Текст книги "Первый поход (СИ)"

Автор книги: Василий Кленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Пресвитерианцы. Первый поход

Обоснование темы (или Глава № 0)

В далеком 1419 году на не менее далеком Дальнем Востоке случилось странное событие. В Корее его потом назвали Кихэдончжон, в Японии – Вторжением Оэй, а на Цусиме (где всё, собственно, и происходило) – Войной Нукатаке.

Я бы назвал его стрельбой из пушек по воробьям. И вот почему.

В то время Корея (и Китай) уже довольно долгое время страдали от набегов вокоу – японских пиратов. Очередное такое нападение случилось в начале лета 1419 года: 50 кораблей с грозными флибустьерами Страны Восходящего слнца прибыли к западным берегам корейского королевства Чосон, нещадно его пограбили, а после двинули в Китай.

И гордые короли Чосона (папа Тхэджон и сынка Сэджон) решили ответить! Была собрана армия – 19 тысяч человек! Был собран флот – 227 кораблей! И всех их послали… нет, не против пиратов. Великая армада и супердесант отправили на остров Цусиму. Так как именно на этом острове, где рулил клан Со, и свили себе гнездо (а точнее – гнёзда) паскудные пираты.

Поражает и то, с какой скоростью были собраны войско и флот. В 5 день 5 месяца пираты впервые напали на корейские берега. В 14 день 5 месяца – король (короли) решили дать бой. А уже 20 числа 6 месяца – чосонцы высадились на Цусиме.

А ведь войско немалое. 20 тысяч – далеко не все вооруженные силы королевства, но это немалая часть ВС Чосон. Про флот даже не говорю. Найти, собрать, снабдить. Доставить! Создается ощущение, что экспедиция готовилась загодя. И чосонцы только и ждали, когда главная боевая мощь покинет Цусиму.

Получилось так, что 12 июля 1419 года просто гигантская армия корейцев воевала с небольшими рыбацкими деревушками. И воевала не очень (даже по корейским данным!). Сначала полсотни японцев дали заметный отпор высаживающейся армии. Потом чосонская орда осаждала (!!!) местные поселки. А под занавес, через неделю, местные пираты вместе с дружественными пиратами с острова Ики дали люлей одному из 10 главных командиров экспедиционного корпуса. То есть, отряду в несколько тысяч чосонских рыл!

Все эти дни главнокомандующий Чосона Ли Чжонму пишет послания лидеру клана Со – юному Садамори. Но тот вообще не отвечает «подлым захватчикам».

Уже 21 июля король-папа Тхэджон присылает приказ: возвертать войска домой. А то шторма начнутся, снег башка попадет… Полное ощущение, что корейцы спешно убегали, пока из Китая не вернутся «самураи удачи» на 50 кораблях. И 25 июля «великая армада» вернулась в Корею.

По итогу, 20-тысячное войско пожгло несколько десятков домиков и корабликов местных, освободило несколько десятков пленных (причем, в основном, китайцев). В стычках погибли 180 воинов (наверняка имелись и санитарные потери). На словах, Цусима, конечно, была завоевана (или, как сейчас модно говорить – присоединена). Только вот японцы об этом завоевании ничего не знали…

Наоборот! Если почитать японские источники…

Во-первых, японцы поначалу корейский флот называли монгольским. Видимо, в память о нашествии Хубилая в конце XIII века. Клан Со и их патрон – даймё Сёни – докладал в столицу, что на Цусиму приперлось аж 500 кораблей! А ожидается 20 000 кораблей! В общем, какие самые большие числа японцы знали – те и писали… И всем им (захватчикам, а не числам) доблестные самураи дали укорот!

Конкретно, доблестный самурай Со Уэмон с 700 всадниками так прописал ненавистным «монголам», что те, поддерживая полные страха портки, сбежали на свои поганые корабли и уплыли за свое поганое море!

Нет, честно, так и писали: враг разбит и бежал. На холодных скалах Цусимы остались лежать 3700 вражеских трупов (по другой версии 2500). А воины Со и их верные боевые товарищи из клана Мацуура потеряли 123 человека.

Кстати, пропорции потерь подтверждали и освобожденные пленники-китайцы. Мол, их спасители в боях с японцами несли потери десять к одному.

