Текст книги "Жига с Крысиным Королем(СИ)"

Автор книги: Варвара Мадоши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

20

…Перейти реку действительно оказалось легко, и никто его не заметил. А вот с проникновением в замок дела обстояли одновременно и проще, и сложнее, чем Эдвард успел себе представить: хозяйственные постройки на том берегу разрослись в настоящую большую деревушку, где сейчас никого почти не было, кроме занятых домашними делами домохозяек – видно, все убрались на заработки во дворец – да вездесущих кур и гусей. Выплутать из этих переходиков и двориков к подножию самой громады замка, не пользуясь подсказками, оказалсоь той еще задачкой. А когда он добрался собственно до замковых стен, то оказалось, что стены эти были именно тем, чем виделись с того берега – унылой, нагретой на солнце кое-где растрескавшейся каменной кладкой, поднимающейся на высоту нескольких ростов Эдварда. Хорошо еще, не было рва. Вместо него замок окружала довольно широкая – метров тридцать – полоса незастроенного пространства, проросшего чахлой травкой со странными черными проплешинами. Эдвард решил, что предназначалась она, вероятно, для лучников: чтобы если кто вздумал напасть, его было удобнее расстреливать со стен.

Эдвард пошел вдоль покосившегося забора крайнего рядка домиков, тоскливым взглядом выискивая в стене напротив хоть что-то, за что пытливому уму можно зацепиться. Ну хоть одна дверца, ну хоть что-нибудь… Нигде ничего, и даже стражи на стенах не видно – что странно. Эдвард не слишком много понимал в средневековых замках, но не сомневался, что уж стража-то должна присутствовать непременно – в каких-нибудь там кирасах.

Нет, никаких кирас даже в первом приближении, никаких потайных ходов и вообще потайных калиток – монолит да и только. Ну ладно. Когда это отсутствие дверей служило для нас препятствием?..

Эдвард добрался до одной из угловых башен и – для начала – кинул камнем ровно на середину луга. Он решил, что если стражники на башне есть, они хотя бы могут выглянуть полюбопытствовать, кто это там швыряется, и их станет видно. Ну или выпустить упреждающую стрелу, или крикнуть что-нибудь – ну хоть как-нибудь себя проявить. Если, конечно, они не натренированы прятаться, а потом набрасываться на каждого… да нет, чепуха: это же просто обычный королевский замок (Эдвард мысленно посмеялся над этим своим соображением), а не строго охраняемый форт в условиях постоянных вражеских нападений, вроде того же Бриггса! Охране здесь полагается быть ленивой и благодушной…

Нет, на камень никто никак не прореагировал. Эдвард сделал глубокий вдох, закусил губу и независимым шагом направился вперед, через эту подозрительную лужайку. Внутренне он был более чем готов уворачиваться от стрел и прочей дребедени, что могла полететь ему в голову.

Но ничего не полетело: он невозбранно дошел до середины луга и почти вступил в короткую тень, отбрасываю стеною замка. Теперь стену было видно лучше, и Эдвард, припомнив давешних птиц, мимолетно подумал: вот тебе и на, кто же ее чистит от помета?.. Здание штаб-квартиры в Аместрис, помнится, обрабатывали проштрафившиеся войсковые алхимики, и то нет-нет да и на государственном гербе что-нибудь неприличное обнаруживалось, а тут…

Тут прямо над ним скользнула темная тень – именно этот момент выбрало одно из существ, которых Эдвард видел из окна их конспиративного дома, чтобы приземлиться перед потенциальным вторженцем и тихонько зарычать, прижимая к голове кошачьи уши с кисточками.

Эдвард замер.

Существо было размером с крупную собаку (взрослому мужчине до паха, Эдварду по пояс), но расцветкой и общим видом оно мало отличалось от обычного дворового кота. Такое ярко-рыжее, пушистое существо, с белой манишкой и лапками. Правда, передние лапы были значительно длиннее задних и согнуты: сейчас, на земле, существо как бы опиралось на «локти». Ибо между этими передними лапами, туловищем и задними ногами существа были натянуты широченные, складчатые золотистые перепончатое крылья с кокетливой белой опушкой у основания.

Существо открыло пасть, показав острые белые клыки, дохнуло – перед его головой в воздухе на секунду возник язычок пламени – и взмахнуло длинным золотистым хвостом – голым, толстым и кожаным, похожим, скорее, на драконий. На конце хвоста имелась острая костяная пика.

