Текст книги "Князь Рюрик"
Автор книги: Василий Седугин
Жанр:
Исторические приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
СЛАВЯНСКИЕ ВИКИНГИ
Славяне отличались своими морскими
набегами… доходили до Англии, Голландии,
Бретани. Народ буйный и беспокойный,
ищущий добычи в морском разбое,
вечный враг датчан и саксов.
Гельмольд, хронист XII века
I
обиралось народное вече в Арконе, главном городе острова Руяна, расположенного возле Южного побережья Балтийского моря. Все уже знали по какому поводу: допускать пришельцев в своё вольное братство морских воинов или отказать им в приёме? Многие старались влиться в боевое товарищество, но не всякого брали.
По обычаю шли с оружием – заморскими мечами в богато инкрустированных ножнах, добытых в далёких походах, или пиками. Разодеты были на славу. Штаны из дорогих византийских тканей, рубашки из китайского шёлка, сапоги и башмаки сафьяновые, с вплетёнными в них разноцветными ремешками и шнурками; на головах – разноцветные, в пёстрых рисунках платки, повязанные особым образом на затылке. И украшения под стать одежде: на руках золотые браслеты, на шее – ожерелья из дорогих камней, на пальцах – кольца и перстни, в ушах – серьги. Многие были навеселе. На пути стояли продавцы пива, вина. Зазывали:
– А вот пиво – последнего разлива, с лещом и вяленым морским окунем!
– Вино! Вино! Французское, итальянское, испанское!
Останавливались, пили кружками, заграничными бокалами, приглашали друзей:
– Давай со мной отметим набег на данов!
– Славно мы пустили ко дну норманнский драккар!
– Помянем друга Довбуша. Славный был парень. Да не уберёгся от стрелы саксов…
Посадник Влесослав вышел на деревянный помост, несколько раз ударил в большой барабан. Народ стих, только в углу площади, ткнувшись лицом в пожухлую траву, писклявым голоском напевал что-то вконец окосевший выпивоха.
Посадник начал громким голосом:
– Открываю вече! Я, братцы морские воины, хочу кое-что вам поведать, а уж вы сами своим умом соображайте, как решить – по правде и справедливости.
Тотчас раздались голоса:
– Валяй!
– Дело привычное!
– Мы завсегда стоим за справедливость!
– Прежде всего хочу сказать, – продолжал посадник, – что этот год удачный и в торговом деле прибыльный. Товаров мы навезли предостаточно, да и купцов иноземных приплыло к нам в большом количестве. Так что можно только радоваться и веселиться!
– Довольны тобой!
– Хорошо управляешь делами!
– Дуй дальше!
Влесослав разгладил усы, провёл ладонью по короткой бороде, немного возвысил голос:
– И нам хотелось бы, чтобы и дальше дела развивались успешно и удачливо. Но в торговом деле без потерь не обойтись, в том числе людских. Поэтому смелые и мужественные воины нам постоянно нужны. И теперь доложу я вам, морские братья, что прибыл к нам на остров отряд бодричей во главе с князем своим Рериком.
Из толпы сразу закричали:
– Это из русинов, что ли?
– Слышали! Славные ребята!
– Пусть выйдут на народ!
Из глубины площади вышли воины-бодричи и растеклись вокруг помоста; Рерик встал рядом с посадником.
– Помните наверняка, как недавно решали с вами вопрос помощи братьям-бодричам, на которых напали саксы. Много мы их судов потопили на пути в Рерик. Славно поработали!..
Толпа удовлетворённо зашумела, стихла.
– Теперь прогнали саксов, свободной стала земля бодричей. Но так уж получилось, что лишился своей власти Рерик, хитростью захватил престол дядя его, Дражко. Вот и прибыл он со своими верными воинами к нам на остров и просит принять в наше братство. Что ответим, славные моряки?
– Берём!
– Какой разговор? Наши люди!
– Побольше бы таких!
– Добро, – ухмыльнулся в усы Влесослав. – Будем считать ваши выкрики за одобрение.
И, обратясь к Рерику, сказал:
– Вы – русины, а мы – русцы. Предки наши жили в одном государстве – Русинии. Так что вступай" со своими воинами в наше морское братство, Рерик!
