардевшийся Гванук подошел к своему господину и низко поклонился.

– Все-то ты у меня слышишь! Никаких тайн от тебя нет, – без злобы в голосе принялся ворчать главнокомандующий. – Вот, думаю, надо тебя услать куда подальше, чтобы ты тайны мои не выведывал…

Гванук Чуткое Ухо, весь пунцовый от стыда, кланялся и каялся, что больше никогда! А генерал Ли лишь посмеивался в бороду, а потом всё равно сказал, чтобы О с рассветом убирался из лагеря. И даже поручение дал. Послушный слуга безропотно ушел, едва небо на востоке стало серым.

Именно поэтому он пропустил много интересного, что случилось в течение дня. И узнал об этом только из чужих рассказов.

Его не было рядом с генералом Ли, когда тот пришел в чадящую кузнечную мастерскую и принес для Ван Чжоли новый чертеж, очень необычный. Тоже пуш-ки, но совсем небольшой – раз в пять или шесть легче по-ле-ой. Причем, Ли Чжонму предложил делать ее из железа! Разумеется, отковать ствол даже в десяток гванов (35–40 килограммов – прим. автора) было невозможно, но главнокомандующий предложил делать ствол из продольных полос, которые можно сварить в цилиндр и скрепить стягивающими кольцами. Конечно, так сделать ровный ствол почти нереально, и палить такие орудия могли лишь дробью. Но зато их можно сделать много.

Пропустил Гванук и большое учение крестьянского корпуса Хван Сана. Впервые юный вельможа решился под строгим взглядом главнокомандующего выстроить все шесть своих отрядов-рот. Сначала крестьяне под грозный бой барабанов соединились в одну огромную линию в восемь шеренг. Прошли вперед-назад, грозно выставив свои дубины, вставали не колено пошереножно (зачем-то). А после совершили совсем сложное перестроение: из линии в колонну. Правые роты двигались вперед, а левые назад. Всё это вышло не очень ровно и красиво, крестьяне путались, но Ли Чжонму очень хвалил радостного Хвана.

И самое главное – пропустил Гванук страшную панику в лагере. Когда ранним вечером над западными горами поднялся черный столб дыма. Что могло означать только одно: дозорные заметили пиратский флот, возвращающийся на Цусиму.

* * *

* От автора. Разумеется, в Китае уже было известно о христианах. Там даже были свои собственные христиане. Но не повсеместно, да и Мин начала на них гонения. Так что простой купец с юга, вряд ли, слышал о них. И тем более, он не знал самого слова «христиане», а попаданец не знал, как называли христиан в Китае.

Глава 16

– Ты бы видел, что там началось! – уже сильно позже рассказал Гвануку о вечернем кошмаре сам Угиль. – Кто-то уже заметил дым над горами, а кто-то и ухом не повел. То там, то тут ревут тревогу, но сигналы перемешиваются, ничего не понятно, кроме того, что что-то происходит. Командиры, конечно, сразу к Ли Чжонму бросились: узнавать, что делать. А старый генерал заперся и велел никого к себе не пускать. Только писарь имена их важно записывал. Потом уже стало ясно зачем: выволочку сделать. По плану-то велено командирам находиться при своих корпусах, а в штаб слать вестников. А еще в лагере суматоха: некоторые ротавачаны (командиры рот – прим. автора) вспомнили про планы, вышли на указанные точки и давай драть глотки, собирая своих. Да только не собралось и половины! Кто в кусты отошел, кто на кулаке заснул – как их всех соберешь? А пока всей роты нет – дальше выдвигаться нельзя. Планы главнокомандующего не работают.

– Эх… – протянул Звезда с грустной улыбкой. – Мои головорезы вообще оплошали. Я ведь им толком-то ничего не объяснил. Сам план этот еле заучил. Хотя, все корпуса плохо справились. Разве что Ри Чинъён не подвел: половина его кораблей сразу вышла в залив – врага встречать, а вторая половина – к берегу подошла, чтобы отряды на борт принять. Только вот не было этих отрядов! Всё положенное время вышло, а подошли только лучники Ли Сунмона, да крестьяне Хван Сана. А последним вообще на корабли не надо, они должны по плану гавань защищать.

Гванук слушал рассказ тигромедведя и силился представить, какое же безумие творилось в притихшем ныне Одзаки.

– Самое-то главное знаешь, что? – подвел итог Чу Угиль. – Никакие пираты так и не появились!

Как раз это Гванук знал прекрасно. Потому что именно он запалил сигнальный костер в горах. Полдня собирал дрова посмолистее, а перед закатом поджег. Как и приказал ему сиятельный Ли Чжонму, решивший проверить: готово ли его войско встретить пиратов.