Вот такой странный поход. Огромный флот, огромная армия (для морской операции – просто гигантская), огромные затраты на это всё… Чтобы что? Чего хотели короли Чосона? Что заполучили?

Я читал, конечно, написанные уже современными историками мнения, что, мол, так Корея приостановила вал нападений пиратов-вокоу. После были заключены договоры, регламентирующие торговлю между Чосоном и Ниппоном (Японией, значит). Но, на мой взгляд, это высасывание плюсов из пальца. Скорее всего, высосали их еще корейские ученые, а наши повторили.

Экспедиция Ли Чжонму оказалась именно стрельбой по воробьям из пушек. Привезли толпу, побряцали оружием и уехали, даже не нанеся противнику заметных тяжких телесных повреждений. А ведь ресурс, судя по всему, был немалый. С таким можно было ох каких дел наворотить!

Или нет? Указывается, что главным организатором похода был Левый Министр Чосона – Рю Чонхён. А про этого товарища я нашел, в основном, нелестные отзывы. Называли этого человека чуть ли не главным ростовщиком королевства. Который загнал в жесточайшие долги прорву народа и делал на этом большие бабки.

Сразу вспыхнули в моей голове мыслишки недостойные: а не был ли весь этот поход большой операцией по отмыву казенного бабла? На бумаге (на хорошей, рисовой) прописано всё очень круто: 227 кораблей, 19 тысяч супервоинов. А на деле – полуголые рыбаки и самураи-пираты валили чосонцев по десятку за одного своего. При этом, сражаясь в катастрофическом меньшинстве.

И командир был подобран под стать. Нет, конечно, Ли Чжонму был воитель геройский. Своего первого вокоу он прирезал еще 40 лет назад… Да, в том-то и дело, что 40 лет! Ли Чжонму уже почти 60; дедушка, скорее всего, думал о долгожданной пенсии; побед у него за спиной и так в избытке. Неуверенные действия войск отчасти эту мысль подтверждают.

Подходящий генерал для подходящей армии для бессмысленной военной операции.

Нет, справедливости ради, надо отдать должное: Чжонму не сам отдал приказ бежать с Цусимы. Приказ пришел от королей… Или по факту – от Левого Министра, который уже отмыл требуемое?

Не знаю.

Но знаю, что Ли Чжонму проторчал две недели на Цусиме с огромной армией, написал несколько писем Со Садамори, а потом спокойно удалился восвояси.

Не понравилась мне эта война. Совершенно.

– Вот бы в ней что-нибудь поменять! Один-единственный, но важный элемент.

…Бойтесь своих желаний. И готовьтесь отвечать за последствия.

* * *

А теперь внимание, дорогой читатель! Ниже будут изложены несколько моментов, важных для понимания хода дальнейшего повествования.

Первое: как ты сам уже догадался, это будет история про человека, попавшего не в свое время и не в свое место. Но кто этот человек, сообщено не будет. Хотя, ты его, скорее всего, знаешь. Можешь судить и гадать (благо, подсказки будут в наличии), а можешь довериться автору в этом вопросе. В конце первого романа я тебе непременно сообщу.

Второе: В романе (и во всем цикле) предполагается появление совершенно нездорового количества народов, различных местностей и стран. Само собой, каждый народ имеет собственные названия тех земель, вод, названий друг друга и др и пр. Чтобы ни ты, ни я не утонули в этом скопище этнонимов, топонимов, терминов, большую часть из них я буду брать из современного русского языка. Либо какой-то один на всех. Да, слегка неисторично, но зато разумы наши останутся целыми.

Третье я пока не придумал. Поехали!

Глава 1

Сиятельный господин Ли каждый раз иронично улыбался, когда О Гванук заявлял, что точно помнит тот момент, который полностью изменил всё. Судьбу Восточного Похода, судьбу тысяч и тысяч людей. Но самое главное – судьбу самого досточтимого О.

Сиятельный Ли улыбался, но не спорил.

А О Гванук ясно, как сейчас, видел тот солнечный день, когда непобедимый флот Чосона выходил из гаваней Кодже. Он – совсем еще юный мальчишка, спешно укладывал в бухты крепежные канаты, чтобы не получить по шее от старших моряков. Гванук находился совсем неподалеку от славного генерала Трех Армий Ли Чжонму, который стоял на кормовой надстройке судна и лицезрел шествие двух сотен подчиненных ему кораблей.