– Почему Рерик? – выкрикнул какой-то бойкий мужичок. – По-ихнему Рерик, а раз к нам приехал жить, то зовись по-нашенски – Рюриком!
– Верно! – загалдела толпа. – Так-то спривычней! Рюриком будешь!
На помост выскочил худой, длинный, в распахнутой красной рубашке моряк, сорвал с головы синий платок, кинул под ноги и крикнул разгульным голосом:
– А что, братцы, не угостить ли нам на славу новых викингов! Ставлю бочку пива!
Его тотчас поддержали:
– От нашего общества покупаем бочку вина!
– Мы тоже не отстанем! Приглашаем дорогих гостей на пир!
– Гуляем, братва!
Площадь зашумела, задвигалась, и вот уже шапки бодричей замелькали среди разноцветных платков моряков, толпа стала распадаться на группы.
Посадник Влесослав пригласил в свой терем Рюрика, его братьев Синеуса и Трубора, сотских и тысяцких. Его терем, каменный, двухэтажный, стоял на самой круче морского берега, откуда открывался вид на морские дали, от которых захватывало дух. Помещения просторные, через окна с разноцветными стёклами лился солнечный свет. Стены завешаны коврами, на которых висели различные воинские принадлежности, свезённые с пол-Европы: искусно сделанные мечи, сабли, пики со всевозможной формы наконечниками, арбалеты, разнообразной величины и очертаний щиты, стремена, конская сбруя и даже сёдла… На столах, за которыми размещалось не менее ста человек, уже были расставлены всевозможные блюда: куски кабана, жареные гуси, куры, телятина, баранина, свинина, жареная, вяленая и солёная рыба, какая только продавалась на местном рынке. В кувшинах были налиты и вино, и водка, и пиво, и квас, и медовуха.
Гости обступили стол, но не садились, ждали слова хозяина. Влесослав, сверкнув серьгой в ухе, сказал:
– В походах и боях мы не очень считались с чинами и званиями. Так и сегодня: кто где сел, тут ему и место!
А потом пошло по давно заведённому порядку и обычаю. Слуги подносили всё новые кувшины с хмельным и закуску. Посаднику было поставлено опричное блюдо, из которого он раздавал куски гостям, сидевшим близко от него, а тем, которым не мог подать, отсылал на тарелках со слугами. Слуги, поднося подачку от хозяина, говорили:
– Чтобы тебе, господин, кушать на здоровье!
В середине пира появилась хозяйка дома, сорокалетняя красивая женщина, с весёлым, умным и строгим взглядом. Она вышла в сопровождении слуг и прислужниц, нёсших вино и сосуды, подошла с бокалом к Рюрику и подала ему кубок с вином. Дождавшись, когда князь опорожнит кубок и закусит, она приняла от него пустую посуду и тотчас удалилась. Через некоторое время хозяйка пришла снова, но уже в другом платье и стала угощать военачальников, прибывших с Рюриком. Потом снова покинула всех и вновь вернулась в ином платье, преподнесла вино и угощение другим гостям. Так являлась она до десяти раз и всегда в новых платьях, чтобы показать роскошь и богатство хозяина.
Когда она удалилась, посадский встал и провозгласил здравицу в честь бодричского князя. Затем на середину палаты поочерёдно стали выходить гости и предлагали выпить за каждого присутствующего в отдельности. Пир набирал силу.
Рюрик, уловив момент, когда Влесослав отвлёкся от хлопот по ведению пира, сказал ему на ухо:
– Позволь, господин посадник, моему младшему брату Трубору спеть для общества.
– Просим, просим! – тотчас откликнулся хозяин.
Трубор, полноватый, полнощёкий, привычно перекинул из-за спины гусли, положил их на колени и запел. Голос звучный, сильный, красивый ушёл высоко под своды терема, разлился по просторной палате, заставив трепетать души слушателей:
Задумались, закручинились бывалые моряки и воины, над которыми не раз кружился чёрный Ворон; у кого-то он был войском вражеским, окружившим со всех сторон в яростной кровавой битве, кто-то видел перед собой поднятые до небес ураганным ветром крутые волны, готовые захлестнуть утлое судёнышко, а кто-то вспоминал яростный приступ какой-нибудь крепости, когда на голову лились горячая смола и кипяток, свистели стрелы, грохотали по щитам и штурмовым лестницам камни…
Когда Трубор закончил пение, зашевелились, задвигались гости; послышались голоса одобрения, кто-то бросился обнимать певца, иные хотели с ним выпить… Говорили в пьяном откровении:
– Сердце своим пением ты вынул из груди!