Проверил. Теперь юный слуга готов был целый день молиться и предкам, и горным сангсинам, да хоть самому Будде – лишь бы никто не узнал о его роли в этом деле. Ибо приказ приказом, а желание намять слуге бока сразу появится у многих. Сам же О Гванук в этом никому и ни за что не признается. Он даже в лагерь следующим утром специально зашел с восточной стороны и любопытным говорил, что ходил в Фунакоси – совершенно в противоположную сторону!

Лагерь тогда выглядел подозрительно притихшим. Слуга добрался до резиденции главнокомандующего, где стражник развел руками и сказал, что сиятельный уже куда-то ушел.

– Опоздал ты немного, парень, – с ухмылочкой добавил он. – Тут недавно такое было! Созвал генерал Ли всех командиров, всех сановников – и такое устроил! Двери от крика наружу выгибались!

Гванук еще размышлял: идти ли искать господина или заняться домашними делами, как завидел его вдали, бодро понукающего лошадку. Следом ехал измученный писарь, а позади трусцой бежали пешие охранники. Главнокомандующий выглядел совершенно довольным жизнью человеком. Как будто, стражник все ужасы рассказывал не про кого-то другого.

– О! – почти радостно прокричал он. – Отличное время, чтобы попить чай! Ты же достал новый чайный лист, за которым я тебя посылал? – и зачем-то зажмурил левый глаз.

Гванук сначала опешил, испугался, что забыл о поручении господина, но, наконец, сообразил и часто-часто закивал. А потом, пока генерал Ли слезал с лошади и отдавал ее конюху, быстро побежал в притвор и начал готовить чай. Разумеется, старый.

Ли Чжонму принял из рук слуги пиалу и с наслаждением вдохнул аромат.

– Вот что здесь хорошо – так это чай, – зажмурился он. – О Гванук, я хочу сказать тебе, что ты оказал мне большую услугу. Ты оказал услугу для всех Трех армий. Эти балбесы ничего не поняли. Просто написанные планы еще не обеспечивают их исполнение. Когда ты понял тревогу, три четверти нашего славного воинства просто бестолково метались по берегу. Корабли не получили своевременно десанты – пираты просто перебили бы нас по частям. Даже, несмотря на все улучшения в войске…

Он сделал большой глоток.

– Но теперь они поняли. Только регулярная практика!

Через два дня Ли Чжонму всё повторил. Теперь он предупредил командиров об учениях, но не назвал им срок. Костер запалили возле лагеря, воины были наготове, а начальники два дня вдалбливали в каждого: кто и куда должен бежать, что с собой брать и так далее. На этот раз почти получилось: первая волна довольно быстро села на корабли, те немного потолкались со второй группой судов, но все-таки сменились. Зато незаметно прошла задержка пуш-ек. Конечно, у длиннорукого Чахуна была всего одна пушка (вторую только залили в форму), но Ли Чжонму велел огнестрельщикам везти все три имеющихся у них лафета с ядрами и порохом к ним.

После второй попытки старый генерал снова устроил всему штабу головомойку, но командиры были на этот раз так довольны собой, что терпели ругань начальства чуть ли не с улыбкой. Наконец, и сам главнокомандующий махнул рукой:

– Ладно. Возможно, теперь у нас есть шансы против вокоу.

…Тучи, после двухдневной мороси, наконец, убрались с Цусимы куда-то на юг, и Ли Чжонму потащил всю свою ближнюю свиту на пешую прогулку. На этот раз он решил взять с собой Гото Ариту. Главнокомандующий грамотно обходил секретные мастерские, но настойчиво показывал ниппонцу боевые площадки, где неустанно тренировались щитовики и лучники Правой армии и, конечно, крестьяне Хвана с дубьем. Генерал Ли старался хвастаться своими войсками, как бы, невзначай, ведя беседу на совсем отвлеченные темы.

– Гото, ты как-то говорил, что род твой испокон веков служил Южному двору императоров. По твоим словам, Южный двор уступил власть Северному. Твоему отцу, а после и тебе – некому стало служить.

– Так и есть, – грустно кивнул самурай.

Генерал Ли остановился.

– Когда ты говоришь так, воин, ты обманываешь меня или самого себя?

– Что? – вскинулся ниппонец.

– А то, что в далеком храме Дайкаку-дзи живет уединенно священник по имени…

– Нет!

– Священник по имени Конгошин. Также известный (и тебе, я вижу, тоже) по имени Го-Камеяма. Великий император, старый владыка Южного двора. Того двора, которому служила вся твоя семья.

Гото Арита, тяжело дыша, смотрел на сторону.

– Ты сам сказал: это священник. Священник Конгошин, а не император…

– Верно, – кивнул Ли Чжонму. – Го-Камеяма сдался. Отдал власть Го-Камацу из Северного двора. Но ты ведь должен знать, что случилось восемь лет назад. Священник оставил храмовое уединение и прибыл в Ёсино. Ты ведь лучше меня знаешь, что такое Ёсино. Это…

– Это исконая резиденция императоров Южного двора, – выдавил из себя самурай. – Я знаю. Но ты откуда это знаешь?