– Ээ… – сказал Эдвард. Его не хватило даже на апокрифическое «киса, хорошая киса».

– Мяу, – сказала дракошка. А потом, подумав, добавила: – Мурр.

Зверюга, повалившись на спину, начала на животе подползать к Эдварду, извиваясь всем телом. На морде существа было словно бы написано идиотическое: ну погладь меня, хозяин!

Кто бы здесь ни баловался с созданием химер, он явно просчитался насчет их умственных способностей…

– Киса, хорошая киса… – задумчиво проговорил Эдвард, почесывая дракошке живот. – Интересно, киса, здесь кроме тебя есть еще другая охрана?

Кошка только мурлыкнула.

Эдвард выпрямился и с тем же беспечным видом направился к башне, за неимением карманов сцепив руки за спиной. Он думал, что зверюга либо кинется на него сзади, либо поплетется следом, требуя очередной дозы ласк – но нет, видимо, сочтя свой долг по встрече выполненным, животина встряхнулась и улетела. С докладом?..

Алхимик пожал плечами и продолжил свой путь к сторожевой башне. Будем считать, первый пояс стражи пройден. Интересно, с остальными окажется так же мало хлопот?.. Если так, то он сходит на свою экскурсию и вернется «домой» еще до заката.

21

Мустанг вернулся домой уже ближе к вечеру. Прошел с черного входа: дом этот выбран был в свое время в первую очередь из-за того, что сзади к нему примыкали хозяйственные постройки большой цеховой пекарни, где народ ходил постоянно и где на одного-другого лишнего прохожего никто не обратил бы внимания. Аппетитные запахи, сочно пропитавшие двор и дом, были, конечно, дополнительным достоинством – чаще всего. Сейчас, когда живот Роя подводило от голода (после утреннего сыра с разбавленным вином ему так и не удалось ничего перехватить), он меньше всего был склонен к благодушию.

С командой они договорились встретиться сегодня после темноты в еще одном укромном месте на окраине города: Хьюз, который вот уже несколько дней собирал информацию о том, где и как можно застать Марко и как его легче всего подловить, обещал сегодня представить уже практически готовый план. Нужно было обмозговать это дело всем вместе еще раз и подготовиться. На этой встрече ему понадобится Эдвард… Да, надо поговорить с юношей: наверняка он сейчас уже на грани взрыва от бездействия. В его возрасте Мустанг вообще не стерпел бы, если бы был вынужден сидеть и ждать, да еще подчиняться чужим приказам, не в силах разобраться в обстановке – а он как-то терпит, и даже почти не возмущается. Все-таки редкостный молодец мальчишка…

Дом встретил Роя ожидаемой тишиной: правильно, все либо еще спят, либо только начинают просыпаться. Сонно, пусто и оранжевое вечернее солнце плещет в окна.

– Приветствую, – коротко сказал он одному из монахов Шрама, добросовестно караулившего в гостиной первого этажа. – Все спокойно?

– Да, господин барон, – отозвался монах, вертя в пальцах крошечную металлическую печать, привешенную к поясу – преобразование солей какого-то металла, решил Мустанг. А с теологической точки зрения – знак одного из святых-покровителей. – Никто не входил и не выходил.

– А чем занимался господин Элрик? – спросил Рой.

– Вроде, снова читал церковные тексты, как всегда, – пожал плечами монах. – Он вниз не спускался, а наверху все было тихо.

– Конечно… – рассеянно произнес Рой.

Еще одна странность юноши: он, кажется, никогда не ест, если ему специально не напомнить о времени обеда или ужина.

Нижний этаж дома занимала одна комната и большая кухня. Некогда здесь также располагался магазин, но теперь он был заколочен. А вот второй этаж был поделен на четыре маленькие клетушки. Заглянув в одну из них, Рой немного посмотрел на спящую Лизу – вернее, на укрытый одеялом с головой холмик на низкой лежанке, только с одной стороны из-под перины выглядывает кончик туго заплетенной косы. Как всегда, сердце его затопила глубокая, щемящая нежность, которую некуда было девать. Как-то все всегда несуразно у них складывалось… Впрочем, не только у них.

В той же комнате, которую занимали втроем Рой, Эдвард и Хьюз, никого не было. Пусто. Только настежь распахнуты створки окна, и оттуда, с улицы, пахнет жарой и затхлой водой из бочки во дворе.