– Душу слезами затопил!
– Звать мы тебя будем по-нашенски – Трувором! Наш ты, родной нам человек!
Влесослав спросил Рюрика:
– А второй твой брат на что способен?
– Тот мечтатель. В детстве сильно болел, еле выжил. Здоровьишко хиленькое. Но отец приставил к нему итальянского грамотея, выучил он латинский язык, читает, пишет. Иногда завернёт такую премудрость, что и не знаешь что думать.
– На морские походы не способен?
– Ни тот ни другой не годятся. Трувора, думаю, пристроить торговать в лавчонке, а Синеуса…
– Давай Синеуса ко мне определим, – прервал Рюрика посадник. – Я найду ему применение в своей конторе. Народ ко мне является из разных стран, иногда объясняться приходится только на латыни. Вот тут он будет к месту. Ну а сам чем собираешься заняться?
– Закажу корабли и пойду в море. Враги мои известны: даны и саксы.
– Так-так-так… Но это только весной. Корабли будут к весне готовы, не раньше. А не хотелось бы тебе принять участие в набеге на датскую землю со мной? Присмотрел я там одно местечко, не мог никто туда прорваться. Много кораблей наших побили, некоторые потопили. И вот азарт меня взял. Или злость, как угодно назови. Хочу попытать счастья вопреки всему. Но если удастся, куш возьмём приличный, давно такого не брали. Понимаешь: совершенно нетронутое место! Так, мы всё датское побережье прошли, и не раз, кое-где и грабить нечего. А тут такое!.. Ну что, со мной?
– Конечно! Данам за отца я буду до конца своей жизни мстить!
– Тогда готовь боевых ребят на одно судно.
– Сколько человек?
– Сорок. Наши корабли вмещают по сорок воинов. Только о том, куда направляемся, никому ни слова!
– Да я и сам ничего не знаю.
– Вот так всегда и поступай. В море идём – и больше ни гу-гу!
Подготовка заняла неделю. Перед походом Влесослав со своими воинами пришёл на великое богослужение. Оно проводилось в храме Святовита, расположенном на центральной площади Арконы. Храм был старинный, тонкой работы и поражал своим великолепием. Его окружала ограда, украшенная искусно вырезанными фигурками славянских богов. Изнутри храм был увешан пурпурной тканью, на стенах висели рога различных животных, удивлявшие не только своим естественным видом, но и отделкой.
Посредине храма стояло большое, превосходившее рост человека, изваяние главного бога славян – Святовита. На четырёх шеях покоились четыре головы, обращённые в разные стороны; это был всевидящий и всезнающий бог. В правой руке он держал рог, отделанный металлом, рог предназначался для вина. Возле Святовита лежали седло, узда и огромный меч. Рукоять и ножны меча были украшены затейливыми, замысловатыми узорами из серебра.
Святовит – не только главный бог, но и великий воин, славный наездник. Для него в отдельном помещении храма содержался белый конь с длинной волнистой гривой и хвостом, который никто не осмеливался стричь. Только главный жрец храма имел право кормить его отборным ячменём и поить ключевой водой. На ночь конь выпускался на волю, а утром возвращался на своё место: если он был покрыт потом и забрызган грязью, значит, бог скакал на нём, благословляя воинов на новые подвиги и предвозвещая новые победы.
Накануне богослужения главный жрец вымел храм. Делал он это, сдерживая дыхание, чтобы не осквернить им обитающего в нём бога Святовита; он поминутно выбегал наружу, чтобы перевести дух и набрать в лёгкие свежего воздуха.
Когда воины заполнили помещение храма, главный жрец вместе с остальными жрецами зажёг жертвенные огни, прочитал молитвы, а затем стал бросать в пламя ячмень, пшеницу и рожь, а также различные плоды. Потом по его мановению руки каждый воин подходил к огню и подносил свою жертву.