– О, мне ведомо многое, – загадочно протянул генерал Ли, которому доставляли результаты многодневных допросов всех ниппонских пленников. – Го-Камеяма рассчитывал восстановить, хотя бы, поочередное правление двух дворов. Для этого он с семьей и приближеными вернулся в Ёсино. И многие поддержали его тогда… Но не ты и не твоя семья. Я понимаю, тогда ты был совсем юн, но ведь ты уже избрал путь меча и лука…

– Я уже служил клану Мацуура! – выкрикнул Гото. – А Мацуура служили сюго Сёни. Сёни же сильно пострадали в войнах с генералом Рёсуном и кланом Оучи. Они не решились так рисковать.

– Да, многие не решились рисковать, – кивнул генерал Ли. – И в итоге Го-Камацу из Северного двора нарушил священное обещание. Отдал власть своему малолетнему сынку Сёко. Правду говорят, что Сёко слабоумен и не может даже меч в руках держать?

– Ты говоришь такое об императоре! – возвысил голос ниппонец.

– Твой истинный император – это старый владыка, что страдает в храме, брошенный всеми! И тобой тоже… А ведь у него и сын есть Цунеацу, и внук Сейсё. Целая династия, Гото Арита, которая могла бы занимать трон по праву! Как завещал еще Го-Сага.

– А что я мог бы сделать? – мрачно спросил Арита. Не генерала Ли. Саму Вселенную.

– Что сделать? Может быть, вспороть себе живот, как ты хотел сделать недавно? Ты молодой, сильный воин! У тебя есть руки и, возможно, голова! Но вместо того, чтобы попытаться спасти бесценное, восстановить разрушенное – ты просто хочешь бесполезно убить себя.

– Ты не понимаешь… – с мукой в глазах тихо произнес Гото Арита.

– Верно. Не понимаю. Если и так, и этак смерть в итоге, разве не лучше потратить жизнь с пользой? Попытаться восстановить справедливый порядок!

Самурай молчал.

– Я слышал, что у вас уважают тех, кто уходит сам, если не исполнит волю господина. Получается, ты совершаешь самоубийство не ради господина, а ради себя. Чтобы о тебе не говорили плохо. Что же в этом высокого и благородного? Если ты с одним мечом кинешься на целую армию, спасая императора – это неблагородно, а если воткнешь в себя нож, бросив императора – то все восхищаются. Ты прав: я не понимаю этого.

Генерал и самурай шли молча.

– Я бы в этой ситуации кинулся с мечом на войско, – наконец, высказался в пустоту Ли Чжонму. – А еще точнее… я бы нашел другое войско. И уничтожил обидчиков императора.

И он очень выразительно посмотрел на своего собеседника. Гото Арита встал на месте. Вдруг ниппонцу стало ясно, зачем ему показывали все эти тренирующиеся отряды.

– А тебе это зачем… сиятельный? – впервые Гото протитуловал своего собеседника.

– Я, знаешь ли… чту старого владыку, – неопределенно ответил главнокомандующий.

– Ты действительно думаешь, что твоя армия может вторгнуться в Ниппон? – шепотом спросил самурай, не в силах поверить своим же словам. – Со дня на день сюда вернется флот Самонтаро – вот о чем думать надо!

– Ты думаешь, меня волнуют какие-то несчастные пираты? – с очень показной небрежностью произнес генерал Ли. – Это просто мелкая помеха на большом пути. Идем!

Они подходили к полигону, где подручные Чахуна только-только подготовили вторую пуш-ку. Прихода главнокомандующего здесь ждали. Два начищенных ствола уже стояли на лафетах, орудийные расчеты выстроились на своих точках. А перед пуш-ка-ми – в сотне шагов – в землю вкопали пять десятков кольев, на которые насадили мешки с травой. Они изображали врагов. Ли Чжонму сам указал такую дистанцию, чтобы не показывать ниппонцу все созможности новой артиллерии.

– Готовы? – крикнул генерал, и Чахун радостно закивал. – Начинайте!

– Заряжай! – рявкнул главный огнестрельщик, и его помощники споро забегали.

Пуш-ки уже заранее были нацелены, как следует. Огнестрельщики забили в стволы легкие картечные кожухи, подняли запальники…

– Пали! – оба орудия рявкнули почти слитно, полигон заволокло дымом, а во «врагов» осиным роем ринулись разлетающиеся свинцовые шарики и обрезки металла. Часть мешков сорвало с кольев, буквально, разодрав в клочья. Другие сильно потрепало, но «враги» еще стояли. А орудийные рассчеты уже чистили стволы, забивали новые заряды.