Подавив мгновенный взрыв смешанного чувства (этакое негодование поперек с внезапным ужасом), Рой быстро обошел оставшиеся комнаты… Нет, алхимика-чудотворца не обнаружилось и там. Не оказалось его и внизу: ни в кухне, ни в заколоченном магазине. Так что, когда – довольно скоро – вернулся Шрам, Рой огорошил его свежей, с пылу с жару, новостью о пропаже их главного союзника.

Шрам со свойственным ему самоконтролем воздержался от недостойных выражений, которые почти наверняка вертелись у него на кончике языка. Он ограничился только коротким замечанием:

– Да, я никогда не верил тем, кто считал, что у бога нет чувства юмора.

– Но вкус у него крайне дурной, – огрызнулся Мустанг граничащим с богохульством высказыванием. – Че… – в последний момент барону удалось прикусить язык и не помянуть нечистого в присутствии духовного лица. – Во имя всего святого, он даже города не знает!

– Полагаю, что ему ничего не грозит. Даже в трущобах Северного Конца.

– Я, знаешь ли, не об Эдварде беспокоюсь.

Шрам задумался. Кажется, ему тоже пришло в голову, что Столица перенесла за свою богатую историю три мятежа, две осады и пять разграблений, так что подвергать Старый Город дополнительным испытанием – совершенно излишне.

– Пошлем на поиски моих людей, – сказал он глухо.

– Не стоит, – ответил Мустанг после короткой паузы. – Лишняя суета нам ни к чему. Есть шанс, что Элрик вернется сам…

– Да, шанс есть, но это будет сложнее для него, чем вы думаете, – вошедший Хьюз откинул с головы капюшон и тут же устало плюхнулся на ближайший стул: лицо его было серым от хронического недостатка сна и усталости. – Хотите сплетни, с пылу с жару, горячие, как свежие булочки, аж язык обжигают?.. Нашего юного друга схватили во дворце около полутора часов назад. Причем, как я слышал, арест производила даже не королевская гвардия – люди лорда Рэмси.

22

Мешок сорвали с головы, и Эдвард заморгал, снова привыкая к свету. Это была узкая темная комната, в бойницу окна едва проникал свет только еще надумавшего клониться к западу солнца. Резь в глазах утихла довольно быстро, и Эдвард увидел перед собой высокую черноволосую женщину, чье гневное лицо хранило холодное и надменное выражение, а глаза, и без того узкие, прищурились от гнева. С мрачностью дамы никак не вязались веселенькие кольца черных волос на висках. Алое, узкое платье, из-под которого видны были широкие шаровары, наводило на мысль о Ксинге, хотя, решил Эдвард, скорее всего сочетало ксинговскую моду с местной: едва ли в Ксинге носили корсеты.

– Не думала, что Брэдли начал посылать таких молодых убийц, – сказала она резко.

В ее певучем, мелодичном голосе слышался лишь слабый привкус акцента; несомненно, она покинула родную страну много лет назад.

– Я не убийца, я… – начал Эдвард и осекся. – Мне не говорили, что в королевском дворце командуют женщины.

– Госпожа, нам убить его? – деловито спросил один из охранников.

Женщина скептически оглядела Эдварда.

– Вряд ли он профессионал, – сказала она задумчиво. – Больше напоминает одного из этих юных фанатиков. Милорд любит общаться с такими лично.

– Госпожа, он обезоружил пятерых наших, прежде чем мы его повязали! – почтительно возразил другой. – И то, должен сознаться, взяли мы его скорее случайно.

– А еще, госпожа, я бы посоветовал вам не судить так скоро, – подал голос первый, причем тоном, на удивление лишенным подобострастной почтительности. Эдвард даже удивился: он уже успел заметить, что в правила местного этикета не входило вот так возражать кому-то, кого называли госпожой или господином. – Вам ведь известна ваша горячность.

– Правда? – женщина вскинула ровные дуги бровей. – Тогда, полагаю, милорду будет самому интересно…

– Милорду Рэмси? – процедил Эдвард сквозь зубы. Значит, сейчас мы увидим здешнего серого кардинала…

Женщина не удостоила его ответом. Вместо этого она хлопнула три раза в ладоши. Дверь отворилась, и на пороге появился еще один не то стражник, не то слуга. Этот немедленно согнулся в почтительном поклоне.

– Карт, передай милорду, чтобы подошел сюда, если у него есть время. У нас здесь пленник, на которого он, возможно, захочет взглянуть лично.

– И долго ждать? – резко спросил Эдвард. – У меня руки болят так висеть.