Затем наступало самое главное в священном ритуале. Главный жрец вывел к изваянию Святовита белого коня, воткнул три пары копий, а поперёк каждой пары поместил третье копьё в виде перекладины и повёл под них коня. Все внимательно следили, какой ногой он переступит через поперечное копьё. Если он это сделает правой ногой, значит, военное предприятие ждёт успех; если левой – неудача, и его следует отменить. На этот раз конь переступил копьё правой ногой. Это вызвало восторг у воинов, а Влесослав подарил храму много драгоценностей.
Теперь оставалось ждать попутного ветра. Рюрик выходил на пристань, смотрел на суда, в большом количестве пришвартованные в гавани. Каких только здесь не было! Большие, красивые, с двумя-тремя мачтами и палубными надстройками из Византии, однодерёвки из Киевской Руси, мелкие посудины финнов и латышей, германские кнорры, скандинавские ластовые суда, длинные, вместительные, но тихоходные, незаменимые на торговых путях; лёгкие в плавании арабские суда; были здесь и итальянские, и испанские, и ещё из каких-то неизвестных стран.
Рядом с пристанью была расположена верфь, где строились новые военные и торговые корабли, ремонтировались старые. Рюрик узнал среди них драккары норманнских викингов, повреждённые штормами и ураганами, большие, прочные, с высокими бортами и разными украшениями. Особенно выделялся у них изогнутый и устремлённый вверх нос с драконовой головой, призванной устрашать врагов. Славянские военные корабли также были не меньших размеров, на носу их чаще всего помещалось деревянное изображение Перуна – бога грозового неба с молнией в руках. На одном из таких судов Рюрику предстояло отправиться в плавание к датским берегам.
Наконец подул попутный ветер, и десять военных кораблей отплыли в открытое море. Перед самым выходом Рюрик предупредил Влесослава:
– Как бы нас шторм не прихватил.
– Откуда знаешь? Стоит отличная погода. Солнце, кучевые облака, лёгкий ветерок…
– В ушах булькает. А это к дождю.
Посадник улыбнулся:
– У тебя что – уши, как у стариков кости? Заранее предугадывают ненастную погоду?
– Вроде этого.
– Хорошо. Буду иметь в виду!
На переднем корабле находился Влесослав, Рюрик со своими воинами занял середину строя. Настроение у всех было приподнятое, как всегда, когда люди отправляются в плавание: после тесных городских улочек вдруг открывается необозримый простор! Поневоле и сердце начинает биться чаще, и радость охватывает всё существо!
Небо было по-осеннему низкое, мчались по небу серые рваные облака, судно перегоняли зеленовато-светлые волны с белыми барашками наверху. За бортом поплёскивала вода да ещё что-то поскрипывало, и этот скрип напоминал Рюрику куриный «разговор», который он слышал в детстве, когда из любопытства выходил на птичий двор. Наливалась тяжестью голова, от водяной пыли становилось солоно во рту.
– Князь! На край света плывём! – кричал сотский Соснец, двадцатилетний красавец со светлыми волнистыми волосами. Он в одной рубашонке, которая трепетала на сыром пронизывающем ветру. На него приятно глядеть: широкие плечи, перевитый крепкими мышцами стан, сужающийся к поясу, – всё говорит о силе и ловкости. Рюрик полюбил этого смелого, весёлого парня. Он всегда в настроении, всегда всем доволен, готовый услужить и помочь всякому, кто попросит.
Вот уже два года Соснец в его дружине сотским, и не было случая, чтобы он его за что-нибудь поругал.
– Поберегайся волны! – предостерегает его Рюрик.
– Ничо-о-о! – беззаботно отвечает Соснец. В этот момент судно подпрыгивает на крутой волне, Соснец взлетает вверх, ноги его болтаются над взбаламученной бездной. Все на судне ахают. Но тот крепко держится за мачту, вновь опускается на борт и весело скалит зубы:
– Славный полёт, я вам скажу!
К вечеру ветер стихает, море успокаивается, суда подходят к какому-то небольшому пустынному острову, становятся на якорь. Быстро темнеет. На воду спускаются четыре шлюпки, на них рассаживаются воины в полном вооружении: со щитами, мечами, пиками.