– Готово! Пали! – и снова оглушительные выстрелы… только что-то пошло не так.

Новую пуш-ку сильно повело, от выстрела она едва не завалилась набок. Картечь из нее с запозданием ушла под углом куда-то в землю. Забыв обо всем, Ли Чжонму кинулся к ней. Гванук и охрана побежали следом.

Второе орудие выглядело плохо. Ствол искривился, а правый бок, как будто, вздулся. Пуш-ка так сильно ударила вправо, что проломило одну доску лафета.

– Что случилось? – требовательно спросил он.

– Непонятно, сиятельный, – развел своими длинными руками Чахун. – Было б ядро – можно подумать, что застряло. Но это же картечь!

– Может, пороху пересыпали?

– Что ты! Всё по весу – сам проверял!

Главнокомандующий уже ощупывал вздутие на горячем ствол.

– Кажется, справа пустота была. Тонкая стенка. На первом выстреле она еще продержалась, а потом пороховые газы ее выгнули. Форма ствола повредилась, и картечный кожух не смог толком выйти.

К месту стрельбы уже подбегали литейщики.

– Ван! – откликнул мастер Ли Чжонму. – Кажется, во время заливки в форме остался воздух. Изучите. Подумайте, что сделано не так и как этого избежать впредь. Потом ломайте эту пушку и делайте по новой.

Ван с кислым лицом рассматривал покалеченое орудие. Вздохнул. Развел руками.

– Но мы уже начали готовить новую пушку из… – он добавил шепотом. – Из обломков колокола.

Генерал Ли кивнул.

– Хорошо. Только учтите, что в колокольную бронзу ради звонкости много олова добавляют. А нам это не подходит. Если у вас есть медь – добавьте, – он задумался, что-то подсчитывая. – Одну восьмую часть меди. Ну, а потом уже этой займитесь.

Только тут главнокомандующий вспомнил о стоявшем в стороне ниппонце, и украдкой глянул на гостя-плленника. Гванук знал, что ради Гото Ариты эти стрельбы и затевались. Старый генерал хотел поразить самурая… а вышло вон как. Однако, опасался Ли Чжонму зря: воин стоял, опустив голову и полностью погрузившись в себя. Кажется, он особо не заметил ни первый залп, ни последовавшую за ним неудачу.

А неудачно складывался весь день. Вскоре на встречу с главнокомандующим напросился круглый секретарь Ким, которого последние дни почти не было видно.

– Сиятельный, у меня плохие новости. Склады ломятся от добычи, но продовольствие на исходе. Мы уже больше месяца здесь – закончилось даже то, что захватили. А Чу Угиль из последнего похода ни зерна, ни иных продуктов не привез.

– И на сколько у нас осталось запасов?

– Я бы сказал: ни на сколько… Прости. Если расходовать умеренно – хватит на пять дней. Что нам делать?

Кажется, Ким Нгуен намекал, что пяти дней хватит как раз для того, чтобы свернуть лагерь и вернуться в Чосон. Но намекал так тонко, что его не уличить.

– Минский торговец ведь еще в гавани?

– Он привезет рис только через месяц!

– Но у него можно выкупить излишки пищи. Что еще? Надо отправить в Чосон корабли с просьбой привезти рис.

– Сиятельный! В Чосоне ждут возвращения армии, а не просьбы о новых тратах.

– Это не будут траты. Мы отправим корабли с освобожденными пленниками, с захваченными пиратами, пошлем кое-что из ценной добычи.

– Ты хочешь купить у короля зерно, господин⁈

– Зачем у короля? – улыбнулся генерал Ли. – Найдем вельможу помельче. И сами от лишних ртов избавимся.

– Лишние рты ходят строем с дубьем… – не удержался и проворчал Ким Нгуен.

– Верно! Спасибо, что напомнил. Надо приказать Хван Сану отобрать из крестьян несколько сотен опытных рыбаков, дать им лодки – и пусть ловят рыбу в море. Также пошлем отряды Левой армии в Фунакоси, в Нии, вдругие деревни – пусть забирают всё зерно, всю еду.

– Вряд ли, это прокормит армию, сиятельный.

– Не спорю. Но вместо пяти дней это может дать нам десять.

– А через десять дней мы умрем.

На Цусиму вновь налетела непогодна на несколько дней – сезон штормов и правда стремительно приближался. В редкий проблеск солнца О Гванук подхватил кувшин и поспешил к ручью за чистой водой. Пробегая мимо одной из боевых площадок, слуга вдруг замер, чуть не выронив кувшин: Чу Угиль все-таки добрался до пленного самурая, и сейчас они стояли у заборчика, наставив друг на друга мечи. В следующий миг парень с облегчением выдохнул: в руках воинов были оструганные палки. Тренируются! Гото как раз что-то объяснял тигромедведю.