Вдруг взор генерала Ли затуманился. Он покачнулся, поднял вверх руку, словно, защищаясь от чего-то, а потом крепко ухватился за поручень, чтобы не упасть. Ли Чжонму удивленно оглядел пространство вокруг себя и еле слышно произнес:

– Мэр… мо.

Корабельный служка, преодолевая робость, кинулся к генералу с поклоном:

– Нужна ли тебе какая-то помощь, сиятельный господин?

Генерал удивленно посмотрел на него. Страшная мысль посетила Гванука: генерал был уже сед и прожил много лет; вдруг сиятельного сейчас поразила старческая немочь, как некогда и его прадеда, главу клана О. Страшная, страшная мысль! Сравнить благородного господина с простолюдином… По счастью, генерал Ли разомкнул свои уста и произнес:

– Да… – и оперся дрожащей ладонью на тонкое плечо маленького О.

– Прости… Я забыл помнить имя?

«Забыл⁈» – ужаснулся корабельный служка.

– Что ты! Откуда сиятельному знать имя нижайшего?

Генерал Чжонму снова долго смотрел на Гванука. Как будто, мысленно перебирал в руке четки.

– Следовательно… Пытаю необходимость вызнать… имя.

– Ничтожного зовут О Гванук. О из Мунгёнхэ.

– О? – глаза предводителя сузились. Наконец, на его лице появилась живая эмоция. Правда, этой эмоцией оказалась насмешка. Но ничтожному члену экипажа величайшего мэнсона к такому не привыкать.

– О – имя сказанного? – уточнил Ли Чжонму.

– Гванук, – бесцветным голосом уточник паренек. – Но как будет угодно сиятельному господину…

– О… вызывает удовольствие, – генерал даже крикнул погромче. – Эй, О!

– Рад служить! – Гванук поклонился бы, да старый генерал опирался на его плечо.

– Усталость… мучительна, О, – вздохнул Ли Чжонму. – Тяжесть… бытия. Требуется…

– Сиятельный хотел бы отдохнуть в своих покоях? – Гвануку нестерпимо было слушать, как великий предводитель тяжко подбирает неудачные слова, что он решился перебить его.

– Да! – чересчур радостно воскликнул тот. – Мудрость юность! Покои! Там!

«Отвести его? – спросил себя служка. – Видимо, он этого хочет».

– Прошу, господин, – он осторожно развернул генерала и повел к покоям, до которых было меньше десяти шагов.

Покои – это, конечно, громко сказано. Но их мэнсон настолько огромен, что на нем даже получилось возвести надстройку – в аккурат, между кормовым подъемом и толстой мачтой. Именно из-за надстройки этот корабль и стал флагманом. Ведь здесь великий генерал и предводитель похода возмездия мог дождаться высадки в относительно комфортных условиях. Сорок лет побед и славы были достойны большего… но большего во всём Кодже еще не нашлось. А дворцы еще не научились плавать.

Стражники у входа поспешно распахнули дверцы «покоев» и согнулись в почтительном поклоне. Вконец оробевший Гванук ввел командующего внутрь и помог усесться на закрепленную к полу постель. После чего, наконец, смог выразить почтение и сам: склонился, опустив взгляд в пол, и начал потихоньку пятиться. Его работу никто за него не сделает. А вот наказать…

– Стоп! – слегка испуганно махнул рукой генерал Ли. – Покидать… не следует!

Юный О замер. Выпрямиться? Служка не решился.

– Требуется… дойти в… непосредственную близость, – опять странно изъявил свою волю командующий.

Гванук всё-таки распрямился и сделал три маленьких шага вперед. Еще ближе? Нет, он не решается.

– Повествуй! – решительно приказал Ли Чжонму.

– Что? – испугался О Гванук.

– Всё! – рубанул рукой старый генерал. – Кто ты? Откуда? Как здесь? Зачем? Что делать?

Пока сиятельный не вспомнил все известные вопросы, юный моряк начал рассказ о себе. Как с младых лет матушка обучала его сложному искусству прислуживания. Клан О всегда славился отличными слугами. Однако, к несчастью, последние десятилетия были крайне благосклонны к землям Мунгёна, смертей стало совсем мало, и поколение Гва разрослось без меры – слуг стало намного больше, нежели господ, которые в тех нуждались….