– Недалеко за островом – Дания, – негромко говорит Влесослав. – А есть там небольшой заливчик с узким входом. С обеих сторон его охраняют сторожевые башни. При любом подозрительном шуме караульные бьют в набат. И тотчас в глубине острова поднимается гарнизон замка. Сколько было попыток – ни одна не удалась. А в замке том богатства! – он даже причмокнул от удовольствия, словно съел что-то очень вкусное…
– Как же мы в него проникнем? – спрашивает Рюрик.
– Я придумал. Уключины приказал обмотать материей, чтобы ни звука не издали. Подобрал опытных гребцов. Ночи в это время тёмные. Думаю, прорвёмся.
Действительно, вскоре наступила такая тьма, что не видно было вытянутой руки. Шлюпки были связаны верёвкой. Оттолкнулись от корабля, поплыли. На переднюю сел Влесослав, он направлял движение. Сидели тихо, никто не издавал ни звука, и Рюрику казалось, что они не плыли, а стояли на месте. Он удивлялся, как в такой кромешной мгле можно держать правильное направление, но потом вспомнил, что некоторым людям это дано от природы. Наверно, и посадник принадлежит к таким одарённостям.
Плыли долго. Наконец впереди появились два слабо мерцающих огонька, и Рюрик понял, что это на сторожевых башнях, расположенных при входе в залив, стоят с факелами часовые. Эти-то огоньки и видел посадник и на них вёл шлюпки. Надо было незамеченными проскользнуть мимо них вовнутрь залива, где стоял замок. Все затаили дыхание, как будто его можно было услышать на многометровой высоте. Слаженно, без плеска работали вёсла, шлюпки бесшумно рассекали спокойные воды. Или часовые дремали, или слабые огоньки факелов не достигали водной глади, но шлюпки благополучно миновали горловину и устремились к замку. Теперь шли на огонёк, горевший высоко над заливом; все легко догадались, что в том направлении находится замок. Огонёк становился всё ярче, он выхватывал из беспроглядной тьмы часть деревянной башни и часового на ней.
Наконец впереди послышался глухой стук, видно, первая шлюпка упёрлась в берег. Тихая возня, шёпот:
– Подгребай, подгребай поближе.
Шлюпка, в которой сидел Рюрик, заскрежетала носом о гранитный камень, остановилась. Кругом разливалась та же непроницаемая мгла – свет факела не доходил до основания башни. Воины, осторожно нащупывая берег руками, стали вылезать из шлюпки. Вдруг что-то шумно плюхнулось в воду, кто-то негромко чертыхнулся, на него тотчас зашикали.
Рюрик на четвереньках пополз по берегу, наткнулся на Влесослава.
– Всё вышло как нельзя лучше, – жарко выговорил тот ему в лицо. – Над нами – башня замка.
– А в него как попадём?
– Сейчас узнаешь.
И – соседу:
– Передайте: Югуда ко мне!
Шелестом пошёл приказ дальше. Скоро перед посадником появился Клуд.
– Поднимайся к замку и бросай якорёк, – приказал ему Влесослав.
– Нету, – потерянным голосом ответил Клуд.
– Что – нету? – тихо, но грозно спросил его Влесослав.
– Якорька с верёвкой нет…
– Как нет? Куда они делись?
– В море… В море булькнули.
– Что-о-о?
– Так вышло…
– Далеко отсюда?
– У берега.
– Тогда чего ждёшь? Ныряй! Немедля!
Клуд исчез. Через некоторое время раздался плеск воды, фырканье и голос:
– Глубоко. Дна не достать.
– Ныряй ещё! Пока не поднимешь!
– Холодно! Я закоченею весь. Не вынырну…
– Я тебе покажу – холодно. Сразу станет жарко! И снова фырканье, и голос отчаяния:
– Там обрыв и пропасть!
– Хоть чёрту в пасть! Ныряй и без якорька с верёвкой не возвращайся! Всё равно убью!
Все сгрудились вокруг того места, где нырял Клуд. Ждали. Наконец он вынырнул, стал кашлять.