– Ничего, – женщина удостоила его коротким взглядом. – Скоро еще и не то заболит.

После этого она упрямо нахмурила брови, чуть склонив голову, – будь она мужчиной, Эдвард сказал бы «набычилась» – и вдруг стала до боли знакомой. Буквально на какую-то долю секунды, с этими тенями и золотистым светом…

– Мэй Чань?! – заорал он. – А где Ксяо Мэй?!

– А?! – на лице женщины появилось растерянное и очень живое выражение. – Кто ему сказал, как меня зовут?! – напустилась она на стражников в такой характерной мэй-линевской манере, что можно было уже и не сомневаться. – А кто болтал о Ксяо Мэй?!

Стражники мотали головами и отнекивались – от удивления крайне неловко и неубедительно.

По всей видимости, сегодня у Вселенной было запланировано для Эдварда намного больше шоков. Потому что низенькая дверца снова со скрипом отворилась, и под притолокой, пригибаясь, прошел высокий плечистый человек. Его Эдварду было узнать совсем просто – после Мэй Чань. Тем более, что он видел уже очень похожего…

Ну да, похожего: широкий разворот плеч, линия челюсти не такая квадратная, скулы выделены не так резко, но рот очерчен жестче, длинные волосы убраны в хвост на затылке, короткая бородка, однако очков нет. И взгляд все-таки холоднее, чем у… ну да, у отца.

На секунду Эдварду показалось, что он не сможет говорить. А потом все-таки спросил.

– Ал?.. – выжал он из дрожащих голосовых связок.

На лице вошедшего, который слегка щурился, привыкая к полутьме, появилось хорошо знакомое Эдварду задумчиво-удивленное выражение.

– Теперь меня так очень редко называют, – наконец сказал он. – Лорд Альфонс Эль-Рикардо Рэмси, к вашим услугам. Эдвард, рад тебя видеть. Я не сомневался, что однажды ты появишься. Хотя обычно ты оказывался куда как шустрее…

– Что?! – Эдвард снова рванулся из рук стражников, но те держали крепко. – Так это ты – правая рука короля?! Какого черта… Это что, ты в ответе за всю здешнюю херню?!

– Да – на оба вопроса. И не только рука, но и, в некотором смысле, все прочее. А ответственен я, вероятно, даже за большее, чем ты думаешь, – сдержанно произнес лорд Рэмси. – Не держи зла, пожалуйста. В частности… – он посмотрел на стражу и чуть растерянно моргнул, будто припоминая, что собирается сделать. – Брендон, Каин… Оттащите его в подвал и казните. Способ – на ваше усмотрение.

23

– Говоря по-простому, что ты предлагаешь делать? – спросил Хьюз, потирая красноватые глаза. Он выглядел так, будто пребывание на божьем свете уже не вызывало абсолютно никакого энтузиазма. – Брать дворец штурмом? Или списать потери и броситься в бега?

– Мы слишком далеко зашли, – тяжело уронил Шрам.

Он, как и Хьюз, неподвижно сидел на стуле, тогда как Рой мерил пространство кухни (с нее были изгнаны все прочие) широкими шагами. Лиза, едва проснувшаяся, стояла у двери, прислонившись к косяку, и хранила молчание – как и почти всегда. Только переплетала кончик растрепавшейся косы. Алые росчерки шрамов четко выделялись на бледном лице.

– Это ты зашел далеко, – не согласился Хьюз, – да и то как сказать. Ведь ничего против нынешней власти ты ничего пока не сделал. Ну, последователей своих собрал в центре Столицы, ну поговорил кое с кем… Это не преступление.

– Для Инквизиции достаточно.

– Но Инквизиция может ничего и не узнать.

– Ты всерьез предлагаешь бросить мальчишку? – спросил Шрам. Тон его был таким же спокойным, как всегда, но Хьюз увидел, как напряглись пальцы. Честный, хороший человек – отец Филипп, отказавшийся от прежней жизни и прежнего имени в угоду служению богу. Может быть, самый честный человек во всей Церкви.

– Пока я предлагаю учитывать все варианты, – мрачно заметил Хьюз. – В частности, и то, что Рэмси его, конечно же, казнит. Или сдаст Инквизиции. А может быть, сперва будет пытать в надежде выведать какие-нибудь секреты – если верны слухи, что сам он балуется алхимией.

– С чего ты взял, что Рэмси сразу узнает, что мальчик алхимик? – спросил Шрам.