– Медленность! – ворчливо перебил Гванука сиятельный Чжонму. – Категорически необходима медленность.

Испуганный О резко снизил темп своей речи. Он даже начал было говорить по слогам, но, заметил, что так великий генерал Ли хмурится еще больше.

Мальчик рассказал командующему, как совершенно оголодав, он отправился на юг, в Кодже, где, по слухам, работа имелась для всех. И не ошибся. После нескольких дней поиска, весной, вскоре после начала года, он ухитрился пристроиться на этот корабль. Служкой. На многие суда берут таких мальчишек для грязной работы, чтобы за несколько лет из самых крепких сделать настоящих моряков. Конечно, обычно сюда попадают мальчишки из береговых городов и селений, те, что хорошо знакомы с морем… Но в этом году брали всех. Ибо столь великий флот готов был пожрать всё население Чосона.

– Вот и вся моя история, сиятельный господин, – старательно поклонился Гванук.

– Нет, – рассердился генерал Ли. – Не вся. Повествуй… продолжение.

– Что же? – испугался служка.

– Любое восхотение, – для убедительности Ли Чжонму пристукнул кулаком по мягкой постели. И добавил. – Но медленность.

Нет ничего хуже безграничного выбора. Юный О растерянно замер, не в силах придумать тему для рассказа. Но нетерпеливое покашливание с постели помогло. Служка принялся рассказывать о своей работе на корабле; о том, как ранее поразил его остров Кодже; насколько он непохож на горы Мунгёна. Рассказал о матушке и большом клане О. Так разошелся, что даже рассказал о прадеде, который в прошлом году внезапно выжил из ума и быстро превратился из гордости клана в его позор.

Тут Гванук испуганно спрятал язык за зубами, ужаснувшись двоемыслия сказанного… Но сиятельный Ли не обратил внимания. Причем, всё долгое время рассказа слушал он с величайшим вниманием. Порой даже губами проговаривал то, что рассказывал Гванук. Изредка он выставлял ладонь со словами «востребовано повторение» – и служка пересказывал заново.

Долго. Непозволительно долго длился его рассказ. А ведь на палубе всё это время валялись так и не убранные канаты. Надзирающий Куй от него за это живого места на спине не оставит.

А сиятельный Ли всё не унимался…

Ему явно становилось лучше. Глаза оживленно бегали по каюте, сам он уже полулежал в вольготной позе.

– Вот что, О, – остановил он, наконец, служку. – Ты превосходный… молодец. Повествуй же мне: какая помещается в тебе… лелейная мечта?

– Служить тебе, сиятельный господин, и благу всего Чосона – есть моя единственная и глубочайшая мечта, – радостно склонился в поклоне Гванук.

Казалось бы, так просто. Но краем глаза он заметил, что генерал Ли недовольно скривился.

– Прямо. Будь прям! – приказал он. – И нет. Изведи из себя… пустое. Востребована честность… Честность самого нутра. Твоя мечта, О. Какая самая мечта?

Гванук застыл. Чтобы высшее существо интересовалось его мечтами? Но генерал пытливо смотрел на юного О и на самом деле (!) ждал ответа.

– Сиятельный… Меня всегда учили служить… Это я и мечтаю делать. Ну… Если бы предки смилостивились, и я мог служить самому королю во Дворце Кёнбок… Или даже… императору…

Последние слова Гванук говорил почти шепотом, в ужасе от самого себя. Но он с детства слышал чудесные истории об императорском дворе Великой Мин. И если бы он мог, хотя бы, мыть полы, по которым шагает Сын Неба…

– Хахаха! – странно засмеялся генерал Ли. – Вот это мечта… Прислушайся, О: я способен изготовить исполнение. Хочешь выслуживать рядом с императором – будешь! Испытываешь доверие?

Испуганный служка лишь коротко закивал. Да и как бы он посмел сказать «нет» командующему? Сиятельный Ли сразу забудет свои слова… или? Вдруг он, и правда, в силах доставить его в Запретный город Северной Столицы?

Маленькое сердце в щуплой груди бешено колотилось от страха и надежд. Но старый генерал не дал ему время на отдых.