– Заткните ему рот! – прошипел Влесослав. – Поднял мешок с якорьком?
Кто-то, видно, ощупал Клуда, ответил:
– Пустой он.
– Утопите его! Чтобы не верещал!
Послышалась короткая борьба и – тихо.
Влесослав откинулся спиной к граниту, шумно задышал. Спросил, конкретно ни к кому не обращаясь:
– Что будем делать? Неужто назад?
– А по башне не подняться?
– Куда там! Брёвна сложены без единого выступа…
– Как же так, братцы?..
– Надо вертаться, пока темно. А то не выпустят…
– Я тебе вернусь! Думайте…
– Думаем! А что придумаешь?
После долгого томительного ожидания раздался жаркий шёпот:
– А что, если на пиках?
– Высоко ли на них поднимешься?
– Да я не о том… Обрубить наконечники и в стену башни воткнуть!
– Ну и?..
– Что – «ну и?». Потом по ним, как по ступенькам!
Все молчали, соображая.
– А что, человек дело говорит, – наконец произнёс Влесослав. – Ты кто таков?
– Соснец. Из бодричей.
– Молодец, Соснец из бодричей! Приказываю: всем тихо, без шума ножами отрезать наконечники пик и передать Соснецу. Пойдёшь первым. Топор есть?
– При мне.
– Топор оберни рубашкой для мягкости удара. Забивай наконечники и поднимайся. Мы – следом!
Всё было проделано молча и сосредоточенно. Поочерёдно двинулись наверх. И вот Рюрик на башне. Караульный лежит на помосте ничком, факел в руках Влесослава, он усиленно размахивает им, подавая сигнал людям на кораблях. В тёмный квадрат пола кинулись воины, стали сбегать вниз по лестнице. Рюрик – за ними. На одной из внутренних площадок башни увидели спящих данов, молча кинулись на них с мечами…
Главная башня замка в руках морских воинов. К причалу подошли корабли, в ворота потекли славянские викинги. Замок был захвачен почти без сопротивления. Защитников поднимали с постели и сгоняли во двор. Здесь же оказался и хозяин замка, герцог Крок, сорокалетний крепыш, с крепкими руками и бычьей шеей. Он исподлобья следил за грабежом, который проходил в замке, и еле сдерживался от душивших его злобы и бессилия.
Богатства оказались несметными. Здесь были как фамильные накопления, которые велись из века в век, так и добыча, взятая во время набегов на европейские страны: Кроки считались одними из видных представителей датских викингов.
Только к вечеру закончилась погрузка, суда вышли из залива и направились на восток. Морские воины ликовали. Ещё бы, такого обилия драгоценностей они не брали ни разу!
Между тем направление ветра сменилось с восточного на западное. Вокруг кораблей заходили свинцовые, пенистые валы. Рюрик почувствовал, как неожиданно снизу его начала толкать мощная, непреодолимая сила, а затем вдруг палуба уходила из-под ног, и он как бы проваливался в пустоту, в невесомость, при этом сладко замирало сердце. И так раз за разом… В борт грохали удары, волны перекидывались через борт, с треском рассыпаясь тучами брызг. Порой судно начинало дрожать, как в лихорадке, и люди замирали, боясь, что вот-вот его накроет волной и оно пойдёт ко дну… На мачте висел фонарь, вокруг него в бешеном вихре метались тучи колючих снежинок. А там, за светом фонаря, за бортом – тьма, холодная, свинцовая, бурлящая, и только видны одинокие огоньки фонарей других судов; они вдруг поднимаются в самое поднебесье, застывают там на некоторое время – Рюрик смотрит на них как зачарованный, – потом падают в самую бездну, и в это время через борт бросается новая масса кипящей воды.
Воины неестественно веселы, возбуждены, кричат, чтобы поддержать друг друга:
– Ну как, хорошо поливает?
– Как из ведра!
– Хлеще, чем в бане!
Кого-то сбило волной, протащило по днищу корабля. Ему кричат:
– Поделись, что нашёл!
– Подвинься, я лягу рядом!
– Режь его, пока не испортился!
Воин встаёт, отряхивается от воды, некоторое время непонимающе смотрит вокруг, наконец машет рукой и начинает смеяться вместе со всеми…