– Потому что, – опять же, по слухам, – он уже применял алхимию во дворце. С чего все-таки все началось.

Шрам не ответил. Свет в кухне из оранжевого стал просто красным, по углам скопились глубокие тени – вроде бы, если глядеть искоса, черные, но на самом деле темно-синие. До чего необыкновенно солнечный сегодня день для конца августа…

– Я не верю, что ты всерьез не хочешь даже попытаться спасти Элрика, – наконец заметил отец Филипп. – Если, конечно, ты уже не успел кому-нибудь продать душу.

Пальцы его на столешнице побледнели.

– Я? – Хьюз усмехнулся. – Нет, я не предлагаю, Шрам. Более того, если Рой все же решит, что мы просто будем сидеть здесь и ждать его казни – я пойду в крысиный дворец один, и мне плевать, что там со мной случится. Вопрос в том, скольких жизней и скольких целей нам будет стоить такая спасательная операция. Брать замок штурмом мы пока не можем. Вытащить его тайно? Я довольно часто бывал во дворце, и с трудом представляю, как. Рой вправе решить, что не следует рисковать людьми. Тем более, что он и так уже заключил с церковью соглашение выдать им Эдварда.

– Что?! – Шрам вскинулся.

Лиза выпрямилась и резко отпустила косу.

– Так ты догадался, да? – спросил Рой.

– Разумеется, – довольно легкомысленно произнес Хьюз. – Это же очевидно. На самом деле Брэдли совсем не нужно свергать короля с тем, чтобы заменить его другим правителем – который обещает с годами стать весьма неуправляемым. Но ты пообещал со временем сдать Эдварда церкви – помимо всего прочего, он кладезь ценнейших алхимических знаний – и вуаля, Брэдли соблазнился возможностью захапать государство под свое крыло… возможно, на разумном компромиссе с тобой. Воистину, ты привлек единственную стоящую валюту.

Шрам и Лиза замкнулись окончательно – по их лицам ничего нельзя было прочесть. В кухне, кажется, похолодало – и синие сумерки поползли из углов, протягивая озябшие щупальца к человеческому теплу.

Рой заговорил, при этом неожиданно мягко:

– Но ты ведь также понял, что стоит за моим решением?

– Я сделал несколько заключений, но не поручусь, что хотя бы одно из них верно, мой друг, – заметил Хьюз. – Поэтому я повторю свой вопрос: что ты намерен делать сейчас? Идти к Брэдли и предлагать ему вытаскивать Эдварда с помощью его связей? Продолжать свой план и агитировать Марко занять нашу сторону? Что?

– Мы не можем рисковать жизнями тех, кто пошел за нами, в безнадежной стычке, – произнес Рой все с той же неуловимой, внутренней ласковостью, как будто пытался смягчить последствия своего тяжелого решения.

– Ты! – Шрам начал было вставать, но Рой продолжал говорить, и его голос остановил Шрама:

– Но я отправлюсь во дворец сам. Потому что своих нельзя оставлять в беде, как бы ни было мало шансов спасти их. Это недостойно моей чести. Я с благодарностью приму любую помощь… кроме вашей, отец Филипп. Вам в любом случае нужно остаться вне досягаемости возможной грязи – может статься, вы окажетесь нашим единственным шансом на победу.

Шрам снова опустился на стул.

– Так ты заключал соглашение с Брэдли? – низким, опасным голосом поинтересовался он.

Рой кивнул.

– Это война, и дело слишком серьезно. Никто не может остаться чистым. Но… есть грехи, которые несоизмеримы. Я еще ни разу не нарушал своего слова… но я никогда и не торговал душами. Если уж выбирать, какой грех совершить… – Рой недоговорил.

24

– Вы слышали последние новости, ваше святейшество? – Кимбли уже не усмехался, у него по лицу расползлась нервная, широкая улыбка, открывающая острые клыки. Святой отец находился в таком состоянии души, когда спокойствие сохранять не получается – да и не хочется тратить ни малейших усилий на это зряшное дело.

– Которые из? – Брэдли приподнял брови. – Насчет прибытия послов?.. Кимбли, вы опоздали: новость утренняя, но уж никак не последняя.

Про себя Брэдли гадал, что же могло настолько воодушевить его опасного подчиненного. Гадал – и не находил ни одного сносного ответа. На его памяти Кимбли приходил в такую экзальтацию, только когда видел возможность поквитаться с его старым заклятым недругом Роем Мустангом – но ведь Роя-то Брэдли держал под наблюдением с помощью своих людей, и мог бы поклясться, что ничего с ним за последние сутки не произошло.