– Ничто или всё не доставляют… безвозмездно, О. Ты испытываешь понимание?

О да! Юный О очень хорошо испытывал такое понимание. Страх моментально победил жалкие надежды. Сейчас последует какое-нибудь страшное предложение… Гванук ждал чего угодно, но не того, что услышал.

– Мне востребована помощь, славный О, – неожиданно тихо сказал генерал Ли. – Помощь и доверие. Я поглощен болезнью… или приложился к проклятью… Я… растерялся в памяти. Голова моего тела стала кораблем… избитым штормом. Всё в корабле… скрутилось. Раньше покойничало на своих местах, а в нынешнем состоянии скрутилось! И моя сущность… мучительно в поисках. Мучительно поиски нужного – и нерезультативно. Я с трудом… реализую поиски простого слова. Твоё ухо вне сомнительности это заметило?

Генерал спрашивал, но у Гванука не имелось ни сил, ни храбрости, чтобы кивнуть. Хотя, ухо заметило – это не то слово!

– Нуждаюсь в помощи, – генерал придвинулся вперед и взял паренька за руку. – Весьма сильно. Касаемо жизни и смерти! Помоги, О!

Глава 2

В темных глазах под густыми седыми бровями читалась мука. Служка снова часто-часто закивал.

– Помоги, О! И клянусь клятвой, что исполню твоё мечтание: ты выслужить рядом с императором! Доверие?

– Доверие, – прошептал Гванук. – Но чем ничтожный может помочь?

– Говорить. Объяснительные по моим вопросам. Внесение поправок в говорение. Понятно?

– Понятно, – робко улыбнулся юный О. – «Поправлять мою речь».

– Поправлять мою речь! – старый генерал обрадовался, как ребенок. – Великолепие!

– «Великолепно», «замечательно», – уже увереннее «внес поправки» служка и получил одобрительное похлопывание по плечу.

– Главная важность: хранить тайну. Ничего! Никому! Неси клятву!

– Да отвернутся от меня предки, да будет лишен покоя мой дух, да будет он предан забвению! – послушно воскликнул Гванук.

– Хорошо… Но тихо. Кричание – излишество. Отныне же – рассказывай!

– Что рассказывать?..

Старый генерал тяжко вздохнул и потер пальцами виски.

– Всё. Тут полностью скрутилось. Я – Ли Чжонму. И я – водитель воинов…

– Полководец, генерал, – машинально вставил Гванук.

– Генерал. И это исчерпано. Так что… рассказывай. Про меня. Про это, – господин обвел рукой свои покои.

«Я пропал!» – вопил про себя маленький перепуганный Гванук. Рассказывать про знатного вельможу самому вельможе! Как быть? Что делать?..

– Ли Чжонму – ты славнейший из славных, великий герой страны, защитник берегов, истребитель вокоу! Сорок лет твоей неувядающей воинской славы подсказали сиятельным королям Чосона назначить тебя…

– Стоп! Чосон – рассказать! Короли – рассказать! И почему королИ?

Больше всего на свете сейчас служке хотелось съесть собственный язык. Чтобы не объяснять вслух, отчего у благословенного Чосона два короля. Чтобы не впасть в крамолу. Но могучий генерал Чжонму требовал ответа… Что делать?

– Чосон, о сиятельный, это наше королевство, омываемое тремя морями с запада, юга и востока, и укрытое горами с севера.

Искра понимания мелькнула в глазах генерала. Но он терпеливо молчал.

– Славный король Тхэджон принял правление, устранил все неурядицы и привел корейский народ к процветанию. Он же получил от императора Великой Мин королевский титул и регалии. В прошлом году он сложил их с себя и доверил власть лучшему из своих потомков – королю Сэджону. Но царственный отец продолжает жить в Ханьяне, – Гванук перехватил вопросительный взгляд генерала и уточнил. – Это столица. И помогает сыну своими мудрыми советами.

– Сам доверил власть? – изумился старый генерал. – Добровольно?

– Конечно! – чересчур рьяно воскликнул Гванук, взмокнув от мысли: как же они оба близко оказались от измены.

– Дивность, – покачал головой Ли Чжонму. – Теперь вперед: короли назначили меня?