– О нет, те действительно устарели… – Кимбли мерил шагами скудное пространство от стены к стене. – Я имею в виду последние дворцовые сплетни!

– Да? – терпеливо поинтересовался Брэдли, гадая, уж не пришло ли время одернуть зарвавшегося подчиненного. Он знал: это страх. Каждый раз, когда отец Кимбли вот так выходил из-под контроля, грудь архиепископа пронизывали отвратительные, скользко-ледяные жилки страха.

– Дело вот в чем: сегодня незадолго до заката личная стража лорда Рэмси задержала во дворце мальчишку… говорят, убийцу. Факт, что у мальчишки этого были золотые волосы и глаза, и он, опять же, по слухам, применял еретические знания…

– Это интересно, – Брэдли отложил перо и подался вперед, крепко сжав ладонями подлокотники кресла. – И как же личной страже Рэмси удалось поймать нашего знакомца?

– Да кто их знает, – Кимбли пожал плечами, – ведь успехи Рэмси в тренировке личной стражи более чем впечатляют! Ничего, рано или поздно мы разузнаем его секреты… – он потер руки, и Брэдли насторожился еще больше: Кимбли высоко ценил свой артистизм и подобного рода банальных жестов себе не позволял. – Главное вот что… как вы думаете, что предпримет в этой ситуации наш общий друг барон Мустанг?

– А вы думаете, он вообще об этом узнает, брат мой? – вопросил Брэдли нарочито спокойно.

– О, еще бы! Вы ведь знаете: этот его сторожевой пес Хьюз постоянно крутится вокруг дворца, – Кимбли поморщился. – Если бы не ваше распоряжение, давно бы намекнул на него Инквизиции… А не Хьюз, так другой доброхот найдется: я ни за что не поверю, что Мустанг даже не пытается наложить лапу на данные из логова Крысиного Короля! – на последних словах Кимбли чему-то рассмеялся. – Так что да, он узнает…

– Согласен с вашими выводами, – кивнул Кимбли. – Что вы предлагаете?

– А вот что, – Кимбли ощерился. – Теперь ведь Рой пойдет штурмовать дворец, как вы думаете, святой отец? И значит, с божьей помощью, подставится так, как еще не подставлялся! Нам ничего не стоит…

– Брат мой, – перебил его Брэдли как можно более спокойным тоном, хотя вообще-то ему показалось на миг, что перебить Кимбли сейчас – не легче, чем свернуть в сторону лавину. – Я обещал не препятствовать вашему справедливому возмездию, когда барон уже станет не нужен нам, и я сдержу слово. Однако вопрос не в том, чтобы избавиться от одного обедневшего рыцаря – а в том, чтобы добиться наших целей. И для этого несколько рано. Да и этого нашего гостя из будущего я тоже рассчитывал использовать… – Кимбли потер подбородок. – Ладно. Не так, так эдак…

– О чем вы говорите?! – Кимбли нахмурился. – Вы что же, хотите просто упустить этот шанс? Но…

– Это, безусловно, шанс… Но Кимбли, вы же сами понимаете – чтобы осуществить все то, что мы задумали, смерти Короля и лорда Рэмси недостаточно: необходимо еще уничтожение ряда дворян, которые поддерживают их… А это еще не подготовлено в должной мере. Однако же… – Брэдли глубоко вдохнул. – Если Мустанга схватят – а Рэмси схватит его, можно не сомневаться… – то он, безусловно, выдаст нас. Или не он, а один из его соратников. Или сам мальчишка из прошлого. Раньше или позже. Поэтому действовать нужно сейчас. Очень жаль… – Брэдли пригладил усы. – Я надеялся избежать лишней крови.

– Господь наградит убитых невинно, – пожал Кимбли плечами с великолепным безразличием.

– Я рад, что ваша вера тверда, брат мой, – Брэдли улыбнулся и поднялся с кресла. – Что же… выступаем.

– В Лаферг? – хищно подобрался Кимбли. – Созывать братию?

– Отнюдь нет, – Брэдли покачал головой. – Сначала в этот дом, который снимает Мустанг.

– Зачем?

– Есть шанс, что, пробираясь во дворец, Мустанг не возьмет с собой нашего доброго отца Филиппа: чтобы не складывать все яйца в одну корзину. Этот-то шанс нам и надо использовать.