– Предводителем величайшего похода против вокоу! – уже увереннее продолжил служка и сам понял свою оплошность. – Вокоу – это морские пираты с островов Цусима, Ика и других. Все они – жители страны Ниппон. Для усмирения вокоу короли доверили сиятельному величайшее войско и величайший флот, вызывающие трепет у всех врагов Чосона.

– Верно величайшие? По сколько?

Генерал всем телом подался вперед.

– Невиданно много, сиятельный. Кораблям в гаванях Кодже негде было стоять. Моряки говорят, что больше двухсот судов. Есть даже грозные шипастые геомсоны из Хвасона. Я видел вообще удивительные корабли с каменными спинами…

– Спинами? – изумился генерал Ли.

– Словно, панцири черепах. Трудно описать, господин. Не такие большие, как наш мэнсон, но у них и весла есть, и паруса. А впереди – оскаленные пасти потусторонних зверей. Страшно – жуть!

– Пришло время… пояснить про войско. Сколько, чем оборудованы, чему образованы?

– Я так мало знаю, сиятельный, – смутился Гванук. – Многие тысячи. Собраны из Левой, Правой и Средней армий. Грозные воины… Да простит меня господин, но почему бы тебе не открыться более высокоранговому человеку? Твой покорный слуга совершенно слаб, бесправен и несведущ.

На этих словах служка упал на колени перед старым генералом, ожидая гнева вышестоящего, но и надеясь на то, что тот все-таки прогонит его прочь… К неубранным канатам и привычным побоям старших матросов.

Но Ли Чжонму молчал.

– Что ж… Доверие против доверия, О. Осознает ли разум тебя, что воспоследствует, когда я откроюсь… высокостоящему деятелю? Тот сразу… размыслит, будто Ли Чжонму наполнен недееспособностью. Он не нужен. У таких генералов всегда в избытке полукомандующих, которые… мечтают стать генералами. Облеченный моим доверием деятель может пойти к такому… сам стать таким! Обо мне пойдут непроверенные сведения, О. Со мной сделают низложение. Понимание?

– «Понимаешь», – исполнительно поправил Гванук, а затем кивнул.

– Не всё! Не всё! – улыбнулся сиятельный. – Я читаю твой разум. О Гванук ведь тоже может пойти и стать источником сведений. Да?

Служка поднял испуганное лицо и в ужасе замотал головой.

– Думаешь-думаешь. Плоха голова твоя, если не мыслит подобное. Но… отдай слух старому генералу. Ты – никто. И тебе никто не поверит, О. А я успею сделать так, что жизнь твоя… не станет. Потом падет и старый генерал – но ты падешь первым. Понима…ешь?

Ли Чжонму развернул ладони вверх, будто, в каждой держал по большому сочному плоду.

– Выбор и выбор, О. Предать меня – и пасть. Помочь мне… исправить недуг – и обретение мечты. Служба императору. А? – старый генерал прищурился и улыбнулся. – Решай, О. В твое обладание попал редкий шанс. Конечно, наполненный рисковостью. Но… как же говорить… Невозможно получить великий выигрыш без великой ставки. Встань! И решай.

Взмокший Гванук поднялся на дрожащих ногах. Верно: без большой ставки не получить большого выигрыша…

– Что мне сделать для тебя, сиятельный?

И ответ пораженного проклятьем генерала потряс его.

– Поведай мне: красив ли я?

– Что, господин?

– Я сам хочу… выгуляться в поверх. Сам прозрю корабли в море. Достаточно ли я обряжен? Достоин ли мой вид перед чужими взглядами?

Гванук бегло осмотрел генерала. Как с утра его обрядили с парадный чонбок, так в нем он и оставался.

– Весьма достаточно, сиятельный.

– Тогда отворяй дверь! Я ступаю на… пол корабля.

– На палубу, – поклонился Гванук и резво метнулся к двери.

Распахнул ее, вылетел наружу и продолжил придерживать створку. В этот момент чье-то крепкая рука ухватила его за стянутый на затылке хвостик волос.

– Вот он, гаденыш! – служка узнал голос Белого Куя, полный злой радости. – Где ты прятался, недомерок, пока мы работали? Ну, готовься: попляшет по тебе плетка!..

– Руки, – на палубе уже стоял Ли Чжонму. Высокий, полный, с длинными седыми волосами; он заложил руки за спину и странно покачивался. – Долой.

Генерал говорил на диво спокойно. Схваченный служка не видел ни капли былой неуверенности на его лице.

– Нужно повторение?

Рука Куя поспешно освободила вихры мальчишки.

– Ничтожный просит прощения! – старший по палубе, рухнул на доски в покаянной позе.

– Этот О Гванук исполнял… крошечные поручения мне. Если ты его начальственный, то изволь услышать: я забираю этого О на службу себе… для крошечных поручений. Ты… полномочный передать мне О?

– Да, господин, – продолжал валяться на палубе Куй. – Я лишь сообщу о переменах капитану великого мэнсона.

– Первостепенно сообщи, – кивнул генерал Ли. Подождал немного, нетерпеливо глядя на скукоженного матроса, и, наконец, прикрикнул. – Немедля!

Белого Куя как ветром сдуло.

– А мы, О, идем к краю. Смотреть. Стой по спине, гляди в… палубу, и говори тихо. Ясно.

– Да, мой господин!

Что ж тут непонятного: стой сзади и не отсвечивай. Он же слуга для «крошечных» поручений. Так все и должны думать. Вот только…

– Дозволь сказать, сиятельный! Твоя свита… Она до сей поры стоит на кормовом возвышении и не получала иных приказаний. Это не… необычно.

– Верно.

Генерал повернулся и уставился на пяток разодетых низкоранговых чиновников и слуг, что обихаживали прославленного военачальника. Смотрел и явно никого не узнавал.

– Подскажи, как зовут старшего из них.

– Ким Нгуен, мой господин…

– Эй, Ким! – зычно крикнул командующий, вызвав переполох почти по всему кораблю.

– Сиятельный… – скривившись, зашептал Гванук. – Только на нашем мэнсоне больше десятка Кимов. Вы всех хотите позвать? Попробуйте полное имя.

– Ким Нгуен! У меня!

– Ко мне…

– Ко мне! – голос генерала стал раздраженным, Гванук с ужасом понял, это раздражение относится к нему – и стих.

Маленький округлый Нгуен колесиком подкатился к своему хозяину и изогнулся в угодливой позе.

– Надо взять всех… этих, – Ли Чжонму обтекаемо обвел рукой свиту. – И следовать… в покои.

Повисла пауза. Наконец, генерал выдавил из себя:

– Уборка.

– Уборка? – изумился Нгуен.

– Уборка! – уже рявкнул раздраженный сверх меры командующий, и перепуганное «колесико» тут же умчалось исполнять.

– Фуф, наконец-то… – выдохнул старый генерал и пошел к борту.

Всё море, чуть ли не до горизонта было покрыто судами великого флота Чосон. Первые начали выходить из Кодже еще с рассветом; сейчас все двести с чем-то кораблей уже покачивались на волнах. Ветер был плох, но берег удалился не меньше, чем на три десятка ли. Кто-то ушел еще дальше в открытое море, а кто-то продолжал сливаться с серыми скалами острова Кодже. Неспокойная волна и морское течение, который в этих краях настойчиво катится с юга на север, прямо в чосонский берег – раскидали корабли и влево, и вправо. От того их казалось еще больше.

Гванук невольно залюбовался величием флота. И тут же вздрогнул – настолько неожиданный звук издал его новый господин. Старый генерал свистнул. Свистнул! Протяжно и как-то разочарованно.

– Тараканьи бега – непонятно и горестно сказал он в никуда. – И это тот великий флот, О, что ты нахваление?

Слуга не решился подтвердить – уж больно тосклив был голос командующего. По счастью, тот и не ждал ответа.

– Разочарование. Где строение? Где упорядоченность? И что за суда⁈ Посмотрение: вон те крепки! Борта высоки! Многовесельность!

– Да-да! – обрадовался Гванук. – Это паноксоны… Гроза пиратов!

– Их пять! – чуть не выкрикнул генерал. – Ничтожное пять…

– О нет, их больше… Должно быть больше! Просто не видно…

– Вот что видно, – Ли Чжонму обвел рукой море. – Малышки судёнышки. Вон те, вроде нашего, но менее. Сильно менее. Раз в пару! А вон! Вон зрение давай! Такие в море пускать нельзя! Запрет! Счет людей в ней? Сколько? Десять? Пятнадцать? Сотня лодочек – это не великий флот… И как их… качает на низшей волне. У них дно… плоское?

«А какое еще может быть дно?» – набычился Гванук. Его сильно расстроили злые слова генерала… Как будто, он видел корабли получше! Ну, разве что в Великой Мин… По счастью, в спор с безумным генералом вступать не пришлось – справа послышались шаги.

– Это Ри Чинъён – капитан нашего мэнсона, – успел шепнуть О и отошел на почтительное расстояние.

Лысый круглолицый капитан с тяжелыми мешками под глазами неспешно подошел и так же медленно поклонился. Он, конечно, чтил командующего… Но любой капитан на своем корабле чувствует главным себя.

– Мне сообщили, что командующий Ли пожелал забрать себе в свиту корабельного служку? – генерал кивнул. – Рад оказать сиятельному столь малую услугу…

– И я рад, что ты, Ри Чинъён рядом меня, – серьезно кивнул командующий. – Нуждаюсь в совете опытного… мореходства.

– Всё, что в моих силах, – капитан приложил руки к груди.

– Время, когда мы прибудем к Цусиме. Когда?

– Если ветер не станет хуже, то, надеюсь, к завтрашнему вечеру, сиятельный Ли. Но в море трудно что-то наперед знать…

Они оба многозначительно покивали.

– Корабли, – генерал неопределенно пошевелил рукой в воздухе. – Они такие… разноразмерные.

– Воистину глубокое замечание!

Слуга напрягся: старый генерал говорил слишком очевидные вещи. Но кажется просоленный морем Ри не заметил подвоха. Просто мореход, почти не скрывая, глумился над сухопутным воякой.

– Когда мыслишь число, – продолжал Ли Чжонму. – Двести кораблей…

– Двести двадцать семь, – ненавязчиво поправил капитан.

– Тем более! – неизвестно чему обрадовался старик. – Кажется, какая мощность. А присмотришься – лодочки.

– Как верно! – продолжал издеваться желчный Ри.

– Капитан, ты не сведущий в том, чем наполнен флот?

– В общих чертах, – скромно потупился моряк. – Больших мэнсонов около тридцати… Конечно, не таких больших, как мой. Средних и малых – еще полсотни. Хороши паноксоны и геомсоны. Много весел, паруса, хороший ход. Паноксоны покрупнее, геомсоны защищены шипами и ножами. Первых, кажется, пятнадцать. А вторых точно знаю – одиннадцать. Есть три «черепахи»…

– Черепахи?

– Моряки их так прозвали. У этих кораблей часть палубы укрыта укрепленной крышей. Редкие суда. Кажется, они впервые идут на войну. А остальное… лодочки, как изволил заметить сиятельный.

– Мы идем… избыточно разобщенно, как ты можешь думать?

– Избыточно, командующий, – вздохнул капитан и, кажется, искренне. – А что поделать?

– Нужно построение и порядок. Разбить суда на группы. В каждой группе… старшинство. Флагман. Он и защита, и… руководство. Все идут за ним, все знают свое место. А флагман знает направление и цель. Флагман следит, чтобы порядок держался. Шлет… указания. А еще нужна группа… лучших судов. Ударный кулак…

Ри Чинъён свел руки на груди и нахмурился. Слова старого генерала явно были для него странны. Но он уже не глумился. Совсем.

– Ри, ты имеешь руководство всем флотом или только этим судном?

– Только этим, – теперь капитан наоборот выпучил глаза.

– А кто же главенствует флотом?

– Ты, сиятельный!

Опасно! Даже безумный генерал уже понял, что ляпнул лишнего.

– Каждый командующий трех армий руководит своими кораблями, где их воины, – Чиньён медленно разжевывал Ли Чжонму самое очевидное. – И всеми корабли подчиняются тебе, сиятельный.

– Да, разумеется, – смутился старый генерал. – Мне. Кому же еще… Мысль… посетила. Тут, по морю. Неразумно это. Я – генерал пехоты, конницы. Корабли далеки от меня. Надо, чтобы в море главенство держал морской генерал. Чтобы корабли слушались единое начало. И не разбредались… Какова мысль, капитан? Ты дай оценку?